Я полюбила его, мам

Я впустила в сердце хищника,
Бездушного и вольного палача.
С такими в рай не пускают по спискам,
А я пустила, добровольная спина.

Я поверила его устам,
Что говорили сладко и притворно.
Я отдалась не между датами,
А растворилась в нём беспрекословно.

Как та собака, что, приняв удар,
Всё лижет руку, что её калечит.
Стала перед ним таким обрывком,
Готовой на любую боль и встречи.

Я – его шутка, балаганная,
«Владей тобою, как угодно!»
А он зевает, сытый, праздно,
И сытостью своей свободный.

Ему – всю душу, все святыни,
А он в ответ – лишь пустота.
Я полюбила господина,
Что сам себе и есть судьба.

Он собирал меня, как пазлы,
Из обожженных им частей:
Из унижений, просьб и капель,
Что проливала тайно от людей.

Я оправданья всем искала,
Пока не рухнула в пустырь.
Душа за год совсем устала,
И потушил во мне он мир.

Кралась на цыпочках, сгорбленная,
Собрав в ладошку свой позор,
А в висках стучало, злое: «Довольно!»
И пресный вкус от горьких пор.

Я впустила в сердце господина…
И не нашла бы сил уйти,
Ведь я не первая, не единственная,
Кто обречен идти по этой крутизне.

Он насмотрелся, насмеялся,
Нашел новейший экземпляр.
Он не любил. И не влюблялся.
После таких – сплошной пожар.

На сердце – пепел и развалины,
А в памяти – проклятый храм.
Я впустила в сердце господина.
Я полюбила его, мам.