Глобальная идеология, историзм и Мы

Глобальная идеология, «историзм» и Мы

Символ, миф, техника в мировоззрении германской и мировой консервативной мысли и принципы великоруской культурологии

Взгляд на консервативно-государственную публицистику показывает наглядно, что изыски либеральной красной идеологии, в ее всевозможных глобальных политических русофобских вариациях, веками заливают ее российское и мировое «общественное поле». В XX-м и XXI-м веке здесь помимо собственно либерального политиканства ведущую роль играет идеология глобальной  машинизации, условного технологического модерна, вкупе с машинной цифровизацией.  Они своим глобальным влиянием подменяют саму жизнеутверждающую Сущность Бытия Человека и сам созидательный расовый смысл Типологической Культурологии, как Абсолюта его деятельной Социальности.

Идеологическое влияние безнациональной количественной интернационалистики меняет саму Сущность мировоззренческого взгляда на характер деятельности и качественное соотношение социальной роли Человека и Техники в мире народов. Отметим, что с начала человеческой истории, в тех либо иных проявлениях, подобная проблематика была Основой принципов Культурологии типологических имперских народов. Во времена Антики Платон в трактате «Государство» низводил роль человека в его Социальности до исполнительного винтика системы. А шедевры провидческой мысли Пракультуры Антики сформулировали для Нас с Вами незыблемый Культурологический Абсолют: -

 «Человек (в мире народов, с его природным даром расового масштаба оценки в соотношение их качества и количества В.М.) есть Мера всех вещей и явлений» (Протагор, «Апология Платона»)

Стяжательный глобализм, как антисоциальная ересь дьявольщины, начал свое проникновение в Наш с Вами мир народов с аврамической ветхозаветной идеологией мировой религиозности. Эта глобальная ересь проявила себя в мире народов ветхозаветным «историзмом» библеистики и фантомной дьявольщиной лжекумирных представлений. Библеистически она вторглась в область непознаваемой Человеком Сущности и Природы Замыслов Творения Творца Мира. В мир народов были внедрены символическо-мифологические фантомы: - Богочеловечности, Человекобожия, с менталитетом разделительной антисоциальной Троичности.  Эта глобалистская ересь откровенной дьявольщины  принудительно, миссионерски внедрялась в мир народов, разрушая все основополагающие Традиции их Бытия.

Она антисоциально эволюционизировала своей все нарастающей масштабностью «социальности нового типа». Глобалистами эволюционистами их «историзмом» этот скрыто принудительный экономическо-политический процесс представляется Нам с Вами эволюционной линейкой «естественной экономическо-политической смены социальных формаций». Он характерен идеологическим переходом от «языческой» мистики и символики мироощущения и Веры народов к аврамическим ветхозаветным «учениям» линейки «мировых религий» с их лжесимволикой и лжемистикой «нового религиозного типа».

Стратегическая методология глобализма заложена в дьявольщине его безнравственных материалистических Основ. Разрушительная ересь глобализма зародилась в иудаистской среде  народов Ближнего Востока, его финикийского рабовладельческого и работоргового торгашеского анклава. Торгашеская «купи-продай» Финикия своим торгашеским флотом и своими рабовладельческо-работорговыми факториями стала расползаться по североафриканскому побережью. Антирабовладельческий Рим потерпеть такую паразитическую агрессию в зоне своего расового культурологического влияния не мог и начал борьбу с этими «экспортно-импортными» работорговцами. Римская стратегия «Карфаген должен быть разрушен» восторжествовала, и Финикия прекратила свое существование. Именно это заставило социальных еретиков иудаистов, глобалистов сменить тактику и приступить к скрытой  оккупации Рима. Уже тогда «вексельное право» политической иудаистики господствовало в той среде народов, везде куда разпространялись их ростовщнические щупальца. Проникая в столицу Империи скрытой финансово-ростовщнической миграцией, глобалисты создавали в Риме богатейшие тайные иудохристианские диаспоры в виде ячеек катакомбной иудохристианской церкви.

«Историзм» представляет картину той эпохи  идеологически политизированной. Военные походы Александра Македонского принесли «великие победы» с организацией в их ареале социальных сообществ-государств римского типа. Но за «мгновенным» появлением подобных государств-фантомов следовало не менее «мгновенное» их изчезновение, так как Рим с его расовыми традициями Бытия был этим народностям инорасово и социально бытийно чужд.  Глобальная идеология стяжательства политически внедренная в Рим направила этот материализующийся Рим на на безпредельное разпространение своего владычества и цивилизационное миссионерское принуждение принятия окружающими римскую Ойкумену народами иудохристианства. 

Завоевание Европы Цезарем с подчинением ему единолично внушительной армии, чему воспротивился римский Сенат, привело к смуте. Лозунгом «жребий брошен» Цезарь перешел реку Рубикон и погрузил Рим в хаос Гражданской Войны. В итоге подобной «демократизации» Рим раскололся на части и как итог политические иудаисты финансово теократически оккупировали его восточную часть Византию. Так Византия иудохристианством была превращена в теократическое государство «нового типа». А методология разрушения социальной жизни народов мира глобалистами человеконенавистниками, кроме вовлечения частей народов в различные толки аврамических религиозностей, была дополнена глобальной стратегией смешения народов с несовместимыми Традициями Бытия. «Экономическая» миграция, стратегически меняющая свой характер на террористическое противоборство с коренными народами, стала дополнением к организации в их среде «цветных» революций. Тогда же в тот «демократический» Рим хлынули глобально, экономически привлеченные миграционные потоки разных европейских народов, где основную массу представляли воинственные германцы. О германско-римском духе и его влиянии Мы с Вами поговорим ниже.

Византию в конечном итоге сделали первым «государством полицейско-миссионерского иудохристианского типа», центром пропаганды иудохристианства в среде европейских народов. А глобалисты свой европейский ростовщнический форпост они образовали в изолированной водными границами Венеции. Венеция закономерно пустила свои ростовщнические метастазы в Геную, Ломбардию и т. д. Следующим более масштабным проектом глобального центра силы, после веков развязанной там Гражданской Войны и идуизации ее элиты, стала Англия. А финальным аккордом стала оккупация Северной Америки в форме совершенно изолированной от влияния остального мира США, также переформатированного в новый центр глобализма Гражданской Войной Севера и Юга. В итоге США был превращен в мирового полицейского.

В Европе с уничтожением Рима и доминанты его культурологического влияния главной целью для глобалистов изначально стал нестяжательный Руский Мiръ носитель наднациональной (по отношению к ее иным народам) Имперской Великоруской Культурологии. Коя стала нравственным Абсолютом для народов ее имперской семьи. И это же по сей день чувствуют иные народы стремящиеся к независимости и подлинному нравственному суверенитету.

Оккупация Руского Мiра была произведена по той же глобалистской методологии, как ранее был оккупирован и «демократически» уничтожен Имперский Рима. Стратегия и методология глобалистов заключалась в поэтапном финансовой подпитке власти и ее «общечеловеческому» порабощению. На Руси княжеская власть, разоренная нашествиями кочевников с уводом молодежного рабовладельческого полона, постоянно нуждалась в финансовой подпитке для восстановления государственности и этим воспользовались глобалисты. Власть  не смогла противостоять идеологически скрытой инорасовой финансовой экспансии инорасового духа и типа в правление Ивана Третьего. Тогда же Русь закономерно постигла религиозная смута.

На Русь проникла с окружением жены Ивана Софьи Палеолог «ересь жидовствующих. Она быстро разпространилась в среде  контингента «спящих» русофобов, потомков иудохазар, оставшихся на Руси после распада Золотой Орды. В противоборстве с ересью жидовствующих на Руси укоренилась иная ересь экономическо-стяжательного типа от «иосифелян», разрушившая культурологический государственный институт Великоруского евгенического Монастыря. И без его попечения руский народ стал бытийно стагнировать с нарастанием внутренней нестабильности. После эпохи правления Ивана Грозного, этого Великоруского Культурологического Ренесансса, Русь в следующую эпоху Семибоярщины, «годуновщины» не смогла противостоять внедрению западнического ветхозаветного иудохристианства и бюрократического церковного патриаршества.

Подобный переход части власти в государстве церковной бюрократии на Руси, превращенной в теократическую Россию, стал прелюдией будущей оккупационной методологии «разделения властей». А форма этого разрушения Великоруского нравственного Канона заключалась в упразднение главных деятельных и самодеятельных Традиций Бытия руского народа, в виде отмены Юрьева Дня, жизнедеятельной кровеносной системы Руского Мiра, Основы его Культурологии.

Та иудохристианская религиозная интервенция конца XVI -го и начала XVII-го века вызвала Великую Смуту, Гражданскую Войну и Великий Раскол руского народа с инорасовой властью. Она стала возможна, когда «иосифелянами» был коммерциализирован Руский Евгенический Монастырь, социальное природное расовое детище великоруской культурологии. И этим были разрушены все социальные Основы и великоруский уклад Бытия руского народа. Произошло порабощение Руского Мiра иудохристианством в виде монархического правления Династии Романовых. Так был запущен гибельный процесс интернационалистского, теократического саморазрушения, и самого Руского Народа и его государственности. Этим были разрушены деятельные и самодеятельные социальнно центростремительные силы Руси, превращенной в то глобальное «государство нового типа», интернационалистскую, теократическую Россию. 

Так начинался заключительный аккорд драмы разрушения всей Европы мировыми войнами. Этот процесс «великой французской революцией» и наполеоновскими нашествиями республиканизировал Европу и перешел в разрушение Имперской Германии. Германия миграцией своей воинской и деятельной элиты в «демократизировавшийся» Рим усвоила в своем этнокультурологическом Бытие часть расовых и деловых жизнеутверждающих Традиций Рима, но оставалась по своему природному духу «коллективного безсознательного» народа материалистичной и цивилизационно техноцистичной.

Этот же общеевропейский процесс разрушения имперской государственности перекинулся на государственное поле теократически стагнирующей Имперской России. Лозунг иудохристианства «Москва – Третий Рим» до предела ослабил Россию своим интернационалистским смыслом и духом его стяжательного содержания. Это и позволило в » середине XIX века продавить в ней озападнившие ее «великие реформы». И Россия неудержимо покатилась к узурпации власти в ней мировыми революционерами, глобалистами в лице деятелей Коминтерна и ее глобальной машинизации.

В своей Сути глобальная идеология изначально нивелирует влияние расового Культурологического Типа Личности на саму основу социальности народов мира, подменяя их антисоциальным фантомом «общечеловечности». В глобализме либералистики комплексно: - фасционально неясно размыто, «простонародно «очаровательно» и математически количественно, Нам с Вами подается сам природный феномен неразрывной связи конкретного расового Человека с качественной расовой Культурологической Средой его социального существования. Политизация технологии в социальном плане подчиняют саму «общечеловеческую» Личность машинной логике. Именно экономический бизнес глобализм породил своим стяжательным безнравственным характером подобный тип машинизации и роботизации мира.

Так Творение от Творца, Человек расовый Культурологический с данной ему природной жизнеутверждающей функциональностью, идеологически превращается в инструмент человеконенавистнического, космополитическо-интернационалистского апокалиптического своеволия. Последние XX-й и  XXI-й век приверженцы политического  глобализма характеризуют машинизацию современного социального состояния народов мира, как глобальную эпоху технологического модерна и постмодерна.

Идеологическая полемика машинизации и Человека в ней наиболее полно отразилась в германской философской мысли. Она ярко проявилась в мыслетворчестве Эрнста Юнгера и иных авторов «консервативно-революционной» направленности, таких как Освальд Шпенглер, Ханс Фрайер, Мартин Хайдеггер и иные. Проблематика их дискуссий была неразрывно связана с вопросами соотношения модерна и антимодерна и приводила их к вопросу о проблематике поиска пути к «иному модерну».
 
В итоге это противостояние сводилось к двум основным типам консервативно-философской теории техники: - условные «героический реализм» и его антипода «экологического мышления».

В итоге все свелось к «консервативной критике культуры» (Л.Клагес, В.Ратенау) накануне и во время Первой мировой войны, к «реакционно-модернистским» проектам меж двух мировых войн (О.Шпенглер, Э.Юнгер) и возвращение к критике технической цивилизации после Второй мировой войны, с постановкой вопроса о сущностной связи Природы и Техники. Германской концептуальной философией Э.Юнгер рассматривается как создатель мифопоэтической картины модерна. Вершиной философии «героического реализма» стало эссе Эрнста Юнгера «Рабочий. Господство и гештальт» (1932). Концептуальное оно оформилось в германское расовое мыслетворчество его литературных дневников и эссе: - «В стальных грозах», «Излучения», «Сады и дороги», «Сердце искателя приключений», так и соответствующей им по духу публицистики иных авторов.

В 1950 году было опубликовано и философское эссе Ф.Юнгера «Через линию», которое послужило Мартину Хайдеггеру отправной точкой для мировоззренческой дискуссии о «преодолении нигилизма» и поворота германской мысли к идеологии «экологического мышления». Зазвучала тема мировой экологической катастрофы. Речь шла о фундаментальной проблеме. А вправе ли мы действительно продолжать использовать «проект модерна» либо сопоставлять его с идеями «обращенного в прошлое антимодернизма». На первый план вышло понимание и признание тех катастрофических последствий, которые влечет за собой не «эксплуатация человека человеком», а хищническое разорение Природы и самой Земли.

Германская мысль Ф.Г. Юнгера, Ю.Г. Юнгера, Г. Андерс и т. д. своим литературно-поэтическим талантом сумела наиболее ярко и убедительно нарисовать картину несоразмерности человека и техники. Книга Ф.Г. Юнгера «Совершенство техники» знаменовала собой окончательный отход от героико-реалистического пафоса с его верой в способность «фаустовского человека» творчески овладеть техникой и поставить ее на службу германскому народу. Это эссе выявляло негативную сторону (фактически «марксистско-ленинской» В.М.) утопии «Рабочего», написанной его старшим братом, который на волне национал-революционных чаяний полагал, что технике в какой-то момент удастся достичь полноты форм и породить новый большой стиль. Теперь на первый план вышло понимание и признание абсолютного динамизма технической мобилизации и тех катастрофических последствий, которые влечет за собой не «эксплуатация человека человеком», а хищническое разорение Земли, приводящее к «уничтожению субстанции».

Ф.Г.Юнгер исходит из свойственной технике воли к бесконечному совершенствованию и максимальной детализации и потому противопоставляет техническому совершенству (Perfektion) завершенность и полноту бытия (Vollkommenheit). В этой перспективе открываются факты технизации мира и эксплуатации природных ресурсов, тенденция к образованию крупных городов и больших скоплений масс, включение человека в механическое производство. Техника не создает избытка благ, а ведет к жесткому распределению (и глобальному диктату силового колониально-экспортного В.М.) перераспределению ресурсов жизнеобеспечения и (в первую очередь духовному антикультурологическому дикарству подобных масс, как последствия «всеобщего образования» идеологического типа дополняемого интернет справочником глобалистики В.М.) оскудению мира. Сама подобная «демократизированная» <масса> при этом непробиваема, самонадеянна и не способна считаться ни с кем и ни с чем и неуправляема. Если так пойдет и дальше, то в Европе – и, следовательно, во всем мире – любое руководство станет невозможным. В трудную минуту, одну из тех, что ждут нас впереди, встревоженные массы, быть может, и проявят добрую волю, изъявив готовность в каких-то частных и безотлагательных вопросах подчиниться меньшинству. Но благие намерения потерпят крах. Ибо коренные свойства массовой души – это косность и нечувствительность, и потому масса природно не способна понять что-либо выходящее за ее пределы, будь то события или люди».

Э. Юнгер разсматривает феномен технической революции. Его критика эпохи (Zeitkritik) и критика техники взаимообратимы. Он фиксирует изменения в планетарно-техническом «мире рабочего» (ложного фантома созидательных сил Человека культурологически деятельного В.М.): понятия вроде «войны», «мира», «народа», «государства», «права», «свободы», «личности» подвергаются процессу эрозии и нивелировки и более не способны выражать суть происходящего (для глобального антирасового политизированного мировоззрения В.М.). (Последнее время выявило фантомы его представлений В.М.) Национальное государство, еще являвшееся значимой политической величиной в годы Первой мировой войны, преодолевается в пользу иных, более крупных политических, военных и экономических образований (ООН, НАТО, ЕЭС).

Все эти глобальные структуры ООН, НАТО, ЕЭС и т. д., потеряли свой смысл после ряда «цветных революций» и прямого уничтожения государственности Югославии, Ирака, Ливии и т. д. Так что родовое проклятие природной стяжательности, раз за разом, неизменно приводило германскую мысль к тупику безпредметной «общечеловечности», как и интернационалистика либералистики «руской» мысли неизменно приводит ее респондентов к антисоциальным миражам фантомов безпредметной иудохристианской «любви». И руская и германская мысль того периода не смогли преодолеть глобальный барьер антирасовой идеологии «общечеловечности» политической иудаистики и мыслили в ее антиконцептуальных пределах. Истоки современного состояния глобализма и центров его движущих сил в «антинационалистическом» плену его идеологии оставались неведомы германской и мировой мысли.

Наш мир создан божественным замыслом недоступным человеческому мировосприятию. Природа Творца Мира непостижима Тварью, Человеком.  Человек Запада считает себя индивидуумом, каждый из которых обладает определенными правами и обязанностями и является хозяином своей судьбы. Такой человек способен и стяжать блага жизнеобеспечения и делиться своими знаниями и опытом с другими людьми или проявлять эгоизм, считая себя уникальным созданием. На Востоке же в своем природном духе кочевничества люди прежде всего осознают себя членами семьи, Рода, клана и общего водительства. Собственные желания не имеют никакого значения, на первом месте стоит вопрос коллективного выживания. Эгоизму здесь нет места, ибо нет личностей — только отцы и сыновья, матери и дочери, мужья и жены; представители религиозно-мифологической, либо морально-этической общности.

Если с центром сил политической иудаистики Европы, Ближнего Востока и США все примерно ясно, то среднеазиатский и азиатский анклавы политических иудаистов «историзмом» были замолчаны и скрыты. А это порождало разные политическо-идеологические спекуляции на подобную тему. Именно политические иудаисты, владыки Китая были инициаторами восточного нашествия условного «татаро-монгольского ига», когда под предводительством кочевников тюрок и цивилизационным участием «китайских военных инженеров», конгломерат кочевнических народов вторгся в Среднюю Азию, на Ближний Восток, на Русь и в Европу. Ранее подобное «идеологическое сотрудничество» рахдонитско-хазарских работорговцев с византийскими инженерами создало комплекс крепостей низовий Волги, Дона, Крыма и северного Прикаспия, разгромленных впоследствии походами князя Светослава. Все эти процессы покрыты «историзмом» религиозным одеялом политиканства мусульманизации и т. д.

  Среднеазиатский анклав сформировался позже в годы становления на территории современного Ирана персидско-шиитской Имперской Культурологии мусульманского извода. Под ее персидским культурологическим расовым давлением иранские политические иудаисты мигрировали из его сердцевины на границы персидского влияния. Здесь они создали три скрытых экономическо-политических центра силы политического иудаизма общего типа с господством все того же «вексельного права»: - среднеазиатские в Бухаре, Коканде и кавказский центр силы в Нахичеване.

Произвольные границы, проведенные в начале XX века политическим иудаистами Коминтерна по всему «ссср» и создавшие «советские республики», сегодняшние государства СНГ, заложили основу будущих территориально-межнациональных конфликтов. Нам руским людям  непонятно, что за кровавые стычки в последнее время периодически возникают между условными «таджиками» и «узбеками». К слову будет сказано, что узбеки, сарты и иные среднеазиатские народности считают таджиков мигрантов из Персии, массово населяющих Бухару, Коканд и т. д., говорящих на диалекте фарси, «евреями» паразитами и соответственно конфликтуют с ними. Таджики понятие условное, как и узбеки, это конгломерат разных народностей региона.

Сегодня кишлачных таджиков свои политические иудаисты двинули в российскую миграцию. Эти политическо-экономические паразиты, оставаясь до поры до времени за спиной земляков кишлачников, выжидают время и место нанесения решающего экономическо-паразитического удара по российской государственности.

Посмотрите на знаковые события последнего времени. Неужели никому не видно, что события площади Тяньаньмэнь в 1989 году и ближневосточная агрессия Израиля против своих нынешних соседей одного поля ягоды. Это наглядно видно по реакции мировых СМИ. Какую то Катынь, к которой инициативно руский народ не имеет никакого отношения, русофобы политически раздувают в СМИ десятилетия, а эти демонстративные запугивающие агрессии практически не освещались, либо отметив их мировые СМИ наглухо замолкали. По свистку Китая все среднеазиатские лидеры СНГ недавно собрались и подписали с «товарищем» СИ все китайские бумаги, там русофобии хоть отбавляй. И все они, и «товарищ» СИ, одного политического поля ягоды и т. д.

Наш руский антрополог С. Ешевский, историк, социолог, геополитик и т. д., Б.Ф. Поршнев прозрели вещее. Рускую историю может достоверно излагать лишь человек обладающий руским духом. Излагать ее можно лишь держа в голове ее проекцию на всю мировую историю. А сама история это не перечисление событий, явлений и их участников, а проявление природного содержания культурологического духа «коллективного безсознательного» народа его носителя, Человека  расово-созидательного. Таковой расовый Человек созидательный исторически творит в своей социальности свою конкретную расовую Культурологию. Типологическая Культурология это единственный Абсолют Нашего с Вами мира народов. Даже когда непосредственные носители расовой Культурологии уходят она многие века продолжает расово воздействовать на народы мира.

Германская европеизированная мысль закономерно видела и видит свою и мировую историю «общечеловечно». Это ее природно-пространственный стяжательный феномен. Вернувшись в прозрения Культурологии Антики Мы с Вами увидим, что они сформировывались безконтактно, миграционно  с иными народами в анклаве греческих полисов. В этом мироощутительная нестяжательная Сущность их Становления и Абсолюта завершеной Эстетики Пракультурологии. Рим развивался социально и техноцистически на базе Духа Пракультуры Антики. Он не внес в свою ромейскую техноцистическую культурологию ничего нового Сущностного. Но столкнувшись с миграционными процессами, перешедшими его некую «цивилизационную» грань, он не смог противостоять внутренним стяжательным социальным процессам, «демократизировался и пал.

Русь в Становлении своей Великоруской Культурологии была широка имперски и самодостаточна. Нестяжательно расово сформировавшись окончательно в эпоху Грозного Царя она устояла до ее непосредственной колонизации иудохристианством. В этом плане Наша с Вами великоруская культурология уникальна, а уничтожить ее либералистикой не возможно, несмотря на все усилия человекроненавистников по ее разрушению.

К сожалению многое здесь сказано мною тезисно, но уж больно необъятная тема. И не  попытаться хоть как то осветить ее нельзя. Что вышло, то вышло.