Предел

                Предисловие.

 Когда ребёнок, познавая мир,  наполнил воздушный шарик сверх нормы холодной водой и не давал воде выходить наружу, то он лопнул. Когда ребёнок проделал то же с таким же шариком и с горячей водой-шарик тоже лопнул. Позже ребёнок стал понимать то, для чего у чайника свисток.


 Игорю сегодня не везло, выезжая со стоянки у его автомобиля спустило колесо. В общем-то, конечно, не проблема-запаска имелась и поменять колесо не было чем-то особо сложным, но ёмкость неприятностей стала накапливаться. А чуть ранее, сдавая после суточного дежурства смену на посту охраны в цеху, Игорь почувствовал тупое нытьё в животе. "Вот,-подумал он походя,-зря я всё-таки копчёный сыр съел". Сейчас же, меняя колесо, он ощутил нытьё явственней. "Блин, и таблеток с собой не взял,"-досадовал он. Погода тоже не порадовала - ещё с вечера было сухо и прохладно, а с утра зачем-то выпал мокрый снег и захлюпало. Зябко кутаясь, Игорь наспех поставил запаску, завёл свой "Туарег" и выехал со стоянки. Не стал толком прогревать двигатель,-хотелось поскорей доехать до тёплой квартиры, принять горячий душ, поесть и завалиться спать.
-Салют, Игорян,-приветствовал его охранник из будки на шлагбауме.
-Михалычу салют!-наскоро ответил Игорь и проехал пост.
 Выворачивая на общую дорогу, Игорь резко дал по тормозам,-какая-то шальная "Приора" с явным нарушением скорости пронеслась по главной.
-Муд-дак, .ля!-выругался вдогонку с желчью Игорь. Потом он поддал газу,-мотор, ещё не прогревшись, "троИл".Затем вывернул на трассу, проехал пару километров, но зазвонил телефон. "Сменщик Костя"-высветилось на экране телефона.
-Ещё-то что?!-раздражённо выговорил Игорь и нажал "приём".
-Алё, Костя, слушаю тебя.
-Игорюха, извини. А где от шкафчика ключ? На крючке нету,-послышался сквозь треск в трубке голос его сменщика.
-Ах, й-й-й-о - мой-йо,-спохватился Игорь,-ключ-то я увёз..
 Глухое клокотание, зародившееся с утра, увеличилось. И боль в животе-тоже. Досада на свою оплошность, на то, что он оказался таким ослом, прибавилась к утренним невзгодам, и необходимость теперь возвращаться-тоже не добавляла оптимизма.
-Сейчас вернусь, Костя,- выдохнул Игорь и нажал "отбой". Потом включил на магнитоле свой неизменный диск  с записями "техно". Такая музыка всегда задавала ритм и будоражила, а сейчас-тем более. Трудно сказать почему, но Игорю нравилась такая музыка. Что-то такое привлекало Игоря в ней.
 Затем довольно долго пришлось стоять на разворот.
-Ну давайте же, мудачьё, скорее,-торопил в сердцах проезжающих Игорь. Когда появился совсем малый разрыв в потоке, он даванул на газ и заложил крутой разворот. Очередная после разрыва машина отчаянно засигналила,-Игорь всё же мешал новому потоку.
-Да вижу я, вижу! Хрена ли ты сигналишь!-огрызнулся Игорь и снова утопил газ. Подъезжая обратно к цеху, вдобавок ко всему, Игорь увидел что загорелась лапочка нехватки топлива. От всего этого нервозность Игоря стала шкалить.
-Ты чего, Игорян, ещё решил поработать?-пошутил охранник Михалыч.
-Очень смешно, открывай давай,-еле сдерживая себя от оскорблений в лицо, процедил Игорь.
 Не заглушая двигатель, он метнулся в цех, отдал ключ от одёжного шкафчика коллеге и поскакал обратно.
-Ладно ты, Игорюха, мог бы и не возвращаться, я бы обошёлся как-нибудь,-сочувственно крикнул вдогонку сменщик Костя.-Но всё равно, спасибо.
 Но этих слов Игорь уже не слышал. Он скрылся за дверью. Его озлобленность от всего этого утреннего калейдоскопа клокотала и подступала к горлу. Он прыгнул в машину и резко поехал.
 Охранник Михалыч уже, похоже, понял настроение товарища и молча поднял шлагбаум.
 Игорь вывернул снова на трассу, довольно лихо промчал два неразгонных участка, где надо было преодолеть несколько лежачих полицейских и четыре светофора. Два из них, последних, Игорь пересёк уже, чертыхаясь, на красный свет. Затем-поворот, и авто выкатилось на оперативный простор. Впереди был пролёт проспекта и длиннющий мост Александра Невского. Можно было ещё поднажать и разогнаться.
 Соблазн скорого комфорта и отдыха, ноющая боль в животе, недосып, спустившее колесо и пустеющий бак, оплошность с ключом, препятствия на дороге - вся эта каша круто заварилась в сердце Игоря, и он понёсся на предельной скорости. Преодолев Заневский проспект, он увидел что на мосту движение стопорится. По трамвайный путям идёт трамвай, по второй полосе ползёт грузовик, а по первой-хоть и есть небольшой простор, но и в него вползает второстепенный ручеёк из-под моста. Игорь нёсся и нужно было быстро принять решение,- либо нажать на тормоз перед грузовиком, либо сходу втиснуться между второстепенным потоком и тем же грузовиком, и занять первый ряд. Игорь находился в том состоянии, в котором нажимать на тормоз он уже не мог. А не мог, потому что прежде всего-не хотел. Ещё одно обстоятельство "против шерсти" он уже не чувствовал возможным перенести. Поэтому, не сбавляя скорости, он как-то остервенело крутанул руль и покатил по первой полосе.
-Дорогу, мудачьё!-прохрипел он и посигналил фарами.
 Цепочка второстепенных машин предприняла, в общем, верный манёвр. Все авто сбросили скорость и прижались правее. Все, кроме одного. Неосторожный синий "Жигуль", поворачивая на мост, чуть-чуть, сантиметров на тридцать высунулся на первую полосу. Видя это, Игорь с перекошенным лицом резко дал по тормозам и взял левее. Он проскочил и, казалось, должен был рвануть дальше. Но нет, этот его вынужденный манёвр был последней каплей. Что-то тяжёлое, мощное, целеустремлённое распрямилось внутри Игоря словно гигантская пружина. Пружина эта стала давить изнутри, какая-то яростная энергия рвалась наружу, требовала выхода. И казалось Игорю, что он вот-вот если не лопнет, то рванётся безоглядно с этой неведомой силой куда угодно, хоть на медведя, хоть на танк. Он диагонально воткнул свой "Туарег" на крайнюю полосу, прерывая путь "Жигулям", выключил мотор и с колотящимся сердцем, не помня себя, выскочил из салона...


               
 Но отмотаем немного назад.


               
 А у Сашки, наоборот, всё с самого утра складывалось благополучно. Он проснулся сам, без будильника, за полчаса до сигнала. А это значило, что он выспался. Глаз его, а вчера на работе при штроблении ему в глаз угодил камушек, сегодня не саднил.
 Саша несколько раз зажмурился, посмотрел влево, вправо,-всё было в порядке. Затем он встал и босиком прошлёпал в другую комнату.
-Ну как Данька?-спросил он шёпотом у жены, которая сегодня ночевала в детской.
-А мы уже не спи-и-им,-с широкой улыбкой сказала Света, а сын-Данька повернулся, и тоже улыбнулся.
 Дело было в том, что вчера после садика Данька, их пятилетний сын, сначала не хотел ужинать, а потом затемпературил. В девять вечера градусник показывал 38,3. Жена напоила Даньку горячим морсом, дала жаропонижающее и уложила его пораньше. Сама тоже заночевала в детской, чтобы сторожить болезнь сына.
-Ну какие мы сегодня горячие?-уже в голос спросил Саша, тиская сына.
-Нормально, 36 и 9,-ответила Света.- Но всё равно пусть сегодня поваляется. Пропустим садик.
-Да, конечно,-согласился Саша.- К чему риск?
-Папа,-позвал Данька ещё непроснувшимся голосом,- а на рыбалку мы когда пойдём?
-Ну вот, когда ты выздоровеешь, то и пойдём,-заверил Саша.
-Честно?
-А то! Клянусь своей треуголкой.
 Данька выпростал руки из-под одеяла и обрадованно потянулся.
-Ура!
-Ладно, Свет, я-на работу собираться. Надо пораньше, до пробок, проскочить,-развернулся Саша.
-Сейчас, я тебе соберу с собой,-поднялась Света.-Данечка, поспи ещё, полежи. А мне надо папе приготовить покушать на работу.
-Ладно.
 Пока Саша умывался-одевался-собирался, жена сделала его любимые бутерброды с тонким лавашом, салатом, рыбой и помидорами. Заботливо уложила их в контейнер, приготовила также в термосе чай с чабрецом, помыла яблоко и уложила всё это в рюкзаке мужа.
-Какая ты у меня умница-мастерица,-Саша игриво чмокнул в щёчку жену.-Теперь не пропаду.
-Чтобы всё съел,-шутливо изображая строгость, оттолкнула Света,-а то за шиворот засуну вечером что не съешь.
-Слушаюсь, ваше величество!-поддержал шутливый тон Саша, взял рюкзак и прошёл в прихожую.
-Приходи пораньше, если сможешь,-сказала уже обычным тоном Света.-Что-нибудь семейное вместе с Даней посмотрим. -И не переутруждайся там.-В глазах и тоне жены были и теплота, и внимание, и забота.
-Ладно, постараюсь. Сегодня полегче будет, самое трудное вчера было.
-Глаза береги.
-Буду.
 С хорошим, светлым настроением отправился Саша на работу. Сел в свой "Жигулёнок", прогрел двигатель, включил диск с классической музыкой и неспешно вырулил со двора. Потихоньку набирая обороты, двинулся по проспекту. Из динамиков лилась стройная умиротворяющая музыка. То же присутствовало и на душе у Саши. Следуя сейчас в первом ряду, за такими же как он аккуратными водителями, он наслаждался буквально всем - и прохожими, и музыкой, и мыслями о предстоящей работе, и даже унылой погодой с её мокрыми снежинками. Вместе с нарастающим днём, внутри Саши ширилось и будоражило его лёгкое приятное чувство. Ощущая его, хотелось улыбаться, помогать людям, нести мир, делать хорошее. Чувствуя внутри себя этот прилив, Саша безотчётно понимал, что такое состояние и есть то, ради чего человек живёт на свете, то, к чему и расположен изначально всякий живущий. Но и в то же время Саша по опыту знал, что такой прилив не может продолжаться долго, он проходит. Для такого прилива, думалось ему нынешнее качество человека, наверное, просто не может соответствовать. Человек или не сдюжит, или .. Да и общая атмосфера города, принятые нормы поведения, общий фон приглушали эти редкие просветления.
 Тем не менее, при таком душевном состоянии возникала тогда неосознанная потребность делиться этим внутренним светлым запалом, отдавать его вовне, кому-то или чему-то.
 Испытывая это, Саша улыбался. Даже тогда, когда какая-то молодая особа на "Ауди", нарушая правила, резко вырулила со двора наперерез Сашиному "Жигулёнку", Сашка был рад, что может уступить.
 Дама выехала на вторую полосу, но всем загорелся красный светофор. Получилось так, что Сашкин "Жигуль" поравнялся с "Ауди". Саша приветливо посмотрел на торопливую даму, а та, по всей видимости очень нервничая что не может разогнаться, увидев Сашку, показала ему средний палец.
-Ах ты, красотулечка,-ничуть не оскорбляясь, и даже с приятием, сказал Саша.
 Загорелся зелёный, и дама стартовала так, что прогуливаемая на тротуаре собака громко залаяла вослед. Даже на эту собаку полюбовался Саша, неспеша трогаясь с перекрёстка.
 Вскоре Саша выехал на набережную Невы. Вид широкой водной глади прибавил к светлому настроению Саши ещё несколько градусов.
 Подъезжая к мосту Александра Невского, пришлось ожидаемо почерепашить в заторе. Начинался час пик, и все спешили на работу. Но и это не размагничивало Сашу. Наоборот, ему хотелось удержать, не расплескать в суете, продлить состояние радости и счастья, которое наполняло его. Он был готов как можно дольше побыть в пробке,  слушая красивую музыку, сохраняя спокойствие, ощущая приятность от заботы жены, от выздоровления сына.
 Передние автомобили потихоньку выворачивали на мост, желая переправиться на левый берег. Настал черёд Сашкиного "Жигуля". Справа между парапетом и потоком авто выдвинулся мопедист-доставщик. Он, видно, опаздывал и, нарушая правила и рискуя, втискивался в узкий коридор. Сашка стал выруливать на мост. Из-за юркого мопедиста ему пришлось заложить радиус несколько больше обычного. Совсем немного, сантиметров на тридцать. Но  двигающийся до того по второй полосе "Туарег", вдруг непредсказуемо сменил полосу и, не сбавляя скорости, требовательно понёсся по новой полосе. Сашка до упора крутанул руль вправо. Мопедист, к счастью, уже прорвался вперёд, на мост. "Туарег" резко затормозил, чудом вписавшись в свободную зону. Но после взял круто вправо, перекрывая движение "Жигулям", и замер. Дверь открылась.


                **********************************************************

 Игорь стремительно подскочил к вынужденно остановившимся "Жигулям", вцепился в ручку двери, распахнул её.
-Вылезай, скотина!-прохрипел он и горло его схватила судорога.
 А на Сашкином лице, ещё за минуту до этого, обозначилась досада на себя. Не сам его неудачный манёвр, а ответственность, которую он почувствовал на себе за возможную, такую близкую  аварию, больно уколола его изнутри. Искренне, легко и охотно он сказал :
-Прости, пожалуйста, я виноват!
-Вылезай, скотина! -снова рявкнул Игорь, не обращая внимания на слова водителя "Жигулей", и схватил его за куртку.-Мразь, тварь, ненавижу!
 Когда Саша почувствовал на себе руки вторгшегося человека, и когда он сейчас, вот так близко, увидел его глаза, то ему как-будто на секунду передалась вся та смесь боли, отчаяния и недовольства, гнетущей злобы.
 "А ведь ему очень плохо",-ясно подумалось ему и внезапное сочувствие, как спонтанная реакция на это осознание, овладело его сердцем. Ему очень захотелось чем-нибудь, ну хоть чем-нибудь помочь этому взвинченному человеку. И ещё ему подумалось, что причиной такого жуткого состояния неосторожно стал он сам. И это снова кольнуло его изнутри.
 Игорь со всей силой, на которую был способен, вцепился в Сашу и, стараясь сдавить ему горло, потащил на себя. Когда оба водителя оказались на проезжей части, разноголосица гудков проезжавших мимо машин обрушилась на них. Гудели и басовито, и пронзительно, и требовательно. И обрывки фраз повисали в воздухе :
-..улись чтоли совсем!
-Придурки, куда под колёса!
-Чё, жить надоело?!
 Игорь всего этого не слышал, его трясло от ярости. Но вдруг новый поворот мыслей заставил его резко разжать руки. Он отчётливо представил себе предмет, лежавший у него в бардачке, и понял что сейчас сделает.
-Стой здесь, тварь,-выдавил с трудом он, и метнулся к своей машине. Открыл дверь, нырнул в салон, извлёк из бардачка травматический пистолет и бросился обратно.
-Сейчас, .ля, я тебя, урод, замочу,-не своим голосом исторгнул он из себя и снял травмат с предохранителя.
 А Саша, оставаясь на месте с момента, когда Игорь метнулся к своей машине, испытывал сейчас охватившее его сочувствие к этому мечущемуся человеку и некоторую горечь за то, что он стал невольной причиной его такого состояния. Он словно бы замер в этом состоянии и время словно бы остановилось.
Когда Игорь вновь вырос перед ним, сжимая травматический пистолет, он этого как будто и не замечал. А Игорь, словно бы падая в бездну, продолжал делать своими руками несвоё. Он поднял пистолет на уровень глаз, приближаясь, сжал рукоять и прицелился в голову. Видя это, Саша вдруг подумал, что выстрел сможет снизить боль, уменьшить нарыв внутри этого человека. "Сейчас, в эту секунду, только это может помочь ему",-промелькнула в сознании Саши отчётливая мысль, которая, чувствовал он, принадлежала не ему, но которую он принял сейчас всем сердцем и отдался ей.
-Стреляй,-спокойно  сказал он и умиротворение выразилось на его лице.
 И вдруг что-то, что-то более действенное и стремительное в ответ на непротивление блеснуло в голове Игоря. Словно от холодного душа, разом, с быстротой молнии вернулось к нему самообладание. Тоже вдруг и сразу он осмыслил ЧТО может произойти сейчас. "Сейчас я убью человека!"-мгновенно понял он. И также мгновенно он почувствовал вслед за тем, что пальцы его ослабли. Он опустил пистолет. Он опустил глаза. Судорога, ухватившая горло, исчезла, а во всём теле внезапно появилась огромная тяжесть, сердце продолжало бешено колотиться. Но зато какое душевное облегчение почувствовал Игорь. Ему показалось, будто из него извлекли отравленную стрелу и тут же заживили рану. И вправду, никакой боли в животе он уже не ощущал.
 Саша тоже как бы вдруг почувствовал что, человеку напротив стало легче. И его собственное состояние тоже изменилось. Исчезла горечь и досада. Ему вдруг показалось, что этого происшествия будто бы и не было, что это было просто ужасное видение.
 Игорь теперь явственно услышал звук многочисленных клаксонов, увидел кривой поток машин, причиной которому был его "Туарег". Он растерянно огляделся, быстро сел в машину и уехал.
 Саша умиротворённо посмотрел ему вслед, потом его глаза на секунду задержались на куполах Александро-Невской Лавры.. Затем гудки машин подтолкнули и его к действию. Он сел в машину  и поехал на работу.