Софи и кот часть 4

В гости к Софи  нередко заходила близкая подруга, Галина Дмитриевна, — бывший редактор районной газеты, женщина с идеальной биографией. Истинную причину, по которой она оказалась в тихой глуши  и выбрала  оседлую «поселковую» жизнь,  она хранила в тайне даже от самой близкой подруги. Каждое день она, как по расписанию, обходила свой участок. В руках у неё были лыжные палки для скандинавской ходьбы, чтобы соответствовать духу времени, как это модно нынче у городских подружек её возраста. А попросту,  –чтобы не завалиться  где-нибудь набок, упав  через валежник или старый хлам, валяющийся на пустыре, через который проходила её прогулочная тропинка. «Упасть –не встать!»—это было теперь для Галины Дмитриевны страшнее всего. Попутно проверяя, не отошли ли доски от старого забора, она бодро декламировала:
—«Порядок — основа гармонии. Всё в жизни должно быть прочно и закономерно!...»

«...и предсказуемо,  как ледостав на Байкале, - каждый год в одно и то же время», —продолжила её привычную речёвку Софи,  услышав негромкие шаги и увидев приближающуюся тяжелодышащую Галину.

Любимой героиней Галины Дмитриевны, ещё с юных лет, оставалась Валентина из пьесы Вампилова «Прошлым летом в Чулимске». Девушка прилаживала заборный штакетник, который постоянно ломали посетители придорожного кафе. В этом был скрытый смысл, который придавал Галине стойкости и упорства.

Софи тоже писала — для себя, «в стол». Подписка на сайт «Проза.ру» стала первым, что она сделала после регистрации. Надо же было с чего-то начать. Она тыкала наугад в фамилии бесчисленного множества авторов, поверхностно начинала читать и бросала, едва почувствовав фальшь. Потом снова перебирала чужие откровения, пока что-нибудь не цепляло за душу. Чисто интуитивно она хотела создать себе  что-то наподобие «референтной группы» - людей единомышленников (хотя, это громко сказано),  хотя бы чуточку спохожих с ней мыслями. Остальные безжалостно отсеивались, будто через сито или грохот.

В итоге набралась совсем маленькая  горстка авторов. Софи начала читать их работы,  неспешно, вдумчиво. Писать она вовсе не собиралась — так, выдумывала афоризмы да закидывала «мудрые мысли» в дневник. Но, погружаясь в тексты, она вдруг поймала себя на желании хоть на секунду оказаться рядом с человеком, способным такое создать. «Переместить свою мысленную  точку сборки», как учил Карлос Кастанеда. Это  было непросто. Требовалось изменить само восприятие мира, образ мыслей, уеждения, привычки, — это ж надо переделать, а то и сломать саму себя.  Это было опасно: можно было  не суметь вернуться или попросту не  захотеть возвращаться из вселенской бездны огромного количества  произведений автора. Легко было потонуть в водоворое его идей, замыслов, проектов, образов, сюжетных линий и экзистенциональной паутины чужой психики.
Да и «возвращаться»потом будет некуда, – старого не останется, а нового ещё не построено.

И всё же захотелось проявиться. Может, поддержать словом? Делом?
Под влиянием внезапной влюблённости в творчество одного из таких авторов Софи написала свою первую сказку. И... о чудо! Ей ответили рецензией. Доброй, подробной, первой в её жизни. Вот так оно и началось — нежно и упрямо, как росток сквозь асфальт.

Но вскоре восторг сменился сложным, тягучим чувством. Всё в этом виртуальном знакомстве было прекрасно и... предельно. В прямом смысле слова. Она уперлась в невидимую стену. Предел восхищения. Предел дистанции. Предел собственной смелости. Сделать шаг вперёд — значило рискнуть либо обжечься до тла, либо обнаружить по ту сторону не божество, а обычного человека. И то, и другое казалось катастрофой. Но и оставаться по эту сторону, в роли безмолвной поклонницы, тоже было невозможно. Предел нужно было или принять, или перейти.

Начинающие писатели не умеют ничего. Кастанеда советовал собирать «картинки мира» и кормить ими Орла — некое высшее существо. Маститый писатель был для неё таким Орлом: он наполнял её лучиками осознания, делал живым существом, а не мёртвой копией.
Но он же мог и «проглотить» — невзначай, нехотя. К нему нельзя приближаться. Он, как солнце, способен не только согреть, но и опалить, испепелить.