Осада. роман - 3

3
Мохим ещё не успела как следует устроиться, как дошла весть: Абдуллахан с несметным войском достиг берега реки. В Ташкенте началась паника, поднялся переполох.
Абдулгаффор сидел за дастарханом в обширной зале дворца. Он только начал обедать, когда в сопровождении пререкавшихся стражников вбежал взволнованный Жонпулат.
– Позвольте мне уехать, – произнёс он, остановившись у порога.
Он был чужд этому городу – его душил спертый воздух, раздражали тесные переулки, крошечные комнатушки, где трудно дышать, и дворы, где и на коне не развернуться. Всё здесь было чуждо. Не прошло и дня, как тоска овладела им. Сердце его рвалось обратно, в степь – туда, где можно было мчаться во весь опор, кричать и чувствовать себя живым. Навкары, с которыми он прибыл, уже собирались в обратный путь. Он не желал оставаться. Чем раньше присоединится к ним, тем лучше – иначе мог и лопнуть от тоски. Да и главное – он страшился поручения Бобохана. Уверен был: тот сказал это в сердцах, ошибся. Лучше получить пару пинков от хозяина, чем здесь – погибнуть, выполнив его волю.
Вот почему он предстал перед Абдулгаффором.
Тот, с костью в руке, с явным раздражением взглянул на него. Молодой человек пришёлся ему не по душе. Стерев губы ладонью, зацепив усы, он спросил:
– Поешь?
И, откусив мясо с кости, продолжил жевать.
Комната пропахла варёным мясом. Аппетит у Жонпулата невольно разыгрался, он облизнулся.
– Спасибо… Я сыт…
– Наш отец… Его высочество велел тебе вернуться?
– Нет…
– Тогда почему ослушался и хочешь уехать? Осмелился не подчиниться приказу?
– Я не ослушался! – вспыхнул Жонпулат.
Он побледнел – не ожидал, что это можно расценить как предательство. Ведь за такие слова могли голову с плеч снести.
– Ты останешься здесь, – отрезал Абдулгаффор.
– А что мне тут делать? – нерешительно спросил Жонпулат.
Больше похоже было, что он желает уточнить свой долг.
– Твоя задача ясна, – сказал Абдулгаффор. – В письме Повелителя велено, чтобы ты остался и присматривал за моей сестрой. «Пусть следит за её столом и покоем», – так написано. Разве тебе не говорили?
– Говорили…
Жонпулат растерялся. Оставаться ему вовсе не хотелось, но кто ж спрашивает?
Абдулгаффор внимательно, с прищуром, посмотрел на него. Не взгляд городского правителя, скорее приценивающегося лошадника на базаре.
– Если велено… Чего ж ты приперся? Ступай, исполняй, что велено!
– Как скажете… – тихо сказал Жонпулат, положив руку на грудь и чуть склонив голову.
– Как Повелитель велел, охраняй мою сестру, – распорядился Абдулгаффор. – Впереди большая битва… Каждый навкар будет на счету… Ступай и служи, не хмурься… Странно только чего это отец в нём такого нашёл…
Он пробормотал последние слова себе под нос, но Жонпулат услышал.
Парень обернулся и прямо в дверях столкнулся с Тахир-султаном, спешившим в зал.
– Ты что, ослеп, куда прёшь?! – буркнул тот.
Жонпулат извинился и вышел.
– Всё таскаешь за собой деревенщину, – бросил Тахир, обернувшись.
– Это не я выбрал, отец назначил! Сам же читал приказ!
Но Тахиру это было неинтересно – он устремился к дастархану:
– Раз назначил, сам знает… Ну, давай уже, накладывай!
– Не до церемоний сейчас, время не ждёт, – сказал Абдулгаффор и продолжил еду.
Тахир-султан сел во главе стола, закатал рукава и протянул руки к пище.
– Будем воевать? – спросил Абдулгаффор.
– Есть другой выход? – проворчал тот, жуя.
– Не понимаю отца, – задумчиво сказал Абдулгаффор.
– Он, наверное, что-то знает… – Тахир не отрывал взгляда от еды. Явно был голоден.
– Чего хочет Абдулла султан?
– Крови моего брата!
– Но при чём здесь Ташкент?! Дарвешхан ведь был ближе к отцу, чем к нему! Месть за брата – мечом чужака? Ни в какие ворота!
– На самом деле Абдуллу рассердило, что отец приютил самаркандских султанов… Он требует: «Отдай их мне или прогони!»
– Если выполнить – оставит нас в покое?
– Кто знает…
– Сейчас в Ташкенте кто-нибудь из самаркандских султанов?
Тахир поднял голову и хитро посмотрел на племянника:
– К чему ты клонишь? Шаха Саида имеешь в виду?
– Если выдать его Абдулле, может, тот нас и пощадит. Ведь ни ты, ни я не повинны в гибели моего дяди…
– Кто знает… – Тахир снова углубился в еду.
– Так и поступим, – сказал Абдулгаффор. – Может, это сработает.
– Но впереди решающая битва… Не стоит давать повода к сомнениям. Если отправим Шаха Саида к Абдулле – как отреагирует его войско?
– Всё сделаем тайно… Распустим слух, будто эмиры бежали… Распределим его солдат между собой…
– А другие эмиры? Перестанут нам доверять!
– Всё обставим так, чтоб никто не заподозрил… Всё тихо…
– Боюсь, затея пустая, – засомневался Тахир.
– Если и пустая будет на одного едока меньше.
Пусть эта идея не пришлась Тахиру по душе, пусть он и не верил в её успех – противиться он не стал. Может, подумал: «пока человек жив – надежда есть». А может, просто хотел, чтобы племянник оступился и потерял лицо.
Кто знает, что таится в сердцах тех, кто у власти?