Конкурентная борьба в сфере патентных прав

Авторы:
Р. Г. Галифанов (Москва) galifanov@gmail.com)
Р.А. Карлиев (г. Ашхабад, Туркменистан) karliyev@galifire.com) 
Г.Г. Галифанов (г. Ашхабад, Туркменистан) law@galifire.com)

Раздел из второго тома книги "Проблемы изобретательства"

          Авторами – Российским патентным поверенным, управляющим партнером компании «Галифанов, Мальков и партнеры», юристом Р.Г. Галифановым,  специалистом по промышленной собственности, магистром в сфере делового администрирования, юристом Р.А. Карлиевым и туркменским и евразийским патентным поверенным Г.Г. Галифановым на конкретных примерах показано, что не все действия, причиняющие ущерб владельцам патентных прав, следует считать недобросовестными, а лишь те, которые не соответствуют этическим нормам поведения на рынке. Проанализированы различные приемы конкурентной борьбы и сделан вывод, что добросовестной конкуренции как таковой в силу ряда причин не существует. Рассмотрена природа патентного троллинга и сделан вывод, что это не выходящее за пределы законодательства вполне закономерное явление в мире бизнеса со своими плюсами и минусами, которым занимаются не только классические троллинговые компании, но и респектабельные фирмы, а также проанализированы меры противодействия этому явлению. Кратко описана с приведением примеров сущность патентных войн и возможный вариант их прекращения, включая троллинг посредством отмены патентной системы охраны изобретений. Проанализированы виды зонтичных патентов и возможные способы повышения охраноспобности изобретений.
         Ключевые слова: недобросовестная конкуренция, действие, изобретение, изобретатель, защита, право, борьба, суд, рынок, зонтичный патент, патентование, использование, нарушение, бизнес, собственность, патентообладатель, технический, интеллектуальный, формула, решение, троллинг, объект, система, лицензия, компания. 

Competition in the field of patent rights
R. G. Galifanov (Moscow) galifanov@gmail.com)
R.A. Karliyev (Ashgabat, Turkmenistan) karliyev@galifire.com)
G.G. Galifanov (Ashgabat, Turkmenistan) law@galifire.com)

           Authors: Russian patent attorney, managing partner of the company “Galifanov, Malkov and Partners” lawyer R.G. Galifanov, industrial property specialist, master of business administration, lawyer R.A. Karliev and Turkmen and Eurasian patent attorney G.G. Galifanov shows, using specific examples, that not all actions that cause damage to patent rights owners should be considered unconscionable, but only those that do not comply with ethical standards of behavior in the market. Various methods of competition are analyzed and the conclusion is made that fair competition as such does not exist for a number of reasons. The nature of patent trolling is examined and the conclusion is made that this is a completely natural phenomenon in the business world, which does not go beyond the limits of legislation, with its pros and cons, which is practiced not only by classic trolling companies, but also by respectable companies, and measures to counter the ethos of the phenomenon are also analyzed. The essence of patent wars, and a possible option for ending them, including trolling through the abolition of the patent system for the protection of inventions, is briefly described with examples. The types of umbrella patents and possible ways to increase the protectability of inventions are analyzed.
          Keywords: unfair competition, action, invention, inventor, protection, right, fight, court, market, umbrella patent, patenting, use, violation, business, property, patent holder, technical, intellectual, formula, solution, trolling, object, system , license, company.
          
          Недобросовестные действия конкурентов правообладателя
          
          В условиях глобализации, сопровождающейся увеличением наукоемкой и инновационной продукции, год от года возрастает накал борьбы за обладание данным ресурсом на товарных рынках. В этих обстоятельствах интеллектуальная собственность приобретает первостепенное значение, поскольку обладание ею обеспечивает существенный доход и создает конкурентные преимущества. При этом крайне важно, чтобы рыночная конкуренция между хозяйствующими субъектами носила цивилизованный характер и протекала в интересах потребителей, а для производителей являлась эффективным рычагом освоения технических и технологических новшеств, направленных на повышение качества товаров и услуг. Такой подход обусловлен тем, что одним из постоянных спутников рыночной экономики является недобросовестная конкуренция, которая снижает уровень предпринимательской активности и отрицательно отражается на качестве производимых товаров и услуг.               
          В этой связи, являющиеся обладателями прав на интеллектуальную собственность добросовестные участники рынка в лице хозяйствующих субъектов, крайне заинтересованы в предупреждении и пресечении различного рода недобропорядочных действий отдельных лиц посредством опоры на установленные государством правила поведения на рынке, которые могли бы эффективно защищать их интересы от недобросовестной конкуренции. В этом же заинтересованы и потребители, поскольку такая мера позволит оградить их от приобретения контрафактных товаров и услуг низкого качества, а также создаст хорошие условия для комфортного пользования благами цивилизации. Как показывает практика, добросовестные взаимоотношения на рынке между его участниками не могут быть обеспечены лишь выданными правообладателям от лица государства охранными документами на объекты интеллектуальной собственности. Полная и действенная защита от недобросовестной конкуренции возможна лишь путем дополнения существующего законодательства в сфере интеллектуальной собственности специальными мерами государственного регулирования конкурентных взаимоотношений между участниками рынка, без которых крайне трудно устранить предпосылки и причины существования и распространения этого негативного явления. 
          Широкий диапазон недобросовестных действий требует действенного использования различных законодательных и административных мер борьбы с этими негативными явлениями. В частности, это меры экономического и внеэкономического характера, нацеленные на ослабление или нейтрализацию недобропорядочного поведения субъектов рыночных взаимоотношений, а также создание условий для их добросовестного соперничества на рынке и тем самым уменьшение или преодоление случаев недобросовестной конкуренции.
           Вместе с тем не все действия, причиняющие ущерб владельцам патентных прав, следует считать недобросовестными, а лишь те, которые не соответствуют этическим нормам поведения на рынке. Такое деяние, например, как незаконное использование чужого запатентованного изобретения подпадает под статью уголовного кодекса. При недобросовестной же конкуренции максимум может быть применено административное наказание. Что касается действий по защите участниками рынка своего бизнеса посредством использования предусмотренных законом легальных процедур по патентованию изобретений, то для признания их недобросовестной конкуренцией нет никаких оснований, поскольку они являются узаконенной государством временной монополией на созданные новшества. Для ее преодоления конкуренты вынуждены принимать меры по стимулированию изобретательской активности в конкретной отрасли экономики, что способствует научно-техническому прогрессу в этой отрасли.
           В этой связи такие действия, как блокирование патентов конкурентов, посредством, которых они пытаются обойти мешающий им патент, нельзя считать недобросовестной конкуренцией. Вполне естественно, что правообладатель мешающего патента заинтересован в том, чтобы конкуренты не нашли иное охраноспособное техническое решение для преодоления его доминирующего положения на рынке. Одним из таких способов является выстраивание правообладателем «патентного забора» из других запатентованных родственных изобретений, благодаря которым конкурентам трудно найти неподвластное возможным судебным искам техническое решение, посредством которого они могут обойти мешающий патент. Думается, однако, что каким бы ни был «патентный забор» почти всегда найдется не поддающееся судебным искам техническое решение, позволяющее обойти мешающее изобретение.         
           Нельзя назвать недобросовестным также такое поведение конкурентов правообладателя, при котором они настолько окружают интересующий их патент своими зависимыми патентами, что это затрудняет правообладателю поиск технических решений дальнейшего совершенствования своего патента и он вынужден заключать со своими конкурентами перекрестные лицензионные соглашения, чтобы не отстать от требований времени. В данной ситуации в поведении конкурентов нет ничего такого, которое противоречило бы общепринятым принципам морали и нравственности. Идет обыкновенная честная конкурентная борьба, результатом которой является ускорение научно-технического прогресса, что можно только приветствовать.   
            Аналогично этому так называемые «патентные заросли», под которыми понимается тесное переплетение множества патентов в определенной, преимущественно высокотехнологичной сфере, также нельзя отнести к недобросовестной конкуренции. Вполне естественно, что, чем больше запатентованных технических решений в какой-либо сфере экономики, тем труднее отыскать в ней нерешенную техническую проблему, которая может стать предметом нового изобретения. Несомненно, что в этой паутине патентов, могут встретиться и такие, которые можно оспорить ввиду их полной или частичной неохраноспособности. Но какое это имеет отношение к недобросовестной конкуренции? «Патентные заросли» были, есть и будут, причем с тенденцией к нарастанию. Это естественный процесс. Но как только появляются новые каналы знания в той же области техники и технологии, прежние «заросли» становятся вчерашним днем, которые мало кого интересуют, кроме лиц, занимающихся историей изобретательства. В качестве примера можно привести историю носителей информации, прошедшие путь от глиняных и деревянных дощечек с нанесенной на них знаковой информацией до типографских книг, магнитных дисков, оптических носителей и USB-флеш-накопителей информации.
            Не выдерживает критики и стратегия так называемых «подводных патентов», относимая почему-то к недобросовестной конкуренции, суть которой состоит в патентовании впрок каких -либо технических решений и затем занятия выжидательной позиции в том смысле, что когда кто-то начнет использовать идентичное или схожее техническое решение в своей хозяйственной деятельности, тогда подать против него иск с требованием  выплатить определенную сумму за  нарушение исключительных прав на патент. Однако, во-первых, почему нужно обязательно считать, что изобретатель патентовал свои изобретения именно для упомянутой цели. С такой же легкостью можно полагать, что он рассчитывал на спонсорскую помощь в коммерциализации своих патентов. Возможно также, что изобретатель планировал произвести уступку прав на патенты или же передать права на их использование по лицензионному договору. Наконец разве мало у нас изобретателей, чьи даже очень хорошие изобретения, так и оказались невостребованными. История российского изобретательства пестрит подобными примерами. Нужно иметь хорошую фантазию, чтобы такие изобретения объявить запатентованными впрок с меркантильной целью и потому отнести действия по их патентованию к разряду недобросовестных.   
             Имеется еще одна отнесенная к недобросовестным действиям так называемая стратегия «патентной засады», суть которой состоит в намеренном умалчивании стандарт-устанавливающим организациям при подписании условий FRAND-обязательств наличия патента. Затем, когда стандарт официально войдет в действие объявить о наличии патента в составе какого-либо сложного устройства (автомобиля, компьютера, телевизора) и потребовать заключения с ним лицензионного договора на выгодных для себя условиях под угрозой блокирования использования стандарта в целом [1]. Все дело, однако в том, что FRAND-обязательства составляются на основе стандарт-необходимых патентов, используемых в составе стандарта на сложные устройства. Это означает, что стандарт включает в себя либо перешедшие в общественное достояние, либо действующие патенты, о которых правообладатель обязан сообщить стандарт-устанавливающим организациям. Если же этого не будет сделано, вряд ли его новшество войдет в стандарт. Но даже, если каким-либо образом оно будет в нем отражено, то такие действия правообладателя могут быть расценены судом, как мошенничество со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для правообладателя.   
        Недобросовестная конкуренция проявляется в самой различной форме, но во всех ее проявлениях наличествует фактор выхода участником рынка за пределы честной борьбы в виде намеренного введения потребителя (наименее защищенного участника рынка) в заблуждение, например, посредством рекламы (в том числе сравнительной); распространения порочащих конкурента и его продукцию сведений; побуждение различных лиц к нарушению взятых перед правообладателем обязательств; использование своего доминирующего положения для дискредитации и подавления конкурентов на рынке; применение демпинга и иных средств воздействия на потребителей для вовлечения их в число своих клиентов; использование чужой репутации (паразитическая конкуренция).
         Вообще, если вдаться в самую суть, то добросовестной конкуренции как таковой не существует по определению, хотя бы потому что участники рынка вступают в него с неравноценными финансовыми и материальными, возможностями, предпринимательским талантом, кадровым обеспечением и нужными связями. Такие, например, области, как алкогольная и табачная продукция, фармацевтические товары, транспорт, электронная индустрия находятся в крепких руках небольшого количества пользующихся мировой известностью компаний. Конкурировать с ними на равных какой-либо малоизвестной фирме вряд ли удастся. Для этого нужны яркие технические достижения и железную волю для противостояния хватке поднаторевших в этих делах крупных конкурентов. Вариантов легального удушения подающих надежды компаний достаточно много. Это низкая доступность финансовых ресурсов, налоговый пресс, страховые выплаты, выгодные предложения отчуждения прав на перспективные технические решения, втягивание в дорогостоящие судебные процедуры по сомнительным искам, негативно влияющие на бизнес непредвиденные случайности и т.п. В связи с этим в мире бизнеса конкуренция может быть только недобросовестной с тем отличием, что некоторая ее часть носит завуалированный характер, не противоречит нормам права и потому формально не может быть отнесена к осуждаемым обществом недобросовестным действиям.
        «Добросовестная конкуренция» невозможна даже в мире животных, в котором самое лучшее достается наиболее сильной и наиболее приспособленной к условиям существования особи. Человеческое общество, с какой стороны бы его не рассматривали, также далеко от идиллических представлений. В нем нет места слабым, безвольным, скудоумным личностям. Если даже некоторые из них занимают приличное положение в обществе и как правило, ни к чему не обязывающую административную должность, то этим они обязаны не своим личным качествам, а поддержке стоящих за ними влиятельных персон. Стоит убрать эту поддержку, и они быстро потеряют и положение, и занимаемую должность. Пробиться на самый верх иерархической лестницы смогут лишь те, кого судьба не обделила умом, талантом, сильной волей, упорством, решительностью, умением хорошо ориентироваться в жизненной ситуации и способностью выхода из нее с наименьшими потерями и наибольшей выгодой. Если же упомянутые способности сдобрены еще такими осуждаемыми в обществе свойствами личности, как хитрость, коварство, льстивость, угодничество, лицемерие, подкуп и т.п., вплоть до скрытного физического устранения неугодных лиц, то при благоприятных обстоятельствах сплав этих качеств может вознести человека на самый верх государственной власти или превратить в олигарха с многомиллиардным состоянием. Именно такие натуры, нередко возносятся на самый верх политической и экономической власти. В качестве такой личности можно назвать, например, изменившего присяге чилийского диктатора Аугусто Пиночета.
         
               Патентный троллинг

               В основе инновационного рынка лежат технические достижения, права на которые охраняются патентами на изобретение или промышленный образец. Но, как ни странно, вследствие конкуренции между компаниями патенты достаточно часто используются для предотвращения вхождения в жизнь новых технических достижений. С этой целью компании или отдельные предприниматели скупают патенты или же патентуют свои новые разработки не с целью их коммерциализации, а с целью блокировать бизнес конкурирующих компаний. Данное явление, связанное преимущественно со скупкой патентов, получило название патентного троллинга. Термин «тролль» впервые предложил американский юрист Питер Деткин когда столкнулся с исковыми требованиями компании TechSearch и ее адвоката Раймонда Ниро к компании Intel. Если же вдаться вглубь, то несмотря на как бы критику П. Деткиным действий троллинговых компаний, он на самом деле сам являлся соучредителем самого крупного патентного тролля в мире – компании Intellectual Ventures. Причем целью своего бизнеса по приобретению банка патентов на изобретения П. Деткин считал на официальном уровне создание рациональной модели лицензирования для обеспечения прав изобретателей.
               Главным действующим лицом компании Intellectual Ventures является разносторонне образованный человек (палеонтолог, квантовый физик) Натан Мирвольд,  дослужившийся за 14 лет в компании Microsoft до поста директора по технологиям и ушедший из нее вместе с сослуживцем Эдвардом Джангом для реализации своей задумки по созданию в 2000 году свободного рынка идей в виде инвестиционного фонда для покупки и выставления на продажу патентов на изобретения. Нужно сказать, что свою задумку Н. Мирвольд выполнил с блеском, поскольку троллинг стал влиятельной экономической силой не только в США, но и во многих странах мира. 
                По данным Business Insider, крупнейшими по количеству патентов троллями в 2012 г. являлись:
- Intellectual Ventures (15 тыс);
- Round Rock Research LLC (3,5 тыс);
- Interdigital (3 тыс.);
- Rambus (1,6 тыс.);
- Tessera Technologies Inc. (1,4 тыс.);
- Acacia Technologies (1,3 тыс.) [2].
                Нужно сказать, что до настоящего времени не существует общепризнанного определения понятия «тролль». Центральным в определении патентного тролля является критерий неиспользования им патентов, но принуждающий другие компании заключать с ними возмездный лицензионный договор на использование этих патентов без возможности переговорного процесса на основе обмена лицензиями (перекрестное лицензирование). Такое определения тролля является неудачным, поскольку троллем в таком случае можно будет назвать также изобретателя, не имеющего ресурсов для коммерциализации своего изобретения, но желающего защитить свой патент от нарушения. И вообще патентное право не должно ставить во главу угла критерий коммерциализации изобретения, поскольку такой подход будет означать не только дискриминацию отдельных групп правообладателей, но и приведет к дестимулированию изобретательства.
                В троллинговых структурах работают не исследователи и разработчики новых технических решений, а специалисты, поднаторевшие в патентных спорах. Их задачей является установление в производимой компанией продукте существенных признаков, не охваченных патентной защитой с последующим приобретением патентов, в которых эти признаки нашли идентичное или эквивалентное отражение с последующим предъявлением иска о нарушении патентных прав к соответствующей компании.
                Упомянутые тролли зорко отслеживают положение на рынке инновационных достижений и, если одна из компаний вдруг начнет использовать идентичное или сходное по эквивалентным признакам техническое решение к ней предъявляются претензии о патентном нарушении с требованием заключить лицензионное соглашение, а также выплатить компенсацию за нарушение патентных прав. Жертвами патентного троллинга являются преимущественно крупные компании, специализирующиеся на производстве и продаже комплексных продуктов, содержащих в себе на десятки и даже сотни различных изобретений, относящихся преимущественно к сфере электроники и информационных технологий. Согласно данным А.С Ворожевич двадцать две троллинговые  США за период с 2009 по 2014 г. подали 3895 заявлений о патентных нарушениях и вынудили заключить с ними 2700 лицензионных соглашений, в результате чего их прибыль составила около 4 млрд долл.
             Более того троллинг в США достиг такого размаха, что даже такая известная компания, как IBM подала патентную заявку за № 20070244837, описывающая «Систему и методы извлечения выгоды из портфеля активов, например, портфеля патентов» временными арендаторами этих патентов.  Упомянутое изобретение описывает приемы выбивания штрафов и заключения лицензионных договоров на продолжающиеся роялти у компаний, нарушивших патентные права, то есть речь идет о типичном патентном троллинге. Однако насколько известно патентное ведомство США не выдало патент на это техническое решение.
             Согласно данным Г. Андрощука достаточно большие прямые и косвенные потери от деятельности троллей несут не только крупные, но и малые и средние инновационные компании, то есть те, в которых больше всего разрабатывается новых перспективных технических решений, поддерживается здоровая конкуренция и создаются рабочие места. В частности, на долю малых и средних компаний приходится 59% судебных разбирательств, причем 37% полученных троллями средств приходится на долю именно этих компаний. При этом нужно учесть, что имеется также немалое количество упомянутых компаний, которые выполнили требования патентных троллей без судебного разбирательства.
            Следует отметить крайне малое количество судебных разбирательств, которые бы заканчивались победой ответчика. К числу таких немногих выигравших у тролля судебных процессов относится, в частности, российская «Лаборатория Касперского», которая после 3,5 лет борьбы с  американским троллем – компанией IPAT смогла полностью снять с себя обвинения в нарушении патентных прав по двум ее патентам, и не только снять, но и получить в 2012 г. решение техасского суда о запрете компании IPAT подавать новые иски о нарушении этих патентов. К сожалению, лаборатории Касперского победа досталась достаточно дорогой ценой. Ей она обошлась в 2,5 млн долларов, не считая потерь времени и ресурсов. В этой истории примечательно то, что лаборатория Касперского оказалась единственной из 35 компаний, которая не пошла на сделку с троллем [3]. Однако неизвестно, какую на самом деле запросил тролль компенсацию у лаборатории Касперского на стадии угрозы предъявления иска. В частности, если ее размер был существенно меньше, чем 2,5 млн долларов (например, 0,5 млн долларов), то быть может было бы разумнее поступить, как те 34 компании, которые наверняка просчитывают варианты возможных потерь в случае борьбы с троллем, чтобы борьба с ним не оказалась себе дороже.
            Так, например, под угрозой судебных тяжб тролль предложил компании FindTheBest.com выплатить ему 50 тыс. долларов за нарушение патентных прав. Компания отказалась и потратила 200 тыс. долларов США на аннулирование патента, или в четыре раза больше, чем если бы согласилась на предложение тролля. Но такой принципиальный подход во взаимоотношениях с троллем является скорее исключением из правила. В буржуазном обществе минимизация расходов – вот тот основной принцип, который определяет линию поведения компаний во взаимоотношениях с троллем. Борьба с ним стала оправданной лишь после 2014г., когда Верховный Суд США при рассмотрении дела Octane Fitness, LLC v. ICON Health & Fitness указал, что при подаче необоснованного патентного иска истец несет риск разумной оплаты услуг адвоката ответчика [4]. Это означает, что ввязываться в борьбу с троллем можно лишь при условии, что ответчик имеет железобетонную уверенность в своей победе. Что касается лаборатории Касперского сомнительно, что компания IPAT возместила ее затраты на адвокатов ввиду вынесения судебного вердикта за два года до 2014 г.   
             Как известно, основным признаком троллей является отсутствие собственного производства, либо оно существует лишь для видимости. При этом их можно условно разделить на те, которые предлагают крупной компании заключить с ней лицензионный договор на использование пакета из сотен и даже тысяч патентов, относящихся с сфере ее бизнес деятельности. В случае отказа от заключения лицензионного договора компанию могут ожидать судебные иски о нарушении каких-либо патентов, в связи с чем подавляющее их большинство предпочитают приобрести лицензию на предлагаемый пакет патентов, иногда на несколько миллио¬нов долларов. Другая группа троллей сначала предъявляет иск к нарушителю их патентов, а затем ведет с ним переговоры на предмет заключения лицензионного договора. В большинстве случаев нарушителю проще заключить такой договор с троллем, чем вступать с ним в дорогостоящее судебное разбирательство. Наибольший размах патентный троллинг приобрел в США. Однако в последние годы отмечается нарастание этого явления также в Европе, особенно в Германии. Что касается России, здесь отмечаются пока лишь единичные случаи троллинга. Да и то, они больше смахивают на мошенничество, чем на троллинг. Классического троллинга в России пока нет, поскольку в стране еще не сложился классический рынок интеллектуальной собственности.
               Так, например, В.Ю Джермакян описывает историю, связанную с предъявлением неким А. Максимовым претензий к аптечным сетям по поводу якобы нарушений ими его патента «Держатель для метки циферблата настенных стрелочных часов». Конкретно претензии А. Максимова касались использования его изобретения в упаковках лекарственных средств на том основании, что упаковка является держателем лекарств. Однако спрашивается какое отношение держатель метки циферблата имеет отношение к упаковкам лекарственных средств. Только тем, что в этом держателе можно размещать что угодно, в том числе лекарственные средства. Но тогда, если на чемодане можно сидеть, значит можно считать его табуреткой. И тем не менее, одна из аптечных сетей стала платить  А Максимову компенсацию за якобы использование его изобретения в упаковке для настоя календулы. Думается здесь имело место либо вопиющая неграмотность руководства аптечной сети, либо отстегивание ей А. Максимовым части средств от получаемой компенсации. Поскольку А. Максимов начал вымогать компенсацию и у других аптечных сетей началась скоординированная атака на его патент, в результате которой он был аннулирован ввиду отсутствия патентоспособности [5].       
               Вообще держателей патентов можно условно разделить на тех, кто вообще не предоставляет лицензий заинтересованным лицам на использование принадлежащих им патентов. К ним относятся преимущественно, придерживающиеся правила собственности   держатели патентов на фармацевтические и биотехнологические изобретения, то есть там, где для их охраны и усиления инновационной деятельности нужны сильные патентные права. Ко второй группе относятся держатели патентов, придерживающиеся правила ответственности. Это, в частности патенты на комплексные продукты, запрет на использование которых колеблется от 83% в сфере электроэнергетики до 67% в сфере электроники и до 53% в сфере программного обеспечения [6].   
                Есть еще патентные агрегаторы, которые позиционируют себя как компании, развивающие инновации и защищающие их от недобросовестных патентных истцов, хотя эти действия очень напоминают действия патентных троллей. Они также стараются скупить, как можно больше патентов с привлечением в свои ряды в качестве своих членов, как можно больше компаний, нуждающихся в защите от судебных исков по поводу нарушений патентных прав. Естественно, что за такую защиту компании должны платить агрегирующим компаниям, позиционирующим себя в качестве анти-троллей определенную сумму. В том случае, если какая-либо компания подвергается нападению тролля патентные агрегаторы приходят ей на помощь, разрешая ситуацию преимущественно на досудебном уровне, после чего данная компания становится, как правило, их членом [7].   
             Существует и другое мнение, в соответствии с которым патентный троллинг это скорее всего раскрученная страшилка противников классической патентной системы. Данное мнение базируется на том основании, что ни в одном из патентных законов мира, в отличие от товарных знаков нет требования непременного использования изобретения. В них преобладают преимущественно запреты типа: нельзя без согласия патентообладателя ввозить, производить, продавать продукцию, содержащую в себе запатентованные технические решения. Поэтому любые претензии относительно неиспользования изобретений к непрактикующим держателям патентов являются незаконными. Никто ведь не требует обязательного использования купленного костюма или какого-либо иного изделия.
          Никто также не считает университеты США патентными троллями, которым в 1980 г. в соответствии с законом Бая-Доула было предоставлено право получать доход от выдачи лицензий на использование своих патентов, которые они не используют и не намереваются использовать. Более того это позволяет, одобривший закон Бая-Доула Конгресс США формально причисливший университеты к сторонникам патентных троллей. В настоящее время университетские патентные отделы действительно широко используют представленную им возможность предоставлять заинтересованным компаниям преимущественно исключительные лицензии, цены на которые, во-первых, выше, и, во-вторых, потому что лицензиаты заинтересованы в получении именно таких лицензий. Все это позволяет отнести университеты США к патентным троллям, хотя между ними и классическими троллями несмотря отдельные общие признаки имеются и различия. В частности, университеты не подкарауливают свои жертвы, как это делают посредством досудебных угроз или судебных исков классические тролли. Они просто передают право на использование патентов желающим компаниям и, кроме того, между ними и лицензиатами существуют длительные доверительные отношения [8]. Вместе с тем, если университету станет известно о нарушении его патентов, какими-либо компаниями, то вполне естественно, что соответствующие к ним санкции со стороны университета будут неизбежными.
           По мнению Н.В. Поляковой действия настоящих патентных троллей — это злоупотребление правом, бороться с которыми нужно с помощью самой патентной системы. В частности повышать осведомленность о правах третьих лиц; развивать судебную практику в сфере компенсации за нарушение патентных прав; повышать доступность патентной информации; улучшать качество патентной экспертизы; грамотно готовить заявки на патентование изобретений и т.д. Важно также не путать патентный троллинг с патентными войнами, которые были и будут всегда, начиная с закончившейся победой Зингера войны швейных машин и продолжающихся ныне подобных войн в самых различных сферах экономики: авиастроении, фармацевтики, биотехнологии, электронике и т.п. Патентные войны возникают, как правило   при крупном технологическом прорыве и ведут к появлению патентных зарослей, которые исчезают после очередного технологического прорыва. Изложенное позволяет считать патентные войны сопутствующим развитию патентной системы неустранимым явлением [9]. 
              Занимающиеся патентным троллингом юристы хорошо натренированы в вопросах подачи патентных исков и железобетонной непробиваемости своей обвинительной позиции. Борьба с ними обходится в США в среднем в 5,2 млн долларов на один иск и к тому же с неизвестным для жертвы результатом. Вообще в США такой вид бизнеса настолько хорошо развит, что ряд крупных компаний, таких, как Cisco Systems, Google, HP, Ericsson и др. учредили совместный трастовый фонд Allied Security Trust, для занятий той же деятельностью, что и тролли, а именно отслеживания появления и приобретения патентов, имеющих отношение к их деятельности  до того, как их приобретут тролли. Но тролли тоже не дремлют. Они готовы выложить за патент достаточно существенную сумму, если он сулит им получение в будущем значительные дивиденды. Кроме того, они широко используют практику передачи полученных патентов или исключительных лицензий фирмам-однодневкам, учрежденных в наиболее благоприятной юрисдикции, например там, где процесс рассмотрения исков происходит в наиболее сжатые сроки, либо там, где судьи более расположены к истцам, чем к ответчикам. Имеются, однако сведения, что к фирмам-однодневкам суды США стали относиться в последнее время значительно строже, чем к стабильно работающим компаниям.
               Посредством патентов хитроумные дельцы порой неплохо греют руки. Так, например, В. Дементьев приводит реальный случай, когда некто получил патент на новый состав стекла, затем приходил к жертве с результатами анализа химического состава его бутылок и заявлял:
            - В составе стекла Ваших бутылок содержится титан в количестве 0,02%, а в полученном нами на изобретение патенте указано, что его содержание находится в пределах 0,01-0,03%. Это означает, что Вы нарушаете наш патент. Поэтому Вам необходимо или заключить с нами лицензионный договор на использование бутылок с таким составом стекла или мы обращаемся в суд по поводу нарушения нашего патента.
               Если запрашиваемая патентообладателем сумма не превышает разумных пределов жертва нередко предпочитает пойти на условия патентообладателя, чем связываться с неизвестными для нее последствиями судебного разбирательства [10]. Можно ли считать такие действия патентообладателя разновидностью троллинговых действий. Думается нет, поскольку отличительным признаком классического тролля является приобретение в собственность значительного количества – от нескольких сотен до десятков тысяч патентов, использование их для заключения лицензионных соглашений с ответчиками и отсутствие для тролля угрозы предъявления встречного иска, поскольку он является непрактикующим патентообладателем. Назвать эти действия мошенничеством или паразитированием на принадлежащих троллю патентах тоже нельзя, поскольку они получены с соблюдением существующих норм законодательства. Для попавшей в такие силки компании остается одно, либо откупиться от тролля, либо найти опытного патентного поверенного, который сможет посредством тщательно проведенного патентного поиска найти информацию о том, что состав стекла с упомянутым содержанием титана был известен еще до подачи заявки на данное изобретение. И на этом основании подать в патентное ведомство заявление об аннулировании данного патента, которое несомненно будет удовлетворено.   
                Занимающихся патентным троллингом компаний достаточно много. Соответственно число патентных исков имеет тенденцию к нарастанию. В частности, за период с 1992 по 2012 год их число увеличилось на 230%. Лишь в 2010 г. тролли подали против американских компаний 2600 исков, тогда как в 2004 г таких исков было в пять раз меньше. Утверждать, что тролли занимаются незаконной деятельностью, несмотря на всю критику их бизнеса нельзя, хотя бы по той причине, что если бы она была незаконной, то ее давно бы запретили. Ну а то, что они намеренно приобретают и содержат у себя банк запатентованных технических решений, чтобы потребовать компенсацию за их неправомерное использование какими-либо компаниями, что ж в этом плохого. Никто ведь не осуждает наемный, арендный, прокатный, лизинговый или ломбардный бизнес, хотя компании такого рода тоже ничего не производят. Ничего предосудительного не усматривается также в являющемся порождением патентных войн   патентном каперстве, при котором практикующая компания продает непрактикующему патентному троллю определенный патент, чтобы в дальнейшем поддерживать его прямо или косвенно в иске против конкурента. Так и здесь. В какой-то мере и самим изобретателям выгоден троллинговый бизнес, поскольку им также перепадает часть выгод от переданного троллю и подвергшегося лицензированию своего изобретения.
              Обвинения троллей в том, что у них якобы сконцентрированы в основном слабые изобретения лишены оснований, поскольку и у практикующих компаний тоже имеется не меньшее количество слабых патентов. Количество же поданных троллями патентных исков также никак не больше исков поданных практикующими владельцами патентов. Нет также официальных подтверждений о том, что стоимость судебного процесса с участием тролля выше, нежели с участием практикующего использование патентов лица. Созданием банка патентов занимаются не только тролли, но и практикующие крупные компании для защиты от возможных исков, либо для достижения мирового соглашения на более выгодных условиях. Так, например, в 2011 г. компания Google приобрела права на 17 000 патентов у компании Motorola Mobility. Благодаря патентным троллям происходит выход на рынок интеллектуальной собственности патентов, которые, вероятно, никогда не появились бы на нем, в результате чего все участники рынка – изобретатель передавший троллю за вознаграждение свой патент, патентный тролль получивший компенсацию за лицензирование данного патента и компания-лицензиат, получившая на законных основаниях право использовать патент остаются до определенной степени в выигрыше [11].
               Кроме того, не совсем верным является утверждение, что банк патентов троллей состоит в основном из переданных им по договору отчуждения изобретений, поскольку согласно имеющимся данным среди них имеются также те, которые самостоятельно создали достаточно много запатентованных технических решений. С другой стороны, немало также случаев продажи троллям производящими компаниями своих патентов. В частности, тролль IP Edge LLC обладает 24 патентами, ранее принадлежавшими компаниям Xerox Согр и Panasonic Corp.; тролль Monument Patent Holdings владеет 15 патентами компании  NEC Corp. IP; тролль Valuation Partners LLC имеет 14 патентов принадлежавшими ранее компании Samsung. Почти половину портфеля тролля Uniloc Corporation Pty. Ltd. составляют патенты компании Phillips. Троллю Quarterhill Inc компания Siemens передала 328 патентов. В результате таких действий упомянутые компании избавляются от ненужных и затратных активов, одновременно приобретая безопасность со стороны упомянутых троллей. В итоге получается, что с одной стороны производящие компании осуждают патентных троллей, а с другой сотрудничают с ними продавая им ставшими ненужными активы [12]. 
               Именно поэтому американские суды не осуждают и не налагают запрет на троллинговый бизнес, поскольку патенты на изобретения находятся под защитой государства, и никто не имеет права их использовать без согласия патентообладателя. В противном случае патентной системе охраны изобретений может быть нанесен разрушающий ее сокрушительный удар, на что никогда не согласятся изобретатели и небольшие фирмы, не обладающие достаточными материальными и финансовыми ресурсами для практического использования своих изобретений и защиты своих интересов в судебных спорах.
                Судьи хорошо понимают специфику троллингового бизнеса и в меру своих полномочий стараются облегчить положение ответчика. Выражается это в том, что при рассмотрении исков о нарушении патентных прав на комплексные продукты они за небольшим исключением не налагают запрет на дальнейшее использование нарушенного патента, а назначают выплату продолжающегося роялти в справедливом размере в рамках лицензионного договора.
                Наконец в том случае, если формула изобретения в выданном патенте изложена в самой общей и неконкретной форме, опытные патентные поверенные могут добиться его аннулирования, как беспредметного по своему содержанию виртуального технического решения, посредством которого можно лишь попасть пальцем в небо. По этой и другим описанным выше причинам при рассмотрении патентных исков, связанных с нарушением прав на комплексные продукты суды США при вынесении решения довольно часто используют нижеследующий тест:

             - причиняется ли истцу непоправимый ущерб отсутствием судебного запрета;

             - являются ли средства правовой защиты, доступные в соответствии с законом, адекватными и достаточными, чтобы компенсировать истцу нарушение его прав;

             - обеспечивается ли баланс интересов истца и ответчика;

              - не нарушается ли общественный интерес [13].
                В зависимости от ответа на эти вопросы, суды выносят свое решение исходя из реальности и тяжести нарушения ответчиком патентных прав патентообладателя. Наиболее важным в перечисленных вопросах помимо приведения доказательства факта нарушения патента, является представление доказательств, что действия ответчика реально привели к непоправимому ущербу для истца. Поскольку ничего не производящему троллю такие действия не наносят никакого ущерба, суд не удовлетворяет его требования в части компенсации нанесенного ущерба и сводит рассмотрение иска только к установлению размера продолжающегося роялти. Думается, что такой подход является полностью обоснованным и справедливым, поскольку позволяет сторонам достичь консенсуса, при котором «и овцы целы и волки сыты».    

                Патентные войны

                Патентные войны – это по существу, выливающиеся в конфликтные ситуации патентно-правовые споры между компаниями и отстаиванием каждой из них своих коммерческих интересов. В таких войнах участвует множество, поднаторевших в подобных баталиях юристов, на оплату гонораров которых тратятся весьма приличные гонорары, а запрашиваемые суммы   патентных исков измеряются миллионами и даже, как это было при рассмотрении спора между компанией США Aplle и южнокорейской компанией Samsung, завершаться решением суда о компенсации в пользу Apple 1,05 миллиарда долларов США, а также прекращением поставок на продажу в США компьютерных и мобильных устройств   Galaxy и Galaxy Tab. К слову сказать длительная тяжба между этими компаниями с переменным успехом, по-видимому настолько им надоела, что в августе 2014г. они объявили о заключении соглашения, которое обязало их прекратить все патентные иски друг против друга вне США. Выражение «Вне США» означает, что в самом США патентные иски могут подаваться, и следовательно, говорить о полном примирении этих компаний между собой говорить пока не приходится [14].   
                Истоки патентных войн берут начало с 1793 г. когда помощник управляющего хлопковой плантацией в Джорджии (США) инженер Эли Уитни, изобрел и запатентовал хлопкоочистительную машину, что резко повысило прибыльность хлопководства и позволило американскому Югу к середине XIX века давать три четверти мирового производства хлопка. Однако поскольку плантаторы не желали платить за использование его изобретения Уитни был вынужден втянуться в длительные с ними судебные тяжбы, в ходе которых плантаторы доказывали, что они сами построили и усовершенствовали эти машины и потому нет оснований для выплаты изобретателю каких-либо компенсаций. В результате Уитни так и не получил ожидаемой для себя выгоды.    
                Самым же первым эффективно защищающим свой патент от неправомерного использования третьими лицами был создатель в 1886 г. телефона Александр Белл, подавший за 11 лет около 600 судебных исков на нарушителей его патентных прав. Известными защитниками своих патентных прав были также изобретатели самолета братья Райт, которым однако не повезло из-за Первой мировой войны, поскольку ввиду особых обстоятельств власти разрешили использовать бесплатно запатентованные ими технологии. Наиболее успешной в деле судебной  защиты своих патентных прав оказалась американская компания Texas Instruments, которая в 1986 г. смогла заставить восемь японских и одну южнокорейскую компанию заключить с ней лицензионные соглашения и производить ежегодные лицензионные отчисления в ее пользу в размере 250 млн долларов США. Успех компании Texas Instruments не остался не замеченным. Вслед за ней в патентные войны втянулась корпорация IBM, начавшая предъявлять судебные иски к нарушителям ее патентных прав – разным производителям персональных компьютеров и ежегодно зарабатывая на этом около 350 млн долл. Затем эта сумма постепенно возросла до 1 млрд долл. в 1998 г. и до 2 млрд долл. в 2012 г.
                В мире, где господствует погоня за прибылью, конкуренты зорко наблюдают друг за другом. Поэтому вполне естественно, что, заметив эффективность судебных процессов против нарушителей патентных прав многие компании взяли их на вооружение для нападения на конкурентов и самозащиты. Судебные решения приводили к существенным финансовым потерям одной из сторон, а порой и к блокированию продаж их продукции на рынке. В борьбу между собой, используя патенты на изобретения в качестве средства нападения и защиты втянулись многие крупные компании, которые стали создавать свой банк патентов посредством их скупки впрок, а также патентуя незначительные улучшения в своих продуктах из боязни, что это могут сделать конкуренты с последующим предъявлением судебных исков о нарушении их патентных прав. Это в свою очередь привело к перегрузке патентных ведомств и замедлению создания прорывных изобретений, поскольку миллиарды долларов тратятся лишь для того, чтобы оплачивать услуги юристов и перекачивать средства от одной компании к другой вместо того, чтобы они послужили инновационному развитию экономики [15].
                Для достижения своих целей стороны судебного разбирательства по патентному иску порой используют все, что может послужить победе над соперником, в том числе использовать услуги троллей, патентных агрегаторов и каперов, а в некоторых странах с низкой правовой культурой отягощать рассмотрение патентных исков неправовыми и даже криминальными действиями. Способствующим этому фактором является недостаточный уровень патентно-правовых знаний у многих высокопоставленных должностных лиц, вследствие чего обрекаются на провал многие разработанные на перспективу экономические планы и программы ввиду их не ориентированности на создание условий для научно-технического прогресса и, в частности на поддержку и стимулирование изобретательства.
                Решить проблему патентных войн и троллинга можно было бы посредством полной отмены патентной системы охраны изобретений и перевода их после создания сразу же в общественное достояние. Однако, несмотря на свою заманчивость это может привести к увеличению количества компаний, которые в погоне за прибылью станут утаивать созданные технические решения от своих конкурентов. Впрочем, и сейчас таких компаний достаточно много. Поэтому нельзя исключить, что со временем общество придет к необходимости отмены патентной системы и перейдет к стимулированию изобретательства поощрительными мерами, что приведет к полному прекращению троллинга, патентных споров и множества других сопутствующих патентной системе нежелательных явлений. Другим положительным фактором отмены патентной системы станет возвращение изобретателя на то место, которое он заслуживает, а именно в центральную фигуру научно-технического прогресса, а не как сейчас обслуживающей этот прогресс подручной фигуры.

                Зонтичные патенты

                Под зонтичным патентом в определении Л.Н. Линника понимается «Совокупность существенных признаков патента ориентирована, что определяется его назначением, на концентрацию в формуле». Поскольку данное определение является трудно воспринимаемым для понимания упростим его представив в виде: «Концентрация в формуле изобретения исходя из его назначения максимального количества существенных признаков в их наиболее обобщающем виде» Согласно Л.Н. Линнику формула зонтичного патента должна включать все возможные варианты, модификации и даже перспективы совершенствования изобретения, благодаря которым будет невозможно обойти данный патент посредством других технических решений. Более того, в результате такого обобщения признаков у зонтичного патента появляется замаскированная вторичная патентная охрана объекта, благодаря чему достигается дезориентация потенциальных конкурентов относительно исходного объекта патентования. Другими словами, формула изобретения должна быть так составлена, чтобы не допустить переноса экспертизой из отличительной в ограничительную часть признаков, определяющих объем прав, уже защищенных другими патентами. В этом случае она может охватить, не только определенный объект, но и другие, в чем-то сходные, но известные объекты. То есть у разных патентовладельцев на один и тот же объект гипотетически появляются права двойной патентно-правовой собственности, но объем охраны зонтичного патента существенно шире. Вследствие чего одним патентом можно оградить его владельца от претензий других патентообладателей [16].               
                В термин «Зонтичное патентование», как указывает Ю.И Буч, ранее вкладывался иной смысл, чем у Л.Н. Линника. В частности, под ним понимается не зонтичный патент, а патентный зонтик из десятка и сотен патентов, относящихся к конкретному объекту патентования или в крайнем случае патент с изложенным в независимом пункте формулы изобретения минимального количества признаков в обобщенном виде с последующим максимальным их развитием в зависимых пунктах формулы. Что касается зонтичного патента Л.Н. Линника он принципиально отличается от патентного зонтика тем, что состоит в основном из одного независимого пункта формулы изобретения, содержащего множество настолько обобщенно сформулированных признаков, что ему нельзя противопоставить любую комбинацию признаков другого близкого патента. Другими словами, в трактовке Л.Н. Линника признаки независимого пункта формулы изложены такими обобщенными терминами и связаны между собой такими математическими соотношениями, что правовой объем притязаний выходит за пределы конкретного объекта изобретения, вследствие чего может быть применен к давно известным объектам техники и технологии. Однако как полагает Ю.И Буч, слишком широкое обобщение признаков размывает их целевое назначение, вследствие чего не позволит защитить патентообладателя от патентных претензий третьих лиц [17].
                Но, и излишняя конкретизация признаков независимого пункта формулы изобретения, также является нежелательной, поскольку может нанести вред правообладателю и помочь его конкурентам обойти патент. Так, например, если в независимом пункте формулы изобретения какой-либо композиции указано, что в качестве ароматизатора используется в определенном соотношении с другими компонентами гвоздика, то конкурент может с легкостью заменить гвоздику на другие растительные или синтетические ароматизаторы и тем самым обойти патент. В связи с этим наиболее целесообразным является внесение в независимый пункт формулы изобретения вместо гвоздики синтетические или растительные ароматизаторы, а в зависимых пунктах формулы конкретизировать их словами «например, экстракт цветов сирени, розовое масло и т.д.» и тем самым закрыть конкуренту возможности обхода патента. Именно поэтому подавляющее большинство специалистов в сфере правовой охраны изобретений рекомендует для повышения общей неуязвимости формулы против обходных маневров конкурентов включать максимум информации в зависимые пункты. Такие с большим количеством зависимых пунктов формулы патенты являются наиболее «сильными», так как под их зонтиком защищается множество модификаций независимого пункта, от чего и произошло название «зонтичных патентов».
                Таким образом, в отличие от Л.Н. Линника, рекомендующего представлять независимый пункт формулы изобретения зонтичного патента максимальным количеством обобщенных  существенных признаков среди специалистов патентного дела доминирует другая точка зрения, в соответствии с которой независимый пункт патентного зонтика должен содержать минимальное количество обобщенных существенных признаков, а зависимые пункты должны их максимально уточнять и конкретизировать. Это обусловлено тем, что наличие большого количества не обобщенных, а конкретных отличительных признаков в независимом пункте формулы, облегчает их обхождение конкурентами. В частности, ничто не мешает им заменить какой-либо признак независимого пункта на иной не альтернативный признак, либо использовать изобретение без какого либо незначительного признака. В результате таких нехитрых действий можно не опасаться привлечения к ответственности за нарушение патента, поскольку согласно законодательству нарушением патента считается использование всех признаков независимого пункта формулы. 
                Л.Н. Линник, возможно, не предполагал какая поднимется полемика «за и против» относительно, предложенной им технологии патентования посредством зонтичного патента. В частности, упомянутые Максимова Т.Г. и Халецкая В.А. положительно оценивая зонтичное патентование вместе с тем полагают, что в определенных обстоятельствах максимально запутанная и обобщенная формула независимого пункта формулы может привести к получению патентов на давно известные изделия на гайки, болты, карандаши, трости, контейнеры, бутылки и т.д. и тем самым способствовать недобросовестной конкуренции.
                В отличие от российской системы патентования изобретений англо-американская система допускает включение в зависимые пункты формулы изобретения признаки отсутствующие в независимом пункте [18]. В связи с этим российским заявителям необходимо знать, что такие признаки не могут быть защищены зонтичными патентами, поскольку они являются самостоятельными объектами изобретения и, следовательно, могут быть включены в формулу либо в качестве независимых пунктов, либо в случае нарушения единства изобретения стать предметом отдельного оформления выделенными заявками на изобретение.
               Необходимо отметить, что в отношении зонтичного патентования среди специалистов нет единого мнения о целесообразности его использования. Так, например, известный специалист в вопросах патентования изобретений В.Ю. Джермакян достаточно обоснованно полагает, что патенты на изобретение, формула которых охватывает не только новые, но и уже открыто использующиеся до даты их приоритета известные изделия, подлежат аннулированию полностью или частично, но так, чтобы суженная формула изобретения не включала известные изделия.
             Вполне естественно, что уже на стадии экспертизы заявок на изобретение необходим внимательный анализ их формулы для исключения последующих, занимающих много времени и материальных затрат процедур по полному или частичному аннулированию выданных на них патентов. Там, где техническое содержание формулы изобретения в поданных на патентование заявках выхолощено, а их бессодержательность закамуфлирована наукообразными словесными ухищрениями, необходимо выдавать отказные решения на выдачу патентов [19]. Важно помнить, что такие зонтичные патенты имеют целью затруднить противопоставление экспертом патентного ведомства известные технические решения и тем самым лишить его возможности отказать в выдаче патента на изобретение. Поэтому так важен тест на возможность использования заявленного на патентование изобретения не только в отношении действительно новых технических решений, но и открыто используемых до даты приоритета изобретения с последующим предложением заявителю уточнить объем притязаний.

                Использованная литература

1. Ворожевич А. Недобросовестные стратегии патентования. // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. № 2, 2020, с. 37-45
2. Патентные войны // forexaw.com/TERMs/.../l1233 // 06.12.2012
3. Андрощук Г., Патентный троллинг против инноваций: практика США // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность № 4 / 2013
4. Седнев В.А. Патентный троллинг: понятие, механизмы борьбы // "Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 4 (30), декабрь 2020 г., с. 25-31
5. Джермакян В.Ю. «Я помогаю в консолидации Российского фармрынка», - сказал тролль // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. № 12, 2018 с. 33-40
6.  Ворожевич А.С. Пределы защиты исключительного права патентообладателя // Патенты и лицензии. Интеллектуальные права. № 8, 2019. С. 58-71
7.  Кащенко Н.В. Патентные агрегаторы: иллюзия защиты // "Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 8, июнь 2015 г., с. 69-72
8.  Сухарева А. Туркин Р. Непрактикующие лица: патентные тролли или потерпевшие от нарушения патентообладатели? // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. № 9, 2017, с. 41-54
9.  Полякова Н.В. Когда настанет момент истины для российского рынка интеллектуальной собственности // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность // № 8, М., 2014
10.  Денисов Д. Осторожно, злые патенты // "Бизнес-журнал" №18, 30.09.2008
11. Чурилов А. Патентные тролли: аргументы за и против // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность № 3, 2018. С. 51-56
12. Яцкина Д. Анализ деятельности лидеров патентного троллинга.// Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. № 8, 2018. С. 51-58
13. Ворожевич А.С. Патентный троллинг: сущность, история, правовые механизмы борьбы // "Закон", 2013, N 9
14. Конец «патентной войны» между Apple и Samsung // geektimes.ru/post/232425/ 6 авг. 2014
15. Басманов Е. Патентные войны: бизнес легальный, но опасный // РБК Ежедневная деловая газета // http://www.rbcdaily.ru/world/562949984602973 // 28.08.2012
16. Линник Л.Н. Особенности создания "зонтичных" патентов на изобретения //Интеллектуальная собственность 2000 г. № 5. C. 31–46
17.  Буч Ю.И. Неуловимый Джо // Патенты и лицензии, 2006, №8
18. Максимова Т.Г., Халецкая В.А.  Применение зонтичных патентных технологий для повышения эффективности патентной защиты изобретений и полезных моделей // Экономика. Право. Инновации. 2020. № 2. С. 25–30.
19.  Джермакян В.Ю. Спекулятивные заявки, зонтичные патенты и последствия обмана патентного ведомства. Российский и зарубежный опыт // Российское агентство по патентам и товарным знакам. Информационно-издательский центр, М., 2003. С. 75