Геленджик. 293. Осеннее застолье о любви

Любовь небезопасна. Например, для алконапитков. Если их любить — они быстро заканчиваются.

Шутка. По-братски от брата к брату: любовь целебна:
— Посмотри ртом сам.
— Почему сам?
— То есть «посмотри ртом» вопросов у тебя не вызывает?
— Для привлечения внимания, наверное.

И дале про любовь:
— Я не знала, что эта малышка-машинка столько стоит.
— Дорого?
— Дёшево!
— А эта малышка-машинка кальвадос стоит дешевле и нас перенесёт…
— С кухни на ту же кухню…

Почему это о любови? Дальше становится понятно:
— Ты наш. Ты был в нашей песочнице.
— А сейчас?
— Не играй с другими песочницами.
— ?
— Песочница это про женщину. Мой сын всегда играл в песочнице, хотя рядом тот же песок, но он его не интересовал, его тянуло в песочницу, как и всех мужчин. Всех мужчин тянет в какую-нибудь песочницу.
— Исчерпывающе.
— Да. Он исчерпывал. Как мужчина женщину. Так он исчерпывал песочницу.

И дальше:
— А вы не можете, о чём-либо другом? Всё о любви, да о любви.
— Не только! Мы о женщинах.
— А он них это разве нет?!

Это и было осеннее застолье о любви. На троих. И ценность коего не в сказанном, но в утаённом.

Стол выглядел как брусчатка набережной осенью после дождя — чипсы, сухарики, скумбрия, салями — те же нетленные съедобные цвета опавших листьев и влажных блестящих шелестящих пятен.