Тайна Моны Лизы Глава 20

                Глава 20   "Повод для огорчения"
В последнюю ночь перед выходом на работу во дворе под нашими окнами был устроен бурный фейерверк.
Ракеты салюта со свистом взлетали и, казалось, из окна нашей спальни можно было достать их рукой.
Истошно заорали сигнализации двух -трех ближайших машин.
Варя, было, проснулась, оторвала от подушки мутную, отягощенную сном голову, что-то свое пробормотала и рухнула обратно.
Муж, успевший сладко задремать, матюгнулся тихонько и перевернулся на спину.
"Совсем обалдели, - пробормотал он, зевая, - не соображают, что творят! Совсем под окна влезли! И кто ж этот безмозглый ишак?"
Благо, ракеты отстреляли  и за окном  снова воцарилась ночная темнота.

Кто этот безмозглый ишак, выяснилось буквально на следующий день.
Первым уроком был классный час. Складывалось впечатление, что я не видела свой класс, по меньшей мере, месяца два, а никак не полторы новогодних недели, так я успела отдалиться от школы в свете последних своих событий.
"Как прошли праздники? - спросила я, адресуя свой вопрос всем сразу и, конечно, в первую очередь взглянула в сторону Шевченко и Севы Рахлина.
В классе дружно загалдели и в слиянии голосов я услышала голосок Светы Северьяновой, и голос Ромашовой, у которых праздники прошли отлично. Мальчишки присоединились к галдежу, сообщая, какой замечательный каток залили в школе и откуда они не вылезали.
Кто-то кричал про зимнюю рыбалку, кто-то про поездку в Карелию и Суздаль; Оля Шевченко улыбалась и смотрела на парту перед собой. Я  догадалась, что, в лучшем случае, Оля гостила у бабушки и рисовала, Сева предпочитал к хору голосов не присоединяться и просто помалкивал.
"Здорово, что такие разные впечатления,- улыбнулась я. - Сегодня на уроке русского предлагаю написать коротенькое экспресс-сочинение на эту тему! Вижу, что впечатления вас переполняют, так и просятся на бумагу, поэтому поспешим воспользоваться такой возможностью! А, кстати, где Борисов, Васютина и Закордонец? Я их не вижу в классе?"
"Борисов в Выборге на сборах, а Васютина простудилась, вчера позвонила и предупредила, что пока дома побудет!" - поспешила объяснить Северьянова.
Борисов занимался баскетболом в спортшколе и его будни и выходные дни все были подчинены спортивному расписанию.
-А  Закордонец? Продлил себе каникулы?
"Не знаю!" - пожала плечами староста.
Мы еще поболтали о празднике - это было приятно, а главное, необходимо каждому; невозможно было после неги и безделья каникул сразу окунуться в круговерть учебы  и я это, помня себя, хорошо понимала.
На перемене я сбегала к Ирине Федоровне, спросила ее про новый год, про свои же новости пока промолчала - и так было довольно впечатлений для первого дня полугодия.
После звонка на урок раздала всем двойные листочки для сочинения.
"Итак, тема "Самый лучший новый год.""-  объявила я.
"А как писать, как все было или, как бы нам хотелось?" - уточнил молчавший до сих пор Родичев.
"Как было, Дима! Правду, только правду и ничего, кроме правды!"- отвечала я.
-Так вы же задали тему про самый лучший? А если было скучно до чертиков, какой же это лучший новый год?
-Если ты не умеешь сделать свой праздник веселым, мне очень жаль! Можешь назвать свое сочинение "Самый скучный новый год". Я тебе разрешаю. Меня больше интересует степень владения словом, нежели градус веселья или скуки в каждом из ваших сочинений.
Все склонились над листками. Я ходила по проходам между партами, погружаясь в свои мысли, далекие от урока и с трудом выныривая из них.
Дойдя до Оли Шевченко, я обратила внимание, что она держит ручку в пальцах и пока не написала ни строчки.
"Ты можешь не писать, а нарисовать, как ты провела новый год, - сказала я так, чтоб слышно было ей одной. - Я зачту это, как сочинение."
Оля взглянула на меня вопросительно и промолчала. Я отошла, чтобы ей не мешать.
Подошла к окну, смотрела на снег на улице и думала, что сегодня моя очередь забирать Варю из сада, а надо еще перед этим заглянуть в магазин за хлебом и молоком, дома сготовить ужин и оставить часть вечера на проверку сегодняшних сочинений.

Вечером, взяв в руки листок Родичева, я прочла следующее: "Самый лучший новый год был у кого угодно, только не у меня. Слишком много зубрежки перед предстоящими экзаменами у меня было. Приходилось планировать свой день так, чтобы читать по 40-50 страниц учебника. После этого требовалась разрядка в виде кино или бара, но, боже мой, как это скучно! Вроде бы, живем в столице, а скучно, скучно! Немного веселили фейерверки, которые народ запускал в темноте. Это и правда, здорово! Я тоже позволил себе запустить фейерверк не далее, как вчера. И загадать под него желание, чтобы человек, которому он был адресован и посвящен, смотрел на меня  гораздо внимательнее, как я того стою."
На этом короткое сочинение заканчивалось. Вот, значит, как. Не писать на стекле подъезда, так запускать фейерверк под самым окном.
Господи, если кто из соседей узнает, может же кончиться судом!
И уж если не судом, то соседскими дрязгами точно. Только такого рода неприятностей мне именно сейчас и не доставало! Если узнают свои - муж или свекровь, тем более, мне несдобровать никак и даже маленький человечек, который уже живет по своим правилам и помогает воцариться миру и покою в нашем нестабильном быту, ничем тут не поможет.
А  я -то, наивная дурочка, решила, что теперь все будет замечательно - старое долой, все истории прикрыты, точки поставлены и в мире воцарились гармония и покой. Как бы не так!
Если верить в рай и ад, то в моем отдельно взятом случае, Сатана -  это школьник с обаятельной мордой по имени Родичев Дмитрий, интриган и провокатор. Самый настоящий Сатана - профессионал, несмотря на весьма юный возраст.
Теперь главное не реагировать в школе, не дать понять, что меня это задело. Я начертала на полях листка красное "См", вложила листок в стопку сочинений, не в силах после прочитанного вникать в остальные и пошла на кухню.
Необходимо было выглянуть в кухонное окно, чтобы убедиться, что создатель сочинения не торчит под окном. Жаль, что его не ослепило и не поразило вчера его же собственным фейерверком!
Тем более, что в канун нового года Гена Якушев успел рассказать про ответственность в пределах и за пределами школы!
Никого не обнаружив внизу под окнами, я вернулась к сочинениям и проверяла их почти механически - трудно было возвратить состояние сосредоточенности.
Дошла очередь до сочинения Оли Шевченко. Она воспользовалась моим предложением и сделала рисунок шариковой ручкой поверх лиловых полос для письма.
На рисунке была девушка, напоминающая Олю, но с длинными волосами и на высоких каблуках, какие Оля не носила никогда.
На девушке было одето платье с заниженной талией и широченной юбкой, которая красиво развевалась, подчеркивая стремительную походку у нарисованной девушки. В платье, надетом на девушку, явно угадывался мой подарок.
Значит, Оля в мечтах видит себя длинноволосой и грациозной. И платье мое помогает ей мечтать об этом.
Стоило, наверно, подарить ей и туфли на  шпильках, в которых я вела уроки до нового года.
При моей теперешней ситуации шпильки я не надену еще долго, а сидя в декрете с маленьким ребенком шпильки тоже особо некуда одевать, не в песочницу же?
Только вот, зная Олину щепетильность, нужно было что-то придумать, чтобы она не отказалась - в ней уже сейчас проявлялась гордость и независимость отца, не желавшего получать помощь от государства или алименты от супруги на содержание дочери.

В школе я сделала вид, что до меня не дошел смысл сочинения Родичева; раздала листки на парты и, предваряя вопросы, сказала сразу всем: "Отметки за сочинение стоят у тех, кто написал не менее полутора страниц и где  связно описано одно из новогодних ваших событий. У кого пометка "см", у тех информации недостаточно для получения оценки.
"Я нечетко выразил свою мысль?" - подал голос явно уязвленный  Родичев - ему хотелось внимания и очередной провокации - например, чтобы я озвучила классу его писанину, а он бы вовлек меня при всех в один из тех диалогов, из которых я с трудом выкарабкиваюсь.
-У любой проверочной работы, Дима, есть свои стандарты, то есть нормы. При всей твоей логике и четкости выражения мысли, я не могу поставить оценку за два предложения.
Родичев открыл, было, рот, чтобы в очередной раз возражать и дискутировать, но я жестом поднятой руки остановила его намерение: "Внимание! Нас ждет новая тема, очень важная. Не будем терять времени зря! Тетради открыли, записали число и "классная работа".

Ведение уроков после новогоднего безделья давалось с трудом. Я молчком вздыхала, думая про то, что и моим коллегам приходится переживать подобные эмоции, не говоря уж про учеников: этим-то, конечно, кажется, что только они страдают от того, что каникулы закончились.
В конце первой учебной недели, когда уже маячили впереди долгожданные выходные, дверь в класс отрылась и на пороге возник Гена Якушев.
Я уже складывала тетради и буквально готова была стартовать к выходу, забыв про уроки на два дня - а тут откуда ни возьмись вдруг Гена.
-Привет, Старкова! Это опять я, как видишь! С прошедшим тебя, мать!
-Привет лейтенанту Якушеву! И тебя с прошедшим! Чего вдруг? Что называется - картина Репина "Не ждали!" Кстати, я теперь Монахова.
"Да знаю я, Лиз, - Гена втиснулся в класс бочком, остановился неуверенно у порога, словно угадав, что я собираюсь уходить. - Кому ты про фамилию рассказываешь? Милиционеру, если что! "
-Ну, ты меня назвал, как раньше, в школе. А я уж и забыла, что я в прошлом Старкова!
-А мы где - не в школе разве? Так что, воспоминания детства никто не отменял. А то, что ты забыла свою прежнюю фамилию, говорит лишь об одном: тебе хорошо замужем!
Я подавила вздох. Гене не обязательно знать всех коллизий супружества своей бывшей одноклассницы Лизы Старковой: "Ген, я понимаю, ты юрист и пользуешься своей оперативной смекалкой, то бишь, логикой. Но чему обязана? Ты ведь не с прошедшим пришел поздравить, верно? Ты человек занятой. Случилось что? Вроде, все мои на месте, никто под машину не попал, тьфу-тьфу!"
- Еще не хватало! Ну, если мне не отказать в логике, как мужчине и юристу, тебе не отказать в интуиции, как большинству женщин! Конечно, видеть тебя мне приятно лишний раз и в школу зайти тоже, но дел, сама понимаешь, столько, что недосуг заходить без повода...
- Не тяни, Якушев, что случилось?
Гена потоптался возле первой парты в среднем ряду, словно раздумывая - стоит ли присесть или на ногах все можно решить.
Все же, сделал выбор в пользу парты и опустился на стул. Положил перед собой папку с документами, расстегнул молнию и выудил из папки листок с набранным на печатной машинке текстом.
Я подошла и села рядом за парту: "Ген, сейчас дежурные придут. Мы надолго?"
-Да минут на десять. Я ж не зверь, понимаю, что рабочему дню конец и надо к мужу бежать.
- Чего к нему бежать? Медовый месяц давно позади. Просто мне дочку из сада забрать надо. Воспитатели не любят, когда родители задерживаются! Тем более, в конце рабочей недели!
Гена взглянул на часы: "У них рабочий день до семи вечера, а сейчас еще время детское! Вон, на улице светло, день-то как прибавился!"
- Твоя правда! Ну, что там у нас?
-Да вот, письмо пришло на отделение, что твои ребята в каникулы слонялись по ВДНХ, забрели в кафе "Мороженое", заказали там всего - ну, пирожное, ну, шампанское, чего там еще? А потом сбежали, не уплатив. Их поймали недалеко от кафе, они в парковом туалете прятались, думали, что их не найдут. А в кафе народ работает ушлый - наверняка, молодежь такие штуки не раз делала, так там заранее знают, где сбежавших искать!
-Вот так сюрприз мне! Ну, спасибо тебе, лейтенант!
Гена слегка пожал дюжими плечами: "А я- то тут при чем? Мое дело реагировать!"
-Ну, значит давай реагировать! Кто из моих там был? Закордонец, конечно же?
-А как же? Без него никуда!
-А Родичев?
"Сейчас загляну!- Гена уткнулся в письмо. - Нет, Родичев тут не фигурирует... Асташев, Симагин, Глотов, Любешкина...
-Ген, Ген, стоп! Эти не мои! Дай, сама прочту!
Я взяла из рук Гены письмо и тут вошли Алена Алешина и Гоша Белов.
"Нам попозже прийти?"- пискнула Алена. Гоша молча смотрел на Гену.
Я пожала плечами и тоже вопросительно уставилась на Гену. Он аккуратно сложил письмо вчетверо и пряча в папку, спросил: "Как каникулы провели, молодежь? Где бывали, что видали?"
Гоша Белов нерешительно пристроил портфель на парту: "Да так... В Сокольники с классом ездили... У бабушки был в Коломне. Все."
"А ты?" - Гена обращался к Алене.
- А я вообще дома была. У старшей сестры ребенок родился. Сашенька. Я ей помогала. Мы в одной квартире живем.
-Сашенька - это мальчик или девочка?
-Это мальчик.
"Понял. А на ВДНХ не выбирались? Говорят, там каток здоровенный, все хочу выбраться на коньках постоять, а с работой этой тоже особо никуда...Не видали, каков  каток на ВДНХ?"- Гена, простецки улыбаясь, глядел на Гошу.
Я поняла, что он пытается раскрутить Белова на откровенность.
"Зачем мне ВДНХ? У нас во дворе коробку залили! - Гоша в упор посмотрел на участкового. - Хоть сутками катайся! Сами ж знаете все улицы вокруг!"
Гена кивнул: "Да знаю, знаю...Просто от работы слегка обалдел. В праздники ее у нас гораздо больше, чем в будни. Ладно, ребята, дежурьте. Не стану мешать. Делайте свое дело, а я на пять минут у вас Елизавету Валерьевну украду!"
Гена неуклюже вылез из-за парты, у двери пропустил меня вперед.
Прикрыв дверь в класс, Гена спросил: "Чего вид такой усталый? Отдыхала ж полторы недели?"
Я подумала, что мои новости Гене уж точно ни к чему и касаются они только меня - я даже Ирине Федоровне не сказала - и махнула рукой: "Здесь, как и на твоем посту, огорчений хватает! Что делать-то нам с этим письмом?"
-Да что? Отпишу, что меры приняты. Во всяком случае, я классного руководителя  должен поставить в известность и администрацию. Директору голову морочить этим не пойду; Раисе Васильевне, я так понимаю, говорить без толку - их тандем с моим начальством мне известен, а ты теперь в курсе. Тебя, вот, повидать хотелось...
-Я тоже очень рада тебе...Но гораздо больше была бы рада, если б ты просто зашел, без этаких новостей!
- Надеюсь и просто зайти, а сегодня пока вот так...
-Ген, Закордонца в школе нет эту неделю. Отсиживается, небось, пока шумиха с письмом уляжется?
- Да думаю, он и не знает про письмо. Папаня в отпуске, путевка у него в Терскол, вот отпрыск и расслабился!
-А, вон оно, оказывается, в чем дело! Все взаимосвязано!
-Конечно! Так что, пока я отдохну от майора, ты отдохнешь от своего обормота!  А то, повторяю, вид у тебя усталый!
-На то есть свои причины.
-Жалуйся. Помогу. Уйму обидчиков. Для тебя - любой каприз.
Я помолчала, поглядела под ноги, затем в глубину коридора: в противоположном его конце уборщица мыла полы, бранясь на кого-то, кого нам не было видно за выступом стены.
"Знаешь, Ген, - сказала я, решившись, - есть у меня в классе один тип, который сильно осложняет мою жизнь. Вот, не знаю, как с ним быть, больно уж хитро скроен."
-Кто такой? Я знаю?
-Знаешь. Выскочка Родичев.
-Это балабол чернявый такой? Который умничал, вопросы про вину и ответственность задавал? Из среднего ряда, кажется?
-Да, Генка, память у тебя хоть куда, оперативная...
-И что с ним не так? Выскочка, говоришь? Каждой бочке затычка?
-Ты верно определил, Ген, лучше и не скажешь! Да, демагогия на каждом шагу, но не только это...
Уборщица со своей шваброй дошла до нас и взглянула  раздраженно, мол, что встали? - проваливайте отсюда, тут люди работают!
Мы с Геной покладисто перешли на немытое еще пространство - на лестницу спуска.
"Понимаешь, Ген, не пойму я, что у него в голове? Цинизм нешутейный, взрослый, целенаправленный...- я вздохнула, вспомнив с самого начала знакомство и общение с Родичевым. - Оголтелый цинизм!"
"На кого направленный? - Гена смотрел серьезно и вникал глубоко. - На тебя?"
-Вроде бы, нет. Не лично на меня. На всю школу, на весь мир. Представляешь, не поленился всем учителям клички дать, все какие-то пасквили сочиняет, одноклассников подкалывает...На всех свысока глядит, знаешь, прямо как нацист - всех-всех неполноценными считает.
-Да, неприятно. Ну, такой вот засранец уродился! Чего теперь поделаешь?
-Родители в нем души не чают - он для них просто свет в окне! Позднорожденный. Все к его ногам!
-А, ясно! Что ж ты хочешь? Только мне кажется, Елизавета Валерьевна, ты себя недооцениваешь! У тебя характер - о-го-го!  Че, не справишься с одним паршивцем, на место не поставишь?
-С чего ты взял, что так все запросто? Мне с ними трудно. Этот Родичев задает тон общения всему классу, на него ведутся, он манипулятор, понимаешь? Если он что-то шепнул Закордонцу, тот радостно и от души исполняет, а этот руки греет! У меня есть в классе Сева Рахлин, так Закордонец его затравил по поводу пятого пункта, а я чувствую, что ноги растут от Родичева! Вот прямо чувствую и все тут! Девочка есть еще одна...Без матери растет, все там очень безрадостно, так тоже ее пытается доканывать, благо, она старается не обращать внимания. Понимаешь, Ген, как чувствует слабое звено, так и еще больше осложняет жизнь людям, стервец!
-Лиз, я понимаю твое негодование, только, увы, за это статьи в нашем кодексе нет.
- Вот и печально, что нет! Но и это еще не все, Ген.
-Господи, еще-то что?
-Даже не знаю, как правильнее объяснить...Угораздило его испытывать ко мне ну, неравнодушие, что ли?
-Кого?
-Да Родичева этого!
-Серьезно? И в чем это проявляется?
-Проявляется с большой изобретательностью и каждый раз по-разному!
-Любопытно?
-То караулит около двора и до дому провожает, а муж в окно это безобразие видит, то на стекле в подъезде смолой мне написал признания дурацкие, у меня из-за этого дома жуткая ссора вышла, а в последний день каникул у меня под окном фейерверк запустил - чуть стекла не вылетели! Хорошо, соседи не успели заявить!
-Да-а, дела...Хотя, что ж удивляться? Ты девка видная...
-Я, Ген, не девка, а классный руководитель! Мне тридцать лет скоро, с чего бы мне дружбу с мальчиками водить?
-Может, повод дала? Вспомни.
-Да, боже упаси! Комар носа не подточит.
-Ну да, ты и в школе была кремень.
-В смысле?
-В смысле недотрога. Подойти никто не смел. Вообще, я так сейчас уже  понимаю, девчонок можно  разделить на категории легкодоступных и недоступных. Ты из вторых была.
-Ну, что ж? Наверное, так. Была и осталась. Но, если ты, человек умный и взрослый, это понимаешь, то этот сопляк, по - другому не скажешь, понимать ничего не хочет  и сильно мою жизнь осложняет. Знаешь, он пытается всех заставить играть по его правилам. Ну, родители - это понятно, одноклассников прогибает - многие тоже ведутся, так решил, что и со мной  можно. Просто Калигула какой-то! Только его желания! Я, Ген в замешательстве, никогда не попадала в такие истории и сильно переживаю - мне кажется, это все плохо кончится. А главное, все эти его подкаты - они за пределами зрения класса, он же меня старается возле дома подкараулить! Скажешь кому, так и не поверит никто.
-Так, в конце концов, что он хочет-то от тебя? Ты сама понимаешь, что ему надо?
-Прямо не говорит. Сказал однажды, что у него Эдипов комплекс в отношении меня. Ген, восемнадцать лет на носу! Гормоны бушуют. А я вовсе не хочу, чтоб вызывая мой образ, этот тип ... ну, сам понимаешь. Заявил мне тут: "Давайте, я вас встречать буду и под ручку держать, а то на улице скользко, а у вас каблуки высокие!"
- Понял, Елизавета Валерьевна! На военные сборы ему надо безотлагательно. Я свяжусь с военкоматом, уж там ему гормоны поправят! Брому в компот в армейской столовой - всего и делов!
-Боюсь, уже готовы всякие справки и освобождения! Папа - доцент МГУ и вряд ли сына видит в рядах вооруженных сил.
-Ничего, мать, родине послужить не зазорно! Тем более, когда гормоны бушуют. В армии адреналина хватает!
- Еще полгода впереди, их как-то пережить надо!
-Не горюй, буду заходить, возьму под контроль. Кстати, сборы через месячишко!
"Спасибо, Ген, - я положила руку ему на плечо. - С тобой поговорила и спокойней стало, хотя вроде бы ничего и не решили. Что значит, пар выпустила!"
В это время на лестнице появился Гоша Белов.
"Я закончил!"- идя мимо нас вниз, объявил он.
-А Алена?
"Парты дотирает, - на ходу бросил Гоша. - Там на минуту осталось, не больше!"
Я посмотрела на Гену: "Ген, спросить тебя хотела..."
-Спроси.
-Когда мы  были старшеклассниками и нам Ирина Федоровна огоньки устраивала, меня мальчишки никогда на медленный танец не приглашали. Как думаешь, почему?
Гена скривил рот и почесал затылок: "Хм, ну, спросила...Почем же я знаю?"
-Вроде, я была не хуже других?  Сам говоришь, девка видная, так ты, кажется, сказал... Почему, Ген?
-Ну, ты, мать, даешь! Почему, почему... Наверно, оттого, что недотрогой была, боялись от ворот поворот получить!
-Это исходя из твоей теории, что девчонки делятся на неприступных и легкодоступных?
-Да скорей всего! А чего тебя это взволновало? Вон, замуж выскочила в нужный срок, дочка есть...
"И еще будет..." - успела подумать я.
-...И этот, как бишь его, глаза пялит. Да, небось, не он один!
-Ладно, Ген, задерживаю я тебя, а у тебя служба! С ерундой пристаю...
 В это время на лестнице показалась Алена: "Елизавета Валерьевна, все! Будете проверять?"
-Нет, Алена, зачем? Уверена, что все там в порядке! Спасибо, иди домой.
Алена ушла вниз по лестнице. Мы с Геной улыбнулись друг другу и он сказал: "Ну, и у меня все! Потопал я, Старкова! Пока! Про военкомат не шучу!"
-Ладно-ладно, только не пережми! Пока, Якушев! От тебя, конечно, привет Ирине Федоровне?
- Конечно, привет! Лично уже не успеваю!
                (Продолжение следует)