Цветущий мир. На прощание

Фандом: Звёздные Войны. Игра - Star Wars: The Old Republic (SW:TOR)
Звёздные войны: Старая Республика.

Сборник семейных историй лорда Ваурона - Vowrawn`s Romantic Collection
по саге, начинающейся с фанфика "Благодарен и сражён" - http://proza.ru/2024/08/15/1057

Здесь должно собраться много моментов из жизни одной семьи чистокровных ситхов:
тёплых, радостных, печальных, интригующих, забавных и нежно романтических.
Это хроника лорда Ваурона и леди Шесмет, их чувств, быта и памяти.
А также их детей, внуков и сложившихся пар в будущем.

Цветущий мир. Желание клятвы - http://proza.ru/2025/08/05/1381
Цветущий мир. Храм Тары Ма - http://proza.ru/2025/08/08/1290
Memories: Зиост. Здоровый аппетит - http://proza.ru/2025/08/10/1320
Цветущий мир. Праздничное утро - http://proza.ru/2025/08/20/1832
Цветущий мир. День Рождения - http://proza.ru/2025/09/01/1884
Memories: Дромунд-Каас. Мелодия - http://proza.ru/2025/09/06/94
- Обнимая свой Дом - Dream - http://proza.ru/2025/09/16/1467
- В последнем путешествии - Dream - http://proza.ru/2025/09/19/1512
- Никогда. Когда-нибудь - Dream - http://proza.ru/2025/09/22/157
Memories: Восс. Встреча с другом - http://proza.ru/2025/10/29/2134
Цветущий мир. Доверие и ревность - http://proza.ru/2025/11/04/1526
Цветущий мир. Песня костров - http://proza.ru/2025/11/10/118
Memories: Коррибан. Благословение - http://proza.ru/2025/11/16/1416


VOWRAWN`S ROMANTIC COLLECTION

Музыка: Zonda Archives - I have found comfort in simply existing (YouTube)

ЦВЕТУЩИЙ МИР. НА ПРОЩАНИЕ

Последняя встреча на яхте Дарта Мортиса была год назад. Кажется, что давно.

Шахматная партия Тёмных лордов завершилась не на игровой доске с костяными фигурами, а на большой сцене Зала Тёмного Совета. Визирь «белых» теснил одинокого «чёрного» лжекороля. Мат. Публичная казнь врага.

Дарт Барас был близок к узурпации власти, но больше не представляет угрозы ни стратегической линии, ни скрытой политике союзников. Глава Сферы закона и правосудия удовлетворён. Удовлетворён и глава Сферы производства и логистики.

Больше нет угрозы мести от единственного сына. У Дарта Ваурона больше нет сына. Лорд Наррат погиб, стремясь спасти в себе негаснущий луч Света по имени Кехари.

«- В Цветущем мире — прекрасная погода. На Дромунд-Каас всегда идут дожди.»

Пообещал на девятилетие Серкет, что придёт время, и он сможет забрать их с мамой в столицу Империи. Не будет этого расстояния и кратких, праздничных встреч. Они всегда будут рядом.

Пролетели добрые годы детства на райской планете. Наступило совершеннолетие.

Могучий дуб хранил в изумрудной тени своих листьев любимое место уединённого отдыха отца с дочерью. Сегодня ситх не держит под рукой деку, не волнуется о сообщениях, ушедших в режим ожидания. Обнимает родную кровь и не желает думать о том, что придётся отпустить.


Однажды проснувшись, и не обнаружив рядом ни супруга, ни дочери, Шесмет выбежала на балкон своих покоев. Заметила, как ситх уносит малышку из дворца.

Сердце рухнуло вниз — вниз по ступеням помчалась следом.

Замедлилась…

Нерациональный страх рассеялся. Тёмный лорд направлялся не в сторону транспортного плато. Ваурон уходил в дикую зону за парком. Обилие растительности было приютом певчих птиц и мелких, пушистых зверей. Высокие деревья и заросли ягодных кустарников. Настоящий лес.

Скрыв себя в Силе, леди ступала за ними, держась на расстоянии.

Ваурон садится у дубового ствола. Серкет обнимает отца за шею. Алые ладошки опускаются на плечи. Доченька спит. Ситх жмётся щекой к маленькой голове с отросшими каштановыми волосами — такими же, как у него. Что-то шепчет. Одной рукой удерживает на своей груди, другой достаёт свою деку с ремня брюк. Читает принятые сообщения.

Он не задержится на завтрак. Видимо что-то очень срочное. Но хотел урвать полчаса-час, чтобы побыть с Серкет. Забрал из кроватки и нашёл уютное место, где можно совместить приятное с обязывающим.

Ваурон нуждался в проявлении нежности. Шесмет знала, что он умеет быть таким, но до рождения малышки представить не могла насколько много в нём этой нужды. Жизнь на Пушпита Локах делала его свободнее в поведении. Здесь он мог позволить себе снять невидимую маску.

Не стала мешать уединению — вернулась во дворец.

Изредка присоединялась к ним, но решила, что у этой парочки должна быть своя семейная традиция.

Серкет и без того купалась в любви отца, но одно дело праздничные визиты и прилёты на несколько дней. Заочные подарки и общение по голосвязи. Иное — ритуал отдохновения в близком соприсутствии.

Девочка росла и под рукой уже не умещалась. Суетливая егоза, а не сопящий младенец. Игралась рядом, собирая цветы. Плела украшения. Наряжала папу в бусы из хризантем и устраивала на его занятой голове венки из горных фиалок.

Он отвлекался от датапада, оценивая её старания. Всегда хвалил.

Иногда они перебиралась на берег. До захода солнц. Ваурон учил её владению Силой ненавязчиво. Видя, что крошке тяжело даются даже базовые навыки, обращал внимание на мельчайшие победы.

Поднимали со дна жемчужные раковины. Те годились на все мыслимые и немыслимые поделки. Потому их нужно было очень много, а к берегу прибивалась мелочь с перламутровой крошкой. Чтобы получить то, что хочется в разных формах и большей ценности необходимо прикладывать усилия. Она старалась! Очень хотела, чтобы получалось также легко, как у отца — одно движение ладони и драгоценные находки вздымаются вверх над морской волной, летят по воздуху, опускаются прямо к её ногам.

Ситху не нужно было поднимать руку — никаких волшебных жестов. Одно лишь его повеление с претворением мыслеобраза. Сила повиновалась воле мастера. Но для юной леди физическая опора, как чувство действия.

Девичья ладонь дрожала от напряжения — вихри песка поднимались вверх. Но поднимались! Пусть три… две… одна ракушка, но добыта новым умением.

Как бы она его ни просила, он никогда не вступал в игровой поединок. Но присутствовал на тренировках с Шесмет. С Кетом. Давал подсказки своей девочке.

Хвалил. Хвалил. Хвалил.

«- Ваурон, что ты делаешь?»

«- Засыпаю на груди у самой красивой женщины.»

«- Это может повториться!» — медленное поглаживание его головы стало быстрым и нервным. Раздумалась вместо того, чтобы расслабиться перед сном.

«- Будешь ругать малышку за то, что заигралась?» — приподнялся на локтях и поцеловал в острый кончик скулового нароста.

«- Она просочилась к Кету на корабль! Кет улетел и вернулся, как только понял, что наша хулиганка заняла каюту пассажира.»

«- Заигралась. Девочке хочется узнать что-то новое. Возьми её в… небольшое безопасное путешествие. Я пришлю чисса. Навестишь полюбившийся край космоса. Купите новые игрушки…» — заласкал жену по плечам и подмигнул: «- Новые необычные платья.»

«- Ваурон… Она верит каждому твоему слову!»

«- Это плохо?»

«- Ты — великий ситх. Ты. Не она. Она у нас… Крошка. И тебя может не оказаться вовремя за её спиной…»

«- Как ты сказала? Повтори… Кто я?» — поцеловал в губы и сощурил глаза, стараясь увести её от материнских страхов.

«- Ваурон!»

«- Ну давай, дорогая… Я жду.»

«- Великий.»

«- Спустя четверть века в союзе был признан, но не без порицания…»

Шесмет поцеловала в ответ и снова прижала его голову к груди, продолжая расчёсывать волосы пальцами:

«- Прислушайся ко мне. Это важно. Умерь в себе папочку, Тёмный лорд!»

«- Ты можешь не думать об этом?»

«- Не могу.»

«- А я не могу не быть… папочкой.»


— Папочка…

Серкет лежала на груди родителя. Объятие всё то же. Прижимается лицом к канту рубашки. Иногда трётся мягкими узорами наростов на щеках об изгиб приятной тёмной ткани.

Ваурон опирается спиной о дерево. Полулежит на траве, удерживая в руках свою повзрослевшую девочку.

Последние часы до отлёта в Империю.

Волнение дочери то разгоняется хаосом мыслей, то затихает в предвкушении исполнения заветного желания.

Она наконец-то увидит Дромунд-Каас. Там состоится церемония союза. Она станет супругой. Думает о независимости. Свободе в претворении своей мечты — сможет попасть в Академию. Станет ситхом. Перед ней откроется невиданный простор Галактики. Она сразит любого врага и добудет любой артефакт, раскрывающий прежде неведомые никому тайны. Увидит всех животных, что видела лишь на голоснимках в энциклопедических томах. Непременно докажет родителям, что может быть самостоятельной леди. Они будут ею гордиться.

— Да, моя радость?

Лорд старался не думать о том, что происходит. Перемены неизбежны. Он не мог держать семью здесь до скончания своего века. Шесмет сопротивлялась дольше него, но очередная попытка побега вынудила прийти к окончательному решению. Пора лететь на Каас.

Дорога в Академии для неё закрыта, как и орденская карьера. Но выбранный претендент к союзу должен был утолить потребность леди в обучении и, в то же время, потребность родителей в согласованной защите дочери.

Цветущий мир сменится Дромунд-Каасом. Возможно Абарон будет брать супругу в путешествия, но то будет их совместная жизнь, лишённая риска её самостоятельных причуд. Ситх верил в надёжность избранника.

— Лорд Абарон мне понравился. Только… он какой-то печальный. Не просто, а внутри. Он кого-то потерял?

— Возможно, он сам захочет тебе рассказать об этом. Не буду портить впечатления. Абарон… преданный. Ордену. Мне. И я уверен, он не всегда настолько сдержан, каким ты его видела.

— Он улыбнулся мне. Один раз.

— Неплохо. Мне ни разу. И как?

— Симпатично.

Ваурон хохотнул и, потянувшись вниз, поцеловал дочь в макушку.

— Наша главная леди оставила своим жрицам последний наказ и вот-вот будет здесь.

Серкет кивнула и обняла отца крепче.

Невдалеке звук репульсоров. Госпожа прибыла на аэроспидере из поселения. Задержалась на полчаса. Значит, навестила ещё раз дом администратора, чтобы попрощаться с семьей полковника Райджела. Супруга наместника стала первой и единственной подругой Шесмет. Она берегла Стэфу, как свою замену. Оставила её ведущей в установлении порядка, если возникнут какие-то проблемы у племени. Шесмет берегла Пушпита Локах. Она не играла в божество для людей, приносящих ей дары, и возносящих к ней священные мантры. Была Ею со всеми обязательствами. Истинная преемница Тары Ма.

Его воплощённая Тёмная Богиня.

— Я готова.

Шесмет сказала это в пути по тропе из хвойных иголок. Остановилась и громко вдохнула. Залюбовалась ими. Ненадолго. Упёрла руки в бока и, задержавшись взглядом на лице мужа, помотала головой. Повторение немого, но настойчивого несогласия с происходящим: «- Не хочу на Каас!»

Отвлечь мать от расставания с детством дочери удавалось только заговариванием. Долго, загадочно — Ваурон рассказывал леди о своей резиденции. Намекал на то, что не солидно быть полжизни в союзе и ни разу не войти в главное владение супруга. Не навести там свой порядок.

Рассказывал о рабах… рабынях… Последнее было самым хорошим отвлечением. Женской прислуги в его особняке было достаточно. Первым делом Шесмет распустит нескромный гарем. Всех переоденет и займёт делами прозаичнее, чем воздыхать о внимании и дарах хозяина.

Перемены коснутся всего и всех.

Но Шесмет будет рядом. Всегда дома. Рядом будет дочь. И ещё одна семья. Наследие.

Тёплая грусть. Колючая грусть. Хочется обернуться вспять и повторить! Снова держать её младенцем. Слышать первые слова, видеть первые шаги. Баюкать и играть. Забавляться и учить. Бесконечно нежиться и оберегать это чистое счастье.

— Иди к нам, — Ваурон пригласил жену лечь на свободное плечо. Хотел обнять двоих леди своего Дома.

— Присядь на прощание, — позвала Серкет, приподнявшись от груди отца.

— Почему — на прощание? Мы вернёмся! — вопрос возмущения и восклицание строгое, явное, однозначное.

Чистокровная присела рядом, но не положила голову. Взялась за локоть супруга. Бархатные ткани её дорожного наряда красиво слились с зелёной травой.

— Обязательно вернёмся. Но… с маленькими.

— Ваурон!

— Да. Таково моё условие, как Главы. А всё сказанное главой Дома, это что?

— Закон… — хором выдали леди в одинаково хмурой ноте.

Женщины не любят напоминание о тиранической власти мужчин. Он редко пользовался правом господина, но сейчас счёл это уместным. Его голос был лишён диктата — и шутка, и искреннее пожелание.

— Ты и я, — ситх поцеловал жену в щёку: — Серкет с Абароном, — поцеловал дочь в лоб, затем откинулся затылком к мягкой, живой коре дуба: — И маленькие.

Серкет засмущалась. Зарылась носом в ткани мужской рубашки, чуть ли не подмышкой, чтобы оттуда пробубнить тихое:

— Я сама — маленькая!

Шесмет смотрела на мужа, прикрывшего веки.

Он не видел, но чувствовал. Понимал её взгляд.

«- Я говорила… милый… Я говорила.»