Просто Шкура

       Когда в большой сибирский город нагрянули забродившие от свободы девяностые, Лика уже успела выучиться и даже защитить кандидатскую. Отец её служил в органах, а конкретно — руководил большой тюрьмой. Заведение было старое — ещё с царских времён, когда-то славилось политическими сидельцами, сначала совершившими октябрьский переворот, а после страдавшими от сталинской тирании. И Лика из домашних разговоров папеньки была прекрасно осведомлена не только о конкретных зэках, которые в советское время отбывали сроки за тяжкие уголовные преступления, но и об иерархической  системе царившей в данном небогоугодном заведении. После Хрущёва политических статей визуально не стало, они вроде как ушли в небытие, но флёр прежних нечеловеческих отношений внутри тюремной системы остался. И Лика его уловила, догадавшись, что Сила не в бодровской Правде*, навязчиво и красиво льющейся по всем каналам ТВ, а во власти, деньгах и умении держаться на плаву. Способная девушка с хорошей памятью при необходимости могла подойти к любому человеку с любой просьбой или вопросом, но близко контактировала только с нужными людьми, не видя в упор остальных… просто за ненадобностью.

       Папенька дочку обожал, иногда с нежностью называя её — шкура барабанная, использовав подобный комплиментик либо из тюремного лексикона, либо из своего глубокого детства. Причина была… Девочка росла жутко шкодливой, ни разу никому не признавшись в собственных проказах. Но отец не только за подобное поведение не ругал, а даже потихоньку от жены нахваливал, приговаривая: «Никогда ни перед кем не оправдывайся! Не умеешь врать — не ври, а смогла — помалкивай!». И Лика с хитренькой улыбкой отзывалась на необычный отцовский дифирамб, таинственно сощурив глазки и приложив пальчик к губам — да, она такая и что?

       - Папочка, девочки из класса  меня чураются и обзывают тюремщицей, — ещё будучи школьницей как-то пожаловалась она.
       - Не слушай дур! Я большой начальник. И с каждой поскакушкой могу сделать что угодно. Они перед тобой в ногах валяться должны и будут. Только скажи… А лучше сама учись верховодить!

       И Лика научилась верховодить. Да так вошла во вкус, что спуску за нечаянно сказанную шутку в свой адрес не давала, и  умело организовав одноклассников из когорты подлиз, устраивала обидчику бойкот. Её стали бояться, а на всякого рода собраниях награждали должностями комсорга или старосты класса. В институте подобное продолжилось: те же бойкоты и уже более взрослые избираемые должности. Правда, теперь она действовала более изощрённо, а кого-либо очернить или подставить из студенческой среды старалась исподтишка.

       Что касается  личной жизни, то из-за своего высокомерия долго не могла найти пару. Достойной кандидатуры вокруг не видела, а потому к тридцати годам решила родить ребёнка — просто для себя. Критерий для партнёра выбрала не один — красота и здоровье. Но такой нашёлся…

       Однажды на рядовом семинаре для заочников экономического факультета, где она уже преподавала «Финансы и бухгалтерский учёт», обратила внимание на импозантного мужчину в годах, сидящего в первых рядах. Аудитория была небольшая, обстановка напоминала домашнюю, студенты - люди взрослые — никакого ёрничания и панибратства не допускали. Всем хотелось быстрее закончить занятия и разъехаться по домам. Во время семинара Лика старалась оказывать всяческую помощь в освоении материала Андрею Николаевичу, который в своём городе занимал должность начальника большого металлургического цеха. Но ему до смерти надоело горячее производство, потому он решил переучиться на экономиста, дабы сохранить здоровье для более привлекательной  жизни. Так оно и правильно...

       Дяденька оказался не дурак и сразу отреагировал на внимание молодой преподавательницы. Дождавшись ухода из аудитории последнего коллеги-заочника, он вызвался проводить Лику Ильиничну, дескать, уже стемнело. А после в гостинице, где остановился, случилось то, о чём заранее было задумано обоими. Оказалось как в поговорке: дёшево и сердито...

       В положенное время она родила девочку, которой очень обрадовалась. Девочка лучше, чем мальчик — должна быть ближе к матери… Об Андрее Николаевиче постаралась тут же забыть, наказав ему сделать тоже самое, а фамилию и отчество ребёнку дала папенькины.

       Предполагалось, она так и будет жить в своём большом сибирском городе рядом с родителями, да им на радость растить дочку. Но жизнь в стране бурлила, перемены дошли до её института, который вдруг решили расформировать, а преподавателей  направить в другие регионы. Так Лика Ильинична неожиданно попала в не менее большой южный город. На новом месте, используя отцовские связи, она решила круто изменить специальность - уйти из экономистов, дабы пойти по стопам родителя, поступив на учёбу в институт Федеральной службы исполнения наказаний. Отец был счастлив! Теперь за дочь и внучку мог не переживать, зная наверняка, что в будущем с новой работой или службой Ликочка непременно справится, и ему можно будет спокойно уйти на заслуженный отдых.

***

       Большой южный город рос и строился…
       Лика поначалу сняла неплохую квартирку, папочка и здесь с удовольствием помог. С деньгами проблем не было, да и маленькая дочка на время осталась у бабушки с дедушкой. В новом институте молодая дама успешно училась (не забываем, что способная), а по окончанию опять поступила в аспирантуру и опять успешно защитилась. Это случилось не сразу, конкурентов хватало, тем более среди мужчин (институт-то не шибко женский), но Лика Ильинична умела убрать с дороги даже тех, кто был сильнее и умнее её. Помогали не только связи, но и личные качества, доставшиеся частично по наследству, а частично приобретённые.  Подсидеть оппонента или потихоньку его оговорить было не сложно. К тому же незамужняя взрослая дама могла без кривляний поддержать мужскую компанию коллег и с удовольствием выпить. Звания и должности доставались, не задерживаясь...

       Всё у неё шло замечательно, Лика даже смогла выйти замуж за молодого и симпатичного капитана милиции, познакомившись с ним на курсах повышения квалификации. Она вспомнила Андрея Николаевича и повторила прежний адюльтер, переросший в серьёзные отношения. Решив покончить с холостяцкой жизнью, просто-напросто отбила капитана у жены и сына и наконец-то перевезла дочку к себе в квартиру большого многоэтажного дома, которую купила опять не без помощи отца — всем бы такого! Здесь сразу взяла в оборот соседей, используя любимую систему: настраивать одних против других.  Конечно, нашлись люди, которые с выгодой для себя, подчинились даме с корочками, единолично решающей: кому чарочку налить, а кого ославить...

       К этому времени Лика Ильинична имела звание майора. Низший чин мужа её нисколько не смущал, а даже наоборот — в семье будет главная она. Виктор попался в прочные сети статной майорши. Имея опыт семейной жизни, он  умело хозяйничал по дому, частенько ожидая новоиспечённую жену с очередных институтских посиделок. То обмывалось чьё-то звание, то должность, то выпуски студентов. Он относился к своему новому положению с пониманием, поскольку не на шутку влюбился — такой целеустремлённой женщины он раньше не встречал! А вот Лика воспринимала статус жены, как должное — когда-то надо выходить замуж, она и вышла. Любви и романтичных отношений ей и помимо дома хватало, если что…

       Надо было двигаться дальше, а на кафедре все должности были заняты немолодыми, но достойными людьми. И однажды на очередной тусовке по поводу дня рождения начальника, Лика присела за накрытый стол рядом со старушкой-профессоршой. Они мило разговаривали, много смеялись, вели беседу о наступивших переменах, профессорша хвалила Лику за принципиальность и серьёзный подход к обучению студентов, а на другой день почётный член института не вышла на службу. Горевали не долго, соответствующая должность и очередное звание скоро упали на погоны Лики Ильиничны. О старенькой профессорше тут же забыли, в причинах её смерти никто не разбирался. Возраст! Но как-то из кабинки институтского туалета, Лика нечаянно услышала о себе эпитет, напомнивший ей далёкое детство: «Шкура». Не шкура барабанная, а просто шкура. Стало немного неприятно, но ненадолго, поскольку  лично для неё опять забрезжили перемены…

***

       Надеюсь, о Лике читатель всё понял, а значит настала очередь  рассказать о дочери нашей героини…

       У бабушки с дедушкой Машеньке жилось тепло, сытно и радушно. Дед как обычно каждый день ходил на службу, но как при дочери разговоры о зэках и тюремном распорядке уже не вёл. Ему чертовски надоел сибирский холод, тошные рожи подопечных и однообразие бытия. Он всё больше мечтал о песочке морского побережья, крепком кирпичном доме, садике и цветнике с клумбой, как перед тюремной администрацией…

       Внучкой занималась бабушка, которая являлась полной противоположностью мужа: обожала художественную литературу и фильмы, в юности писала стихи, знала наперечёт киноактёров, и даже вела переписку с кем-то из режиссёров — бывшем однокласснике. Именно своим кругозором и интересными разговорами она когда-то привлекла внимание молодого офицера. В её жизни с мужем бывало всякое, но она привыкла, приспособилась и успокоилась. Привить Лике художественный вкус не получилось — та больше льнула к отцу, мать же в основном занимала место служанки: подать, постирать, приготовить. Так и ладно, она не возражала! Зато Ликочка всегда была сытенькая и носила красивую одежду.

       Но появилась Машенька… И тут бабушка воспарила духом, будто заново народилась, Вспомнила всё, чем когда-то давно жила и увлекалась. Внучка приняла и впитала в себя дух уже немолодой женщины, дарящей ребёнку любовь, разум и творческое начало. Потому пожилая женщина совершенно не удивилась, когда однажды девочка поделилась своей мечтой: она хочет стать актрисой! Что же… Дело неплохое… Не всем же верховодить над заключёнными или нижестоящими чинами! Кому-то надо и по более весёлой дорожке идти...

       Уехав к матери, Машенька не забыла свои детские грёзы, но в семье с незнакомым мужчиной, претендовавшим на роль отца, жизнь полностью изменилась. Она не чувствовала себя свободной и счастливой, как у деда с бабулей, появилась излишняя стеснительность, она замкнулась. Другой раз Лика не могла добиться от дочери-подростка ответа на самый обычный вопрос и тогда начинала жутко злиться и даже кричать. Независимый характер девочки оказался первым препятствием в жизни взрослой дамы, которое она не могла преодолеть и использовать по своему усмотрению. Получалось, что мать терпела фиаско от родной дочери. Это было неожиданно и ущемляло собственное эго. А Машенька росла, ощущая себя будто в чужой семье, всё более отстраняясь от мамы и её мужа. И только звонок бабушки из далёкого сибирского города вызывал радостную улыбку на красивом личике ребёнка.

       Зато со службой у Лики дела обстояли замечательно, она ждала, что скоро будет заведовать кафедрой, поскольку здоровье начальника сходило на нет. Он всё чаще болел и тогда Лика Ильинична с удовольствием его замещала. Но тут случилось непоправимое…

       В тюрьме, где ещё продолжал служить отец, произошёл бунт среди зэков. Пару охранников и одного заключённого убили, начальника тюрьмы тут же отправили на пенсию, он не перенёс, как ему казалось,  незаслуженного унижения и скоро умер. Дочь осталась без прежней поддержки папеньки. Правда, особо по этому поводу не страдала, хотя об умершем очень сожалела — это была её единственная настоящая любовь. Давно став самостоятельной, Лика была уверена, что "уход" отца не отразиться на её карьере. Но очень удивилась, когда по приезду с похорон, никто среди коллег и начальства не выразил ей ни сочувствия, ни соболезнования, будто  не слышали о смерти заслуженного офицера из их системы. А Лика Ильинична предпочла особо не акцентировать на случившемся — умер и умер. Все когда-то умирают… Должность начальника кафедры приняла как само собой разумеющееся, поскольку бывший руководитель всё таки комиссовался по болезни.

***

       Окончив школу, Машенька засобиралась в Москву для поступления во ВГИК. Мать была категорически против, но не стала рвать окончательно отношения с дочерью, решив, пусть съездит, всё равно не поступит. Тем более, что место в своём институте она всегда для неё найдёт и будущее обеспечит. Но понадеялась зря…

       Машенька давно списалась с бабушкой, которая пользуясь знакомством с популярным режиссёром должна была помочь внучке с поступлением, правда, не на актёрский, а пока на сценарный факультет, дескать, дальше будет видно. Только молодая абитуриентка и сама имела приличную подготовку, посещая дома театральные кружки и имея пятёрку за прекрасные сочинения, потому прошла творческое испытание и сдала все положенные экзамены на отлично. А вкупе с высокими баллами ЕГЭ поступила в институт практически самостоятельно.

       Итак, Маша должна была стать студенткой ВГИКа. Радость переполняла сердце девушки! Да, она будет писать сценарии, по которым снимут кино —  это же так замечательно!  А актрисой быть вовсе не обязательно — она не тщеславная. Главное вращаться среди интересных и творческих людей! Девушка сообщила о приятной новости бабушке, и та порадовалась вместе с ней. Ещё нужно было поделиться радостью с мамой! И вот тут у Маши заскребло на душе от неприятного предчувствия. Она через силу набрала номер телефона матери...

       Возможно, всё выше написанное сделано немного сухо, без диалогов, так оживляющих любое произведение. Потому последнюю часть просто необходимо освежить прямой речью, дабы подчеркнуть накал страстей и само название рассказа…

       - Как успехи? — не ожидая подвоха, спросила Лика Ильинична.
       - Привет, мам! Всё хорошо. Можно считать, что я поступила! Сдала все экзамены на пять, —  спокойно, стараясь не выказать радость, ответила Маша.
       - Как поступила? — не веря своим ушам, мать повысила голос.
       - Вот так… Взяла и поступила.
       - Бабка что ли помогла?
       - Немножко…
       - Влезла значит. Дед умер, так она пытается верх над нами взять? — уже нервничая, заговорила Лика.
       - Мама, это было моё желание. Бабушка не при чём.
       - Идиотка старая! Головой уже поехала! Всю жизнь рядом с отцом, как сыр в масле каталась, всё плохо ей было. Решила тебя на свою сторону перетянуть, — Лика совершенно забыла о своём высоком статусе и скандалила, как обычная тётка из очереди.
       - Никто меня не перетягивал. Я сама решила учиться во ВГИКе, — дрожащим голосом повторила дочь.
       - Ну да, как же, а то я мать не знаю. Всю жизнь ждала своего звёздного часа.
       - Зря ты так… Мы с бабушкой хорошо жили...
       - Как же я тебя проглядела? Ничего, наверстаем упущенное...
       - Мам, мне восемнадцать лет. Неужели профессию не могу сама выбрать?
       - Ты ничего не понимаешь! Жила всегда на всём готовом...
       - Теперь начну жить самостоятельно, — Маша еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
       - Всё, хватит! Когда собеседование и зачисление?
       - Послезавтра.
       - Хорошо. Можешь домой ехать...
       - Я останусь.
       - Как хочешь! Только тебя не зачислят.
       - Почему? — дочка поняла: мать задумала что-то ужасное.
       - Потому что пора становиться действительно взрослой. Фигляров и без тебя хватает.
       - Но я не хочу быть как ты! Мне не нравится твой институт. Это не моё...
       - Дома поговорим, — Лика резко закончила разговор и отключила телефон.

       Маша заплакала...
       « Почему так? — думала она, — кто-то из ребят многое бы отдал, чтобы учиться здесь. Но я же поступила, сама поступила! И теперь должна бросить? Глупо… А она злая… Очень злая… Странно… А ведь я её совсем не любила и не люблю... Просто рядом жила… Раньше даже в голову не приходило», — слёзы от последней мысли у девушки моментально высохли.

       А Лика Ильинична, тут же заказав билет до Москвы, вечером уже сидела в поезде и на другое утро перешагнула порог института Кинематографии. Сунув в нос декану сценарного факультета красные корочки с большим гербом, она произнесла одну единственную фразу: «Мой ребёнок здесь учиться не будет», — и без лишних объяснений забрала документы дочери.

       … Придя на другой день в тот самый институт, Маша не увидела своей фамилии в списке абитуриентов на собеседование. В первую минуту она недоумевала, но вспомнив вчерашний разговор с матерью, всё поняла. Слёз уже не было. Паспорт и деньги оставались в сумочке. Забрав вещи из отеля, на такси добралась до вокзала, купила билет, села в поезд и уехала в большой сибирский город к бабушке... Навсегда.



       * —  "… Я вот думаю, что сила в правде: у кого правда, тот и сильней!" —  слова главного героя из фильма Алексея Балабанова «Брат 2».