Разгадать код одиночества

1

Нину Малышкину многие считали не от мира сего. И было отчего так думать. Она пребывала по большей части в мире знаков и предсказаний, которых в её голове роилось великое множество.  А ещё вечно витала в каких-то только ей ведомых облаках, строя несбыточные мечты, иногда находя и приключения на один из своих фигурных параметров.
Каждое утро Нины начиналось с традиционного ритуала: поднявшись с постели она кланялась солнцу, благодаря его за восход, потом просматривала гороскоп на предстоящий день в приложении, которому доверяла, и гадала на Таро, используя расклад из трёх карт. Затем всё то же самое она проделывала в отношении своего сына-пятиклассника, чтобы предупредить его о подводных камнях, если они прогнозировались в быстротечных жизненных водах этого дня, и только потом шла будить сынишку.
- Максимушка, вставай, солнце моё, сегодня Луна в Водолее, не забудь загадать желание! - ласковым голосом говорила она что-то в этом роде, раздвигала на окне шторы и, убедившись, что сын проснулся, шла готовить ему завтрак и себе кофе, выпивая который, убегала на работу.
Максим был всей её семьёй. Они жили вдвоём – она и сын. Муж не выдержал её осознанного следования многочисленным ритуалам, наполненным для неё важным смыслом, и благополучно сбежал к другой женщине, когда Максим ещё ходил в детский сад. Убегая, он, очевидно, запнулся за порог предрассудков и оставил перед ним свои совесть и память, потому что довольно быстро запамятовал, что у него есть сын. С женой развестись забыл, вероятно, по этой же причине.
Нина любила мужа и какое-то время наделась, что он вернётся, наверное, поэтому тоже не торопилась подавать на развод. Когда надежда перестала биться даже самым слабым пульсом, Нина тоже перестала ждать мужа. Её раненое сердце болело и маялось так, что разуму было не до бракоразводных формальностей.  Об алиментах она тоже не напоминала мужу, считая, что за неё это сделает Вселенная при помощи недремлющей кармы, поэтому и в суды не спешила, самостоятельно обеспечивая себя и сына.
Поначалу, правда, папаша ещё передавал некоторые суммы, но эти нерегулярные подношения прекратились в первый же год. Очевидно, он посчитал свой долг выполненным и, бросив свою новую пассию тоже, вообще тихо исчез из небольшого северного городка, куда несколько лет назад сам же и привёз необычайно яркую, искренне всему удивляющуюся и загадочно улыбающуюся молодую жену Ниночку.
Она и впрямь была тогда необычайно яркой с огненно-рыжим цветом волос в мелких завитках и одеждой, невольно притягивающей взгляды людей. Платья и юбки свободных силуэтов непременно подчёркивались выделяющимися, иногда винтажными акцентами: вышивкой, массивной бижутерией, поясами, палантинами, кардиганами с замысловатыми узорами. Палитра её гардероба была весьма разнообразна: бордовый, изумрудный, электрик, фиолетовый, шоколадный - калейдоскоп красочных тканей мелькал не только в платьях и блузках, но и в верхней одежде. Когда она шла по зимней улице в алом длинном пальто с надетым поверх него воротником из чернобурки или в сочном сиреневом с расшитыми аппликацией полами посреди других горожан, заботливо укутанных в чёрно-коричневые шубки, пуховики и пихоры большей частью не выделяющиеся среди остальных, на неё просто невозможно было не обратить внимания. Но Ниночку это ничуть не смущало, ведь для неё подобная одежда была так же естественна, как и сама необходимость в ней.
Работала Нина парикмахером в одном из салонов красоты. Звёзд с того самого неба, куда часто улетала фантазиями, особо не прихватывала, стрижки и причёски ваяла больше уже по привычке, нежели искря новаторством, но опыт, аккуратность и трудолюбие позволяли ей иметь свою постоянную клиентуру. Кроме работы в салоне, она не гнушалась и дополнительным заработком, бегая по вечерам и выходным дням по квартирам, куда её приглашали те, кто не мог или не хотел стричься и укладывать волосы в причёску на людях. Иногда случались крупные заказы, благодаря свадьбам или праздничным корпоративам, тогда Нина и вовсе имела неплохой гонорар.
По обыкновению, в кресле мастера парикмахерского искусства принято обсуждать последние повышения цен на продукты или коммуналку, жаловаться на жару или холод, ну или делиться какой-нибудь пикантной историей о соседях или подругах, не называя их имён и зная, что они незнакомы собеседнику, но всё это не в случае Ниночки. 
Создавая каре, пикси-бобы и каскады на волосах усталой или, наоборот, воодушевлённой чем-то клиентуры, Нина непременно пыталась разобраться, в каком доме их гороскопа спряталась Венера или какой стихии принадлежит их зодиак, именно этими фактами объясняя непослушный вихор на затылке или неудачу на собеседовании, о котором ей только что поведали. А иногда Ниночка и вовсе уходила в пространные объяснения, не всегда понимаемые или принимаемые её клиентами. Некоторые над ней посмеивались, тайно или, наоборот, слишком явно, но она, казалось, не принимала во внимание их усмешки, уютно пребывая в своём, чаще всего только ей понятном мире.
Подруги по парикмахерскому искусству, незлобно перешёптываясь между собой, тоже улыбались загадочной коллеге, а иногда и откровенно крутили пальцем у виска. Но все они время от времени прибегали к её содействию. И тогда в салоне слышалось что-то подобное:
- Ниночка, рыбка моя, раскинь эти свои карты Таро, посмотри, что мне делать - влезать в эту ипотеку, будь она неладна, или всё же подождать лучших времён? - спрашивала её Марина, мужской мастер, уже три месяца настраивающаяся на приобретение квартиры в новом строящемся доме.
- Чёт думать-то! Надо брать, тем более банк одобрил! - парировала ей Светлана, мастер маникюра. - Если будешь сомневаться, так никогда и не заимеете с Костяном свою квартиру, навсегда останешься в рабстве у его мамаши!
- И не говори… - соглашалась Маринка, без конца жалующаяся на невыносимые условия проживания со свекровью на её жилплощади, но всё равно с надеждой смотрела на Нину: - Нинуль, ну посмотришь, что там мне вещают карты твои, ведь если что, меня потом Костя со своей мамашей сожрут с потрохами!
- Хорошо, Мариш, я посмотрю, только чуть позже, у меня ещё две клиентки по записи… А вообще, тебе надо поторопиться, у тебя меньше месяца, чтобы заключить договор, потом Меркурий будет ретроградным, все дела встанут, - обещала ей Нина, очень серьёзно подходя к этому вопросу.
- Нин, скажи-ка ещё раз, какую каменюку мне в спальне-то надо поставить, опять я забыла! - спрашивала сорокапятилетняя хозяйка салона, влетев в двери, как всегда, сердитая и запыхавшаяся от быстрой ходьбы.
- Кристалл, Валентина Геннадьевна кристалл… - с придыханием поправляла её Нина, в шоке от того, как та называет его каменюкой. - Вам необходимо разместить в своей спальне аметист или лунный камень, они помогут Вам бороться с беспокойством и даже стрессом и Ваш сон будет глубоким и спокойным, - в который раз объясняла она начальнице, которая всё время жаловалась, что подолгу не может заснуть.
- Угу, мужик, небось, дома опять не ночевал, вот и бессонница… - ворчливо бубнила под нос администратор Татьяна Мефодьевна, успев нацепить улыбку, как только владелица салона направилась к стойке, за которой она сидела.   
- Нинок, что там твои звёзды говорят, когда на нашем с тобой горизонте прынцы эти на своих белых мустангах проскачут? - смеясь, спрашивала её Алина, ещё одна мастер-стилист, работающая за соседним с Ниной креслом - молодая женщина, которая недавно рассталась с очередным любовником, потому что он оказался женатым.
- Алиночка, во Вселенной ничего не происходит понапрасну, всё движется так, как лучше для нас, так что всему своё время… - отвечала ей Нина, глядя куда-то вдаль за окно, как будто пролетая своим загадочным взглядом всю Вселенную, мониторя её намерения.
Вот такой была эта Нина, стоящая на пороге своего сорокалетия, не очень-то верящая в любовь, но верящая в простые человеческие радости, которые слетают к каждому прямиком из бесконечных звёздных просторов, если их вовремя распознать и не проигнорировать. И, балансируя на этой вере в чудеса, она находила опору в хаотичном мире тем, что наблюдала за знаками во всём обыденном.
В какой-то момент эти знаки, эти многозначительные смайлики судьбы начали дружно что-то ей подсказывать. Сначала квартирная хозяйка, у которой они с сыном арендовали небольшую квартирку в старом деревянном доме, сообщила ей, что пришло время искать другое жильё, потому что это вот-вот пойдёт под снос.
- Конечно, я бы ни за что тебя не выгнала, ты у меня хвартирантка-то нормальная, ничё не скажу, но-о-о… - развела руками дородная тётка, придя к Нине в очередной раз за арендной платой. – Всё одно - готовься освобождать хату, в мэрии сказали, что через полгода, можа, чуть больше снесут нашу хибару!
- А новую квартиру, что Вы получите взамен этой, Вы тоже будет сдавать? – с надеждой спросила Нина.
- Не знаю, ещё не решила, можа, буду, а можа, и нет! – многозначительно кивнула она головой поджав при этом губы и вытаращив глаза. - У меня же вон младший жениться собрался, со снохой жить мне что-то не улыбается, так что как раз вот в новую хвартерку-то их и поселю, а мы с мужиком в нашей одни тогда останемся… красота-а-а! – заявила она и тут же решила уточнить: - Но ежели и буду сдавать, то уже не за те гроши, что ты сейчас платишь… Ты же должна разуметь - плата будет выше… - она немного задумалась и заключила: - Раза в два, не меньше!
- В два раза? – ахнула Нина.
- А чего ты думала! – возмущённо откликнулась квартирная хозяйка. – Это же будет новая хвартера - благоустроенная, современная, так что… должна понимать! – огорошила она Нину и, напомнив ей ещё раз, чтобы она не теряла времени и подыскивала новое жильё, удалилась.
Нина поделилась на работе своей проблемой и спросила у подружек-коллег, не знают ли они, кто сдаёт жильё.
- Ой, сейчас это не просто, брат моего мужа со своей семьёй у нас полгода жили, как приехали и пока не нашли подходящий вариант…  Да ты же помнишь, я рассказывала! - ещё больше расстроила её Татьяна Мефодьевна.
- Ну да, помню… - кисло улыбнулась Нина, но, быстро сверившись со своим внутренним миром, улыбнулась уже более ярко и воскликнула: - Значит так Вселенная что-то подсказывает мне, надо подумать…
Думать пришлось не очень долго, вероятно, звёздный путь уже начал выстраивать дорожку её дальнейшей судьбы и готовил Нине на этом пути много неожиданностей. Всё это время она не сидела сложа руки: она просматривала объявления о сдаче квартир, даже ездила смотрела некоторые из них, но всё было тщетно. Из ограниченного количества предложений она не могла выбрать ничего по вполне прозаичной причине – за аренду тех квартир, что подходили для проживания ей с сыном, просили очень дорогую плату, гораздо большую по сравнению с той суммой, что Нина оплачивала сейчас, а там, где платить предлагали меньше, жить было практически невозможно.
Среди всех забот и волнений наступило лето, но лишь по календарю, а по северным ощущениям в город пришла настоящая весна, закружившись своим новым  сарафаном. Деревья зазеленели молоденькими клейкими листочками, на полянках возле домов и по обочинам дорог забархатились жёлтенькие головки одуванчиков в соседстве с прижавшимися к земле и быстро тающими тёмными кочками задержавшегося ещё кое-где снега, а солнце помахивало своими лучами с каждым днём всё дольше, лишь далеко за полночь на чуть-чуть расставаясь с землёй для отдыха. Горожане с воодушевлением достали из шкафов кто лёгкие курточки, кто мини-юбки, засуетившись в отпускных вояжах.
Как только начались каникулы Нина отправила Максима в небольшой городок в Ростовской области. Там жили его бабушка с дедушкой, родители Нины, а ещё её сестра со своей семьёй – мужем и двумя детьми.  Туда сына отвезли знакомые Нины, её земляки, а назад в конце августа обещала привезти её мать.
- Можешь идти в отпуск, когда захочешь, - предложила Нина Алине, с которой они, уже три года работая вместе, всегда делили отпускное лето, чтобы зал не простаивал, - я никуда не поеду в этом году, буду работать, мне деньги нужны…  да и квартиру надо искать, скоро скажут выселяться, а мне некуда… 
- А почему ты тянешь всё на себе, как улитка? – наседали на неё товарки в очередной раз и, надо признать, совершенно справедливо. – Где этот негодный папашка твоего Максимки? Почему он не участвует в жизни сына? Забудь ты уже про свои принципы или что ещё там играет у тебя в голове, иди и оформи алименты! – подталкивали они её. – Да ещё и стребовать можно за всё то время, что он не платил… - подсказывали особенно настойчивые.
В конце концов Нина поддалась их обоснованной назойливости и попробовала связаться с бывшим мужем, но он потерялся основательно – телефонные контакты и его самого, и его немногочисленной родни, о которой она знала и которая проживала за некоторое количество тысяч километров от этого северного городка, были безмолвны. Страничка его сестры в соцсетях, с которой Нина когда-то давно даже переписывалась, тоже куда-то пропала. Верная себе Нинуля вновь решила, что это наполнено каким-то смыслом, и ждала…
Дождалась она немного другого – ещё одного неприятного известия, на этот раз уже на работе. Хозяйка салона Валентина Геннадьевна собрала их как-то в конце рабочего дня, когда последний клиент покинул обитель ножниц, лаков и мусса, и выставила на стол перед недоумевающими подчинёнными пару бутылок коньяка и несколько контейнеров с закусками, проделав всё это в полном молчании.
- День рождения, вроде, у вас в декабре… Ребёночка что ли… Вы беременная? – проявила за всех смекалку Света.
- Боже упаси! – замахала руками начальница и тяжело вздохнула, прежде чем начать разговор: -  Девоньки мои…  я не открою Америки, если скажу вам, что мы с вами почти уже в… ну, сами знаете, где… - горестно покивала она. – Ни реклама в соцсетях, ни наше с вами обаяние, ни даже Ниночкины эти кристальные булыжники, расставленные кругом… - она кивнула, указывая, где именно. - Короче, ничего не помогает, мы не выдерживаем многочисленную конкуренцию… Заработанного хватает только на погашение аренды, коммуналку, да вашу зарплату! Я даже на шубу просила денег у Юрасика… - эмоционально призналась женщина и капризно надула губки, очевидно, вспомнив, как выпрашивала у мужа эти самые деньги.
- Ну да, на четвёртую или пятую… - пробормотала Алина на ухо Нине. – Всё молодится да наряжается для своего бабника-Юрасика, только всё равно он её бросит, помяни моё слово…
- Тише, Алина, это не наше дело…
- Вы о чём там, девочки, не согласны со мной? – увидев, что они переговариваются, спросила их Валентина.
- Да нет, просто… Нина вот даже в отпуск не поехала, подработать решила, а тут…
- Конечно, очень жалко всё это бросать, но… в общем так, месяц ещё дорабатываем, а в августе здесь уже будет новый хозяин! - сообщила хозяйка судьбу своего салона. – Юра нашёл покупателя, мы вчера с ним встречались… ну и договорились уже…
- Как? Уже в августе? Да что Вы такое говорите, Валентина Геннадьевна! А мы куда же? Так и в отпуск теперь не поедешь, через месяц и так у всех будет отпуск! Ага, бессрочный! А здесь также будет салон красоты? – сыпалось со всех сторон, но начальница молчала, ожидая, когда и они, выдохнувшись, замолкнут тоже.   
- Нет, девочки, здесь будет другое, Юрасик со своим другом хотят организовать здесь барбершоп, они говорят, что это будет такой своеобразный мужской клуб… ну, вы понимаете ведь, да?
- Понимаем… что оказались на улице! - горестно воскликнула Марина, которая только-только приобрела наконец квартиру и была взбодрена ипотечным кредитом.
- Девочки, давайте же расслабимся, мы же с вами не умираем, всего-то будем реже видеться! – Валентина достала одноразовые стаканчики из сумки и начала разливать в них коньяк.
Все стояли, растерянно переглядываясь.
- Простите, но меня муж дома ждёт, у нас… дело у нас, в общем! – первой сорвалась Марина, немного коряво объяснив своё нежелание участвовать в этой пирушке.
За ней, как в цепной реакции, придумали какие-то предлоги другие и, быстро собравшись, одна за другой хлопнули дверьми. Алина, тоже уже почти выскочила на улицу, но увидела Нину, растерянно глядевшую то на начальницу, то на двери. Поняв, что подруга не может ничего соврать в силу своего характера и вынуждена будет выслушивать Валентину, пока та будет вешать ей свои оправдательные спагетти на уши, Алина вернулась и, дёрнув Нину за рукав, сердито проговорила: 
- Я тебя долго ждать должна?
- Меня? – удивилась та.
- Тебя, конечно! – воскликнула Алина. – Нет, ты совсем, что ли, потерялась в этом своём запредельном мире? Кто мне обещал помочь обои в комнате поклеить?.. Максимушка уе-е-ехал, можешь на меня рассчи-и-итывать… - кривляясь, произнесла она, подражая Нининой интонации. - Чьи слова, не твои разве? 
И не дав Ниночке опомниться, взяла её за руку и потащила к выходу, на ходу подхватывая фиолетовую с бахромой куртку и большую сумку-хобо с какой-то замысловатой аппликацией на мягкой коже, принадлежавшие всё той же Нине. Выйдя из дверей салона, они какое-то время ещё молча шли по тротуару, пока не наткнулись на остальных, поджидающих их двоих.
- Наконец-то! – воскликнула Светлана. – Мы уже собрались вам звонить, что так долго-то?
- Так сами знаете нашу Нинку… - проворчала Алина и, улыбаясь, похвастала: – Но мне всё же удалось очень технично выхватить её из Валюхиных лап!
- Молодец! – признала Галина – мужской парикмахер, недавно приступившая к работе после декретного отпуска. – Мы тут подумали и решили пойти… знаете куда? - она помолчала, с хитринкой глядя на подошедших.
- Тоже к Алине обои клеить? – опередила её Нина.
- Святая простота! – воздев руки к небу, рассмеялась Алина и объяснила остальным: - Это я придумала на ходу, когда вытаскивала её из Валюшкиной паутины.
- В ресторан предлагаем пойти! – закончила за Галю её предложение Марина. – Зальём весельем наше горе!
- Тю, дурочка, разве ж это горе! Это просто временные трудности! – замахала на неё руками Света. – Не гневи Бога, дорогая, мы справимся со всем, а эта Валюха…
- Девочки, она же не виновата, - начала защищать начальницу Нина.
- О-о-о, пошла душа Нинули в пляс, сейчас она объявит её жертвой, и мы должны будем со всех ног бежать прощения просить… Короче, так, девчули! Которые семейные…  все у домашних отпросились? – спросила Алина.
- Да! – в унисон подтвердили женщины.
- Замечательно, а мы с Ниной – вольные художники, потому всегда свободные! Вперёд и с песней… идёмте, а то столиков свободных не останется!
- По любому останется, - возразила Галина, - полгорода уже в отпуск укатили, а вторая половина деньги на него копит, сегодня наш день, вперёд!
И все, забыв про огорчения, нанесённые им начальницей, посмеиваясь и подхватывая под руки рядом идущих подруг, направились в сторону ресторана, который был в двух кварталах отсюда.