Меня зовут Боев, Андраш Боев

  Глава 1

"Муссонный Малабар" в зёрнах

1

"Добро пожаловать, господин…" – Девушка-администратор взглянула на монитор, – "…господин Андраш Боев. Ваш номер люкс готов. Ваша ключ-карта." - её лёгкая улыбка хранила больше тайн, чем слов. Я улыбнулся в ответ: "Спасибо. Надеюсь, вид из окна оправдает ожидания."
"Уверена, вам понравится", – её глаза блеснули загадочным огоньком, который я не смог расшифровать. Таинственность витала в воздухе.

Номер люкс превзошёл мои ожидания: просторный, с панорамными окнами, с завораживающим видом на город, мерцающий огнями. Современный, но сдержанный дизайн. Я подошёл к окну – в медленном течении Любляницы отражался свет фонарей. Любляна очаровательна! Но бизнес – прежде всего!

Я – успешный биржевой брокер, человек, просчитывающий вероятности на бирже, как в шахматной партии. И сейчас мой интерес – словенская компания "Полёты на воздушных шарах – "Дождись меня"".
Мой партнёр по бизнесу Дьюла ждал моего звонка:
– Андрей-Андраш! Ты уже видел новости? Все только и говорят о нашей сделке с компанией "Полёты на воздушных шарах – "Дождись меня"". Акции взлетели до небес!
– Замечательно!
– Слишком громко, а деньги любят тишину. К сожалению, мне не удалось выяснить, кто раздул шумиху. Получается, что за этим триумфом скрывается аноним.
– Аноним?
– Возможно, хочет взвинтить цену, чтобы насолить нам. Или, что ещё хуже, у него денег куры не клюют. Анонима нельзя просчитать и нельзя игнорировать!
– А что наш заклятый друг, Колесов?
– Колесов без боя компанию нам не отдаст! Возможно, Колесов и есть аноним! Не хватало, чтобы сейчас чёрная кошка перебежала дорогу! – Дьюла порой выдаёт такие перлы на русском…
– Дьюла, я контролирую ситуацию!

Безусловно. Ведь "анонимом" на этот раз был я сам. Игра началась! Точнее, я её только что начал. Я уже выкупил контрольный пакет акций по поручению Дьюлы. После оглушительных новостей цена акций взлетела вдвое, и я, поддавшись инстинкту спекулянта, машинально нажал клавишу "Sell", в один миг избавив фонд от акций, а себя — от однообразной рутины на целый день.

Другая причина, по которой я оказался в Любляне, – девушка по имени Эвридика. Вчера она обронила в сети: "Ты классный, но я ничего не обещаю!" – веское основание, чтобы купить билет до Брника!

Мы договорились встретиться с Эвридикой на Мосту Влюблённых ровно в семь вечера, и я сгорал от нетерпения увидеть её, чтобы обнять. Она – сама мисс Непредсказуемость, никогда не знаешь, что она выкинет в следующий момент! Впрочем, в этом мы с ней похожи.
Она ждала, облокотившись на ажурные перила, украшенные причудливыми фигурками жуков и морских чудовищ. Взгляд её был насмешливым. На плече – походная джутовая сумка с планшетом и провизией: свежей зеленью и хрустящим французским багетом.
– Привет, Эвридика!
– Сумасшедший! До сих пор не верю, что ты прилетел! – она торжествовала.
– Ты была слишком загадочна, чтобы не прилететь!
– А ты умеешь удивлять!
– Знаешь, в офлайне ты ещё красивее, чем в онлайне! Нельзя быть такой красивой, если ты никого не ждёшь в гости!
– Я знаю, но ничего не могу с этим поделать! Ты голоден?
– Здоровый мужчина всегда голоден.
– Предпочитаешь мясо по-французски или всё-таки вегетарианец? – вопрос прозвучал так, словно решалось, будем ли мы вместе!

 Я не стал рисковать: – Может, лучше я приглашу тебя в ресторан? – и, окинув взглядом её припасы, добавил: – Здесь вообще есть рестораны?
– Сразу видно русского! В Европе в рестораны ходят только те, кто не умеет готовить, у кого совсем нет времени или кого пригласили. Разве ты не знал? Первое правило европейца – считать свои деньги.
– Создается впечатление, что здесь все помешаны на экономии, либо недоедают.
– Вовсе нет! Просто всегда есть соблазн, куда лучше потратить деньги, – она лукаво улыбнулась, – Что нового в Москве, в городе мажоров? Все та же бешеная гонка?
– Ничего не меняется. Вечная битва за место под солнцем! Сумасшедший город – муравейник!
– "Это не город. Это трещина в океанском дне времени, покрытая каменистыми обломками сгоревших мечтаний и страстей, по которой мы – словно в водолазном колоколе – совершаем прогулку," – она вдохновенно процитировала Кафку.
Я тут же подхватил: – "Это интересно, но через некоторое время у человека перехватывает дыхание".
– Не то что Словения – большая, уютная деревня, как и вся Европа. После Москвы я полюбила маленькие города, где никто никуда не торопится, и ты чувствуешь себя нужным. Забавно, правда? Сначала мы грезим о Москве, а потом спасаемся от нее бегством.
– Пожалуй! Сегодня пронизывающий ветер.
– Могу сварить кофе "Муссонный Малабар" в зернах. Обожаю свежемолотый кофе из турки. Мы почти пришли. Я живу вон там, на втором этаже. Или все-таки лучше вино? Друзья из Черногории привезли бутылочку "Pro Corde". Это не просто вино, а лекарство!
– Непростой выбор. Ты предложила мой любимый кофе, и все же в такую погоду я выберу лекарство!

Поднимаясь по узкой деревянной лестнице, я ощутил теплый запах дерева и домашнего уюта — в воздухе витал тонкий аромат лаванды и свежеиспеченного хлеба. Квартира оказалась небольшой, но светлой и обставленной с изысканным вкусом. Кругом фотографии, коллажи из газетных вырезок, создававшие атмосферу творческого хаоса. На стенах — акварели с видами Любляны, а на подоконнике — горшки с душистыми травами.

Эвридика умело откупорила бутылку вина и разлила его по двум изящным бокалам. «Pro Corde» оказалось терпким, с легкой кислинкой и ароматом лесных ягод.
– Виноград вырос на южном побережье, на красной земле на высоте восемьсот метров над уровнем моря, на правом склоне горы! – уверенно заявила она, смакуя темно-рубиновый напиток.
– Урожай 2004 года? Превосходный букет!

Мы сели на мягкий диван у окна, глядя на вечернюю Любляну, расцвеченную огнями. Разговор тёк легко и непринужденно, словно мы знали друг друга целую вечность. Она рассказывала о своей работе – Эвридика оказалась, как я и предполагал, журналисткой. Я, в свою очередь, поведал о трейдерских буднях, стараясь не вдаваться в детали, чтобы не показаться занудой. Она слушала с неподдельным интересом, задавая умные вопросы. Мы все больше очаровывали друг друга.

Наконец, из кухни потянуло аппетитным ароматом жареного мяса.

– Предлагаю ужинать при свечах! Мясо по-французски готово! – пригласила к столу Эвридика. – Для меня мужчина-вегетарианец – это очень подозрительно. Наверняка что-то скрывает…
– Это не про меня! – сказал я, а сам подумал: "А может быть, я все же вегетарианец?!"

После ужина мы танцевали под тихую музыку, прижавшись друг к другу. Вечер пролетел, как одно мгновение. Вино согрело, а интересные беседы создали особую, интимную атмосферу.

Когда мы, наконец, засобирались на улицу, ветер стих, и в небе появилось множество звезд. Мы долго гуляли по ночной Любляне, держась за руки, словно влюбленные школьники. Эвридика показывала мне свои любимые места: старинные дворики, укромные скверы и мосты, перекинутые через реку и парк Тиволи.

Утром я проснулся с сильным подозрением, что влюбился, и робкой надеждой на взаимность. Эвридика уже ушла за круассанами, оставив на подушке записку с ароматом лаванды: "Ты классный! Обещаю вернуться".

У меня всё ещё оставался шанс уйти по-английски — не прощаясь. Но запах горячих круассанов и "Муссонный Малабар" в зернах одержали верх. А лаванда усыпила мою бдительность.

Вскоре вернулась Эвридика, и нами овладела неудержимая жажда перемен. "Едем! Прямо сейчас! На Блед!" — прозвучало, как дерзкий вызов.

Остров на озере Блед словно магнитом притягивает туристов, жаждущих прикоснуться к колоколу желаний. Эвридика объяснила мне, что стоит подняться на башню на острове и ударить в колокол, и любое заветное желание обязательно сбудется.

– У тебя есть желание? – спросила она, кокетливо поправляя непослушные волосы. Волосы никак не хотели слушаться.
– У меня много желаний, – ответил я, – и все они связаны с тобой! Иди ко мне.
– Ах ты, хитрец! Но для этого тебе все же придется выбраться из уютной постели и позвонить в волшебный колокол, – отозвалась она заразительным смехом.
– Как же у вас, женщин, всё сложно! Как жениться??? Ты что, поедешь в этом платье?
– Я всегда всё своё ношу с собой!
– Даже без сумочки?
– Я — женщина не из этого мира!

2

 На автовокзале царила тишина — мы без труда приобрели билеты на ближайший автобус. Фотогеничные львы, застывшие под крышей здания напротив, словно благословляли нас в путь. День обещал быть волшебным. Золотистые искры плясали в глазах Эвридики, предвкушая приключение.

   — Я тысячу лет не была на озере. Тебе там понравится! Лодочники за двадцать евро переправят нас на крошечный остров с церквушкой, в которой часто венчают пары. По традиции, жених должен пронести невесту на руках по всем девяноста девяти ступеням, чтобы доказать свою любовь. Заинтригован?
   — То есть ты хочешь, чтобы я носил тебя на руках по всему острову и по этим сизифовым ступеням? И что, у кого-то дошло до венчания?
   — Ты невозможен!
   — Не поверю, пока не увижу своими глазами.
   — Сколько у вас, мужчин, отговорок! Вся надежда на колокол!
   — Девяносто девять ступеней! Да это какие-то мазохисты! Почему не сто?

   — Эвридика! Неужели сама Эвридика! — мы только ступили на берег острова, как незнакомый мужчина протянул Эвридике руку, словно хрустальной статуэтке. Моложе меня лет на пять, а может, и больше. Подтянутый, энергичный. Он бы точно взбежал по этим ступеням с невестой на руках, как горный козел. Он сразу вызвал во мне неприязнь.
   Эвридика залилась смехом и приняла его руку. Они обнялись, и стало ясно — они знакомы целую вечность.
   — Это Сергей! Это Андрей! Прошу, без церемоний, — представила Эвридика нас друг другу.
   Если она ждала бурной реакции, то напрасно. Я и бровью не повел, хотя ревность уже вонзала свои когти в мое сердце.
   — На этом острове нам все равно не разминуться, — небрежно заметил я "новому другу". – Так что придется вместе занимать очередь к колоколу желаний.
   Моя фраза была наполнена двусмысленностью. Кажется, он понял, но предпочел не замечать. Его взгляд был прикован к Эвридике. И я ему, похоже, тоже не приглянулся.
   — Читал твой последний репортаж об искусственном интеллекте — настоящая сенсация! Твой успех вызывает восхищение… и немного ревности.
   "Звучит подозрительно двусмысленно", — подумал я. — "Неужели она не чувствует напряжения? Или ей нравится играть с моей ревностью!"
   — Сергей тоже журналист, — попыталась сгладить обстановку Эвридика. — Он любому профи легко фору даст, просто скромничает.
   Я видел, как Сергей восхищается Эвридикой, и моя злость росла в геометрической прогрессии. Эвридика словно почувствовала мое состояние и взяла меня за руку.
   — Ну, не дуйся, как маленький! Мы просто друзья. Я ему нравлюсь, а люблю я только тебя! Не ревнуй меня, пожалуйста!
   — Я не ревную, просто он мне неприятен. Может, мы побудем вдвоем?
   — Здесь это невозможно. На острове и для двоих тесновато. Лучше любуйся красотой острова и Альпами. Посмотри, какая панорама!

   Вдали, за гладью озера, на горизонте, словно на искусно сотканном полотне, вырисовывались белоснежные горные вершины и бездонное синее небо. Величественные Альпы! А у подножия гор – сочная зелень еловых лесов и сосновые рощи, утопающие в теплых лучах солнца. Казалось, сосны светятся изнутри. Спору нет — потрясающе красиво!

   После прогулки по острову мы оказались в ресторанчике, примостившемся у самой кромки воды. Сергей и не думал оставлять нас наедине, словно не понимая – или намеренно игнорируя, – что он лишний.
   – Я угощаю! – выпалил он, натянуто улыбаясь. – В благодарность за такую замечательную экскурсию. "Издевается", – промелькнуло у меня в голове.
   Я отрезал: – Это лишнее. На острове было не разойтись!
   Сбежать от его навязчивого общества оказалось невозможным.
   – Ты надолго в городе? – он продолжал тараторить, не замечая моего раздражения. – В Любляну влюбляешься моментально!
   – Не знаю. Зависит от многого. А о чём ты пишешь?
   – Освещаю криминальную хронику: преступления, происшествия, всякую городскую чернуху. Скука смертная. Вот моя визитка. Пригодится, ведь я остался в долгу.
   — Сегодня нет работы?
   – Я и сейчас при исполнении.
   – И в каком же злодеянии нас подозревают?
   – Украсть такую красивую девушку, как Эвридика, – уже преступление.
   – Преступлением было бы не украсть её! – со смехом парировал я.
   – Шучу, конечно. Но здесь, на Бледе, пропали две девушки с разницей в месяц. Об этом стараются не говорить. Я веду собственное расследование.
   – Серьёзно? Мне остров показался преступно спокойным местом.
   – Первое впечатление, как известно, обманчиво.
   – И какая же ваша версия? – я намеренно выделил слово "ваша".
   – Скорее всего, серийный случай. Полиция, разумеется, отрицает. Но девушек так и не нашли… – Он осекся, словно проговорился. – Вы извините меня, должен бежать. Работа. Береги себя, Эвридика!

   Я расплатился за десерт: кремшнит для Эвридики и крепкий чёрный кофе.
   – Постой! – она взяла меня за руку, в её глазах плясали озорные чертики. – Ты заметил, что мы наконец-то одни?
   – Звучит как искушение. Что ты опять задумала?
   – Попробуй угадать…
   – Значит, колокол, исполняющий желания, – не выдумка?!
   – О, ты так вдохновенно звонил в колокол… Ни одна девушка не устояла бы!
   И она потащила меня в дамскую комнату, заговорщицки оглядываясь по сторонам:
   — Всё-таки ты неисправимый везунчик! Совсем никого!
   Мы заперлись в кабинке и, стараясь не шуметь, отдались страсти. Каждой клеточкой тела я чувствовал: она действительно любит меня. Но даже в этот момент не мог отделаться от ревности ко всем мужчинам, когда-либо смотревшим на неё.
   — Я исполнила все твои желания? — Эвридика встала на цыпочки и поцеловала меня. — Жди меня у озера. Я буду скоро.

   Всё, что происходит на Бледе, остаётся на Бледе. Я расположился в плетёном шезлонге и сделал глоток освежающего пива. Прошло долгих полчаса, и меня начало охватывать необъяснимое беспокойство. По моим меркам, "скоро" уже повторилось дважды. Но Эвридики нигде не было видно.
   Я вскочил, отбросил пустую банку и вернулся в ресторан. Но там её тоже не было. Никто из персонала не видел "такую самую красивую девушку"… Нужно было звонить Сергею, как бы мне этого ни хотелось.
   — Что случилось? – он не сразу понял, о чем я говорю. А когда до него дошёл весь ужас моих слов, он ответил:
   — Ты уже обратился в полицию? Нет? Жди меня. Я выезжаю.

   Ну же, Эвридика! Каждый куст, каждое дерево казались мне молчаливыми свидетелями ее исчезновения. Как сквозь землю провалилась! Неужели Сергей был прав? Неужели это похищение? Но кому она могла понадобиться? И почему именно сейчас, когда я рядом?

   3

   Полицейского, проводившего опрос я мысленно окрестил инспектором Лестрейдом – за прямолинейность, граничащую с непроходимой тупостью. Он не оставил сомнений в своей версии произошедшего.

   По его словам выходило, что трое русских – двое мужчин и этакая роковая обольстительница – случайно встретились на острове. – Хм, как же русские любят случайные встречи втроем, – я и прежде слышал загадочное русское выражение – «сообразить на троих», – ухмыльнулся он.

   – Подтверждаете, что у вас было, как это… романтическое свидание? И да, и нет? Ваш друг утверждает, что вы дико ревновали. Ах, он вам не друг? Всё это крайне подозрительно! Взгляните на ситуацию моими глазами: девушка, близкая вам обоим, исчезает. Вы влюблены и безумно ревнивы. Второй мужчина – ее бывший бойфренд. Несложно предположить, что вы не поделили даму. После этого девушка пропадает – разумеется, всё только с ваших слов. Никто ваши показания не подтверждает, тела нет. Согласитесь, крайне странно! Прошу вас, джентльмены, в ближайшее время город не покидать.

   – Значит, Сергей был бойфрендом Эвридики? – изумился я.
   – Вы не знали? Гм… Я навёл справки о каждом из вас. Получается классический любовный треугольник, и лично мне всё ясно. Если ваши показания вообще хоть чем-то подтвердятся, конечно. Так-с… Как давно вы знакомы с девушкой? Второй день? Тогда я вообще ничего не понимаю. Но уверяю вас, расследование будет самым тщательным. В конце концов, девушка могла просто бросить вас, чтобы позволить разобраться в собственных чувствах. В любом случае, правда скоро выплывет наружу. А пока, господа, подождём!

   – Это русские! – бросил Лестрейд своему напарнику, который обшаривал ресторан, заглядывая даже в туалетные кабинки. – У них всегда так!
   Вот такая идиотская версия. Черт бы побрал этого болвана! Что же случилось с Эвридикой на самом деле?! И почему она мне солгала? Впрочем, это объяснимо. У каждого из нас есть свои скелеты, запертые наглухо в шкафу прошлого.

   И что мы имеем в сухом остатке?
   Я – главный подозреваемый, с отпечатками пальцев, щедро рассыпанными по всему месту преступления. Плюс, на носу важнейшая сделка в партнерстве с Дьюлой, и если мне предъявят обвинение или в прессу просочится хоть какой-то компромат, сделка рухнет, акции компании "Полёты на воздушных шарах "Дождись меня" полетят в тартарары, а наш фонд понесёт колоссальные убытки. Акулы бизнеса скупят по дешёвке акции на дне, и бизнес уйдёт в чужие руки за бесценок. Мы с Дьюлой навеки потеряем желанную компанию – "Дождись меня".
   Если только сам Дьюла не в игре! В любом случае, для недоброжелателей план просто идеален! Расчёт на то, что, застряв в чужом городе, я никак не смогу контролировать ситуацию! Замкнутый круг.
   До чего же вовремя сейчас оказалась бы бутылка виски – именно для этого и нужен комплимент от отеля!
   Но какую роль во всем этом играет Эвридика? Может, я и профан в женской психологии, но ей почему-то верю!

   Да, Блед я запомню на всю жизнь, как и этот безумный день. Сейчас меня больше всего волновало даже не крушение бизнеса, а Эвридика. На чьей она стороне?

   Сергей был мрачен. Казалось, он не находил себе места. Ходил взад-вперед и на ходу делился своими догадками:
   – Прости, мне пришлось рассказать полиции всё, что происходило между нами с момента встречи. Я бы сам тебя заподозрил, если бы не знал о пропажах девушек на Бледе, при схожих обстоятельствах. Мне удалось выяснить, что венгерская криминальная группировка похищает девушек славянской внешности в сексуальное рабство. Все похищенные были невероятно красивы. Доказать я ничего не смогу, но в полиции эту версию рассматривают как приоритетную. Ты не замечал слежки в эти дни? Может, что-то показалось подозрительным?
   – Нет! Мне пора. Если что-то выяснится, звони.

   Я вдруг осознал, что совершенно ничего не знаю о Сергее, чтобы вычеркнуть его из списка подозреваемых. Вспомнилось, как подозрительно вовремя он оказался возле нашей лодки на острове. Как навязчиво маячил рядом, не отходя от нас с Эвридикой ни на шаг. И его двусмысленное "Береги себя, Эвридика" вполне могло прозвучать как затаенная угроза.
   Воображение тут же нарисовало удручающую картину, в которой главным злодеем выступал Сергей и его сообщники – венгерские сутенёры. Зачем он выставил меня перед полицией в столь невыгодном свете? Какую цель он преследовал? Если допустить, что он мог незаметно вернуться на место происшествия – а у него были и мотив, и возможность организовать похищение, – то пазл складывается.

   И, наконец, еще одна версия: исчезновение Эвридики как-то связано с её профессиональной деятельностью. Или совсем уж невероятная – Эвридика сама провернула всю эту аферу.
   Итого целых пять версий. В шахматах такая ситуация называется цугцванг. Мысли роились в голове, не давая покоя.

   По дороге в отель в Любляне я не переставал вспоминать улыбку Эвридики. Как же мне её сейчас не хватало! Ее золотистых глаз напротив. И я уже соскучился по её гибкому телу. Всё на свете отдал бы, чтобы только она была рядом, моя непредсказуемая Эвридика.

   И тут меня осенило! Я понял, что мне нужно сделать в первую очередь. Конечно, мне нужно было найти кого-то, кто знал Эвридику до меня. Кого-то, кто мог бы пролить свет на ее прошлое, на ту жизнь, которую она так тщательно скрывала. Инспектор Лестрейд был, конечно, тупицей, но в одном он был прав – я знал её всего два дня. Этого слишком мало, чтобы доверять безоговорочно, чтобы быть уверенным в её искренности.
   Нужно было найти ниточки, ведущие в её прошлое.
   Я вспомнил, что Эвридика упоминала подругу, с которой работала на ТВ. Имя я, к сожалению, не запомнил, но это была зацепка.
   Добравшись до отеля, я первым делом попытался найти ее профиль в социальных сетях. Задача оказалась не из легких, но после нескольких часов поисков, перебора сотен имен и фотографий, удача улыбнулась мне. Я нашел профиль девушки, которая очень походила на то описание, что дала Эвридика. Фотографии подтверждали – это она.
   Я написал ей сообщение, представился, рассказал о ситуации и попросил о встрече. Мой венгерский, конечно, оставлял желать лучшего, но Google Translate пришел на помощь. К моему удивлению, девушка почти сразу ответила согласием. Мы договорились встретиться на следующий день в одном из кафе в центре Любляны.

   Целую ночь я бесцельно слонялся по номеру, то и дело поглядывая на часы. В голову лезли самые мрачные сценарии: Эвридика в опасности, её пытают, возможно, уже слишком поздно… Я отгонял эти мысли, стараясь сосредоточиться на предстоящей встрече. Необходимо было сохранять хладнокровие, чтобы не наделать глупостей. Я был обязан превзойти самого агента 007. Не сразу, но я справился.

   Кафе оказалось небольшим и уютным, с запахом свежесваренного кофе и выпечки. Я пришел заранее и занял столик в углу, чтобы иметь возможность наблюдать за входящими. Невыносимое ожидание продолжилось. Стрелки в часах скрипели подозрительно громко, а время отсчитывали подозрительно медленно.
   Наконец, в дверях появилась девушка. Она была немного ниже, чем я ожидал, с темными волосами и большими карими глазами. В ней сразу же угадывалась та самая подруга Эвридики. Она назвала свое имя – Габриэлла.
   Мой Google Translate оказался неплох, и мы могли худо-бедно общаться. Я объяснил ситуацию еще раз, стараясь быть максимально тактичным и не напугать ее. Габриэлла слушала внимательно, хмуря брови. Когда я закончил, она вздохнула и заговорила на чистом русском, чем меня немало удивила.
   Ее рассказ оказался неожиданным и запутанным. Эвридика, по словам Габриэллы, всегда была скрытной и загадочной. Она практически ничего не рассказывала о своей семье и прошлом. Работала в какой-то сомнительной компании, занимающейся рискованными расследованиями. Ходили слухи о ее связях с криминалом, но Габриэлла не верила в это до конца. Однако она подтвердила, что в последнее время Эвридика была чем-то сильно обеспокоена и несколько раз говорила о том, что за ней следят.
   И самое главное – Габриэлла обмолвилась о какой-то флешке, которую Эвридика якобы украла неизвестно у кого. Это был поворот, которого я никак не ожидал.

   Судьба Эвридики казалась всё мрачнее – она слишком много знает!

   4

   Чуть позже состоялась моя встреча с Дьюлой. Венгр по рождению, импозантный мужчина, партнер был воплощением стиля и ухоженности, да ещё и в отличной спортивной форме для своих лет. Костюм из магазина "Провокатор" сидел безупречно, а дорогая обувь буквально сияла чистотой. Неизменная улыбка играла на его лице, а шлейф дорогого парфюма сопровождал каждое движение.
   И самое главное – связи, которыми он был опутан, словно паутиной. В этом и заключается преимущество большого бизнеса.

   Он улыбался безмятежно, словно время для него не имело никакого значения.
   – Боюсь, у меня плохие новости, – начал я, стараясь сохранять самообладание. – Предположу наихудшее: кто-то прекрасно осведомлен о наших планах по сделке с компанией "Дождись меня". Вчера у меня была встреча с журналисткой из TV SLO 1. Она внезапно исчезла, а мне настоятельно рекомендовали не покидать город. Если девушку не найдут в ближайшее время, подозрения падут на меня. А если эта история попадет на первые полосы газет, мы оба разоримся.
   – Примерно об этом я и хотел тебя предупредить после провокации Колесова под маской анонима, мой друг, – спокойно ответил Дьюла. – Но я уверен, ты справишься! Иначе я просто плохо тебя знаю. Ведь ты никогда не проигрываешь: ты либо побеждаешь, либо учишься.
   В его словах чувствовалась недосказанность. Или он знал что-то, что было скрыто от меня. Слишком уж безразлично он воспринял мои новости. Должна быть причина. Какая?
   – Спасибо, Дьюла, но обойдемся без реверансов. Мне нужна закрытая информация, которую можешь достать только ты.
   – Конечно! Все, что угодно.
   – Мне необходимо знать всё об этой журналистке.
   – Как ее имя?
   – Эвридика. Она русская, с гражданством Словении.
   – Что именно тебя интересует? – Мы знакомы три месяца, и меня интересует, над чем она работала все это время. Пересекается ли ее работа хоть как-то с нашими интересами?
   – Хорошо, я соберу сведения до вечера. Давай тогда и поужинаем в Люблянском замке, ок?
   – Договорились… И ещё... ты слышал о похищениях девушек в рабство здесь, в городе? Говорят, что в этом замешаны венгры.
   – Так говорят, но до сих пор ни одному венгру не было предъявлено обвинение.
   Дьюла проводил меня до дверей, одарив обезоруживающей улыбкой:
   – Почему-то я ни на секунду не сомневаюсь в тебе!

   Я прекрасно понял намек партнера: он не хотел ввязываться в историю с непредсказуемым финалом. При этом он деликатно переложил всю ответственность на мои плечи.
   Настоящий европеец: вежливый и обаятельный до кончиков ногтей. Я уверен, он еще трижды перестрахуется, не ставя меня в известность. И, конечно, он не имеет никакого отношения к криминалу, я бы почувствовал ложь. Или я действительно старею.
   Но главное, что я понял: Дьюла – не в игре! Иначе он бы первым делом вывел из-под удара свои деньги и отменил заказ на контрольный пакет акций "Дождись меня". Значит, Дьюла чист.
   Остаются Сергей, Эвридика и кто-то, с кем мне еще предстоит познакомиться.

   Звонок из полиции застал меня врасплох. Харизматичный голос "Лестрейда" невозможно было спутать ни с каким другим:
   – Господин Боев? Мы навели справки, ваша девушка действительно существует. То есть пропала! Она не пыталась связаться с вами, возможно, по смартфону? Или, может быть, с вашим, э-э, приятелем? Дело в том, – мы провели расследование – что на работе она не появилась, и по своему адресу тоже. Нет?! Если вам что-то станет известно, немедленно позвоните мне. И, пожалуйста, не покидайте город. Я свяжусь с вами через три дня.

   Не теряя ни секунды, я набрал номер Сергея:
   – Это я! Тебе звонили из полиции, спрашивали об Эвридике? Её нет ни на работе, ни дома. Что ты об этом думаешь?
   – Звонили, предложили подождать три дня. Ссылаются на возможные необъяснимые жизненные обстоятельства… Я просмотрел последние статьи Эвридики и обнаружил кое-что интересное! Она давно пишет о легализации доходов, полученных преступным путем русской мафией в нашем городе. В её дневнике есть пометка о какой-то флешке с информацией, полученной от неизвестного информатора. Совсем недавно. Мне кажется, это след, который мы ищем.
   – Сергей, предлагаю действовать совместно!
   – Согласен! Я и сам об этом подумал. Есть идеи?
   – Да. Всем известно, что вы коллеги? – У меня чуть не вырвалось "больше, чем просто коллеги", но я вовремя придержал язык за зубами.
   – Скажу больше, у нас был роман, но три месяца назад она прекратила отношения. Сказала, что не хочет меня обманывать, что встретила другого в офлайне. Я жутко ревновал. Трудно принять, что мужчину всегда выбирает женщина
   "Меня это как раз устраивает", – ехидно подумал я, не сдержавшись. Но тут же мне стало стыдно.
   – Кажется, я знаю, что будет дальше. Значит, у нас есть преимущество, которое мы должны использовать на все сто.
   – О чем ты?
   – Если исчезновение Эвридики связано с флешкой, а другого объяснения я не нахожу, значит, ее не тронут, пока не получат компромат. А значит, Эвридика еще жива. Скорее всего, тебе позвонят и выставят условия… Тяни время и требуй подтверждения, что она жива! А пока нужно первыми найти эту флешку! Вопрос жизни и смерти – кто найдет ее раньше! Думаю, квартиру можно исключить. Кто прячет улики там, где живет?
   – Логично! Ты прав! Я прямо сейчас осмотрю ее кабинет. Я знаю, где может быть тайник. Она очень любила гулять в парке Тиволи. Там есть одно старое дерево. Под ним базальтовая разрушенная стена. В ней она оставляла записки во время ее любимой игры «охоты на лис».
   Мне не очень понравилась его идея, скорее даже та интимность, которая сквозила в его сообщении. Вряд ли бы она держала маленькую флешку так далеко от себя и в "том самом" месте.
   Я пообещал подумать, где еще может находиться злополучная флешка. А Сергей обещал немедленно связаться со мной, если ему позвонят шантажисты.

   Теперь, когда версия о причастности к похищению Эвридики моего нового приятеля была полностью исключена, я отмел и версию с венграми-сутенерами как несостоятельную. Осталась одна рабочая версия – русская мафия. Тоже не соскучишься!

   Единственное, что обнадеживало во всем этом, - что Эвридика всё ещё жива, а значит, сделка с компанией "Полёты на воздушных шарах – "Дождись меня" не отменяется. И Дьюла точно ни при чем!

   Сейчас важно другое – собрать всю информацию воедино и выстроить план действий. Эвридика, флешка, русская мафия, таинственный информатор… Слишком много неизвестных. В голове пульсировала навязчивая мысль: как Эвридика умудрилась ввязаться в подобное? Она всегда казалась такой отстраненной от реального мира, витающей в облаках своих кафкианских изысканий. Неужели ее тяга к справедливости и неуемное любопытство завели ее так далеко? Женщина...

   Вечер надвигался незаметно, окрашивая небо в багрово-оранжевые тона. За окном сгущались сумерки, превращая городские огни в размытые пятна.

   Я откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Нужно сосредоточиться. Первым делом – выйти на связь с местными контактами. Венгрия, Словения… связи остались, хоть и запылились. Возможно, кто-то слышал о деятельности русских в Любляне. Нужно зацепиться хоть за какую-то ниточку.

   Телефонный звонок раздался неожиданно, заставив меня вздрогнуть. Неизвестный номер. Сердце екнуло. Может, это они? Или сама Эвридика?
   Я медленно взял трубку. "Алло?" – мой голос прозвучал непривычно хрипло. На другом конце провода молчали. Лишь слабый треск статической помехи. "Кто это?" – повторил я, уже громче. Тишина. Затем короткий щелчок, и связь оборвалась. Недобрый знак. Что-то происходит. Интуиция, отточенная годами в бизнесе, вопила об опасности. Нужно менять планы. Времени на сбор информации больше нет. Нужно действовать прямо сейчас.
   Круг сужался, но оставался пугающе широким.

   Анализ номера ничего не дал. Чистый. Одноразовая симка, купленная где-нибудь на окраине города. Но треск в трубке… он показался мне знакомым. Думай!
   Решение созрело мгновенно. Нужно ехать на Блед. Лично. Оставлять все на самотек – верная смерть для Эвридики. И, возможно, моя тоже.
   Быстро собрал небольшой рюкзак с самым необходимым: виски, ещё виски, любимое фото Эвридики, пара смен белья. Нужно быть готовым ко всему.

   Выходя из квартиры, бросил последний взгляд на фотографию любимой. Ее глаза смотрели на меня с легкой укоризной. "Я найду тебя, моя девочка, чего бы это ни стоило", – прошептал я, закрывая дверь.

   Город, погруженный в ночную мглу, ждал. Любляна ждала. И опасность, притаившаяся во мраке, тоже.

   5

   Я снова занял тот же столик, где наше свидание оборвалось. Окинув зал взглядом, я выделил знакомого официанта.
   – Готов заработать пятьдесят евро, практически ничего не делая? – спросил я, зная ответ заранее.
   Он, казалось, не верил своим ушам.
   – Разве такое бывает?
   – Только с русскими, – усмехнулся я. – Мне нужна информация. Вчера здесь сидели я и очаровательная девушка, ты должен её помнить.
   Я достал из бумажника купюру в пятьдесят евро и подвинул ее поближе к нему. Официант, испуганно оглядываясь, прошептал:
   – После вашего ухода в ресторан вошли двое русских и заказали водку. Они заплатили сто евро, чтобы я указал, куда вы с девушкой направились. Теперь я вас узнал! Вы сидели у озера, но ваша спутница еще оставалась в ресторане. Я указал им, где её можно найти. Больше ничего не видел.
   – Ты не видел, как они уходили?
   – Видел, – неохотно признался он, – но я не хочу иметь дело с полицией.
   – Расскажи, что видел, и деньги твои.
   – Они вели с собой вашу девушку и добавили мне еще сто евро за то, чтобы я вывел их через служебный ход. Они сказали, что ей стало плохо, что она наркоманка. Так и выглядело. – Официант, казалось, думал только о деньгах. – Только русские готовы платить такие безумные деньги ни за что!

   Мне стало понятно, как развивались события. Произошедшее стало возможным лишь потому, что русских за границей воспринимают как нелепую помеху с толстым кошельком. Никто не вмешается – русские всегда сами по себе. Но это лирика.

   В том, что я узнал, был ключевой инсайт. И он стоил потраченных евро! Я узнал, что все произошло стремительно и неожиданно для Эвридики. Значит, у нее было ничтожно мало времени для реакции – считанные минуты. И четко определилось место преступления – дамская комната - там, где мы занимались любовью. Что-то очень важное крутилось в моей голове, но ускользало. Бинго! Эвридика сказала в то незабываемое утро, что наденет платье и не возьмет сумочку. Сказала, что она — женщина не из этого мира, – Или я так подумал? Что ещё она говорила?
   Вспоминай! — Я всегда ношу все своё с собой! Ещё раз - Бинго! Значит, флешка все время была при ней. И у неё были мгновения, чтобы её спрятать. И спрятать она могла её только в одном месте.
   Подсказка: быстро и близко. Очень горячо! Куда бы она могла её спрятать? Зеркало! И что это? На нем губной помадой выведена заглавная буква "Э". Умница моя девочка!
   Я просунул пальцы за зеркало и нащупал неглубокую нишу. В ней была флешка.

   Пора звонить Петру. Пётр – мой компаньон, человек, которому я доверяю безоговорочно. Безопасность – его стихия. Выпускник Бауманки, аналитик до мозга костей. Мое альтер эго, мои руки. Пусть выяснит, чей бизнес совершил самые крупные сделки в Любляне за последние два года и кто бенефициары. И пусть найдет "решалу", человека, способного договориться с кем угодно и о чем угодно. Эвридика не должна пострадать!

   Я набрал нужный номер:
   – Петр, ты говорил с Дьюлой?
   – Даже не думал. Что-то случилось? – Я знал, что наш телефон могут прослушивать. Поэтому о главном мы договорились в Москве.
   – Нет, все идёт по плану.
   – Как обстановка? Про Дьюлу и Колесова я услышал. Выясню.
   – Все срочные распоряжения у тебя в почте. Бросай все и займись только этим.
   – Хорошо. – Петр немногословен, но делает много. За это я его и ценю.

   Внезапно зазвонил телефон. Это был Дьюла. Значит, что-то действительно важное и срочное. Дьюла был педантом и не стал бы беспокоить без форс-мажора. Деловая этика.
   – Да, Дьюла? Я слушаю.
   – У меня есть для тебя срочная информация. Касается Эвридики.
   – Говори же!
   – Оказывается, твоя девушка не просто журналист. Она офицер Интерпола под прикрытием. Три месяца назад она начала собирать информацию о связях нашего крупного бизнеса с русской мафией. И вот ещё что: в зоне её внимания я обнаружил твой фонд и нашу сделку с компанией "Полеты на воздушных шарах – "Дождись меня". Это не настораживает тебя?
   – Спасибо, Дьюла. Это все?
   –Нет! Я принял решение по нашей сделке. Если пресса поднимет шумиху вокруг тебя, я буду вынужден сбросить контрольный пакет акций в рынок, не считаясь с убытками. Репутация – главное в бизнесе. Ничего личного! Ты мне глубоко симпатичен. Хорошего вечера, Андрей - Андраш! Да, ужин в Люблянском замке остается в силе. Ровно в семь.
   Кто бы сомневался! Вся Европа живет на перестраховках. Я плеснул в стакан виски и выпил, не смакуя. В голове всё онемело, и стало легче.
   Эвридика – офицер Интерпола под прикрытием… Тогда кто же я сам? Неожиданно! Мне бы еще понять, что у меня с ней. Я в разработке? Её "допросы" в спальне точно были с пристрастием, это я могу подтвердить. Кто же ты, непредсказуемая Эвридика?
   Самое важное, мой приз уже у меня – маленькая флешка на столе. Теперь можно предлагать свою цену. Но сначала нужно её взломать. Информация – главное в бизнесе. И будет лучше, если какое-то время никто не узнает, что флешка у меня и что на ней.

   Найти русского хакера в Любляне – не проблема, а всего лишь расходы.
   Уже через час у меня была нужная информация. Настолько удивительная, что я даже не сразу поверил своим ушам – запись разговора очень хорошо знакомого мне человека с совершенно незнакомым. Голос знакомого невозможно было спутать. Вежливый и обаятельный. Как и он сам – до кончиков ногтей.
   Мой партнер по сделке с "Дождись меня". Разговор шел о возможности перекупить мою часть контрольного пакета акций в пользу Дьюлы. Не больше и не меньше. Дьюла не возражал и, судя по всему, был заодно с интересантом. Бизнес и ничего личного! Только бизнес. Меня спасла моя перестраховка – я ещё не сообщил Дьюле о приобретении контрольного пакета акций компании "Дождись меня", который, к тому же, уже продал.
   Я всё ещё был на шаг впереди. В бизнесе, как и в спорте, побеждает только первый. Помог многолетний опыт – деньги любят тишину. Никогда не говори без необходимости всё, что знаешь, когда на кону большие деньги. Особенно партнерам. Именно потому, что бизнес – это "ничего личного".

   Позвонил Сергей:
   – Все происходит, как ты и сказал! Неизвестный только что выдвинул условие: я – им флешку, он – мне Эвридику. Времени дал сутки. Время пошло.
   – Ты убедился, что с Эвридикой все в порядке?
   – Да, она говорила со мной.
   – Хорошо. Теперь дословно, что она сказала?
   – Ничего особенного.
   – Дословно?!
   – Что всё хорошо, только ей не дают зеркало. И разговор прервался – трубку повесили. Я ничего не понимаю…
   "Дорогая, про зеркало я уже знаю," – подумал я. Мне стало понятно, что будет дальше. Но Сергею я ничего не сказал. В запасе целых двадцать четыре часа. Успею. Хотя именно от него сейчас зависят все дальнейшие действия.
   – Сергей, ты мне доверяешь? Я попрошу тебя об одной странной услуге – разместить на первой полосе в криминальной хронике историю с похищением Эвридики.
   – Как это поможет Эвридике?
   – Если это происшествие на Бледе до сих пор не всплыло – значит, таков чей-то план. Мы разрушим его и сразу поймем, кто за этим стоит. Неизвестный проявится или, как минимум, занервничает.
   – Логично.
   –И обязательно упомяни о сделке с компанией "Полёты на воздушных шарах "Дождись меня". Акцент сделай на информации Эвридики о русской мафии. Не жалей красок, это должна быть бомба!
   – Будь уверен. Свою работу я знаю! Через час услышишь, как рванет!
   Отлично. После этого я попрошу Сергея договориться с похитителями об обмене. Похитители не подозревают, что я знаю: их только двое, и они русские. И место для встречи необходимо выбрать подходящее, где можно спрятаться. Такое, например, как парк Тиволи. Кто предупрежден – тот вооружен!

   Новости о похищении Эвридики и ее расследовании связей русского бизнеса с мафией взорвали словенские медиа. "Дождись меня" и моя персона фигурировали в каждом заголовке. Я ждал реакции. И она не задержалась.
   Телефон зазвонил. Незнакомый номер. "Это они", – подумал я. Спокойный, без акцента, голос предложил встречу в парке Тиволи через час. "Намеренно всё переиграли, чтобы застать меня в расплох"! - догадался я. Обмен: флешка на Эвридику. Единственное условие: я должен прийти один.
   "Прекрасно", – промелькнуло в моей голове. Впереди – главный акт. Но я готов.
   Теперь – звонок Сергею. Спокойствие, всё идёт по плану, просто план изменился. Пора сказать ему о флэшке :
   – Похитители назначили встречу! Флешка у меня, не спрашивай, как я её достал. Их условие - я должен придти один! Так и поступим!
   Время неумолимо бежало вперед. Парк Тиволи, флэшка с досье, базальтовая стена - место встречи с Эвридикой, "охота на лис", Габриэлла … Все эти детали, казалось бы, не связанные между собой, складывались в единую, трагичную картину. Нужно было успеть разгадать замысел Колесова, чтобы спасти Эвридику и предотвратить катастрофу. И в этом лабиринте лжи и предательства оставалась лишь одна надежда – на лисью хитрость Эвридики и мой опыт.
   И все же что-то важное ускользало от меня. Интересы господина Колесова, вот что я упускаю!

   Бутылка виски бывает наполовину полной, если я не собираюсь выпивать, и наполовину пустой – в противном случае. Сейчас она была наполовину полна. Я плеснул на дно стакана и вышел из дома, плотнее запахнув пальто.
   "Угрюмый" ждал у машины, его молчаливая фигура вселяла уверенность. "В Тиволи!" - коротко бросил я. И машина сорвалась с места, унося меня в ночь, навстречу неизбежной развязке. К десяти ноль-ноль я стоял в Тиволи злой и трезвый. Листья шуршали под ногами, создавая иллюзию уединения. В парке царил полумрак, фонари не достигали сюда. Идеально.
   Не прошло и пяти минут, как в сумраке возникла черная машина. Остановилась. В свете фар я различил силуэт Эвридики – двое мужчин держали Эвридику между собой, словно трофей. Подойдя ближе, я достал флешку и молча протянул им. Один из мужчин, с небритым лицом и злым взглядом, выхватил ее. Второй, более молодой, толкнул Эвридику в мою сторону.
   "Все, уходим", – прорычал небритый, и они быстро скрылись на машине в лабиринте широких аллей.
   Я обнял Эвридику, желая приободрить:
   – Говорил же тебе, дорогая, одеваться нужно лучше! В дороге всякое случается!
   – Больше всего на свете сейчас хочу под горячий душ! – ответила Эвридика. – Все разговоры потом.

   "Всё хорошо, всё закончилось", – прошептал я.
   Но я знал, что это только начало. И настоящая игра ещё впереди. Первым делом нам нужно было в безопасное место. Я не мог рисковать, везя её домой. Слишком очевидный шаг. Поэтому я позвонил старому другу, Мартину, который держал небольшой мотель на окраине Любляны. Он был немногословным и надёжным человеком, и я знал, что он не задаст лишних вопросов.
   В мотеле Эвридика немного пришла в себя. После горячего чая и тёплого одеяла к ней вернулся цвет лица. А потом и аппетит. Она рассказала, что её держали в каком-то заброшенном доме за городом и иногда морили голодом. Допрашивали о моих связях, о документах, которые я собирал. Они знали всё о компании "Полёты на воздушных шарах "Дождись меня", и о моих расследованиях.
   Это означало, что у них есть свои люди в полиции или даже выше.

   6

   В Люблянский замок можно попасть на фуникулёре – настолько высоко. Внутри маленький ухоженный дворик с большими часами, зубчатой стеной с башней и много туристов. Рядом с замком очень уютный ресторанчик с живой музыкой и сувенирной лавкой. Город внизу как на ладони.
   Мы встретились ровно в семь, минута в минуту. Как раз к семичасовому выпуску новостей. Заказали по чашке кофе. Заказ предвещал серьёзный разговор. Дьюла не был спокоен, как обычно, – что-то его тревожило. Кажется, я знал что: для него тоже оказалось новостью, что Эвридика – офицер Интерпола. Слишком высокая цена за неочевидную выгоду – пожертвовать такой фигурой: ставили на пешку, а оказалась ладья. И ещё его терзает вечный вопрос, можно ли доверять Колесову и что известно мне.
   Я смотрю на часы – зазвонил телефон Дьюлы, и по тому, как изменилось его лицо, я понял – началось!
   – СМИ взорвались! Только и говорят о тебе, об исчезнувшей журналистке на Бледе, о русской мафии и компании "Дождись меня"! Знаешь что? С меня хватит! – Дьюла сдаётся без боя?! Невероятно! Дьюла – боец до мозга костей:
   – Я хочу, чтобы ты немедленно начал распродажу моего пакета акций "Дождись меня"! Что ж, требование клиента – закон. Потенциальная прибыль больше для него не оправдывала риска:
   – Это форс-мажор! Я предупреждал.
   – Я в курсе. Бизнес – и ничего личного.
   Я не сказал ему ничего, чего он не знал бы сам. В бизнесе с партнером нельзя без плана "Б". Иначе – не выжить.
   – Ты уверен, что поступаешь правильно? Продам весь пакет в рынок – хорошей цены не будет, одни убытки.
   – Завтра цена будет еще хуже. Да, продавай! – он вдруг обрел ледяное спокойствие. Похоже, он умел проигрывать с достоинством. Мне даже показалось, что ему стало легче. Бизнес изначально циничен, а человек – не калькулятор, может ошибаться. Дьюла совершил ошибку. Теперь это – проблема Колесова. Так рассуждал я.

   Через час я набрал номер Петра: – Ты видишь, что творится на бирже?
   – Но как? Как ты мог это предвидеть, находясь ещё здесь, в Москве?
   – Ты знаешь, что делать дальше?
   – Да.
   – Сделай это завтра, на утренних торгах!
   Для успеха в бизнесе нужно отталкиваться от худшего сценария.

   На площади Прешерна, у Тройного моста, я поймал на себе чужой взгляд. Показалось или нет?!
   Пять одиноких, брутальных мужчин попеременно вторгались в мое личное пространство с почти математической точностью: читатель газеты, случайные прохожие у витрины магазина, спортсмен на пробежке. Случайностью это быть не могло.
   Что еще хуже, они были русские – их выдавали угрюмые лица и нарочитая небрежность в деталях. Самого неприметного из них я окрестил "Угрюмым". Он шёл слишком быстрым шагом в местах для отдыха и в руках держал авоську, а рынок сегодня не работает! Ошибки быть не могло.
   "Неужели их больше, чем двое?" – промелькнула мысль. Значит, ставка высока. Значит, Колесов поставил на "все".
   Нет, что-то не так – флэшка с компроматом на Дьюлу, после того как тот вышел из игры, не стоит таких усилий. Может быть, когда я пойму, чего хочет Колесов, сложится весь пазл?

   Я позвонил Петру: – Что ты знаешь о Колесове?
   – Занятный персонаж, за ним криминальный шлейф тянется из 90-х. Скрытный, умный, непубличный. Да, обожает цитировать крылатые фразы: "Женщины — это капканы, которые повсюду дожидаются мужчин с тем, чтобы затащить их обратно, в Конечное", или "Начиная с определённой точки, возврат уже невозможен. Этой точки надо достичь". И все в таком духе. Но совершенно точно известно, что он отмывает криминальные деньги. Достойный противник.
   – Как по-твоему, чего он хочет?
   – Власти. Колесов всегда хотел власти. Деньги для него – лишь инструмент. Он хочет влиять на политику, на принятие решений. Компания "Дождись меня" – это лишь верхушка айсберга. Он использует её как ширму для своих грязных дел, а сейчас, когда ситуация накалилась, он пытается замести следы, убрать все концы в воду. Дьюла был ему полезен, пока молчал и закрывал глаза на происходящее. Теперь Дьюла стал угрозой. Колесов – гигантский отмывочный механизм, его функция – приумножение грязных капиталов. Своего рода насос, перекачивающий преступные деньги.
   – Дети, семья?
   – Как у всех, фасад благополучия. Жена… две дочери… взрослые уже. Одну, говорят, потерял – несчастный случай, связанный с бейсджампингом. Вторая обосновалась в Лондоне. Жена в Италии, домохозяйка.
   – Понятно, за эту ниточку не дёрнуть. Слабых мест здесь нет. Как ты сам?
   – Лучше не бывает, если не считать постоянной слежки и похищения моей женщины.
   – Услышал. Мы перешли дорогу Колесову на его территории. Будь предельно осторожен. Отправил эскорт в поддержку – не девочек!
   – Не девочек???
   –Пусть присмотрят за тобой. Не удивляйся!
   "Угрюмый", – догадался я.

   7

   Вздор! – бросила она мне в лицо. – Полный вздор! Я не имею никакого отношения к Интерполу. Иначе ты бы уже давно был за решеткой по подозрению в отмывании денег. Дьюла предал тебя! Как ты можешь ему доверять!
   Я ощутил, как холодная волна прошлась по спине.
   Значит, Дьюла врёт? Или лжёт Эвридика?
   "Поезжай домой, - бросил я Эвридике. - Я разберусь." Её взгляд был полон непонимания и, кажется, обиды.
   Но сейчас это не имело значения. У меня назревал разговор с Дьюлой. И разговор этот будет коротким и жестким.
   Я вышел в другую комнату и набрал номер Дьюлы. Гудки казались бесконечными. Наконец, сонный голос ответил: "Слушаю." "Ты мне врал, Дьюла," - сказал я ледяным тоном. "Врал про Эвридику. Зачем?"
   Последовала пауза, затем неуверенное бормотание: "Я… я хотел как лучше. Обезопасить её!" "Обезопасить, предавая?" - я уже собирался отключить телефон, чувствуя, как гнев закипает внутри, но вдруг Дьюла спокойно сказал, - "Тебя обманывают. Я подыграл Колесову, чтобы вывести из под удара вас!"

   Значит лгала Эвридика! Я вернулся к ней полный решимости поставить жирную точку в бесконечной истории со многими неизвестными:
   — Кроссворд решился! Дьюлу самого подставили, сунув мне флешку с компроматом, а ты должна была стать следующей жертвой! Моё обвинение в убийстве – вот что планировал Колесов! Дьюла спас тебе жизнь, выдав за офицера Интерпола, а мне бизнес – компанию " Полёты на воздушных шарах "Дождись меня". Он переиграл Колесова, подыграв ему, вот что было на самом деле! Главное: ты была не на "той" стороне, а Колесов просто тобя использовал!
   — Андрей, ты не понимаешь, я прежде всего профессиональный журналист. Моё расследование подошло к концу. Как и наши отношения. «С определенной точки возврат невозможен. Этой точки нужно достичь». Кафка. Мы достигли её даже раньше, чем рассчитывали.

   Внезапно меня осенило – всё гораздо сложнее. Разрозненные кусочки пазла сложились в зловещую картину. Эвридика никогда не была на моей стороне, это теперь стало понятно. Кафка выдал её с головой – Кафка и этот проклятый "Муссонный Малабар" в зёрнах. Колесов цитировал Кафку – те самые крылатые фразы, на которые обращал внимание Пётр. Тогда я почувствовал что-то знакомое, но не вспомнил… Похищение было инсценировкой – она заманила меня в эту страну, на этот остров. Она была приманкой Колесова.
   — Знаешь, что тебя выдало? — спросил я Эвридику. — "Муссонный Малабар" в зёрнах. Ты знала мой любимый сорт кофе, который не достать в Словении. Ты знала что мясо по – французски я обожаю, как и хороший секс! Ты готовилась. Собрала обо мне досье ещё до нашей встречи. И цитируешь Кафку, как Колесов. Мне тоже надоела эта изощренная игра. Передай Колесову, что у него ничего не вышло. Компания "Полёты на воздушных шарах "Дождись меня" – навсегда моя! Прощай!
   Эвридика встала и сказала:
   — Уходи!
   — «Женщины — это капканы, расставленные на мужчин, чтобы затащить их обратно в Конечное».
   Домой я вернулся под утро, голова раскалывалась. Виски больше не помогало.

   Сперва раздался звонок от Лестрейда:
   — Ваша девушка нашлась, знаете? Как я и предполагал, вся эта история не стоила выеденного яйца! Девушка уже не ваша? Хмм… — Лестрейд явно не успевал за развитием событий. — Можете распоряжаться собой как угодно. Прощайте.

   Следом позвонил Сергей:
   — Я взорвал вторую бомбу. Видел утренние новости? Все только и пишут о тебе, о твоей девушке и всеобщем интересе к компании "Полёты на воздушных шарах "Дождись меня". Компанию ждёт грандиозный успех!
   Я схватил планшет и зашел в торговую систему. Акции опять взлетели в два раза. Рынок! Ничего личного!
   Я набрал номер Петра:
   — Ты всё успел?
   — Да! Как ты и сказал! — самодовольно ответил он. — Весь контрольный пакет плюс одна акция – и на самом дне!

   Я бросил телефон, плеснул в стакан виски из наполовину пустой бутылки и залпом выпил. Пора возвращаться в жесткую реальность. Там меня ждали Дьюла и Колесов.

Глава 2
Защита Каро Канн

   1

   Мерседес мягко плыл по шоссе с видом на море, залитое солнцем. В салоне работал кондиционер и было комфортно. Бухта Фиеса вынырнула из-за поворота внезапно и во всём своем великолепии - небесная синь тонула в безбрежной Адриатике. Я смотрел на едва различимую сине-голубую полоску вдали, где заканчивалось море, и думал о своём.

   Ненавижу планы "Б"!
   Вчерашняя встреча с Дьюлой, разумеется, была обставлена как случайность. В силу деликатных обстоятельств, никто не должен был узнать о нашем рандеву. Мы словно невзначай оказались в одно время и в одном месте – на прогулочном катере, петляющем по каналам Любляны. Даже на воде, под натянутым тентом, духота изматывала. Наши места тоже "случайно" оказались рядом.
   – Что на этот раз? – перешёл я сразу к делу.
   – Меня вынуждают отказаться от участия в тендере на право владения сетью млекоматов АО "МолПак - "Весёлый молочник".
   – Аргументы убедительные?
   – Более чем. Похитили мою дочь, Эржебет.
   – Вот как! Каким временем мы располагаем?
   – Сутки, максимум двое…
   – Мне нужна полная информация по сделке и, разумеется, о твоих подозрениях.
   – Со вторым разобраться проще. Боюсь, мы вновь перешли дорогу нашему старому "другу", хорошо тебе знакомому.
   – Неужели опять Колесов? Какая же маленькая и тесная страна !
   – Месть – это блюдо, которое подают холодным. Жаждет реванша. Я его понимаю.
   – А что касательно первого вопроса? Что стало яблоком раздора?
   – Главная сеть млекоматов по всей стране, АО "МолПак - "Весёлый молочник". Неожиданно для всех этот бизнес выстрелил. Обыватель полюбил покупать молоко в автоматах, спрос растёт как на дрожжах. Стало очевидно – за млекоматами будущее! А главный приз, как всегда, достанется первому!
   – Я понял. Как произошло похищение?
   – Ты же знаешь, все венгры – немного скрипачи, в душе – так точно, а в сердце каждого венгра обязательно звучит чардаш. Моя Эржебет превосходно играет на скрипке, с отличием окончила Венскую консерваторию. И вот, представь, на днях её пригласили на закрытую музыкальную арт-пати – должна была исполняться соната "Дьявольская трель" Тартини. Вещь грандиозная! Какой же скрипач устоит? С вечеринки она уже не вернулась. Чуть позже мне позвонил Колесов и, не объясняя причин, попросил об одолжении – выйти из тендера на АО "МолПак", который состоится послезавтра. Тут-то мне всё и стало ясно.
   – Фото Эржебет с собой?
   – Какая красавица!
   – Да, мой друг. И фото Колесова тоже, ведь вы даже не знакомы? Нет? Прекрасно. Значит, и он тебя не узнает. Теперь ты вне подозрений, как жена Цезаря. Я говорю не о своих подозрениях, а об игре Колесова – ты вне игры, а значит, можешь действовать незаметно. Необходимо вырвать Эржебет из капкана, прежде чем он захлопнется. А пока я потяну время и "подумаю" над предложением Колесова.
   – Значит, у меня есть сутки-двое! И план "А" отпадает, нас застали врасплох. Это всё, или тебе что-то ещё известно?
   – Только то, что Колесов помешан на сонатах Тартини. Правда, не знаю, чем это может нам помочь.
   – Я принял к сведению. Мне потребуется помощник, слишком уж мало времени ты мне оставил.
   – Кажется, у тебя был один помощник, – Дьюла усмехнулся, – и, по-моему, он неплохо справился в прошлый раз. Сергей, кажется? Вы даже внешне похожи как братья.
   – Дьюла поднялся и надвинул шляпу на глаза. – Теперь я в твоих руках, и почему-то уверен в тебе!
   Разговор был окончен.

   На этот раз плана "А" не существовало – только план "Б". "При этом почти ничего неизвестно наверняка, чтобы вступить в чужую большую игру", – подумал я. – "И времени в обрез! Всё, что у меня есть – алгоритм: я знаю, с чего начать, со сбора информации".
   Интересующие меня сведения мог предоставить журналист, которого упоминал Дьюла. Я набрал номер Сергея:
   – Мне нужна твоя помощь, могу на тебя рассчитывать?
   – Разве я когда-то подводил тебя?
   – Выясни мне, пожалуйста, как Колесов связан с музыкальными арт-пати в городе, и о его маниакальной слабости к творчеству Тартини. И подскажи, что тебе известно о самом музыканте: где родился, чем жил, какие тайны скрывает… Ну, ты понял… Мне не дает покоя пристрастие Колесова к музыке маэстро – в этом запутанном расследовании любая мелочь может оказаться важной подсказкой.
   – О самом композиторе сохранилось мало сведений. Итальянец, родился в Пиране, там же прославился на весь мир. Да, играл на скрипке Страдивари, словно сам дьявол вселился в его руки. Был одержим музыкой, жил ею, дышал ею. Что ещё? Ходят упорные слухи, что Тартини заключил сделку с самим дьяволом, пообещав свою бессмертную душу в обмен на божественную игру на скрипке. Соната, рожденная из этой сделки, получила имя «Дьявольская трель» — проклятие, застывшее в нотах. Что же касается Колесова, то он страстный коллекционер всего, что связано с Тартини, скупает реликвии за баснословные деньги. И раз в году устраивает грандиозный концерт маэстро в его родном городе, не считая этих помпезных вечеринок в Любляне. Кстати, такой концерт состоится уже в ближайшие дни. Тебе интересно?
   — Спасибо, Сергей! Ты мне уже очень помог. Вероятно, только злодей способен постичь гений Тартини. Но это моё субъективное мнение.

   Главное, теперь я знал, от чего оттолкнуться в этом зыбком расследовании. Начинать поиски необходимо в мрачной тени Колесова — ответы, словно туман, прячутся именно там.
   Итак, что мне на данный момент достоверно известно?
   Во-первых, Эржебет бесследно исчезла на вечеринке, организованной Колесовым, и, во-вторых, у Колесова есть и мотив, и все возможности для её дерзкого похищения. Значит, до начала тендера за жизнь Эржебет можно не опасаться. Если только ситуация кардинально не изменится, что вполне вероятно. Но Дьюла не допустит ошибки, не для того он предоставил мне полный карт-бланш на любые действия.
   И последнее, но самое важное обстоятельство — ближайшие три дня Колесов проведёт в Пиране на концерте Тартини! Значит, развязка близка, всё произойдёт именно там, в этом маленьком городе!

   На чём я мысленно остановился? Ах, да, едва различимая сине-голубая полоска вдали, где заканчивается море…
   — Да, поистине райское местечко, — произнёс водитель такси с придыханием. — С той стороны уже Венеция, рукой подать! Вон она, видите, словно мираж? А ваш пункт назначения — прямо под нами, как на ладони. Город Пиран, добро пожаловать!
   «Город — это слишком сильно сказано, — подумал я с усмешкой, — пятачок суши, зажатый с трёх сторон морем, словно в тисках! Куда ни глянь — назойливые рыбацкие лодки с мачтами и праздные туристы, слоняющиеся без дела. А сам город — всего лишь запутанный лабиринт узких улочек, петляющих вокруг памятника Тартини, словно вокруг надзирателя, следящего за грешниками. Главная же доминанта — собор Святого Георгия».

   — Лучший в городе ресторан — «Pavel», если будет угодно! — Водитель такси, доставивший меня к отелю с прозаичным названием «Пиран» и на удивление немногословный в пути, явно рассчитывал на щедрые чаевые:
   — Лучший отель — ваш!
   Не разочаровав его, я щедро расплатился – "Извольте!" – и шагнул в прохладные объятья вестибюля.
   Номер был заказан скромный, незаметный – на втором этаже, с видом на улицу, узкий, как солдатский пенал single room, с минимумом удобств.
   Изначально я планировал раствориться в этом городе, стать тенью. Но, окинув Пиран с высоты шоссе, понял – это тщетно. Крошечный, словно игрушечный, он не предлагал укрытия, заблудиться в нем было просто невозможно. Придется рисковать.
   Легенда родилась простая, без излишней вычурности: я – коллекционер-продавец малоизвестных сонат Тартини, разыскивающий покупателя в преддверии большого концерта. Колесов непременно клюнет на такую наживку. А дочь Дьюлы, скорее всего, где-то рядом с Колесовым – это логично, если в его игре девушка - главный козырь!

   Освежившись под душем и переодевшись в неброский костюм коммивояжера, я вышел в город.
   Спустилась южная ночь, и в море зажглись огоньки рыбацких лодок. Волны и воздух звенели невидимыми струнами, вторя нежной печали воображаемой скрипки.
   Я направился к церкви Девы Марии Снежной, где береговая линия круто поворачивает, взмывая в гору к собору Святого Георгия.
   Сумерки сгущались, туристы заполняли уютные ресторанчики и террасы отелей, а на каменной скамье у церкви я оказался в одиночестве. Меня устраивала эта камерность Пирана, его пешеходная тишина. Значит, я на равных с противником в мобильности.
   Оставалось выяснить, какой собственностью в Пиране владеет Колесов. Адреса двух домов, зарегистрированных на его имя, Сергей предоставил мгновенно. В Европе, что касается собственности, все удивительно прозрачно. Я не случайно выбрал это место – вся недвижимость Колесова сосредоточилась здесь. В окнах его дома горел свет, а у входа маячил худощавый мужчина. Он отчаянно пытался прикурить, щелкая пустой зажигалкой.  Наконец он потерял надежду обойтись без моей помощи и подошёл.
   — Сорри, - начал он на ломаном английском, но я перебил его:
   — Говори по русски, приятель.
   — Алёха! (Приятель) - обрадовался Кощей, - Повезло мне, а то беда, братан, никто не понимает по нашему! Хотя тоже славяне.
   Я помог ему прикурить. Было очевидно, что он из блатных. Его русский звучал как второй иностранный. Я спросил:
   — Сам давно в городе? А то я первый день, опять же, языковой барьер... Ищу кому продать редкую сонату известного композитора. Случайно не знаешь покупателя?
   — Что за лабух (музыкант)? Случаем, сам не артист (аферист)?
   — Нет, не артист, я только банкую (представляю чьи-то интересы), а музыкант - Тартини.
   — Не, я только знаю, кто Шопена лабает (играет на похоронах)... Пока на приколе (временно завязал). Балдею по- черному (отдыхаю хорошо).
   — Значит, не поможешь?
   — Фартовый (везучий) ты фраер (пацан), всё в масть ( всё у тебя получается)! Есть у меня батя (настоящий вор), академик (авторитет), шепну - он поможет. Какой-то у него свой интерес. Ты завтра с утра подгребай (подходи) и бебехи (ценности) не забудь.
   — Я буду!
   "Совсем плохи дела у Колесова с подручными, – подумал я, – блатных привлек. Ну и дела!" Я машинально нащупал в кармане визитку инспектора Лестрейда из полиции – ирония судьбы, нас опять "тянуло" друг к другу.

   Вечер я провел в ресторане "Pavel", тщательно изучая местную публику. Зал был полон, но ни одного лица, хоть отдаленно напоминавшего Колесова, я не заметил. Официанты скользили между столиками, словно тени, улавливая каждое желание посетителей. Кухня оказалась выше всяких похвал, особенно удались морепродукты – свежие, сочные, источающие аромат моря. Под аккомпанемент легкой джазовой музыки я размышлял о дальнейших шагах.

   2

   Когда рассвело, я уже сидел на террасе ресторана "Pavel", потягивая "большой капучино" и стараясь изобразить скучающего туриста, пресыщенного отдыхом. Нельзя было пропустить Эржебет, а в том, что она будет завтракать в лучшем ресторане города, по соседству с домом Колесова, я не сомневался. Чайки с надрывным криком кружились над террасой, нахально садясь прямо на тент. В такие моменты казалось, их лапки отделялись от птиц и, словно обретя независимость, танцевали чечетку на упругой ткани.

   Кощей появился первым. За ним следовала девушка лет двадцати пяти, ослепительной красоты. Она оказалась еще красивее, чем я предполагал. Длинные волосы, тонкая талия и легкая, почти невесомая походка. В обществе таких женщин мужчины теряют голову – шатенка с изумрудными глазами. Она озорно улыбнулась и направилась к дальнему столику, который я предусмотрительно выбрал как самое уединенное место в ресторане. Она поздоровалась и спросила, не занято ли место. Я улыбнулся в ответ. Вскоре подошел и Кощей. Он узнал меня, и ничуть не удивился моему присутствию.
   – Вы завтракайте, – он больше не прибегал к фене, даже старался казаться вежливым. – А я посижу в баре. – Вероятно, он уже немного доверял мне. – Я помню наш уговор. Всё тип-топ!
   Мы с Эржебет остались наедине.
   – Вы на отдыхе? – спросил я.
   – Наверное, – ответила девушка, – я не знаю, – и одарила меня лукавой улыбкой.
   – Меня зовут Боев, Андраш Боев! Сегодня в городе будет небывало многолюдно. Готовится грандиозный концерт Тартини. Вы придете? Могу я вас пригласить?
   – Я с удовольствием, – она запнулась, – но меня уже пригласил ваш друг.
   – Я вас удивлю, но "моего друга" я вижу второй раз в жизни. Я просто ищу покупателя на редчайшую сонату, а ваш… знакомый любезно предложил свою помощь.
   – Тогда и я вас удивлю, "знакомый" – совсем не мой! А что за вещь вы предлагаете к продаже?
   – Неизвестную сонату Тартини.
   – Очень любопытно. Ведь смычок маэстро невозможно спутать ни с каким другим. Его игру отличает кристальная чистота интонации, безупречная техника левой руки, а звучание его скрипки – эталон. Тартини первым открыл, что малая терция ми-соль дает отзвук до на расстоянии децимы от верхней ноты ми.
   – Ясно!
   – Ах да, я увлеклась. Я хотела сказать, что он придавал огромное значение акустике. Вы покажете мне сонату?
   Я достал папку, извлек копии нотных листов и разложил их на столе. Эржебет ахнула от восторга, мгновенно погрузившись в изучение музыкальных знаков. "Интересно," - прошептала она, касаясь пальцем одной из страниц. "Очень интересно. Я должна это сыграть! "
   – Непременно!

   После обмена любезностями, когда правила приличия были соблюдены, можно было переходить к сути дела. Кощей не мог нас слышать.
   – Эржебет, – видели бы вы, какой острый взгляд бросила на меня девушка после моих слов! – Эржебет, я встретился с вами по поручению вашего отца. Я знаю, что происходит, и я вытащу вас, обещаю!
   – Вы знаете моего отца? – она секунду-другую колебалась, прежде чем решить, можно ли мне доверять. Я поспешил ей на помощь:
   – Я даже знаю, что вы с отличием окончили Венскую консерваторию по классу скрипки. Теперь вы верите мне?
   – Я очень хочу вам верить.
   – Тогда сделайте все, как я вас попрошу, – и я поделился своим планом.
   – Я буду на концерте вместе с Колесовым, – сказала она на прощание. – Я вам доверяю! Предлагаю перейти на "ты"!

   Самое главное, мне удалось незаметно сделать на смартфон несколько снимков Кощея с заложницей при расставании. Пусть Сергей проверит по полицейской базе, не значится ли "мой блатной друг" в розыске Интерпола – такая вероятность вовсе не исключалась!

   Кощей обещал проводить Эржебет и сразу вернуться. Я аккуратно сложил копии нот в папку. Я не блефовал – фолиант с сонатой Тартини был настоящей редкостью. Он достался мне случайно, я увидел его на блошином рынке "Эчери" в Будапеште, когда искал подарок. Старик – продавец книг, такой же старый, как и его книги, гарантировал, что подарок произведет фурор. Я поверил и купил. И вот настал момент истины. Конечно, если бы я мог быть столь же убедителен, как Эржебет сегодня за завтраком! Но мне под силу только роль коммивояжера.
   Кощей вернулся не один. С ним, как я догадался, был сам Колесов – я уничтожил фото врага, но навсегда запомнил его хищное лицо. Высокий, крепкий мужчина с проницательным взглядом. Он не выглядел простаком.
 – Рад познакомиться, – произнес он, протягивая руку. – Я – Колесов.
   Его голос был спокойным, но в нем чувствовалась стальная хватка.
 – Меня зовут Боев, Андраш Боев,  – Я пожал его руку, стараясь скрыть волнение.
Теперь игра шла по-крупному.
   – Вы меня заинтриговали! – был ощутим напор делового человека. – Давайте сразу к делу!
   – Эти ноты Тартини – уникальная находка, господин Колесов. Долгое время они считались утерянными навсегда, – я протянул ему фолиант с нотами, – Извольте! (по-словенски – пожалуйста). Уверен, они займут достойное место в вашей коллекции. – Я старался говорить убедительно, понимая, что от этого зависит исход всей операции. В конце концов, я говорил чистую правду.
   Колесов усмехнулся.
   – Вы хорошо подготовились. Что ж, я ценю осведомленность и умение вести переговоры. Рассмотрим ваше предложение. Но я должен убедиться в подлинности нот. Дайте мне время на экспертизу. – он шагнул ко мне, его взгляд стал еще более пристальным. – И будьте уверены, если вы меня обманете, вам не поздоровится!
   – Разумеется, господин Колесов. Экспертиза – это ваше право, и я его уважаю. – я постарался сохранить невозмутимый вид. Время – мой друг, в этой игре. Чем дольше затянется экспертиза, тем дольше я проведу рядом с Эржебет!
   "Тартини," – повторил Колесов, словно пробуя слово на вкус. Он снова обвел взглядом ноты, задумчиво оценивая их ценность. По выражению его лица невозможно было ничего понять.
   – Вы играете в шахматы? – неожиданно спросил он. – У меня строгий режим, пора играть в шахматы. Составьте компанию, извольте. Мой дом рядом.
   – С удовольствием! – Я внутренне выдохнул с облегчением. Согласие на рассмотрение – это уже половина успеха. Моя первая цель была достигнута.

   Шахматы – старая как мир игра – гораздо больше, чем просто игра. То, как человек играет в шахматы, может сказать о нем больше, чем его досье. Колесов сразу пошел e2-e4, я ответил c7-c6 – я играл защиту Каро-Канн. Если ты играешь черными, это лучший дебют.
   – Вы достойный противник, – сказал Колесов, внимательно посмотрев мне в глаза. Это была уже не игра. Проигрыш решал, что произойдет дальше. Варианта было два: либо Колесов заинтересуется мной, либо нет. Меня устраивал лишь первый вариант, только так можно было подобраться к нему.
   Я решал, проиграть Колесову или выиграть. Мой гамбит он скорее всего воспримет как слабость – он бизнесмен, а в бизнесе проигравший выбывает. Я принял решение свести к ничьей. Так и Колесов достойно выйдет из игры, и интерес ко мне возрастёт, наверное. Положусь на интуицию.
   Мы пожали друг другу руки, и он снова оценивающе посмотрел на меня. Догадался или нет – подумал я. По-моему, я сыграл ничью убедительно!
   – Хотите бокал мальвазии? спросил Колесов.
   – Нет, спасибо. Я не люблю вино с горечью полыни.
   – Как вам угодно. Прошу, подождите здесь. У меня не займёт много времени на экспертизу, я вернусь уже с результатом.
   Колесов направился к массивной дубовой двери, ведущей, как я предположил, в его личный кабинет. Он бросил на меня последний, изучающий взгляд и скрылся за дверью. Тишина в комнате стала давящей.
   Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неужели все действительно так просто? Или в планах Колесова скрывается какой-то подвох?
   Минуты тянулись бесконечно. Я нервно расхаживал по комнате, изучая детали интерьера. Антикварная мебель, картины в позолоченных рамах, ковер ручной работы – все говорило о богатстве и изысканном вкусе хозяина. Внезапно мой взгляд упал на небольшой столик, на котором лежала открытая книга. Название привлекло мое внимание: "История рода Колесовых" с инскриптом – "от Арно". Любопытно!
   В этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Колесов. Его лицо было непроницаемым, но в глазах читалось нечто, чего я не мог понять.
   – Экспертиза подтвердила подлинность нот, – произнес он. – Ваша предложение принято.

   Он был настроен решительно:
   – Итак, сколько вы хотите за ваш фолиант?
   – Я намерен поторговаться, – я улыбнулся.
   Не в правилах бизнеса сразу сдавать свое преимущество.
   Напряжение нарастало с каждой секундой. Теперь ход был за ним. И он не заставил себя долго ждать.
   – Полагаю, у вас есть своё предложение? – спросил Колесов, не сводя с меня глаз. – Что вы хотите за эти сокровища?
   – А сколько вы готовы предложить? – Мой план – выиграть время провалился! Но поторговаться ведь можно!
   – Кафка сказал однажды: "Жизнь все время отвлекает наше внимание, и мы даже не успеваем заметить, от чего именно". – Колесов отпил вина и продолжил: – Порою мы даже не понимаем, зачем жизнь подкидывает нам ту или иную ситуацию. Люди часто занимаются не тем, чем нужно.
   – Мне нравится другая его цитата: "Не тратьте время в поиске препятствий: их может и не существовать". Не стоит искать сложность там, где ее в принципе не может быть. Пикировка не изменила счет. Всё тот же: ноль – ноль.
   – Хорошо вернёмся к нашей сделке после концерта. Вы должны понять одно – соната будет моей в любом случае, – он выдержал мхатовскую паузу, – если её можно купить и даже , если - нельзя!
   – Только учтите, после концерта цена вырастет. Ваш концерт ждет грандиозный успех! – последнее слово осталось за мной. Продолжение нашей встречи, следовательно, стало неизбежным.

   Выйдя от Колесова, я тут же набрал номер телефона Дьюлы:
   – Я виделся с Эржебет, с ней все в порядке. Я также переслал тебе фото подручного Колесова и номер телефона полицейского, которому доверяю. Самое время инспектору Лестрейду появиться на сцене! Пора заявить о похищении Эржебет. Сегодня вечером состоится решающий раунд в игре, пусть полиция будет наготове. Произойти может всякое!
   "Есть решения, которые отрезают путь назад. Их непременно надо принимать". Тоже Кафка. Возврат в прошлое – плохая привычка, ведь вы снова начинаете заново круг, который закончится уже известным исходом.
   Главное, что я для себя выяснил, – других подручных в доме Колесова не наблюдается.

   3

   Слежка за мной была неизбежна в моём расследовании, меня бы больше удивило её отсутствие.
   В номере отеля как будто ничего не изменилось: вещи на своих местах, но с признаками чужого прикосновения. Колесов? Кто бы он ни был, ушёл с пустыми руками – я позаботился об этом. Значит, Колесов собирает обо мне информацию! Верно. Он, как и я, не верит в счастливые случайности. Судя по шахматным партиям, он человек подозрительный, но с избыточным апломбом – убедил себя в непогрешимости. На этом и сыграем!
   Из фойе отеля я позвонил Сергею, произнеся условный шифр: «Абракадабра».
   Даже Колесов не раскусил бы этот ребус!
   – Я тебя услышал! Ок!

   Вечер окрашивал прибрежный променад в багряные тона. Валуны-волнорезы, наваленные у кромки моря, не спасали от брызг. Волна, прежде чем отступить, с яростью обрушивалась на камни, щедро осыпая прохожих солёными каплями.

   По времени Эржебет должна была вот-вот выйти из дома, чтобы успеть на концерт на площади Тартини. Я купил букет из миниатюрных роз для Эржебет, надеясь перехватить её на променаде. Так и вышло.
   – Эржебет! – я помахал рукой. – Идите сюда!
   Она была одна. Если кто-то и следил за ней, то издали, оставаясь в тени.
   – Ты любишь дикие розы? Я выбирал цветы, похожие на тебя! – Эржебет дурманила меня своей красотой. – Я поговорил с твоим отцом. Не волнуйся ни о чём! Сегодня ты будешь свободна.
   – Спасибо, очень красивый букет! – она на мгновение замолчала. – Скажи папе, я его очень люблю!
   – Как же я завидую твоему папе!
   – А для тебя я сыграю "твою" сонату Тартини. Хочешь?
   – Увы, Колесов согласился купить у меня сонату, но твоё предложение звучит куда заманчивее!
   – Замечательно! – она взяла меня под руку и озорно улыбнулась:
   – Ревнуешь?
   – Да, ревную!
   – К кому?
   – Ко всем мужчинам разом.
   – Тогда я скажу тебе, что ты мне понравился с первого взгляда, там, в ресторане "Pavel". Ты был такой загадочный и в то же время такой надёжный… Я сразу тебе поверила!
   – А мне ты показалась самой смелой девушкой в Словении!
   – Смелой и только?
   – И самой красивой! У тебя внешность Агнес Добо, ты это, конечно, знаешь… Невозможно пройти мимо, не обернувшись. Я сразу потерял голову.
   – Спасибо! Я такая! Берегись!
   – Поздно, я уже влюбился как мальчишка! – на мои слова она лишь заразительно рассмеялась.

   Мы шли мимо старинных зданий, украшенных крылатыми венецианскими львами, и со стороны казались совершенно беззаботными.
   – Меня поразил памятник Тартини! – сказала задумчиво Эржебет, – Скульптору удалось запечатлеть саму суть гения.
   – Гений напоминает дьявола со скрипкой!
   Внезапно Эржебет остановилась, прислушиваясь к доносившимся с площади звукам музыки. Мелодия концерта Тартини долетала сюда сквозь шум прибоя и гомон толпы. Она закрыла глаза, на мгновение погрузившись в мир звуков.
   – Это начало сонаты, – прошептала она, – сейчас будет самая сложная часть.
   Ее лицо осветилось каким-то внутренним светом. Я смотрел на нее, завороженный. В этот момент я понял, что не просто влюбился, а пропал. Она была для меня чем-то большим, чем просто красивая девушка. В ней была тайна, глубина, искра, которая притягивала меня, как магнитом.

   Мы дошли до площади Тартини, где уже собралась толпа. Эржебет сжала мою руку, словно ища поддержки. На сцене, залитой светом прожекторов, музыканты заканчивали настройку инструментов. Я заметил, как она нервничает.
   – Я сыграю для тебя эту сонату в Любляне, – сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Для тебя одного!

   4

   Ничто не происходит по велению волшебной палочки. Я уже почти расслабился, решив, что обыск в номере был всего лишь досадной случайностью, как провидение тут же предъявило свой счёт. Холодное прикосновение дула с глушителем ни с чем не перепутаешь. Именно оно сейчас впивалось в мой бок. Обладатель пистолета, цедя сквозь зубы, приказал не совершать ничего «подозрительного», но, к счастью, не уточнил, что именно он имеет в виду.
   На овальной площади, залитой закатным солнцем, начинался концерт – туристы заполнили всё свободное пространство. В этой сутолоке, словно фокусник, я чуть сместился вправо, уступая место двойнику, одетому в точь-в-точь как я. Сергей, тенью, кружил рядом, выжидая нужный момент. И вот, подмена совершена – быстро, почти незаметно. У меня наконец появился шанс уволиться из коммивояжеров.

   Я вернулся в холл отеля, где меня уже поджидал напряжённый, как первая скрипичная струна "ми", инспектор Лестрейд.
   – Опять вы? – выпалил он, смерив меня взглядом. – Знаете, это уже чересчур! У вас на лице написана связь с русской мафией!
   – Инспектор, нет времени на домыслы. Все гораздо серьезнее, чем кажется. У нас есть факт похищения двух человек.
   – Допустим, о девушке я в курсе. А кто второй?
   – Второй – это я!
   – Вы?! – Лестрейд явно запутался. – Ничего не понимаю… Как это – вы?!
   – Только что меня похитили посреди площади, приставив к боку пистолет с глушителем. Ни больше, ни меньше… Хорошо, меня подменил мой друг!
   Инспектор, казалось, готов был ощупать меня, чтобы убедиться в моей реальности.
   – Вы… – он ткнул в меня пальцем, – Вы же вот, стоите передо мной! Кто подменил? Кого подменил? Как подменил?
   Я вкратце изложил ему суть своего расследования. "Лестрейд" больше не перебивал, лицо его стало серьезным.
   – Это русские, – процедил он знакомые слова.
   Мы договорились, что Лестрейд даст мне двадцать минут, после чего полиция возьмет дело в свои руки.
   – И, кстати, – добавил он, – ваш Кощей уже давно в нашем списке.

   Колесов встретил меня без тени удивления.
   – А мы вас заждались, Андрей – Андраш Боев! Ловко вы провели моего человека.
   – Кафка писал: "При встрече с настоящим врагом в тебя вселяется безграничное мужество".
   – Не разбрасывайтесь словами! – Колесов подал знак Кощею, – Пригласите Эржебет!
   В комнате, помимо Колесова и Кощея находилися и тот самый тип с пистолетом. Кощей привел девушку. Колесов достал телефон и набрал номер. Звонит Дьюле, понял я.
   – Добрый день, дорогой! Время истекло, мне нужен ответ! Вы отказываетесь от компании "Весёлый молочник" – да или нет? Ах, вот ещё что! Вам передают привет Эржебет и Боев. Ваш друг выдал себя любовью к шахматам – слишком уж старался мне угодить. И в подарки судьбы я тоже не верю.
   Я посмотрел Колесову прямо в глаза.
   – Считаю, партия в шахматы осталась незаконченной. Предлагаю доиграть. Я вам сонату Тартини, а вы мне – Эржебет.
   – Вы снова предлагаете ничью. А я уверен – я победил! – он снова приложил телефон к уху. – Вы меня услышали, мой друг!

   Как же вовремя иногда появляется полиция! Прежде я видел такое только в кино. И во главе кавалерии, конечно же, был великолепный инспектор Лестрейд!
   – Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде!
   В комнате воцарился хаос. Кощей бросился на меня, но Лестрейд оказался проворнее – скрутил его в мгновение ока. Тип с пистолетом попытался сбежать, но уткнулся в стену из полицейских. Колесов, казалось, окаменел от удивления. Он держал телефон у уха, словно надеялся, что Дьюла каким-то образом спасет его. Эржебет, освобожденная от своего заточения, улыбаясь подошла ко мне.
   – Все кончено, Колесов, – провозгласил Лестрейд, защелкивая на его запястьях наручники. – Игра сделана! Ваши преступные схемы раскрыты, а ваши сообщники будут привлечены к ответственности!
   Пока полицейские уводили Колесова и его сообщников, ко мне подошел инспектор Лестрейд. Он выглядел довольным, словно ребенок, получивший долгожданную игрушку.

   – Боев, вы снова меня выручили. Ваши методы, конечно, не всегда понятны, но результаты впечатляют. Хоть вы и коммивояжер, из вас вышел бы отличный детектив!
   – Вполне возможно, инспектор!


Глава 3

Сытый кролик атакует

   1

   — О чём ты говорил с папой? — спросила Эржебет, дождавшись моего выхода из кабинета её отца. Если мужчина не хочет говорить правду, он шутит:
   — О том, как сделать каждый твой день еще прекраснее, дорогая! Твой отец предложил нам путешествие в Сентендре, как тебе эта идея?
   — О, с превеликим удовольствием! Я обожаю путешествия! Обожаю папу! Обожаю тебя! И новые впечатления тоже обожаю!

   По правде говоря, Сентендре действительно всплывал в нашем с Дьюлой разговоре, но не как пункт назначения для медового месяца, а скорее как шахматная доска для новой, изощренной игры. Дьюлу не давала покоя мысль о том, что лучший балканский каймак производится на фабриках конкурентов… по нашим технологиям. Утечка секретных формул была очевидна. Именно об этом, и о стратегиях противостояния проискам конкурентов, мы и собирались поговорить с Дьюлой с глазу на глаз.

   Между тем, Эржебет я сказал :
   - Тогда решено! Собирай чемоданы. Нас ждут живописные улочки, уютные кафе и новые приключения!
   Эржебет захлопала в ладоши. Как же я хотел сейчас, чтобы наши поездки были наполнены не шпионскими играми и промышленными интригами, а искренним, беззаботным счастьем. Но, увы, в последнее время так не получается! Такова цена успеха в нашем жестоком бизнесе.

   И вот мы в аэропорту.
   Нам с Эржебет оставалось лишь миновать таможенный контроль перед рейсом в Будапешт. Наши вещи уже скользили по ленте интроскопа, как вдруг…
   — Это ваш саквояж? — прогремел голос контролера, и тут же, словно эхо, по громкоговорителю прозвучало зловещее: "Тревога! В саквояже бомба!"
   "Что за чертовщина?" – успел я подумать, как мир вокруг взорвался хаосом. Крики, свистки, топот бегущих ног, мелькание бронежилетов… Но я, кажется, первым догадался... В памяти всплыл вчерашний разговор с любимой :
   — Что привезти в подарок нашим венгерским друзьям, Эржебет? Чем удивить искушенного мадьяра?
   — Презенты? — переспросила она, лукаво прищурившись.
   — Именно! От чего венгерское сердце забьётся чаще, запоет и возликует!
   — Есть две вещи, способные вмиг покорить любого венгра: обжигающая палинка и сладкая, как грех, паприка!
   И я, окрыленный советом, засунул к ней в саквояж увесистую банку с паприкой и бутылку терпкой черешневой палинки. Засунул и забыл в суматохе сборов. Вот она, расплата за беспечность!

   Я пробился сквозь толпу к самому высокому и, судя по всему, главному таможеннику.
   — Простите, офицер, — произнес я, стараясь сохранять олимпийское спокойствие. — Уверен, произошла досадная ошибка. Эржебет везет с собой лишь традиционную венгерскую паприку.
   Офицер, казалось, не был расположен к беседе.
   — Паприку? — скептически переспросил он, вскинув бровь. — А что это за паприка такая, которая выглядит как… как граната?

   Действительно, банка была на загляденье: толстая керамика, причудливые узоры, герметичная крышка. На рентгеновском снимке она, несомненно, могла сойти за что угодно, только не за приправу.
   Я продолжил настаивать на своём. Офицер, заметно смягчившись, отдал распоряжение тщательно осмотреть подозрительный предмет. И вот, наконец, крышка поддалась, и воздух наполнился пьянящим ароматом свежей, молотой паприки. Всё мгновенно стало ясно. Тревога была отменена, эвакуация прекращена, а Эржебет освобождена. Офицер, залившись краской, пробормотал скомканные извинения и поспешил ретироваться.
   Эржебет, до сих пор наблюдавшая за происходящим с недоумением, наконец, улыбнулась.
   "Ну что, - промурлыкала она, – теперь ты знаешь, как выглядит "самая опасная" приправа в мире?"
   Ее смех эхом разнесся по залу ожидания, заражая и других пассажиров, успевших изрядно поволноваться. Даже суровые лица таможенников тронула легкая улыбка.
   Напряжение в зале ожидания схлынуло также быстро как и возникло.

    2


Ласло встретил нас в аэропорту. Я сразу выделил его из толпы: высокий, подтянутый, в кричащей гавайской рубашке и с табличкой, на которой четко виднелась моя фамилия.
– Добрый день! Как долетели? – обернулся он к нам с Эржебет, безошибочно определив, кого ему нужно встречать. – Я Ласло, друг Дьюлы.
– Меня зовут Боев. Андраш Боев!
– Я ваш трансфер. Прошу, располагайте мной.

Инстинкт заставил меня оглядеться. Еще в самолете меня насторожил тип, сидевший позади Эржебет. Он отчаянно пытался изобразить спящего, но его выдавал нарочито громкий храп. Я специально шепотом попросил Эржебет переложить важные вещи в её сумочку. И каждый раз, когда я что-то говорил, храп подозрительно стихал, а потом возобновлялся с удвоенной силой. Спящий явно переигрывал.

Теперь же я тщетно пытался выцепить его взглядом в толпе встречающих. Спящий как сквозь землю провалился! Тем не менее, следуя протоколу, я попросил Ласло подстраховаться: высадить нас на стороне Пешта, а через час ждать на стороне Буды, за Дунаем. Если Спящий и следил за нами, то, скорее всего, из автомобиля. Поэтому я схватил Эржебет за руку и потащил к отходящему плавучему автобусу RiverRide:
– Эржебет, я всегда мечтал о машине-амфибии, а тут целый автобус!
– Ты хочешь сказать, мы поплывём через Дунай? На этом?
– Нет, мы поплывём по Дунаю. Да, на этом автобусе.
– Это невероятно! Ты у меня такой изобретательный!
– Да, я такой! – ухмыльнулся я.

Мы лихо съехали в реку, и автобус, словно по волшебству, превратился в корабль.
Я похвалил себя за предусмотрительность. Не зря я накануне проштудировал все известные путеводители по Будапешту. Знание – сила, особенно в шпионском деле. Джеймс Бонд сейчас нервно курит в сторонке.

Речная экскурсия оказалась фееричной. Эржебет с восторгом фотографировала панорамы Будапешта. Цепной мост Сечени, здание Парламента, Будайская крепость – всё отражалось в водах реки, создавая завораживающее зрелище. Я же, сохраняя бдительность, исподтишка сканировал окружающее пространство. Эржебет была в полном восторге от экскурсии.
– Не волнуйся, детка, всё под контролем, – прошептал я ей на ухо. – Просто наслаждайся прогулкой.

После речного круиза мы выбрались из автобуса на другом берегу. Ласло ждал нас в условленном месте. Спящего нигде не было видно. Я облегченно выдохнул. Похоже, фокус с амфибией удался.
В машине Ласло мы направились на проспект Андраши – ещё одна мера предосторожности. Так поступают только настоящие профессионалы. По дороге я внимательно наблюдал за происходящим, но ничего подозрительного не заметил.
Может, я преувеличиваю опасность? Может, Спящий – просто случайный попутчик? Но доверие – роскошь, которую я не могу себе позволить. На проспекте меня интересовал один книжный магазин-бар. Там не только можно было затеряться под видом «читателя», но и выпить приличного вина, просматривая книги. Магазин располагал к долгому чтению, но важнее другое: наличие черного выхода через подсобку во дворы, чтобы оторваться от «хвоста».

И только после этого маневра мы попросили Ласло отвезти нас в отель Four Seasons. В номере я первым делом проверил наличие «жучков». Чисто. Попросил Эржебет отдохнуть, а сам спустился в бар. Мне нужно было собраться с мыслями и обдумать дальнейшие действия. И конечно же, выпить мартини. Взболтать, но не смешивать.

Бар отеля Four Seasons был воплощением элегантности и безмятежности. Приглушенный свет, мягкие кресла, тихий джаз – идеальное место для размышлений. Я заказал свой мартини и, устроившись в углу, стал наблюдать за посетителями. Краем глаза я заметил мужчину, показавшегося мне знакомым. Он сидел у стойки и оживленно беседовал с барменом. Присмотревшись, я узнал в нем того самого Спящего из самолета.
Сердце бешено заколотилось. Он нашел нас. Значит, мои подозрения не были напрасными. Но как он вычислил наш маршрут? Ласло? Исключено. Дьюла ручается за него. Оставался один вариант – он каким-то образом проследил за нами после плавучего автобуса. Либо у него есть сообщники в городе.
Я залпом осушил мартини и направился к выходу. Нужно действовать быстро. Достав телефон, я набрал номер Дьюлы и, коротко обрисовав ситуацию, попросил его немедленно связаться с агентами в Будапеште. Нам нужна помощь.

Вернувшись в номер, я застал Эржебет спящей и не стал её будить. Тихо собрал самые необходимые вещи. Нам нужно как можно скорее покинуть отель. Написал короткую записку для Дьюлы с объяснением своих действий и оставил ее на видном месте. На самый крайний случай. Затем разбудил Эржебет и, не вдаваясь в подробности, попросил ее собраться. «Небольшие изменения в планах», – уклончиво пояснил я. Внизу нас уже ждало такси. Операция вышла из-под контроля, но не совсем!

Автомобиль мчался по ночным улицам Будапешта, унося нас прочь из безопасного, как я полагал, убежища. Эржебет, еще сонная, вопросительно смотрела на меня. "Что случилось? Что ты делал в баре?"
Я решил не вдаваться в подробности сейчас. Эржебет мне доверяет:
– Объясню позже. Просто поверь, нам срочно нужно уехать.

Меня захватил шпионский азарт. Спящий словно тень преследовал нас по пятам. Кто он? И чего он хочет? Мысли вихрем крутились в голове. Я прокручивал в памяти каждое свое действие, каждое слово, каждую встречу, пытаясь понять, где допустил ошибку. Где он смог нас засечь? Я всегда строго следовал шпионскому протоколу. Ошибки быть не могло.
Дьюла перезвонил через несколько минут. "Агентов не будет. Они в отпусках. Будьте осторожны. Этот парень – профессионал". Поблагодарив его, я почувствовал, как напряжение после мартини немного спадает. Осознание моральной поддержки придало сил.

Машина остановилась у здания в переулке. Нас вновь встретил Ласло, одетый на этот раз неприметно. "Быстро. Нужно сменить машину и переместиться", – предложил он. Эржебет крепко сжала мою руку. Я попытался ободряюще улыбнуться ей, но она явно не понимала происходящего. Хорошо, что я понимал: ставки высоки как никогда. Главное, благодаря принятым мерам, мы смогли оторваться от Спящего навсегда.

Впереди нас ждала неизвестность. Но я знал, что игра, которую мы затеяли с Дьюлой, началась, и я сделаю всё, чтобы защитить Эржебет. И выясню, кто стоит за Спящим и кто «крот» в компании Дьюлы! Это стало личным.
– Едем в Сентендре! – уверенно скомандовал я. – Немедленно!
– Я незаметно высажу вас в Эстергоме, а сам сделаю ложный заезд на Балатон, на случай если нас всё же выследили. Там залягу на дно в трактире "У Марии".


 3


Дорога от Эстергома до Сентендре, если не останавливаться у трактира "Фиш", занимает тридцать семь минут. Но только в этом трактире можно продегустировать загадочное венгерское блюдо - "ухи" в лучшем исполнении. Дьюла очень настойчиво советовал непременно в этом месте и именно "ухи"! А название самого блюда даже повторил несколько раз, чтобы я запомнил.

   – Очаровательное местечко! – воскликнула Эржебет, вдыхая ароматные запахи. – Кажется, сама кухня шепчет о своих секретах…
   – Это потому что здесь готовят самые вкусные "ухи"! Странно только, что нет ни души.
   - Я проголодалась как боевая лошадка. И хотя, я не понимаю разницы между боевой и просто лошадкой, возражать не рискнул. Я и сам проголодался как боевой конь после Венской баталии.
   – Располагайся, где душе угодно, весь трактир в нашем распоряжении! А я – за овсом, – пошутил я.
   – И не забудь про зимнее мороженое! Малиновое брауни – лучшее лакомство Венгрии!
   – Будет исполнено, моя всеядная боевая лошадка!

   – Что это? – с подозрением спросила Эржебет, когда перед нами возникли дымящиеся тарелки.
   Хозяин заведения, довольный произведенным эффектом, разразился витиеватым монологом на сербском, из которого я выудил лишь два знакомых слова: «ухи» и «братушки».
   Эржебет перевела:
   – «Ухи» для "братушек"!
   – Но почему это выглядит как наша уха?
   – Та есть уха, та есть уха, – застрекотал хозяин, словно сорока на ветке: – Ах Дьюла, твой "русский" сыграл весёлую шутку!
   – Зато мы познали вкус одного из восьми чудес венгерской кондитерской мысли!
   – И странного блюда «ухи», – добавил я.

   Мы уже поднимались из-за стола, когда в дверях трактира появилась пёстрая ватага – съёмочная группа. Их разукрашенный оранжевый автобус преследовал нас от самого Будапешта. За рулём – режиссёр с хорошенькой спутницей, а рядом – артист, ряженый клоуном в огненно-рыжем парике. Клоун, подлетев к Эржебет, бесцеремонно схватил руку девушки, приглашая в пляс: – Szepseg! Szepseg!
   Эржебет, слегка отстранившись, что-то ответила ему на венгерском.
   – Говорит, я лёгкая, как бабочка, – объяснила она мне смущённо, – что он цирковой клоун и что они едут в Сентендре снимать фильм о клоуне, где он играет главную роль. И я ему очень понравилась. Приглашает меня на съёмки.
   – И как далеко зашли ваши переговоры о съёмке? – ревниво спросил я. – Передай этому «слепому» Клоуну, если он, конечно, не ослеп от твоей красоты, что ты не одна!
   Он ответил, что клоуны – эгоисты! Только яркая личность имеет успех.
   – Куда уже ярче?! Очень ему сочувствую! С детства не люблю клоунов.

   Мне было о чем поразмыслить.
   Во-первых, Эржебет до сих пор не знает, что мы – на задании. Она уверена, что у нас просто отпуск, репетиция свадебного путешествия.
   Во-вторых, на все эти события можно взглянуть под другим, более пристальным углом:

   – Очаровательное местечко! – восхитилась Эржебет. – А какие ароматы доносятся с кухни… – В этот самый момент я, будто невзначай, прячу крошечную флэшку в карман ее укороченного жакета из ткани букле :
   – Это потому что здесь самые вкусные «ухи»! Странно только, что нет ни души.

   – Я проголодалась, как боевая лошадка, – заявила она. – Я, в свою очередь, незаметно проверяю автомобильный видеорегистратор – все в порядке.

   – И не забудь про зимнее мороженое! Малиновое брауни – лучшее лакомство Венгрии! – Я украдкой наблюдаю из окна кухни, как незнакомый водитель на парковке что-то оживленно рассказывает по мобильному телефону, размахивая руками. Случайное совпадение? Не думаю. Его машина припаркована так идеально, чтобы мы все время оставались в поле зрения. Тоже случайность?

   – Szepseg! Szepseg! – Почему клоун так бесцеремонен? В Европе вторгаться в личное пространство не принято. Репутация клоуна позволяет? К клоуну, в принципе, нельзя относиться серьёзно – идеальное прикрытие. Нет, клоун явно знает, что делает, и Эржебет он выбрал тоже не случайно. И сказал он ей явно больше, чем она перевела – он оставил ей свой адрес, о котором она умолчала. Забавно. Проследить за флэшкой можно было только в тот краткий миг, когда я в машине переложил ее в жакет Эржебет. Значит, я не ошибся – за нами следят от самого Будапешта, причем на двух машинах.

   – С детства не люблю клоунов! – Я незаметно проверяю карман ее жакета из ткани букле – флэшки уже нет. Сюрприз! Теперь флэшка с GPS-маячком позволит с хирургической точностью определить местоположение интересующего меня объекта.
   Пусть Эржебет считает, что встреча с клоуном была чистой случайностью.
   – С детства не люблю клоунов! – повторяю я и одариваю Эржебет самой безмятежной улыбкой. – Тебя же обожаю! – Видеорегистратор зафиксировал, что водитель машины на парковке наблюдал за нами с самого приезда и всё это время не отрывал мобильный телефон от уха.

   В-третьих, перед этим вояжем я встретился с Дьюлой на прогулочном катере, и у нас состоялся весьма откровенный разговор.
   – Ты уверен, что в Пиране тебя выдали шахматы?
   – Маловероятно, но с фактами не поспоришь. Конечно, Колесов мог навести справки, но не так быстро! Если только… Ты хочешь сказать…?
   – Да, мой друг. В руководстве компании завелся крот – иного объяснения я не нахожу. За последний год из компании утекло несколько секретных формул лучшего балканского каймака. Боюсь, что и новую формулу может постигнуть та же участь, если мы не примем контрмеры. Ущерб – колоссальный!
   – Предают только свои. Кто имеет доступ к формулам?
   – Только члены совета директоров компании. Но кто из них – крот?
   – А кто из них знает о нашей дружбе?
   – Только Арно.
   – Я бы начал подозревать его первым. Иначе как Колесову стало известно обо мне так быстро? Арно! Где - то я уже видел это имя! Нужно выманить и разоблачить крота.
   – Согласен, мой друг, но как?
   – Пока не придумал. Но придумаю. Сам знаешь правила – никому нельзя верить, когда ведешь расследование.
   На следующий день, по моей просьбе, Дьюла созвал экстренное заседание совета директоров компании, на котором подробно обсуждалась новая формула балканского каймака с улучшенными характеристиками. Было принято решение запустить производство нового продукта подальше от посторонних глаз, на заводе в Сентендре, а я должен был доставить и передать секреты производства лично директору завода. Так у меня появилась флэшка с GPS, которую у меня только что «незаметно» похитили. Я должен узнать, в чьих последних руках эта формула окажется.

   – Сентендре тебе понравится! – заверила Эржебет. – Идеальное место для медового месяца! Я люблю маленькие городки у Дуная, но этот – особенный, город художников, где на каждом шагу галереи и мастерские.
   – Как по мне, лучше было бы провести наш медовый месяц в Будапеште, в кровати, с перерывом на завтрак, обед и ужин!
   – Маньяк! Ты не понимаешь, в Будапеште нет таких тихих улочек, где можно гулять вдвоём, держась за руки.
   – Вот каким ты представляешь себе идеальный медовый месяц!
   – Мне с тобой хорошо – никто ещё не смешил меня так, как ты!

   Сентендре уже виднелся с шоссе, город террасами спускался с холмов к Дунаю.
   – Вот он, наш уютный, сказочный Сентендре!
   – Вот он, наш винный погреб Венгрии!

    4


   Забронированые Апартаменты нас ничуть не разочаровали — на столе стояла пузатая бутылочка настоящего токайского асу — комплимент от гостеприимного Ласло. Спасибо Дьюле, его адрес стал нашим счастливым билетом. Ключ по старинке ждал над дверью — в этом вся прелесть провинциальных городков.

   — Я в душ, составишь компанию? — Эржебет одарила меня лукавой улыбкой. — Решай живо, уговаривать не стану!
   — А как же тихие улочки? Предположим, мы вышли на прогулку, что ты выберешь: шоколадный эклер или миндальный круассан?
   — Ещё спрашиваешь! Я мигом.

   На самом деле меня ждала встреча с Иштваном, директором завода Дьюлы. Директор — важная персона в маленьком городке. Мы столкнулись с ним там, где и должны были — в ресторанчике "Labirintus".
   — Добрый вечер, господин Боев! Осмелюсь звать вас Андраш? Госпожа Эржебет, mille baisers!
   — Добрый вечер, господин Иштван! Буду рада.
   — Извольте, господин Иштван!
   — В погребах "Лабиринта" таятся сокровища, рекомендую продегустировать местные вина. А филе оленя с черничным соусом, вырезка оленины по-охотничьи, тушеное мясо в красном вине, суп-рагу из дичи с тархуном… пальчики оближешь!
   — Дорогой Иштван, а что посоветуете барышне, которая вовсе не стремится в плюс-сайз модели?
   — О, тогда ваш выбор — флодни — слоёный пирог из орехов, яблок и джема. Ещё ни одна модель не устояла!
   — Чувствую себя Евой, искушаемой Иштваном… меня не изгонят из рая?
   — Не волнуйтесь, в наши дни рай превратился в коммерческое предприятие.
   — Вы постоянно живёте в Сентендре, Иштван? Что здесь непременно стоит увидеть?
   — В Сентендре есть лишь одна подлинная достопримечательность — мой винный погреб, — хохотнул директор. — Мои друзья обожают коротать там вечера за бокалом чего-нибудь этакого. Собственно, дом я купил именно из-за погреба. Приглашаю вас разделить мою редкую коллекцию изысканных вин.
   — Благодарю, Иштван, непременно воспользуемся вашим радушием.
   Я заказал гуляш и бокал токайского, Эржебет — свой соблазнительный флодни, а Иштван — суп-рагу из дичи, разумеется, с вином.
   Время пролетело незаметно. Мы покинули наш райский уголок, лишь убедившись, что за нами по-прежнему следят. В дверях ресторанчика, как и следовало ожидать, мелькнули знакомые лица — режиссёр и его подружка. Пришло время прощаться с директором.
   — Ты не разлюбишь свою сладкоежку, если она превратится в пончик? — спросила Эржебет, когда мы остались наедине. — Искушение здесь на каждом шагу!
   — Только если соотношение талии к бёдрам превысит 0,70588253.
   — О, я наслышана об этой заветной пропорции! Кажется, я нашла последнего романтика на земле!
   — Ну ты же знаешь, я шучу!
   Гораздо важнее, что я передал Иштвану посылку от Дьюлы, точно такую же, как клоуну и режиссёру. Пусть теперь поломают голову, что же им досталось. Посмотрим, где информация всплывёт раньше!

   Хочешь держать ситуацию под контролем — держи врагов поближе. И заставь их сомневаться в себе, спутай им карты — только так получишь преимущество.
   Мне казалось, что я преуспел. Каждый из пяти директоров в совете компании получил свою пронумерованную флэшку с "формулой каймака", и ещё две — мои, с GPS-трекерами, чтобы отслеживать перемещения вокруг меня. Флэшка, чей номер засветится у конкурентов, укажет на крота. Я всегда придавал большое значение деталям.
   — У меня ощущение, что вокруг меня происходит что-то очень странное, о чём я ничего не знаю, да? — произнесла Эржебет с наигранной невинностью. — Ты мне ничего не хочешь рассказать?
   — Не понимаю, о чём ты?
   — О том, что я чувствовала себя в ресторане, словно герой фильма «Голодный кролик атакует» в самом начале картины!
   — В нашем случае, после ресторана логичнее — «Сытый кролик атакует»!
   — Ты вообще смотрел этот фильм?
   — Эржебет, ты гений! Ты подкинула мне отличную идею! Лучшая защита — это нападение! Я должен атаковать первым, если хочу спутать карты кроту.
   — Ты по-прежнему говоришь загадками.
   — Любимая, лучше я куплю тебе букет алых роз! Визитка клоуна при тебе? Завтра мы идём на съёмки!
   — Вот это поворот!

   Утром, полные энтузиазма — обычное состояние в путешествии — мы отправились на поиски клоуна. Тем более у нас было его приглашение на одну персону, а я с Эржебет себя уже не разделяю.
   — Только не вздумай ревновать! — предупредила Эржебет. — Он оставил адрес, чтобы позлить тебя!
   — В таком случае, ему это удалось. Никогда не любил клоунов! — я расхохотался.

   Мы легко нашли съёмочную группу на площади Фё. Съёмки были в самом разгаре, а наш клоун — в ударе, похоже, он отрывался по полной, воплощая свой собственный замысел, а не режиссёрский.
   Я попросил Эржебет купить нам кофе, а сам, не церемонясь, подошёл к режиссёру, выхватил хлопушку и грохнул:
   — Финиш! Резкий уход в чёрное! Титры! — Всегда мечтал это сказать!
   Клоун опешил: — Вы сумасшедший?
   — Меня зовут Боев,  Андраш Боев! Мне не понравилось, как вы играете клоуна — „Не верю"! Давайте сбросим маски! Клоуну досталась пустышка. Вот незадача!
   По тому, как занервничал режиссёр, я понял, что попал в яблочко.
   — Вы срываете съёмку! Немедленно уходите!
   — Не прощаюсь, господа! — Эржебет вернулась с двумя стаканчиками капучино.
   — Дорогая, ты пропустила самое интересное. Клоун только что сыграл свою лучшую роль. Правда, для этого он украл мою реплику.
   — Милый, не расстраивайся. У меня вообще дежавю — снова, как в «Голодный кролик атакует», или «Сытый»… Я окончательно запуталась!
   — Поразмышляем над этим в ресторане.
   Теперь мяч был на стороне Клоуна.

   В ресторане я первым делом открыл планшет. Обе флэшки с GPS-маячками стремительно двигались в направлении Любляны. Неожиданно!

   5


   — Завтра едем в самый крутой термальный бассейн, с температурой +34 и с искусственным течением! — мечтательно произнесла Эржебет, устраиваясь у меня на плече. — И попробуй только отказаться!
   — Типа «мокрые вечеринки» до утра? Вода с подсветкой, культовая электроника, коктейли рекой, дикий угар и всеобщее помешательство? Ты об этом?
   — Узнаю моего Отелло! Это когда на улице +4, в воде +38, над тобой — звёздное небо ночного Будапешта, ты окутан паром и никуда не надо спешить!
   — Звучит заманчиво, как реклама «Октоберфест»! Но я слышал другое.
   — Кто что ищет! В Венгрии есть всё!
   — И где это волшебное место?
   — В "Сечке" — Сечени!
   — В часе езды от нас — почему бы нет!
   — Обещаешь?
   — Чтоб мне никогда не жениться!
   — Дурак! И попробуй только отказаться!

   Утром, как обычно бывает – хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах – позвонил директор Иштван. Предложил встретиться. Наши желания в этом совпадали, поэтому я заколебался – отказаться от приглашения и выбыть из игры, или согласиться и навсегда остаться холостяком.
   Я выбрал компромисс – и встречу с Иштваном вечером, и купание в термальных источниках с Эржебет до вечера. Движуха на целый день мне была обеспечена.
   Эржебет прыгала от радости, как ребёнок. Я пообещал себе на несколько часов забыть о делах и просто побыть рядом с красивой женщиной в райском месте!
   Но мысли, как назойливые мухи, возвращались к делам: почему обе флэшки перемещаются одновременно и куда именно? На второй вопрос, положим, ответ у меня был – к "кроту", для изучения подмены, а вот на первый… Вторая флэшка выводила на "Директора", а это уже – слишком! Вот почему новая встреча с Иштваном была так важна. И нужно не забыть сказать Дьюле, чтобы отследил получателя флэшек у себя, в совете директоров.
   – Эй, ты где? – вырвала меня из раздумий Эржебет. – Ты как таинственный остров! Весь отпуск вокруг тебя что-то происходит, а я даже не понимаю что! Это так бесит!
   – Обещаю, всё закончится, как только мы вернёмся в Любляну. Дай мне немного времени, совсем чуть-чуть, и я перестану быть загадочным. Вовсе! Даю слово!
   – Не спрашивай, почему я люблю тебя!
   – И я тебя!
   Даже если я не показываю вида, что меня мучает совесть, это вовсе не значит, что у меня её нет. Сегодня я чувствовал себя человеком, потерянным для семейной жизни.
   К тому же, в зеркале заднего вида мелькнул знакомый силуэт – я узнал эту машину, она стояла на парковке у ресторана в тот вечер, когда к нам приехал цирк.
   На всякий случай, я запарковался возле участка полиции. Мы договорились с Эржебет, что разойдёмся в раздевалках и встретимся уже в открытом бассейне.

   День выдался на редкость прекрасным, солнечным и без единого дуновения ветерка – по шкале до десяти баллов – все десять! Вода была тёплой и прозрачной.
   Эржебет говорила чистую правду: в Венгрии каждый может найти то, что ищет. Я нашёл бурлящий гейзер и развесёлых раскрепощённых туристок топлесс под ним. Невольно я сравнил их с Эржебет, и, конечно же, сравнение было в пользу Эржебет!
   Вскоре туристки уплыли, а моя девушка так и не появилась. Я поднялся наверх, ко входу. Администратор проверила женскую раздевалку. Эржебет там не было.
   – Только что здесь была девушка в белой футболке, синих джинсах, с тёмными волосами. Она не могла просто так исчезнуть. Мы пришли вместе.
   – Здесь много купален и бассейнов, очень легко потеряться. Поищите вашу девушку получше.

   Я обошёл все бассейны с одним и тем же вопросом: "Вы не видели очень красивую девушку в белой футболке и синих джинсах?" Купальщицы в бикини только смеялись в ответ и брызгались водой. Ну же, Эржебет!
   Я снова вернулся к администратору:
   – Простите, что снова беспокою, но я нигде не могу найти мою девушку. У полиции есть местный номер?
   – 911.
   Я набрал полицию:
   – Я хочу заявить об исчезновении моей невесты! Да, я не могу её найти. Мы вместе приехали в Сечени, она зашла в раздевалку, и больше её никто не видел. Нет, она не местная. Нет, у неё здесь нет друзей. Что?! А ваша жена сбегает к подруге, когда вы приезжаете купаться в термы даже не топлесс? Да, свой телефон она взяла с собой, но он отключён. Да, я буду на связи и не выключу телефон, только ради бога, не теряйте зря времени! Посмотрите записи с камер наблюдения, хорошо?! И ещё, за нами всю дорогу следовала чёрная машина, да, вот её номер! Это всё, что я знаю. Я очень устал. На связи!

   6 


   Я возвращался в Сентендре и беспрерывно набирал номер Эржебет. Абонент был вне зоны доступа.
   Тогда я позвонил Иштвану – он единственный в городе, на чью помощь я мог рассчитывать. – У меня похитили Эржебет!
   – Здравствуй, Андраш. Как такое случилось? Ты же должен был приехать с Эржебет через час, к ужину, как мы договаривались. Или вы поссорились? Нет, не ссорились?
   –Ладно, я ещё раз позвоню в полицию. Да, я обыскал машину – ничего! Да я обыскал все 21 бассейн – ничего! Нет, не нырял!
   – Ты кого-то подозреваешь?
   – Да, подозреваю. Клоуна. Только у него были и мотив, и возможность. – И тут я вдруг вспомнил о второй флэшке, отданной директору. – Скажи, Иштван, та флэшка, которую я отдал тебе, она у тебя?
   – Да, Андраш, лежит у меня в кармане. Не беспокойся, никто не знает о твоей флэшке, кроме меня. А я нем, как рыба!
   – Хорошо. Как только я освобожусь, сразу приеду.
   Я снова набрал полицию: – Детектив, у вас появились новости?
   – Да, мы изъяли записи с видеокамер в Сечени. На одной есть запись с вашей девушкой. Вы сказали, что у неё нет здесь ни друзей, ни знакомых, но на записи она разговаривает с неизвестным мужчиной, они вместе идут к его машине, и она добровольно садится в его машину. Вы можете это объяснить? Видно, что ваша невеста хорошо знает своего спутника. Почему она села к нему в машину? Что вы обо всём этом думаете?
   – Думаю, Эржебет здесь могла сесть в машину только к одному мужчине.
   – Кто этот человек?
   – Клоун!
   – Клоун? О чём вы?
   – Мужчина, который всегда прячет своё лицо под гримом клоуна. Только он мог воспользоваться её доверием. И только его я не узнаю без грима.
   – Вы о чём?
   – Кажется, я понял, что случилось, детектив. Я разыщу мою девушку. Спасибо.
   – Мой телефон у вас есть, в случае необходимости звоните! И не теряйте больше своих девушек! – последнее, что я услышал.
   Пока я говорил с детективом, мне стало отчётливо ясно: мой план был идеален, сбой в нём мог произойти, только если этого кто-то захотел – из своих. Своим был директор. Он солгал, что флэшка у него – значит, он не на моей стороне. Я открыл свой планшет – обе флэшки уже засветились в Любляне. Обе!
   Я нарушил главное правило: когда начинаешь расследование – никому нельзя верить. А я почти поверил директору.
   Что же он тогда говорил про свой винный погреб?
   А ведь погреб – идеальное место, чтобы держать заложницу. Скорее всего, Иштван заодно с Клоуном, иначе как объяснить появление Режиссёра в нужное время, в нужном месте. Следовательно, теперь, строго по протоколу, должно последовать предложение, от которого я не смогу отказаться – ультиматум. И требованием будет настоящая флэшка.
   Боже мой, Эржебет мне второго похищения уже не простит! Почему у меня постоянно похищают моих девушек? Готовый вопрос для психотерапевта у меня уже появился! Так я думал, подъезжая к дому директора.
   Пора было поторопиться – солнце закатывалось в оранжевый закат, точно косточка в абрикос. Быстро темнело.
   Я запарковался через дом от Иштвана и решительно направился к директору, который уже ждал меня:
   – Здравствуй, рыба моя! – начал я с порога. – Поступим так: я спрашиваю – ты отвечаешь! Прежде всего, покажи мне флэшку, которую я передал тебе! Ты по-прежнему утверждаешь, что она у тебя в кармане?
   Лицо у Иштвана побагровело, я даже испугался, что у него случится удар. Он схватился за сердце и попросил стакан воды. Я подал. Иштван больше не представлял никакой угрозы.
   – Иштван, я готов забыть про флэшку, если ты мне расскажешь, где моя Эржебет. Что происходит, я и так знаю, – я импровизировал. – Я знаю, что вы в сговоре с Клоуном. Сейчас решается, с кем вы, директор? Со мной и Дьюлой или с Клоуном! Ваш выбор определит, останетесь вы всё ещё директором или ваша карьера на этом закончится.
   На Иштвана было жалко смотреть. Он стал маленьким и жалким. Его вечно самодовольная улыбка навсегда исчезла с его лица.
   – Я всё скажу! Лично я не хотел! Верьте мне! Клоун заставил меня!
   – Кто он такой, этот Клоун? Чьи интересы представляет?
   Иштван больше не колебался:
   – Интересы вашего основного конкурента, Колесова.
   – Как такое возможно? Колесов осуждён и отбывает срок за похищение человека.
   – Колесов – да! Но не его правая рука!
   – Кто его правая рука? Клоун? Не верю!
   – Я скажу, если вы мне пообещаете не выдавать меня руководству компании.
   – Предлагаете сделку? Положим, я согласен. Как вас завербовали?
   – Клоун грозился превратить мой винный погреб в ещё один руин - бар для туристов, если я не пойду на сотрудничество. Вы же знаете, какая редкая коллекция вин в моем погребке?! Настоящий музей вина!
   – Кто правая рука?
   – Помните, вы мне обещали! Я назову имя крота и освобожу Эржебет, а вы забудете про меня. Мы договорились?
   – Мне нужны доказательства измены, они у вас есть?
   – Да! Флэшка, переданная конкурентам укажет на злодея. Вот она, флешка с номером 5! Передавший её и есть "крот"!
   – Значит, предатель — под номером 5! Хорошо, мы договорились. Живите теперь с этим грузом до конца вашей директорской карьеры!
   Вдруг я вспомнил, где уже видел имя Арно – тот таинственный инскрипт – "от Арно" на книге "История рода Колесовых"!
   – Правая рука Колесова – это Арно! А вот его флэшка за номером 5, держите! Арно рассчитывал одновременно наладить производство каймака по новой улучшенной формуле на заводе Колесова в соседней Словакии. Никто бы и не заметил подмены, с какого завода поступает самый вкусный в мире каймак!
    — Какое коварство, Иштван! А куда исчез Клоун?
    — Клоун решил поменять свой цирк на другой, без криминала, с почасовой оплатой! Больше он вас не побеспокоит!
   – Будем считать, Иштван, вы разоблачили предателя и спасли секрет каймака. Осталось спасти Эржебет.

   – А меня не нужно спасать! – я обернулся и увидел свою невесту с задорной улыбкой:
   – Знал бы ты, какими сладкими блинчиками по-венгерски со взбитыми сливками балует меня Иштван, ммм…
   – Иштван, ты говорил что-то про самое изысканное вино в твоей коллекции?
   – О, конечно, будет просто преступлением не распробовать моё вино! – и он бросился в подвал. – Одну секундочку!
   – Дорогая, у тебя появилась дурная привычка – похищаться в самый неподходящий момент! Как ты? Вижу, ничуть не поправилась после блинчиков!
   – Наглец! Я изящна, как солнечный лучик! Даже несмотря на блинчики. Я бы и рада не похищаться, но рядом с тобой по-другому никак не получается!
   – Не будь ты такой красивой, тебя бы похищали гораздо реже! – заметил я. – Одного не пойму, зачем ты сама села в машину к этому Клоуну?
   – Он сказал, что в город приехал мой отец и хочет меня срочно увидеть. Я до сих пор не могу понять, что это было! Клоун привез меня к Иштвану, будто бы вы так договорились.
   – Эх, каких русалок ты пропустила в бассейне!
   – Ты, смотрю, тоже времени даром не терял, мой Джеймс Бонд!
   – Твой Джеймс Бонд – примерный семьянин и не ведется на всяких там клоунов!
   – Только на русалок!
   – Знаешь, как я предлагаю отметить наше счастливое воссоединение? Полетом на воздушном шаре моей компании.
   – "Полеты на воздушных шарах "Дождись меня"! Боже мой, как я всегда мечтала об этом! Думала, уже не дождусь!

    7


   Мы парили в чистом, лазурном небе над Сентендре, над его черепичными крышами и тихими улочками, где так уютно гулять вдвоем, держась за руки. Под нами простирались рыжие холмы и извилистая сине-зеленая лента Дуная. Вид с высоты был бомбический!
   Эржебет прижалась ко мне, и я почувствовал тепло её тела сквозь тонкий шёлк платья. Ветер нежно трепал её волосы, и она, смеясь, откинула прядь с лица. В её глазах отражалось солнце и этот невероятный пейзаж, и я понял, что ради этих моментов стоит жить и сражаться. Казалось, что весь мир замер в этом прекрасном мгновении, и существовали только мы, парящие над землей, вдали от интриг и предательства.
   "Знаешь, – прошептала она, – а я ведь действительно ждала. Ждала тебя, ждала этот полет, ждала, чтобы насладится жизнью." Я обнял ее крепче. "Я больше не буду таким загадочным как прежде, моя дорогая. Обещаю."
   Наш шар медленно кружил в воздухе.
   Спустились мы плавно, как перышко, на луг неподалеку от города. Нас уже ждала машина. Иштван, как и обещал, прислал своего лучшего водителя. По дороге в Будапешт Эржебет дремала, положив голову мне на плечо. Я поглаживал её волосы и думал о том, как же сильно я её люблю. О том, как счастлив, что все закончилось благополучно.
   Вечером, сидя в уютном ресторанчике на берегу Дуная, попивая то самое изысканное вино из коллекции Иштвана, мы строили планы на будущее. Эржебет, мечтательно улыбаясь, рассказывала о маленьком домике в Сентендре, где мы могли бы проводить выходные. Я слушал ее, и мое сердце наполнялось теплом и надеждой.

   Да, жизнь – это непредсказуемый танец на краю вулкана, где каждый новый день взрывается каскадом приключений и неожиданностей.


 Глава 4
Шерлок и sok penz

    1

   Эржебет и я снова вернулись в Любляну. Город пах жареными каштанами и немного – тайной.
   – Sok penz! Караул! – завопил попугай, вылетевший из распахнутого окна дома напротив. – Держи вора!
   Красно-зеленая птица с воинственным видом уселась на мое плечо, чуть не сбив с ног: – Sok penz! Твою мат!
   Эржебет, привыкшая к моим эксцентричным выходкам, лишь улыбнулась. Вот это да! Говорящий попугай, ругающийся на ломаном русско-венгерском – это уже перебор даже для привыкшей к чудесам Любляны.
   Попугай, по-видимому, не собирался покидать облюбованное место. Он зашептал что-то неразборчивое, упираясь когтями в моё плечо. Внезапно он подхватил с земли оброненную бумажку и полетел обратно в окно. Я и Эржебет переглянулись. Что это было? И почему попугай так рьяно носится с какой-то цветной бумажкой?
   Решив разобраться, мы подошли к дому, из которого вылетел пернатый хулиган. Дверь была приоткрыта.
   Дом оказался банком, а бумажка - 500-евровой банкнотой. Попугай не только ругался на русско-венгерском, полиглот, но и таскал из окна банка купюры самого крупного номинала. Эржебет толкнула дверь, и мы оказались в полумраке банковского холла. За стойкой не было ни души. Лишь приглушенный гул вентиляции нарушал тишину. На полу валялись фиолетовые банкноты, а в воздухе витал слабый запах корицы.
   "Здесь что-то не так," – прошептала Эржебет, оглядываясь по сторонам. Внезапно мы услышали приглушенный крик из-за одной из дверей. Подкравшись ближе, мы увидели полуоткрытый кабинет и разглядели сквозь щель, как двое мужчин в масках связывали клерка. В руках у одного из них был пистолет. Моё сердце бешено заколотилось. Нужно было что-то предпринять.
   Эржебет схватила с пола тяжелый подсвечник и бесшумно вошла в кабинет. Я последовал за ней. Она действовала быстро и решительно. Одним ударом оглушила нападавшего с пистолетом. Второй замешкался, но вовремя подоспел я, сбив его с ног. Клерк, дрожа от страха, поблагодарил нас за спасение.
   Оказалось, это был обычный грабеж, а попугай случайно стал свидетелем преступления и нарочно обронил ту купюру, которая привела нас в банк. Этот город всё-таки умеет удивлять!
   Связав нападавших и вызвав полицию, мы уселись на диван в углу кабинета, ожидая прибытия подкрепления. Клерк, представившийся Янезом, все еще пребывал в состоянии шока, но постепенно приходил в себя. "Спасибо," – говорил он снова и снова, не находя других слов. Эржебет успокаивающе похлопывала его по плечу, а я рассеянно изучал обстановку кабинета. Запах корицы, казавшийся таким неуместным в ограбленном банке, исходил от небольшой чашки с остывшим кофе на столе.
   Прибывшим полицейским, конечно же, оказался великолепный инспектор Лестрейд! – "И снова это вы!"

   Янез дал показания, пересказывая произошедшее. Лестрейд, внимательно выслушав нашу историю, задумчиво почесал подбородок. "Любляна полна сюрпризов," – произнес он с ироничной улыбкой.
   Пока велась опись улик и задержанных уводили в полицейский фургон, мы вышли на улицу. Запах жареных каштанов по-прежнему ощущался в воздухе. Эржебет посмотрела на меня с улыбкой.
   "Ну что, детектив?" – спросила она. "Куда дальше?"
   Я пожал плечами, чувствуя приятную усталость во всем теле. Этот день, начавшийся так обыденно, превратился в захватывающий триллер.
   "Полагаю, нужно найти этого попугая," – ответил я, разглядывая прохожих. "В конце концов, он главный герой этой истории."
   Любляна приветливо сверкала огнями. Мы шли по мощеным улочкам, вдыхая свежий вечерний воздух, полные решимости разгадать все загадки этого удивительного города. В одном из переулков, примыкавших к площади Прешерна, мы заметили небольшое кафе, из которого доносились приглушенные звуки джаза.
   Решив немного передохнуть и заодно попытаться получить какую-нибудь информацию, мы зашли внутрь. За столиком в дальнем углу сидел пожилой мужчина с густыми седыми усами, потягивавший из бокала темно-красное вино. Его взгляд, казалось, проникал в самую душу, и я почувствовал, что он может знать больше, чем кажется на первый взгляд. Недолго думая, я подошел к нему и представился. Мы разговорились, и вскоре выяснилось, что этот человек - бывший владелец зоомагазина, некогда располагавшегося неподалеку. Услышав о пропавшем попугае, его лицо слегка изменилось.
   "Попугай?" - переспросил он, задумчиво поглаживая усы. "Давно я не слышал о попугаях в этом районе. Но когда-то, давным-давно, у меня был один… особенный экземпляр." Его рассказ о разумной птице, знавшей слишком много и умевшей повторять фразы, которые она никак не могла знать, показался нам ключом к разгадке. Возможно, именно эта птица видела что-то, что привело к ограблению банка. Наш разговор прервал звонок мобильного телефона Эржебет. На другом конце провода был инспектор Лестрейд из полиции. "У нас есть новости по вашему делу, - сказал он. – Приезжайте в участок."
   Моё сердце бешено заколотилось. Кажется, мы действительно напали на след.

   Попрощавшись с бывшим владельцем зоомагазина, мы поспешили к полицейскому участку. Всю дорогу Эржебет не переставала строить разные предположения о попугае. Я же пытался уложить в голове обрывки информации, полученные от старика, и сопоставить их с теми скудными фактами, что нам были известны.
   В участке нас встретил инспектор Лестрейд, воодушевленный и немного встревоженный. Он предложил нам присесть и, поколебавшись, начал свой рассказ.
   Оказывается, несколько дней назад в городе был задержан некий тип, подозрительно похожий на того, кого описывали свидетели ограбления. При обыске у него был обнаружен большой мешок с деньгами и… клетка для попугая. Самой птицы, к сожалению, там не было. По словам инспектора, задержанный категорически отрицал свою причастность к ограблению и утверждал, что нашел клетку на улице, а деньги ему достались в честной игре в покер. Верилось в это с трудом, но прямых доказательств его вины пока не было. Главная надежда возлагалась на поимку попугая, который, возможно, был единственным свидетелем преступления.
   Лестрейд закончил свой рассказ и посмотрел на нас с надеждой. "Мы обыскали весь город, но птицу так и не нашли. Может быть, вы что-нибудь вспомните, какую-нибудь зацепку?"
   Эржебет и я переглянулись. Мы чувствовали, что близки к разгадке, но нам все еще чего-то не хватало. И тут меня осенило. "Тот старик, бывший владелец зоомагазина, говорил, что его попугай любил фрукты… Особенно манго. Может быть, птица сейчас ищет именно его?"
   Инспектор оживился. "Манго? Отличная мысль! Почему мне самому это сразу не пришло в голову!» Он тут же отдал распоряжение своим подчиненным проверить все фруктовые лавки и рынки города.
   Эржебет и я вызвались помочь в поисках, решив самостоятельно объехать несколько крупных супермаркетов. Разделившись, мы с Эржебет отправились по разным адресам.

   Я зашел в ближайший супермаркет и направился в отдел экзотических фруктов. Перебирая аккуратно сложенные манго, я внимательно осматривал каждый плод, надеясь увидеть хоть какой-то намек на присутствие птицы. Ничего. Я перешел к другому супермаркету, затем к третьему. Удача не спешила нам улыбаться. Уже почти потеряв надежду, я зашел в последний супермаркет на сегодня. И тут, в дальнем углу отдела с фруктами, я заметил яркое оперение. Попугай!
   Он сидел на ветке декоративного дерева и жадно клевал сочный манго. Я медленно приблизился к нему, стараясь не спугнуть. "Привет, дружок," - прошептал я. Птица вскинула голову и посмотрела на меня своими умными глазками. Аккуратно достав из кармана небольшой кусочек манго, я протянул его попугаю. Он с любопытством приблизился и взял лакомство прямо из моей руки. Похоже, мы нашли нашего пернатого свидетеля. Теперь оставалось только доставить его в полицейский участок и надеяться, что он сможет пролить свет на это запутанное дело. Сердце учащенно забилось.
   Я осторожно вынул телефон и сделал несколько снимков птицы, попутно отправляя их инспектору. В ответ пришло лаконичное сообщение: "Он! Забирай его немедленно!". Задача, казалось, была выполнимой, но как поймать наглого попугая, объевшего манго на несколько сотен евро?
   Я решил действовать хитростью. Продолжая угощать птицу небольшими кусочками манго, я постепенно подвел ее к своей открытой сумке. Попугай, увлеченный лакомством, не заметил подвоха и запрыгнул внутрь. Я быстро застегнул сумку, стараясь не причинить ему вреда. Птица заволновалась, начала метаться, но было уже поздно. Осторожно, как хрустальную вазу, я нес сумку с попугаем к машине.
   Эржебет уже ждала меня у входа. "Ну что, нашел?" - с надеждой спросила она. Я кивнул, приоткрыл сумку, и попугай выглянул наружу. Эржебет ахнула от удивления. "Невероятно! Ты нашёл его!"

   В полицейском участке нас встретил ликующий Лестрейд. "Отлично сработано! Теперь посмотрим, что этот говорун нам расскажет."
   Попугая поместили в просторную клетку, а детектив начал допрос. Он показывал птице фотографии подозреваемых, задавал вопросы, имитировал звуки, которые могли быть слышны на месте преступления. Попугай внимательно слушал, а затем вдруг отчетливо произнес: "Ключ… под ковром…" Лестрейд и Эржебет переглянулись в изумлении. Казалось, дело сдвинулось с мертвой точки. Инспектор Лестрейд моментально воодушевился. "Под ковром?!" - переспросил он, записывая что-то в блокнот. "Где именно под ковром? Постарайся вспомнить, дружок!" Попугай, казалось, наслаждался всеобщим вниманием. Он почесал клювом перышко и повторил, уже более уверенно: "Ключ… под ковром… большой дом…"
   Эржебет, не теряя времени, связалась с коллегами, передавая полученную информацию. А я позвонил Сергею - пусть разместит новость в криминальной колонке. Началась масштабная проверка всех домов, где мог быть ковер и, соответственно, спрятанный ключ.
   Попугай же тем временем стал настоящей звездой участка. Ему приносили фрукты, семена и даже небольшое зеркальце, чтобы он мог любоваться собой. Он гордо восседал в своей клетке, издавая победные крики.

   На следующий день новость облетела весь участок: ключ был найден! Он действительно лежал под ковром в заброшенном особняке на окраине города.
   Ключ отпирал сейф, в котором хранились улики, подтверждающие вину преступников. Благодаря неожиданной подсказке попугая, дело, казавшееся безнадежным, было раскрыто в кратчайшие сроки.
   Инспектор Лестрейд, благодарный за помощь пернатого свидетеля, решил сделать его талисманом участка. Попугая назвали Шерлоком, и он стал неотъемлемой частью команды. Шерлок продолжил "консультировать" инспектора по сложным делам, выдавая неожиданные подсказки, основанные на подслушанных обрывках фраз. И хотя не все его "показания" оказывались полезными, всё же пользы от него было больше, чем от инспектора Лестрейда.
   Эржебет же, в свою очередь, стала волонтером в приюте для экзотических животных. Она часто навещала Шерлока, принося ему свежие фрукты и рассказывая о своих подопечных.
   А я? Я получил бесценный опыт работы с необычными свидетелями. Иногда, увидев меня, Шерлок начинает громко выкрикивать разные умные словечки на венгерском — кто только научил! — "Sok penz, sok penz, sok penz"!
   Мне, как финансисту, это очень импонирует.
   — Много денег! Много денег! Много денег!