Вниманию читателей.
Настоящее название статьи "Китай: одинокая цивилизация", но Проза.ру не позволяет употреблять двоеточие в заголовках.
Но самое главное: программа ввода заменила китайские иероглифы (а также все буквы греческого и некоторые польского, сербского и старославянского алфавитов) на точки с запятой. Я их удалил - очень надеюсь, что все, - но статья стала гораздо менее наглядной.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Образование королевства Чжоу
История Западной Чжоу
Удельная система
Обособление княжества Чу и образование княжества Цинь
Китайская Несмеяна и гибель Западной Чжоу
История Восточной Чжоу
Ослабление Дома Чжоу и принятие князем Чу титула вана
Время Циского Хуань-гуна
Время Цзиньского Вэнь-гуна
От «Вёсен и осеней» к «Сражающимся государствам»
Особенности китайской цивилизации
Одиночество
Клановая система
Народные верования
Китайский язык
Ритуал-«ли»
Китайская философия: между религией и политологией
Чжань го – Сражающиеся государства
Реформы У Циня в Чу м Шан Яна в Цинь
Реформы У Циня в Чу м Шан Яна в Цинь
Недолгая гегемония Вэй
Конфуцианство Мэн-цзв как альтернатива легизму Шан Яна
Чжуан-цзы и священная черепаха
Падение Дома Чжоу
От империи Цинь к империи Хань
Герои против Цинь
Войны империи Цинь на севере и на юг
Гибель династии Цинь и установление династии Хань
Заключение
ОБРАЗОВАНИЕ КОРОЛЕВСТВА ЧЖОУ
Основы китайской цивилизации были заложены в королевстве Шан Инь.
Около 1051 года до Р. Х. Цзы-чан из клана Цзи, вождь подвластного иньским
государям племени Чжоу (в историю он вошёл под именем Вэнь-ван - «Просвещённый король») основал собственную столицу Фэн на западном берегу реки Фэн у подножья горы Ци, вблизи современного Сианя.
В 1046-м или в 1027 году до Р. Х Фа, сын и преемник Вэнь-вана, известный под именем У-ван («Воинственный король»), в решающей битве при Муе разбил войско Чжоу Синя – государя Шан Инь. Побеждённый король покончил с собой, а У-ван основал династию Чжоу (клановая фамилия – Цзи). Столица новой династии расположилась на восточном берегу реки Фэн и получила наименование Хао, или Хаоцзин. Впоследствии Фэн и Хао образовали единую столицу Фэнхао. На территории Фэн продолжали проходить религиозные церемонии в храмах предков Дома Чжоу, а в Хао располагался дворец правителя и органы власти.
Начавшийся тогда период в китайской историографии именуется Западной Чжоу. Дом Чжоу (Цзи) правил территорией в среднем и нижнем течении Хуанхэ.
В сравнении с иньцами чжоусцы были варварами. Но их язык мало отличался от иньского, к тому же их было значительно меньше, чем жителей королевства Шан Инь. А главное, чжоуские короли восхищались величием и великолепием Шан-Инь так же, как далеко на западе другие завоеватели-варвары восхищались величием Египта, Вавилона, а впоследствии Рима. Чжоуские владыки считали себя преемниками иньских государей, они лелеяли и развивали иньскую культуру. Сыну Чжоу Синя У-гэну был дан титул при новом Дворе (заглавная буква должна напоминать, что это не тот двор, где бродят куры или гоняют мяч мальчишки). Ему оставили в удел область прежней столицы Инь для продолжения жертвоприношений предкам; правда, значительную часть тамошнего населения победители переселили на восток, на полуостров Шаньдун. Впоследствии возникшее там княжество Лу пользовалось особым уважением как хранилище древних традиций.
Так сложилось ядро китайской цивилизации, со временем сплотившей в единый народ множество разноликих и разноязыких племён, обитавших в бассейнах Хуанхэ и Янцзы.
ИСТОРИЯ ЗАПАДНОЙ ЧЖОУ
Удельная система
В период детства Чэн-вана, сына и преемника У-вана, страной управлял мудрый регент Чжоу-гун, в чьём непосредственном подчинении находились все восточные территории королевства, а за западными областями надзирал Шао-гун. Дядья Чэн-вана по отцовской линии с помощью родственных чжоусцам восточных варварских племён попытались возвести на престол У Гэна, потомка свергнутой династии Шан, но их мятеж был подавлен Чжоу-гуном. За этим последовали несколько карательных походов на восток и юго-восток под руководством Чжоу-гуна, Чэн-вана и разных полководцев,
Чтобы укрепить династию, Чжоу-гун наделил её родичей владениями и дал им титулы хоу; в книге «Сюнь-цзы» говорится, что владения получили все сыновья и внуки правящего рода, кроме слабоумных. В частности, младший брат Чэн-вана Шу Юй получил удел в Тан – к востоку и северу от Хуанхэ в районе её излучины Хэтао (Ордос) чуть к северо-западу от второй чжоуской столицы Лои. Вначале небольшой (квадрат со сторонами в сто ли примерно 50-60 км), этот удел вскоре стал разрастаться и энергично осваиваться владельцем и его наследниками. Так было положено начало княжеству Цзинь, сыгравшему впоследствии важную роль в истории Китая.
Впрочем, некоторые уделы появились задолго до этого. Так, ещё Вэнь-ван пожаловал титул «владыка Чу» (Чу-цзы) Ю-сюну, правителю южного княжества Чу, чьё население составляли в основном близкие к тайцам племена чжуан.а также племена мяо (хмонг), чей язык вообще не похож ни какой другой. Иными словами, Ю-сюн признал верховенство Чжоуского государя, а тот признал его владельцем княжества, которое и без того давно принадлежало его Дому.
Советник и полководец Вэнь-вана и У-вана Цзян Цзы-ю, известный также как Тай-гун («Почтенный старец»), ещё около 1040 года до Р. Х. получил на полуострове Шаньдун владение Ци, которое, как и Цзинь, сыграло важную роль в китайской истории.
Владельцы уделов составили первоначальный круг вассальных князей – хоу, в совокупности именуемых чжухоу («все хоу»), признающих сюзеренитет Дома Чжоу. Чжухоу сохраняли большую самостоятельность, часто воевали друг с другом, но обязаны были регулярно являться ко Двору Чжоу и приносить дары, за что получали от вана не менее богатые подарки; так что делалось это не для обогащения вана, а чтобы не дать князьям «окопаться» в своём уделе и позабыть о Государе. Если они переставали посещать столицу, это означало, что власть вана ослабевает.
Обособление княжества Чу и образование княжества Цинь
После Чэн-вана престол занимал его наследник Чжао, известный под именем Кан-ван (1004-967 гг. до Р. Х.). После бурных событий прошлых царствований он «дал народу отдых». Однако25-м годом правления Кан-вана датируется победа над племенем гуйфанов на северной границе Чжоу, а количество уделов при нём почему-то сократилось с 55 до 36.
При Чжао-ване, сыне Кан-вана, по мнению великого китайского историка Сыма Цяня (жил между 145-м и 86 гг. до Р. Х.), «в управлении государством проявились слабости и изъяны». На 16-м и 19-м годах своего правления Чжао-ван совершил карательные походы на юг – возможно, против усилившегося княжества Чу. Второй из этих походов закончился в 957-м или в 948 году до Р. Х. смертью вана, утонувшего в реке, и гибелью всех его шести армий; народу долго не сообщали о случившемся. После этой победы над чжоусцами КНЯЖЕСТВО ЧУ НА НЕСКОЛЬКО СТОЛЕТИЙ РАНЬШЕ ДРУГИХ ЧЖОУСКИХ ВАССАЛОВ ОБРЕЛО ФАКТИЧЕСКУЮ НЕЗАВИСИМОСТЬ.
Для королевства Чжоу, как и для его предшественника Шан-Инь, главной внешней опасностью оставались не жное Чу, а северо-западные племена. Встречающиеся ещё в глубокой древности названия «сюньюй», в эпоху Инь и Чжоу – «гуйфан», «кунь и», «хунь и», «чуань-и», «жун» (в том числе «цюаньжун»), «яньюн», позднее – «ди», «цян», «ху» и, наконец, «сюнну» и «ъхунну», которых отождествляют с гуннами, по всей вероятности, относятся к одной и и той же группе племён.
Му-ван, сын и преемник Чжао-вана, воевал на севере и на юге, строил новые дворцы и башни. Ему приписывается неудачный поход против цюань-жунов, разработка кодекса наказаний «Люй син» и поездка к богине Си-ван-му – «Царице-матери Западного края».
За время, приходящиеся на правление Гун-вана, И-вана и Сяо-вана (примерно с 927-922 по 878-858 гг. до Р. Х.) крупных событий отмечено немного.
Гун-ван, сын и преемник Му-вана, запомнился только тем, что погубил Кан-гуна, владетеля удельного княжества Ми, который вопреки совету своей матери не отдал ему трёх красавиц, которых сам Кан-гун получил в подарок.
В правление И-вана, сына Гун-вана, «дела царского дома пришли в упадок, и стихотворцы сочиняли о нем сатиры».
При Сяо-ване возвысилась западная ветвь старинного клана Ин, чья родословная возводилась к дошанской династии Ся. Обе ветви клана жили среди цюаньжунов, то сражаясь с ними, то скрепляя отношения с их правящей верхушкой браками; некоторые историки и самих членов клана Ин считают цюаньжунами. Фэйцзы, младший сын западной линии клана Ин, настолько впечатлил Сяо-вана навыками коневодства, что тот отдал ему в жёны дочь и пожаловал владением в долине Цинь в современной провинции Ганьсу. Эти места были зоной компактного проживания цюаньжунов («собачьих жунов») и потому носили название Цюаньцю – «Собачий холм». Из владения Цюаньцю выросло впоследствии Цинь – самое сильное княжество, в итоге похоронившее Дом Чжоу.
Китайская Несмеяна и гибель Западной Чжоу
В IX веке до Р. Х.на троне Чжоу продолжалась череда не слишком прославившихся монархов.
Ли-ван (877-841 гг. до Р. Х.), сын И-вана, запомнился тем, что нанял в княжестве Вэй шамана, чтобы тот следил за народными настроениями, и запретил критические высказывания, так что людям осталось только перемигиваться и корчить гримасы. В 841 оду до Р. Х. в результате восстания Ли-ван был изгнан. Сановник Чжао-гун, исполняя долг подданного, спас от гибели Цзина, сына Ли-вана. Управление государством стали осуществлять два первых советника-регента – Чжао-гун и Чжоу-гун, и это правление было названо Гун-хэ («Общее согласие»).
С 841 года до Р. Х. хронология китайской истории аккуратно прослеживается по «Историческим запискам» («Ши цзи») Сыма Цяня и другим летописям.
«На четырнадцатом году правления Гун-хэ (827 г. до Р. Х.) Ли-ван умер в Чжи.
Когда наследник Цзин возмужал в семье Чжао-гуна, оба первых советника возвели его на престол, объявив ваном. Это был Сюань-ван» (Ши цзи»). Сами регенты остались при нём советниками.
В правление Сюань-вана (827-782 гг. до Р. Х.) была проведена земельная реформа, суть которой не ясна. Он напал на княжество Лу, сверг Луского князя И-гуна и посадил на престол его младшего брата Сяо-гуна, которому собирался поручить надзор за вассалами-чжухоу. В 789 году до Р. Х. с сражении в Цяньму «войска Сюань-вана «были наголову разбиты жунами из цянских родов. Коль скоро Сюань-ван потерял свои войска из южных княжеств, он стал пересчитывать население в Тайюани. Чжун Шань-фу убеждал его: “Народ нельзя считать”. Но Сюань-ван не послушал его и всё-таки пересчитал народ.
На сорок шестом году правления (782 год до Р. Х.) Сюань-ван скончался, и на престол вступил его сын Гун-шэн, принявший титул Ю-вана. На втором году правления Ю-вана в Западном Чжоу в районе Трёхречья произошло землетрясение. Бо Ян-фу сказал: “Чжоу ожидает гибель!» («Ши цзи»).
В 779 году до Р. Х. Ю-ван страстно полюбил Бао-сы. Позже он решил передать престол Бо-фу, сыну от Бао-сы, устранив законного наследника И-цзю – сына от старшей жены, которая была дочерью Шэнь-хоу – главы могущественного клана Шэнь. Шэнь-хоу, вступил в союз с владением Цзэн и племенами цюаньжунов и напал на зятя. Согласно историческому преданию, чжухоу не прореагировали на сигнальные огни, призывавшие их на помощь вану, т. к. ранее Ю-ван неоднократно устраивал ложные тревоги с сигнальными огнями, чтобы рассмешить никогда не улыбавшуюся Бао-сы. Цюаньжуны убили Ю-вана, увели Бао-сы (её дальнейшая судьба неизвестна), забрали все богатства Дома Чжоу и ушли, а Шэнь-хоу и удельные князья возвели на престол И-цзю. «Это был Пин-ван, который продолжил принесение жертв предкам Чжоу» («Ши цзи»).
ИСТОРИЯ ВОСТОЧНОЙ ЧЖОУ
Ослабление Дома Чжоу и принятие князем Чу титула вана
Вступив на престол в 770 году до Р. Х., Пин-ван ввиду угрозы новых вторжений племён яньюнь и цюаньжунов сразу же перенес столицу из разрушенного жунами Фэнхао на восток в Лои (Лоян). Это событие считается концом династии Западная Чжоу и началом династии Восточная Чжоу.
С переносом столицы Дом Чжоу утратил значительную долю влияния. Часть земель на востоке Пин-ван был вынужден раздать своим вассалам. В частности, Гуаньчжун в долине Вэйхэ и территории цюаньжунов в Цюаньцю были пожалованы дафу (высший аристократический ранг) Сян-гуну, владельцу Цинь, принимавшему активное участие в войне с жунами. (Это его предок получил в этих местах земли от Сяо-вана за познания в коневодстве). Сян-гуну ван поручил борьбу с западными варварами; при этом он был официально включён в число чжухоу. Так Цинь из небольшого окраинного владения клана Ин превратилось в удельное княжество.
В это время на территории Чжоуского Китая существовало около 170 уделов. Их владения располагались и компактно и чересполосно с племенными группами в пределах бассейна Хуанхэ и среднего течения Янцзы, от долины Вэйхэ на западе до Шаньдунского полуострова на востоке. Сыма Цянь писал: «Во время правления Пин-вана дом Чжоу ослаб, сильные князья присоединяли к себе земли слабых, началось усиление княжеств Ци, Чу, Цинь и Цзинь, и управление все больше зависело от местных правителей».
В 745 году до Р. Х. Цзиньский князь Чжао-хоу без санкции Чжоуского короля пожаловал своему то ли дяде, то ли младшему брату Чэн-ши земли в Цюйво, впервые создав удел внутри удела, причем достаточно большой: город Цюйво был значительно больше города И – столицы княжества Цзинь. Правители Цюйво позжнее неоднократно пытались завладеть Цзиньским престолом.
***
Хуань-ван, внук и преемник Пин-вана, не оказал должных почестей прибывшему к его Двору Чжуан-гуну, правителю княжества Чжэн. Конфликт вылился в войну: в 707 году до Р. Х. войска вана и княжеств Цай, Вэй и Чэнь вторглись в Чжэн, но были разбиты, а чжэнский воин Чжу-дань ранил самого Хуань-вана. В том же году правитель Цюйво У-гун, внук Чэн-ши, заманил к себе цзиньского князя Сяо-хоу и убил его. Сам он, однако, не занял цзиньский престол, а посадил на него Миня, младшего брата убитого князя.
В 704 году до Р. Х. Сюн-тун, правитель княжества Чу, ПЕРВЫМ ИЗ КИТАЙСКИХ КНЯЗЕЙ ПРИСВОИЛ СЕБЕ ТИТУЛ ВАНА, РАНЕЕ ПРИНАДЛЕЖАВШИЙ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЧЖОУСКИМ ГОСУДАРЯМ. Он стал зваться У-ваном. Позднее под давлением других князей Чуские правители несколько раз были вынуждены признать формальное главенство Дома Чжоу.
Время Циского Хуань-гуна
Хуань-гун, в 685 году до Р. Х., занявший престол княжества Ци, которое располагалось на полуострове Шаньдун, провёл реформы, предложенные его мудрым советником Гуань-цзы (Гуань Чжун). Предложения Гуань-цзы позволяют кое-что узнать о жизни простых китайцев: «Если взимать разный налог в зависимости от качества земли, народ не будет менять своего местожительства; если создавать военные отряды, не нарушая старых правил, народ не будет отлынивать от службы; если установить правильные сроки для заготовок в горах и озерах, народ не будет с пренебрежением относиться к запретам; если провести границы по холмам и тропинки по межам, справедливо разделить поля, занятые зерновыми культурами и коноплей, народ не будет роптать; если не нарушать сроков сельскохозяйственных работ, народ станет богатым; если не отбирать у народа крупный рогатый скот и овец для жертвоприношений, количество крупного рогатого скота и овец увеличится».
Хуань-гун старался находить талантливых людей, которых лично экзаменовал. Успешно выдержавших такой экзамен повышали в должности. По совету Гуань-цзы Хуань-гун урегулировал споры с соседними уделами, уступая им спорные территории, поднося богатые подарки и одновременно выискивая те владения, что хуже всего управляются. В 684-680 годах до Р. Х. Хуань-гун захватил владение Тань, разбил Лу, и заключив союз с Чэнь и Цао, вторгся в Сун.
В 682 году скончался Чжуан-ван, престол Чжоу занял его сын Си-ван,а в следующем году Циский Хуань-гун, встал во главе коалиции восточных княжеств, над которыми в течение последующих 40 лет осуществлял прямой контроль, регулярно собирая их правителей. Ранее организация подобных встреч была священной привилегией Чжоуских ванов. Северные царства Вэй и Син, подвергшиеся в этот период нашествию «ди» –племён, населявших предгорья нынешних провинций Шэньси, Ганьсу и Сычуань, были обязаны спасением Цискому Хуань-гуну. Со своих вассалов Хуань-гун брал только мелкие подарки, а сам щедро их одаривал.
***
В 680 году до Р. Х. У-гун, очередной правитель Цюйво, наконец осуществил то, чего добивались его предки, – завладел престолом княжества Цзинь. Он убил цзиньского князя Миня, а захваченные драгоценности поднес в дар Чжоускому Си-вану; тот признал У-гуна князем Цзинь и причислил его к чжухоу. Столицей Цзинь стал город Цзян (совр. Цзянчжоу в провинции Шаньси).
***
По смерти в 677 году до Р. Х. Си-вана чжоуский престол занял его сын Лань; это был ***-ван. Его дядя Цзы-туй, сын Чжуан-вана от любимой наложницы Яо, был вынужден бежать, но позже при поддержке княжеств Вэй и Янь захватил королевский престол, и бежать пришлось уже ***-вану, который при поддержке княжеств Чжэн и Го вернулся на престол. Эта смута еще больше ослабила власть Дома Чжоу. В 672 году до Р. Х. Хуань-гун на королевский манер устроил в Ци торжественное жертвоприношение Духу Земли и пригласил на него князей, чтобы продемонстрировать им свою военную мощь.
***
В княжестве Лу после смерти в 662 году до Р. Х. его правителя Чжуан-гуна разгорелась борьба между сторонниками разных его братьев и сыновей, сопровождавшаяся убийствами соперников; когда очередной победитель занимал престол, его противники бежали в другие княжества. В итоге Цзи-ю, брат покойного Чжуан-гуна, возвёл на престол маленького племянника Шэня, известного как Си-гун. Он также добился выдачи другого брата Цин-фу и заставил его покончить с собой. Ай Цзян, вдову Чжуан-гуна и любовницу Цин-фу, её сводный брат, Циский Хуань-гун, убил, и труп её отправил в Лу, чтобы он в знак позора был выставлен на всеобщее обозрение.
***
Сянь-гун, князь Цзинь, в 662 году до Р. Х. самовольно создал две армии вместо разрешенной одной и напал на княжество Хо. Его наложница Ли-цзи оклеветала его сына и внуков; сын удавился, а внуки бежали – Чжун-эр в Пу, а И-у в Цзюй. Сянь-гун напал на Пу, и Чжун-эр бежал дальше, к племенам ди и женился на девушке из этого племени. В 655 году Сянь-гун напал на Цзюй, И-у бежал в Лян. Но Сянь-гун умер, и вельможи Ли Кэ и Пэй Чжэн убили Ли-цзи и ее сыновей. Ли Кэ пригласил на трон Чжун-эра, но тот отказался, боясь, что дисцы его убьют.
***
В это же время Юнь, правитель Чу, перестал посылать дань Дому Чжоу и сам присвоил себе титул вана; это был Чэн-ван. Хуань-гун напал на Чэн-вана, обвинив его в непочтении к вану Чжоу, а также в том, что около двухсот лет назад в его стране погиб (утонул в реке) чжоуский Чжао-ван .Правители Чу всегда утверждали, что местность, где погиб Чжао-ван, в те времена к их княжеству не относилась. Чэн-ван обещал впредь посылать дань Дому Чжоу, но сказал: «О том же, почему Чжао-ван, выехавший из столицы, не вернулся обратно, спросите у берегов реки».
В 656 году до Р. Х. Хуань-гун во главе коалиции князей выступил против Чу и его союзника – владения Цай. Но чуский дипломат и полководец Цюй Хуань убедил Хуань-гуна, что идти вглубь территории Чу опасно, и воюющие стороны заключили мир.
В 652-651 гг. до Р. Х. Хуань-гун сумел уладить миром конфликт между Чжоуским Сян-ваном и его единокровным братом Шу-даем, и помирить жунов с Домом Чжоу. На съезде князей, созванном Хуань-гуном в 650 году, ему были оказаны торжественные почести со стороны посла Чжоуского государя как «ба» – «гегемону».
***
В 651 году до Р. Х. при поддержке Циньского Му-гуна и Циского Хуань-гуна престол Цзинь занял И-у; э то был ***-гун.
***
В 648 году до Р. Х. на Чжоу напали жуны, которые даже захватили её столицу Лои. Хуань-гун собрал правителей княжеств Лу, Вэй, Чжэн,Чэнь, Сюй и Цао и заключил с ними соглашение об оказании отпора жунам, а также «хуайским ”и”», напавшим на княжество Цзи. Варваров отогнали, но ещё при жизни Хуань-гуна среди членов коалиции начались распри, княжество Чжэн вышло из повиновения Ци.
***
В 645 году Циньский Му-гун потребовал, чтобы Цзиньский ***-гун отдал ему обещанные за помощь земли. Тот отказался, и Му-гун напал на Цзинь. Войско ***-гуна было разбито, сам он попал в плен. Спустя три месяца Му-гун его отпустил, но его наследник Юй остался в Цинь заложником.
***-гун, вернув власть в Цзинь, послал агентов убить Чжун-эра, и тот покинул дисцев, наказав жене ждать его 25 лет. Она засмеялась и сказала, что через 25 лет на ее могиле вырастет высокий кипарис, но ждать его она все равно будет. В Чу князь Чэн-ван богато одарил принца-эмигранта и отправил его в Цинь.
***
У Циского Хуань-гуна было шесть жен и пять сыновей. Наследником был объявлен Чжао, сын от Чжэн-цзи, хотя Хуань-гун обещал князю Вэй, чья дочь была одной из его жен, сделать наследником её сына У-гуя. Когда умер сановник Гуань-цзы, державший гарем в узде, все сыновья заявили претензии на престо.
В 643 году до Р. Х. Хуань-гун скончался, а гегемония от Ци перешла к княжеству Сун. В Ци сторонники У-гуя перебили своих противников и возвели У-гуя на престол, а княжич Чжао бежал во владение Сун. Пока продолжалась смута, никто не решался похоронить Хуань-гуна; его тело пролежало в кровати 60 дней, и из него стали выползать черви. Лишь после победы У-гуя покойного князя похоронили. Но в следующем году Сунский князь Сян-гун напал на Ци, чтобы посадить на трон княжича Чжао; У-гуй был убит. Остальные четыре брата на какое-то время сумели изгнать Чжао, но в конечном счете тот с помощью сунских войск занял престол Ци. Это был Сяо-гун.
Время Цзиньского Вэнь-гуна
В 640 году до Р. Х. мятежный младший брат Сян-вана Шу-дай, видимо, был прощён и вернулся в Чжоу. В 639 году Сян-ван пытался погасить военный конфликт между владениями Чжэн и Хуа. Не имея собственных сил, он натравил на Чжэн племена дисцев, а в награду им сделал дискую княжну Шу-вэй своей старшей женой, дав ей титул Ди-хоу.
***
В 638 году умер Цзиньский ***-гун. Наследник престола Юй жил в это время в Цинь, где тамошний князь Му-гун женил его на своей дочери Хуай Ин. Узнав о смерти отца, Юй, бросив жену, тайно бежал на родину и был провозглашен князем Цзинь; это был Хуай-гун.
Чжун-эр, пережив ряд неудачных покушений, жил в Ци. Когда в Цзинь началась очередная смута, он бежал от греха подальше сначала в Цао, затем в Сун, Чжэн, Чу и, наконец, в Цинь. Поскольку Му-гуну не удалось превратить в свою марионетку Юя, он сделал теперь ставку на Чжун-эра. Он дал ему целых пять жён, в том числе Хуай Ин, после бегства Юя оставшуюся соломенной вдовой. О положении, которое занимал при циньском дворе уже пожилой Чжун-эр (ему уже было под шестьдесят), свидетельствует случай, описанный в «Го юй» («Речи стран»). Однажды Чжун-эр, умываясь, случайно обрызгал жену. «Разгневанная Хуай Ин воскликнула: “Владения Цинь и Цзинь занимают равное положение, почему же вы так унижаете меня?” Напуганный княжич снял верхнюю одежду и, словно, преступник, стал ждать, что ему прикажут дальше».
О том, что приказала обидчивая Хуай Ин раздетому мужу, история умалчивает.
Её отец Му-гун организовал в княжестве Цзинь заговор; Хуай-гун был убит жителями Гаоляна, и в 636 году до Р. Х. Му-гун посадил на цзиньский престол Чжун-эра (храмовое имя – Вэнь-гун). Вельможи Люй Шэн и Ци Жуй, опасаясь мести за свое прошлое отношение к нему, подняли мятеж, и Вэнь-гуну снова пришлось бежать в Цинь, но затем с помощью тестя и сановника Лю Кэ он разбил восставших. Утвердившись на престоле, Вэнь-гун приказал Лю Кэ покончить с собой: по его мнению, нельзя было доверять сановнику, однажды предавшему своего государя. Лю Кэ исполнил приказ.
В китайской исторической традиции Вэнь-гун представлен образцовым правителем, чьи слова и дела в равной степени соответствовали Небесным установлениям и не расходились друг с другом. Например, выступая в поход против города Юань, он приказал воинам взять довольствие на три дня. Когда же три дня прошли, а город не был взят, Вэнь-гун велел войску отходить. Лазутчики сообщали, что юаньцы смогут продержаться еще не дольше одного-двух дней, но князь не изменил решения, сдержав слово, данное воинам.
Вэнь-гун облегчил пошлины, взимаемые на заставах, и выровнял дороги ради облегчения торговли. В делах правления он опирался на старинные цзиньские кланы Сю, Цзи, Ху, Луань и др. Когда Чэн-ван, ч правитель Чу, напал на владение Сун – союзника Цзинь, Вэнь-гун не выступил сразу на помощь Сун, так как помнил о поддержке, оказанной ему Чэн-ваном в годы скитаний.
***
Между тем жена Чжоуского Сян-вана, диская княжна Ди-хоу (Шу-вэй), была уличена в любовной связи с его братом Шу-даем, и Сян-ван лишил её титула хоу и статуса старшей жены. Недовольные Сян-ваном его мачеха ***-хоу со своим сыном Цзи-даем объединились с Ди-хоу и призвали её земляков-дисцев. В 636 году до Р. Х. дисцы напали на столицу Чжоу, «изгнали Сян-вана и возвели на престол Шу-дая. Сян-ван обратился за помощью к Вэнь-гуну, который убил Шу-дая и вернул престол Сян-вану. После этого Сян-ван поручил Вэнь-гуну организацию похода против Чу и его союзников – княжеств Юань, Цао и Вэй. В 631 году до Р. Х. объединённые Вэнь-гуном войска чжухоу разбили армию Чу при Чэнпу в Шаньдуне. Пленных чусцев Вэнь-гун отправил в дар Чжоускому королю, а тот торжественно объявил Вэнь-гуна гегемоном-«ба», вручив ему власть над своими вассалами-чжухоу.
От «Вёсен и осеней» к «Сражающимся государствам»
Когда в 628 году до Р. Х. Вэнь-гун умер и цзиньский престол унаследовал Сян-гун, Циньский Му-гун самовольно провозгласил себя гегемоном и напал на Цзинь, но в кровопролитном сражении у гор Яошань в 627 году потерпел полное поражение. В 624 году Му-гун снова вторгся в Цзинь и снова был разбит Сян-гуном. Тогда Му-гун набросился на соседние северо-западные племена, завоевав которые объявил себя «гегемоном западных жунов».
Му-гун скончался в 621 году до Р. Х., на трон взошёл Кан-гун. Циньцы снова попытались напасть на Цзинь и в 615 году снова были разбиты.
Войны между Цинь и Цзинь облегчили осуществление агрессивных замыслов Чуского Чжуан-вана (613-591 гг. до Р. Х.). В 606 году, когда королевский престол Чжоу занял Дин-ван, чуское войско подходило к окрестностям чжоуской столицы Лои. В 597 году до Р. Х. правитель Цзинь в битве с циньцами под Би (в современной Хэнани) потерпел поражение.
Чжуан-вану удалось создать антицзиньский союз, в который вошли княжества Чжэн, Лу, Сун и Чэнь. Цзинь, со своей стороны, принимало все меры для сколачивания античуского союза. В 577 году до Р. Х. сунскому послу Хуа Юаню удалось добиться заключения мирного соглашения между обеими коалициями, но через три года из-за интриг княжества Чжэн этот договор был разорван.
В сражении под Яньлином в 574 году до Р. Х. чусцы были наголову разбиты цзиньскими войсками. Цзиньский правитель Дао-гун (572-558 гг. до Р. Х.) сделался гегемоном, созвав в Шасуй (в современной Хэнани) князей Ци, Сун, Лу, Вэй и Чжу. При его преемнике Пин-гуне (557-532 гг. до Р. Х.) была одержана ещё одна победа над чусцами в битве у Чжаньбаня (в Хэнани). В 553 году до Р. Х. Пин-гун созвал правителей Сун, Вэй, Чжэн, Ци и Лу, принесших ему клятву верности. Однако Цзинь не смогло пожать плоды этих успехов из-за внутренней смуты.
В 544 году до Р. Х. в Сун состоялась встреча правителей четырёх крупнейших княжеств – Цзинь, Ци, Цинь и Чу, на которой Цзинь уже не играла главенствующей роли. Договаривающиеся стороны поклялись не нападать друг на друга и вообще отказаться от применения оружия при решении межгосударственных конфликтов.
Вскоре от Цзинь откололись его союзники Вэй, Чжэн и Лу, перешедшие на сторону Ци. Нарушив договор 544 года, Ци начало войну с Цзинь. Одновременно развернулись военные действия на юге, где на Чу напало усилившееся княжество У (Нго) в нижнем течении Янцзы, на территории современной провинции Чжэцзян; его правитель Хэ Люй (514-496 гг. до Р. Х.) объявил себя гегемоном Поднебесной.
***
По всей вероятности, именно в этот период в Китае появились писаные законы – важнейший шаг в истории любой древней цивилизации. Так, в 536 году до Р. Х. Цзы Чан из княжества Чжэн отлил на поверхности чугунных треножных сосудов текст законов, составленных во имя «спасения мира». В 513 году до Р. Х. такие же треножники появились в Цзинь.
***
В начале V века до Р. Х. Конфуций (Кун-цзы) занимал в своём родном княжестве Лу посты главы ведомства общественных работ и верховного судьи. В 497 году он отправился в княжество Вэй, побывал также в Ци, Сун, Чэнь и Чу. В 484 оду Конфуций вернулся в Лу, где и умер в 479 году до Р. Х. Призвав своего ученика Цзы-Гуна, семидесятилетний Кун сказал ему: «Все кончено! Никто в этом мире так и не понял меня! Я не виню Небо, я не виню людей! Я лишь весь отдаюсь учению и пестую в себе возвышенные устремления. Наверное, только Небо знает, кто я такой!».
Суть великих учений в любой области человеческой деятельности воспринимается окружающими с трудом и неизбежно подвергаются всевозможным искажениям вплоть до превращения в собственную противоположность (марксизм в Китае и Корее – прекрасный тому пример). И всё же идеи Конфуция во многом определяли духовную жизнь Китая до наших дней. А сочинение Конфуция «Чунь цю» - «Вёсны и осени», чаще пишут слитно – «Чуньцю») – хроника княжества Лу с 722- по 479 год до Р. Х. – служит названием всего \того периода китайской истории.
***
В конце периода Чуньцю крупные и сильные в военном отношении окраинные княжества – западное Цинь, южные Чу, У и ещё более южное Юэ, которых жители Чжун го – «Срединных государств» долины Хуанхэ презирали как “варваров, «подобных зверям и птицам», оказались вершителями судеб Китая.
Фу Ча, правившему княжеством У после Хэ Люя, удалось разбить войско княжества Юэ и в 494 году до Р. Х. захватить юэскую столицу. Обезопасив южные границы, Фу Ча взялся за северных соседей. Войска Ци, Лу и Сун были разбиты; близ Хуанчи (в совр. Хэнани). В 482 году до Р. Х. армия Фу Ча встретилась с армией Цзиньского Цзин-гуна. Цзиньцы пошли на уступки, но пока в Хуанчи шли переговоры, княжество У вновь подверглось нападению со стороны своего южного соседа Юэ. В течение нескольких лет Юэ отрывало от У кусок за куском, и в 473 году до Р. Х. юэсцы захватили его столицу. Фу Ча покончил с собой, а Гоу Цзянь, князь Юэ, объявил себя гегемоном и созвал в Сюйчжоу съезд чжухоу. В источниках он выступает как последний из гегемонов Поднебесной, власть которого продержалась, правда, очень недолго. Эпоха гегемонов на этом завершается.
Княжество Цзинь развалилось: три сильнейших цзиньских клана – Чжао, Вэй и Хань просто разделили его между собой (фактически в 453-м, а формально в 403 году до Р. Х.), оставив Дому Цзинь два уезда – Цзян и Цюйво. В дальнейшем княжества Чжао, Вэй и Хань часто называют общим именем «Три Цзинь».
Борьба кланов шла и в других государствах. Например, в Лу враждовали между собой три ветви клана Хуань, в Ци – кланы Тянь и Цуй. Эпоха Чуньцю закончилась, началась Чжань го ши дай – «Эпоха Сражающихся государств», иначе называемая Ци сюн – «Семь сильнейших». (Обычно пишут просто «Чжаньго» –как и «Чуньцю», в одно слово).
В 405 году до Р. Х. объединённое войско Вэй, Чжао и Хань нанесло поражение княжеству Ци, а в 403 году «Три Цзинь» были наконец признаны Чжоуским Вэйле-ваном в качестве равноправных княжеств. Представители прежнего правящего Дома Цзинь тоже продолжали носить титул хоу и владеть небольшим уделом до 376 года до Р. Х. и даже на время приобрели значительное влияние.
Границу между периодами Чуньцю и Чжаньго проводят по-разному: одни в 479 году до Р. Х., на который падает последняя запись в хронике «Чуньцю». другие в 403 году (23-й год правления Вэйле-вана)), когда был узаконен распад Цзинь.
ОСОБЕННОСТИ КИТАЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Одиночество
Первая, и, вероятно, главная особенность развития китайской цивилизации – ЕЁ ОДИНОЧЕСТВО, ОТСУТСТВИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ-КОНКУРЕНТОВ.
***
Средиземное море называется Средиземным потому, что расположено посреди трёх континентов. После ледникового периода в разных регионах Средиземноморья сложилось множество изолированных друг от друга и поэтому совершенно несхожих народов, создавших собственные оригинальные культуры и цивилизации. Они разрастались, между ними устанавливались контакты, и НОВЫЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ СКЛАДЫВАЛИСЬ ПУТЁМ СИНТЕЗА ЭЛЕМЕНТОВ ДРУГИХ КУЛЬТУР И ЦИВИЛИЗАЦИЙ.
Так, исламская цивилизация родилась как результат прививки к менталитету арабов иудейского монотеизма, а развивалась в ходе освоения наследия эллинизма и древних семитских цивилизаций Восточного Средиземноморья. Расширяясь, исламская цивилизация вобрала в себя культуры совершенно иных народов – индоевропейских, кавказских, тюркских им даже австронезийских.
Современная западная цивилизация родилась путём синтеза кельтских и германских обычаев, ошмётков римской культуры и христианства, выросшего из иудаизма, а развивалась в ходе полномасштабного освоения античной культуры (которая, в свою очередь, вобрала в себя наследие Египта, Вавилона и Финикии.) и многовекового противоборства с миром ислама и с восточноевропейским христианством.
Русская цивилизация сформировалась путём прививки к славянской массе скандинавского и тюркского элементов и славянизации финно-угорских и балтских народов, а развивалась при длительном влиянии сначала Византии, потом татаро-монголов и, наконец, западной цивилизации.
На территории Китая БЕЗРАЗДЕЛЬНО ГОСПОДСТВОВАЛА ОДНА- ЕДИНСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА/ЦИВИЛИЗАЦИЯ – та, что сложилась в 1-й половине II тысячелетия до Р. Х. в бассейне Хуанхэ-Вэйхэ в ходе взаимодействия двух рас – северной монголоидной и южной малайско-вьетской. Завершённую форму эта цивилизация приобрела в эпоху Чуньцю, Чжаньго и следующей за ними династии Хань.
Окружающие народы, включая тех, которые завоёвывали часть китайской территории или даже весь Китай, исторически быстро китаизировались. И такое положение сохранялось В ТЕЧЕНИЕ ДВУХ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ.
Столь долгое одиночество не могло не сформировать КИТАЕЦЕНТРИСТСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ. Свой мир китайцы называли Тянься – Поднебесная. Практика трёх тысячелетий убедила их, что они живут в центре Поднебесной и окружены варварами, у которых нечему учится. За всю свою историю до появления европейцев китайцы заимствовали фактически только буддизм из Индии и штаны у северных кочевников.
Клановая система
У китайцев, как и у большинства древних народов, важнейшую роль играли родственные связи. Если человек добивался власти и могущества, то его родственники, оказывая ему поддержку, сами рассчитывали на его покровительство. Так возникал ЦЗУНЦЗУ – клан, множество семей, объединённых общим происхождением, почитающих одних и тех же предков и подчиняющихся главе клана. Высшее положение занимал клан Чжоуского вана.
Иероглиф «цзун» означал главную генеалогическую линию, «цзу» – боковые ветви. Помимо прямых потомков, клан пополнялся за счёт зятьёв и усыновлённых; примыкали к нему также зависимые семьи (таких римляне именовали «клиентами») и отпущенные рабы (а грань между свободой и рабством в Китае гораздо менее чёткая, чем в Европе). Разрастаясь, улан дробился, подобно пчелиной семье: член клана, добившийся видного положения, сам становился главой для своих родичей, которые образовывали новый клан-цзунцзу. Наименование клана играло роль современной фамилии и записывалось перед личным именем.
Вскоре после рождения китаец получал детское имя, а с достижением совершеннолетия – новое имя, взрослое. Кроме того, могли его называть и по какому-нибудь прозвищу. Он мог также получить титул, часто (но не всегда) включающий название пожалованных ему земель, и именоваться этим титулом. После смерти заслуженный деятель Китайской империи (прежде всего монарх) мог получить посмертное имя. У китайских монархов, кроме того, было ещё и храмовое имя, под которым его поминали в храмах; первоначально это касалось лишь личного поминального храма данного монарха, а позднее приобрело общий характер. В хрониках и исторических сочинениях китайские монархи обычно фигурируют именно под храмовыми именами.
В отличие от Древней Эллады, где клановые связи рано утратили значение, в Китае клановая система дожила до наших дней. Клановые структуры стали основой китайского общества, и без учёта их невозможно понять и представить дальнейшую историю Китая вплоть до наших дней. Клановая система наверняка понесла большой урон в ходе катастрофических перемен прошлого века, но скорее всего в какой-то мере сохранилась и в сегодняшнем Китае. Но КНР на самом деле – довольно закрытая страна, и о её обществе мы знаем крайне мало.
Народные верования
Родовые и клановые отношения прочно переплетались с религиозной жизнью.
Китайцы, как и большинство народов, живших к северу от Китая, почитали Небо – Тянь ; (у северных кочевников оно называлось Тенгри, у японцев - Тэн). Свой мир они называли Тянь-ся – Поднебесная, а своего государя, который, по их понятиям, являлся владыкой всей Поднебесной – Тянь-цзы, то есть Сын Неба.
Почитали китайцы и бесчисленных духов, но прежде всего – духов своих предков. Глава семьи и клана представлял живых потомков перед духами предков, приносил жертвы духам предков, поэтому его власть имела сакральный характер. Он же «по совместительству» мог приносить жертвы и остальным духам, – Земли, морей, рек, ручьёв, гор, злаков и т. д., а также самому Небу. На государственном уровне аналогичные функции выполнял монарх; поэтому ЕГО ВЛАСТЬ БЫЛА КУДА ТЕСНЕЕ СВЯЗАНА С НЕБЕСНЫМИ СИЛАМИ, ЧЕМ У ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРЕЙ, которые тоже не прочь были сослаться на божественный характер совей власти.
Если в Египте и особенно в Месопотамии вокруг общих богов сплачивалась территориальная община, то в Китае клан сплачивался вокруг духов предков. Культы сверхъестественных существ, независимые от кланов, и профессиональное жречество в Китае в ту эпоху не сложились.
Наибольшим авторитетом пользовались духи-Первопредки самых древних и знатных кланов; они назывались «ДИ». В соответствии с учением о «пяти стихиях («у син» из Первопредков тоже образовывали пятёрку, но состав её в разных княжествах и в разные эпохи был неодинаковым. Так, в книге «Люй ши чунь цю» («Весны и осени господина Люя») Первопредками-ди названы Тай-хао, Янь-ди, Хуан-ди, Шао-хао и Чжуан-сюй. Писавший позже историк Сыма Цянь называл Хуан-ди, Чжуан-сюя, Ку, Яо и Шуня. Историки высказывают предположения, что список Сыма Цяня сложился в западных районах, в местах первоначального расселения племён Шан и Чжоу, а вариант «Люй ши чунь цю» – на востоке, на землях соседнего с Лу княжества Ци в современной провинции Шаньдун. Юй, предок народа Ся, и Хоу-цзи (Князь-Просо), предок народа Чжоу, также причислялись к Первопредкам-ди.
Китайский язык
Язык каждого народа ОТРАЖАЕТ ОСОБЕННОСТИ ЕГО МЕНТАЛИТЕТА.
В языках народов, издревле населявших долины Хуанхэ и Янцзы, значение слова определяется не только ЗВУКАМИ, из которых оно состоит, но и ТОНОМ, которым слово произносится. Слова, которые для китайца имеют совершенно разный смысл, для западного человека звучат совершенно одинаково и записываются одинаковыми буквами. (В русском языке тон тоже играет важную роль: например, слова «ну да, конечно!», по-разному интонированные, могут означать как полное согласие, так и абсолютное неприятие; но у нас, в отличие от китайцев, интонация не может изменить сам ПРЕДМЕТ речи.
К тому же то, что мы называем китайским языком, на деле представляет собой несколько языков, которые отличаются друг от друга не только лексикой и грамматикой, но также способом произношения звуков и системой тонов. Даже сейчас, в эпоху радио и телевидения, китаец из Пекина с трудом понимает китайца из Фучжоу, а оба они совершенно не понимают китайца, говорящего на наречии хо-кло, употребляемом к северо-востоку от Гуанчжоу.
Китайская письменность возникла во II тысячелетии до Р. Х. из фигурного письма. Впоследствии к первоначальным примитивным рисункам стали присоединять другие знаки, причём строго соблюдалось правило: для каждого слова – особый знак. Это привело к созданию колоссального количества иероглифов.
Тем не менее в дальнейшем многие иероглифы приобрели дополнительные значения. Например, иероглиф «ши» чаще всего используют для обозначения учёного мужчины (особенно в сочетании с иероглифом «шэнь» – «пояс», поскольку сановники носили одежды с длинным и широким поясом); но в зависимости от контекста он также может обозначать воина, холостяка, служащего, дипломата или вообще профессионала в какой-либо области. Этим же иероглифом китайцы переводят русский термин «дворянин», английский «джентльмен» и японский «самурай», так что персонажи Толстого, Диккенса или Акутагавы в переводах обретают сходство с китайскими шэньши. (Точно так же в русских переводах европейских или японских авторов джентльмены, шевалье, юнкеры и самураи превращаются в дворян – подобие тех, которых в России перестали сечь только в конце правления Екатерины II).
Таким образом, за иероглифом может стоять целый кластер омонимов, которые не только состоят из одних и тех же фонем, но и произносятся одинаковым тоном.
Данные процессы сопровождались превращением китайского языка в ИЗОЛИРУЮЩИЙ. Короткие корни лишились приставок и суффиксов, количество служебных слов сократилось, грамматика упростилась, сведясь практически к определённому порядку слов в предложении. Вообразите язык, где одно и то же (с нашей точки зрения) слово, произнесённое с разной интонацией, означает совершенно разные вещи; где оно, нисколько не меняясь, становится существительным, прилагательным или глаголом; где у существительных и прилагательных нет ни рода, ни числа, ни падежей, а глаголы не спрягаются (хотя следы флексий сохранились в некоторых китайских диалектах); где, наконец, каждое слово записывается особым иероглифом или сочетанием иероглифов! Такой язык может принадлежать только очень трудолюбивому и терпеливому народу, у которого склонность к порядку преобладает над фантазией. Китайский язык не предназначен для сложных определений, требующих гибкой грамматики и многочисленных придаточных предложений. Такой язык «заточен» на построение классификаций и провозглашение общих истин, которые легко запоминаются, но нуждаются в комментариях. В то же время этот язык плохо приспособлен для передачи смысловых оттенков, особенностей, нюансов. (Интересно, какое отношению к «Войне и миру» Льва Толстого имеет его перевод на китайский язык!).
Такой характер языка отразил – и одновременно определил – особенности китайского мышления, наложив резкий отпечаток на китайскую культуру, на философию и даже на логику. В китайском языке невозможны универсальные силлогизмы типа «Все рыбы дышат жабрами. Кашалоты не дышат жабрами, следовательно, кашалоты – не рыбы». Выводы для китайца зависят от контекста, от конкретной ситуации. Например, слово «жэнь» означает и конкретного человека, и человека вообще, и людей в целом. Между эти понятиями можно поставить знак равенства («Хо – человек. Любить Хо – значит любить людей»), а можно, напротив, подчеркнуть различие («Родители Хо – люди. То, что Хо служит своим родителям, не значит, что Хо служит людям»).
(Английский язык тоже весьма изолирующий, но мы гораздо легче с этим миримся благодаря отсутствию в нём системы тонов и иероглифов и наличию достаточно сложной грамматики. Впрочем, В. В. Набоков, научившийся читать по-английски раньше, чем по-русски, назвал английский язык «второсортным»).
Сложившийся в эпоху Чуньцю и Чжаньго ЛИТЕРАТУРНЫЙ КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК, ОСНОВАННЫЙ НА ЕДИНОЙ ПИСЬМЕННОСТИ, И СОЗДАННЫЕ НА НЁМ КЛАССИЧЕСКИЕ СОЧИНЕНИЯ В ТЕЧЕНИЕ СЛЕДУЮЩИХ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ СЛУЖИЛ МОЩНЫМ ОРУДИЕМ СЛИЯНИЯ НАРОДОВ КИТАЯ В ЕДИНУ. НАЦИЮ.
Ритуал-«ли»
Уникальной особенностью Китая является "ЛИ". Это слово переводят на русский язык как «ритуал»; русское выражение е «разводить китайские церемонии» означает преувеличенную, чрезмерную вежливость, мелочное соблюдение правил этикета. На самом деле китайскому слову «ли» нет точного соответствия ни в русском, ни в европейских языках. Значительно ближе по смыслу к «ли» исламское понятие «шариат» или иудаистское «галаха;». Философ Сюнь-цзы указывал, что в основе «ли» лежат воля Неба, почитание предков и почитание начальства.
В рамках ритуала-ли китайцы, кажется, стремились всё классифицировать и всё упорядочить. Например, основой общества считались «у и» – «пять отношений», согласно которым отцы должны быть справедливыми, матери – любящими, старшие братья дружественно относиться к младшим, младшие братья уважать старших, дети проявлять почтение к родителям, а подданные – к Государю. Ритуал-ли определял, как следует себя вести, чтобы не нарушать общественную гармонию и одновременно не ронять достоинства. Строгие правила должны были соблюдаться буквально во всём – в жертвоприношениях, поведении, одежде, строительстве жилья и т. п. Так, во время еды подавать дыню простолюдину полагалось целой, низшему чиновнику – разрезанной пополам, старшему чиновнику – разрезанной на четыре части, а если доведётся подносить дыню правителю, каждый кусочек следует покрыть тонким шёлком.
Когда умер Гунфу Вэнь-бо, его мать, известная своей мудростью, запретила его наложницам слишком бурно выражать своё горе, чтобы люди не подумали, что её сын при жизни уделял наложницам много внимания.
Как шариат и галаха, ритуал-ли глубоко консервативен. Он не сводится к строгому набору каких-то слов и действий: за всеми правилами и классификациями, которые часто кажутся нелепо-мелочными, стоит настойчивое стремление не допустить перемен, зафиксировать, законсервировать существующие отношения между кланами, семьями и отдельными людьми.
Ритуал-ли пронизан убеждённостью в справедливости неравенства не только для отдельных людей, но и для семей и кланов. Каждый человек должен был довольствоваться тем местом, которое занимали его предки, и не пытаться подняться выше. В книге «Чжоу ли» («Ритуалы Чжоу») сказано: «Коли обогатится простолюдин, то пусть подарит он своё богатство главе семьи. Коли обогатится служилый человек, то пусть преподнесёт он своё богатство господину. Коли обогатится господин, то пусть вверит он своё богатство Сыну Неба. А коли придёт богатство к Сыну Неба, пусть он уступит блага Небу».
В «Го юй» («Речи стран») рассказывается, что когда вельможа Чжао Вэнь-цзы строил дом, «он решил обтесать балки, а затем отшлифовать их. Чжан Лао, придя к Чжао Вэнь-цзы вечером, увидел это и, не встретившись с ним, возвратился домой. Услышав об этом, Чжао Вэнь-цзы отправился на повозке к Чжан Лао и, встретившись с ним, сказал: «Если я поступил плохо, скажите мне об этом, зачем же было так быстро удаляться?». Чжан Лао ответил: «Балки во дворце Сына Неба (так в Китае называли верховного правителя) обтёсываются, затем шлифуются и, наконец, отделываются тонким точильным камнем. В домах чжухоу балки шлифуются, в домах дафу (аналог европейских баронов или рыцарей) обтёсываются, а в домах служилых людей обтёсываются только концы балок. Отделка балок в соответствии с занимаемым положением указывает на соблюдение долга, а использование балок в соответствии с рангом знатности указывает на соблюдение «ли». Ныне вы, занимая высокое положение, забыли о долге, а будучи богатым, забыли о правилах «ли». Я испугался, что не избегну обвинений в дружбе с таким человеком, поэтому и не посмел доложить о своём приходе”».
Подобная подлая трусость выставлялась как пример образцового поведения.
Чжао Вэнь-цзы, вернувшись обратно, приказал не шлифовать балки.
Но мы составим совершенно неправильное представление о роли ритуала-ли, если будем думать, что его каноны всегда тщательно соблюдались. Скорее дело обстояло наоборот: если бы все были такими послушными, как Чжао Вэнь-цзы, история с балками не попала бы в книгу. И если бы все всегда следовали «ли», ничто и никогда не могло бы измениться.
Соблюдение ритуала-ли было выгодно тому, кто вполне удовлетворялся своим положением и не стремился к более высокому, а таких людей никогда не бывает много. Тот же, кто хотел возвыситься, добиться богатства ипочёта, а тем более могущества и власти, обычно пренебрегал правилами «ли». Собственно, с нарушения «ли» начиналось почти всякое возвышение. Если такому человеку везло, рано или поздно его новое положение признавалось, и тогда он сам, стремясь защитить свои привилегии, мог превратиться в поборника «ли» – если не стремился подняться ещё выше.
В то же время ритуал-ли был столь авторитетен, что иногда с ним приходилось считаться самым могущественным людям. Например, женщинам не полагалось преподносить кому бы то ни было богатые дары. Когда Чжуан-гун, князь удела Лу, женился на княжне Ай Цзян из княжества Ци, он потребовал, чтобы подарки его невесте преподнесли не только его воеводы, но и их жены. Начальник ведомства обрядов и жертвоприношений Сяфу Чжань сказал: «Это нарушает имеющиеся прецеденты». Чжуан-гун возразил: «Прецеденты создаёт правитель». Сяфу Чжань ответил: «Когда правитель создаёт прецеденты, и они не нарушают принятых правил поведения, их принимают за прецеденты, а если они противоречат правилам поведения, это также записывают как нарушение правил поведения. Я следую за чиновниками, ведающими записями, и боюсь, что запись о нарушении вами правил поведения будет оставлена потомкам, поэтому не смею не доложить об этом... Приношения женщин ограничиваются лишь финиками и каштанами, которые служат для выражения искреннего уважения. Мужчины же подносят яшму, шелк, диких и домашних птиц, чтобы с их помощью указать на занимаемое положение. Ныне женщины должны представить приношения мужчин, чем стирается различие между женщинами и мужчинами. Различие между мужчинами и женщинами — важный момент в правилах поведения во владении, и нельзя, чтобы оно стиралось».
Чжуан-гун не послушал совета и настоял на своём, но совершённое им нарушение ритуала навсегда вошло в исторические записи.
Распространение ритуала-ли среди многочисленных племён, населявших долины Хуанхэ и Янцзы, означало их приобщение к иньско-чжоуской традиции, – иначе говоря, китаизацию. Этот процесс происходил очень медленно. Так, Конфуций о своём родном Лу, – отнюдь не самом отсталом среди китайских княжеств, – говорил, что если бы не реформы, проведённые тамошним князем за полтораста лет до того, то и в его время (VI-V вв. до Р. Х.) местное население по-прежнему запахивало бы одежду налево, подобно варварам.
Китайская философия: между религией и политологией
Через всю историю китайской философии проходит поиск гармонии, единства в обществе и в мире. Это сказалось не только на целях философов, но и на их методах. Греки, римляне и последующие европейские философы пытались постичь окружающий мир путём АНАЛИЗА, рассматривая его составляющие по-отдельности; такой подход в конечном счёте привёл к рождению современных наук о природе. Китайские философы рассматривали мир КАК ЦЕЛОЕ, старясь сразу ухватить его суть.
Другое отличие китайской философии от западной состоит в том, что китайских философов, какими бы абстрактными вопросами они не занимались, всегда ИСКАЛИ СВОИМ ВЫВОДАМ ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИМЕНЕНИЕ В ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ.
Эпоха Чжаньго ( 475-221 гг. до Р. Х.) считается временем формирования философских направлений, которые определили ход китайской мысли на много столетий вперёд и характер дальневосточной цивилизации в целом. Это время жизни Конфуция, Мэн-цзы, Лао-цзы, Чжуан-цзы, Мо-цзы и многих других философов, чьи имена широко известны не только в Китае, но и за его пределами.
В китайском языке есть иероглиф «цзя».Как и любой другой, он очень многозначен и может в зависимости от контекста обозначать «дом», семью, семейство», «род», «родню», «домашнее хозяйство», «двор» (князя), «фирму» или «магазин». Также это суффикс при обозначения определённой профессии или мастерства: например, «кэсюэцзя» значит «учёный», «вайцзяоцзя» – «дипломат», и т. п. Кроме того, у него есть значение «школа» как объединение людей, связанных общими профессиональными занятиями и разделяющих ту или иную идею.
Расцвет китайской философии в эпоху Сражающихся государств вошёл в историю под общим собирательным названием «бай цзя чжэн мин» – «Соперничество ста школ» («сто» в данном случае – число условное, означающее «много»). Всех тогдашних философов отыскали сто восемьдесят девять, их сочинения насчитывают тысячу четыреста тридцать четыре цзюани – шёлковых свитков, на которых писали до изобретения бумаги (во II веке от Р. Х.). Философские школы-цзя и уничтожали друг друга, и порождали одна другую. Знаменитый астролог и историк Сыма Тань, отец ещё более знаменитого Сыма Цяня, в трактате «О шести школах» перечислил и дал характеристику главных учений:
«школа служилых» – «жу цзя» (на Западе и в России именуется конфуцианством);
«школа Дао» – «дао цзя» (даосизм);
«школа Мо Ди» – «мо цзя» (моизм);
«школа имён» – «мин цзя» (номинализм);
«школа Тёмного и Светлого начал» – «инь ян цзя» (натурфилософы);
«школа законников» – «фа цзя» (легизм).
Сыма Цянь способствовал сохранению и распространению отцовской классификации, включив её в качестве отдельной главы в свои «Исторические записки».
***
Наибольшее влияние в Китае и наибольшую известность за его пределами приобрело учение «жу цзя», или «жу сюэ». Иероглиф «сюэ» означает «учение», а иероглиф «жу» первоначально означал образованного государственного служащего. Поэтому в целом «жу сюэ» и «жу цзя» можно перевести как «школа служилых людей». Сегодня об этом, как правило, забывают, и термины «жу сюэ» и «жу цзя» в китайско-русских словарях переводится словом «КОНФУЦИАНСТВО».
Основоположником «жу цзя» является Кун-фу-цзы, или просто Кун-цзы – «Учитель Кун».
Здесь перед нами очередной образец китайского мышления. Буквальное значение входящего в имя «Кун-цзы» иероглифа «цзы» – «сын, ребёнок, маленький мальчик»; такой вариант перевода и сейчас дают первым китайско-русские словари. Но в философском контексте этот иероглиф приобрёл значение мудрости и уважения, и в таких случаях его переводят как «учитель» или «мудрец». Кстати, в Китае издавна верили, что в песенках, которые распевает на улицах ребятня, можно найти предсказания грядущих важных событий.
Кун-цзы, известный у нас как Конфуций, происходил из древнего и знатного, но обедневшего рода Кун. Он родился в Цюйфу – столице княжества Лу, примерно в 551 году до Р. Х., его имя при рождении – Кун Цю. Ему приписываются сочинения «Лунь юй» («Рассуждения и беседы») о поведении, подобающем «цзюнь цзы» – «истинно благородному мужу», а также неоднократно упоминавшуюся выше «Чуньцю» – «Вёсны и осени», хронику его родного княжества Лу с 722-го по 479 год до Р. Х., по которой весь этот период китайской истории именуется «эпохой Чуньцю».
Учитель Кун считал основой правильной, гармоничной жизни общества приведение реальных вещей в соответствие с их именами. Государь должен вести себя как полагается государю, то есть заботиться о своих подданных, а подданный, как ему и положено, – почитать государя; отец семейства должен быть настоящим отцом, то есть заботиться о детях и воспитывать в них добродетель, а сын – почитать отца и мать, слушаться их и заботиться о них в старости, и т. д. Если этого нет, страна и семья приходят в упадок. Благородный муж сочетает в себе гуманность «жэнь», сыновнюю почтительность – «сяо», знание и строгое следование правилам этикета – «ли», справедливость и чувство долга – «и» и знание Воли Небес – «мин». Благородный муж требователен к себе, ответствен, готов жертвовать собой ради блага других людей, с окружающими у него хорошие отношения, он преклоняется перед Небом, Великими людьми и Мудростью. В противоположность ему низкий человек требователен к окружающим, думает лишь о собственной выгоде, мелочен, не стремится к взаимопониманию с людьми, не знает законов Неба, презирает Великих людей, не прислушивается к Мудрости и кончает жизнь позором.
Государь, по мнению Кун-цзы, не должен быть жестоким. Если править только с помощью закона, прибегая к наказаниям, народ будет бояться, но не будет знать стыда. Если же править на основе добродетели, действовать по ритуалу-ли, народ не только устыдится, но и выразит покорность. То же самое касается отношений между отцом и сыновьями. Все без исключения люди должны вести себя в соответствии с «золотым» правилом этики: «не делай другим того, чего не желаешь себе».
Китайский образ мышления представляет собой причудливую смесь из того, что на Западе называют метафизикой, этикой, социологией, религией и политикой. В сборнике изречений Конфуция вы найдёте множество рекомендаций и нравственных поучений, наряду с огромным количеством туманных рассуждений на тему личности и общественного поведения. Но рассуждать о сверхъестественных явлениях и о загробном мире Конфуций принципиально не желал: «Цзы-лу спросил о том, как служить духам. Учитель ответил: "Не научившись служить людям, можно ли служить духам?". Цзы-лу добавил: "Я осмелюсь узнать, что такое смерть". Учитель ответил: "Не зная, что такое жизнь, можно ли знать смерть?"».
Будучи чисто этическим учением, конфуцианство сохранялось в этом качестве среди книжников-шэньши («шэнь ши» – «учёные мужи, носящие широкий пояс»). Но в виде официальной идеологии и тем более в неграмотных массах оно со временем приобрело черты религии. Сложился культ Конфуция с соответствующими литургическими церемониями. В VI веке от Р. Х. был воздвигнут в первый храм Конфуция, а наиболее почитаемый его храм был сооружён в 1017 году на месте рождения Учителя. Он включает в себя копию семейного дома Кунов, холм и культовый ансамбль.
И в виде философии, и в религиозном обличье идеи Кун-цзы во многом определяли духовную жизнь Китая вплоть до нашего времени.
***
Название другого основополагающего китайского учения «Дао цзяо» можно условно перевести как «учение о сути вещей»; у нас принято называть его ДАОСИЗМОМ. Основателем даосизма считается Лао-цзы – «Мудрый старец», живший в VI веке до Р. Х. Его учение распространялось вначале устно, а в дальнейшем было изложено в книге «Дао дэ цзин» («Книга о Дао и Дэ»).
«Дао» буквально значит «Путь», а по смыслу это примерно то, что современные физики надеются обнаружить в процессе построения «окончательной теории» – основные принципы устройства Мироздания. Однако в отличие от науки учение о Дао ничего не анализирует и не объясняет; напротив, Дао в нём изначально объявлено непостижимым: «Смотрю на него и не вижу, – говорится в «Дао дэ цзине», – а поэтому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, а поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, а поэтому называю его мельчайшим». Дао – глубинная основа мироздания, внутренняя сущность материального мира, невидимое первоначало. «Великое Дао растекается повсюду», оно бесконечно в пространстве и времени. Законам Дао подчинены все вещи и существа.
Дао проявляется в виде «Дэ» – частных сил и взаимодействий, движущих миром людей и вещей. В отличие от конфуцианства, даосизм делает упор на такие общефилософские категории, как Бытие и Небытие, Становление, Единое и Множественное, а также на и проявления этих категорий в жизни общества и отдельного человека. Согласно учению Лао-цзы, Вселенная и жизнь людей не управляются ни волей Неба, ни духами, а движутся по определённому естественному пути в соответствии с Дао.
К проявлениям Дао относится «Ци» – жизненная сила. «Ци» порождает противоположные начала – тёмное Инь и светлое Ян, взаимодействие которых образует «пять стихий» («у син») – огонь, землю, металл, воду и дерево, а вместе с ними весь мир людей и вещей, которые живут, умирают и растворяются в «Ци».
Взгляды даосизма на общественную жизнь здорово напоминают современный либерализм. Поскольку всё движется само собой, самое мудрое поведение – НЕДЕЯНИЕ. Совершенномудрый правитель предоставляет всему идти своим естественным путём в соответствии с Дао. Он ни во что не вмешивается, не мешает Дао. Поэтому «лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует». По мнению Лао-цзы, всё зло и несчастья в жизни народа происходят из-за нарушений правителями естественного закона Дао и неоправданного вмешательства в жизнь людей.
Похоже, даосское учение гораздо быстрее конфуцианства превратилось в религию. На его основе сформировалась организация, вобравшая мистические и шаманские культы варварских южных княжеств Чу, У и Юэ, учение о бессмертии и магические практики княжества Ци и философскую традицию северного Китая.
К даосистам причисляют философа Ян Чжу, при этом его взгляды характеризуют как атеизм, материализм и крайний гедонизм (с последним не все учёные согласны). Ян Чжу отвергал существование целенаправленной «воли Неба», считал бесполезной деятельность и Конфуция, и совершенномудрых властителей древности.
Приверженцем даосизма был и Чжуан Чжоу, именуемый Чжуан-цзы (369-286 гг. до Р. Х.). Как и Лао-цзы, он видел путь к процветанию в «сглаживании противоположностей». В то же время в отношении к жизни Чжуан-цзы во многом напоминает Ян Чжу: «Однажды полученное нами тело обретает свою законченную форму и сохраняется таким до своего конца. Во взаимной борьбе с внешним миром и в следовании ему оно мчит к концу, как стремительная лошадь, и нет возможности его остановить, – разве это не печально? А до изнеможения трудиться всю жизнь и не увидеть плодов своего труда, уставать, истощаться в труде и не знать конечной цели его, – разве это не горестно? Люди называют это бессмертием, а какая от него польза? Тело человеческое разлагается, а вслед за ним и его сердце, – разве можно не назвать это великой скорбью? Жизнь человека! Действительно ли она столь неразумна? Или это только я один неразумный, а среди людей есть и не неразумные? Люди следуют своим укоренившимся взглядам, как за наставником. Существует ли кто-то без такого наставника?».
Тем не менее Чжуан-цзы считал Ян Чжу не настоящим даосистом. По его словам, «следует отбросить поведение Цзэн Цана и Ши Цю (образцы конфуцианской добродетели), заткнуть рот Ян Чжу и Мо Ди, отвергнуть “гуманность” и “справедливость”, и тогда моральные качества в Поднебесной начнут объединяться с непостижимым Дао». Разумеется, в китайском языке в словах «гуманность» и «справедливость» ничего подобного кавычкам нет. Я поставил их, чтобы никому не пришло в голову, будто Чжуан-цзы призывал мучить и унижать людей. Он хотел сказать, что попытки правителей воспитывать подданных приводят к противоположным результатам.
Чжуан-цзы крайне скептически относился к кипевшим среди учёных мужей спорам о том, что мы бы назвали познанием объективной истины. Значительная часть его наследия посвящена доказательствам того, что истинность или ложность любого утверждения зависит от точки зрения, что человеку не дано знать, что истинно, а что ложно. Философы коммунистического Китая дали такой позиции древнего коллеги чрезвычайно суровую оценку: «Это показывает, что Чжуан-цзы, стоявший на реакционных позициях гибнущей рабовладельческой аристократии, выступал против истины, пытался искоренить борьбу в сфере идеологии. В связи с этим он и выдвинул релятивистскую теорию ”нивелирования истинного и ложного”».
***
Школа Мо Ди (Мо-цзы) осуждала фатализм и проповедовала то, что считала Волей Неба: всеобщую любовь друг к другу (относиться к чужим также, как к самым близким), необходимость отказа от завоевательных войн, экономию в тратах (в том числе отказ от музыки как развлечения богачей), сдержанность при похоронах. Целью государя должно быть принесение максимальной пользы наибольшему количеству подданных. Мэн-цзы, один из столпов конфуцианства, сравнивая Мо-цзы и Ян-цзы, говорил: «Ян-цзы берёт призывом: „Все для меня!“ Но для блага Поднебесной он не согласится вырвать у себя хоть один волосок. Мо-цзы учит совмещать любовь ко всем: к родным и чужим. Для блага Поднебесной он пойдёт даже на то, что отдаст себя целиком с головы до пят».
Дело было за малым – найти других таких же альтруистов.
***
Основная проблематика номиналистов «мин-цзя» – соотношение имён и реалий («мин-ши»). Конфуций тоже делал упор на соответствие имён реалиям, но он смотрел на это с более практической точки зрения. Считается, что наряду со школой моистов и конфуцианцем Сюнь Куаном (Сюнь-цзы) школа «мин-цзя» активно участвовала в формировании в Китае зачатков логики. Отмечается определённое сходство между «школой имён» и софистами Древней Греции. Особенности китайского языка, о которых говорилось выше, побуждали номиналистов обсуждать такие насущные проблемах, как совместимость «твёрдого» и «белого», или является ли белая лошадь лошадью.
***
Китайские натурфилософы школы «инь ян» – Тёмного и Светлого начал – занимались космологическими и оккультно-нумерологическими вопросами. Они пытались все явления мироздания и события общественной и личной объяснять исключительно в понятиях Тёмных и Светлых природных сил и цикличностью взаимодействий порождённых ими Пяти стихий (элементов) – Металла, Дерева, Воды, Огня и Земли. Пространственные, временные и другие характеристики вещей и явлений соединяются в группы по пять и соотносятся с определёнными элементами. Таким образом, весь мир пребывает в гармонии. Если же происходит нарушение в какой-то из этих групп, весь механизм мира оказывается в состоянии дисгармонии.
Адепты школы Тёмного и Светлого начал разрабатывали наставления и приказы для четырёх времён года, для восьми сторон света, соответствующих положениям восьми триграмм, для двенадцати знаков зодиака и для двадцати четырёх периодов года. Они считали, что если этот подход предельно расширить, не будет ничего невозможного.
Идеи этой школы легли в основу традиционной духовной культуры и науки Древнего Китая. Практикуемое ею изучение небесных явлений и составление календарей считалась «заботой Сына Неба и его советников». Оно имело огромное значение для астрологии, сельского хозяйства и древнекитайской медицины, сочетающей в себе элементы космологии, биоритмологии и климатологии. Позднее идеи «школы Инь-Ян» широко использовались в неоконфуцианстве и религиозном даосизме.
Главным представителем "ИньЯн-цщя" считается Цзоу Янь, живший в IV-III веках до Р. Х., но имеются упоминания, что Конфуций также занимался проблемами календаря.
***
Идеи «фа-цзя» - «школы законников» (легистов) сформулировали Цзы-чан (VI век до Р. Х.), Шан Ян (390-338 гг. до Р. Х.) и Хань Фэй-цзы (ок. 280-233 гг. до Р. Х.). Конфуцианскому «ЛИ» легисты противопоставляли «верховенство» ФА» – закона, единого для всех и не признающего исключений даже для самого правителя. Звучит очень демократично, но фишка ь в том, КАК ЛЕГИСТЫ ПОНИМАЛИ ГОСПОДСТВО ЗАКОНА. Никаких попыток убедить, никакого воспитания примером. Людей надо как следует запугать, тогда они станут беспрекословно выполнять повеления Государя. За любое нарушение – немедленное наказание, причём самое жестокое.
В своём мировоззрении Хань Фэй-цзы опирался на даосизм. Однако Дао рассматривается им как юридический закон, которому подчиняется само Небо. Отсюда следует, что все подчинено законам – Небо, вещи и человек. Исключению подлежат только Дао и Государь, являющийся воплощением Дао. «Мудрым правителем, – писал китайский философ, – называется тот, кто в своих велениях следует естественному пути Дао, подобно тому, как лодка течет по течению реки». В управлении страной Государь должен опираться на следующие факторы: 1) «фа» – закон, 2) «ши» – силу власти и 3) «шу» – искусство управления людьми.
По мнению Хань Фэй-цзы, человек является врожденным эгоистом. Злое начало заложено в нём самой природой. Эту природу не изменить, но ее проявления можно пресечь наказанием или страхом наказания. Государь, чтобы заставить служить себе всех людей, может прибегать к таким средствам, как соблазн, угрозы, награды и наказания; при этом надо меньше поощрять и строже наказывать. Единство государства и прочность власти правителя могут обеспечить законодательство, продуманная система наград и наказаний, всеобщей слежки система круговой поруки: за преступление любого человека отвечают весь его клан и вся община, к которой он принадлежит. Именно таким способом Ин Чжэн (Чжэн-ван) превратил своё княжество Цинь в военную машину, позволившую ему покорить остальные княжества и сделаться владыкой всего Китая.
В учении легистов особое внимание уделялось хозяйственной функции государства, его роли в регулировании цен и т. д. Для укрепления власти правителя они предлагали ввести государственную монополию на разработку естественных богатств и передачу доходов в государственную казну. Вообще с точки зрения легистов государству полезно земледелие и не нужна торговцы, которую следует заменить централизованным распределением. Тем более не нужны науки и искусства: от учёных и поэтов одни неприятности.
То, что китайские легисты принуждали человека личные интересы и симпатии безоговорочно подчинить государству (на деле – желаниям единовластного правителя), сближает их с Иваном Грозным, Гитлером, Сталиным, Мао Цзе-дуном и корейскими Кимами. Но Иван Грозный по крайней мере стремился доказать оппонентам свою правоту, ссылаясь на божественность своей власти. Нацисты и и коммунисты опирались на идеологию, поскольку действовали в век науки и техники и нуждались в образованных людлях. Китайским легистам для воплощения в жизнь их планов хватало массы неграмотных крестьян и солдат. Идеологическая муштра была им не нужна: чтобы превратить людей с послушное стадо, беспрекословно выполняющее любые приказы начальства, людей достаточно было как следует запугать.
***
Идеи школы Тёмного и Светлого начал, конфуцианство и даосизм на тысячелетия сделались основой китайского менталитета и национального характера. Влияние моизма проявлялось в среде интеллигенции, и не только китайской (философию Мо-цзы ценили Лев Толстой и Бертольт Брехт). Софизмы «школы имён» остались уделом любителей интеллектуальных игр. Влияние «фа-цзя» проявлялось в китайской истории эпизодически, но оказывало очень сильное влияние на ход событий.
***
Помимо учёных мужей, развивающих какое-либо общефилософское учение, существовало, вероятно, множество тех, кто занимался частными вопросами, не связывая себя рамками определённой школы. Среди них одним из самых известных является политический стратег и полководец V века до Р. Х. Сунь-цзы (Сунь У). В его взглядах отмечают конфуцианское стремление к общественной гармонии, признание роли Дао, Инь-Янь и «пяти стихий» и даже легистский акцент на строгое соблюдение дисциплины и систему наград и наказаний (хотя в отличие от «школы законников», Сунь-цзы рассматривал их применительно к к воинской службе, а не распространял на всё общество).
Сунь-цзы приписывают сочинение «Бин фа» ;;– «Законы войны» (в переводе Н. И. Конрада «Искусство войны»). Командуя войсками южного княжества У, Сунь-цзы разгромил Чу, захватил его столицу Ин, нанёс поражение княжествам Ци и Цзинь. Благодаря его победам У усилило своё могущество и было приравнено к цивилизованным Чжун го – Срединным государствам. Лао Цзы писал: «Был человек, который имел всего 30 000 войска, и в Поднебесной никто не мог противостоять ему. Кто это? Отвечаю: Сунь-цзы». При этом Сунь-цзы стремился избегать войны и использовать военную силу только в крайних случаях. В «Законах войны» он писал: «Война – это как огонь, люди, которые не сложат оружия, погибнут от собственного же оружия… Наилучшая война – разбить замыслы противника; на следующем месте – разбить его союзы; на следующем месте – разбить его войска. Самое худшее – осаждать крепости»
***
БУДДИЗМ начал проникать в Китай позднее – в эпоху Рождества Христова, иначе Сыма Тань наверняка включил бы его в свою классификацию.
В Средиземноморье в ходе длительной эволюции победу одержали монотеистические религии – иудаизм, христианство, ислам, считавшие многобожие самым тяжким грехом. Буддизм вырос в середине I тысячелетия до Р. Х. непосредственно из индуизма – религии со множеством богов.
Индуизм отличался не только от средиземноморского монотеизма, но вообще от всех средиземноморских религий тем, что в нём ОТСУТСТВУЕТ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О СМЕРТИ КАК ОКОНЧАНИИ ЗЕМНОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ. Люди, животные и даже боги включены в Сансару – непрерывную череду перерождений, в которой судьба в следующем рождении зависит от Кармы – суммы правильных и неправильных поступков, совершённых в предыдущих рождениях. Владимир Высоцкий, плохо разбиравшийся в вопросах религии, но суть Сансары передал вполне адекватно:
«… Хорошую религию придумали индусы –
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
Живи себе нормальненько,
Есть повод веселиться:
Ведь, может быть, в начальника
Душа твоя вселится.
Пускай живёшь ты дворником –
родишься вновь прорабом,
а после от прораба до министра дорастёшь.
Но если туп, как дерево,
Родишься баобабом,
И будешь баобабом тыщу лет, пока помрёшь».
Кстати, такое мировосприятие делает индуистов мало восприимчивыми к учениям о социальной революции: если источник твоих бед – твоё собственное поведение в предыдущих рождениях, что какой смысл кричать «весь мир насилья мы разрушим»?
Согласно преданию, основателем Учения Будды (Будда Дхарма) считается принц из рода Гаутама, принадлежавшего к королевскому клану Шакья. Родители слишком долго оберегали от жизненных реалий, и когда уже взрослым он узнал о существовании болезней и смерти, это стало для него страшным потрясением. Он удалился от мира и после долгих раздумий пришёл к выводу, что источником страданий является Сансара – череда рождений и смертей, но из неё можно выскочить, перейдя в Нирвану.
Разные направления буддизма представляют Нирвану по-разному: как небытие, как угасание страстей, как отказ о т размышлений о бытии и небытии; но в любом случае переход в Нирвану подразумевает ПОЛНОЕ БЕСЧУВСТВИЕ. Учение Будды заключается в разработке методов выработки такого бесчувствия. За это он получил прозвища Сиддхартха («Достигши цели») и Будда Шакья-муни («Пробуждённый из клана Шакья).
Так появился первый из БУДД. Кроме того, в буддизме варианта махаяны («широкий путь») имеются БОДХИСАТТВЫ – СВЯТЫЕ ПОДВИЖНИКИ, уже готовые стать Буддой, но медлящие с переходом а Нирвану, чтобы помочь другим живым существам выбраться из Сансары.
В Китае некоторые персонажи буддийского пантеона превратились в высокочтимые божества: Будду Грядущего Майтрейю, в некотором роде буддийский аналог Мессии, почитали под именем Милэ-фо («фо» по-китайски «будда»), владыку буддийского рая Амитабху, Будду Сукхавати (Обитель Блаженства, кит. Цзиле) - под именем Эмито-фо, а его эманация, бодхисаттва Авалокитешвара, превратился в богиню милосердия Гуаньинь.
В странах Юго-восточной Азии, подвергшихся влиянию как индийской, так и китайской цивилизаций, дело иногда доходили до настоящих религиозных войн между индуистами и буддистами. В Китае буддизм не вытеснил конфуцианство и даосизм, а образовал с ними симбиоз. Конфуцианство абсолютно преобладало в области этики, семейных и общественных отношений. В чисто религиозной сфере, во всём, что касалось магических обрядов, заклинаний, богов, духов, оборотней и т. н. «бессмертных» бесспорным было господство даосизма. Буддизм же с его идеей Нирваны, концепцией ада и рая, с монастырями, монахами и заупокойным чтением сутр взял па себя заботу о спасении души, замаливании грехов, организации похорон, всего погребального ритуала и заупокойных служб. При этом среди простонародья все три учения выступали в религиозном обличье, и в случае нужды человек обращался с мольбами в соответствии с ритуалами каждой из них, а то и ко всем сразу, причём даже описанное выше «разделение труда» в этих случаях соблюдалось не строго и не всегда.
ЧЖАНЬ ГО – СРАЖАЮЩИЕСЯ ГОСУДАРСТВА
Реформы У Циня в Чу м Шан Яна в Цинь
После распада Цзинь в борьбе за гегемонию на первые мест
а постепенно выходят полу-варварские окраинные княжества – южное Чу и северо-западное Цинь.
В 400 году до Р. Х. умер на шестнадцатом году правления Циньский князь Цзянь-гун; престол занял его сын ***-гун. О дальнейшем развитии политической ситуации Сыма Цянь кратко сообщает в своих «Исторических записках»:
«На двенадцатом году правления ***-гуна (388 год до Р. Х.) у него родился сын Чу-цзы. На тринадцатом году правления ***-гун отправился походом на княжество Шу и захватил Наньчжэн. Когда ***-гун умер, к власти пришёл Чу-цзы (Чу-гун). На втором году правления Чу-цзы (385 год до Р. Х.) шучжан Гай отыскал в землях к западу от Хуанхэ сына Лин-гуна (племянник Цзянь-гуна, правивший в Цинь в 425-415 гг. – А. А.) Сянь-гуна и поставил его у власти. Чу-цзы и его мать были убиты, а тела их брошены в омут. Так как в Цинь за последние годы многократно сменялись правители, и между правителями и чиновниками возникли распри, княжество Цзинь вновь окрепло и захватило циньские земли к западу от Хуанхэ».
В эпоху Чжаньго в Китае сложился институт бродячих учёных, представлявших различные философские школы-цзя и предлагавших князьям комплексные услуги по укреплению власти, созданию военно-политических коалиций и ведению войн. В 383 году до Р. Х. Дао-ван, правитель Чу, назначил своим главным советником У Ци, уроженца княжества Вэй, учившегося у Цзэн-цзы – любимого ученика Конфуция. Чтобы заставить аристократию более ревностно служить государю, У Ци ввёл правило, согласно которому вельможи могли передавать по наследству ранг знатности и феодальные права только до третьего поколения; далее их требовалось вновь зарабатывать службой правителю.
***
Сянь-гун, 29-й правитель княжества Цинь из династии Ин, умер около 361 года до Р. Х., престол занял его сын Сяо-гун, которому исполнился 21 год. На втором году правления Сяо-гуна Чжоуский Сян-ван прислал ему жертвенное мясо, что означало признание особого положения Циньского Дома. Тогда же Сяо-гун назначил главным советником тридцатилетнего легиста Гунсунь Яна, более известного как Вэй Ян – «Вэйский Ян», а позднее, после получения владений в Шан, как Шан Ян – Шанский Ян».
Шан Ян в соответствии с легистской доктриной старался запугать людей и переориентировать их на два занятия – на войну и на земледелие, дающее ресурсы для войны. Вот как описано «правильное» государственное устройство в принадлежащей перу Шан Яна «Книге правителя области Шан»:
«Если народ перестанет ценить учёность, то он будет глуп, а коль он будет глуп, то у него не будет внешних связей. А если народ не имеет внешних связей, то он усерден в земледелии...
Пусть торговцы не имеют возможности скупать зерно, а земледельцы продавать его. Если земледельцы будут лишены возможности продавать зерно, то нерадивые и ленивые земледельцы станут усердными и проворными... Коль скоро торговец боится /разорения/, он захочет стать землепашцем. Когда нерадивые и ленивые землепашцы станут усердными и проворными в работе, а купцы загорятся желанием быть земледельцами, пустующие земли будут непременно обработаны.
Если музыка и красивые одежды не будут распространены по всем уездам, народ во время работы не станет наряжаться, а во время отдыха не станет внимать /музыке/...
Если народ во время работы не станет наряжаться, он обязательно сосредоточит свои помыслы лишь на Едином.
Если закрыть все постоялые дворы... людям из постоялых дворов не у кого будет кормиться... все они обратятся к земледелию.
Надлежит повысить цены на вино и мясо, увеличить налог на них, дабы он в десять раз превышал их первоначальную цену. Тогда станет меньше торговцев, земледельцы не смогут наслаждаться обильными возлияниями, а высшие чиновники не смогут бражничать и чревоугодничать.
Если не позволить народу самовольно переселяться, то глупцам-земледельцам и земледельцам-смутьянам нечем будет кормиться, и они обязательно займутся землепашеством.
Высшие государственные сановники и чиновники в ранге дафу не должны увлекаться пространными рассуждениями, оживленными спорами, а также странствовать и предаваться праздности. Если они будут лишены возможности /праздно жить на одном месте или разъезжать по всем уездам, то земледельцы не услышат о разных переменах и не будут взирать на них как на образец для подражания».
Вельможи Гань Лун, Ду Чжи и другие тщетно пытались противиться предлагаемым реформам. В «Ши цзи» говорится: «Вначале, когда Ян стал осуществлять в Цинь законы, они не исполнялись, нарушал запреты даже наследник престола (принц ***-вэньцзюнь, старший сын Сяо-гуна. – А. А.). Ян тогда сказал государю: “Пример неисполнения законов подают ваши родственники. Если вы непременно хотите, чтобы законы осуществлялись, то начните прежде всего с наследника. Коль скоро наследника нельзя наказывать клеймением, клеймите его наставников”. После этого законы получили широкое применение и циньцы подчинились власти».
Указы Шан Яна были направлены на замену традиционных родственных связей административными. Он запретил старый обычай, согласно которому родители, взрослые сыновья и братья жили под одной крышей, что позволило сделать каждую семейную пару объектом обложения. В «Ши цзи» сказано: «На четырнадцатом году правления Сяо-гуна (348 год до Р. Х.) впервые начали взимать подати». Иероглиф «фу» («подати») использовался в разных значениях; в данном случае, вероятно, имеется в виду подушная подать, которую стали собирать после разделения больших семей. Семья, в которой двое или более взрослых сыновей продолжали жить с родителями, должны были платить подати в двойном размере.
Согласно плану Шан Яна домохозяйства были объединены в пятёрки и десятки, во главе которых поставлены старосты, обязанные следить за выполнением государственных распоряжений и доносить на нарушителей. Не заявлявшему о преступлении грозила смертная казнь (его разрубали пополам); доносчику выдавалась такая же награда, как и убившему врага, а за укрывательство наказывали, как за измену. Аристократы, не имевшие воинских заслуг, лишались титула. Фасоны и материя одежды, размеры жилья, земельных наделов и количество рабов были строго регламентированы в соответствии с сословной принадлежностью и званиями. Были унифицированы подати, меры веса и длины. Земледелец или ремесленник, сдавший государству наибольшее количество продукции, освобождался от некоторых повинностей.
Недолгая гегемония Вэй
Военный союз «Трёх Цзинь» – Вэй, Чжао и Хань представлял собой грозную силу, но он очень скоро распался, и Три Цзинь» не только перестали согласовывать свои внешнеполитические действия, но и начали воевать друг с другом. В середине IV века до Р. Х. Вэй и Хань, воюя с древними княжествами Сун и Чжэн, обратились за помощью к Чу. Однако и само Чу с трудом оборонялось от вторжения войск Вэй, которому было вынуждено отдать крупный торгово-ремесленный центр Далян (современный Кайфын в Хэнани). В 354 году до Р. Х. войска Вэй осадили и заставило сдаться чжаоскую столицу Ханьдань (в современной провинции Хубэй). В 350 году до Р. Х. Вэй нанесло поражение княжеству Цинь. В 344 году Вэйский Хуэй-ван созвал в Фэнцзе около Даляна правителей двенадцати «Чжун го» – «Срединных княжеств», чтобы утвердить среди них своё лидерство. Здесь он провозгласил себя ваном, на что ранее осмеливались лишь некоторые периферийные гегемоны, и устроил приём как Сын Неба, грубейшим образом нарушив «ли». Описывая встречу в Фэнцзе, трактат «Чжаньго цэ» («Планы Сражающихся государств») сообщает: «Вэйский ван ввёл красные одежды, на колоннах вывесил девять полотнищ, его сопровождали стяги с семью звёздами; это были прерогативы Сына Неба, а вэйский ван узурпировал их»;
Вэй натолкнулось на решительное сопротивление своим захватническим планам, прежде всего со стороны своего восточного соседа – княжества Ци. В 343 году до Р. Х. в знаменитом сражении под Малином (в современной провинции Шаньдун) вэйское стотысячное войско было наголову разбито и почти целиком истреблено циским войском. Этим не замедлили воспользоваться Чжао и Цинь, которые ввели на территорию Вэй свои военные силы.
Княжество Цинь после реформ Шан Яна, в том числе замены бронзового оружия железным, а колесниц – манёвренной конницей, стало самым сильным в Китае и сразу начало использовать силу против своих северо-восточных соседей – «Трёх Цзинь». Циньцы заманивали и угоняли жителей Хань, Чжао и Вэй, используя их для возделывания пустующих земель.
На девятнадцатом году правления в Цинь Сяо-гуна (343 год до Р. Х.) Чжоуский Сын Неба даровал ему титул «ба» (гегемона); князья принесли ему поздравления. Циньский правитель послал княжича Шао-гуаня во главе войск встретиться с чжухоу в Фэнцзэ и потом представиться Сыну Неба.
Конфуцианство Мэн-цзв как альтернатива легизму Шан Яна
Мэн Кэ, именуемый Мэн-цзы, был моложе Шан Яна лет на 18-20, а по взглядам представляет собой его прямую противоположность. Член аристократического клана Мэнсунь из княжества Лу, земляк Конфуция, Мэн-цзы принадлежал к конфуцианской школе «жуцзя» и одно время являлся учеником Цзы Сы, внука Конфуция.
Мэн-цзы много странствовал, всюду проповедуя «управление на основе добродетели». Он решил, что Сюань-ван, правитель царства Ци (342-324 гг. до Р. Х.), способен воспринять его систему взглядов. Как-то Сюань-ван увидел человека, который вёл упирающегося быка. «Куда ты идёшь?» – спросил он. Тот ответил, что собирается согласно обычаю помазать бычьей кровью новый колокол. «Оставь быка, – сказал Сюань-ван, – я не вынесу его трепета, подобно тому, как не выношу, когда невинного ведут на казнь». «Значит, мне отказаться от намазывания колокола кровью?» – спросил владелец быка. – «Как можно отказаться! – воскликнул ван. – Замени его бараном». Люди, узнавшие об этом случае, решили, что ван поступил так по скупости, но Мэн-цзы счёл его поступок признаком добродетели. «Не удивляйтесь, – сказал он вану, – что народ посчитал вас скупым. Как он мог понять вас? Если вам было больно, когда невиновного влекут на казнь, к чему выбирать между быком и бараном?» Сюань-ван, смеясь, сказал: «Да, действительно, какое чувство руководило мною? Я ведь заменил его бараном не из-за того, что поскупился». Мэн-цзы объяснил: «Это проявление человеколюбия. Вы видели быка, но не видели барана. Отношение благородного мужа к животным таково: видя их живыми, он не в состоянии видеть их мёртвыми; слыша их крики, он не может есть их мяса. Поэтому благородный муж находится далеко от кухни». Сюань-ван, обрадовавшись, ответил: «Когда я сделал это и пытался постичь, почему так поступил, то не смог разобраться в своих чувствах. Когда вы сказали об этом, я почувствовал сострадание». Мэн-цзы ответил: «Ныне Ваше милосердие распространяется только на животных, но Ваши добрые дела не достигают народа». Он имел в виду, что ван так же не ощущает страдания народа, как и страдания неведомого ему барана.
Программа Мэн-цзы по улучшению жизни народа была не менее конкретна, чем программа Шан Яна по запугиванию: «Пусть усадьба в пять му (1 му = 6,144 сотки) будет обсажена тутовыми деревьями, тогда пятидесятилетние смогут одеваться в шелка! Пусть при разведении кур и свиней кормят их в надлежащее время, тогда семидесятилетние смогут питаться мясом! Пусть у землепашца, возделывающего поле в 100 му, не будут отнимать необходимое время, тогда семья из восьми едоков сможет не голодать! Пусть заботятся о воспитании в школах, внушая долг сыновней почтительности к родителям и уважение к старшим, тогда седовласые не встретятся на дорогах с ношею на плечах».
Разбирая различия между традиционными для Китая системами землепользования, Мэн-цзы наихудшей посчитал систему «гун», при которой устанавливался твёрдый размер податей на несколько лет вперёд, исходя из среднего урожая; в случае неурожая крестьянская семья обрекалась на разорение. Легче была система «чэ», при которой всегда взималась десятая часть с урожая. Наилучшей же Мэн-цзы считал систему «чжу», основанную на т. н. «колодезных полях» – «цзин тянь» (девять полей, примыкающих друг к другу в форме иероглифа «цзин» – «колодец»). Отвечая сановнику Вэнь-гуна, правителя княжества Тэн, обратившемуся к нему за советом, Мэн-цзы сказал: «Я предлагаю: в сельской местности ввести систему «чжу», чтобы из девяти полей одно являлось общественным, а в городской местности народ вносил налог в размере одной десятой. Пусть все, от сановников до низших чиновников, имеют жертвенное поле (урожай с такого поля шёл на жертвоприношения. – А. А.). Жертвенное поле должно иметь площаль 50 му. Пусть остальные мужчины имеют по 25 му земли. В случае смерти или переселения не следует покидать пределы своей волости. Пусть люди, чьи поля и волости примыкают к одному и тому же ”колодцу”, всегда проявляют заботу друг о друге, оказывают помощь друг другу от нападения извне, поддерживают друг друга во время болезни, и тогда народ будет жить в любви и согласии. Квадратный «ли» («ли» в разное время и в разных землях насчитывал от 300 до 360 шагов) составляет ”колодец”. В ”колодце” 900 му земли. В середине его находится общественное поле. Восемь семей имеют личные поля по 100 му, они совместно обрабатывают общественное поле. Только по окончании общественных дел они могут заниматься личными делами. Этим и отличаются простолюдины от благородных людей. Такова система в общих чертах. Что касается её применения и усовершенствования, то это зависит от Вашего правителя и от Вас».
Цискому Сюань-вану Мэн-цзы советовал отказаться от войны как способа расширения территории Ци, а вместо этого заняться улучшением инвестиционного климата: «В пределах морей девять областей по тысяче квадратных «ли», Ци – всего лишь одна из них... Вам стоило бы вернуться к основам правильного управления. Если вы будете человеколюбивы в управлении, все чиновники Поднебесной пожелают служить при Вашем Дворе; все земледельцы пожелают возделывать Ваши поля; все купцы пожелают торговать на Ваших рынках; все путешественники пожелают путешествовать по дорогам Вашего царства, а те в Поднебесной, кто ненавидит своих повелителей, пожелают отправиться с жалобой к Вам. И тогда кто сможет противостоять Вам?».
Сюань-ван сказал: «Я не умён и не смогу достигнуть этого. Хочу, чтобы Учитель помог мне в осуществлении моих стремлений и просветил меня. Хотя я не умён, хочу попробовать».
***
По словам конфуцианца Хань Юя, жившего спустя тысячу с лишним лет, Мэн-цзы «искоренял Ян-цзы и Мо-цзы», которые в те времена «переплелись друг с другом, так что истина совершенномудрых стала совершенно неясной… Учения Ян-цзы и Мо-цзы распространились, истинное учение пришло в упадок, и так продолжалось несколько сот лет, вплоть до династии Цинь», т. е. до 2-й половины III века до Р. Х., когда весь Китай был соединён под властью Циньских государей.
Чжуан-цзы и священная черепаха
Философ Чжуан-цзы был младшим современником Шан Яна (когда тот умер, Чжуан-цзы было около 40 лет) и почти ровесником Мэн-цзы: Мэн-цзы родился в 372-м и умер в 289 -м, а Чжуан-цзы родился в 369-м и умер в 286 году до Р. Х. В отличие от Шан Яна и Мэн-йзы, он не видел пользы в занятиях государственными делами. Однажды Чуский Вэй-ван направил к нему двух сановников-дафу с предложением принять участие в управлении государством. Чжуан-цзы в это время ловил рыбу в реке Пу, что текла в те времена по землям нынешних провинций Хэнань и Шаньдун. Выслушав просителей, Чжуан-цзы ответил: «Я слышал, что в Чу имеется священная черепаха, которая умерла три тысячи лет назад; правители Чу хранят её, завернув в покровы и спрятав в ларце, в храме предков. Что предпочла бы эта черепаха: быть мёртвой, но чтобы почитались оставшиеся после неё кости, или быть живой и волочить хвост по грязи?».
Оба сановника ответили: «Предпочла бы быть живой и волочить хвост по грязи».
Философ сказал: «Уходите! Я тоже предпочитаю волочить хвост по грязи».
Падение Дома Чжоу
В 338 году до Р. Х. скончался Циньский Сяо-гун, и на престол вступил его сын ***вэнь-ван, в своё время кровно обиженный Шан Яном. Вдохновитель и организатор циньских побед был объявлен бунтовщиком и бежал в княжество Вэй, но там его не приняли. Он вернулся в своё владение Шан и попытался силой расширить его территорию, но был окружён циньскими войсками и «погиб, разорванный колесницами, а труп его возили по всему царству Цинь» («Ши цзи»). Реформы Шан Яна остались в силе.
К этому времени княжество Вэй проиграло войну со своим восточным соседом Ци. В 334 году до Р. Х. между ними был заключён мирный договор, по которому циский правитель был провозглашён ваном. Появление еще одного вана на территории Поднебесной вызвало военный конфликт Ци с Чуским ваном, который как раз тогда уничтожил наконец давнего врага Чу – южное государство Юэ. В 333 году чуское войско вторглось в Ци и нанесло ему поражение, однако заставить правителя Ци отказаться от титула вана так и не удалось.
Княжество Вэй пережило несколько вторжений войск Цинь. В 329 году до Р. Х. циньское войско, переправившееся через Хуанхэ, возглавил сам правитель Цинь. Вэйскому князю пришлось отдать циньцам большую пограничную область. В 325-м или 321 году циньский правитель официально провозгласил себя ваном.
***
Дом Чжоу всё более слабел, и в правление Нань-вана (314-256 гг. до Р. Х.) королевство Чжоу раскололось надвое. Столица Нань-вана переместилась на восток, а на западе стал править У-гун..
***
В среде китайских политологов возникла т. н. школа «цзун хэн», которая постулировала наличие двух типов межгосударственных союзов – «цзун» («союз по вертикали», или «союз север-юг»), и «хэн» («союз по горизонтали», или «союз восток-запад»). По словам легиста Хань Фэй-цзы, «союз ”цзун” объединяет многие малые царства для удара по одному сильному, а союз ”хэн” служит одному сильному царству для удара по многим слабым».
Первый крупный антициньский союз «цзун» был заключён между Чу, Вэй, Чжао, Хань и Янь в 318 году до Р. Х., но он просуществовал очень недолго. Цинь в 316 году присоединила области Ба и Шу в Сычуани, являвшиеся яблоком раздора между Цинь и Чу, а в конце IV века до Р Х. циньцы захватили верхнее течение реки Ханьшуй – левого (то есть северного) притока Янцзы, вплотную придвинувшись к Чу, Вэй и Хань.
Китайское войско с древних времён состояло из пехоты и колесниц. Чжаоский государь Улин-ван вслед за Цинь в 307 году до Р. Х. завёл кавалерию, по примеру северных кочевников одев кавалеристов в короткую одежду, включавшую штаны (китайцы их в древности не носили). После этого княжество Чжао отвоевало значительные территории у соседей-варваров – жу, линьху и лоулань. Цинь заключила с Чжао союз против Ци. В то же время Циский Сюань-ван создал мощную коалицию с Вэй и Хань; её войска захватили ряд городов княжества Чу. По договору о мире 300 года до Р. Х. Чускому вану пришлось отослать наследника престола заложником в Ци.
***
В конце IV – начале III вв. до Р. Х. в нижнем и среднем её течении Хуанхэ сильнейшие княжества строили дамбы и каналы для борьбы с разливами и расширения земледельческих угодий до пределов речных долин. Это привело к быстрому росту их населения, хотя несогласованность локальных гидротехнических работ иногда имела тяжкие последствия. Так, возведение береговых дамб на Хуанхэ в шаньдунском княжестве Ци привело к страшным наводнениям в землях Вэй, расположенного западнее, выше по течению Хуанхэ.
В 298 году до Р. Х. войска Ци, Вэй и Хань нанесли сильное поражение княжеству Цинь. Однако циньскому вану удалось расколоть этот союз и привлечь Ци на свою сторону. В 293 году до Р. Х. объединённое ханьско-вэйское войско потерпело сокрушительное поражение от циньцев под Ицюе около восточной чжоуской столицы Лои (Лоян). «Щиты плавали в потоках крови, было отрублено двести сорок тысяч голов» – сообщает о битве под Ицюе «Чжаньго цэ». С этого времени вторжения циньских войск в Хань и Вэй практически не прекращались. В 290 году до Р. Х. Хань и Вэй были вынуждены уступить Цинь значительные территории.
Княжеству Цинь противостояли две коалиции, возглавляемые Ци и Чжао. В 288 году до Р. Х. Циньский Чжао-ван предложил Цискому вану поделить сферы влияния в Поднебесной, в связи с чем принять обоим новую титулатуру, включив в неё иероглиф «Ди» и таким образом приравняв себя к Божественным Первопредкам, считавшихся первыми правителями Китая; правитель Ци должен был именоваться «Восточным Ди», а правитель Цинь – «Западным Ди». Циский ван на это не пошёл и вскоре с помощью Су Циня, ученика знаменитого Гуй Гу-цзы, создал «союз по вертикали» с княжествами Чжао, Вэй, Чу, Хань и Янь (во всех этих княжествах Су Цинь занимал пост первого министра) Однако Чжан И, советник Циньского Чжао-вана, который учился у Гуй Гу-цзы вместе с Су Цинем, сумел убедить каждого из пяти союзников Ци, что им выгоднее руководствоваться исключительно собственными интересами, и союз распался. Ци устояло, но под натиском Цинь потеряло значительную часть территории.
В это время Дом Чжоу сделал очередной шаг на пути к падению: Западное и Восточное Чжоу начали воевать друг с другом, причём на стороне Западного Чжоу выступило княжество Хань.
Сокрушив Ци, Цинь к 276 году до Р. Х. отторгло третью часть территории Чу. Циньский Чжаосян-ван, потерпев поражение от чжаосцев, в 260 году предпринял вторжение в более слабое княжество Хань, угрожая тем самым и Чжао, которое выслало на помощь соседу 400-тысячное войско.
В битвах между армиями китайских государств с их огромным населением поражают массовость и жестокость.
В битве при Гастингсе в 1066 году от Р. Х., в результате которой герцог Нормандии Вильгельм Незаконнорожденный стал королём Англии, и с его стороны, и со стороны англосаксов участвовали максимум по 8 тыс. человек. В сражении при Креси – одном из крупнейших во время Столетней войны, английская армия насчитывала от 8 до 12 тыс., французская – около 25 тыс., французы потеряли тогда убитыми и ранеными от 10 до 20 тысяч человек, англичане – 90-100 человек. Битва под Чанпином в 259-м или 260 году от Р. Х. между армиями Цинь и Чжао считается одной из самых кровопролитных за весь период Чжаньго. Она длилась 46 дней и кончилась страшным поражением Чжао. После этой битвы циньцы ЖИВЬЁМ ЗАКОПАЛИ 400 ТЫСЯЧ сдавшихся чжаоских воинов. И закапывал их не жестокий Чжаосян-ван, а сотни тысяч его солдат – обычных китайцев.
После победы при Чанпине княжество Цинь ещё несколько лет вело борьбу против «Трёх Цзинь» – Хань, Чжао и Вэй. В 256 году до Р. Х. циньский полководец Цзю вторгся на земли Хань, убил 40 тысяч воинов и захватил важный в стратегическом отношении город Янчэн. Затем он напал на Чжао и занял более двадцати уездов, убив и взяв в плен 90 тысяч человек.
Нань-ван, государь Западной Чжоу, заключил со многими князьями-чжухоу союз по вертикали «цзун». Став во главе отборных войск Поднебесной, он выступил через горный проход Ицюэ и напал на Цинь, чтобы прервать связи Цинь с Янчэном. Тогда циньский ван послал командующего войсками Цзю напасть непосредственно на Западное Чжоу. Нань-ван «спешно прибыл с изъявлением покорности, склонив голову, признал свою вину и поднёс правителю Цинь тридцать шесть поселений, обнесённых стенами, с тридцатью тысячами душ. Циньский ван принял подношение и вернул Нань-вана в Чжоу.
«На пятьдесят втором году правления Чжаосян-вана (255 год до Р. Х..) население Чжоу бежало на восток, а принадлежавшие Чжоу драгоценные сосуды и девять треножников перешли к Цинь. Таким образом, Дом Чжоу погиб» («Ши цзи»). Циньские войска заняли чжоускую столицу, Нань-ван был убит. Знать княжества Ци провозгласила наследником Чжоуского престола ***-вана, сына Нань-вана; он в течение пяти лет пытался сопротивляться циньским захватчикам, но потерпел поражение.
Осенью 251 года до Р. Х. на пятьдесят шестом году правления скончался Циньский Чжаосян-ван, у власти встал его сын Сяо Вэнь-ван. Не успел он по окончании траура вступить на престол, как тут же умер, и на троне оказался его сын Чжуансян-ван.
У-гун, правитель Восточного Чжоу, в это время ещё сохранял власть над семью небольшими областями в центре современной Хэнани. «Правитель Восточного Чжоу совместно с владетельными князьями замышлял против Цинь. Циньский ван отправил первого советника Люй Бу-вэя покарать его, и все его владения включить в Цинь. Но Цинь не прекратило жертвоприношения предкам Чжоу, а пожаловало чжоускому правителю земли в Янжэнь, чтобы он приносил там эти жертвы» («Ши цзи»).
Однако в 249 году до Р. Х. Циньский правитель ликвидировал домен Сына Неба, превратив его в обычный циньский уезд. «Так западное и восточное Чжоу вошли в состав Цинь, и жертвы дому Чжоу больше не приносились» («Ши цзи»).
ОТ ИМПЕРИИ ЦИНЬ К ИМПЕРИИ ХАНЬ
Герои против Цинь
Завершил объединение «Срединных государств» Ин Чжэн, сын Чжуансян-вана.
Ин – фамилия правящей династии, которую носили и все предыдущие правители Цинь, а тмя Чжэн, что значит «Первый», он получил при рождении. Со смертью отца он в 247 году до Р. Х. в возрасте 13 лет вступил на престол Цинь и превратился в Чжэн-вана – факт, о котором в Рунете и его ИИ почти никто не знает: данного монарха именуют либо просто Ин Чжэном, либо Цинь Ши-хуанди – титулом, который он принял только после объединения Китая.
В 241 году до Р. Х. княжества Вэй, Хань, Чжао и Чу заключили против Цинь новый союз, но их соединённые войска потерпели поражение. Кроме них, циньцам противостояли Янь и Ци, все прочие удельные княжества уже погибли. Сопротивление Циньским владыкам слабело. В 230 году Чжэн-ван уничтожил Хань, в 228 году – Чжао. Борьбу с Цинь продолжали лишь герои-одиночки.
На двадцатом году правления (227 год до Р. Х.) Чжэн-ван едва не погиб.
При циньском Дворе жил Дань, престолонаследник княжества Янь. Обращались с ним пренебрежительно, гордость его страдала, поэтому, вернувшись в Янь, он решил отомстить обидчикам. Советник Тянь Гуан посоветовал поручить осуществление замысла некоему Цзин Кэ: «Познанья Цзин Кэ обширны, память тверда, телом он могуч, костью крепок; он не ввязывается в пустяковые дела и жаждет совершить великий подвиг».
Цзин Кэ согласился взять на себя смертельно опасную миссию. Но он понимал, что без очень важного предлога проникнуть к Циньскому князю будет невозможно. Полководец Фань Юй-ци, бежавший к Даню от Чжэн-вана, добровольно согласился пожертвовать жизнью во имя мести своему бывшему господину. Он сам перерезал себе горло, после чего Цзин Кэ отрубил ему голову, положил её в ларец и отправился в путь.
В анонимной новелле «Яньский наследник Дань» отъезд Цзин Кэ описывается так: «Наследник и близкие его друзья в скромных холщовых одеждах и простых шапках провожали его до реки Ишуй. Здесь Цзин Кэ остановился, чтобы поднять чашу за долголетие Даня, а потом запел:
«Ветер суров, вода в Ишуй холодна.
Храбрец уйдёт и не вернётся вовек…»
Циньскому вану доложили, что Дань, убоявшись его могущества, прислал ему голову беглого полководца и обещает стать его вассалом. Во время церемонии вручения даров Цзин Кэ сумел подойти близко к Чжэн-вану. Выхватив меч, он схватил князя за рукав, но, вместо того, чтобы сразу ударить, принялся громко перечислять его преступления, а затем разрешил ему исполнить последнее желание – послушать игру на цитре любимой наложницы. Наложница заиграла и запела, словами песни намекая господину, что ему следует делать. Чжэн-ван выхватил висевший у него за спиной меч, вырвался и побежал. Цзин Кэ метнул кинжал, но кинжал угодил в бронзовую колонну, лишь задев князю ухо. «Тут князь внезапно обернулся и единым взмахом меча отсёк Цзин Кэ обе руки. Цзин Кэ прислонился к колонне и засмеялся. Затем он сполз на землю, став похожим на совок для мусора. В сердцах выругался и сказал:
– Не рассчитал, дал мальчишке себя провести. И за яньского наследника не отомстил, и дела великого не свершил».
Согласно «Историческим запискам» Сыма Цяня, по приказу Чжэн-вана Цзин Кэ был четвертован.
Чжэн-ван превращается в Цинь Ши Хуан-ди
Циньский Чжэн-ван взялся за унификацию китайских народов. В 227 году на захваченной территории окраинного княжества Чу законом было предписано уездным властям под страхом казни «искоренить местные обычаи, наносящие вред государству». Одновременно Чжэн-ван продолжал завоевания. В 225 году он уничтожил княжество Вэй, в 223 году Чу, в 222 году – Янь и в 221 году – Ци. Так завершился период Чжаньго и возникла единая Циньская империя.
На 26-м году своего правления (221 г. до Р. Х.) Ин Чжэн заменил обесценившийся титул вана на Хуан-ди, приравняв себя к мифическому первопредку китайцев. В истории Китая он известен как Цинь Ши Хуан-ди – «Первый Циньский Хуан-ди». После него сочетание иероглифов «хуан ди» превратилось в титул верховного правителя – причём именно КИТАЙСКОГО верховного правителя: в странах Юго-восточной Азии, испытавших сильное влияние китайской цивилизации, правители никогда не отваживались поставить себя на одну доску с китайскими хуанди, они остались ванами (в частности, у вьетнамцев это звучало как «выонг»).
***
У нас «хуанди» переводят как «император». Но ПРОИСХОЖДЕНИЕ титулов имеет важное значение, поскольку в них отражаются ИСТОРИЯ И МЕНТАЛИТЕТ ОПРЕДЕЛЁННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
На западе Евразии в после-римскую эпоху в качестве титула верховного правителя утвердилось звание «Император», которое римский народ давал удачливым полководцам. К «Императору» приравняли прозвище (когномен») Кая Юлия Цезаря – создателя Римской империи, хотя прозвище Caesar (от caesariatus – «Кудрявый») он получил в насмешку, потому что был лысоват. От этого забавного прозвища образовались византийское «Кесарь», немецкое «Кайзер» (Kaiser) и русское «Царь», первоначально писавшееся как «Ц;сарь». Следующую после «Императора» и «Цезаря» ступеньку занял титул наиболее знатных северогерманских вождей – кунингов: у немцев он превратился в K;nig, а англичан в King. Славяне равноценный титул образовали от имени Карла Великого (в русском языке - «король»). Место чуть ниже королевского занял титул германских племенных вождей – герцог (Herzog). Римляне называли германских герцогов dux; отсюда французское duc, английское duke, италянсоке duca, а также ещё одно итальянское производное – Duce, которое использовал, в частности, Бенито Муссолини.
В Китае ниже «хуанди» остался, естественно, «ван» – аналог короля, а следующую по знатности «герцогскую» нишу занял титул прежних удельных князей – «гун».
***
С победой династии Цинь порядки этого княжества были распространены на весь Китай. По словам конфуцианца Хань Юя, жившего на рубеже VIII/IX вв. от Р. Х., «законы прежних правителей оказались в конце концов полностью уничтоженными». Циньский государь добивался милитаризации страны методами Шан Яна. На подвластной ему территории были упразднены прежние пожалованные владения и образованы 36 областей, делившихся на уезды. В столицу Сяньян (на территории современной провинции Шэньси) были переселены 120 тысяч дворов знатных и богатых семей из шести завоёванных княжеств. Всё оружие у населения было конфисковано. Полноправные китайские обыватели (если только можно назвать полноправными людей, по существу совершенно бесправных) стали называться «цяньшоу» – «черноголовые».
В 216 году до Р. Х. в Сяньяне было совершено ещё одно покушение на Ши Хуан-ди, и снова он остался жив. Последовали массовые репрессии против подозреваемых в недовольстве, но эти меры не предотвратили новых покушений.
Войны империи Цинь на севере и на юге
Циньским Ши Хуан-ди Было завершено строительство стены от Линьтао на западе до полуострова Ляодун на востоке (т. н. Великая Китайская стена). При этом Цинь Ши Хуан-ди ввязался в конфликт с племенами сюнну (хунну). По утверждению историков маоцъэдуновского Китая, «в 215 и 214 гг. до н. э... полководец Мэн Тянь, назначенный Цинь Ши-хуаном, во главе трехсоттысячного войска нанёс племени сюнну удар на севере, завладел землями Хэнань (ныне на юге Хэтао – большой излучины Хуанхэ) и учредил там сорок четыре уезда, куда были переселены на жительство преступники из внутренних областей страны». Сходной точки зрения придерживался Л. Н. Гумилёв: по его мнению, Цинь Ши Хуан-ди «вытеснил хуннов из Ордоса (плато в излучине Хуанхэ, фактически другое название Хэтао. – А. А.) в 214 г. до н. э., лишив их пастбищных и охотничьих угодий на склонах хребта Иньшань и на берегах Хуанхэ. А хуннский шаньюй Тумань готов был на все уступки соседям, лишь бы они не мешали ему избавиться от старшего сына Модэ и передать престол любимому младшему сыну от очаровательной наложницы». Сыма Цянь, для которого царствование Циньского Ши Хуан-ди было сравнительно недавним прошлым, придерживался противоположного мнения: «В те времена империя Цинь потерпела неудачу на севере с племенами сюнну, а на юге – с вьетами».
Вьетская династия Хунг-выонгов, правившая в Ванланге (на территории современного Северного Вьетнама, в описываемое время пресеклась: около 257 года до Р. Х. правитель другого вьетского государства Тэйау по имени Тхук Фан отстранил от власти Хунг-выонга XVIII и, соединив свои владения с Ванлангом, дал им новое название – царство Аулак. Тхук Фан, единственный государь новой династии, под именем Ан Зыонг-выонг правил, если верить летописи, ровно 50 лет. Он построил себе новую столицу Колоа (немного севернее современного Ханоя), которая представляла собой сильно укреплённую крепость. Это диктовалось необходимостью: Цинь Ши хуан, овладев всеми Срединными княжествами (Чжун го), приступил к завоеваниям в южном государстве Юэ, чьё население было родственно вьетам. В 214 году до Р. Х. циньские войска вторглись в Наньюэ (Южное Юэ), занимавшее территорию нынешних провинций КНР Гуандун и Гуанси. Забравшись в эти бесплодные земли, китайские войска не могли ни продвинуться дальше, ни выбраться оттуда. «Десятки лет подряд мужчины не снимали кольчуг, а женщины должны были заниматься подноской грузов для армии, испытывая невыносимые трудности. Многие кончали жизнь самоубийством, вешаясь на деревьях вдоль дорог, на глазах друг у друга» («Ши цзи»). Вьеты скрывались в лесах, нападая на китайские отряды. Им удалось даже убить командующего оккупационной армией Ту Суя.
Одновременно Циньский Ши Хуан-ди усиливал идеологический террор. В 213 году до Р. Х., пока сотни тысяч китайских мужчин и женщин гибли в дебрях страны Юэ, он издал эдикт, запрещающий под страхом казни любые дискуссии и споры и повелевающий ”изъять песни, предания, изречения всех мудрецов, чтобы пресечь «рассуждения о древности», направленные на то, чтобы «порочить современность». Вне закона были объявлены все частные школы, кроме тех, где преподавали «фа-цзя», провозглашённое государственной идеологией. Все книги, за исключением циньских анналов, книг по медицине, гаданию и растениеводству, подлежали сдаче в уездные и областные правления для сожжения. Тем, кто вёл беседы и рассуждал о «Книге песен» («Шицзин» – собрание древних песен разных китайских княжеств; не путать с «Ши цзи» – «Историческими записками», написанными позднее) и об исторических документах, рубили головы, а тех, кто, ссылаясь на старину, порочил существующие порядки, казнили ВМЕСТЕ СО ВСЕМ ЕГО РОДОМ. Был издан приказ: «Кто возымеет желание изучать государственные законы, пусть учится у писцов». В китайской истории эти меры Цинь Ши Хуана известны как «сожжение книг и закапывание учёных» – «фэн шу кён жу» ;;;;.
Гибель династии Цинь и установление династии Хань
Историк И. С. Свенцицкая пишет: «Непримиримость и прямолинейность политического курса Цинь Ши Хуан-ди почти беспримерны; они были и залогом его феноменальных успехов (ибо за время своего короткого правления он сумел заложить основу имперской государственности и социально-экономической системы “страны Хань” на четыре века вперед), возможной причиной быстрого крушения его династии».
Вторая часть приведённой цитаты несколько противоречит первой: «основой имперской государственности и социально-экономической системы» следующей династии Хань стал как раз отказ от «непримиримости и прямолинейности политического курса Цинь Ши Хуан-ди». Последующие общекитайские властители, как правило, умели находить более компромиссные и сбалансированные политические решения.
Стремясь обеспечить свою безопасность, Ши Хуан выстроил 37 сообщающихся дворцов, чтобы никто не знал, где он проводит очередную ночь. Но в 210 году до Р. Х. в возрасте 48 лет неугомонный тиран скоропостижно скончался от переутомления. Его младший сын Ху Хай убил своего старшего брата Фу Су и занял трон под именем Цинь Эр Хуан-ди – «Второй Циньский Хуан-ди». «Второй» оказался ещё более жестоким, чем «Первый», но это не компенсировало нехватку ума.
В 209 году до Р. Х. в провинции Аньхуй началось восстание, возглавленное старостами военных поселений Чэнь Шэном и У Гуаном. У Гуан вскоре был убит своими соратниками, а Чэнь Шэнь спустя шесть месяцев после начала восстания разбит циньским полководцем Чжан Ханем и погиб от руки собственного возничего, который сдался правительственным войскам. Однако восстание продолжалось. Руководители сильных повстанческих отрядов Лю Бан и Сян Юй заключили союз и в 206 году от Р. Х. вступили в циньскую столицу Сяньян.
Лю Бан отменил жестокие циньские законы и стремился успокоить население. Сян Юй же, приказавший перебить двести тысяч пленных циньских солдат и учинивший в столице резню, наводил ужас на людей. Вернувшись после разгрома Сяньяна на восток страны, Сян Юй провозгласил себя «ба-ваном (ваном-гегемоном). Своё государство он назвал Западное Чу и сделал столицей город Пынчэн (совр. Сюйчжоу в провинции Цзянсу). Страну Сян Юй разделил на 19 уделов во главе с ванами; в частности, Лю Бану было пожаловано звание вана удела Хань.
Между Западным Чу и государством Хань сразу же вспыхнула война, длившаяся почти пять лет. В 203 году до Р. Х. в решительном сражении у Гайся (юго-восток современной провинции Аньхуй) армия Сян Юя потерпела полное поражение, а сам он покончил с собой. В следующем году Лю Бан объявил себя хуанди – Сыном Неба, став родоначальником династии Хань. В истории Лю Бан упоминается в основном под своим посмертным именем Гао-хуанди и под храмовыми именами Тай-цзу и Гао-цзу.
Ко времени установления династии Хань страна была настолько опустошена, что в ней, по словам Сыма Цяня, «даже для выезда Сына Неба нельзя было найти четверки лошадей одной масти». Гао-цзу старался стимулировать производство. Была демобилизована армия, рабов стали отпускать на волю, но одновременно впервые была разрешена продажа свободных людей в рабство частным лицам. Земля свободно продавалась и покупалась, её также раздавали вельможам и особенно членам правящего дома – вождям клана Лю. Земельный налог был снижен, но увеличен подушный. Зато торговцы и ростовщики, занимавшие привилегированное положение при Цинь, были подвергнуты различным ограничениям, купцы обложены повышенным налогом.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Династия Хань правила Китаем более четырёхсот лет – два столетия до Рождества Христова и два после него. При ней на картину китайской цивилизации был нанесён, по сути, последний штрих: зародилась система государственных экзаменов на учёную степень, позволявшую занять чиновничью должность. Со времени правления династии Хань обитатели Чжун го, – теперь уже единого Срединного государства, – стали называть себя «ханьжэнь» ;;- «люди хань», «ханьцы».
***
Западная Евразия и Средиземноморье в течение двух тысячелетий после Рождества Христова пережили ряд политических, культурных и религиозных катаклизмов. Одни цивилизации рушились, другие возникали, причём в ходе развития они РАДИКАЛЬНО МЕНЯЛИ ОБЛИК
В Западной Европе на смену многобожию пришёл с боями христианский монотеизм.
Варвары, – преимущественно германцы, – разрушили Римскую империю и образовали множество мелких феодальных владений, лишь формально подчинявшихся королям.
В центр Европы прорывались из Великой степи орды кочевников-тенгрианцев, – сначала гунны, затем авары, образовавшие здесь свой каганат, потом булгары, и наконец, мадьяры (венгры).
Ислам с боями объединил население древних семитских цивилизаций Юго-восточной Азии. Пройдя маршем вдоль побережья Северной Африки, мусульмане захватили Пиренейский полуостров, вторгались в Италию и на территорию будущей Франции; при этом внутри рождающейся исламской цивилизации произошёл глубокий раскол на суннитов и шиитов. Европейские католики, собравшись с силами, ответили на экспансию ислама крестовыми походами в Юго-западную Азию.
Тем временем в Западной Европе шли ещё более сложные цивилизационные процессы. Герцогства и графства постепенно утрачивали самостоятельность, образуя крупные королевства. Возникала единая цивилизация, связанная античным наследием, единой церковью и общим противостоянием язычеству, исламу и византийскому православию. Однако внутри этой единой цивилизации оформлялись «цивилизации второго порядка» – кельтско-романская и германская, между которыми и внутри которых шла непрерывная борьба.
Скандинавские язычники отвоёвывали себе место в Западной Европе, постепенно принимая римско-католическую веру. А на востоке они сколотили многоплемённое, но по преимуществу славянское государство с центром в Киеве, воспринявшее из Византии восточный вариант христианства.
Англия была захвачена офранцузившимися и принявшими католичество скандинавами. Испытав мощное влияние ещё только формирующейся французской культуры, англо-саксонская страна выпала из северогерманского мира и обособилась от континентальной Европы.
Монголы покорили Русь. Под их патронатом сложилась русская цивилизация с центром в Москве.
Турки-османы уничтожили Византию – наследницу Эгейского мира и центр православной цивилизации; в результате в Восточной Европе возник цивилизационный вакуум, не рассосавшийся до сих пор. Османы создали в Восточном Средиземноморье обширную исламскую империю и доходили до Вены, но не смогли справиться с Западной Европой. На роль опоры православия предъявила претензии Московская Русь, противопоставившая себя Западу, но впоследствии испытавшая сильное влияние европейской цивилизации.
В Западной Европе, в полной мере усвоив античное наследие, в ходе Ренессанса создала новые национальные культуры.
Католической церкви тяжкий удар нанесла Реформация. Протестанты, преимущественно говорившие на германских языках, создали свою особую цивилизацию, противостоящую кельтско-романскому католицизму, но оставшуюся частью цивилизации Запада.
Испанцы и Португальцы, изгнав в ходе Реконкисты мусульман, вышли на океанские просторы и завоевали большую часть Американского континента. Вслед за ними создали собственные заокеанские империи Нидерланды, Англия и Франция. Россия, в отличие от них, создавала сухопутную империю, присоединяя соседние народы.
Англия вступила на путь политической либерализации и промышленной революции, за ней по тому же пути с разной скоростью двинулись другие страны Запада и Россия. С конца XVIII века западноевропейские страны одна за другой отменяют рабство.
***
В ходе описанных перемен на пространстве между Атлантикой и Уралом цивилизационная картина изменилась до неузнаваемости.
На Американском континенте в конце XVIII – XIX веках колонии Англии, Испании и Португалии добились независимости. Фактически начался процесс формирования двух новых цивилизаций – североамериканской и южноамериканской.
***
КИТАЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ в том виде, в каком она сложилась в периоды Чуньцю, Чжаньго и династии Хань, НЕ ПРЕТЕРПЕЛА ПРИНЦИПИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ В СЛЕДУЮЩИЕ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ ЛЕТ. Здесь не было ни соперничества цивилизаций, ни Ренессанса, ни религиозных войн, ни Реформации. Правда, академик Н. И. Конрад всё-таки ухитрился отыскать в Китае Ренессанс, не выходивший, однако, за рамки интереса к древности (разумеется, китайской). А в XV веке от Р. Х. флот китайского адмирала Чжэн Хэ совершил несколько плаваний по Индийскому океану; но как сам Чжэн Хэ был евнухом, так оскоплённой оказалась и китайская программа океанских экспедиций.
Перемены в Китае, разумеется, происходили, т очень даже крупные, но происходили они В НЕИЗМЕННЫХ ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ РАМКАХ. Китай распадался и вновь объединялся. Северные кочевники захватывали отдельные его области и даже всю страну целиком, но захватчики достаточно быстро перенимали китайскую культуру. Многочисленные правители и претенденты в правители воевали друг с другом и с соседями Китая. Происходили мощные восстания, которые иногда одерживали победу; в этом случае результатом становилось основание новой правящей династии. Придворные вельможи и евнухи интриговали друг против друга, полководцы ходили в походы. Поэты сочиняли прекрасные стихи, прозаики – интересные новеллы, повести и романы. Учёные мужи писали умные комментарии к классическим конфуцианским сочинениям и комментарии на комментарии к классическим сочинениям, а кандидаты в учёные мужи их труды изучали и сдавали экзамены в уездных и провинциальных центрах и в столице страны.
Наконец в XIX веке экспансия западных стран и России заставила руководителей Китая предпринять попытки реформ, но косность социальной системы создавала непреодолимые препятствия для перемен. Подавляющее большинство китайцев, включая наиболее образованных, лишь на рубеже XIX-XX вв. от Р. Х. НАЧАЛИ расставаться с представлениями о том, что их страна является центром Поднебесной. Они с ужасом обнаруживали, что Китай – слабая страна, которой помыкают дотоле им неведомые великие державы – Великобритания, Германия, Франция, Россия и США. Крах привычной картины мира вызывал шок; этот процесс хорошо описал видный китайский коммунист Ли Лю-жу в автобиографическом романе «Перемены за шестьдесят лет». В 1910 году в Китае было официально отменено рабство, но только после Синьхайской революции 1911 года Китай по-настоящему приступил к драматическим поискам своего места в изменившемся мире.
Но трёхтысячелетний опыт просто так не исчезает. Чем больших успехов добьётся сегодняшняя КНР, тем сильнее в ней будет давать о себе знать традиционный КИТАЕЦЕНТРИЗМ.
Кстати, официальное название «Чжун хуа жэньминь гунхэго», которое мы переводим как «Китайская Народная Республика», буквально означает «Срединное китайское общенародное государство». При этом иероглиф «хуа», помимо «китайское», имеет значения «цветущее», «процветающее», «прекрасное», «роскошное», «великолепное» и «время расцвета».
В политике точность перевода особенно важна.
Китвй. Одинокая цивилизация
© Copyright: Александр Алексеев 7, 2025
Свидетельство о публикации №225111900924
Свидетельство о публикации №225111900924
Рецензии