Дневник палача. В полном недоумении

Сегодня у меня была необычная казнь – такое у меня бывает крайне редко. Я расстрелял (само по себе большая редкость) восемь женщин-военнослужащих (у нас женщины служат в Вооружённых Силах наравне с мужчинами).

Такие казни всегда секретны (дабы не портить имидж нашей армии), поэтому женщины были расстреляны в лесу, в котором была выкопана достаточно вместительная и глубокая «сёстринская могила».

К месту казни их доставил крытый армейский грузовик; передвигались они с огромным трудом, а когда они разделись догола, я увидел, что на теле каждой буквально ни одного живого места не осталось.

Было совершенно очевидно, что девушек долго и жестоко пытали; причём армейские (в силу секретности процесса) специалисты по допросам с применением технических средств не обращали внимания на законодательные ограничения применения пыток (обычное дело для наших доблестных воинов).

За что конкретно их приговорили к смерти, мне не сообщили (видимо, это была государственная тайна… впрочем, и гражданские следователи и судьи не обязаны мне это сообщать, так что я чаще не знаю, чем знаю).

Девушки (по моим оценкам, им было 20-25 лет, не более), разделись догола и покорно встали на колени на самый край могилы, чтобы от выстрела сразу упасть внутрь, сэкономив время и силы похоронной команде.

По неясной для меня причине начальство (по требованию сильных мира сего) потребовало от меня выстрелить каждой не в голову из малого калибра, как положено по закону, а в спину из пистолета крупного калибра. Причём так, чтобы смертница упала в могилу, но оставалась в сознании и была закопана живой.

Я удивился, но приказ выполнил. Когда я закончил - и последняя приговорённая (ещё вполне себе живая) упала в яму, армейский внедорожник неожиданно доставил на поляну ещё одну женщину. Явно старшего офицера, хотя и в форме без знаков различия (их явно сорвали).

Она разделась догола, после чего сопровождавший её юрист-майор сообщил мне приговор, который мне надлежало привести в исполнение. У меня аж волосы дыбом встали – ибо я должен был прибить её за запястья и лодыжки спиной к дереву, после чего медленно и последовательно сжечь её живьём как самую злостную ведьму.
Сначала ступни, затем голени, потом бёдра, вульву, груди – и только потом торс.

Я исполнил приговор – она не издала ни звука, хотя рот ей не залепляли; после чего майор ответил на не заданный мной вопрос: «Под её руководством и по её инициативе эта компания влезла в такое, что нам точно выйдет грандиозным боком». Повернулся и покинул поляну, оставив меня в полном недоумении.