Аристотель о поэзии

  Песнь  о земле Маляра
Бах Искуство Фуги

что задача поэта - говорить не о происшедшем, а о том, что могло бы случиться, о возможном по вероятности или необходимости.
Историк и поэт различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой. Вследствие этого поэзия содержит в себе более философского и серьезного элемента, чем история: она представляет более общее, а история - частное. Общее состоит в изображении того, что приходится говорить или делать по вероятности или по необходимости человеку, обладающему теми или другими качествами. К этому стремится поэзия, давая действующим лицам имена. А частное, - например, "что сделал Алкивиад, или что с ним случилось". Относительно комедии это уже очевидно. Составив фабулу на основании правдоподобия, комики подставляют случайные имена, не касаясь определенных лиц, как делают ямбографы. А в трагедии придерживаются имен, взятых из прошлого.
Вследствие этого поэзия содержит в себе более философского и серьезного элемента, чем история: она представляет более общее, а история - частное. Общее состоит в изображении того, что приходится говорить или делать по вероятности или по необходимости человеку, обладающему теми или другими качествами. К этому стремится поэзия, давая действующим лицам имена. А частное, - например, "что сделал Алкивиад, или что с ним случилось". Относительно комедии это уже очевидно. Составив фабулу на о
Из этого ясно, что поэт должен быть более творцом фабул, чем метров, так как он творец постольку, поскольку воспроизводит, а воспроизводит он действия.
Даже если ему придется изображать действительные события, он все-таки творец, так как ничто не препятствует тому, чтобы некоторые действительные события имели характер вероятности и возможности. Вот почему он их творец.
оэтому  поэзия
философичнее и серьезнее истории: поэзия говорит более об общем {1}, история
- об единичном.
Общее состоит в том, что человеку такого-то характера следует  говорить
или делать по вероятности или по необходимости. К этому стремится и  поэзия,
придавая (героям) имена.
люди же бывают какими-нибудь по своему характеру, а  по  действиям
счастливыми или наоборот. Итак, (поэты)  выводят  действующие  лица  не  для
того,  чтобы  изобразить  их  характеры,  но,  благодаря   этим   действиям,
захватывают и характеры; следовательно, действия и  фабула  составляют  цель
трагедии, а цель  важнее  всего.  Кроме  того,  без  действия  не  могла  бы
существовать трагедия, а без характеров могла бы 6...
праведливость нашего взгляда  подтверждает  и  то,
что начинающие писать сперва успевают в слоге и  в  изображении  характеров,
чем в сочетании действий, что замечается почти у всех первых поэтов.
Итак, фабула есть основа и как бы душа трагедии, а за нею  уже  следуют
характеры,  ибо  трагедия  есть  подражание  действию,  а  поэтому  особенно
действующим лицам.
     Третья часть трагедии - мысли; это означает  умение  говорить  то,  что
относится к сущности и обстоятельствам дела, что  в  речах  достигается  при
помощи политики и риторики.
А  характер  -  это  то,  в  чем  обнаруживается
нравственный принцип (говорящего); поэтому не  изображают  характера  те  из
речей, в которых не ясно, что известное лицо предпочитает или чего избегает,
или в которых даже совсем нет того, что говорящий предпочитает или избегает.
Мысль же есть то, посредством чего доказывают, что что-либо  существует  или
не существует, или вообще что-либо высказывают.
Четвертая часть, относящаяся к разговорам,  есть  словесное  выражение;
под ним, как выше сказано, я разумею изъяснение посредством слов, что  имеет
одинаковое значение как  в  метрической,  так  и  в  прозаической  речи.  Из
остальных  частей  музыкальная  составляет  главнейшее   из   украшений,   а
сценическая обстановка, хотя увлекает душу, но лежит  вне  области  (нашего)
искусства и менее всего свойственна поэзии, так что сила трагедии остается и
без представления и без актеров, к тому же в отделке декорации  более  имеет
значение искусство декораторов, чем поэтов.
• ФАБУЛА - ОСНОВА ТРАГЕДИИ. КАКОВЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ФАБУЛЫ В ТРАГЕДИИ
ы можем сказать: тот объем  достаточен,  внутри  которого  при
непрерывном  следовании  событий  может   произойти   по   вероятности   или
необходимости перемена от несчастья к
счастью или от счастья к несчастью

XV. Что же касается характеров, то существуют  четыре  пункта,  которые
должно иметь в виду: первый и самый важный  -  чтобы  они  были  благородны.
Действующее лицо будет иметь характер вообще, если, как было сказано, в речи
или действии обнаружит какое-либо направление воли, каково бы оно  ни  было:
но этот характер будет благородным, если обнаружит  благородное  направление
воли {7}. Это может быть в каждом человеке: и женщина бывает благородной,  и
раб, хотя, может быть, из них первая - существо низшее, а  второй  -  вообще
подлое. Второй пункт - чтобы характеры  были  подходящими:  например,  можно
представить характер мужественный, но не подходит женщине быть  мужественной
или грозной. Третий пункт - чтобы характер был правдоподобен;  это  -  нечто
отличное  от  того,  чтобы  создать  характер  нравственно   благородный   и
подходящий, как только что сказано. Четвертый же пункт - чтобы характер  был
последователен.  Даже  если  изображаемое  лицо  непоследовательно  и  таким
представляется  его  характер,  то  в  силу  последовательности  его  должно
представить непоследовательным..
В этом состоит различие трагедии и комедии: одна предпочитает изображать худших, другая лучших, чем наши современники
Различие видов поэзии в зависимости от способов подражания: а) объективный рассказ (эпос); b) личное выступление рассказчика (лирика); с) изображение событий в действии (драма).
На комедию - мегарцы: здешние (мегарцы) говорят, что она возникла у них во время демократии, а сицилийские ссылаются на то, что из Сицилии происходил Эпихарм, поэт, живший значительно раньше Хионида и Магнета. В доказательство дорийцы приводят и самые слова. Они говорят, что окружающие город селения называются у них "комами", а у афинян "демами" и поэты были названы комиками не от глагола "комазейн" (;;;;;;;;), а оттого, что они скитались по "комам", когда их позорно выгоняли из города.
Естественные основы поэзии. Первоначальное деление поэзии на эпическую и сатирическую; дальнейшее - на трагедию и комедию.
ак кажется, поэзию создали вообще две причины, притом естественные. Во-первых, подражать присуще людям с детства; они отличаются от других живых существ тем, что в высшей степени склонны к подражанию, и первые познания человек приобретает посредством подражания. Во-вторых, подражание всем доставляет удовольствие.
Люди по их характеру обладают различными качествами, а по их действиям они бывают счастливыми или, наоборот, несчастными. Ввиду этого поэты заботятся не о том, чтобы изображать характеры: они захватывают характеры, изображая действия. Таким, образом действия и фабула есть цель трагедии, а цель важнее всего.
Люди по их характеру обладают различными качествами, а по их действиям они бывают счастливыми или, наоборот, несчастными. Ввиду этого поэты заботятся не о том, чтобы изображать характеры: они захватывают характеры, изображая действия. Таким, образом действия и фабула есть цель трагедии, а цель важнее всего.
к как всякая трагедия имеет сценическую обстановку, и характеры, и фабулу, и текст, и музыкальную композицию, и мысли.
Важнейшая из этих частей - состав событий, так как трагедия есть изображение не людей, а действий и злосчастия жизни. А счастье и злосчастье проявляется в действии, и цель трагедии (изобразить) какое-нибудь действие, а не качество. Люди по их характеру обладают различными качествами, а по их действиям они бывают счастливыми или, наоборот, несчастными. Ввиду этого поэты заботятся не о том, чтобы изображать характеры: они захватывают характеры, изображая действия. Таким, образом действия и фабула есть цель трагедии, а цель важнее всего.
лужит еще то, что начинающие создавать поэтические произведения могут раньше достигать успеха в диалогах и изображении нравов, чем в развитии действия, как, например, почти все древние поэты.
лужит еще то, что начинающие создавать поэтические произведения могут раньше достигать успеха в диалогах и изображении нравов, чем в развитии действия, как, например, почти все древние поэты.
Из сказанного ясно, что задача поэта - говорить не о происшедшем, а о том, что могло бы случиться, о возможном по вероятности или необходимости. Историк и поэт различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой.
Разница в том, что один рассказывает о происшедшем, другой о том, что могло бы произойти
Вследствие этого поэзия содержит в себе более философского и серьезного элемента, чем история: она представляет более общее, а история - частное. Общее состоит в изображении того, что приходится говорить или делать по вероятности или по необходимости человеку, обладающему теми или другими качествами. К этому стремится поэзия, давая действующим лицам имена. А частное, - например, "что сделал Алкивиад, или что с ним случилось".
Из этого ясно, что поэт должен быть более творцом фабул, чем метров, так как он творец постольку, поскольку воспроизводит, а воспроизводит он действия. Даже если ему придется изображать действительные события, он все-таки творец, так как ничто не препятствует тому, чтобы некоторые действительные события имели характер вероятности и возможности. Вот почему он их творец.
Итак, фабула есть основа и как бы душа трагедии, а за нею  уже  следуют
характеры,  ибо  трагедия  есть  подражание  действию,  а  поэтому  особенно
действующим лицам.
     Третья часть трагедии - мысли; это означает  умение  говорить  то,  что
относится к сущности и обстоятельствам дела, что  в  речах  достигается  при
помощи политики и риторики.
А  характер  -  это  то,  в  чем  обнаруживается
нравственный принцип (говорящего); поэтому не  изображают  характера  те  из
Мысль же есть то, посредством чего доказывают, что что-либо  существует  или
не существует, или вообще что-либо высказывают
Четвертая часть, относящаяся к разговорам,  есть  словесное  выражение;
под ним, как выше сказано, я разумею изъяснение посредством слов, что  имеет
одинаковое значение как  в  метрической,  так  и  в  прозаической  речи.  Из
остальных  частей  музыкальная  составляет  главнейшее   из   украшений,   а
сценическая обстановка, хотя увлекает душу, но лежит  вне  области  (нашего)
искусства и менее всего свойственна поэзии, так что сила трагедии остается и
без представления и без актеров, к тому же в отделке декорации  более  имеет
значение искусство декораторов, чем поэтов.
: тот объем  достаточен,  внутри  которого  при
непрерывном  следовании  событий  может   произойти   по   вероятности   или
необходимости перемена от несчастья к счастью или от счастья к несчаст
ФАБУЛА - ОСНОВА ТРАГЕДИИ. КАКОВЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ФАБУЛЫ В ТРАГЕДИИ
предметы должны иметь величину,
легко обозреваемую, так и фабулы должны иметь длину,  легко  запоминаемую...
Размер определяется самой сущностью дела, и всегда по величине лучшая фабула
та,  которая  расширена  до  полного  выяснения,
Что же касается характеров, то существуют  четыре  пункта,  которые
должно иметь в виду: первый и самый важный  -  чтобы  они  были  благородны.
Действующее лицо будет иметь характер вообще, если, как было сказано, в речи
или действии обнаружит какое-либо направление воли, каково бы оно  ни  было:
но этот характер будет благородным, если обнаружит  благородное  направление
воли {7}. Это может быть в каждом человеке: и женщина бывает благородной,  и
раб, хотя, может быть, из них первая - существо низшее, а  второй  -  вообще
подлое.
 Различие видов поэзии в зависимости от способов подражания: а) объективный рассказ (эпос); b) личное выступление рассказчика (лирика); с) изображение событий в действии (драма).
Первоначальное деление поэзии на эпическую и сатирическую; дальнейшее - на трагедию и комедию.
Поэты более возвышенного направления стали воспроизводить [хорошие поступки и] поступки хороших людей, а те, кто погрубее - поступки дурных людей; они
они составляли сперва сатиры, между тем как
[1069]
первые создавали гимны и хвалебные песни.
Комедия, как мы сказали, это воспроизведение худших людей, по не по всей их порочности, а в смешном виде. Смешное - частица безобразного. Смешное - это какая-нибудь ошибка или уродство, не причиняющее страданий и вреда, как, например, комическая маска. Это нечто безобразное и уродливое, но без страдания.
Трагедия старается, насколько возможно, оставаться в пределах одного круговорота солнца или немного выходить из него, а эпическая поэзия не ограничена временем. [И в этом их различие].
Итак, трагедия есть воспроизведение действия серьезного и законченного, имеющего определенный объем, речью украшенной, различными ее видами отдельно в различных частях, - воспроизведение действием, а не рассказом, совершаю-
[1072]
щее посредством сострадания и страха очищение подобных чувств.
Итак, в каждой трагедии непременно должно быть шесть (составных) частей, соответственно чему трагедия обладает теми или другими качествами. Эти части: фабула, характеры, мысли, сценическая обстановка, текст и музыкальная композиция
Важнейшая из этих частей - состав событий, так как трагедия есть изображение не людей, а действий и злосчастия жизни. А счастье и злосчастье проявляется в действии, и цель трагедии (изобразить) какое-нибудь действие, а не качество.
Люди по их характеру обладают различными качествами, а по их действиям они бывают счастливыми или, наоборот, несчастными. Ввиду этого поэты заботятся не о том, чтобы изображать характеры: они захватывают характеры, изображая действия. Таким, образом действия и фабула есть цель трагедии, а цель важнее всего.
Кроме того, без действия трагедия невозможна, а без характеров возможна.
Итак, начало и как бы душа трагедии - это фабула, а второе - характеры. Ведь трагедия - это изображение действия и главным образом через
[1074]
него изображение действующих лиц. Третье - мысли. Это способность говорить относящееся к делу и соответствующее обстоятельствам, что в речах составляет задачу политики и ораторского искусства. Нужно заметить, что древние поэты представляли своих героев говорящими как политики, а современные - как ораторы.
арактер - то, в чем проявляется решение людей, поэтому не выражают характера те речи, в которых неясно, что известное лицо предпочитает, или чего избегает; или такие, в которых совершенно не указывается, что предпочитает, или чего избегает говорящий.
Мысль - то, посредством чего доказывают существование или несуществование чего-нибудь, или вообще что-нибудь высказывают.
Четвертое - текст. Под текстом я понимаю, как сказано выше, объяснение действий посредством слов. Это имеет одинаковое значение как для метрической, так и для прозаической формы.
Из остальных [пяти] частей музыкальная композиция составляет важнейшее украшение трагедии. А сценическая обстановка, правда, увлекает душу, но она совершенно не относится к области нашего искусства и очень далека от поэзии. Ведь сила трагедии сохраняется и без состязаний и без актеров. Притом в деле постановки на сцене больше значения имеет искусство декоратора, чем поэта.
Из сказанного ясно, что задача поэта - говорить не о происшедшем, а о том, что могло бы случиться, о возможном по вероятности или необходимости.
Историк и поэт различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой. Ведь сочинения Геродота можно было бы переложить в стихи, и все-таки это была бы такая же история в метрах, как и без метров. Разница в том, что один рассказывает о происшедшем, другой о том, что могло бы произойти
Историк и поэт различаются не тем, что один говорит стихами, а другой прозой. Ведь сочинения Геродота можно было бы переложить в стихи, и все-таки это была бы такая же история в метрах, как и без метров. Разница в том, что один рассказывает о происшедшем, другой о том, что могло бы произойти
Вследствие этого поэзия содержит в себе более философского и серьезного элемента, чем история: она представляет более общее, а история - частное.
Трагедия есть воспроизведение не только законченного действия, но также вызывающего страх и сострадание, а это бывает чаще всего в том случае, когда что-нибудь происходит неожиданно, и еще более, когда происходит [неожиданно] вследствие взаимодействия событий. При этом удивление будет сильнее, чем в том случае, когда что-нибудь яв-
[1079]
ляется само собою и случайно. Ведь даже из случайных событий более всего удивления вызывают те, которые кажутся происшедшими как бы намеренно.
Подобные происшествия имеют вид не слепой случайности, поэтому такие фабулы бесспорно лучше.

Узнавание, как обозначает и самое слово, - это переход от незнания к знанию, или к дружбе, или вражде тех, кого судьба обрекла на счастье или несчастье.
Так как лучшая трагедия по своему составу должна быть не простой, а запутанной и воспроизводящей страшные и вызывающие сострадания события, - ведь это отличительная черта произведений такого вида, - то прежде всего ясно, что не следует изобра-
[1082]
жать на сцене переход от счастья к несчастью людей хороших, так как это не страшно и не жалко, а возмутительно. И не следует изображать переход от несчастья к счастью дурных людей, так как это совершенно нетрагично: тут нет ничего необходимого, ни вызывающего чувство общечеловеческого участия, ни сострадания, ни страха. Не следует изображать и переход от счастья к несчастью совершенных негодяев. Такой состав событий, пожалуй, вызвал бы чувство общечеловеческого участия, но не сострадание и не страх. Ведь сострадание возникает при виде того, кто страдает невинно, а страх из-за того, кто находится в одинаковом с нами положении [сострадание из-за невинного, а страх из-за находящегося в одинаковом положении]. Поэтому такой случай не вызовет ни сострадания, ни страха. Итак, остается тот, кто стоит между ними. А таков тот, кто, не отличаясь ни доблестью, ни справедливостью, подвергается несчастью не вследствие своей порочности и низости, а вследствие какой-нибудь ошибки, между тем как раньше он пользовался большой славой и счастьем, как, например, Эдип, Фиест и знаменитые люди из подобных родов.
Поэтому требуется, чтобы хорошая фабула была скорее простой, а не "двойной", как некоторые говорят, и представляла переход не от несчастья к счастью, а наоборот, от счастья к несчастью, - переход не вследствие преступности, а вследствие большой ошибки или такого человека, как мы сказали, или скорее лучшего, чем худшего
Поэт должен находить подходящее и искусно пользоваться преданием.
Характеры героев трагедии. Необходимость их идеализации.
ое и важнейшее - чтобы они были благородны.
Второе условие - соответствие (характеров действующим лицам
Так как трагедия есть изображение людей лучших, чем мы, то следует подражать хорошим портретистам. Они, передавая типичные черты, сохраняют сходство, хотя изображают людей красивее. Так и поэт, изображая раздражительных, легкомысленных и имеющих другие подобного рода недостатки характера, должен представлять таких людей облагороженными, как, например, представил жестокосердного Ахилла Агафон и Гомер.
Увлекательнее всего те поэты, которые переживают чувства того же характера. Волнует тот, кто сам волнуется, и вызывает гнев тот, кто действительно сердится. Вследствие этого поэзия составляет удел или богато одаренного природой, или склонного к помешательству человека. Первые способны перевоплощаться, вторые - приходить в экстаз.
Видов трагедии четыре. Столько же указано нами и частей. Трагедия запутанная, которая целиком состоит из перипетии и узнавания. Трагедия патетическая, например, "Эанты" и "Иксионы". Трагедия нравов, например, "Фтиотиды" и "Пелей". Четвертый вид - трагедия фантастическая, например, "Форкиды", "Прометей" и все те, где действие происходит в преисподней.
Метафора - перенесение слова с измененным значением из рода в вид, или из вида в род, или из вида в вид, или по аналогии. Я говорю о перенесении из рода в вид, например: "А корабль мой вот
[1097]
стоит", так как стоять на якоре - это особый вид понятия "стоять". (Пример перенесения) из вида в род: "Да, Одиссей совершил десятки тысяч дел добрых". Десятки тысяч - вообще большое число, и этими словами тут воспользовался поэт вместо "множество". Пример перенесения из вида в вид: "отчерпнув душу мечом" и "отрубив (воды от источников) несокрушимой медью". В первом случае "отчерпнуть" - значит "отрубить", во втором - "отрубить" поэт поставил вместо "отчерпнуть". Нужно заметить, что оба слова обозначают что-нибудь отнять.имею в виду такой пример: чаша так же относится к Дионису, как щит к Арею; поэтому можно назвать чашу щитом Диониса, а щит чашей Арея.
"бросать" семена, а для разбрасывания солнцем света нет соответствующего слова. Однако так как "бросать" имеет такое же отношение к лучам солнца, как "сеять" к семенам, то у поэта сказано: "сея богозданный свет
Достоинства поэтической речи: слог поэта должен быть ясным и не низким. Условия достижения этих качеств: умеренное пользование разговорной речью, метафорами, глоссами и измененными словами. Примеры из греческой поэзии.
Почему, как мы уже сказали, Гомер и в этом отношении при сравнении с другими может показаться "божественным"; ведь он и не попытался изобразить всю войну, хотя она имела начало и конец. Его поэма могла бы выйти в таком случае слишком большой и неудобообозримой или, получив меньший объем, запутанной вследствие разнообразия событий. И вот он, взяв одну часть (войны), ввел много эпизодов, например
Сама природа, как мы сказали, учит избирать подходящий для них размер.
е-нибудь другое существо, и нет у него ничего нехарактерного, а все имеет свой характее-нибудь другое существо, и нет у него ничего нехарактерного, а все имеет свой характе
Так как поэт есть подражатель, так же как живописец или какой-нибудь иной создающий образы художник, то ему всегда приходится воспроизводить предметы каким-нибудь одним из трех способов: такими, каковыми они были или есть; или такими, как их представляют и какими они кажутся; или такими, каковы они должны быть. А выражается это или разговорной речью, или глоссами и метафорами. Есть еще много "страданий" слова, так как мы предоставляем поэтам пользоваться ими. [Притом правила поэтики и политики не одинаковы, так же как поэтики и всякого иного искусства] .
В самой поэтике бывают двоякого рода ошибки: одни по существу, другие - случайные. Например, если какой-нибудь поэт правильно наметил изобразить какой-нибудь предмет, но не мог этого сделать по слабости поэзии, то в этом вина самой поэзии. Но если он сделал ошибку оттого, что наметил что-нибудь неправильно, например, коня, вынесшего вперед обе правые ноги, или допустил ошибку в каком-нибудь искусстве, например, в медицине, или представил в любом искусстве что-ни-
[1107]
будь невозможное, то это не может вызывать упреков по существу самого искусства. Поэтому упреки критиков и их "проблемах" следует опровергать со следующих точек зрения.
Во-первых - по отношению к самому искусству. Говорят: представлено невозможное. Да, допущена ошибка, но (искусство) право, если оно достигает своей цели. Ведь цель достигается, если таким образом оно делает ту или иную часть рассказа более потрясающей.
Кроме того, если поэта порицают за то, что он изобразил неверно, то (можно сказать, что) так, быть может, следует изображать. Так и Софокл говорил, что он представляет людей такими, какими они должны быть, а Еврипид такими, каковы они в действительности. Вот как следует опровергать нападки. А если (нельзя сослаться) ни на то, ни на другое, то сказать, что "так говорят". Например, относительно мифов о богах: быть может, неправильно излагать их так (как делают поэты), и это не соответствует действительности, а было именно так, как учит Ксенофан. Но все-таки - "так говорят".
Некоторые (нападки опровергаются) указанием на обычное употребление слова, например, многие смеси для питья называют вином; поэтому (у Гомера) сказано, что Ганимед наливает Зевсу вино, хотя боги не пьют вина;
В самом деле, какой ошибкой можно было бы признать то, в чем Протагор упрекает (Гомера), будто он, думая, что умоляет, приказывает, сказав: "Гнев, богиня, воспой".
Или слова ;;;;;;;;; ;; ;;;;;; не значат "наливай покрепче", как для пьяниц, а "наливай поживей".
 Риторика полезна, потому  что истина  и справедливость по своей природе
сильнее  своих  противоположностей,  а  если  решения выносят с  не  должным
образом,  то   истина  и  справедливость   обычно  бывают  побеждены  своими
противоположностями, что достойно порицания.
Сверх того, если позорно  не быть в состоянии помочь себе своим  телом,
то  не  может  не  быть  позорным  бессилие  помочь  себе  словом,  так  как
пользование  словом более свойственно человеческой природе, чем  пользование
телом.
 Итак,  очевидно,  что  риторика  не касается  какого-нибудь  отдельного
класса предметов, но как и диалектика [имеет отношение ко всем  областям], а
также, что она  полезна  и что дело  ее - не убеждать,  но  в  каждом данном
случае находить способы убеждения;  то же можно заметить и относительно всех
остальных искусств, ибо дело  врачебного искусства, например, заключается не
в  том, чтобы делать [всякого человека] здоровым, но в том, чтобы, насколько
возможно, приблизиться к этой цели, потому что вполне возможно хорошо лечить
и таких людей, которые уже не могут выздороветь
Нетехническими я называю  те способы убеждения, которые  не нами изобретены,
но существовали раньше [помимо нас];  сюда  относятся: свидетели, показания,
данные  под пыткой, письменные договоры и т. п.; техническими же [я называю]
те, которые могут быть  созданы  нами с помощью  метода  и наших собственных
средств, так что первыми из  доказательств нужно только пользоваться, вторые
же нужно [предварительно] найти.
так что
риторика  оказывается  как  бы  отраслью диалектики и  той науки  о  нравах,
которую  справедливо  назвать  политикой.
риторика  есть  некоторая  часть  и подобие
диалектики:  и  та,  и другая  не  есть  наука  о каком-нибудь  определенном
предмете, о том,  какова его  природа, но обе они лишь методы для нахождения
доказательств
 Что  касается  судебных речей,  то  дело их -обвинять  или оправдывать,
потому что тяжущиеся всегда делают непременно одно что-нибудь из  двух  [или
обвиняют, или оправдываются].
ело  эпидиктической речи - хвалить или порицать
 Для  тяжущихся  целью служит справедливое  и несправедливое,  но  и они
присоединяют к этому другие соображения.
     Для людей,  произносящих  хвалу или  хулу, целью  служит  прекрасное  и
постыдное; но сюда также привносятся прочие соображения.
Риторика  заключает  в  себе  элемент  аналитический и  элемент
политический. - Пять пунктов,  по поводу которых произносятся  совещательные
речи:
     1) финансы,
     2) война и мир,
     3) охрана страны,
     4) продовольствие страны,
     5) законодательство. -
     Оратор должен знать виды государственного устройства.
так как необходимо предостерегать граждан от столкновений с  двумя
категориями государств:  с теми, которые  могущественнее  [нас],  и с  теми,
которые [могут быть полезны] стране в вышеуказанном отношении.
Если  для  [сохранения]  безопасности  в  государстве  необходимо  быть
знакомым со  всеми этими вопросами, то  не  менее важно также  знать толк  в
законодательстве, потому что благополучие государства зависит от законов.
  Необходимо таким  образом  знать,  сколько  есть видов государственного
устройства, и  что полезно  для  каждого из  них, и какие обстоятельства как
вытекающие из самой  природы данной формы государственного устройства, так и
чуждые ее  природе,  могут  способствовать погибели  этой  формыза  исключением  лучшей формы правления, все остальные  погибают
как от излишнего  ослабления, так и от чрезмерного напряжения, как например,
демократия гибнет не  только при чрезмерном ослаблении, когда она под  конец
переходит  в  олигархию, но и  при  чрезмерном напряжении, подобно тому  как
крючковатый  и сплюснутый нос не только
при смягчении этих свойств достигает
умеренной  величины,  но  и  при  чрезмерной  крючковатости  и  сплюснутости
принимает уже такую форму, которая не имеет даже вида носа.

 Блаженство,  как  цель  человеческой деятельности.  -Четыре определения
блаженства.  - Составные  части блаженства.  - Внутренние и внешние блага. -
Анализ  понятий:  благородство  происхождения,  хорошего  и  многочисленного
потомства (ЈuTЈKv(a и  tt6AutЈkv(ci), богатства, хорошей  репутации, почета,
физической добродетели,  тгоЛиф|Л(а  и  xPnorocpiAla. - Определение  понятия
"друг". - Анализ понятия счастливой судьбы и случайного блага.
  У всякого человека в  отдельности и у всех  вместе есть, можно сказать,
известная цель, стремясь  к которой они одно избирают, другого избегают; эта
цель,  коротко говоря,  есть  блаженство  с его  составными  частями.
Итак,
разберем  для  примера,  что  такое,  прямо  говоря, блаженство  и
 
Определим блаженство,  как  благосостояние, соединенное с добродетелью,
добродетель;  потому что человек наиболее  счастлив в  том случае,  когда он
обладает благами, находящимися в  нем самом и вне его; других же благ помимо
этих нет.  В  самом  человеке  есть  блага  духовные и  телесные,  а вне его
благородство происхождения, друзья,  богатство и  почет. К этому, по  нашему
мнению, должно присоединяться могущество и удача,  потому что в таком случае
можно пользоваться в жизни наибольшей безопасностью.
Физическая добродетель есть здоровье; оно  заключается в безболезненном
пользовании  своим телом,  потому что  многие,  как, например,  по  преданию
Иродик, пользуются таким  здоровьем,  которому  никто бы не позавидовал, так
как им приходится воздерживаться от всего или от очень многого, что доступно
человеку.
одно
подобно тому, как состояние здоровья бывает причиной здоровья, другое  - как
причиной  здоровья  бывает  пища,  третье   -  как   такой  причиной  бывает
гимнастика, поскольку  она  по большей  части производит  здоровье.
Вследствие  этого  все  приятное  и   прекрасное
необходимо есть  благо, потому что приятное  доставляет удовольствие,  а  из
прекрасных вещей одни приятны, другие желательны ради самих себя.
Одним  словом, благом необходимо признать следующее: блаженство, потому
что оно желательно само по себе и  обладает свойством самодовлеемости; кроме
того  ради его мы  избираем многое.  Справедливость,  мужество, умеренность,
великодушие, щедрость и тому подобные качества, потому что это - добродетели
души.
Красота, здоровье  и тому подобное - также блага, потому что все это -
добродетели тела,  которые  создают много благ,  например,  здоровье создает
удовольствие  и жизнь, почему оно и считается  высшим благом, так как служит
причиной   двух  вещей,  имеющих  для   большинства  наибольшую  ценность  -
удовольствия и жизни. Богатство, так как оно  представляет собой достоинство
имущественного  состояния  и служит причиной  многих  благ.  Друг и  дружба,
потому  что  друг  желателен  сам  по  себе, а, кроме того, он может сделать
многое.  Честь,  слава, потому что они  приятны  и  потому  что они  создаю
Понятия  большего  блага  и  более  полезного;  их  анализ;   различные
определения этих понятий.
апример,
мужество лучше силы. [Большее благо]  и  то, что предпочел бы лучший человек
или безусловно, или  поскольку  он лучший  человек,  так  например,  терпеть
несправедливость лучше,  чем  делать  несправедливость,  потому  что  первое
предпочел бы более справедливый человек.
  быть мужественным желательнее, чем быть умеренным
 Так как лучше то, что труднее и что представляет большую редкость, то
указания  на обстоятельства, возраст,  место, время и силы могут увеличивать
значение  вещи, потому что если она была совершена вопреки силам и возрасту,
вопреки  тому,  что совершают подобные нам, и если она была совершена именно
там-то  или  тогда-то,  -  то  она  в  таком  случае   получает  вид  вещей,
значительных  по красоте, полезности  или справедливости,  или  же вещей  им
противоположных, откуда и эпиграмма в честь одного победителя на Олимпийских
играх:
     Некогда я,  с изогнутым  коромыслом па плечах, Носил рыбу из  Аргоса  в
Тегею. Отсюда и  Ификрат восхвалял себя, говоря:  "вот  с чего  я начал".  И
полученное  от  природы лучше,  чем приобретенное извне,  потому что  первое
труднее; поэтому то и поэт говорит:
     Я самоучка.
Совещательный оратор  должен знать различные  формы правления. - Четыре
формы  правления:  демократия,  олигархия,  аристократия, монархия.
Демократия  есть такая форма правления, где должности занимаются  по жребию,
олигархия - где это делается сообразно имуществу граждан, аристократия - где
это делается сообразно образованию граждан. Под образованием я разумею здесь
образование,  установленное  законом,  потому  что  люди,  не  выходящие  из
пределов законности, в аристократии пользуются властью, они кажутся  лучшими
из граждан, откуда получила название и  самая форма правления. Монархия, как
показывает самое название ее, есть такая форма  правления,  в  которой  один
властвует над всеми. Из монархий одни, подчиненные известного  рода порядку,
представляют   собой  монархию  [в  настоящем   смысле  слова],  а   другие,
извращенные, представляют собой тиранию.
Не должно  упускать из виду цель каждой из  форм правления, потому  что
люди  всегда  избирают то,  что  ведет  в цели.  Цель  демократии  -свобода,
олигархии - богатство, аристократии  -  воспитание и  законность, тирании  -
защита.  Очевидно,  что  если  люди  принимают  решения,  имел  в виду  цель
государства, то следует разобрать обычаи и законы каждой из форм правления и
то, что для каждой из них полезно, -разобрать все это, как имеющее отношение
к  цели  каждого из видов государственного  устройства
 Раз  добродетель  есть  способность  оказывать
благодеяния,  величайшими  из  добродетелей  необходимо  будут  те,  которые
наиболее  полезны для других. Вследствие этого наибольшим почетом пользуются
люди справедливые и мужественные, потому что мужество приносит  пользу людям
во  время  войны,  а  справедливость  и  в   мирное  время.
Мужество -  добродетель, в силу которой люди
в опасностях  совершают прекрасные  дела, руководствуясь законом и повинуясь
ему; трусость же  - качество противоположное.  Умеренность  - добродетель, в
силу которой люди так относятся  к физическим  наслаждениям,  как повелевает
закон;  невоздержанность  -  противоположное  этому  качество.   Бескорыстие
заключается   в   оказывании  денежных   одолжений,   скупость   -  качество
противоположное. Великодушие - добродетель, побуждающая к совершению великих
благодеяний, малодушие -  качество  противоположное. Щедрость - добродетель,
побуждающая  к крупным  издержкам, малодушие же и  скряжничество  - качества
противоположные.

 Рассудительность есть интеллектуальная добродетель, в силу
которой  люди в состоянии здраво судить о значении перечисленных выше благ и
зол для блаженства.
И  из  поступков  [подлежащих выбору] прекрасны  те, которые  человек
совершает, имея в виду нечто  желательное, но не для  себя самого, прекрасны
также и  безотносительно  хорошие поступки,  которые  кто-либо совершил  для
пользы  отечества,  презрев  свою  собственную  выгоду,  точно  так  же, как
прекрасно все  то, что хорошо по своей природе, и что хорошо,  но не  именно
для данного  человека,  потому что такие  вещи делаются  ради  самого  себя.
Прекрасно и все то, что скорее может относиться к  человеку  умершему, чем к
живому,  потому что то, что делается  для  человека,  находящегося в  живых,
сопряжено с  эгоистическим интересом делающего.
рекрасны также те поступки,
которые совершаются ради  других,  потому что такие  поступки  носят на себе
меньший отпечаток  эгоизма.  Прекрасно  и то благоденствие, которое имеет  в
виду  других,  а  не  самого  себя,  а  также  то,  которое  касается  наших
благодетелей,  потому что это  согласно с справедливостью.  Прекрасны  также
благодеяния,   потому   что  они  относятся   не  к  самому   человеку   [их
совершающему]. Прекрасно и противоположное тому, чего люди  стыдятся, потому
что  они  испытывают  стыд  в том  случае, если  говорят,  или  делают,  или
намереваются сделать что-нибудь постыдное; в этом смысле выразилась в стихах
Сафо по поводу слов Алкея: "Я желаю сказать нечто, но меня удерживает стыд"
езнаказанно   совершать  несправедливые  поступки  считают  для   себя
наиболее возможным  люди, умеющие  говорить,  ловкие,  имевшие много случаев
вести  подобную  борьбу,  люди,  у которых  много друзей и  денег
   [Преступления  совершаются  также]   теми  людьми,   у   которых   есть
возможность объяснить свой  поступок  случайностью, или  необходимостью, или
законом природы, или привычкой, - вообще в тех случаях, где есть возможность
доказывать,  что  совершена  ошибка,  а  не  преступление.
[Несправедливость
совершается  и  в  том  случае],  когда  можно  получить  снисхождение.  [На
несправедливый поступок решаются] также люди нуждающиеся, причем нужда может
быть двоякого рода: или в вещах необходимых, как у людей бедных, или в вещах
излишних, как у богатых. [На преступление решаются] также люди,  имеющие или
очень хорошую, или очень дурную славу, первые в расчете на то, что на них не
падет подозрение, вторые - в той мысли, что от этого слава их не ухудшится.
есправедливости   совершаются]   по
отношению к людям как  близким, так и далеким, так как в первом случае скоро
получаешь,  а  во  втором нельзя  ожидать  скорого мщения, например,  в  том
случае, если  бы  были  обокрадены  карфагеняне.
 Вообще  [мы   испытываем  сострадание],   когда
обстоятельства складываются  так, что мы  вспоминаем  о подобном  несчастье,
постигшем нас или близких нам людей, или думаем, что оно случится с нами или
с близкими нам.
Что  же
касается вещей,  возбуждающих наше сострадание, то  они  ясны из определения
все горестное и мучительное, способное повлечь  за собой  гибель, возбуждает
сострадание,  точно так  же,  как  все, что  может  отнять жизнь;  [сюда  же
относятся] и все  великие бедствия,  причиняемые случайностью К  числу вещей
мучительных  и влекущих  за  собой гибель относятся  различные роды  смерти,
раны,  побои,  старость,  болезни  и недостаток в  пище, а  к  числу  вещей,
причиняемых  случайностью  -  неимение  друзей   или  малое  количество  их,
возбуждает  сострадание  так  же  насильственная  разлука  с  друзьями  и  с
близкими, позор,  слабость,  увечье, беда, явившаяся  именно  с той стороны,
завидуют тем,  кто к  ним  близок  по
времени, по месту,  по возрасту и по славе, откуда и говорится: "родня умеет
и  завидовать". 
Завидуем мы и тем, чьи приобретения или успехи являются для нас
упреком; ведь такие люди нам близки и подобны нам  здесь очевидно, что мы по
собственной  вине  не обладаем данным  благом,  так  что  это [соображение],
причиняя нам печаль, порождает зависть.  [Завидуем мы] и тем, кто  имеет или
приобрел  то, чем следовало бы обладать нам или чем мы обладали;  поэтому-то
старики  [завидуют]  молодым,  а  люди,  много  истратившие  на  что-нибудь,
завидуют тем, кто истратил  на то же  немного. И  те, кто еще  не достиг или
совсем  не  достиг  чего-нибудь,
власть обладает  отчасти теми же чертами,
какими  обладает  богатство,  отчасти лучшими.  По  своему  характПо  своему  характеру  люди,
обладающие властью,  честолюбивее и  мужественнее  людей богатых, потому что
они стремятся к  делам,  которые им возможно исполнить вследствие их власти.
Они  заботливее,  так  как  находятся  в хлопотах, принужденные смотреть  за
[всем], что касается  их власти. Они  держатся с большей  торжественностью и
важностью, потому что их сан делает их более торжественными; поэтому-то  они
сдерживают  себя.  Торжественность  их  отличается   мягкостью,  а  важность
благопристойностью.  И  когда  они  поступают  несправедливо,  их  проступки
значительны, а не ничтожны.
Под  влиянием  счастья люди  делаются  высокомернее и безрассуднее
с
счастьем  связана  одна прекраснейшая черта характера - именно  та, что люди
счастливые боголюбивы; они  известным образом  относятся к  божеству, веря в
него, под влиянием того, что им дает жребий.
Когда жители  Имеры избрали Фаларида  полководцем с неограниченной властью и
намеревались  дать ему  телохранителей, Стисихор,  приведя различные  доводы
[против  этого], рассказал им также  басню  о том, как лошадь  одна  владела
пастбищем; когда же пришел олень и начал портить  пастбище, то лошадь, желая
отомстить оленю, спросила какого-то человека, не может ли он посодействовать
ей  в  этом; он отвечал, что может, если возьмет узду и сам сядет  на нее, с
копьем в руках.  Когда лошадь согласилась  на это и он сел на нее, то вместо
того, чтобы отомстить оленю, лошадь сама попала в рабство. Так и вы,  сказал
Стисихор, берегитесь, как бы желая  отомстить врагам, не  попасть в такое же
положение,  в  какое попала  лошадь:  у вас  уже есть  узда,  раз вы избрали
полководца с неограниченной властью; если вы еще дадите ему телохранителей и
позволите ему сесть на себя, то будете рабами Фаларида. - А Эзоп  на острове
Самосе, защищая  демагога,  которого  осуждали  на  смерть,  рассказал,  как
лисица,  переправляясь через  реку, попала  в  обрыв; не  будучи в состоянии
выбраться  оттуда, она долго  там страдала и в нее впилось множество клещей;
еж, пробиравшийс мимо, увидев ее, сжалился над ней и спросил, не вытащить ли
из  нее  клещей, но она не  согласилась  на  это и на  вопрос  -  почему?  -
отвечала:  эти  клещи  уже  полны мною  и поглощают мало  крови; если  же ты
вытащишь этих, то явятся другие, голодные, и высосут у меня остальную кровь.
Точно так же и вам, мужи  самосские,  этот человек не может больше причинить
вреда, потому  что он  богат. Если  же вы  умертвите его, то явятся  другие,
бедные,  которые,  расхищая  общественное  достояние,  разорят  вас.   Басни
употребляются в  народных  собраниях;  они  имеют  ту  хорошую  сторону, что
подыскать  в прошедшем  факты,  подобные [данному  случаю], трудно, басни же
[подыскать]  легче; их следует сочинять, как и притчи, если кто может видеть
сходные  черты,  а это  легче делать  с помощью философии.  Легче  подыскать
[примеры] из области вымысла, но полезнее  посоветовать что-нибудь, опираясь
на факты, ибо по большей части будущее подобно прошедшему.
     Примерами  следует пользоваться в том  случае,  когда не имеешь энтимем
для  доказательства, ибо для того,  чтобы  убедить, требуется [какое-нибудь]
доказательство; когда же [энтимемы] есть, то примерами следует пользоваться,
как свидетельствами,  помещая их вслед за энтимемами в виде эпилога.
 Не любит тот, кто не любит всегда.Знаменье лучшее всех: за отечество храбро сражаться!
А  со  стороны  нравственного  смысла  [представляется] лучшим
изречение, что не  следует, как принято говорить, любить, как бы намереваясь
возненавидеть, но скорее [следует] ненавидеть, как бы  намереваясь полюбить.
ибо истинный друг  должен  любить так,  как будто бы  он намеревался  любить
вечно. Точно  так  же [не нравится  мне] изречение:  "ничего  слишком",  ибо
дурных людей нужно ненавидеть в крайней степени.
Так как  по большей части случается, что за одним и тем же  следует или
что-нибудь  хорошее, или что-нибудь дурное,
что
образование  влечет  за  собой  нечто  дурное: [человек] делается  предметом
зависти -  и  нечто  хорошее: он  становится мудрым.  Итак, не следует  быть
образованным, ибо  не следует  быть  предметом  зависти, однако следует быть
образованным, ибо следует быть мудрым.
одна жрица  не  позволяла  своему сыну говорить
политические  речи,  говоря: "Если  ты  будешь  говорить справедливое,  тебя
возненавидят люди, а если несправедливое  - боги". Но  [можно также сказать,
что] должно говорить такие речи, ибо  если ты будешь говорить  справедливое,
тебя полюбят боги, если несправедливое - люди.

Ксенофан  говорил,  что  одинаково  богохульствуют  те,  кто
утверждает, что боги родились, и те кто утверждает, что  боги умирают, ибо в
том  и в  другом случае выходит,  что в известное время боги не  существуют.
сила,  гармония  и  ритм.  И  на  состязаниях  одерживают  победу
преимущественно эти, [то есть ораторы, отличающиеся  в этом]. И как на сцене
актеры значат больше, чем поэты, [так  бывает] и в политических состязаниях,
благодаря  испорченности  государств. 
 Искусство актера дается  природой и менее зависит от техники;
что  же  касается  стиля,  то  он  приобретается  техникой. Поэтому-то лавры
достаются  тем,   кто  владеет   словом,  точно  так  же,   как  в   области
драматического искусства [они приходятся на долю] декламаторов. И  сила речи
написанной заключается более в стиле, чем в мыслях.
 Поэты  первые,  как это  и  естественно, пошли вперед [в этой области]:
слова представляют собой подражание, а из всех наших  органов голос наиболее
способен  к  подражанию;  таким-то образом  и  возникли искусства: рапсодия,
драматическое искусство и  другие.
относятся к стилю, как  к иноземцам и своим согражданам.  Поэтому-то следует
придавать языку  характер  иноземного, ибо люди склонны удивляться тому, что
[приходит] издалека,  а  то,  что возбуждает  удивление,  приятно.  В стихах
многое производит такое действие и годится там, [то есть в  поэзии],  потому
что предметы и лица, о которых [там] идет речь, более  удалены [от житейской
прозы]. Но в  прозаической  речи таких  средств  гораздо меньше,  потому что
предмет их менее возвышен; здесь было  бы еще неприличнее, если бы раб,  или
человек  слишком  молодой,  или кто-нибудь,  говорящий  о слишком  ничтожных
предметах, выражался  возвышенным  слогом.
Точно так же  и  грабители называют  себя теперь пористами
(сборщиками чрезвычайных податей). С таким  же основанием можно  сказать про
человека, поступившего несправедливо, что он ошибся, а про человека впавшего
в ошибку, что он поступил несправедливо, и про человека, совершившего кражу,
что  он  взял, а  также,  что  он ограбил.  Выражение, подобное  тому, какое
употребляет Тилеф у Еврипида, говоря:
     Владычествуя  над рукояткой  меча и прибыв в  Мизию,  [такое выражение]
неподходяще, потому  что выражение "владычествовать" есть более возвышенное,
чем  следует, выражение, и  [искусственность] не [достаточно] замаскирована.
Ошибка может заключаться  и в  самих  слогах, когда они  не заключают в себе
признаков  приятного  звука;  так,  например, Дионисий,  прозванный  Медным,
называет в своих элегиях поэзию криком Каллиопы, на том основании, что и то,
и другое звуки. Эта метафора  нехороша вследствие неясного смысла выражений.
Кроме того, на предметы, не имеющие имени,  следует  переносить названия  не
издалека, а от предметов родственных и однородных, так, чтобы было ясно, что
оба предмета родственны, раз название произнесено, как например, в известной
загадке:
Слушатель  всегда  сочувствует  оратору,
говорящему с чувством, если даже он не  говорит ничего [основательного]; вот
таким то способом многие ораторы,  с помощью только шума, производят сильное
впечатление на слушателей.
     Выражение  мыслей с  помощью  знаков  отражает  характер  [говорящего],
сли же  [оратор  пускает в ход]  одно
средство, не [употребляя] другого,  то незаметно он достигает того же самого
результата;  если он  жестким  тоном говорит приятные  вещи и приятным тоном
жесткие  вещи,  он  лишается  доверия
Слушатель  всегда  сочувствует  оратору,
говорящему с чувством, если даже он не  говорит ничего [основательного]; вот
таким то способом многие ораторы,  с помощью только шума, производят сильное
впечатление на слушателей.
     Выражение  мыслей с  помощью  знаков  отражает  характер  [говорящего],
сли же  [оратор  пускает в ход]  одно
средство, не [употребляя] другого,  то незаметно он достигает того же самого
результата;  если он  жестким  тоном говорит приятные  вещи и приятным тоном
жесткие  вещи,  он  лишается  доверия
И  как  [сказано]  в  эпитафии:  "достойно  было бы, чтобы  над
могилой  [воинов], павших при  Саламине Греция  остригла  себе  волосы,  как
похоронившая свою свободу вмести с их  доблестью". Если бы  он  сказал,  что
[грекам] стоит пролить слезы, так как  их доблесть погребена - [это было бы]
метафора  и  [наглядно], но [приведенные  слова] заключают в  себе некоторое
противоположение свободы  доблести, и как Ификрат сказал:  "Путь моих  речей
пролегает  посреди  Харитовых  деяний
Бог зажег в душе разум, как светоч", потому что оба слова, [то есть  "зажег
и  светоч",  наглядно]  изображают  нечто. [То  же самое]: "мы не прекращаем
войны, а  откладываем  их";  и то,  и  другое,  и  отсрочка,  и подобный мир
относятся  к будущему. [Сюда же относится  выражение],  что мирный договор -
трофей гораздо  более прекрасный, чем [трофеи], полученные на войне,  потому
что  последние  [получаются]  за  неважные  вещи или  за  одно  какое-нибудь
случайное стечение обстоятельств, а первые -  за всю войну; и то, и другое -
признаки победы. [Сюда же относится и выражение], что для государств большим
наказанием служит  осуждение  людей, потому  что наказание есть  справедливо
[нам причиняемый] ущерб.
Архит  говорил,  что  судья  и
жертвенник - одно и то же, потому что  к  тому и  другому прибегает все, что
терпит несправедливость.
Стиль речи письменной -  самый точный,  а речи полемической - самый
актерский. Есть два вида последнего [стиля]: один  этический  [затрагивающий
нравы],  другой   патетический  [возбуждающий  страсти].  Поэтому-то  актеры

гонятся  за такого  рода драматическими произведениями, а поэты  - за такого
рода [актерами]. Поэты, пригодные для  чтения, представляются тяжеловесными;
 И  если стиль болтлив или
сжат,  он  не ясен;  очевидно,  что [в этом  отношении]  пригодна  середина.
Перечисленные  качества  сделают  стиль  приятным, если  будут в нем  удачно
перемешаны выражени  общеупотребительные  и  малоупотребительные, и  ритм, и
убедительные [доводы] в подобающей форме.
Гнев, о богиня, воспой. И:
     Муза, скажи мне о том многоопытном муже. И:
     Скажи мне о другом, о том, как великая война из Азии перешла в Европу.
Первое благодаря своим умственным свойствам способно к предвидению, и потому оно уже по природе своей существо властвующее и господствующее; второе, так как оно способно лишь своими физическими силами исполнять полученные указания, является существом подвластным и рабствующим. Поэтому и господину и рабу полезно одно и то же.
. Из всего сказанного явствует, что государство принадлежит к тому, что существует по природе, н что человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств живет вне государства, — либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо в сверхчеловек; его и Гомер поносит, говоря «без роду, без племени, вне законов, без очага»; такой человек по своей природе только и жаждет войны; сравнить его можно с изолированной пешкой на игральной доске.
ражает печаль и радость, поэтому он свойствен и остальным живым существам (поскольку их природные свойства развиты до такой степени, чтобы ощущать радость и печаль и передавать эти ощущения друг другу). Но речь способна выражать и то, что полезно и что вредно, равно как и то, что справедливо и что несправедливо.
только человек способен к восприятию таких понятии, как добро и зло, справедливость и несправедливость и т. п. А совокупность всего этого и создает основу семьи и государства.
Во всех людей природа вселила стремление к государственному общению, и первый, кто это общение организовал, оказал человечеству величайшее благо, Человек, нашедший свое завершение, — совершеннейшее из живых существ, и, наоборот, человек, живущий вне закона и права, — наихудший из всех, ибо несправедливость, владеющая оружием, тяжелее всего; природа же дала человеку в руки оружие — умственную и нравственную силу, а ими вполне можно пользоваться в обратную сторону. Поэтому человек, лишенный добродетели, оказывается существом самым нечестивым и диким, низменным в своих половых и вкусовых позывах. Понятие справедливости связано с представлением о государстве, так как право, служащее мерилом справедливости, является регулирующей нормой политического общения.
Наоборот, по мнению других, самая власть господина над рабом противоестественна; лишь по закону один — раб, другой — свободный, по природе же никакого различия нет. Поэтому и власть господина над рабом, как основанная на насилии, несправедлива.
 По мнению одних, со справедливостью связано благоволение к людям; по мнению других, справедливость заключается уже в том, чтобы властвовал человек более сильный.