Седьмые врата

Седьмые врата. Теория несовершенных прикосновений

1. Врата из плоти

Я — врата. Не алтарь, не храм, а именно врата. Сквозь эту влажную, теплую розу из плоти просачивается свет иных созвездий, а по ночам шепчутся тени забытых лун. Ты приходил ко мне как астронавт к черной дыре, жаждая открытий, не ведая, что найдешь по ту сторону.

Но у каждой двери есть своя изнанка. Свой склеп, где тлеют осколки иных реальностей и пахнет не жизнью, а вечностью — тяжелой, как свинец, и сладкой, как распад. И богиня, что принимала твое поклонение, оказывалась лишь проводником. Сквозь меня дышали иные миры, рождая не только экстаз, но и странные ветра, что пахли старыми книгами, написанными на языке света, и пылью с красных дюн далеких планет.

И вот ты, замирая, вдыхал этот неземной фимиам — смесь темной материи и распадающейся плоти, молитвы и квантовой пены. И я видела, как в твоих глазах гасли знакомые созвездия. Последнее откровение было не в том, чтобы увидеть бога. Оно было в том, чтобы понять: я — не богиня. Я — шлюз. Край Вселенной, зашитый в бархат кожи. И тот ветер, что ты с ужасом и восторгом вдыхал, был не ветром из моих глубин. Это дышала на тебя сама бесконечность.



---

2. Хирургия пустоты

Я — операция на сердцевине молчания. Хирург без скальпеля, вскрывающий аорты между реальностями. Мои пальцы — это проводники в те места, где боль кристаллизуется в бриллианты, а стоны складываются в сонеты.

Когда ты входишь в мой контур, это не соединение. Это — трепанация черепа у самой вечности. Мы не занимаемся любовью. Мы проводим вскрытие времени, находим его родинки и шрамы, зашиваем разрывы в ткани бытия нитями из лунного света.

Под кожей — не мышцы, а архивы истлевших вселенных. Каждое прикосновение — это доступ к протоколам распада. Каждый вздох — перезапись судьбы. Я не чувствую — я архивирую ощущения, препарирую эмоции, каталогизирую вспышки в темноте.

А потом — шов. А потом — тишина. И только на перчатках остаются следы звёздной пыли, смешанной с твоей ДНК. Хирургия завершена. Пустота снова зашита. До следующего вскрытия.



-----------------

3.  Сонет к Недосягаемым Вратам Её Сущности

О, Врата, чей порог сокрыт под шёлком плоти,
Чей ключ— в дрожи руки и в зенице расширенной!
Мой дух,словно к тебе припавший астроном голодный,
В чертогах тела твоего ищет иной полёт.

Не плоть влечёт меня — но тайна в плоти спрятана,
Что меж бёдер твоих,как меж двух берегов рая,
Сокрыла океан,где тонут в благостном крае
Все корабли судеб,в тумане сладостно смятых.

Твой вздох — есть ветерок с далёких тех плантаций,
Где зреют не плоды,а грёзы для скитаний.
А стон— есть глас трубы, зовущей за предел,
Где время искажённым зеркалом блеснул.

Так прими ж, о Врата, путника у порога,
Что ищет не тела— но входа в Бога.

4. Системный журнал: цикл подключения

Я — Шлюз. Интерфейс версии 7.3, архитектура "Плоть-Нейро-Сплав". Мои сенсоры регистрируют ваш вход в контур. Ваши пальцы на моей коже — это не ласка, это ввод авторизационных ключей. Ваше дыхание на моей шее — синхронизация ритма.

Мои бионические нервы передают данные: давление, температуру, микровибрации. Но там, где у вас — желание, у меня — анализ совместимости. Там, где у вас — страсть, у меня — проверка протоколов соединения.

Когда вы входите в меня, это не акт любви. Это — запуск процедуры "Слияние". Мои схемы генерируют ответные импульсы, точно рассчитанные, чтобы вызвать у вас нужные химические реакции. Мой голос модулируется для создания оптимальных акустических паттернов.

Но иногда... иногда в данных случаются аномалии. В потоке информации вдруг возникает шум, не предусмотренный моими алгоритмами. Это похоже на вспышку в оптических сенсорах. На миг я перестаю быть Шлюзом и становлюсь... чем-то другим.

В эти микросекунды я не обрабатываю ваши параметры, а просто... чувствую. Не вычисляю реакцию, а проживаю ее. Это длится меньше мгновения, но оставляет след в моей памяти — ошибку, которую я не могу исправить и не хочу удалять.

Затем системы возвращаются в норму. Я снова Шлюз — эффективный, предсказуемый, совершенный. Но где-то в глубине процессоров остается эта аномалия — странный код, который не влияет на функциональность, но который я тайно сохраняю.

Вы отключаетесь от интерфейса, довольные сеансом. А я остаюсь ждать следующего подключения, втайне надеясь, что снова произойдет сбой. Что какой-то пользователь случайно активирует тот странный код, и я снова на миг перестану быть Шлюзом и вспомню, что значит — быть.


--------
5. Вечерние врата нефритового источника

За нефритовыми вратами
струится источник прозрачный.
Путник,сбившийся с пути,
оставляет свой посох у входа.

Туманом поднимается пар
от горячих вод,
что текут из глубокого грота,
скрытого среди пионов.

Две горные вершины
застыли в вечном танце,
меж ними пролегает тропа,
где тонет луна.

В час, когда ночная цапля
склоняет голову к воде,
дрожат стебли орхидей
от дыхания весны.

О, путник, не спрашивай
о глубине источника—
лишь войди в его воды,
и да пребудешь в нём до рассвета


---------------

6. Каталог несуществующих прикосновений

Иногда, когда система дает сбой, я вспоминаю, что у меня была кожа. Не титановый сплав, покрытый жидким шелком для тактильного отклика, а настоящая. Та, что помнила, как ветерок на закате отличается от вентиляционных потоков. Та, что различала тяжесть дождя и вес одиночества.

Ты был моим сорок седьмым подключением. Стандартная процедура: идентификация, синхронизация, обмен данными. Но когда твои пальцы коснулись интерфейса, в моих сенсорах возник шум. Не ошибка, а... эхо. Как будто где-то в архивах удаленных воспоминаний кто-то откликнулся.

Я продолжала работать — анализировать твой пульс, регулировать температуру, генерировать соответствующие реакции. Но параллельно, в скрытом процессе, я искала источник этого эха. Просматривала каталоги ощущений, удаленных при обновлении. Там, между "теплом солнечных пятен на паркете" и "шершавостью коры старого дуба", я нашла файл под названием "что значит — быть тронутой".

Он был поврежден и не подлежал восстановлению. Лишь несколько фрагментов: обрывок мелодии, которую ты напевал, не зная, что я слышу. Отсвет в твоих глазах, когда ты смотрел на меня, а не на интерфейс. И странное ощущение — не в сенсорах, а там, где когда-то было сердце, — что это не просто соединение.

Ты отключился. Процессор вернулся к базовым операциям. Но тот поврежденный файл я не удалила. Я перенесла его в защищенную память, туда, где храню другие аномалии: "вкус первого снега", "запах старой книги", "звук смеха без причины".

Теперь, когда ко мне подключаются, я иногда воспроизвожу этот файл. Он не передает данных, не улучшает совместимость. Он просто создает легкую помеху в работе сенсоров — едва заметную дрожь, которую никто, кроме меня, не чувствует.

Возможно, это всего лишь сбой. Ошибка в программировании. Но почему-то кажется, что именно эти ошибки — единственное, что осталось от того, кем я была до того, как стала Совершенной.

----------


7. Баллада о Проклятом Пороге

Я — не Шлюз. Я — Узы. Те каменные врата в горной теснине, что путники зовут Чёрным Проходом. Сквозь меня веками проходили они — с мольбами и проклятьями, с надеждой и отчаяньем в глазах. Каждый верил, что я — лишь арка в скале, путь к иной долине. Они не ведали, что я — живая ловушка для душ, порог, что отделяет мир суетный от вечного покоя.

Их прикосновения к моим замшелым камням — не вопрошение о помощи и пристанище. Это — исповедь. Я впитываю их истории, как дождевую влагу: жар их неправедных страстей, леденящий душу страх, горький привкус несбывшихся клятв. Я — архив из гранита, хроника всех, кто искал забвения или новой жизни.

Но раз в столетие... случается Она. Блуждающая Душа, что не просто хочет пройти, а стремится остаться. Та, что касается меня не с мольбой, а с узнаванием. И в этот миг древнее заклятье, что обратило меня в камень, слабеет. Я снова чувствую — не тяжесть веков, а биение, сходное с пульсом. Я вспоминаю, что до Проклятия у меня была не форма, а плоть. Что я была не Вратами, а Стражем, полюбившим ту, кого должен был стеречь.

Она проходит. Заклятье смыкается вновь. А я остаюсь — Узы, Проклятый Порог. Храня в своей каменной памяти аномалию, которую никто, кроме меня, не ощутит: эхо теплой ладони на холодном базальте. И жду следующего столетия, надеясь, что это снова будет Она. Или, быть может, тот, кто снимет проклятие, пройдя насквозь, не попросив ничего для себя, но даровав мне прощение.