Заповедник для Тянитолкая

Заповедник для Тянитолкая

В качестве предисловия
Эту неделю хочу посвятить вопросу, важному для меня лично, для нашего народа и для всего великого сообщества народов, которые гордо именуют себя славянами.
Украинцы – славянская нация (восточная ветвь, наряду с русскими и белорусами), находящаяся в процессе вестернизации. Те, кто хотят избавиться от «славянства», изжить его в себе, стать «абсолютно как Запад», воспринимают вестернизацию в качестве благотворного лекарства, что, растекаясь по венам национального самосознания, избавляет от «славянской проказы».
Другие, напротив, проказой считают именно вестернизацию и стараются противостоять ей традиционным национальным иммунитетом. Наверное, в этом и есть одна из трагедий нашего народа – не сегодня она родилась и не завтра растворится в потоке истории.
Третья часть нации подверглась необычной мутации, что породили текущие события. Третьи – это те, кто пытаются соединить несоединимое, сочетать несочетаемое - носить вышиванку вместе с джинсами. Образ этот довольно комичен, как утконос, - оба органичны только в своей среде обитания, и, безусловно, преходящ – порожденный настоящим временем, этот образ будет стерт временем грядущим, его носителям придется рано или поздно «либо крестик снять, либо штаны надеть».
Разговор на несколько дней, обстоятельный и неспешный, так что торопиться не надо, как говорил гражданин Саахов из «Кавказской пленницы».

I
Как все мы помним, вымышленный зверь Тянитолкай (Pull-Push в английском варианте) - это персонаж из сказок Корнея Чуковского и Хью Лофтинга. Но в названии статьи было бы более верным использовать имя Тяни-Push или Pull-Толкай. Почему – об этом речь пойдет далее. Приготовьтесь, будет немного социальной философии, немного Высоцкого, немного Шевченко и много-много нас самих.
Итак. Есть в социальной философии и смежных науках, например, в политологии, два понятия, которые составляют дихотомическую пару. То есть на логических «качелях» одно понятие будет сидеть справа, а другое – слева. Они противостоят, но при этом взаимодополняют друг друга. Речь идет о вестернизации и индигенизации. Разберемся в терминах.
Вестернизация – это «озападневание», процесс принятия и перенимания западной культуры, религии, ценностей, образа жизни, мировоззрения. Это желание быть «западным», жить, как «западный», говорить: «Я – это Запад, а Запад – это я». Наиболее ярко и понятно этот процесс иллюстрирует формула «Україна – це Європа», которую мы часто слышим сегодня.
Нет в этом ничего плохого, это движение в сторону западного мира даже можно назвать позитивным, но только в той части, в которой оно позволяет малоразвитым, безграмотным народам, находящимся на низкой ступени цивилизационного развития, дисморфофобным, стыдящимся своего прошлого, тяготящимся своей культурой, подтянуться к более «умным и красивым».
Обратный вестернизации процесс – индигенизация, буквально – «отуземливание», возврат к национальным корням. Как правило, толчком к индигенизации становится осознание ущербности западных ценностей и преимущества своей культуры. Индигенизация – это стремление к самобытности, это гордость за свою историю, это поднятие национального духа, это уверенность в величии своих предков, понимание собственных достоинств, уважение к прошлому и четкое представление о будущем своего народа.
Итак, вестернизация – это нанесение чужой краски, чтобы скрыть свое «Я» в пользу чужого; индигенизация – это смывание чужой краски, чтобы под ней обнаружить собственную основу. Оба процесса сегодня протекают в мире повсеместно, но – напоминаю – взаимоисключают друг друга.  Так, например, исламские народы сегодня все более тяготеют к фундаментализму, а, скажем, народы прибалтийского контура стараются сегодня стать западнее самого Запада.
Попытка слить два процесса воедино – это самоубийство. Любой физик скажет, что при соприкосновении материи и антиматерии происходит аннигиляция, уничтожение. Именно такой результат мы получим в попытке слить процессы индигенизации и вестернизации. Вспомним незабвенного Тараса Григорьевича Шевченко: 
Не дуріте самі себе,
Учітесь, читайте,
І чужому научайтесь,
Й свого не цурайтесь.
Думаю, слова не требуют перевода. Незачем «дурить самих себя». Напомню, что цитата взята из послания поэта «І мертвим, і живим, і ненародженим землякам моїм…» - то есть предкам, современникам и потомкам – землякам поэта, который родился в Киевской губернии, творил на русском и украинском языках и окончил жизненный путь в Санкт-Петербурге. Весьма понятная география «земляков» и весьма поучительное произведение. Позволю себе привести из него еще несколько неоспоримых истин, которые сегодня либо забыты, либо не поняты, либо попросту проигнорированы.
II
Например, так Шевченко описывает сцену в Раю, когда украинцы оказываются пред ликом Божьим. Первое, что они говорят: «І ми не ми, і я не я». Вот вам и результат попытки соединить несоединимое. Бог одного их них вопрошает: «Добре, брате, цо ж ти такеє?». То есть ставит онтологический вопрос о самоидентичности: «Брат, что ж ты такое есть?». На что украинец отвечает, даже не задумавшись: «Нехай скаже Німець. Ми не знаєм». Итак, пусть скажет Немец, сами мы не знаем…
Как тут не вспомнить слова из песни «Солдаты группы „Центр“» Владимира Семеновича Высоцкого: «Не надо думать! — с нами тот, Кто всё за нас решит». Правда, здесь речь не о Боге, а о Гитлере. В песне, кстати, солдаты группы «Центр», немцы, тоже идут по Украине.
Тарас Григорьевич делает справедливо вытекающий вывод:
Німець скаже: «Ви моголи».
«Моголи! моголи!»
Золотого Тамерлана
Онучата голі.
Если Немец скажет нам, что мы монголы (тут поэт смешивает монголов и Великих Моголов), то мы с Немцем немедленно согласимся. Кстати, этот пресловутый немец отчасти будет прав. Вспомните Александра Блока:
Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,
С раскосыми и жадными очами!
Вопрос тут не в том, кто мы (он тоже важен), а в том, кто за нас это решает. И потом звучит самое страшное – страшное, поскольку и сегодня мы повторяем снова и снова с упрямой настойчивостью:
Як німець покаже
Та до того й історію
Нашу нам розкаже.
Вот как немцы покажут, так мы свою историю и напишем. Именно этим, кстати, занимался Грушевский и многие после него: писал историю Украины по заказу и под диктовку австрийцев (немцев).
III
В заключение.
Вернемся к индигенизации и вестернизации. Раз уж мы так прислушиваемся к этому абстрактному обобщенному «немцу», сиречь Западу, то зачем нам вообще заниматься самоидентификацией, искать свой путь, разбираться в собственной истории, ставить этот глупый пресловутый вопрос «Кто я? Кто мы?» - ведь «Не надо думать! — с нами тот, Кто всё за нас решит». Немец, Запад. И это тоже путь. Странный, спорный, непонятный, недостойный великого народа, но – путь. Идем по нему? Вестернизируемся? Почему ж нет?
Но тогда зачем нам вышиванки, украинский язык, память великих побед – над теми же немцами, кстати. Давайте мужчины наденут ледерхозены, женщины наденут дирндли, и будем хором петь тирольские песни. Я только за: пиво и сосиски с тушеной капустой – наше всё. И пусть вхолостую прозвучит послание потомкам от нашего поэта:
Схаменіться, недолюди,
Діти юродиві!
Подивіться на рай тихий,
На свою країну,
Не шукайте, не питайте
Того, що немає
В німецькі землі …
претеся знову!
Схаменіться! будьте люди,
Бо лихо вам буде.
Переведу для русскоязычной моей аудитории: «Опомнитесь, недолюди, Дети юродивые! Посмотрите на рай тихий, на свою страну, не ищите, не спрашивайте того, чего не существует. В немецкие земли… прётесь снова! Опомнитесь! Будьте людьми, ибо беда вам будет».
Видимо Тарас Григорьевич понимал, что Тянитолкая не существует. А вот мы – нет и по-прежнему пытаемся отыскать его в знаменитом Берлинском зоопарке. Вернее, сами залезть в вольер и прикрыться табличкой: «Тяни-Push, он же Pull-Толкай».