Москва слезам не верит - инструкция по выживанию

Три девушки, три чемодана, одна надежда - Москва! Где каждый третий - герой труда, каждый второй - герой понтов.

Три дороги, как в сказке. Одна - по расчёту. Вторая - по уму. Третья - по любви. Общежитие улыбнулось зубами вахтера. На входе отобрали иллюзии, выдали табурет и очередь в душ.

Людмила - генерал в юбке: без промежуточных этапов. Поймала хоккеиста - по форме, по содержанию и по сроку годности. Но лодка дала течь - каждому Титанику по айсбергу. Квартира осталась: рядом с булошной - зачёт.

Антонина - лицо с плаката: кисть, ведро, Николай. Муж - герой: собрал стенку без жертв. Любовь как работа, дети - по графику, счастье - по фасаду. Жизнь простая, как счёт за электричество: стройка, декрет, стройка, декрет. В СССР у маляра дача и машина. Это вам не Земекис.

Катерина - отдельная песня. Не поступила в химический - пошла на завод. Логично - заказ партии. Приманила принца: Рудольф - Родион - Рудик - телевидение в памперсах. Из двух правд выбирает ту, где лучше свет падает. Вместе с мамой мечтал о квартире в центре. Нарвался на общагу.

«Дочь профессора» оказалась с кроваткой и без пропуска в Останкино. Закатала рукава: лучше завода - только свой завод.

Двадцать лет спустя

Москва сменила декорации, но не привычки. Плачет и красит - только дороже.

Людмила - опытный романтик, Антонина - мать героического труда. Катерина - директор: живёт и водит руками. Брэдбери отдыхает. На работе - тверда, как бетон, дома - как пельмень без начинки. Любовница - айс.

И вот - электричка. Судьба в грязных ботинках: Гоша - Гога - Жора. Идеален - если выключить свет и надеть беруши. Ричард Гир на минималках. Умеет держать молоток и кантует самовары. Напор - то ли риелтор, то ли кишечная инфекция.

Голосует за порядок и огурцы. Пьёт и бьёт только педагогически - пример подрастающему поколению. Принципы с резьбой: над ним - либо люстра, либо Бог.

Финал

Директор снова врёт - рефлекс выживания. Слесарь-философ привирает на природе. Две системы: одна вертикальная, другая горизонтальная. Куда ехать - не знают, но собрались.

Рудольф снова в кадре. По старой схеме - навестил квартиру. Дочь в шоке - папа ожил. Интересно: на заводе та же схема.

Жора в трансе: кому теперь носить малиновые штаны - неясно. Директор в слезы. Москва не верит. Ждёт, когда включат плиту.

Слесарь пофилософствовал в коммуналке и вернулся: борщ сам себя не сварит.

Катерина: - Я так долго тебя искала...
- 8 дней...

Вот и всё кино. Америка нарыдала на Оскар. А Москва верит бордюрам, пропускам и мигалкам.

Мораль:

- Ушёл оператор - запишись в режиссёры.
- Встретил дочь профессора - узнай адрес общежития.
- Говорит: «Жить будем вместе» - уточни: «Где сушить бельё?»
- Любовь - не завод. Но похоже.
- Дача - место, где помидоры знают вас лучше, чем вы - себя.
- Искусство - ложь, которая помогает увидеть правду