Пока солнце не поглотит нас. Глава 1

Мать умерла тихо.
Без крика, без драматичного последнего слова — просто исчезла из мира, словно и не жила в нём.
Тишина в палате была настолько густой, настолько жестокой, что заглушала звук аппарата. Тот самый звук, которого девушка боялась. Эффи стояла у кровати и смотрела, как руки её матери — те, что некогда держали её за плечи, учили завязывать шнурки, гладили по волосам — медленно остывают.

Она не плакала.
Слёзы закончились ещё когда хранили отца.;Тогда внутри что-то обрушилось, и теперь от горя оставалась лишь пустота — леденящая, рвущая пустота.

— Эффи… — Тетя Джесс протянула свои ладони и слегка взяла за локоть.

— Я знаю. — Холодным голосом отвечает девушка. — Еще мгновение. Еще секунду. — Но этого было недостаточно. Внутри нее звучит душераздирающий крик, дикая боль, сдавливающая конечности, но снаружи она непоколебима.

— Нам нужно идти. — Сказала Джесс, врачи собирались в палате. Эффи не отводила взгляда от своей матери. Истощенной, худой, с язвами на руке. Уже бледной. Она сгорела. Полностью. За последний год. Так быстро все рухнуло в небытие. В темную бездну, из которой уже не выйти.

Они покинули палату, в которой провели последние сутки, оставив позади тело и тихий запах больничного дыхания. Мир продолжил жить, но не горячо-любимая матушка. ;Люди в коридоре смеялись, ругались, говорили по телефону. Словно её жизнь не остановилась. Но она остановилась.

Эффи всё ещё молчала.;Молчание было легче, чем слова.
Единственное, что осталось от матери — тонкий серебряный браслет.;Холодный, непривычно тяжёлый.

— Возьми, — сказала мать незадолго до смерти, задыхаясь. — Носи. Ты поймёшь… потом… — Она тогда не хотела слушать.;Но теперь браслет висел на её запястье, и девушка ощущала его вес даже сквозь сон.

День похорон был таким же блеклым, как последние недели жизни её матери — серым, размытым, будто полузабытым.
Небо нависло низко, затягивая тяжёлой пеленой, и изредка по этой пелене пробегали рваные, будто обугленные пятна таких же серых облако, монотонно идущих в неизвестность. Капли дождя ещё не падали, но с каждой секундой воздух держался на грани.

Эффи стояла рядом с открытой могилой, глядя, как рабочие осторожно опускают гроб.;Белое дерево выглядело нелепо — слишком чистым, слишком ярким для того, что заключено в нём.

Джесс стояла неподвижно, незаметно вытирая горячие слезы со своего лица. Старалась казаться сильной, но не выходило.
Шмыгала носом.;Священник читал что-то тихим, мягким голосом, будто боялся нарушить эту густую  тишину.


А внутри Эффи — ничего.
Ни слёз.;Ни голоса.;Ни мысли.
Просто пустая тяжесть, будто камень, который тянет ее на дно морской бездны.
Она смотрела на гроб и думала, как несправедливы нити судьбы. Ведь это так жестоко. Отбирать двух родных ей людей всего за пару лет. Её мать ещё могла жить.;Её смех был живым ещё год назад; её волосы сияли на солнце; её бархатные руки пахли хлебом и чем-то медовым, когда она обнимала Эффи перед школой.

Но сейчас она лежит в этом заколоченном гробу. Рядом - фотография. Будто бы живая. Казалось, матушка смотрит сейчас на нее. Но это только кажется. На деле же, ее глаза закрылись навсегда.



Все сгорело изнутри, не оставив даже тлеющих углей, которые давали бы надежду. Вот, сейчас все изменится. Сейчас она проснется от этого жуткого кошмара, который изрядно затянулся. Но нет. Это реальность, которая суровее самого сущего кошмара. Эффи хотелось закричать, но звук застрял в горле, будто его сдавливали невидимые тиски.

— Это наследственное… — Произнесла тетя Джесс так тихо, надеясь, что Оффелия не услышит.
Наследственное.;Как будто её мать умерла не от болезни, а от долга, который должен был перейти дочери.
Эффи тогда впервые почувствовала страх.;За себя.

Гроб скрылся в земле.Первый ком земли упал с глухим, плотным звуком — будто закрыли дверь.
Джесс опустилась на землю, а после подоспела к племяннице, подавая маленькую горстку земли.

подала девушке маленькую горсть земли.
— Эф… так надо.
Девушка взяла в руку холодную землю. Секунды тянулись долго, а минуты казались настоящей пыткой.

— Так надо. — Повторила за тетей Оффелия.
Она бросила. Но земля не упала — ей показалось, что на долю секунды она зависла над гробом, будто не хотела касаться дерева.;Как будто что-то внизу отталкивало её.
По спине Эффи пробежал холодок. Он царапал ее.

— Ты… ты это видела? — Прошептала Оффелия, стараясь не привлекать внимания.
— Что? — Джесс встрепенулась на мгновение, поднимая уставшие и покрасневшие глаза на племянницу.
Эффи не стала продолжать.;Тётя не увидела.;Никто не увидел.
Но она почувствовала, как браслет на запястье чуть дрогнул.;Словно выдохнул.

Когда люди стали расходиться, Эффи подошла ближе. Совсем одна.;Стоя перед свежей могилой, она впервые за эти дни почувствовала — не боль, нет — какой-то надлом, будто старый шрам внезапно разошёлся и кровь горными ручейками стекала вниз.
Ветер усилился, поднимая волосы, окутывая леденящим холодом каждый сантиметр ее тела. Сухая трава вокруг могилы шевелилась так, будто под ней что-то двигается.
Эффи прижала руку к браслету — тот вдруг стал горячим.;Настолько горячим, что она отдёрнула ладонь.

На секунду мир будто погас.;Туман сгустился, звук исчез, воздух стал тяжёлым.
И в этот провал тишины она услышала низкое, далёкое рычание. Не в ушах — под кожей.;В костях.
Рычание… и звук разрывающихся цепей.
Эффи застыла, как камень.
Но всё исчезло так же внезапно, как началось.Туман рассеялся. Шум вернулся.
Тётя Джесс окликнула  её.

Она стояла одна перед могилой, но ощущение, что кто-то смотрел на неё из-под земли, не исчезало. Браслет на руке ещё долго оставался тёплым, но Эффи не обращала внимание. В моменте, ей казалось это нормальным.

Ту ночь она провела в комнате у тёти. Окно дрожало от ветра, стены казались чужими, а каждая тень — живой, будто следит за ней.
И когда Эффи всё-таки уснула, сон накрыл её как холодная волна. Она стояла посреди пустоты.Ни неба, ни земли — только серый свет, пробивающийся вдали.
Перед ней — цепи. Огромные, как столетние корни деревьев. С необычным плетением, которого ранее она не видывала. Они рвались, стонали, глотали собственную тень.
И между ними — глаза.Кроваво красные. В них виднелась вся ярость и гнев этого мира. Они человеческие? Нет, далеко нет!
Существо, в котором было и лицо, и морда.;Кожа, сменяющаяся шерстью.;Челюсти, что словно не помещались в человеческий череп. Эффи невольно отступила. Существо дёрнулось к ней, но цепи держали. И тогда оно заговорило.
Не словами — рыком, треском металла, звуком разрываемого мира.
Она услышала лишь одно…

Свое имя.

Девушка проснулась, захлебнувшись воздухом.Кровать дрожала.;Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться наружу. Эффи невольно посмотрела на браслет. Он переливался на серых лучах ледяного солнца, который проскальзывал сквозь занавески.

— Твоей матери тоже снились такие сны, — сказала тётя утром. Она смотрела устало, будто старше на десяток лет. — Она говорила, что это… наследственное. Что у нас, у женщин, так бывает.

— Наследственное? — Эффи нахмурилась.
— Она не хотела объяснять. Я не знаю. —
Это был первый раз, когда тётя солгала.
Эффи почувствовала ложь — так же отчётливо, как чувствовала биение браслета на своей коже. Тётя Джесс явно знала больше, но предательски отдавалась безмолвию. Храня некую тайну.

Вечером, когда туман густел и фонари казались чужими огнями, в окно постучал Томас.

— Я просто хотел увидеть тебя, — Сказал он, стоя в дверях, немного растерянный, как всегда. — Сегодня вечеринка. Пойдём? Отвлечёшься.

— Я не хочу тебя видеть. — Укутавшись в теплый плед, проговорила девушка.

— Я понимаю, ты все еще не можешь простить меня из-за измены… — Отводя взгляд, сказал Томас.

— Это так. — Коротко кивнула головой девушка.

— Когда выйдешь на учебу? — В надежде перевести тему, проговорил он.

— Скоро. — Также холодно, как и ветер, завывающий в округе, проговорила девушка.

— Ладно… До встречи в колледже? — С улыбкой на лице проговорил Томас. Оффелия не винила его за то, чего он не знал. Лишь за очередное предательство. Девушка не ответила, только закрыла дверь, вновь предаваясь тишине и забвению, в надежде, что это поможет ей пережить горе.

***

Сердце неистово бьется в груди, словно пытается вырваться наружу. Холодный пот, будто дождь, стекает по бледному лбу. Девушка нервно царапает кожу своей ладони, глаза разбегаются из стороны в сторону. Она пытается успокоить себя, делает размеренные вдохи, но все тщетно. Дыхание снова и снова сбивается, а тревога не отступает. Руки дрожат, губы что-то нашептывают в безмолвии. Секунды тянутся, словно минуты, а те - как часы.

— Следующий. — Грубый, прокуренный голос мужчины раздается на весь кабинет. Настала ее очередь. Девушка нервно подскакивает со своего места, прихватив с собой исписанный лист. Она подходит к столу и садится перед мужчиной на неудобный и скрипящий стул.

— Оффелия Рассел… — С неким презрением учитель взглянул на нее, а после поправил оправу очков. Тяжелый и показательный вздох сорвался с его уст. — Готова? — Продолжил он.

— Да… готова. — С некой паузой неуверенно ответила девушка, забегав глазами.

— Итак… — Он открыл черную кожаную папку, в которой находились ответы на экзамен. — Какой билет?

— Тринадцатый. — Кивнула головой Оффелия.

— Какое везучее число. — Угрюмо сказал учитель. — Ну давай, отвечай на первый вопрос.

***

— Это все хорошо. — Снова поправлял очки преподаватель. — Но оценку выше, чем удовлетворительно, я поставить не смогу. Ответы были вялые, неуверенные, вдобавок ко всему у тебя пропусков выше крыши. Так дело не пойдет, не пойдет! — Повышая голос с каждым произнесенным словом, он сверлил своими ядовито-зелеными глазами Оффелию.

— Поймите, моя… мама, она больна. Мне приходилось ухаживать за ней до тех пор…

— До тех пор, пока она не выздоровела? Знаешь сколько я слышал таких историй. За всю свою карьеру - не сосчитать. — С насмешкой произносит учитель, перебивая ее.  Оффелия не стала продолжать, в моменте ей стало больно. Грудь сжалась. Ведь это просто слова, не так ли? Но почему они настолько сильно рвут итак искалеченную душу.

— Извините. — Выдавила она из себя, прокусив губу, в попытке сдержать поток слез.

— У тебя большой потенциал, но к нему нужно относиться с ответственностью. После новогодних праздников, я надеюсь, ты вернешься в бывалый строй. Ступай. — Он отдает ей зачетку. Оффелия сразу же встает со своего места и покидает кабинет. Это был последний курс журналистики. Последний и самый неудачный. Год и вправду выдался тяжелым, муторным и крайне трагичным. Девушка хлопнула дверью, направляясь в уборную. Взглянув на свое отражение в зеркале, она встрепенулась. В глазах уже не было той самой искры, которая была ранее. Будто кто-то высосал из нее все жизненные соки. Убрав волосы за ухо, она открыла кран, долгое время наблюдая за струей воды.

— Нужно жить дальше. — Каждый день твердила себе Оффелия, умывшись холодной водой. — Нужно…

Уже направляясь к выходу из колледжа, не заостряя внимание на взгляды своих однокурсников, которые из раза в раз шепчутся за спиной, она внезапно натыкается на него…

— Ты в порядке? — Спрашивает он, пытаясь заглянуть в ее ярко-голубые глаза, но девушка старательно отводит их.

— Да, Томми. В полном порядке. — Отвечала неуверенно, заученные болью словами, будто снова находится экзамене.

— Ты… не появлялась два месяца, пропала из виду, написав мне, что мы расстаемся. Может поговорим? — Назойливо говорил Томас, коснувшись ее руки, но та лишь отстранилась.

— Тебя правда это волнует сейчас? — Нахмурив брови и чуть прищурившись, Оффелия все же решилась посмотреть в его глаза.

— Да… Ведь. — Он выдержал паузу. — Ведь я люблю тебя и хочу, чтобы мы снова были вместе.

— То есть, когда ты спал с Вероникой, тебя это не особо волновало. — Прижав сумку к груди, фыркнула девушка.

— Не будем ворошить прошлое, давай все начнем сначала…

— Вот именно, что не будем. — Недовольство отчетливо звучало в ее голосе.

— Как мама? — Томас не слышал ее. Никогда не слышал. Или делал вид, сейчас Оффелию это не колышет. Она снова не ответила, в надежде просто уйти, но Томас не хотел отпускать ее. Благо, спасение было близко.

— Эффи! — Воскликнула Гретта. За спиной парня показалась рыжая девушка с длинными волнистыми волосами, некоторые локоны были заплетены в незамысловатую прическу. Улыбка на лице Гретты широко растянулась, а глаза, светились словно искорки. Именно она была с Оффелией в трудные минуты, пока тот самый «первый» и «последний» любимый изменял ей со своей соседкой.
Гретта отвлекала и поддерживала, давала надежду на то, что этот мир не столь угрюм и сер, как кажется на первый взгляд. Единственная и неповторимая подруга. Гретта осуждающе взглянула на Томаса, скривив губы.

— Потеряйся. — Такой нежный и радостный голосок, внезапно обратился в грубый и ненавистный. Томас замотал головой и ушел к своим друзьям. — Ну как? Сдала? — Быстро переменилась Гретта.

— Неудовлетворительно. — Снова тот самый тяжелый вздох.

— Ой да ладно тебе. Главное, что сдала, а остальное совершенно неважно, ведь впереди Рождество, новый год. Это чудесное время, чтобы начать все с чистого листа, найти достойного парня, а не этого одаренного умом Томаса.

— Возможно ты права. — Оффелия медленно направилась к выходу.

— К слову о парнях. Сегодня будет выпускная вечеринка. — Гретта чуть задумалась. — Не знаю, почему выпускная, когда нам учиться еще семестр, но неважно. Пойдешь? Ну же! Давай, там будет много народу. Не пойдешь, так я обижусь.

— Ты ведь знаешь. — Спускаясь по лестнице вымолвила Оффелия. — Я не люблю вечеринки.

— А меня это особо не колышет. Иди домой, подготовься, надень что-нибудь поприличнее этой водолазки и все! Отказов не принимаю. Ой, Майк! Все, солнце, я побежала. — Гретта крепко ее обняла, даже не выслушав мнения Эффи, а после с такой же радостной улыбкой направилась к парню.

***

Эффи в действительности ждала этого времени, так как она пыталась оставить все свои невзгоды, которые длились в течении этого года да и в принципе предыдущих. Она в самом деле надеялась на то, что сможет начать жизнь с чистого листа. Без кошмаров, терзающих сознание, без людей, которые причиняли ей только боль. Девушка взглянула в свое отражение.

— Пора оставить все в прошлом. — Эффи притронулась к своему золотому браслету. Она со слезами вспоминает, как матушка вручила его в последний раз.

— С нового листа. — Вторила свои мысли вслух, которые царили в ней и не давали покоя. — Все с чистого листа… — Вновь повторяет Эффи. Ее глаза впервые засияли за долгое время.

— Ты уже готова? — Заходит без стука ее тетя Джесс.

— Да. — С уверенностью произносит Оффелия, в крайний раз посмотрев в свое отражение.

— Я отвезу тебя, пойдем. — Улыбнулась она, покидая комнату своей племянницы. Эффи спустилась вниз, останавливаясь подле открытого гаража. Девушка замерла на месте, когда вдруг заметила автомобиль, который был ей до боли знаком. Ее сердце замирало на мгновение, а затем начинало биться еще сильнее. Старенький автомобиль, разбитый вдребезги. Автомобиль ее отца, на котором он разбился многие годы назад. Семья не стала продавать его, да и времени на это не было. Теперь, груда металла - лишь напоминание о последних мгновениях жизни родного человека. Он любил эту машину, берег, подобно зенице ока. Почти до последнего вздоха. Рядом стояла машина матери, которая до болезни всегда подвозила свою дочь, но теперь ей пользуется тетя Джесс.

— Ты уверена? — Спрашивает девушка темного цвета, который за все эти годы – собрал большое количество пыли. Воспоминания навалились на Эффи жестоко и подло, и она снова внимает все те счастливые моменты, проведенные с отцом за рулем этого автомобиля. Они часто ездили по городу вместе, путешествовали по стране и создавали незабываемые воспоминания.Но теперь отец был уже далеко. Он ушел из жизни, оставив Эффи с огромным горем и пустотой в сердце. Все эти годы она скучала по нему и часто задумывалась о том, как было бы хорошо увидеть его снова.

— Ты же хотела начать все заново. — Произносит Джесс. — Наверное и мне – тоже пора. Последние пару лет – я также, как и ты жила в смятении. Не зная, как существовать дальше. Надежда на светлые грезы, о которых мы мечтали вместе с твоим отцом и матушкой. Думаю, они хотели бы, чтобы мы жили дальше. Именно поэтому, этот и последующий год, нам все же придется отпустить их, но никогда не забывать. — Женщина переводит взгляд на свою племянницу. Она села за руль, завела дизельный мотор, который с тяжестью завелся. Эффи тихо вздохнула. Автомобиль стоял перед ней, словно посланник из прошлого. Оффелия подошла ближе и осторожно провела рукой по его капоту, словно хотела снова ощутить прикосновение отца. Слезы навернулись на ее глаза, но она улыбнулась. Она знала, что отец и матушка всегда будет с ней в ее сердце и в ее воспоминаниях.

— Наверное, ты права. — Произнесла Эффи, усаживаясь в машину. Она слабо улыбнулась, аромат свежести стоял в машине. Казалось в ней еще был одеколон отца и сладкие духи матери.

Эффи еще раз убедилась, что пришло время оставить прошлое позади и идти вперед. Она пообещала себе, что будет жить так, как отец бы хотел видеть ее - смело, с уверенностью и с любовью к жизни. А автомобиль отца стал для нее не только символом прошлого, но и напоминанием о том, что важно ценить каждый момент и быть благодарным за то, что есть. Машина тронулась с места. Заревел мотор, гараж закрылся. Они двинулись по пустеющим улицам, украшенным в праздничные гирлянды, неоновые ленты, елочные игрушки. Дома, где все играло различными красками.

Они медленно, почти в безмолвии  покидали городские улицы и прокладывал свой путь по дороге. Машина постепенно набирала скорость, унося их все дальше от дома.

— Как ты относишься к Томасу? — Внезапно спрашивает Оффелия, взирая на дома. Она царапает свою ладонь, чувствуя напряжение, практически не справляясь со своей тревогой. Эффи вспоминает его последние дейстыия. Машина завернула на ближайшем перекрестке, с небес обрушиваются мягкие снежинки.

— Думаю, он очень хороший парень. — С улыбкой произносит женщина, сильнее обхватывая руль, взирая на дорогу. — Может, он и провинился, но почти каждый день приходил под двери с букетом цветов.

—  Я не знаю, что мне делать с ним. — Тихо произносит Оффелия. — Как реагировать и простить ли его? Особенно сейчас, когда жизнь должна начаться с чистого листа. Что если дать ему шанс? — Потерянно произносит девушка.

— Если в тебе царят чувства, то почему бы и нет? Главное, чтобы они не были фальшивыми. Убедись в этом и не совершай ошибку. — Сказала тетя Джесс. Машина остановилась у клуба.

— Беги, детка. — Проговорила вдобавок женщина, поцеловав ее в щечку.

— Я пойду. — Она открывает дверь и прощается с тетей, оказываясь перед небольшим и шумным зданием.

— Новая жизнь. — Уже более хладнокровно произносит Оффелия.

Вечеринка и вправду была своеобразной. Многие отмечали скорейшее начало последнего семестра. Здесь собрались не только люди с колледжа, но и другие ребята, приехавшие «расслабиться», будио бы так сильно напрягались. Громкая музыка, много выпивки. Все так желанно для других, но не для Оффелии. Она чувствовала себя неуютно, стоя в сторонке от остальных - подле барной стойки. Гретта танцевала со своим очередным недельным парнем и после каждой песни подходила к Эффи переброситься словечками и выпить рюмку текилы, каждый раз корчась от нее.

Оффелия не осуждала свою подругу, скорее наоборот. Она ценила любое времяпровождение с ней, хоть и то могло быть крайне неприятное, как сейчас. Если бы она еще знала, что этим клубом, точнее его подобием, владеет семья Томаса. Узнала. Перед входом. Гретта проболталась. Она ловила его взгляд, каждый раз, пусть Томми и был с друзьями, с другими девушками, он все равно сверлил своими глазами. Отвлечется на мгновение, а затем снова и снова. Да что скрывать, Эффи делала то же самое. Обида не могла противостоять чувствам, хоть и открыла глаза. Быть может Оффелия слишком эгоистична? Может, это ей стоит простить его?

Не первый день ее посещают подобные мысли, но каждый раз, когда он находится рядом, Эффи видит перед глазами Веронику. Она вновь переводит на него взгляд и внезапно цепенеет. Томас уже целуется с другой, при этом делает это специально. Эффи не могла выдержать этого, поэтому выпив рюмку текилы, она вышла из клуба на улицу, стараясь сдержать эмоции. Порывистый ветерок подталкивал ее вперед, развивал каштановые волосы. Оффелия пыталась зажечь сигарету, слегка подрагивая от холода. Вырядится красиво - не значит, что тепло. Об этом она уже пожалела, как и о том, что вообще пришла сюда, попа в капкан своей подруги. Предательская зажигалка не давала огня. Оффелия начала курить лишь только после того, как за последний год она потеряла двух родителей. А на ком это не скажется?

Последняя попытка зажечь сигарету, фильтр которой уже размяк на губах.

— Помочь? — Раздался голос позади нее, крышка зажигалки откинулась и появился яркий, колеблющийся от ветерка огонек.

— Спасибо. — Ответила она, вдыхая в легкие дым. От никотина уже размякла не сигарета, а Оффелия. Девушка даже не обратила внимание на незнакомца. Лишь мельком. На улице была зима, в некоторых местах уже выпал снег. Оффелию все же трясло от холода. И лишь после того, как она выкурила всю сигарету, посмотрела на незнакомца.

Парень стоял напротив нее. В потрепанной кожаной куртке, с неестественно ярко-серыми глазами. Они словно переливались под ликом серебренной луны, что намертво прикована к ночным небесам. Темный локон волос спадал на лоб, слабо-заметная  щетина, широкие плечи. Оффелия молчала, отводя взгляд в сторону. На мгновение, она подумала, что он привлекателен.

Незнакомец тоже закурил. Боковым зрением, ей показалось, что он смотрит на нее, но это было не так.

— Эффи! — Раздался до боли знакомый голос. Это был Томас. Что ему понадобилось? В особенности, после того, как десять минут назад до этого, он целовался с очередной блондинкой.

— Сука… — Голоса Оффелии не было слышно. Она в безмолвии пошевелила губами. Незаметно закатила глаза.

— Красивый браслет. — Сказал Незнакомец, пока к ним намеренно приближался Томми, а затем опустил взгляд на серебреннуюцепочку, словно заостряясь на ней. — Интересное плетение. В тот миг, Оффелия посчитала его маньяком. Или вором. Она не до конца решила.

— Да, спасибо, это семейная реликвия. Это был послед… — Оффелия запнулась, вновь взглянула на парня, а затем продолжила, выкинув сигарету. — Подарок моей матери.

— Фенрир? — Прищурившись спрашивает Томас, глядя на парня. — Ты еще что здесь делаешь?

— Это уже тебя не касается. — Хмыкнул парень.

— Фенри? — Изогнула бровь Оффелия, не до конца расслышав имя.

— Фенрир, если быть точным. — Подметил уже не такой уж и незнакомец, испепеляя девушку своим таинственным взглядом. Оффелия слегка почувствовала, как холодок пробегает по ее позвоночнику, а сердце на мгновение замирает.

— Мы встречались ранее? — С неким недоумением спрашивает Эффи, а в чертах его лица находит знакомые нотки.

— Возможно в другой жизни. — Он слабо улыбнулся, но все равно от него веяло неким холодком. Губы девушки слегка разомкнулись. В моменте казалось, что Фенрир слышит ее трепетное сердцебиение.

— Эффи, давай поговорим. — Сказал Томас.

— Ты сходи погуляй, еще с одной поцелуйся, только после этого подходи, я с радостью поговорю с тобой, сойдусь до той поры, пока ты новую не найдешь. Я же половая тряпка, которую можно использовать постоянно. Не так ли? — Эффи скрестила руки на груди.

— Не начинай, я пытался сделать тебе это назло… Пожалуйста… — Он снова попытался дотянуться до нее своей рукой. Но некогда нежные и приятные, жутко желанные прикосновения стали отвратными и вызывали только неприязнь.

— Тебе пора бы проветриться, братец. — Вмешался в разговор Фенрир.

— А мне выпить. — Внезапно добавила Оффелия и направилась обратно в клуб.


***

Оффелия в миг оказывается в темной комнате, не в состоянии двигаться или говорить. Вокруг нее царит густая тишина, мрак. Лишь слабенький блеклый свет проникает сквозь занавески. Страх начинает охватывать каждый сантиметр ее тела. Эффи ощущает, как что-то зловещее находится в этой же самой комнате, рядом с ней. Она чувствует, как за ней кто-то наблюдает. Мысли спутываются в клубок, который уже не развязать. Спустя миг, она слышит шорох за собой, горячий ветерок пробегает по ее спине. И некое рычание. Девушка понимает. Это вовсе не сквозняк. А чье-то дыхание.  Ей страшно обернуться, да и она не может пошевельнуться. Темнота поглощает Эффи, а зловещий смех начинает наполнять комнату. Она пытается перебороть свой страх, ведь это обычный сон? Но такой реальный, дотошный и вгоняющий в кромешный ужас. Она понимает, что это лишь сон. Плохой сон. Нужно ведь смотреть страху в глаза, чтобы очнуться? Через силу она все же повернется, увидев перед собой мелькающего волка. До ужаса огромного. С кроваво-красными глазами. И через короткое мгновение он обретает человеческий образ.  Фигура в черном площе, скрывающая свой лик. Из уст незнакомца исходит леденящий кислород, его рука тянется прямиком к ней. Мурашки бегут по бледной коже девушки, но она ничего не может поделать.

Незнакомец начинает приближаться ко ней, его шаги становятся все громче и быстрее. В моменте, девушка отчаянно пытается убежать, скрыться от жуткого кошмара, но ноги предательски не слушаются. Они ватные. Ей кажется, что она бежит вечно, но всегда оказывается на том же месте. Девушка прикрывает глаза, хватается за голову, в надежде спрятаться от сущего кошмара. Таинственное рычание прекращается. Вновь густая тишина окутывает Оффелию и она открывает глаза…

Вдруг Эффи оказывается в лабиринте, темном и запутанном. Девушка слышит шорохи и томные шаги за каждым поворотом, но не может определиться, откуда они идут. Сердце бьется так быстро, что я чувствую его в ушах. Жилы стынут. Дыхание сбито. Вдали она слышит крики и стоны, но все также не может понять, откуда они исходят.

— Оффелия… — Этот голос. Голос ее матери.

— Эффи, любимая… — Ее отец.

— Береги браслет, он оберегает тебя от всего… Плохого… — Эхом говорит матушка, в призрачном состоянии появляясь перед Эффи и медленно приближается к ней. — В особенности от… — Снова рык волка, вновь тот образ. Она отчаянно старается  выбраться из этого кошмара, но все попытки терпят неудачу. Девушка понимает, что запуталась в своих собственных страхах и кошмарах, и больше нет способа выбраться из этого безумия.

Эффи просыпается в холодном поту и жуткой головной болью. Страшный сон закончился. Пульсирующая боль не останавливалась, а лишь возрастала.

— Зараза… — Она прислонила ладонь ко лбу, не понимая, где находится. — Потолок вроде мой… — Смотря на люстру в виде лепестков, произнесла девушка. Попыталась приподняться, в глазах мутнело. Во рту так пересохло, что не было слюны. Эффи потянулась за стаканам прохладной воды, стоящий на тумбочке. Сделала несколько жадных глотков. Тошнит.

— Зараза… — Снова выругалась Оффелия, поднимаясь с кровати, прошлась по комнате, мимолетно взглянув на свое отражение. Лучше бы она этого не делала. Вчерашняя прическа превратилась в спутанные и лохматые волосы, глаза еле открывались, лицо слегка припухшее. На этот раз она уже не ругалась. Спускаясь на первый этаж - несколько раз чуть не упала. Похоже, алкоголь еще не до конца вышел и Эффи была пьяна.

— Вот черт. — Громко воскликнула девушка, вжавшись в стену. Это был тот самый незнакомец, который уже не незнакомец, раз находится с ней в одном доме.

— Ты слышала мое имя еще в момент трезвости. — Хмыкнул он, стоя спиной к девушке. — Хотя, полагаю тебе знатно отшибло память после текилы и мартини, немного шампанского и водки. Последнее было лишним. Мое имя Фенрир.

— Да… прости. — Чуть отойдя в сторонку, сказала Эффи, пытаясь вспомнить хоть что-то. Неужели она с ним?

— Спешу тебя обрадовать или разочаровать, решать конечно же тебе, но мы не спали. Хотя, скажу, ты пыталась. В особенности после того, как тебя вырвало. В третий раз. Первые два были в машине. — Фенрир назло обернулся и взглянул на девушку. Щеки Эффи из бледных - обратились в сахарно-красные от неистового стыда.

— Боже, мне так…

— Стыдно? — Перебил ее парень, доставая из печи свежие круассаны. — Не бери в голову, мне не в первой видеть такое зрелище, но салон и вправду жаль.

— Где моя тетя Джесс? Она же… — Ей вновь стало плохо.

— Уехала. — Кивнул головой Фенрир, снова сверля ее своим взглядом. — На работу, срочно вызвали.

— Я совсем ничего не помню, как я оказалась с тобой? Точнее ты со мной. Ну, ты понял.

— Томас мой брат, двоюродный. — Не очень убедительно сказал Фенрир. — Он приставал к тебе, видимо с очередными неуместными извинениями, поэтому я отвез тебя домой. Твой дом мне подсказала Гретта, которая последовала твоему примеру и тоже изрядно напилась.

— Я и не удивлена. — Со вздохом произносит Эффи, усаживаясь за стол. — И не знаю, как отблагодарить тебя за то, что ты сделал.

— Оу, не стоит. — Ухмыльнулся Фенрир, положив тарелку с круассаном и кружку чая прямо перед Эффи. Девушка сразу же заметила перебинтованную руку парня.

— Твоя рука. — Нахмурилась Эффи.

— Обжегся, пока готовил тебе круассан, поэтому не повторяй моих ошибок, чай очень горячий. — Сказал он, прямо перед тем, как Оффелия преподнесла кружку к своим губам. Телефон внезапно зазвонил, девушка дрогнула от неожиданности. Пришло сообщение от преподавателя, который вчера поставил ей оценку.

« Добрый день, Оффелия Рассел, вот Вам задание на реферат по истории, который позволит исправить оценку и сохранить стипендию. Тема Скандинавские боги. »

— Что ж, Оффелия. — Продолжил Фенрир. — Мне уже пора, но запомни. В следующий раз, тебя повезет мой брат. Сомневаюсь, что такой исход событий тебе понраву. — Закончив, Фенрир прихватил свою кожаную куртку, которая свисала на плечах стулья, а после направился восвояси.

— Еще раз спасибо… — Хотела произнести девушка, но парень уже ушел. Эффи ухватилась за голову, томно вздыхая.

— Вчера и вправду был тяжелый день… — Сказала Оффелия и схватилась за голову, а этот день только начался.