Пока солнце не поглотит нас. Глава 5

Утро началось с боли.;Не резкой, не острой — тупой, тянущей, как будто кто-то положил на грудь холодный камень. Эффи долго лежала, глядя в потолок, и пыталась вспомнить, почему тело будто отказывается слушаться. Она совершенно не помнила, как уснула. Будто бы вчера она снова выпила. В отголосках сознания мерцали картинки. Снег, туманная улица и чей-то незнакомый голос, отдаляющийся в кромки мыслей. Оффелия слегка приподнялась, придерживаясь за край кровати. Браслет словно сдавливал ее кожу, удерживал, но отчего?

И почему внутри так пусто, как после потери?
Эффи попыталась встряхнуться. На улице уже давно утро, снег лёг свежим, чистым покрывалом, а на кухне ждала кружка растворимого кофе и беспорядок, который она обещала навести ещё неделю назад. На устах вязались слова, со вчерашнего вечера? Что же было после того, как Гретта покинула ее, оставив в одиночестве? Фенрир. Фенрир?

Недоумение жгучим клеймом выжигало мысли, не давало покоя. Спустившись вниз,
Оффелия включила ёлочные огни. Они вспыхнули мягкими, тёплыми цветами — и впервые за дни ей стало немного легче.;Немного. Наверное. Она до конца не поняла. Потянувшись в спинке, девушка томно зевнула, размяла шейку. Рождество было завтра.Праздник, который она любила раньше. ;Но в этом казался чужим, местами неуместным. Сообщение от преподавателя так и не пришло. Что и было очевидно, но Эффи с надеждой обновляла почту.

Она дернулась, когда в дверь снова постучали. Страх наполнил ее жили, воспоминания едко врезались в память. То существо, Фенрир и…

— Кто там? — Спросила она, хотя уже узна;ла манеру стука. Гретта ввалилась без приглашения, как к себе домой. В руках у нее блистал пакет с мандаринами. Эффи не знала наверняка, но почувствовала из-за едкого запаха.

— Я принесла витамин С и дух праздника! — Торжественно объявила она и положила пакет на столик, наконец обращая свой взор на девушку. — Ты выглядишь… хм… как человек, которому нужен этот витамин С.

— Спасибо, — Устало улыбнулась Эффи.

— Так, — Гретта сбросила капюшон, не растаявшие снежинки упали на пол — Так, я не поняла лишь одного. Ты почему еще не собрана? Мы же договаривали, Эфф…

— Гретта… я не хочу. — Неловко произнесла Оффелия, обняв себя за плечи. — Мне снился странный сон, да и будто память отшибло.
— Ты мне портишь весь праздник. — Она наклонилась вперёд, её глаза стали серьёзными. — Ты слишком долго сидишь дома. Это же не просто праздник, а самая настоящая сказка. Там будет много людей, никто тебя не тронет. Ну, кроме глинтвейна. И мартини. Может быть и виски?

Эффи вздохнула. Аргументов не осталось. Да и с Греттой бесполезно спорить. Она умела убеждать.

— Ладно, — Тихо сказала она. — Но только пару часов.

— Вот это правильный настрой! — Гретта хлопнула в ладоши. — Надевай что-нибудь красивое, но не слишком: это же Томас. Он не заслуживает слишком.
И правда… не заслуживает.

— Тем более, — Продолжила Гретта. — Томас позвал. Ну… не напрямую тебя, но это неважно. Мы идём.

— Томас? — Эффи слегка напряглась.

— Да ладно тебе, он же пытается быть лучше, хоть опять же повторюсь - не заслуживает твоего внимания. Но там будет весь наш курс. И вообще, — Гретта хитро сощурилась, — там будет кое-кто поинтереснее.— Невольный смех Гретты.

Эффи знала, о ком речь.;Ей даже не нужно было произносить его имя.;Достаточно было вспомнить утро после вечеринки, встречу в библиотеке, на рождественской ярмарке. И… Во вчерашнем сне? Или же во всех снах? Вновь то странное чувство нависает над Оффелией. Будто этот мужчина знает о ней что-то, чего сама Эффи не знает сама.

— Фенрир. — Коротко произносит она. — Как волк, который поглотит солнце и предвещает Рагнарек.

— Что ты там бормочешь? — Гретта уже начала трясти гардероба Эффи, выбирая свитер «который делает тебя меньше как унылый котёнок и больше как загадочная снежная фея». Отбрасывая ненужное в сторону, делая бардак еще бардачнее.

В итоге выбрала платье, местами скромное, а другими - элегантное. Темного цвета с серебренными нитями.

— Идеально. — Проговорила Гретта.

— Нет уж, точно не это! — Наотрез отказывалась Оффелия. И все равно надела его.

Снег в тот вечер падал неправильно.
Не кружился, как обычно, не ложился мягкой вуалью на крыши — а будто опускался вертикально, так ровно, будто кто-то сверху высыпал его из старого мешка. Но перед глазами возникал тот самый образ из кошмара, который казалось - был наяву.
Эффи понемногу расслабилась, слушая смех Гретты и невольно поддаваясь праздничной атмосфере.

Дом Томаса был огромным, украшенным так, будто он пытался заполнить пустоты огнями: каждая оконная рама переливалась, на крыльце стояла литровая ёлка, гирлянды горели даже на заборе.

— Он всегда любил перебор, — Хмыкнула Гретта. Оффелия молчаливо согласилась.


И всё равно… внутри было какое-то ощущение неуместности, будто Томас очень старался сделать всё «как у людей».
Гретта, едва переступив порог, растворилась в толпе. Шум стоял такой, что трудно было поверить — это дом одного человека, а не праздник на весь район. А Эффи осталась стоять у входа, чувствуя смятение: почему ей так неуютно? Почему стены этого дома будто смотрят на неё?
Томас появился сразу. Она и не была удивлена. Для этого не нужно быть гадалкой.

— Рад, что пришла, — Сказал он мягко, но в его взгляде скользнуло что-то слишком оценивающее.

— Гретта притащила, — Пробормотала Эффи, пытаясь не акцентировать на нем внимание, чтобы тот не продолжил разговор. Но Томас был настойчив.

— Она молодец, — Тихо ответил он. — Ты заслуживаешь… нормального вечера.
Его заботливый тон был настолько непривычен и настолько приторный, что Эффи не нашла, что сказать. Она только кивнула головой и хотела бы поспешить отойти

Праздник жил своей жизнью.
Шутки, музыка, запах глинтвейна.;Но в каждом моменте будто была лёгкая фальшь — как в рождественском спектакле, где актёры слишком стараются.
Эффи бродила между комнатами, пока не добралась до гостиной.
На фоне ёлки кто-то смеялся, бросал снежный шарик из пенопластовых хлопьев. На диване кто-то дремал.

— Наглинтвейнился. — Как же четко подметила это Оффелия, тяжко вздыхая. Да и что тут говорить, она сама немного выпила. Чтобы согреться и хоть мимолетно почувствовать себя в своей колеи.  Всё вокруг было обычным — и от этого раздражающе спокойным. На мгновение, Оффелия хотела незаметно улизнуть, но не могла оставит свою лучшую подругу, которая за этот вечер уже успела расстаться с парнем и найти нового. Удивительно. Как ей это легко дается. Секундное размышление нахлынуло Эффи. Это зависть, ведь Гретта так беззаботна. Белая зависть. Она блуждала глазами по дому, в надежде что-то отыскать? Конечно она надеялась увидеть кого-то. И увидела.

Фенрир стоял у окна, держа бокал, наполненный виски и изредка потягивал его. Он наблюдал за чем-то, взгляд его толи насторожен, толи спокоен. Эффи не до конца разобралась. Одет он, как и всегда, в черное. Рубашка с закатанными рукавами и брюки.

— Даже в праздник как на похороны. — Завертела головой Эффи. Разглядев его получше, она удостоверилась. Слишком спокойный. Слишком собранный. Слишком уверенный в себе, как человек, который встал на два шага дальше всех и наблюдает за происходящим как за игрой. Словно он передвигает шахматные фигуры.



Эффи почувствовала лёгкий укол — не страха, нет, а какого-то странного ощущения, будто уже видела его здесь.На фоне елочных огней, рядом с окном… Но когда? Это дежавю? Наверное. Или же глинтвейн потихоньку дает о себе знать? «Нужно контролировать себя» молвит она.

Фенрир заметил ее сразу. Буквально сразу.;Будто ждал, когда она появится в дверях. Она неловко отвела взгляд. Словно и не видит его.
«Он идет сюда? Да, идет. Остановился? Черт, продолжает идти» Оффелия внезапно почувствовала себя неуклюжей. Попыталась поправить платье. Прическу? Вроде все нормально.

— И тебя с рождеством, — Сказал он спокойным, глубоким голосом.

— Не думала, что ты отмечаешь этот праздник, после…

— После моих слов о Скандинавских богах и о том, что верую в них? — Он снова перебил ее. Оффелию вначале это забавило, но сейчас - крайне раздражало. Она не понимала своих чувств. Наверное, как и он сам. — Тем не менее, ты же христианка, не так ли?

— Наверное, я не знаю. — Оффелия снова растерялась. — Я и вообще не собиралась идти, это все Гретта не давала выбора, — попыталась пошутить она.

— Она делает правильные вещи неправильными способами, — Ухмыльнулся Фенрир, делая еще несколько глотков напитка.  э
Эффи внезапно засмеялась — тихо, растерянно.Впервые за вечер ей стало легче, но что-то все равно не давало ей покоя.

— Как ты провел вчерашний день? — Словно невзначай спрашивает Оффелия.

— В кругу своего давнего товарища, с которым никак не мог закончить. — Загадочно отвечал Фенрир.

— Это как? — Вдруг нахмурила брови девушка, недоумевая. Страх подкрадывался незаметно. Ее бросило в холодный пот, вспоминая, как Фенрир ухватил то существо за горло.

— Это допивая ирландский виски, который уже лет десять пылился на полке. — Дернул бровями Фенрир. Девушка на мгновение почувствовала, как груз сошел с ее плеч.

— То есть мы не виделись вчера? — Обхватив трубочку губами, сказала она, исподлобья посмотрев в его серые глаза.

— А ты так хотела? — Фенрир отвел взгляд и поставил опустошенный бокал на подоконник.

— Просто мне снился странный сон, я порой часто путаюсь в реальности. — Смущенно отвечает Оффелия. Она долго думала над ответом. И ничего лучше - не смогла сказать.

— Поэтому, у меня есть для тебя особый подарок. — Фенрир вытащил зеленую коробочку, завязанную бантиком.

— Что это? Мы же не договаривались о подарках… — Эффи почувствовала вину.

— Это… не рождественский подарок, — Тихо говорит Фенрир. — Скорее… извинение за наши случайные встречи. Думаю, он тебе поможет.

— Поможет в чём?

— Увидишь. — Коротко сказал парень. Она не понимает, но спрашивать снова не решается, только осторожно разворачивает ткань.
Внутри — небольшой ловец снов.;Тонкая паутина нитей в серебристом ободке, перья, напоминающие ледяные, и маленький полупрозрачный камень в центре, мерцающий, словно поймал в себе кусочек лунного света.

— Он очень красивый… — шепчет Эффи. — Ты сделал его сам?

Фенрир чуть улыбается — едва заметно.

— Мой знакомый делает эти вещи. Защищают от плохих сновидений. Таких, которые мучают тебя.

— Но откуда ты знаешь…

— Неважно. — Буркнул Фенрир. Она проводит пальцем по перьям — они странно тёплые, будто живые.

— Но… зачем? — спрашивает она почти шёпотом. — Зачем так стараться ради меня?
Он долго молчит.;Так долго, что Эффи уже думает, что ответа не будет, но она оказалась неправа.
— Потому что ты слишком часто остаёшься одна там, где не должна быть одна.;Потому что… — Он замолкает, будто зашёл слишком далеко. Эффи смотрит на него, не зная, что сказать.
Фенрир слегка откашливается, возвращая себе привычное спокойствие.

— Просто повесь его у кровати. Он… защитит.
— От чего?
— От того, чего ты сама боишься назвать.
Эффи вздрагивает — от его слов или от странного ощущения, которое воцарилось на ее душе.

— Спасибо, — наконец произносит она. — Правда… спасибо. Это… много значит. —
Он лишь молча кивает головой в ответ.

Музыка внезапно изменилась — замедлилась, стала более торжественной, рождественской. Парочки потянулись друг к другу, перетекая в мягкий, неторопливый медленный танец.

Эффи собиралась пройти мимо, но Томас оказался рядом, протягивая руку:
— Разрешишь?..

Ее губы уже разомкнулись, чтобы вежливо отказаться — но не успела. Фенрир сделал шаг вперёд.Не грубо. Не резко. Просто так, будто он занял своё место

— Нет, — Произнёс он. Одно слово.;Но от того, как он его сказал, воздух между тремя людьми стал жутко ледяным.
Томас улыбнулся.;Но улыбка была неестественная  — слишком ровная.

— Ты торопишься.
— А ты слишком настаиваешь, — мягко, почти лениво ответил Фенрир. Эффи почувствовала, что ещё секунда — и что-то произойдёт. Что-то неприятное, тёмное.

— Я… наверное… пойду… — Попыталась она уйти от неловкой ситуации. Хоть и сама не понимала хочет ли этого на самом деле? Но Фенрир протянул ей руку, взяв ситуацию аод контроль. Не просто чтобы пригласить — а будто предлагая укрыться.

— Танец, — Сказал он. — И всё. — Она колебалась.Сердце стучало слишком громко, на мгновение она впервые захотела, чтобы музыка играла громче, чтобы он не услышал, как сердце вырывается наружу, как кипит кровь в ее жилах. Эффи перевела взгляд на свою подругу, а та шевелила губами, но предавалась безмолвию. ;«Да согласи-и-ись!»
И она согласилась. Он не оставил выбора. Да и Оффелии этот выбор уже не был нужен.

Его рука была тёплой — не горячей, но так, будто держит не за ладонь, а за что-то глубже.;Движения — плавные, уверенные, слишком уверенные для того, кто «не любит компании». Фенрир вел её через чур идеально, будто угадывая каждый шаг заранее.

— Ты танцуешь так… — Эффи подбирала слова в своей голове. — Будто делаешь это много лет.

— Матушка научила меня, когда мы еще были вместе. — Без колебаний и думки ответил Фенрир. — Либо я был рожден для этого. — И в голосе скользнула тень иронии.
Она тихо посмеялась, пытаясь воспринять это как шутку.
Внутри дом был полон гостей, музыки, разговоров.Но здесь, между ними, было так тихо.Почти интимно.
Он посмотрел на неё — так пристально, что дыхание сбилось.

— Эффи. Тебе нужно быть осторожнее.
— С чем?
— С теми, кто улыбается слишком широко.
— Томас?
— И не только.— Его пальцы слегка дрогнули. Её — тоже.

— Я не понимаю… — Прошептала она.

— И не должна. — Хмыкнул Фенрир, будто предостерегая ее. Но она не могла осознать от чего именно. Может, вчерашний день и вправду был наяву? На мгновение она заметила ожог на запястье, рядом с татуировкой. Ожог, который она мельком видела во сне…

Он повернул её в шаге, и музыка накрыла их, как снежный занавес. Когда танец закончился, он отпустил её так мягко, будто боялся навредить.;Она хотела что-то спросить — но Томас уже стоял рядом. И в его взгляде отражалось что-то, что заставило её холодеть. Это была зависть? Ревность? Или же самый настоящий гнев. Быть может…

Безмолвное предупреждение.
Праздник продолжался. Но для Эффи он уже стал другим. Потому что теперь она точно знала: между двумя мужчинами — что-то не просто личное. Не просто ревность. Не просто напряжение. Что-то страшнее.;И она — часть этого, хочет того или нет.

Музыка снова стала громче, будто пытаясь стереть неловкость, оставшуюся в воздухе после танца. Гости смеялись, где-то хлопали, кто-то уже ставил на стол пироги, но Эффи чувствовала себя так, будто вышла из глубокой воды и всё вокруг стало непривычно звонким.

— Пойду… найду Гретту, — Выдавила она, не предлагая никому следовать за собой.
Заметив, что Фенрир отвёл взгляд в сторону — как будто давал ей пространство, Эффи быстро направилась прочь из гостиной. Праздничные огни резали глаза, музыка звучала слишком бодро, слишком живо, слишком чуждо.
Дом Томаса на самом деле был самый настоящий лабиринт.;Коридоры — тёмные, полутёмные, освещённые лишь гирляндами. Стены — заставленные старыми шкафами и книжными полками. Пахло чем-то пыльным, старым, как будто дом хранил не вещи… а воспоминания.
Её взгляд зацепился за открытую дверь ведущий небольшую комнату сбоку.;Наверное, кабинет. Там было тихо.;По-настоящему тихо — как будто всё происходящее в доме не касалось этого одного пространства. Она вошла вовнутрь и осмотрелась. Стол, заваленный бумагами.;Старая лампа. И на краю — груда альбомов.
Один был приоткрыт, будто кто-то смотрел его недавно. Эффи не хотела лезть в чужое.;Но внутри неё всё дрожало — от тревоги, от странного взгляда Томаса, от танца, от жара в пальцах, когда Фенрир держал её.
Она подошла и осторожно раскрыла альбом.

Пожелтевшие от жестокости времени страницы. Такие же потрепанные фотография.  На них были изображены солдаты с подписями годов. 1941-1945. Она томно выдохнула, но внезапно…

Её сердце остановилось.
На одной из фотографий стояли четверо мужчин в военной форме.;Фон — разрушенный город, наверное Германия или Польша. Снег или же пепел.;Дым? Да, определенно он.;Солдаты улыбаются, кто-то держит винтовку, кто-то шапку.

И среди них — Он.;Абсолютно такой же. Та же линия челюсти.;Та же форма глаз. Та же тень улыбки.;Тот же мужчина, что держал её за руку пять минут назад. Эффи оцепенела, пытаясь понять, что происходит. Моргнула, прищурилась и посмотрела ближе - фотография та же самая. Не исчезла. Она была реальной.



У неё по коже прошёл холод, вызывающий волну мурашек.  Настолько резкий, что она оперлась на край стола, чтобы не упасть.

— Нашла что-то интересное?
Эффи вздрогнула так сильно, что альбом чуть не выскользнул из рук. — Томас стоял в дверях.

— Я… просто… — она сглотнула, пытаясь выровнять дыхание, — искала Гретту и… заблудилась.
Она закрыла альбом. Слишком быстро.
Томас опустил взгляд на её руки.

— Не думал, что тебя заинтересуют старые фотографии, — Произнёс он спокойно. — Мой прапрадед воевал в тех годах. Жестокое время.

— Я… даже не смотрела… — Резко пробормотала она, пытаясь прийти в чувства.
Он шагнул ближе. Очень медленно.

— Эти альбомы — семейные. — Отец собирал материалы для книги о войне. Большая часть — архивы, знаешь ли… странные. Люди, которые исчезали. Люди, которые появлялись там, где не должны быть.Он улыбнулся.

— Иногда на фотографиях встречаются лица, которые повторяются. Поколение за поколением. Интересная генетика, да? Мой отец был точной копией деда, тот прадеда и так далее. Это я пошел в матушку, что не сказать о Фенрире.
Эффи почувствовала, что ей нечем дышать.

— Да… наверное… — Неуверенно отвечает Оффелия.

Томас взял альбом ладонью — мягко, но так, будто ставил точку.

— Пойдём. Уже подают десерт.

Когда она вышла из комнаты, ноги дрожали так сильно, что она едва чувствовала ступни.;Она снова слышала музыку, смех,  рождественские хлопушки — но всё это казалось ей дурацкой декорацией. Театром одного актера.Мир становился другим.;И правда стояла уже очень близко.

Фенрир ждал её у лестницы.;Будто знал, что она погрузится в панику.;Будто почувствовал её страх.

— Ты бледная, — Подмечает он. — Что случилось?
Эффи открыла рот, чтобы сказать.Чтобы спросить. Но что?
Но Томас появился за её спиной так быстро, что воздух сгустился.

— Всё в порядке, — Ответил он за неё. — Слишком жарко. Она просто устала.
Фенрир посмотрел на него так, будто готов сорвать маску с человеческого лица.
А Эффи вдруг поняла:;Она не уверена, кто из них двоих страшнее.

***

Снег усилился, пока Эффи добиралась домой. Воздух стал плотным, почти звенящим, и каждый шаг отдавался глухо, словно она шла не по улице, а по мягкому молоку. В голове всё ещё стоял образ Фенрира — его взгляд, почти болезненно внимательный, и ловец снов, который странно пульсировал теплом сквозь ткань перчаток.
Дома было тихо. Слишком тихо — так бывает только в ночь перед Рождеством, когда весь город кажется вымершим. Тетя Джесс уже спала после тяжелой смены. Свет гирлянды под потолком мягко мерцал, отражаясь в зеркале. Эффи сбросила пальто, скинула сапоги и прошла в свою комнату, ощущая усталость, будто возвращалась не с праздника, а с чего-то куда более выматывающего.

Ловец снов она повесила на гвоздик у изголовья кровати. Он слегка покачнулся — будто сделал маленький вдох.Она легла, укрывшись тёплым одеялом, и только теперь вспомнила о другом — о маленькой прямоугольной тени в кармане пальто.

Фотография.

Та самая, которую она случайно сунула к себе, когда листала старый альбом Томаса. Не из-за воровства — просто испугалась, что её заметят, и машинально спрятала. Теперь же эта мысль резанула неприятно. Но возвращать поздно, да и… любопытство было сильнее. Эффи вытянула снимок из кармана.
Старая, по краям чуть осыпавшаяся бумага. Черно-белый кадр, будто пропитанный вековой пылью. На фоне — разрушенный дом, вывеска на немецком, солдаты, опершиеся о бронетранспортёр.
И среди них — он.

Фенрир.

Его невозможно было не узнать, даже под военной формой, даже моложе… хотя нет. Не моложе. Совсем таким же.;Те же глаза — слишком тёмные для света, слишком глубокие, будто хранят в себе целую зиму.;Та же форма губ — хищная, внимательная.;Это не могла быть генетика. Попросту не могла! Томас что-то скрывает.

Она провела пальцем по лицу мужчины на фото. Пальцы дрожали.
1945 год.
А он выглядел абсолютно так же, как и сейчас. В голове сразу поток мыслей. Это совпадение, нет, похожий человек, все же генетика? Нет. Это был он. Это был Фенрир.

Фотография казалась тяжёлой, как свинец. Эффи положила её на колени, уткнулась лбом в ладони.
Перед глазами всплыло все. Как он обжёгся о её цепочку, будто во сне, но не во сне.Как будто знал, где она, когда она пришла в себя после вечеринки. Скандинавская мифология… ;Как смотрел на неё в доме Томаса — как на ошибку судьбы, за которую он почему-то чувствует вину.

И теперь — это.
Снаружи завывал ветер. Ловец снов тихо звякнул, едва заметно качнувшись, будто реагируя на её мысли.
Эффи легла снова, прижав фотографию к груди, как будто боялась потерять доказательство того, что мир вокруг поехал под откос. Она долго смотрела в темноту, пока из неё не проступил силуэт Фенрира — стоящего где-то между прошлым и настоящим, в вечной тени войны.