Ср. 19 Нояб. 28 хешван 5786г. АМ

«Ближний Восток: земля, где утро начинается с тревоги»**

Факт.

Утро на Ближнем Востоке никогда не бывает просто утром.
В израильских газетах пишут:
о насилии поселенцев на Западном берегу, о смертях, о раненых;
о столкновениях в Газе — голод, нехватка воды, разрушенные кварталы;
о том, как мировые столицы голосуют, спорят, обвиняют друг друга;
о дру;зах в южной Сирии — между племенами, армией, бедуинами и собственными страхами.

Каждая новость похожа на гвоздь, забитый в одну и ту же стену,
которая трещит уже десятилетиями.

Сегодняшние сводки говорят о росте атак поселенцев,
о разрушенных деревнях,
о реакции Нетаньяху,
о международном давлении,
о людях, чья жизнь превращена в статистику.

Газеты разные — еврейские, арабские, западные —
но картина общая:
регионом снова правит хаос.

Атмосфера.

Если выйти рано утром на израильскую улицу —
ты услышишь не пение птиц,
а тяжёлый воздух.
Как будто над городами тянется плёнка беспокойства.

В Газе утро — это очередной день выживания:
выкопать воду, найти еду, починить стену,
услышать соседей, которые плачут, но не жалуются — уже нет сил.

В Сувейде в Сирии утро — запах гор,
и одновременно запах пороха,
потому что там, где друзы жили веками спокойно,
теперь линии фронта,
и никто не знает, кто сегодня придёт: свои? чужие? армия? бедуины? Израиль?

Ближний Восток утром — это не восход.
Это тень, которая немного отступила,
но осталась стоять рядом со светом.

Эмоция.

Я знаю этот воздух.
Я ходил по этой земле.
Я слышал сирены, видел разрушения, сидел с людьми за столом,
которые одновременно и смеются, и плачут —
потому что на Востоке смех часто спасает от безумия.

И во мне поднимается не страх — нет.
Поднимается чувство несправедливости:
сколько можно жить между криком и тишиной?
Сколько можно ждать, что тьма отступит сама собой?
Сколько можно считать людей пешками?

Пусть политики делят земли, пишут соглашения,
проводят красные и синие линии.

Но люди — не линии.
У людей есть дома, дети, боль, вера.

И когда ты видишь детей Газы,
стариков-друзов,
семьи на Западном берегу,
солдат, который вчера видел смерть,
и женщину, которая утром идёт на работу, но думает: «а вернусь ли?» —
ты понимаешь:
регион выгорел.

Но продолжает жить.

Философия.

Ближний Восток — это фрактал.
В нём всё повторяется:
война ; перемирие ; надежда ; провал ; снова война.

Это дуальность в чистом виде:
плюс — земля, святая для трёх религий,
минус — земля, где кровь льётся легче, чем вода.

И где-то между этими двумя начала;ми сидит Бог —
не тот Бог, которого делят между собой религии,
а настоящий, вечный, который стоит в середине боли и света.

Каждый народ здесь хочет своего мира,
но мир у каждого — разный.

Проблема Ближнего Востока — не ненависть,
и даже не границы.

Проблема — несовпадение мечтаний.
У каждого народа свой сон.
Но сны сталкиваются, как камни.

И чтобы выстроить будущее,
нужно не просто договориться —
нужно научиться видеть другого.
Но этому здесь никто не учил.

Позиция.

Я скажу честно.
Ближний Восток — это место, которое может спасти мир,
или уничтожить его.

Это не преувеличение.
Это география, духовность, нефть, религия, история, амбиции, армии, пророчества — всё переплетено.

Когда Израиль борется с поселенческим насилием —
это не только внутренняя проблема,
это сигнал всему региону:
«мы или умеем управлять собой — или теряем контроль».

Когда Газа голодает —
это не только гуманитарная трагедия,
это прямое семя для будущей ненависти.

Когда друзы в Сирии сражаются между племенами —
это не «локальная драка»,
это маленькая искра,
которая может зацепить Ливан, Иорданию, Израиль, Турцию —
всё держащееся на нитках.

Ближний Восток не про врагов.
Он про параллельные боли,
которые никто не лечит.

Финальный кадр.

Я вижу эту землю так:
рано утром, как только солнце поднимается,
люди разных народов выходят на свои улицы.

Дети Газы ищут хлеб.
Еврейские семьи включают новости.
Друзы в Сирии садятся на порог и слушают небо —
будет ли тихо сегодня?
А бедуины в пустыне разводят огонь,
и их тени выполняют ту же работу, что и тысячу лет назад.

И над ними всеми — один и тот же рассвет.
Один и тот же свет.

Если когда-нибудь на этой земле будет мир,
он начнётся не с политиков,
а с того, что люди увидят друг друга не как врагов или статистику,
а как живых.

Ближний Восток — это не конфликт.
Это место, где каждый день — экзамен человечности.