Здравствуй жопа, Новый год

Весь мир сошёл с ума, какая досада. Валера вроде жил, жил и дожил. Реальность неуловимо изменилась. Люди, те же самые, порядочные граждане, любят детей, уважают старших. Но, бывают времена когда это странное выражение про жопу и Новый год звучит очень точно.
У него с друзьями и их бабами была традиция, Новый год встречали в тесном дружеском кругу в Сочи. Традиция зародилась ещё, когда Сочи и не думали перестраивать. Тогда престижно было праздновать за границей и у друзей масса предложений. Но, Валера упёрся.
- Хотите, езжайте хоть в Австралию, но без меня. Новый год встречать там, где не слышно русской речи, дурной тон. Я желаю после двенадцати, лучше вовремя боя курантов, прыгнуть в строгом костюме в мокрый бассейн. И никто меня не осудит, кто-нибудь обязательно последует моему примеру и будет мне счастье в наступившем году.
Валера собирал вещи, сегодня тридцать первого декабря, после обеда они привычно вылетали в Сочи. Проверяя в уме всё ли, он взял, неожиданно почувствовал сильную усталость, настолько, что праздник отсутствовал как слово. Неприятный разговор с друзьями, ему было искренне жаль, но ничего поделать он с собой не смог. Чего-то не весело и надо ж так, под новый год.
Вечером пошёл в магазин за продуктами к праздничному столу. Выбирал, выбирал и купил литровую бутылку водки, не каждый год, один встречаешь. Бутылка сиротливо болталась в пакете по дороге домой, напоминая о бренности бытия. Пришёл, пожарил картошку с луком, поставил сковороду рядом с водкой на столе, как бы отразил смертельную тоску происходящего.
Утром, уже светало, на улице царил сильный мороз. Валера, так и не притронулся к еде и выпивке. Его состояние с большой натяжкой можно назвать медитацией, только, очень грустной, если конечно такая бывает.
Новогодний салют, специально для него, перенесли на ранний час. Это были не разноцветные брызги огня, это были осколки от разбитого стекла, с шумом посыпавшихся на пол. В окно въехала пожарная лестница. Следом мужская, человеческая голова в клубах морозного воздуха.
- Где горит, - спросила она басом.
- Нигде, - Валера ответил тихо и спокойно.
Голова внимательно осмотрела комнату, слишком внимательно. Из-за этого Валера подумал, что пожарник слегка нетрезв.
- Извини, братан, ошибочка вышла, - и исчез вместе с лестницей.
 Воздух начал стремительно остывать, январь как, никак, сильно завоняло горящим пластиком. Валера высунулся в разбитое окно, дым валил от соседей снизу и стелился вверх по этажам. Перепутали, с кем не бывает. Пьяные, не пьяные, но пожарные прибыли вовремя, быстро потушили и уехали, оставив Валеру наедине с разбитым окном. Тяжко вздохнув, заделал дыру тёплыми одеялами. Это мир сошёл с ума, не Валера же. Искать утром первого, человека способного вставить стёкла, решится только умалишённый.
 В комнате потеплело, раздался дверной звонок. Открыв дверь, он увидел перед собой соседку сверху. Молодая, одинокая, мать маленького ребёнка. Они всегда мило болтали, случайно встретившись в лифте, относились друг другу с симпатией. Всё как-то не представлялся случай, для более близкого знакомства.
- Заходи, - Валера опередил её вопросы, - давай выпьем, не могу один, праздник всё-таки.
- А…
- Заодно всё и расскажу, про пожар и доблестных его тушителей.
- Валер, я в халате, не накрашенная и только, только проснулась.
- Условности завтра.
Девушка смущаясь вошла в квартиру. Валера невольно отметил её женскую привлекательность. Хотел было извиниться за скромный стол, но его голова
подобна электрическому магниту. Где в намагниченном пространстве парят, его жизненные смыслы, планы на будущие, переживания прошлого. Множество слов для объяснения реальности и прочего. То, электричество выключили, выбило пробки, всё его понимание жизни рухнуло.
Вика, заглянувшая узнать о последних событиях, увидев кожаное кресло по центру, перед ним круглый, маленький стол, следом большой телевизор на стене. Наткнулась на взгляд Валеры и решила пойти переодеться. Ей показалось, что он смотрит на неё, но видит совершенно другое. Чего это с ним, поймал смертельный взгляд медузы Горгоны. Позвольте, какая из неё Горгона, подумалось ей.
- Валер, я пожалуй, все-таки накину на себя что-нибудь более подходящие к праздничному столу.
Он ничего не ответил, молча проводил на выход. Закрыв дверь, развернулся и упёрся в неё затылком, закрыв глаза.
- Здравствуй жопа, новый год, - тихо заговорил сам с собой.
До возвращения Вики, сидя в кресле впал в анабиоз. Мыслей не было, в голове вибрировала одинокая струна, пытаясь совпасть с окружающим миром. Получалось плохо.
Первый раз приходила соседка, повторно появилась красивая женщина. В джинсах, сером бесформенном свитере и большим пакетом. Прошла на кухню и принялась разгружать съестные продукты.
- Вика, ну, зачем.
- Валер, - она сдула упавшую на глаза чёлку, - я, хорошо понимаю, что ты в состоянии накрыть себе вкусный, праздничный стол. И, что я вижу, картошка и бутылка водки с твоим одиночеством. Причина, как разбитое сердце не подходит.
- Почему?
- Напился бы. Может здесь, на кухне посидим.
- Почему?
Вика взяла двумя пальцами за скулы Валеры, слегка поводила из стороны в сторону лицо.
- Плохо дело, - сказала, заглянув ему в глаза, - пациент скорее мёртв, чем жив. Заклинило беднягу. Почему, почему, здесь нет телевизора, за три года материнства усмотрелась.
 Валера хотел поддержать ироничность беседы, но настроение было совсем не праздничным, - если я тебе улыбаюсь, это совсем не значит, что я к тебе хорошо отношусь.
- Откровенно, - немного растерянно произнесла Вика, невольно густо покраснев.
Валера не хотел её обидеть, - Вик ты меня не правильно поняла.
- Всё я правильно поняла, как только вошла. Потерялся маленький, - как заботливая мама, - свет и тьма, нет бога.
Он посмотрел на неё с благодарностью, - извини, мысли вслух, не переключился.
- Меня неловкость сковывала, как рукой сняло. Три года я практически не выпивала, пару бокалов не в счёт. Мама приехала, посидит с внуком. А, ты спрашиваешь, зачем. Хочу выпить, хочу немного праздника. Хочу почувствовать себя Евой вместе с Адамом в раю, сплошное счастливое сейчас, без прошлого, без будущего. Хоть чуть-чуть.
Ох, уж мне это невидимое оружие женщины, с необъяснимым лучше дружить, чем отрицать.
- Чего молчим, - Вика одной рукой опёрлась на стул, другую расположила у себя на боку.
- Рай так рай, давненько там не бывал. С чего начнём восхождение.
- С сервировки стола, - что блистательно продемонстрировала.
Валера разлил водку себе, жажда выпить присутствовала адская. Шампанское Вике, она мотнула головой приглашая произнести тост хозяина.
Они подняли бокалы.
 - Пошёл ты на х*й старый год, - Валера целую ночь повторял эти слова. Интонация говорила, что было многое в ушедшем году, не было главного, радости.
- Поддерживаю, пошёл он, - они благополучно выпили.
- Вика, мы с тобой как, до грехопадения или после?
- Грех ещё далеко, - она улыбнулась, прямо без затей, и идиот бы понял, ей не нужен мужчина, ей нужен сообщник, - как линия горизонта, не дойти.
- Куда нам торопиться, главное путь, запретный плод может оказаться невкусным, - их точки совпали, возможный секс с красивой девушкой, больше пугал, чем привлекал.
 Немного помолчали, Вика похоже ждала ответной реакции, он понятия не имел, что сказать.
- Валер, я вроде недолго, надоесть по идеи не должна. Ты куда постоянно отходишь, в смысле в мыслях. Я разве слабый раздражитель?
Как ответить, сказать правду не можешь, - дело не в тебе.
- Где-то, от кого-то, я уже это слышала, правда в несколько в других обстоятельствах. Но, сегодня прошлого нет.
- Как и будущего, - согласился Валера.
- Давай поговорим о чём-то большем. Что за тихая паника тебя посетила?
- Может, начнём с вас, - он пытался уклониться.
- Хочешь о ребёнке послушать, меня три года, больше ничего кроме него не интересует.
- Сильный аргумент. Тогда давай по чуть-чуть, для красноречия.
Возражения не последовало.
- Я вчера не поехал на море с друзьями и их супругами.
- Чего, - ударила вилкой об тарелку в знак изумления.
- Да, да. Мир меняется, хочу я этого не хочу. Это конечно не новость. Но, в последние время, - непроизвольно прикусил губу, - его изменения приобрели неприемлемые для меня сдвиги. Приятие новых смыслов, означает, потерять себя и самое противное вряд ли, потом найдёшь. Вопрос, может то, что ты считаешь важным, совсем неважно, а, то, что считаешь неважным на самом деле важно. Много раз слышал, и только сейчас он встал передо мной, мешая пройти дальше.
- Идёшь то, куда?
Похоже, будет, о чём поболтать, подумал Валера, - спроси ещё откуда.
- И всё же, - Вика с любопытством разглядывала человека, добровольно отказавшегося от новогодней поездки на море.
- Тебя как, обмануть или правду сказать.
- Сам как думаешь.
- Тебе зачем.
- Любопытная, жуть.
- В данный момент застыл как муха в янтаре. Интересно другое, чем мы занимались целыми днями в раю. Работы нет, секса нет, детей нет, родственников и тех нет, делать то, что. Ну, не знаю, проснулись, поссали, поели, совершили омовение и чё, внезапный тупик.
- Неужели не догадался?
Валера помотал головой из стороны в сторону.
- Где местонахождение рая?
- В Эдеме.
- Какой ты умный, а Эдем где?
- Считается на Ближнем востоке.
- А, вот и фигушки, - вытянула руки, покрутив двумя известными фигурами.
- И, где, - улыбнувшись, спросил, отметив приятную непосредственность.
- Там же, где жили.
- Сейчас совсем не въехал.
- Они целыми днями, может и ночами пили божественный нектар. Рай это не место, рай это напиток. Они его откушивали и видели небо в алмазах. Так, что Эдем это планета Земля, рай любое место, хоть Северный полюс.
- А, я всё думаю, кто такой этот бог, оказывается знатный самогонщик.
- Какой же бог самогонщик, он же ни сивуху гонит, а нектар, он творец.
- Это проясняет, почему бутылка на троих.
- Да, с утра присядут в тенёчке, возле ручья, хлебнут нектара и беседа душевно зажурчит, вторя водному потоку.
- Не алкаши, а божьи люди, - согласился Валера, с лицом человека понимающего глубину вопроса.
- Получается, нас не из рая изгнали просто бог перестал с нами выпивать.
- Наотрез, - Вика рассматривала на бутылке, где по-русски, - твоя вина, пристал к нему, ты меня уважаешь, ты меня уважаешь.
- Хорошенькое дело, вот ты значит, как заговорила. Я, по крайней мере, не выяснял с ним, кто мы друг другу.
Им как плохо знакомым людям удалось нащупать совместную интонацию, внутреннею совпадающую вибрацию. Им стало уютно вместе, разве в раю бывает по-другому.
Перебрались на диван, подогнув ноги, укрылись одним пледом, смотрели новогодние телепередачи.
 Валера никак не мог переключиться, всё думалось ему, умерла эпоха, превратившись в ничего не значившие цифры. Оргазм от пирожного или секса, одинаково, всё на продажу. Собственная реальность больше похожа на памятник Ленину в заброшенном городке. Серая, унылая до гробовой доски. Какая уж тут любовь. И всё же, благодаря этой милой собеседнице, он, нельзя сказать понял или осенило, скорее мысль возникла сама собой. Пробежали электрические импульсы и приехали. Время, когда душа в тебе и с тобой не продаётся.
Вика обхватив двумя руками бокал с вином, прижала к своему безразмерному свитеру в районе груди. Задумчиво иногда приподнимала его на уровень глаз и рассматривала обстановку сквозь красное вино. Она каким-то женским, сверхъестественным чутьём уловила чуждость Валеры.
- Валер, ты приезжий?
- Я местный, но издалека.
- Я тоже, вроде мужик, но баба, - Вика облокотилась ему на плечо и прошептала в ухо, - далеко это где?
- Вик, ты не поверишь, далеко это здесь.
Она легко провела ладонью по его волосам, - ты какой-то ни такой, может  профессия прояснит твою туманность?
- Сомневаюсь.
- Сомневаться это женская территория, не хочешь говорить соври.
Вика откинулась на спинку дивана, прищурилась и стала похожа на прекрасную амазонку, привставшей на стременах. Зорко всматривающеюся в просторы степи во избежание нежданных вражеских засад.
- Моя правда удивительней, чем ложь. К тому же, книжку пишу.
- Как романтично, ты писатель.
- Ни совсем, слово писать, как смыслы из букв, и писать, как справить нужду.
Его вдруг понесло.
- Отличает только ударение. Верю, что пишу, а не писаю.
Вика более заинтересовано взглянула него, как бы, правильнее сказать. Он не почувствовал себя умным, всего один взгляд незнакомой, привлекательной особы женского пола и гений мысли перед вами. Хочет женщина чтоб, мужчина почувствовал себя безупречно умным и у него непонятно с чего появится стойкое убеждение в этом. Ей даже говорить ничего не надо.
 Благодаря Вике ощущал каждой клеточкой, что не язык тела, слова и прочие сигнальные системы участвуют взаимообмене, слишком грубо. А, невидимое энергетическое поле, бережно соприкасается с противоположным. От взаимного соприкосновения по телу пробегают электрические токи, похожие на северное сияние. В его реальности нет места никаким чувствам, кроме опустошённости. Валера подобно голодному вампиру, сразу почувствовал свежую кровь. Эту странную энергетическую взаимосвязь, возникшую между ними.
Вика к сожалению, не проявила восторга, а заботливо спросила, - работать не пробовал?
- Я работаю четыре дня в месяц, довольно препротивное занятие.
Избегая уточняющего вопроса, добавил, - в эти дни я пишу.
- Псевдоним?
- Прозвище, - ответил не думая.               
– Сгораю от любопытства.
- Унылый.
- Почему? Секрет?
- Не секрет, прозвище детское, в доме, где я вырос, росло вместе со мной еще пять мальчишек одного возраста, плюс, минус год.  У меня были сложности со словами, многие имели мою личную трактовку. На мой детский взгляд, вокруг звучало много пустых, не имеющих смысла слов. Бывали моменты им смешно, а я не в курсе, где смеяться. Если один из нас откровенно привирал, все тактично поддакивали, я же приставал с неудобными вопросами.
– Так, ты не Унылый, а Душный, не находишь?
 – Вот ты морда, - мягко произнес, - но смешно. Я не умничал и не тупил, уточнял правильно ли, я понимаю собеседника. У нас друг имел исключительную способность, давать прозвища. Как-то, в очередной раз, все смеялись, я стоял с непробиваемым лицом. Он захлебываясь от смеха, махнул рукой в мою сторону и сказал, Унылый. И, всё. В другом случае, собравшись на лавочке, мечтательно говорили об индейцах, пиратах. Один из нас расчувствовался и предложил с этой минуты называть его Комиссаром. От столь радикального заявления повисла немая пауза, прервал её тот, кого я упоминал. Не, ты будешь Копчиком.
Вика едва не поперхнулась вином, фыркнув от внезапного приступа смеха.
Вечер наступает и на небесах. Тепло обнялись на прощание, пора на землю.
Валера не хотел разжимать руки, утонув в реальной женской энергетике. Ему захотелось сказать Вике что-нибудь хорошее, тёплое. Привычно повторил комплимент заеденный до дыр.
 - Ты настолько ужасна, до такой степени уродлива, что земные законы красоты не работают. Ты обладаешь без сомнения внеземной красотой.
Невольное удивление Вики выдало, непроизвольная остановка движения. Быстрое понимание выразилось в ироничной усмешке.
- Писатель или вроде того, - сделала вывод и удалилась.
 Новогодние дни проходили, а дед мороз, сука, с подарками так и не пришёл. С детства ждёшь, а он всё дверью ошибается.
Случайно встречаясь в лифте, Валера склонял голову и говорил - Ева. Вика, чуть приподнимала подбородок, - Адам, - стараясь не улыбнуться.