В поиске истины

От автора: Современная поэзия – это не просто рифмы и ритмы, это зеркало, отражающее турбулентный мир XXI века. Эта книга – калейдоскоп голосов, выражений и экспериментов, где каждый автор стремится зафиксировать ускользающую реальность, пропустить ее через призму личного опыта и облечь в слова, способные задеть за живое. Здесь вы найдете поэзию, которая не церемонится с читателем, не предлагает готовых ответов, а заставляет задуматься, почувствовать, сомневаться. От фрагментарных зарисовок до развернутых лирических полотен, от ироничных наблюдений до болезненных откровений – спектр тем и настроений поражает воображение.
       Это поэзия, которая говорит о социальных проблемах и личных драмах, о любви и одиночестве, о технологиях и духовности, о поиске идентичности и смысле жизни. Это поэзия, которая использует язык как инструмент исследования, разрушая шаблоны и создавая новые формы. Она не боится быть непонятной, сложной, вызывающей – она стремится быть искренней. Погрузитесь в этот многогранный мир, откройте для себя новые имена и новые смыслы.
        Эта книга – не просто сборник стихов, это приглашение к диалогу, к сотворению, к попытке понять себя и окружающий мир через поэтическое слово. Это – живой пульс современности, запечатленный в метафорах и образах. Философские стихи – это не просто набор рифм, а интеллектуальное путешествие, приглашение к глубокому размышлению о фундаментальных вопросах бытия. Эта книга – собрание поэтических медитаций, где язык служит не только средством выразительности, но и инструментом познания. Здесь вы найдете лирические исследования природы реальности, времени, сознания, морали и смысла жизни.
        Каждый стих – это попытка осмыслить сложные философские концепции через призму личного опыта и чувственного восприятия. Я как автор не предлагают готовых ответов, а скорее ставят новые вопросы, побуждают к критическому мышлению и исследованию собственных убеждений. Через метафоры, образы и аллюзии они открывают перед читателем новые перспективы, позволяют увидеть привычные вещи в новом свете.
         Эта книга – для тех, кто не боится интеллектуальных вызовов, кто стремится к самопознанию и расширению горизонтов своего понимания. Это – приглашение к философскому диалогу, к исследованию глубин человеческого существования через красоту и силу поэтического слова. Читатель найдет в этих стихах отражение своих собственных поисков, новые идеи и стимул к дальнейшим размышлениям. Это не просто чтение, а активный процесс сотворчества, в результате которого рождается новое понимание себя и мира.
         Иссохшая земля под нашими стопами, как пергамент древних хроник, хранит отпечатки былых времен, шепот забытых империй. Солнце, подобно расплавленному золоту, пробивается сквозь листву вековых деревьев, рисуя причудливые узоры на дрожащей от зноя земле. Каждая песчинка здесь - осколок давно минувшего, свидетель ушедших эпох. Впереди - лишь извилистая тропа, петляющая сквозь хаос диких зарослей, подобно нити Ариадны, ведущей к неизведанному лабиринту будущего. Дождь смывает пыль с наших душ, обнажая истинные лики.
         Он барабанит по листьям, словно играет печальную мелодию, напоминающую о горечи утрат и хрупкости бытия. Каждая капля — это слеза вселенной, оплакивающая страдания и несправедливость. Но в этом скорбном плаче слышится и надежда на очищение, на возрождение. Дождь смывает все лишнее, оставляя лишь суть - наше единство, нашу общую судьбу. Лишь мы вдвоем, словно два странника в бескрайней пустыне, держимся друг за друга, черпая силы в этом единстве. В наших глазах - отражение вечности, в наших сердцах - отголоски вселенской любви. Мы идем вперед, не зная, что ждет нас в конце пути, но зная одно - мы не одиноки.
        В этом долгом путешествии, сквозь бури и испытания, мы найдем истинный смысл, откроем тайну бытия. Судьба сплетает наши нити в единый узор, замысловатый и прекрасный. Она ведет нас по тернистому пути, искушая и испытывая на прочность. Но мы не сломлены, мы закалены огнем страданий. В каждом испытании мы становимся сильнее, мудрее, ближе друг к другу. Наша любовь — это компас, указывающий верное направление, это маяк, освещающий наш путь во тьме. Впереди - горы, реки, леса, города и страны. Впереди - вся жизнь, со всеми ее радостями и печалями. Но что бы ни случилось, мы будем идти вместе, рука об руку, до самого конца. Ведь наша судьба — это не просто тропа, это целая вселенная, которую мы создаем вместе, шаг за шагом, сквозь дождь и зной. И в этой вселенной есть место только для нас двоих.




Биография: Сюрдо Владимир Дмитриевич.  Литератор, писатель, поэт, прозаик, член Российского союза писателей многократный номинант литературной премии «Поэт года», Награждён: Орденами Звезда Наследие III, III, II - й степени. За вклад в развитии Русской культуры и литературы Литературная премия «Наследие» учреждена Российским союзом писателей совместно с Российским Императорским домом под высочайшим покровительством главы Российского Императорского Дома Е.И.В. Великой Княгини Марии Владимировны. А также медалями: А. Чехов, С. Есенин III, и II – й степени, Н. Некрасов, Афанасий Фет, медаль за заслуги культуры и искусства.

Аннотация: Стихи, заключенные под этой обложкой, – не просто слова, но живые искры чувств, выплавленные горнилом времени и опыта. Они образуют причудливый узор, сотканный из нитей любви и утраты, терзаний самопознания и хрупкой ткани бытия. От нежных акварелей лирики, навевающих воспоминания о тихих рассветах, до дерзких мазков социального протеста, обжигающих правдой словно клеймом, – каждый найдет здесь эхо собственных переживаний. Этот сборник предназначен для тех, кто способен внимать шепоту тишины, таящемуся между строк, и читать не разумом, но трепетным сердцем.


В поиске истины

Одна тропа

По одной тропе, сквозь дождь и зной,
Где одна судьба, в которой ты и я,
Две тени сплетены, как корни старых сосен,
Проходят испытанья, боль храня.

И ветер шепчет сказки позабытых дней,
Когда луна, как страж, вставала над рекой,
А мы, как дети, верили лишь ей,
Искали тайну в тишине ночной.

Но жизнь – не сказка, а суровый путь,
Где камни острые и пропасти зияют,
И нужно сердцем верить, не свернуть,
Когда надежды хрупкие тают.

Мы падаем, встаем, вперед идем,
Сквозь бури, грозы, преграды и сомненья,
Мы в каждом шаге силу обретем,
В единстве нашем – наше спасенье.

Порой молчим, слова излишни тут,
Когда глаза в глаза, и все понятно,
И тихий шепот губ, как нежный прут,
В котором отражается необъятно.

Любовь и верность – компас в этом мире,
Оберегают от холода и зла,
И даже в самой лютой круговерти,
Находят свет, где тьма всегда была.

И вот, в конце пути, где горизонт пылает,
Мы видим цель – сияющий маяк,
Он светит нам, дорогу освещает,
И говорит: «Не бойся, сделай шаг».

И в этот миг, когда душа ликует,
Мы понимаем – все не зря прошло,
И эта тропа, что двоих рифмует,
К бессмертной гавани нас приведет.


В буднях судьбы

Вера и подлинность мира - наука вживается в роль,
И рассыпана кровавой линией по шрамам на венах соль,
Я сломаюсь по швам моё раздробиться на части нутро,
Бушует, тлеет, душа позабыла к воскрешению путь.

В буднях судьбы, не спетой планиды забыв мотив,
Это ведёт жизнь на ноль ты уже, словно белая моль,
Приносит лишь только беды, слёзы, горе, в сердце боль,
В твоих цепях, дешевой стати, на части разорвав судьбу.

Что теперь  день или ночь голос во мраке, как гром!
За березовой просекой в чащах, в дубравах в надрыв,
Пишу не дано, не смогу, не осмелюсь, сломаю перо,
Я боюсь, чтобы видела ты, как мне плохо, как боль.

От грёз зимы, как в наши сны с тобой, в небесную юдоль!
В край бескрайних равнин, тишину, разбудившую боль,
Ты для меня жизнь - весь мир ну, а я для тебя – никто,
Бреду сквозь дебри хочу запах впитать весенних ветров.


Странный мир

Странный мир, ночь, странный день за окном,
Не понять, где весна, а где осень, где зима,
Только ты только я под дождём и вдвоём,
Море дико ревёт и бросает нас снова в туман.

Но не верю, что это всё, - лишь мираж, обман,
Ты не возродишь моих желаний в душе моей,
Самых светлых тонов, солнца ярких лучей,
На протяжении веков, годов и дней.

Вдруг понимаешь, жертвы все напрасны,
Ты не устремляй на меня свой взор опасный,
Прошла вечность в лице клонированных дней.
От, их пустивших в весеннюю почву корней.

Всеми видимый и ночью, и днём!
Под дождём, бурлит море вновь,
В густом тумане мы с тобой, вдвоём.
Сердца сковывает штормов крик,

В этом вихре страсти вдохновенье живёт.
Следы на дороге размыты брызгами,
Ты и я, ничего не боясь.
Ласкает дождь нежно наши лица,
Влюблённые сердца шепчут о любви стихи песен.

Дождевые капли, лишь свидетели ночи,
Море дико ревёт, призывая нас к себе.
Пусть буря разбудит все чувства в нас,
В нём мы найдём себя, и бессмертье своей души.

Два одиноких сердца в море страстей,
Слова сливаются в ритме бушующих волн.
Молчание в дожде говорит о большем,
Он проникает внутрь, слова рождаются снова.

Так давай же, под дождём вспыхнем,
Унося наши страхи вдаль.
Слушай же, море кричит о нас,
Разбудим ветер свои мечты вновь.

Смываем все преграды, как дожди слёзы,
Время не властно над нами.
Лишь ты и я, под дождём вдвоём,
Создадим стихи, столь близкие камням.


Между мирами

Воздух наполнен прозрачной нитью снов,
Сердце тревожат загадки ночного окрест.
И в каждой струйке ветра, как дыханье осени,
Сокрыты загадки, что дарит каждый тест.

Странен мир за окном, но в нём своя краса,
Что разгадать, способен лишь мастер слов.
Вдохновенье льётся, как лазурная река,
И стихи предстают на пергаменте вновь.

Так пусть ночь не понятна, пусть день - загадка,
В поэзии мир сквозь туманы открывается.
И сердце поэта, в себе разбирается,
Чудесный мир на рифмы превращается.

В эфире таинственных светлых полос,
Коснулся дыханья лунный Ангел.
Судьба, как сны, скрыта в воздушных узлах,
Открой их, увидишь нарисованный пейзаж.

Сердце колеблется на границе снов,
Коснётся загадка ночного окрест.
Разгадать её – грань между мирами,
Засим, воздух трепещет, чувство пробуждая.

Нить прозрачная, тонкая, незримая,
Плетётся магией огненных стихий.
Вдохни глубже, чтоб увидеть заклятье,
И сонеты в небо пусти под туманные мечты.


Письмо любимой девушке

Ты – таинство, которое пленит мою душу, словно я оказался в плену перед силой твоего взгляда. В этот миг, все заботы и проблемы перестают существовать, и остаёмся только мы двое – две души, сливающиеся в единое целое.
       Я вижу в тебе океан эмоций, пронизанный таинственностью и нежностью. Твои глаза говорят обо всём, они без слов передают мне самые тёплые и нежные чувства. Я не могу отвести взгляд от тебя, потому что ты для меня – воплощение надежды и счастья.
       В этот миг, мир кажется нереальным и волшебным. Я ловлю каждую долю секунды, стремясь запечатлеть его навсегда в своей памяти. Хотелось бы, чтобы время остановилось, и мы смогли насладиться этим поцелуем вечности.
       Твои глаза – моё пристанище, моё место покоя и любви, где я нахожу убежище от всех тревог и волнений. Они меняются, переливаются разными оттенками, словно в них отражены вселенные с непостижимыми возможностями.
         В этот момент я себя чувствую наиболее счастливым человеком на Земле. Встретиться взглядами с тобой – это, как проникнуть в самые глубины твоей души.
         В этот миг всё становится ясным и прозрачным, словно мы раскрываем друг другу свои истинные лица, лишённые масок и предрассудков. Но время неумолимо продолжает свой бег, и этот миг тает, оставляя только воспоминания. Однако я знаю, что наше соприкосновение глазами – это только начало, начало нашего волшебного пути, мгновение, которое наполнено бесконечной преданностью и радостью.
         И когда этот миг ускользает, остается лишь легкое послевкусие волшебства, словно прикосновение ангельского крыла. Но я знаю, что оно останется со мной навсегда, как драгоценный камень, бережно хранимый в глубине сердца.
         Это мгновение станет путеводной звездой, освещающей мой путь, напоминая о силе нашей связи и о том, что истинная любовь существует. Я хочу исследовать каждый уголок твоей души, раскрыть все её секреты, познать все её глубины.
         Хочу быть тем, кто сможет понять тебя без слов, кто сможет почувствовать твою боль и разделить твою радость. Хочу быть твоим верным спутником на этом долгом и прекрасном пути, называемом жизнью. Каждый взгляд, каждый жест, каждое прикосновение – все это для меня бесценно. Я готов отдать все, чтобы сохранить этот огонь, горящий, между нами, чтобы он никогда не угас. Ведь в этом огне я вижу надежду на будущее, наполненное счастьем, любовью и взаимопониманием.
         И пусть время продолжает свой бег, я верю, что наша связь станет только крепче. Мы будем вместе преодолевать все трудности и радости, поддерживая друг друга и вдохновляя на новые свершения. Ведь вместе мы – сила, вместе мы – единое целое, и вместе мы непобедимы. Наша любовь – это таинство, которое мы будем беречь и хранить до конца наших дней.


Лёгкий вальс

Тонкая нить мелодии плетётся в воздухе,
Ловит за собой сердца и ведёт нас в путь.
Стихи как магия, творят чудеса,
Они взлетают ввысь, осыпая нас музой небеса.

Гитара плачет, как дождь на стекле,
И слова текут, как ручей в цветущей долине.
Душа расцветает под звуки струн,
Словно птица, парящая в просторах голубых.

Так пусть звучат стихи, как песня в сердце,
И душа в ответ им раскроет свои тайны.
Мелодия музыки нежно коснётся души,
И вместе мы пустимся в волшебный танец судьбы.

Легкий вальс струн, свет пиццикато,
Нежность звуков словно ласкает души.
Разбегаются мысли вдаль, в мир иной,
Туда, где нет границ и нет покоя.

И в этом вихре звуков, мечты и чувств,
Мы теряемся, забываясь  в плену музыки.
Тонкая нить мелодии ведёт нас далеко,
Чуть касаясь сердец, словно волшебство.


Среди пустынных розовых долин

В одиночестве шёл я, сквозь пыль и жару,
Среди пустынных розовых долин.
Ветер свирепый своим пламенем горя,
Беспощадно бил обжигал моё лицо.

Но этот путь я выбрал сам тернистый,
Среди страха и боли продолжал идти.
Ведь уверен был я, что цель не напрасна,
И муки сегодня принесут благо мне.

Что ждёт меня в пути пыль и не известность,
Звёзды ночей мерцаньем освещают мне путь.
И, несмотря на горечь и близость смерти,
Я продолжаю искать в истине свой путь.

Следы на песке под ногами исчезают,
Мысли с ветром уносятся с гулом вдаль.
Но я не сдаюсь, не ломаюсь, останусь,
Странником, блуждающим среди писков.

И пусть гордый ветер свой пламень опустит,
И пусть пыль и жара меня обжигают.
Но моё сердце знает, что правда моя –
Состоит в том, что истину мне нужно найти.


Новые грани

В танце стихов душа моя расцветает,
Где красота в мире стихов процветает.
В каждой строчке легкость и грация,
Пусть сердце моё радостью наполняется.

Слова танцуют в умелой гармонии,
Открывая душе новые грани.
В мире стихов волшебство царит,
И каждый момент в них сияет.

Пусть строки мои в сердцах звучат,
И радость в душу вашу приникает.
Так пусть же стихи мои вечно живут,
Вдохновляя вас светом и любовью.

Пусть стихи звучат в сердцах как песнь,
И радость каждому слову беспредельна.
Пусть свет любви в них никогда не угасает,
И в сердцах людей пусть они вечно живут.


Я создаю музыку души

В глубинах грота таинственных, где происходят чудеса,
Моё сердце полно любви оно наполнено восторгом,
Я исследую бездны, искусства неведомых мест,
Где звучит мелодия прекраснейшая на свете.

Там вдохновенье рождается, как звёздное сиянье,
И магия искусства окутывает меня,
Как жаркий огонь сердце бьётся в такт музыке,
Словно пленён волшебством, в гротах любви.

Состраданьем наполнены каждым аккордом.
И пусть я не знаю, что ждёт меня впереди,
Я верю, что любовь и восторг приведут меня к цели.
В неведомых гротах искусства я найду свой путь.

Где сердце бьётся от любви и радости,
В гротах искусства тайных я найду свой путь,
Сердце бьётся от любви, от радости в моей груди звучит зов.
Здесь волшебство творится, мир наполнен чудом.

В каждом уголке счастье таится,
Неведомые тропы меня ведут к свету.
Где в каждом звуке эхом отзывается моё сердце,
Я создаю музыку души, лепестками красоты.

Любовь и радость в моих стихах,
Они как вечное свечение звезды.
Шагаю вперёд, мои мысли в сердце пылают,
Вдохновение, как огонь, в душе моей бушует.
 
Пусть строки мои вальсируют и плывут,
Слова мои легко летают, как птицы в небесах витают.
Пусть мир вокруг чужой, пусть другим мой путь не понять,
Я иду вперёд, к тому, что внутри меня рождается само.

Вдохновенье – вот творчества начало и круженье!
Свет и тень, любовь и радость, души моей часть,
И в этом мой путь – вечность, созиданье,
Они словно таинственные картины,
Наполненные светом и тайной.


Мы сильны вместе

Мы, как земля и нить, вечно связаны,
В мире круговороте нежно объяты.
Судьбы наши переплетаются тесно,
И время наше как источник бесконечно.

Планета кружится в небесах высоко,
Мы вместе с ней идём светлою дорогой.
Наши сердца бьются в унисон гармонии,
Мы в этом мире – единое существо.

Наши сердца, словно мелодия в гармонии,
Сливаются в любви единое целое.
Ты и я – две половинки, как закон природы,
Судьба нас свела, и мы стали нераздельны.

Любовь наша как песня, вечная и светлая,
Сквозь тернии и бури несёт нас вперёд.
Мы сильны вместе, два сердца в унисоне,
И нет разлуки, что смогла бы нас разлучить.


Огонь в камине

Закаты таинственны, словно волшебство,
Восходы нежны, как рассветная зарница,
Небесные краски вечно живы,
Как будто сама душа в них олицетворена.

В камине огонь ярко горит,
Смола на поленьях слезой стекает,
Сердце в огне тепла умиляет,
И в дымке прошлое пламя манит.

Любовь и печаль в огне таятся,
Смешиваясь в ярком пламени,
Как вечность в мгновенье превращается,
И сгорает в памяти темени.

Огонь в камине жизнь нам напоминает,
Как коротка и хрупка она,
Но в его пламени вечность мерцает,
И надежда возрождается вновь.


Счастье в сердце моём

Только для тебя я - вечный жрец,
Ты мне священная Грааль, мой свет.
С тобой хочу я быть каждый час,
Ты моя любовь, мой драгоценный угас.

В этом мире мы, словно волны на берегах,
Стремимся к вечности, где нет утраты и печали.
Вечность зовёт нас, как звезда в ночи,
Мы стремимся к ней, как волны к берегам.

Туда, где счастье вечно, как в сердце моём.
Вечность без утраты, без грусти, без страха,
Счастье в сердце моём, как яркий рассвет заря,
Там, где всегда светло, где любовь не умирает.

В мире тёмном встречу свет.
Любовь и радость будет мне в ответ,
Души сплетены в единый лад,
Счастье и печаль, дарит нам азарт.

Свет и тень, прошлое и настоящее,
Сердца бьются в ритме откровенном.
Души моей часть, ты и я,
Светлая бесконечность, ведь мы сплетены.

Солнце кистью окрашивает небеса,
Раскрашивая их в огненные цвета.
И заливает светом мир вокруг,
Создавая удивительный пейзаж.

Закаты и рассветы, как музыка нежна,
Звучат тихо и мелодично.
И в них так много тепла и красы,
Так что сердце наполняется любовью.


Россия вновь возрождается

Ах! Как умилительны в России закаты и рассветы,
Как будто художник кистью мастерит эти рамы.
Вот закат, как золотой венец на небесах вознёсшийся,
Сияет, мерцает, словно жемчуг на ткани роскошной.

А вот рассвет, как роса на листьях, прозрачный и нежный,
Сквозь туман и мрак пробивается, светлой надеждой наполняя.
В этих моментах, как в зеркале, отражается душа страны,
Славная, великая, как река, несущая свои воды.
 
Каждый день, каждый час, Россия вновь и вновь рождается,
В рассветах и закатах, в ветрах и дождях, в снегах и грозах.
И каждый, кто смотрит на эту красоту, понимает,
Что это не просто закаты и рассветы, а душа России.

Бесконечная, непостижимая, величава и прекрасна,
Как будто каждый луч, каждый отблеск на небе.
Несёт в себе глубокий смысл, тайный завет,
Что Россия хранит и передаёт из века в век.

Каждый день в России - это новый рассказ, новый миг,
Где зари солнце рождает, а заката нет конца.
Как страницы из великой книги, они рассказывают
О величии и красоте, что в душе России живёт.

Закаты, как золотой венец, на небесах возносятся,
Сияют, мерцают, словно жемчуг на ткани роскошной.
Рассветы, как чистый лист бумаги, ждут наших слов и чувств,
Чтобы написать историю, которая навсегда останется.
 
В этих моментах мы видим отражение своей души,
Как будто художник кистью мастерит эти рамы.
Широки небеса России, их величие и свобода,
Завораживают, пленяют, заставляют задуматься.
 
Не просто закаты и рассветы, это душа России,
Бесконечная, непостижимая, величественная и прекрасная.
Каждый день мы живём в этой красоте, в этой гармонии,
И наша задача - сохранить её, чтобы потомки знали и помнили.


Жизнь - не легкий путь

В дали обжигающих пустынь зной палящий,
Одинокий брожу среди скал высоких,
Жажду в груди ощущаю, как пламя,
В поисках себя истины и своих мечтаний.

Жажда моя горит, как огонь,
Сердце стремится к истине загадочной в дали,
В поисках ответов, в поисках тайны,
Я иду по жизни, как по дороге в небеса.

И в каждом взгляде, в каждом слове,
Я ищу истину, что скрыта где-то впереди,
И хоть путь не легок, и хоть путь не прост,
Я продолжу свой путь, в поисках света и встреч.

Жизнь - не легкий путь, не розовый тон,
Но я иду вперёд, в поисках света, мой поклон.
Среди тёмных дней, встречая рассветы,
Я продолжу свой путь, с верой  в сердце.

Мечта в сердце моём, как  огонь негасим,
Надежда мне светит, как вечный огонь.
Силу даёт вера, и мудрость на всём пути,
Жизненный путь освещён, как светлый поклон.


Размышления о вселенной

Мрак ночи опускается над миром, словно покрывало, скрывая под собой все тайны и загадки. Воздух наполнен запахом дождя, который уже давно перестал капать, но его пахучая свежесть ощущается на коже. Стены моста, что пылали недавно ярким пламенем, теперь дымятся и трещат под воздействием холодного ветра. Тени играют на изгородях развалин, создавая необычные узоры, словно пытаясь напомнить о том, что было.
        На фоне бескрайнего неба звёзды мерцают, словно храня в себе все прожитые моменты и испытанные эмоции. Тишина нарушается только шумом ветра и шепотом листвы, будто призывая к внутреннему спокойствию и покою. Сердце бьётся сильнее, отражая все перемены, произошедшие внутри. Полёт мыслей исчерпан, и теперь в душе царит лишь гармония и покой. Новый день обещает принести много нового и невероятного, и этот момент, под звёздным небом, кажется идеальным началом для зачёркнутой недавно жизни. Тёмные тени, брошенные на разрушенные стены, напоминают о прошлом, которое теперь остаётся лишь в памяти.
         Отголоски прошлого смешиваются с настоящим, создавая уникальное сочетание страха и изумления. Всё вокруг напоминает о вечности времени, о его неизбежной и непостижимой силе. Ночь обладает особым очарованием, которое заставляет задуматься о бесконечном потоке жизни и смерти. В звёздном свете открываются новые горизонты, новые возможности, наполняя сердце радостью и восторгом. Вся природа, будто бы, сливается в одно целое, подчиняясь более высокому порядку вещей.
         Натолкнувшие величие ночи наводит мысли на самые глубокие философские размышления. Человечество с его превратностями и контрастами кажется бледной тенью перед этой стихией природы.  И в этой тишине, под звёздным небом, возникает самое важное в жизни - осознание собственного существования перед величественным миром Ночь, задумчивая и загадочная, словно приглашает каждого человека к погружению в свои глубины, к самопознанию и принятию собственного места во вселенной.
         В её молчании можно услышать голоса прошлого и будущего, ощутить пульсацию времени, которое неумолимо течёт вперёд.  Тени на стенах напоминают о скрытых тайнах и тёмных уголках души, которые требуют своего освещения и понимания. Звёздное небо, усыпанное яркими огоньками, словно предвестие невероятных открытий и возможностей. В его бескрайних просторах теряются заботы и проблемы человечества, оставляя место для восторга и великолепия момента. В каждой звезде кажется затаено миллионы историй и тайн, которые только ждут, чтобы быть раскрытыми и осмысленными. 
        Ночь, с её мистическим очарованием и непостижимой красотой, приглашает каждого взглянуть на свою жизнь с новой перспективы, понять свои истинные желания и стремления. В её объятиях можно найти утешение и вдохновение, силу для преодоления трудностей и поддержку для души. Нет ничего более величественного и умиротворяющего, чем ночное небо, подаренное нам непостижимой вселенной. Смотреть на ночное небо, как на бескрайнюю картину, раскрывающую перед нами тайны Вселенной, может привести нас к пониманию нашего места в этом огромном мире.
        Взгляд на звёзды напоминает нам о бесконечном потенциале, который каждый из нас несёт в себе. Мы можем найти вдохновение в их блеске, понимание в их созвездиях и силу в их непостижимой красоте.  Ночное небо также приглашает нас остановиться и задуматься о бесконечности времени и пространства, об истинных ценностях и приоритетах в нашей жизни. Успокоенный её мистической атмосферой, мы можем найти в себе ответы на глубокие вопросы и смысл нашего существования.
        Ночь открывает перед нами двери в мир души и сердца, позволяя нам обрести внутреннюю гармонию и покой.
И пусть каждая звезда на небесах станет для нас напоминанием о нашей связи с бесконечностью, о том, что мы все часть чего-то гораздо большего и великого.  Встречая каждый вечер, закат и взирая на мерцающие светила, мы можем почувствовать себя частью этой невероятной симфонии Вселенной, каждая нота которой несёт в себе звучание наших собственных историй и тайн. Миллионы звёзд, пленительные планеты и далёкие галактики напоминают нам о том, как малы мы по сравнению с бесконечностью космоса. Ночное небо, усыпанное звёздами, заставляет нас задуматься о том, какой могучий и сложный механизм существует вне нашей планеты. 
         Каждая звезда на ночном небе имеет свою историю и свою уникальность, связываясь с мифами и легендами разных народов. Размышляя о звёздах, мы можем понять, что наша жизнь также является лишь малой частью великой картины мироздания. Наблюдая за звёздным небом, мы можем почувствовать свою связь с давними временами и великими космическими событиями, которые происходили далеко за пределами нашей планеты.  Ночное небо также призывает нас к смирению и поиску гармонии внутри себя. Во мраке ночи мы можем обрести покой и внутренний баланс, находя ответы на волнующие нас вопросы и вдохновение для новых свершений.
         Звёзды, будучи символом надежды и света, напоминают нам о важности сохранения веры в себя и свои силы, даже в самые тёмные моменты нашей жизни. Ночное небо также может быть источником вдохновения для исследователей и учёных, которые стремятся понять тайны Вселенной. Многие астрономические открытия были сделаны благодаря наблюдениям звёздного неба, и каждая новая звезда или галактика добавляет пазл к картине о том, как устроен мир вокруг нас. Ночное небо, будучи объектом изучения для астрономов, напоминает нам о том, насколько велики и сложны, могут быть законы природы и космоса. Великолепие звёздного неба также может служить источником вдохновения для художников и поэтов, которые находят в этом бескрайнем пространстве идеи для своего творчества.  Ночное небо с его игрой света и теней, яркими звёздами и загадочными планетами, стимулирует воображение и помогает выразить чувства и мысли через искусство. Картина звёздного неба может стать источником вдохновения для создания шедевров, которые будут вечно удивлять нас своей красотой и тайной.
         Ночное небо также предлагает нам возможность ощутить себя частью чего-то гораздо более великого и загадочного, чем наша повседневная жизнь.  Взгляд на бескрайние просторы космоса может помочь нам по-новому взглянуть на свои проблемы и заботы, и увидеть, что все наши проблемы кажутся такими маленькими по сравнению с величественным миром звёзд. Ночное небо напоминает нам о важности сохранения равновесия и гармонии внутри себя, чтобы быть готовыми к новым вызовам и испытаниям, которые ждут нас в будущем. 
         В заключение, ночное небо — это не просто красивое зрелище нашего мира, но оно также является источником вдохновения, мудрости и умиротворения. Наблюдая за звёздами и планетами, мы можем обрести новые знания и ощутить свою связь с бесконечными просторами космоса, что поможет нам лучше понять себя и мир вокруг нас.  Которые ищут в нём утешение и покой. Глядя на звёзды и погружаясь в бесконечность космоса, мы можем почувствовать себя частью чего-то гораздо большего, чем наша повседневная рутина. Это мгновения контемпляции и внутреннего вдохновения, которые помогают нам находить гармонию и спокойствие в сердце.
          Кроме того, ночное небо открывает перед нами возможность понять наше место во Вселенной и осознать, что мы все являемся лишь маленькими частичками этого огромного мира. Это напоминает нам о скромности и смирении перед тем, что существует гораздо больше, чем просто наша собственная жизнь и проблемы. 
          В этом контексте ночное небо призывает нас к уважению и состраданию к окружающему миру и другим людям. И наконец, ночное небо является невероятным источником вдохновения для всех, кто ощущает жажду знаний и понимания. Наблюдения за звёздами и планетами вносят свою лепту в наш поиск непознанного и исследование тайн Вселенной. Это возможность расширить свой кругозор, обогатить свой ум новыми знаниями и проникнуть глубже в тайны природы и космоса. Таким образом, ночное небо становится неиссякаемым источником не только вдохновения, но и знаний, которые могут изменить наше видение мира.


Сквозь время

В тени мечтаний играет рассвет,
Светлый, как утро, звучит мотив.
В каждом шаге — задумчивый ритм,
Сердца наши бьются в едином стихе.

Сквозь тьму пробивается свет надежд,
Взгляд — как целебный, волшебный жест.
Словно пламя, ведёт нас в мечту,
Слёзы словно росса, в весеннем саду.

Где-то вдали, за горизонтом лет,
Там, где сбываются все мечты и заветы.
Мы рисуем счастье, как яркий свет,
В каждом вздохе — любви радуги цвет.

Светлые грёзы сверкают в вышине,
Наша встреча — как волшебство в раю.
И пусть путь наш сложен, но впереди,
Соберём все радости из мечты.

О, как прекрасен этот миг живой,
Когда вместе мы звучит, симфония весны.
Свет и тьма — в танце вечной игры,
Мы создадим счастье, чтобы быть в любви.

Вечный миг, как искра в груди,
Светит звезда, пока наша жизнь в пути.
Словно симфония, в сердце играет,
Тайна нежности, в воздухе витает.

Ритмы мечты, как синие волны моря,
В танце судьбы — нет ни печали, ни горя.
Тьма и свет в объятиях зримых,
И сердца стук в унисон — словно рифмы.

Сквозь время и пространство мчимся,
Вместе с тобою в потоке летим.
Нам счастье открыто, как утренний свет,
В каждом мгновении — любви завет.

В союзах незримых, волшебных снов,
Пробуждаем чувства, что будут без слов.
Каждый взгляд, как сон — в волшебстве живы,
Мы создаем мир, где всегда будем счастливы.

Давай же слушать эту музыку жизни,
Где каждая нота имеет свой смысл.
Пусть каждый аккорд звучит этой рифмы,
В вечном согласии, гармонии жизни.


Не зная ни власти ни наказанья

Буйное сердце, молчи в ночи звенящей,
Ветви серебряные нас укроют навеки.
Небо темнеет, словно демон парящий,
Похоже, и наши сны дробятся на клочья.

Птицам моим уже не петь гимны радости,
Нет у них языка, лишь молчанья узы.
Сладость касаний в ритме горькой усталости,
Крики и стоны — лишь судьбы медные воют.

Тишина обволакивает, словно зимний шелк,
Ты рядом, но далека, как свет далёкой звезды.
Мы стали тенью среди теней, моя волчица,
И сердца стучат, как ломкое эхо беды.

Лишь зеркальная гладь отражает глаза звериные,
Как птица стремится к небесам, выпуская крик.
Ненасытное время фрезою струны идущего,
Вместо иконы лик радости тешит нас в этот миг.

Тихо ночи проходят, как мгновения в пустоте,
Свет теряется, падая в бездну, в бездонный омут.
Но взгляд отражает соблазн — призрачный свет, —
Там радость улыбкой в сердце навеки вернёт.

В мирозданье разбросаны нити, судьбы,
Как птица парит — так летают во мраке мечты.
И вновь горизонты зовут, будоражат тоску,
Чтобы свет той иконы исчез в небе звезд.

В неведомых землях, далеких и тихих,
Где звезды мерцают, как чудных глаз лики,
Мы тайну храним под покровом молчанья,
Не зная ни власти, ни наказанья.

В мирах, где покой и умиротворенье,
Где ветер не тронет ни скал, ни растений,
Мы искренне верили в светлые грёзы,
И биржа смыкала нам снасти серьезно.

Никто не стремился к величью ступени,
Мы счастье черпали в гармонии тени,
Без страсти пылать и без бурного жара —
Таких нам не ведомо было ударов.

Ты прыгнул в виртуальный мир без оглядки,
Где битвы и сраженья — твое амплуа.
Тебя зовут Герой, плывущий без наводки,
И пусть для жизни цели как раз и два.

Бюджет пустой, но нет в том талии утраты,
Твои ресурсы — крепость духа, воли стать.
Здесь нет цензуры, нет, как в мире, преграды,
Ты можешь королем своим мечом махать.

Игра твоя — искусство, стратегия и страсть,
Отшлифован каждый ход как бриллиант.
В реальности нет власти, что могла бы красть,
Здесь каждый враг — лишь шаг к вершине триумфа!


Когда мы вместе

Звучат мгновенья, как шёпот в тишине,
Забытый мир, где только ты и я, во сне.
Пусть тени скроют нас от горьких дел забот,
Когда потухнет свет - ты рядом, и всё уйдёт.

Твои глаза пленят, как ранняя весна,
Когда мы вместе — тихо, нет нужды в словах.
Мне не нужны другие голоса,
Смотреть хочу в твои глаза, и утонуть в мечтах.

Я не хочу, чтоб слёзы проливала, ты,
Касанье губ твоих — это цветущий сад.
И мир вокруг — лишь музыка и звуки,
От наших встреч и взглядов я невинен и виноват.

С тобой вдвоём минуты превращаются в века,
И каждый миг с тобою — счастье и печаль.
Средь бурных дней и мрачных облаков,
Твой свет дарует на душе лишь умиленье и покой.


Музыка нам дарит шанс

Вот эта девушка и ночь,
Мы прогоняем скуку прочь,
В свете лунном, под звуки струй,
Танцуем вместе до зари.
 
Сливаясь с ритмом — не спеши,
Пульс ловит счастья каждый такт,
И музыка нам дарит шанс,
В этой симфонии жизни и чуда.

Забудь заботы и забудь про грусть!
Ритм подхватит на бегу,
В вихре танца — два сердца в раз,
Уносит ночь в счастливый час.

Под луной, в ночной тиши,
Танцуем мы в кругу любви.
Тени ночи и вино и поёт душа,
Позволь мне рядом быть с тобой.

Звёзды в небе, лунный свет,
Придаёт загадке цвет.
Танцуй со мною до утра,
Ночь унесет мечту свою.

Забудем день, забудем грусть,
В ритме счастья будем плыть.
Вихрь танца нас закружит вновь,
Счастья час — и снова обретём любовь.


Этюд

В симфонии жизни, где свет и тьма.
Вечный миг, сквозь время, течёт в гармонии —
Этюд, что не смолкает, как вечный огонь.
Тьма шепчет секреты, скрывая суть,

Свет озаряет, рассеивая мрак.
В их сплетении истину сможешь найти,
Свет и тьма неразрывно вместе связаны.
Каждый миг в их игре сокрыт,

Где оттенки сливаются, сглажены.
В светлой глубине тьма находит покой,
И в темноте свет пробивается к жизни.
В вечном миге, где они вдвоём.

Симфония бытия, как гимн, не умолкнет.
Слушая мелодию вечности,
Чувствую, как она наполняет мою душу.
Я нахожу умиротворенье и покой.


На пути к встрече

В окнах свет, когда за околицей стужа,
Дети ждут, у двери их сердца тревожны.
Папа вдали, как звезда в вышине,
Слышен шёпот молитвы, на Яву и во сне.

В этом мире, полных надежд и тайн,
Где каждый день, словно лунный свет,
Мы шагаем, словно путники дальние,
Не зная, что нас ждёт впереди.

В домах, где свет горит до утра,
Дети затаив дыханье, ждут своих отцов.
И папа, как звезда, издали светит,
Жёны тихо вздыхают ночами.
 
Время бежит, как река среди гор.
Забирает печаль, но оставляет веру,
Как свет звёздного ночного неба,
Верим в день, что подарит нам встречу.
 
И музыка жизни нас ведёт вперёд,
Каждый шаг, как мелодия гармоники.
Каждый взгляд, как краски судьбы.
На пути к встрече, где слёз больше нет,
Создадим счастье, возродим мечты.


У тебя надо мной нет власти

Буйное сердце, замри!
В объятьях заснеженной тени лесной,
Кружатся призраки, смотри,
Покой у ног развеян золой.

Тёмный демон в вышине,
Ночи хмурый пастырь немой,
В пике нисходит в тишине,
Мир скован беззвучной зимой.

Птицы безмолвны, словно мертвы,
Немы, как древний, каменный холм.
Нет песен, щебета, листвы –
Лишь холод, бездушный и голый.

Стоны судьбы сладки, о жуть!
В ознобе сплетаются тени,
Крики пьяны, боль – сама суть.
Судьбой начертан рубеж лишений.

В зрачках – лишь зеркала гладь,
Звериные блики – ночные секреты.
Птица кричит, чтоб пропасть, упасть,
Звуки затеряны, вежливо спеты.

Фреза ненасытная рвёт полотно,
Где солнце стремится в неведомые дали,
Сквозь сумрак братство узрит одно,
Лики пред алтарём из стали.

Лишь зеркала гладь,
В зрачках блики звериные пляшут,
Птица крылья готова поднять,
В крике последнем захлебнувшись страшно.

Фреза ненасытная горизонт рассекает,
Вместо иконы, быть может, там лики,
Радостно кто-то их там ублажает,
Их властью, обжигающей мы навеки прилипли.

Мы тайной прикованы,
К власти их обжигающей суть, —
В странах ясных, мирно устроенных,
Где нет ни ветров, ни страстей, забудь.
 О власти с тобой мы мечтать не смели,
И биржа уже вяжет снасти свои.

Ну да, ты безумный Геймер,
Очнулся вдруг в этом хаосе случайно,
Ахилл ты, герой, на свой манер,
Бюджета нет, это отчаянье,
И, точно, он не попилен коварно,
И знай: у тебя надо мной нет власти, слава богам!


Мы встретимся снова

И в безмолвии ночи, где звёзды шепчут тайны,
Мы встретимся снова, в краю, где мечты тают.
На дороге звёздной, среди тени сосен,
Я буду искать твой взгляд, что до сих пор со мной.

И пусть непогода стучится в окна,
Тепло твоего сердца — мой свет в вечной тьме,
Не забудем мы о том, что за горами,
Где история шепчет, а память хранит.

В губах моих сплетаются тени печали,
Но знаю: наш путь — как река, что не смеет встать.
Заблудившись в объятиях грозы и урагана,
Я всё равно найду ту тропу, что ведёт к тебе.

Пусть закат раскрасит небо в огненные грёзы,
Мы встретим рассвет, что прогонит ночные сны.
Ведь любовь — это тот маяк, что горит в нас огнём,
И каждый шаг приближает к полету, к мечте, к весне.

В объятьях времени, где светит солнце осенью,
Мы будем вместе, как ветра, что мчались ввысь.
Сквозь бурю и штиль, на сердцах наших песен,
Забудем тревоги, растворимся в тиши.

И пусть падают звёзды, как слёзы небесные,
Каждая искра — это шаг к нашему теплу.
Мы найдем ту тропу, где мечты не бесцветны,
Где юность и мудрость в сердце одном живут.

Среди рощ зеленых, под листвой, что шепчут,
Соберём мы мечты, как дождь собирает соль.
Здесь время останавливается, как будто в плену,
И каждый миг с тобой — это жизни нотки соль.

Когда снова зажжется вечерняя звезда,
Мы с тобой, в безмолвии, будут откровенья.
Любовь, как река, проходит сквозь года,
И с каждым шагом растёт лишь ожидание.

Мы сольемся с природой, душами ощущая,
Как ветры небесные в нас заиграют.
Пусть мелодия осени нежно завьётся,
И эхо наших сердец с ней закружится в танце.

Время, словно художник, линии рисует,
На холсте жизни цветы новых встреч распускает.
С тобой мы пройдём по волнам светлых грёз,
Где гармония чувств наполняет нас вновь.

В красках заката найдём мы ответы,
Словно звёзды, что светят нам в час раздумий.
Соберём все мгновения, возьмёмся за руки,
И откроем мир, где мечты не угасают.
 
И в тишине ночи, под небом изобилия,
Словно шёпот луны Небо нам благоволит.
Мы станем едины, как свет и тьма,
В объятиях времени, где живёт наша мечта.


Среди переплетений жизни

И вот, в задумчивом мерцании,
Меж светом и тенью,
Где каждая мысль – зарница,
Вспыхивающая на мгновенье.
 
Я слышу ветра стон, вплетающий,
В шелест древних легенд нить,
И серые облака, словно кистью,
Прокладывают в небе зыбкий след.

Пусть мечты рассыпались осколками стекла,
Соберем их заново, невзгодам вопреки делам.
В каждом углу, во взгляде каждом – надежды тлеет искра,
В сплетении судеб, словно эйфория близка.

Кто скажет, счастье – лишь мираж надежды зыбкой?
На дне души таится светлая печаль,
Мосты возводим мы из шепота и взгляда,
И в каждом новом дне не страшно начинать.

Не дай же будням серым поглотить,
Тех мигов светлых, что судьбой даны.
Пусть путь наш труден, впереди — гранит,
Взметнёмся ввысь, где светят нам огни.

В кромешной тьме отыщем светлые тропинки,
В глазах друг друга – грёз хрустальное мерцанье,
Соберем воедино сердца половинки,
И эхом судьбы – зов в вечное скитанье.

Пусть дороги вьются змеями запутанных троп,
Сердца наши крепнут, кованые штормами лихими.
Ибо каждая преграда — лишь мимолетная тень,
За которой рассветы пылают красками неземными.

Сплетая пальцы, мы творим свой мир –
Обитель, где надежда – вечный пламень,
Где каждый день – бесценный эликсир,
И души наши, словно птицы, в далях.

Соберём все краски, что даровала жизнь,
В полотно любви их нежно обратим.
В каждом сердце искры света заточённые,
Вместе сложный свой роман мы сотворим.


Ты меня не любишь

Ты меня не любишь, не смотришь мне в глаза,
Но в словах твоих нежность всё ещё слышна.
Сквозь тени сомненья, в тоскливом молчанье,
Ты не скажешь вслух, что любовь  ушла.

Но в мыслях твоих всё равно теплится теплота.
Письма неслышно хранят прошлый свет,
Стать ли нам чужими, кто знает об этом ответ?
Сколько можно мечтать о любви, что ушла?

Как птица, что в небесах избила крылья в кровь.
Ты одна лишь, лишь тень, словно призрак в ночи,
Не догадываясь, как лелею я эти встречи.
Разве ж я не дышу, как звезда на заре?

Разве шепот ночи не дарит мне мечты?
Я жду, когда день станет ярче, живее,
А в молчании времени — лишь тени и страх.
Но, быть может, однажды, в заблудших страницах.

Я найду тот ответ, что зажжет наши сердца.
Словно ночь превращается в утро святое,
Так, возможно, любовь вновь вернётся к нам,
Твои чувства, хоть скрыты, мне светят опять.

Каждое "пока" — словно стрела в грудь,
Сквозь расстоянья, тьму и мечты,
Я надеюсь, однажды, вновь встретимся мы,
В тени заблудших страниц, где мечты умирают.

Словно звёзды во мгле, что лишь редко сияют,
Я искал твой образ в тумане разлук.
Надеясь на встречу, что дарит нам нежный звук,
Может, счастье вернётся, как светлый прочерк.

Ведь навстречу нам судьба рисует свой шаг,
Слоняясь по следам, где когда-то цвели цветы.
Где нежные лепестки хранят в памяти смех,
Я найду свою дорогу, к  райским садам мечты.

Сквозь бурю и ненастье, через горести и смех,
Я буду верить в чудо, что нам преодолимо.
Ветра шепчут тайны, неведомый привет,
И солнце золотое нас нежно обнимет.

Сквозь тернии надежд, уводя из потерь,
Ведут меня натянутые струны ласковых слов.
Здесь в каждом вдохе — свет, в каждом шаге — метель,
Где радость и печаль сплетаются в любовь.

О, время, не спеши, дай насладиться сном,
Где сны превращают ночь в бескрайний небосвод.
Ведь за горизонтом ждёт нас вечный дом,
Где вновь зацветут цветы — и счастье не уйдёт.


Где ты Мама

Мы тебя не видим. Где ты, Мама?
Мы зовём тебя, словно в детские дни,
Но ты уже не слышишь наших призывов.
Мама, слышишь? Мы не можем, прийти к тебе
Твой дом стоит, пустой.

Сквозь стены, обитые тенью,
Пробираются воспоминанья —
Твои шаги, улыбка, нежный взгляд,
Но теперь лишь эхо заполняет пустоту,
Только ветер шепчет о том, что было.
 
Мы ищем тебя на каждом портрете,
В каждом альбоме, на каждом листе,
Где твой запах, где твой свет?
Но лишь намёки времени.
Напоминают о тебе.

Время неумолимо уносит.
Твои слова, нашу радость,
И за окном колышется мир,
Не знающий, что одной души.
Сейчас не хватает для полноты.

Мы надеемся, что где-то далеко,
Ты слышишь нашу тихую молитву,
Что светишься в ярких звёздах,
И в каждом сантиметре неба.


Если пали в бездну

Если буря в сердце, и крик разрывает тьму,
Помни, надежда — как звезда, ведёт к теплу.
Ветра злые, словно вражеские мечи,
Сокрушая мечты, не оставят ключи.

Если пали в бездну, и мир рассыпался в прах,
Взгляни в небо, за слезами сокрыт светлый сад.
Пусть каждый вздох тянет к окончательной тьме,
Верь, за горизонтом кроется свет — в судьбе.

Когда раны горят, словно свирепый жар,
Знай, что в сердце твоём сжимается дар —
Жизнь, что с ветром вдали полетит, как птица,
Смех и слёзы — всё важно, и это не сутяжница.

Словно солнце поутру, что с радостью зовёт,
Вера крепче любых бед, и в сердце живёт.
Каждый шаг, тебя ведёт, к новым дням,
Мы с надеждой будем жить, как учит нас «ЗАВЕТ».


На жизненном пути

Мы рождаемся под небесным светом,
На жизненном пути, словно в глубине лазури.
Долгий наш путь изгибается, как река,
Но, прячась в тени деревьев, слышим мир — тихий шёпот.

Сквозь метели и зной мы движемся, не спеша,
Размышляя о грядущем, где оживает душа.
Как далеко мечта, зажжённая в сердцах?
Или близок тот край, где разрывается спазм?

Вот и память о тебе, любимый отец,
Как звук в тишине, как ночь в своих глубинах.
Твоя мудрость и свет ведут нас вперёд,
В разлуке трепещут сердечные нити.
 
Мы укроем мечты в тёплых руках,
Не забывая путь, что предназначен нам.
Словно звёзды, они манят с высоты,
Вся дорога к любви — от неба до земли.

Так шагаем, не зная конца,
Но любовь — наш маяк, вносит в жизнь смысл.
Каждый шаг — дар, каждый миг — свет,
На пути к тому, что так близко, к вечной мечте.


Вот и осень

Вот и осень - капли дождя по стеклам бьют,
Вот и осень - пернатые вдаль улетают.
Вот и поднялся с земли,
Последний клин журавлей.

Прощаясь с теплым светом дня,
Словно в сердце зреет тишина.
Затихли грёзы, смолкли звуки,
Туман окутал леса и луга.

И в возвратах с грустью в облаках,
Кружатся мысли, вьются словно вьюга.
Где-то вдали, в нежных снах,
Летает стая, где ждут меня.

Золотыми листьями шурша,
Расстилается под ногами шаль,
Всё уходит, лишь память - не тронет.
Как же щемит, ведь жизнь – это дар,
Но осень вновь пронзает струны.

Льётся мелодия печали смиренной.
Вот и осень, и мир наполняет
Тихий шёпот о любви, о потерях.
С каждым днём грустит небо, печалит,
И в сердце сжимается эхо разлук.

Но в этом грустном, сладком звучании,
Я вижу свет, я чувствую жизнь,
И, несмотря на холод и ветер,
Надеюсь на встречу с весной без границ.


Каждый миг

Светит солнце сквозь листву, словно мозаика мечты,
В каждом луче — история, в каждом шорохе — звук,
Где смех детей разносится по лугам,
И птицы, словно художники, рисуют в небе круг.

Когда вечер опускает свои тени на землю,
Заблестят звёзды, как древние тайны во мгле.
В этот час мы понимаем: жизнь — это свет,
Что согревает сердца своим мягким теплом.

Луна, словно мудрая бабушка, вплетает мечты,
В сказочные узоры ночного покоя,
Мы вспоминаем о встречах, о том, что важно,
О любви, что цветёт, несмотря на зиму.

Так пролетает время, как заветный сон,
Каждый миг — это радуга, что никогда не блекнет.
Мы берём эти мгновения, как дары,
И с ними шагаем по тропе, что ведёт к мечте.


В тайне безмолвия

И в этом снившемся мире живут мечты,
Наполненные светом, нежностью и теплом.
Там, где сердца в унисон бьются, как волнение моря,
В каждом взгляде искры — в тайне безмолвия.

Там звезды шепчут, рассказывая сказки,
О том, что жизнь, как ветер, уходит в глубины.
Мы бродим по лугам, где благоухают грёзы,
И каждый миг, как вечность, в сердце запечатлён.

Но пора на землю возвращаться,
Забрать с собою эту неведомую сказку.
Собрать в ладони светлые воспоминанья,
Чтоб в будни серые не растерять ту жизнь.

Когда оставить позади этот путь незаметный,
Нас ждёт в тишине тот самый долгожданный миг.
Мы вновь увидим Землю в цветах, как в юности,
И в сердце зазвучит мелодия земли —
Загадочная, вечная и полная любви.


Я бродил среди лугов

Но в этом сне, как в сказке, таится и тень,
Забытые надежды, мечты, что сбылись не сполна.
Каждый цветок, что распускается,
Приносит с собой и легкую грусть, и свет.

Я бродил среди лугов, где ветер тайны шептал,
Точнее, тайны потерь, что прятались в тени.
И каждый шаг по росе, каждая капля —
Это песни о том, что ушло, не сбывшись.

Но вдруг среди ярких красок загорелся солнечный блик,
Светлое мгновение, пробуждающее надежду.
И вновь стало легко, словно в сердце смешались,
Той теплоты венок с печали упрямой.
 
Так короткий сон жизни вновь повел за собой,
Напоминая: иногда уход, — это просто начало.
И в каждом цветке, что растет на проталине,
Скрывается свет, что ведет нас к мечтам.
 
Земля в цветах, Земля в огнях, Земля в тиши,
Я слышу шёпот ветра, который зовёт,
Сквозь будни и праздники, сквозь радость и грусть,
В каждом шаге этого бесконечного пути.

Спасибо, жизнь, за этот миг волшебства,
За воспоминанья, как светлые лучи,
И пусть кратковременен мой путь на Земле,
Я буду хранить в сердце все эти мечты.


Не осуждай меня господь

Не осуждай меня, Господь,
За бег по пыли мирозданья,
За жизнь, что пела мне как плод,
В потоке светлого дерзанья.

Не осуждай за путь листвы,
Что сыплет золото под ноги,
Что открывает мне мечты,
На узкой жизненной дороге.

Не осуждай за слабость дней,
Когда душа стремится в пропасть,
Когда молитвы тянут к ней,
Заполняя мне сердечный космос.

Не осуждай за смех и плач,
За то, что страстью был растлён,
Что в сердце правды лёг ковчег,
И в нём согрета вера-трон.

Не осуждай за то, что жизнь,
Дана мне в танце откровений,
Что чувств коварный дивный приз,
Находит смысл в дни смятений.

Не осуждай за яркий свет,
И за полночный тихий шёпот,
Которым вся вселенная поёт,
О том, как глубока душа народа.

Прости, что я не скитался по отчизне,
Шагал я вдаль сквозь мрак и свет,
Ждал встречи, как рассвет картинный,
В конце дороги дал совет.

Прошу, не осуждай, Господь,
За все грехи и злые страсти,
Пусть в сердце мир мой не умрёт,
И жизни дар простит мне страсти.

Я шёл к тебе, не ведая путей,
Не знал души своей разброса.
И если есть вина в душе моей,
Очисти от греха, как в росах.

Любовь вела меня сквозь тьму,
И каждый день был испытанием.
Иногда не вижу я, что к чему,
Но верю: к истине ближе стану.

Так пусть останется надежда,
И свет в душе найдёт приют.
Господь, будь милосердным, как прежде,
Не дай моей душе уснуть.


Прости

Прости, что в имени твоём искал,
Ответы, что давно покоились в мечтах,
Прости за то, что мысли отдавал,
Чужим речам и призрачным слезам.

Теперь – лишь эхо той вины знакомой,
Звучит в ночи, как звон далёких струн,
И давит сердце, что поёт невольно,
В объятьях прошлого, нет путей обратно.

Прости за сны, в которых я искал,
Твой образ средь туманного обмана,
Где каждый шаг в движении скрывал,
Ту правду, что была, оберегаема.

Тень прошлого, она вечно со мной,
Звучит, как песня, в мыслях на рассвете,
Но в памяти останется весной,
Воспоминание о несбыточном ответе.

Там, где печаль, сквозь чувства прорастёт,
Там не вернуть, не оживить мгновений,
И сердце горькой нежностью живёт,
Во власти нежеланных вдохновений.


В сиянье дней

Воспоминанья свиты из печали,
Как шёпот звёзд, как медленный рассвет,
Где тени прошлого, как призрак, заявляли.
Свой тихий вздох, как небывалый свет.

Где были слёзы, ныне свет надежды,
Полночный шорох: трепетный ответ.
В грёзах покоя нахожу я прежде,
Виденья счастья, отголоски лет.

Где стон туманной ночи был, услышан,
Теперь влекут меня сюжеты снов.
И в кронах грёз, что прячутся под крыши,
Зовёт к себе покой иных миров.

Там свет звезды не гаснет над землёю,
Где вечный зов рассвета — новый путь.
И шепчет нежность, вспомнив жизнь былую,
Что каждый миг наш смысл ты не позабудь.

В сиянье дней, где смех живёт отрадой,
Найдём мы вновь утраченный покой,
Улыбкой нежной и единым взглядом.
Соединим наш открытый мир с тобой.


К юбилею

ЭнергоПрогресс, пятнадцать лет назад,
Нас вдохновил на смелый новый взгляд.
Сегодня дата, веха и итог,
Мы шаг за шагом шли без всех тревог.

И труд наш честный, как маяк во тьме,
Светил нам путь, сплотил в одной семье.
В трудах единых, в каждом шаге крут,
Мы смысл нашли и веру в общий труд.

Друзья, коллеги, это наш успех,
Вместе мы добились славы без помех.
Пятнадцать лет лишь только старт блестящий,
ЭнергоПрогрессу, быть сильным и настоящим!

И в этом прогрессе новые пути,
Открываются вдаль, где мечтам предстоит.
Мы свет проливаем на зыбкий завод,
ЭнергоПрогресс мир за гранью ведёт.

Пусть время идёт, как стрелы вперёд,
Мы вечно будем помнить этот восход.
Света энергия — вечности риф,
ЭнергоПрогресс, в тебе наша жизнь.


Кто же ты мой сумрачный дар

Кто же ты, мой сумрачный дар,
Свет луны сквозь туманный кошмар?
Ты, как ночь, полон тайн и теней,
В моём сердце возводишь стены.

Силуэты пляшут по стенам, как тени,
Сквозь твой голос я слышу сомненья.
Ты манишь, словно бархатный шрам,
Зовёшь к себе, как манящий обман.

Свет и тьма слились в узоре,
Где ты вьёшься, там вечное горе.
Но пленишь, как цвет на заре,
И твой шёпот — как треск на костре.

Возникаешь, как тень из-за угла,
Как загадка в пустых зеркалах,
Отражаешь мечты на пути,
Даришь боль и призрачные сны.

Кто же ты, мой сумрачный дар?
Невозможно держать тебя на расстоянье.
Ты — зазеркалье души,
Тишина предрассветной глуши.


Каким меня ты ядом опоила

Тоска в моей душе ночью мне не спится,
Милая я не могу тобою насладиться,
Кто ты, каким меня ты ядом опоила,
Ты ласка та, что сердце мне пленила.

Разум мой тобою одурманен страстью,
В твоих глазах – и боль, и ликованье,
В плену любви, что правит этой мастью,
И сердце бьётся в бешеном страданье.

Душа томится, словно в тёмном царстве,
Где свет надежды еле-еле тлеет,
И в каждом жесте вижу я коварство,
Что вновь и вновь мне душу обжигает.

Пусть праведники в гневе возрыдают,
Пусть ангелы отвернут взор святой.
В безумии таком душа летает,
Забыв про разум, жертвуя собой.

В объятьях страсти, где сердца ликуют,
На дне греха нашёл я свой оплот.
Запретный плод так сладок, что чаруют,
И губы те, чей яд меня зовёт.

Пускай твердят, что гибель там сокрыта,
 Что разум должен страсти устоять,
Но в этой тьме любовь моя разлита,
И в ней одной я продолжаю ждать.

Пусть лучше я сгорю в огне желаний,
Чем жизнь влачить, бесчувственно и слепо.
В плену любви, где нет иных признаний,
Я вечный раб, я вечный менестрель.

Но сладок яд, что губы мне даруют,
И стон восторга в муках, словно ода.
Как искры в ночь, глаза мои мерцают,
Когда любовь - и мука, и свобода.

Яд неги, страсти опьяненье,
Душа горит в божественном огне.
В объятьях этих – рай и искупленье,
И жизни смысл является во мне.

Пусть боль пронзит, но сладость не отпустит,
Пусть сердце бьётся в бешеном ритме.
В плену желаний, разум мой не мыслит,
Лишь чувствует – в любви, в её зените.

Свет луны струится тихо.
Образ твой, что душе дарует лихо.
 Словно тень, скользишь вдали,
Тёплым светом озаряя.

Слышу шёпот: "Ты — иди",
Голос нежный, как из рая,
Смерится, не может ум уж мой,
Эту ночь, ведя бесстрастно.

Прямо в омут сей немой,
Где тобой я пьян, ужасно.
Мне не спится в час ночной,
Душа полна тревожной муки.

Кто ты? Чья нежная рука.
Мою судьбу свела в разлуки?
В сердце звучит твой голос тихий,
И взгляд твой светит, как луна.

Какие тайны, горы, вихри,
Влекут к тебе меня сполна?
Что за магия в каждом жесте,
Что за томления дурман?

Ты словно сон, но почему же,
Твой силуэт мне виден во снах?
Мне не уснуть, и ночь темнеет,
Но образ твой со мной в моих очах.

В полночь тёмную, седую,
Вновь с тобой я сердцем спорю.
Мрак за окнами густой,
Ты — мой свет, мой сон непростой.

Тайной сладкой опьянённый,
Твой пленительный обман.
Кто ты, милая, бездольный,
Мне неведом твой капкан.

Чьи слова, как яд отравят,
Разум страждущий порой?
Но безумный бред не справят,
Те мечты в часы дурманной ночи.

Пусть пробьёт мне час рассветный,
Все печали смоет прочь.
Яд любви моей заветной,
Только пусть не ослабит волшебство.


Мой край

Сквозь мглу вечерних теней,
Льётся сиянье огней,
Светит, влечёт от земных оков,
Звёздные капли мечты берегов.

Ветер колышет поля;
Слышится шёпот ручья.
Звон благовест славит день,
Видно, грядущая тень.

Вновь возрождается мир,
Полон былых светлых сил.
И в глубине той мечты,
Бродят прожитые сны.

Небо затихнет во мгле,
Дремлет покой на земле.
В сердце трепещет любовь,
Будто весенняя новь.

Малиновый звон в тишине,
Качался на ветке в росе.
О, край мой, в тебе я живу,
И сердце моё лишь тебе отдаю.

Будь свеж как далекий туман,
Что утром ложится на стан.
Я помню, как в юности мгле,
Ты снился мне, край на земле.

Как в шёпоте нежных ветвей,
Светил яркий свет фонарей.
Как в небе взлетала звезда —
Мечта, что с тобою всегда.

Малиновый звон разольётся,
И с ветром тихонько польётся.
Скажи милой, нежной земле,
Что я вновь и вновь грежу — о тебе.

Вечер дремучий сливается с мглой,
Свет озаряет луг нежной косой.
Ветер шепнул, как зефир лёгкий и тихий,
Сказку о лете, о счастье великом.

Тучи разведут на небе холсты,
Снова проснётся вечерний мотив,
Лёгкий напев пробуждает мечты —
Словно из детства раздаётся мотив.

Реки блестят в лунном зеркале,
Прошлые дали вновь неведомы.
Где-то там, за горизонтом,
Ждёт непознанный мир, невесомый.

Звёзды творят кружево планет,
Слышу в ночи их небесный привет,
Сказка ночи на миг оживёт,
Летний шёпот до сердца дойдёт.

Вьётся малиновый звон,
Память ведёт за кордон.
Там, в полуночной тиши,
Тени скользят по степи.

Шепчут былые имена,
Как призрак из далёких дней.
Каждый день, как встарь,
Рисует судьбы амбар.

Каждый день, как встарь, судьба,
Скрывая под росписью злата,
Ведёт незримые дела,
Храня в записях богатства.

Как будто в старом фолианте,
Тех, кто однажды здесь был стар,
И чертит жизнь на русском храме.
В скрижалях века, словно тайна.

Прошедших дней звучит мотив.
В соборе древнем, где случайно,
Всё жизнью вычерчен Нарис.
Как будто шёпот старой стали.

Сквозь строки лет идёт рассказ.
О тех, кто в этом зале дали,
Свои молитвы, свет и глас.
И в книгах старых, на страницах.

Закрытых временем ключи,
Светает утро в новых лицах,
Но звучен краткий стук свечи.
Сквозь веков туманы вьётся нить.

О том, кто здесь был, стоит помнить.
Их песни, как звенья цепи, слиты,
Как пламя свечи, что не утихнет.
 В старинных фолиантах спрятан свет.

Забытых судеб прошлых лет.
В сердцах наследников струится,
Как нежный шёпот ветерка,
И в каждом новом дне, лицах.

Сквозь слабый отблеск тех огней,
История продолжается, томится,
Молитвой их пронизан этот день,
Сходясь под сводом вечной дали.

Мы память предков в жизнь зовём.
И в глубине души звучит едва ли,
Как в уголке отдалённом старинный дом,
Здесь были тайны и надежды.

И смех, и слёзы, и борьба.
И каждый день в спокойной бездне.
Оставил отпечаток бытия,
Рисует кистью в жизни храме.

Историй многих ленту дней.
В резьбе иконы старый камень,
Хранит отголосок сердец людей,
Как будто жизнь — узор на грани.

Где свет и тени, сон и явь,
В плену идей и новых знаний,
Ведут в кружении судьбы игру опять,
Взгляд прошлых лет живой, как сон.

Где имена — лишь лёгкий звон.
Там, в глубине, алмазный трон,
И каньон памяти без волн,
Светит далекая звезда.

Нас манит сквозь года.
И, как костёр в ночи,
Звон малиновый зовёт в пути,
В этом звучании вновь.

Находим мы боль и любовь.
Светит, как знак родных икон,
Этот малиновый звон,
Малиновый звон в тишине.

Разносится эхом по небу.
Он шепчет о ранней весне,
И вечной любви в душе моей,
Как в сказке, он ночью звучит.

Будя чувства, как свет фонаря.
Он памятью в сердце клонит,
Как в песни далекой моря,
Скажи моей милой земле.

Что в тех переливах, в цветах,
Я вижу любовь в теплоте,
Как в малиновом эха звенят,
Течет этот звон над рекой.

Обнимая весь мир в дуновенье,
Он словно струна со строкой,
О нежности, о вдохновенье,
Вьётся малиновый звон.

Ветры шепчут о былом,
Словно зовут за бугор.
Где под луной тишина,
Давние грёзы без сна.

Вьётся малиновый звук,
Согретый пахучий лук.
Помнит душа о былом,
Скрытом в преданиях сном.

Тихий напев вдоль лугов летит,
Словно о чём-то нежном журчит,
Ветра дыханье трепетно зовёт,
Звёзды мерцают в ночной тишине.

Лунный свет льётся к нам сквозь окна во мгле,
Тихо луга говорят о мечтах,
Тайны сокроют в своих лепестках,
Взгляд унесёт нас в небесную даль.

Светлая грусть не расставит печаль.
Небо объятий дарит нам покой,
Легко шагаем мы тропой луговой,
Шёпот листвы и трепет ветров.

Река серебрится под светом луны,
Тайны расскажет волнами струны.
Сквозь сени деревьев светит звезда,
Лучи пускает, как цветы в города.

Травы качаются нежно на бризы,
Словно живые, слушают призы,
Мелодии струи к ним в сеть попадают,
Сюжеты свои в ней заплетают.

Здесь под укрытьем, в тени дубрав,
Время и боль замедляют свой нрав.
Сонно свой путь продолжает напев,
Сердцу диктует он сказочный лев.

В небе рассвет, словно кисть художника,
Красками плавно тоску разгонит.
Изгонит всё тёмное с мыслей о пояс,
Свет мой в сердцах расцветает весёлый.


Чёрный ангел

В круговороте дней и ночи,
Мы постигаем свет и тень.
Звезда на небе, как источник,
Несёт уюта тихий плен.

В земных заботах и тревоге,
Я вижу тень в ночной глуши,
Как чёрный ангел вдоль дороги,
Зовёт оставшихся в тиши.

Но средь теней, средь боли, страха,
Искры надежды свет зажжён.
Пусть дух мечтаний в хаос праха,
Найдёт свой мирный дом.

И страшный ангел, тёмной кара,
Скрывает тайны бытия.
Его крик душу разрывает,
Несёт тревогу, в ней горя.

Его глаза, как ночь без края,
Заставят сердце замереть.
Светится тьмой дыханье рая,
Где мрак и свет готовы слить.
 
Он прячет вечность за плечами,
В руках держащий острый меч.
Судьбы навек закрыть он в силах,
Но может в мир любовь облечь.

Его полёт - мгновенья эхо,
Что превращает в вечность миг.
Ступая тихо, словно веко,
Ведёт он души в звёздный стих.

На грани мира и покоя,
Где вечный сон смыкает век,
Ангел встаёт, пугая болью,
Смертям бросая свой привет.

И кто, увидев светлый облик,
Свой путь почувствует вновь,
Поймёт, как тонок жизни шёлк,
Но вечной силой живёт любовь.


Настанет день

Пускай преграды, словно стены,
Пугают тьмой и тишиной,
Мы в глубине найдём мгновенье,
И свет взойдёт над темнотой.

Настанет день, уйдёт тревога,
И станет небо как вуаль,
Покой подарит чудо слово,
Как лёгкий солнечный рояль.

И пусть метель порой кружится,
И пусть вьюга преграды нам вьёт,
Случится чудо: в нас родится.
Страна, что нас всегда зовёт.

Когда придёт тот день желанный,
Сменится ночь на щедрый свет,
Исчезнет мрак, как сон обманный,
И ляжет ночь в забвенья след.

Вновь оживёт надежды знамя,
В том мире, где тревог уж нет,
Где счастье, словно солнца пламя,
Озарит утренний рассвет.

И ярок станет жизни возраст,
Где каждый миг — как дивный свет.
Тихонько тает грусти образ,
Сомнений в прошлом больше нет.

В улыбке солнца, в пенье ветра,
В росинках утренней зари —
Всё слышен сердца тихий шёпот,
Безмолвной радости шары.

В небе светят счастья звёзды,
Блестят, загадочно маня,
И превращаются в те грёзы,
Что душу греют, не тая.

Пусть лета свет ведёт к забвенью,
Где каждый день, как дивный дар,
И каждый миг — как вдохновенье,
И каждый вздох — как сердца жар.


Печальные звёзды

Море встречает, как старого друга,
Волны танцуют в серебряной мгле.
Ранний рассвет рассыпается в круге,
Гладя песок на далёкой земле.

Сердце в восторге, как птица, поёт,
Чайки кружатся в лазурной дали.
Радость весенняя в душу вплывёт,
Светом любви она землю пленит.

Пенится море, и жизнь в нём кипит,
Волны у ног оставляют следы.
Каждый их всплеск, словно музыки миг,
Слышу в них голос своей я мечты.

О, море, море, шёпот прибрежный,
Сквозь облака моих грёз пробивая,
Волной обнимаешь ты камень небрежный,
Сказки волшебные в нём оживая.

Печальные звёзды, грустью объяты,
Светят в ночи, как души утраты.
В холодном сиянье таится печаль,
Как будто судьба отмерила даль.

Они наблюдают за миром из мглы,
И тихо касаются нашей земли.
Шепчут нам сказки о вечной любви,
Что губит сердца во тьме тишины.

Проносятся годы, уносятся сны,
А звёзды, как прежде, всё так же немы.
В их взгляде скрывается боль вековая,
Как будто о прошлом они вспоминают.

Остановись на мгновенье и смотри,
Как грусть этих звёзд омывает миры.
На небе танцуют они, как вуали,
Вдоль млечных дорог — тайной печали.

Они шепчут тайны, забытые сны,
Их песни звучат, как эхо весны.
На небе ночном, как светлые тени,
Звёзды танцуют в вечной вселенной.

Вечером поздним их свет не угаснет,
Каждый луч — это призрак земных вестей.
С этими звёздами мрак не опасен,
Вздохи их — как утешенье страстей.


Только этого мало

Снова лето ушло, растворилось в закате,
Тёплый запах полей оставляет объятье.
Всё, что было мечтой, мне в ладони упало,
Как туман, как прибой — только этого мало.

Свет заката погас, исчезает ненастье,
Тонет в шуме шагов всё былое участье.
Снежинки падают вниз, на асфальт, тихо тая,
Всё, что искренно ждал, оказалось пустым, понимая.

Листья кружатся в вальсе под небом голубым,
Покрывая собой мокрый асфальт золотым.
С ветром шепчет паря ночь о чём-то ином,
Не отправив любви на последний прощальный звон.

Тусклый свет фонарей их путь освещает,
Ветры шепчут в тени, как ночь умоляет.
Весь город в мечтах, его время настало,
Прозрачной вуалью души покрывало.

Пусть судьба нежно вела через бури и пламя,
Все мечты обожгла, но манила упрямо.
Жизни узор заплела нить золочённая,
На пороге ждала, только этого мало.

Ветка ветру шептала о судьбе непростой,
И с надеждой бродяга смотрел в путь пустой.
Бродяга в тревоге, в раздумьях и грёзах,
В ожидании чуда в убегающих слезах.
 
По тропинке уходит, где вселенная спит,
Там, где солнце закатное грустью горит.
И собрав в сердце нежность, не дрогнув в пути,
Он искал свою правду, позабыв все мечты.

Нить судьбы плетётся в тиши небес,
Где луна серебром накрывает лес,
И в просторах безоблачных, ввысь воспарив,
Звездопадом надежды мир наш оживив.

На пороге рассвета, в утонченном покое,
Он поймет — не однажды, а вновь это стоя.
Вяжет жизнь свою нить, как узор роковой,
И уходит в рассвет новый день золотой.

Бесконечности свет омрачали туманы,
Каждый прожитый миг исчезал, словно камень.
Всё, что было, магнитом назад призывает,
Всё стихает во сне, только этого мало.

Сквозь туманы мечты пронеслась птица счастья,
Освещён путь огнём, его вспыхнула властью.
Только след на земле от неё обрывается,
Света луч угасал, только этого мало.

Листья шепчутся в тиши, ветра их не тронут,
День, как море в серебре, светом прячет стоны.
В лесу птиц голоса слились в звонкий хор,
Как родник, прозрачен день, нежный его взор.

Тучи в небе расползлись, солнца свет без края,
Но для сердца ничего этого не хватает.
Ветви тянутся к земле, тайны ей, шепча,
Только в сердце том тиши всё не унять.
 
Ветры свежие листопадом мчат,
Запах пряный везде разливается.
Но в душе тишина снова гнетёт,
Эхо пустоты в ней отражается.
 
Скорбь осенняя шепчет листвою,
Звуки треснутых веток вдали.
Сны ушли вместе с тёплой порою,
Осталось только ждать новой зари.

В блеске луж отражаются тучи,
И уводят в миры без забот.
Но в сердце стонет незримая кручина,
Словно сталь пронзает холодный лёд.

Свет звезды гаснет в мгновенье,
Тусклой дымкой окутан рассвет.
Жизни осень дарит откровение,
Вот бы отыскать снова бьющий свет.

Понемногу темнеет вечерняя даль,
И ветер уносит с собой листьев печаль.
Прощальный их танец — мгновенное чудо,
В нём скрыта та правда, которой не будет.

Расстаются с деревьями, как с былым сном,
Их яркая осень вернётся лишь в памяти том.
И снова зима всё укроет под пеленой,
Оставив лишь шёпот, как хвой оставляет покой.


Ноябрь

У ноября опал последний лист,
И созрела ягода рябина,
Осенний воздух так свеж и чист,
Луна озарена краснее красного рубина.

Растаяла рябиновая ночь,
Закрыло небо снежной пеленою,
И серой дымкой убегает прочь,
Мой август, не простившийся со мною.

У ноября опал последний лист,
И в тучах догорают краски лета.
И первый снег, что был кристально чист,
Вдохнул немного солнечного света.

Застыла тишина в саду пустом,
И первый снег ложится на тропинки.
Вечерний свет струится под лучом,
Плясать, готовы огоньки-горошинки.

В безмолвии деревьев чьи-то сны,
И птицы не стремятся вдаль полёта.
Как волшебство из утренней дали,
Спокойно нежность несёт небосвода.

Не слышно шелеста, не слышно звуков там,
Где ночь размышляет над миром без усилий,
Лишь взгляд спокойно скользит по звёздным снам,
Как будто жизнь застала в час обители.

Накрыла серость будней чередой,
Повеяло холодными ветрами.
Зима опять тревожит мой покой,
И Новый год уже не за горами.


Ода о маме

Спасибо, мама, за ночи и дни,
За тихие сказки и светлые сны.
За утро с улыбкой, за ласку рук,
Твоя любовь — словно маяк в океанах разлук.

Спасибо, мама, за крылья мечты,
За нежное сердце, что с болью и радостью ты,
Сквозь бури и штормы всегда берегла,
Твоя доброта — неистощимая сила.

Сколько тихих вечеров в кругу семьи,
Сколько летних рассветов, что дарила ты.
С каждым шёпотом звёзд, что вечер украсил,
Мы чувствовали твою поддержку и ясность.

Ты научила нас быть смелыми в мечтах,
Сражаться за правду, быть честными в словах.
Мы, как лучи света, пробьёмся сквозь тьму,
И в единстве мечты мы найдём свою суть.

Спасибо, мама, за светлый взгляд,
За крепкий семейный и нежный уклад,
Ты, верно, вела нас по жизни пути,
В моменты, когда было трудно идти.

Судьбы переплетаются нити,
Ты с нежностью их расплела.
И в каждом моменте, в каждом мгновенье,
Ты рядом с нами всегда была.

Спасибо, мама, за свет в темноте,
За добрые руки на нашей судьбе.
За искренность взглядов, за нежность тепла,
Твоя любовь нам вечно мила.
 
Спасибо за мудрость и терпенье,
За веру твою, как вдохновенье.
Спасибо за свет, что в душе разжигала,
За все те надежды, что сердцем питала.

С тобой каждый миг — словно светлый тот час,
Когда расцветает в душе нашей май.
Спасибо за нежность, поддержку для нас,
За шумный наш смех и радости край.
 
Ты дарила нам вдохновенье, словно рассвет,
Теплом наполняя бескрайние дали.
Твои слова, как нежный ветер, летали,
Согревая сердца, будто солнце в тумане.


Чёрный ворон

Чёрный ворон, что ты вьёшься в кручине,
Кружишь надо мною в воздухе ночном,
Кружишь ты, как тень, над полями в долине,
Отзываясь на смутный горький грош.

Как зловещий страж, ты меня предостерегаешь,
Взмах крыльев твоих — холод, как острый нож.
Словно с небес ты на землю спускаешь,
Свою тёмную силу, безмерную ночь.

Когти в жажде, в воздухе свистят,
Тени надомной, как призраки, летят.
Сквозь ночь пробиваются их хриплые звуки,
Ведут за собою в безмолвные муки.

Крутятся тени, унося прочь мечты,
Ты, ворон, ведёшь меня в глушь размышлений.
Смутные образы, тяжесть полночной тьмы,
Зову тебя, чтобы найти в мрачных виденьях.

Слышишь ли, как ветер шепчет мне тайны?
Слышу ли я сильный дух из твоих уст?
На тебе, чёрном, таится страданье,
В пенье твоём — муки, терзанье и власть.

Луна, как смотритель, сияет в вышине,
Рассеивая тьму, наводящую в смятение.
Звериные уши ловят каждый шорох,
Взгляд их проникает в самую глубину вздохов.

Небо затянуто облаками мрачными,
Заветные мечты унесены ветрами.
Сквозь чащу звенят прощальные колокола,
Звучит в душе утерянная мелодия сердец.

Ветер подхватывает крики в обрамлении,
Где призраки прошлого танцуют в жалобе, в бдении.
Скованные страхами, они зовут на встречу,
К неведомым просторам, где сбываются мечты.
 
Загадка природы в тени над землёй,
Сквозь трети в сознании — страх и покой.
Хоть блещет звезда на горизонте недосягаемом,
Искры надежды горят в сердце застывшем.

Не бойся, шагни к свету, отпусти унынье,
Пусть строки песен будут полны вдохновенья.
На краю мглы, где тьма и жизнь переплетены,
Рождается стих, как древний зов в тишине.

Неизвестный странник, в небе ты вьёшься,
Ты олицетворенье удушающей ночи;
Скажи, что ты знаешь о моём горестном пути,
О ста солнцах, что скрыты за чёрной завесой.

О звездах, что гаснут, как чувства в разлуке,
О деревьях, что шепчут, зная все мои секреты,
О реках, что стонут от бремени тоски,
И о метелях, что хоронят мечты в снегах.

Ты, кто ведёшь свой путь сквозь бездну молчанья,
Что хранишь в сердце тайны древних далей,
Расскажи мне, какой смысл в этой тьме,
Когда свет уходил, оставив лишь сплошную тень?

Перекрестья судеб, распахнутые двери,
Как утраченные слова, неведомые миры,
Твой голос — отголосок из глубины столетий,
Словно эхо мечты, что ушло без следа.

Ты один, и лишь тени — твои спутники,
Но знаешь ли ты, как тонет душа во мгле,
Сквозь сумерки боли, к звёздам над пропастью,
Я сквозь ночные дали найду свой путь.


Море

Море ожило, наполнившись звуками чаек.
Утреннее светило, пробуждённое мелодией волн,
Сердце, как давний друг, вновь встречает бескрайние воды,
Сердце, словно музыка, вырывается из глубин груди.

Сквозь лёгкий туман времени, струятся лучи,
Они лишь подчёркивают магию мгновенья,
Когда волны шепчут свои древние тайны,
И небесный свод наполняется эхом радости.

Мир восхищён первозданной красотой,
Где каждый звук — это глас свободы,
Трепетный шёпот природы льётся,
Как нежный звон колокольчиков в утреннем свете.

Словно птицы низко парят над морем,
Унося в бескрайние дали наши мечты,
Так сердце в унисон с природой,
Становится частью этой вечной симфонии.

И в объятиях зари, среди бескрайних волн,
Мы чувствуем, как пробуждаются дух и надежда,
Как в каждую ноту вплетается вечность,
И с каждым вдохом мы снова живём.

И в каждой волне слышно дыханье вечности,
Где волны бушуют, срываясь на берег,
О, как же прекрасен этот мир,
Где звук свободы — симфония жизни!

Вальсируют облака в нежном небесном танце,
И солнце, как художник, рисует закаты,
На холсте бескрайности — цвета страсти,
Зовущее к новым грёзам и мечте.

Сквозь шёпот ветра звучит немая одиссея,
Историй, забытых отголоски живут,
В каждом искрящемся кристалле росы.
Отражения грёз о далёких путях.

Чувствую, как сердце стучит в унисон,
С ритмом природы, с духом вечности,
Где каждая нота — шаг в бесконечность,
А каждый миг — дар, предвестие чудес.

Пусть светит звезда, указывая путь,
Смело, мы шагнём в этот дивный мир,
И в дружбе с дождём, и в космических сутрах,
Найдём мы себя — в бесконечной игре.


Моя Россия

Зову тебя, Россия, единственная, вновь и вновь,
Спроси, переспроси — милей земли для сердца нет.
В твоих просторах душа моя свобода и любовь,
Где берёзы шепчут сказки, а реки несут мечты.

Вдыхая весенний воздух, я чувствую твоё тепло.
Ветви лесов хранят о тебе бесконечные сказания,
Луга распускаются, манят с утренней росой,
Ты — моя Родина, вечный маяк, моя муза и любовь.

Я вижу поля золотые, ручьи, что весело текут,
Туда, где нежно пахнет хлебом, где память речь ведёт,
Где берёзы белоствольные в ряд стоят, как стражи,
И луга цветут весело, как в детских сказках фразы.

Сквозь тайгу, леса густые, мчатся реки вдаль,
Там лебеди и журавли разрывают тишину.
В мечтах моих цветут поля, метель - как белый вальс,
Вечная Русь, вечный след, ты - история в веках.

Твои поля, обрамлённые золотом пшеницы,
И древние леса, хранящие тайны веков,
Каждый уголок, словно кусочек родной памяти,
Где воспоминанья томятся в тепле детских снов.

Зову тебя, моя Россия, к светлым берегам,
Где ветер приносит следы предков и надежд,
Где реки, как лента времени, под небом летят в полёт.
Где цветут ромашки белые, и искрится твой покой.

На склонах холмов, где реки несут свои секреты,
Льются песни ветра в просторах безбрежных,
Каждый миг, что вместе с тобой провожу,
Я чувствую, как сердце моё к тебе прирастает.

Ты, земля моя, солнце со златым сияньем,
Ты — родник мечты, что не иссякнет никогда.
С каждым шагом по полям, среди трав беспокойных,
Я нахожу свои корни в памяти в твоих объятьях.

Время, что прошло, обросло легендами,
Скажи, сколько слёз и радостей припало?
Ты помнишь лица, младенцев в колыбелях,
И каждый шаг твой был в памяти запечатлён.

Но в суровых битвах, где в сердце стонет горечь,
Связь прервала рёв донов и стали звон.
И на крыльях павших соколов ты летела,
В полёт незабвенный, закаляя умы.

О, мать-Земля, не сломленная тьмой и бедою,
Ты доказала, что любовь сильней дорог.
Сквозь войны и штормы, светлые печали,
Красу твою не старили ни века, ни беда.

Скрипят уставшие сосны, шепчет ветер в листве,
Грусть и счастье переплетаются в единой мгле.
Каждый шаг, что я делаю по твоим тропам,
Наполняет душу жизнью, согревает теплом.

Иванами да Марьями гордилась ты всегда,
В единстве народов - Мы большая семья.
Мы непобедимы в единстве народов мы сила!
Мы в единстве крепком, как узы небес,

Зовёт нас Родина Россия, зовёт нас вера вперёд.
В светлый путь к победе -  Он дорог нам и мил!
Соберём свои силы, объединяя сердца,
Вперёд, к новой славе, к новым высотам побед!


Тайна звёзд

Свет холодных звёзд озарил мой путь печальный,
Ночь сгущается, словно мрак над моей головой.
Каждый шёпот ветра — это отклик вселенной,
Ведущий меня по тропам по дороге неведомой.

К звёздам тянется душа в полёте бескрайним,
Там, где мечты, как кометы, сверкают в ночи.
Сквозь тени и тьму, как в беспокойном сне,
По ветреным склонам, навстречу к рассвету.

В каждом дыханье слышны звуки планеты —
Отголоски любви, что когда-то жила.
Тени воспоминаний, шепчущие в чаще,
Здесь, где нежность стучит в сердца по ночам.

Листья кружатся, вальсируя, словно  в ведении,
И каждый шорох пробуждает старые сказки.
Под звёздным сводом, где летают мечтанья,
Так вальсирует вечер, омытый лунным светом.

Струится над взором зефиром небесным,
Ужас и радость, сплетаются в танце,
О, как же мне важно найти этот светлый,
Остров надежды в навигации странствий.

Тени танцуют, шепча тайны ночи,
И зорька рисует на небе цветные мелодии.
Здесь время замирает, как будто с надеждой,
Внимает феерия, влекущая сердца.

Смех заблудившихся ветров звучит в дали,
Напоминая о сказках, которые не сказаны.
Как чудо, окутывает мир волшебство,
И каждый миг притягивает, как загадка.

Звёзды, как свидетели, горят высоко,
Собирая тайны миллиардов пятен.
И под их взором весело кружится,
Вечер, обвитый светом, стремится вперёд.

О, эта магия, что в воздухе витает,
Историй забытого дуновения живёт.
Пусть танец продолжается до самого утра,
Где флейты нежно звучат, открывая двери грёз.


На грани

Твои глаза, как в сумерках свет,
Скрывают тайны нежных слов,
И в каждом взгляде, словно секрет,
Таится нить потаенных снов.

Ты мне шепчешь, тихо, чуть дыша,
Встречая утро, полное слёз,
В улыбке сладкой, словно гроза,
Смешались радость и тревожный воск.

Неужто сердце, вновь обманутое,
Устало ждать любви цветной?
Разве мечты, что были когда-то,
Собрали пыль в мой мир безжалостный?

Но в каждом «нет» слышен отклик страсти,
В каждом молчании — крик души.
И, несмотря на эти бездны,
Ты остаёшься в сердце, в тишине.
 
Так пусть сливаются мечта и свет,
На грани между вечностью и днём,
Тогда, возможно, скажешь ты в ответ:
«Люблю тебя, не уходи, иди ко мне».


Не спрашивай кто был со мной

Скажи мне, что значит быть под небом любви,
Где желанье — пленник мимолётных встреч.
Я стою на краю, ты взываешь к соблазну,
В этом танце пряных опьянённых речей.

На губах твоих — сладкие грёзы,
Смех твой — как музыка, полная драмы,
Ты знаешь, я жажду твоей безмятежности,
Взамен жадно отдам все кометы и тайны.

Взглядом лёгким ты меня пронзаешь,
Пока капли дождя шепчут о страсти,
Сколько сердец ты смела, унять,
Кто был в жарком объятии смят.

Но не спрашивай, кто был со мной,
В эту ночь лишь ты — мой свет и зной.
Мы с тобой играем против течений,
В ритме сердец — запутанных снов.

Мы стоим на грани мира и бездны,
Где время теряет смысл, становится безбрежным.
Ты — нежный момент, что запечатлён,
В памяти, где каждое слово — словно закон.

И пусть далеки будни, словно мечты,
Словно отголоски прежней красоты.
В этой ночи, где пламя искрит,
Я вижу в тебе и свет, и миф.

Не спрашивай, кто ещё мог бы быть,
Когда так легко нам в этом мире любить.
Ты — мой свет, ты — мой зной,
Вечной любви наш единственный бой.

Но не спрашивай, кто был со мной,
В эту ночь лишь ты — мой свет и зной.
Заблудившиеся звёзды шепчут,
Словно тайны в глубинах отражениях воды.

Подруга тишины, во мгле паря,
Каждый вдох — это нежный дождь,
Тепло твоих прикосновений —
Мой единственный, священный миг.

Ветер играет с листьями,
Они колышутся в ритме сердца,
И время теряет свои границы,
Когда ты рядом — мир застывает.
 
Сказки, что порой уносят в небесные дали,
Ты — мой путеводный свет,
На этих просторах, где мечты,
Рисуют узоры на холсте ночи.

Не спрашивай, кто был со мной,
В каждом шёпоте я чувствую твой голос,
Каждое мгновенье — сладко и горько,
Лишь ты, мой свет, мой зной, моя муза.


Каждый миг с тобой

Ты словно ветер — легка и неуловима,
В объятьях ночи растворяешься, как сон.
Где твой шёпот? Где твоя тишина,
Что утопает в искреннем плену времени?

Каждый миг с тобой — это новая страница,
Тайны сердец, прочитанные вслух.
Ты — искра в бескрайних просторах,
Фиалковый свет, отражённый в весенних романах.

Скажи, когда теряешься в закатах,
Что вспоминаешь в тени вечных дней?
Сколько вальсов на краю мечтаний.
Сыграно до нас в лунном свете?

Ты весна, перерождённая в лето,
Я — зимний холод, что жжёт воспоминанья.
Все вопросы ведут к одному:
Будет ли чистой наша встреча с судьбой?


Ты моя муза

Ты, словно звезда, что горит вдали,
Светя лишь тем, кто готов ждать,
Но я — не прост в этой доли,
Я знаю, как страсть может сжечь и сломать.

Знаю, у многих ты сидела на коленях,
А потом млела в объятиях моих,
Взгляды твоих нежных, таинственных глаз,
Сквозь призму памяти освещают пути.

Ты — моя муза, ты — нежный трепет,
Сквозь кольца времени, ты всё ещё здесь,
В каждом стихе, в каждом взгляде,
В дыхании сердца, в его неге и лести.

Ты как сон, что пролетел в безмятежной дали,
Свечи теплого света, что гласят о весне,
Прошлое, как музыка, звучит в тишине,
Танцует, вокруг нас, незаметно маня.

И теперь, когда ночь опустила покров,
Я снова чувствую, как милый тот час,
Когда на груди у меня, будто в вихре,
Ты уносила меня в волшебный наш час.

Неизменная, как море, твоё бытие,
В каждом слове – ветер нежный утренний запев.
Помню, как искренне твой смех сиял,
Ты навсегда в сердце, как луна на ладонях ночи.

Я вижу в очах твоих отраженье всех тех,
Кто искал ласку и твоё тепло в отчаянье.
Я вижу их, словно тени, уходящие в закат,
Где мечты разбиваются о скалы быта.


Это Русь любовь моя

Сквозь тайгу, где шепчет ветер,
Блуждаю я в краю мечты.
Там сосны ввысь, как древний след,
Рисуют тени в тишине.

Над рекой, где лебедь белоснежен,
Журавли взлетают ввысь,
Небо яркое, как надежда,
Сохраняя, сказку из глубин старины.

В травах шепчутся воспоминанья,
Поля золотые нежно встали в ряд,
Каждая тропка — тихих страданий,
Каждый звук — как эхо древних лет.

В зимнем вальсе, кружит метель,
Окутывает тайгу мечтой.
Вечно ждёт меня родной предел,
Где история живёт с небесной былиной.

Эта Русь — моя любовь,
В древних сказках золотых,
В каждом сердце пламенных слов,
В каждой песне, и в каждом стихе.


Мы играем в любовь

Пусть твои полузакрытые веки,
И мысли о ком-то другом в мечтах.
Я ведь сам не столь уж люблю тебя,
Утопая в дали, в благородных чаяньях.

Так пускай, в своих полузакрытых мечтах,
Я найду забвенье в искренних словах.
Пусть их мелодия тихо касается струн,
Нежно обрамляя мой мир, как утренний туман.

Время скользит, как мрачный ветер,
Уносит мечты в тень грозовых облаков.
Мы танцуем в ритме несбывшихся обещаний,
И каждый шаг — это призрачный зов.

Блуждают мысли в вечных просторах,
Где чувства блекнут, словно в старых книгах.
Ты лишь мираж в объятиях ветров,
Среди просторов, где нет ни слов.

Твой взгляд глубже зари, полон светлых грёз,
Но за ним скрыта вьюга и ночь.
Ты шепчешь мне тихо о страсти и боли,
Вдаль уходит звучание наших ночей.

Так оставайся со своей незабываемой тайной,
Я же знаю, любовь — это лишь игра,
Словно маски на лицах в вечернем свете,
Смеяться и плакать, мечтая, легко.

Ты рисуешь мечты на стёклах морозных,
Я же жду, когда растает снег,
Взгляд твой - словно огонь, что греет души,
Но в нём есть и тень, значит, тень - и свет.

Мы играем в любовь, за столом без улик,
В черно-белом мире, где серые дни,
Я искал ответы, ты же прятала чувства,
Забывая, что тени и свет - это мы.


Полина

Молодая с чувственной улыбкой милый лик,
И милый взор карих очей твоих очарованье,
Волнуют и тревожат, заставляют сердце трепетать,
В каждом взгляде — нежность, в каждом вздохе — рай.

Полина, дорогая мой нежный друг, ты ещё так молода,
Пусть, быть может, ты выпита другим, такова судьба,
Мне не важна моя тревога, я душу демону готов отдать,
За это мимолётное  мгновенье рядом быть с тобой.
 
Полина дорогая мой милый друг, ты ещё так молода,
Ты словно нежный цветок, что ранней весною цветёт,
Ты словно утренний свет в тишине, что встаёт на заре,
В моём голосе дрожь ты муза ты моё вдохновенье.

О, Полина, мой ангел, ты знаешь, как трепетным взглядом,
Затемнить небосвод, расправив крылья мечты,
Словно греют солнечные лучи, что пробиваются в тумане,
И восходящие звёзды твои в сердце моём теплоту хранят.

Каждое слово – как нота музыкальной симфонии,
Слагается в мелодию жизни, что с тобой расцветает,
И в этом мире, полном цветных граней и ритмов,
Ты остаёшься светом, что ведёт меня вперёд.

Полина во взоре карих глаз твоих видна загадка,
А в улыбке, словно в букете алых роз ранняя весна,
Полина ты так ещё юна пусть на молодых плечах твоих,
Кружатся тени интриг загадочных затей любовных.

Ах, как же нежно бьют расцветающие лепестки,
На сердце, в котором шепчут нежные мечты,
Каждый штрих твоей души — это чистый холст,
На котором любовь рисует свои интригующие узоры.

Как светлый ветер нежно коснётся твоих волос,
Так и счастье приходит в мимолётных мгновеньях,
В каждом взгляде, пропитанном тайной,
Скрывается светлый мир, полон надежд и снов.

О, Полина! Ты символ весны, что пробуждает лишь мечты,
Твои шаги — это музыка, льющаяся из-за горизонта,
И, словно в сказке, вечер заглядывает в твои глаза,
Наполняя пространство ароматом цветной жизни.

Ты будешь сверкать, как яркая звезда,
На этом небосклоне, полном ожиданий и грёз,
И каждый влюбленный поэт будет писать о тебе,
Об этой чудесной тайне, о которой никто и не ведал.

Молодая с чувственной улыбкой милый лик,
И милый взор карих очей твоих очарованье,
Пусть, быть может, ты выпита другим,
Я душу демону готов продать за мгновение с тобою!


Пусть говорят

С нежностью припаду к твоим ногам,
Заключу их в объятья страстные,
Жгучими строками и слезами,
Омою душу светлую, прекрасную.

Пусть слеза обожжёт нежным пламенем,
Словно солнце лучом, нежным, истинным.
Счастья миг заключён в этом камне ли,
Что любовь дарит взглядом лучистым.

Как ладан к храму, вознесу мольбу,
Чтоб вечно был я рядом, тенью верной,
И всякий день,  в любой миг, судьбу,
Делил с тобой, душой нетленной, щедрой.

Пусть говорят, что низок мой поклон,
Что унижаю гордость, растворяясь,
Но в этом пламени любви я окрылён,
И в нём, как Феникс, каждый раз рождаюсь.

Не важно, что твердит мне этот мир,
Когда касаюсь кожи нежной, чистой,
В твоих глазах мой вечный ориентир,
И в этом счастье, светлое, лучисто.


Зачем же клятвы шепчем в тишине

Зачем до паранойи друг, друга любят люди?
Надежды свет в глазах горит, не судит.
Зачем же клятвы шепчем в тишине,
И строим замки в призрачной стране?

Зачем они до паранойи любят,
Дыханьем каждым дорожат и губят?
Зачем ревнуют, сердцем изнывая,
И боль, чужую в крик свой превращая?

Зачем они до паранойи любят,
И каждый вздох, как тайну, злобно судят?
Зачем плетут из нитей ожиданья,
И строят замки хрупкого признания?

Любовь, до дрожи, до безумной страсти,
До ревности, до горькой, едкой власти?
Как пламя яркое, что всё собой сожжёт,
И пеплом серым лишь в душе оставит след.

Она как море, то штормит, то гладь,
Нельзя заранее её предугадать.
То шепчет нежно, словно ветерок,
То заставляет сердце биться в срок.

И пусть обманет, пусть порой болит,
Но без любви и мир уже не мил.
Пусть будет дрожь, безумие и страсть,
Лишь бы любить и не бояться пасть.

И в омут чувств летит душа одна,
Где боль и горечь выпиты до дна.
Любовь, до дрожи, до безумной страсти,
До ревности, до горькой, едкой власти?

О, этот плен, что сердце так томит,
И сладкий яд, что разум мой дурманит.
В объятьях страха и в сетях желаний,
Плыву в потоке призрачных мечтаний.

Забыть, уйти? Но, как возможно, это?
Когда любовь - и свет, и тьма поэта.
В ней рай и ад, и сладкое мученье,
И вечное, безумное стремленье.


В огне любви

Отправимся туда, где правит купидон,
В обитель небесной чистоты,
По тропам дивных цветущих роз,
Где насладимся трелями соловьёв.

Там тишина – густая краска,
Размыта временем в холстах.
Лишь эхо шепчет старой сказкой,
О днях, забытых в небесах.

И солнце, словно позолота,
На старых камнях спит в тени.
Увядшей жизни нет желанья,
Взглянуть на новые огни.

Но даже в этом умиранье,
Есть красота и свой покой.
В последнем вздохе, в угасанье,
Звучит мелодия огней.

Туда, где воют только ветры,
И я пойду, оставив след.
В мир, где увядшие все розы,
Где соловьям мелодий нет.

Там, где сердца находят свой приют,
Где взгляды искренни и нежны,
Где каждый миг – волшебный атрибут,
В обители любви, где нет вражды.

Мы будем пить нектар из уст друг друга,
Вдыхая аромат цветущих лоз,
Забудем про земную злую вьюгу,
И ощутим божественный мороз.

В объятьях страсти, в танце вечном,
Мы будем плыть по волнам наслажденья,
И в этом мире бесконечном,
Найдём друг в друге своё спасенье.

Пусть купидон стреляет метко в нас,
Соединяя души воедино,
И пусть любви божественный рассказ,
Станет нашей вечной, дивною былиной.

Туда, где рыщут только волки,
Где ветер воет, словно бес,
И я пойду, презрев угрозы,
В забытый край тоски, чудес.

В мир, где увядшие все розы,
И солнца луч уже не мил,
Где только призрачные грезы,
И тьмы зловещей перегнил.

Где соловьям мелодий нет,
Лишь эхо давних, горьких лет,
Где лишь печаль оставит след,
И сердце знает свой запрет.

Там тишина могильных плит,
И память прошлое хранит,
Там разум с чувствами разбит,
И путник лишь один бродит.

В плену любви, где страсть и нега,
Нектар из уст мы будем пить до дна,
Забыв про мир, где злобы бремя,
Лишь ты и я, и ночь нежна.

Вдыхая аромат лозы цветущей,
Унесёмся туда, где нет тревог,
Где каждый миг, как дар живущий,
И только ты, мой самый близкий бог.

Пускай бушует за окном стихия,
Нам не страшна земная злая вьюга,
Ведь в объятьях ты – моя стихия,
Ты моя божественная подруга.

Пусть этот миг продлится бесконечно,
И чувства наши будут безупречны.
В огне любви, в объятьях нежных,
В сплетении душ, в мечтах безбрежных.


Кружатся мысли

Как старые письма, танцуют листья в вихре,
Ветер доносит отголоски ушедших дней.
Не тронут боли мою душу отныне,
Лишь серая грусть в глубине её теней.

Истлевший шелк надежд, забытые признанья,
В них шепот губ, дрожащих от любви огня.
Теперь лишь эхо в сердце, как воспоминанья,
О том, что было, что не вернуть уж никогда.

Кружатся мысли, словно в вальсе призрачном,
Мелодия печали в них тихо звучит.
И прошлое, как сон, лишь кажется мне сказочным,
Где радость и разлука так странно сплелись.

Но в серой грусти есть своя особая услада,
В ней мудрость лет, и ясность пониманья.
Что все проходит, ничто не остается рядом,
Лишь тихий шепот вечности, как оправданье.

И пусть танцуют листья, ветер гонит прах,
Я в этой тишине найду себе приют.
Пусть боль ушла, оставив серый мрак,
В нем новый день родится, и птицы запоют.


Поверь настанет оттепель подруга

Пусть ушла, не стоит слёз ронять,
Боль растает, словно дым весенний.
Радость вновь войдёт неслышно,
Разогнав тоски холодный темень.

И пусть сейчас в душе бушует вьюга,
И, кажется, что мир вокруг застыл,
Поверь, настанет оттепель, подруга,
И солнце сердце вновь наполнит сил.

Забудь обиды, прошлое отпусти,
Откройся новым чувствам и мечтам.
Ведь жизнь прекрасна, посмотри,
Она дарит возможности всем нам.

Не стоит жить в плену воспоминаний,
О том, что было, что ушло навек.
Найди в себе источник новых знаний,
И новый, любящий тебя человек.

И пусть любовь, как бабочка, порхает,
Над лугом жизни, красоту даря.
А сердце нежность и тепло вбирает,
И счастливо живёт, день ото дня.


В её объятьях

Любовь нас окрыляет, как весной,
Когда природа дышит новизной.
И мир становится чудесный, неземной,
Наполненный гармонией святой.

Она – как солнца луч в ненастный день,
Разгонит тучи, унесет печаль.
Любовь – волшебный, дивный елень,
Что дарит радость, унося вуаль.

В её объятьях забываешь обо всём,
Лишь сердца стук, дыханье в унисон.
Она – наш компас, путеводный дом,
Где каждый миг любовью напоен.

Пусть это чувство вечно в нас живёт,
Наполнив жизнь теплом и красотой.
Любовь – великий, вечный перелёт,
Где счастье обретает свой покой.


Как жаль

Любовь, как роза, хороша,
Но шипы таят в себе обман.
В ней скрыта тайная душа,
И яд, что точит, словно враг, дурман.

Она пленила красотой,
И повелела страстью неземной.
Но под сияющей фатой,
Кровь отравлена тоской.

И атлас кожи не согреет,
Когда в душе бушует шторм.
Любовь, что мучает и греет,
На сердце оставляет черный том.

Как жаль, что в этом дивном мире,
Любовь так часто причиняет боль.
И в золотом ее кумире,
Скрывается отравленная роль.


Под белой вуалью

Она явилась, словно свет дневной,
И взгляд её был полон теплотой.
В ней грация, изгиб, порыв шальной,
За красотой скрывался волк ночной.

Её улыбка – солнца яркий луч,
Но в глубине таился грусти плен.
Казалось, нет на сердце чёрных туч,
А в нём бушует боли ураган и тлен.

Она пленяла танцем и речами,
Но в каждом слове – скорбь и пустота.
Казалась феей с добрыми очами,
А сердце – тёмная, глухая слепота.

И под вуалью белой чистоты,
Душа изранена и рыдает в тишине.
За маской совершенства и мечты,
Живёт лишь тень в трагической стране.


Сквозь время

В зеркальном плену – образ иной,
Где скорбь застыла древним ликом.
Как будто призрак за спиной,
Врачует память тёмным криком.

То не душа моя глядит,
А лишь обман, игра теней,
Где сердце медленно молчит,
Под грузом прожитых дней.

В глазах – забвенья печать,
И маска лжи, как щит стальной,
Сквозь время шепчет угасать,
В обители тоски немой.

И ищет свет, пронзая мрак,
За гранью этой пустоты,
Где истины маяк,
Вновь обретает черты.

В отражении лик чужой, будто тень,
В глазах усталость, что не измерить веком.
То не я, то лишь маска пред вечным сном,
Где истина тонет в притворстве мелком.

Смех застывший, как иней на стекле,
Слова - осколки разбитых надежд и веры.
В этой пляске теней, в этой странной игре,
Я ищу себя, затерянного в сфере.

Боль и радость сплелись в единый узор,
В нём отражается жизнь, что прошла мимо.
Но в этом танце, как приговор,
Я узнаю себя - ранимым и зримым.


Монолог

Монолог сорвался с губ, как крик души,
В нём вся боль и горечь, что пришлось снести.
Не жду ответа, тишина мне внемлет в тиши,
Лишь эхо прошлых дней укажет верный путь найти.

Я высказал всё то, что сердце берегло,
В надежде тайной, что отпустит эта боль.
Но тщетно, видно, бремя велико,
И вырваться из замкнутого круга – не позволь.

Достиг предела, сил почти не стало,
И взор мой мутен, словно серый день.
Но, может быть, хоть капля пониманья осталась,
В душе твоей, окутанной, как будто, тень.

Прости за резкость, если задел невольно,
Я лишь пытался искренним быть с тобой.
Но этот разговор, увы, довольно,
Закончен мной, измученной душой.

Когда душа в смятении томится,
И слов поток как лава извергается,
Монолог рождается, чтоб вылиться,
Всё, что в сердце тайной болью мается.

Не жду ответа, знаю, не услышат,
В тиши безмолвной ищу успокоенье.
Пусть эхом прошлые обиды дышат,
Напомнят о цене прозренья.

Пусть горечь станет опытом бесценным,
А боль – уроком, что укрепит дух.
И в этой тишине, от бед спасённой,
Рассвет забрезжит, словно солнца луч.

И пусть монолог, сорвавшийся нежданно,
Оставит след, как капля на стекле,
Напомнит о том, как многогранно.
И сложно жить на грешной сей земле.


Себя ищу

В мерцанье зыбком, тишина вокруг,
Лишь отраженье – единственный мой друг.
В безмолвии танцую, наготой,
Забыв про мир, про холод и про зной.

Пред зеркалом, движенья – как река,
Свобода тела так легка, так далека
От взглядов посторонних и сует.
В моменте этом – тайна и секрет.

Не для похвал, не для чужих утех,
Танцую я, чтоб растворился грех.
Обид, печалей, прожитых мной дней,
В сиянье лунном, став чуть-чуть светлей.

Лишь музыка беззвучная внутри,
И я, и зеркало, и ночи фонари.
В танце этом – исцеление души,
В забвении полном, в полумрачной тиши.

Не я, а тень, скользящая в тиши,
И маска боли скрыта под плащом.
Танцую вальс, нагой пред зеркалом,
Забыв про стыд, про горечь, и про дом.

Не для людей мой этот странный пляс,
Не для похвал и трепетных речей.
В безумии движений каждый раз,
Себя ищу средь призрачных ночей.

И отраженье вторит каждый вздох,
В нём – скорбь и страсть, и тихая мольба.
Танцую с болью, словно добрый бог,
Ища в забвенье истину себя.


Забытый сад

В садах не слышно трелей соловьёв,
Уж не вспорхнут они с яблочных ветвей.
Остались в прошлом трели, виражи,
Их песнь любви в безвременье утонет.

Их звонкий голос больше не пленит,
В молчанье сад задумчиво поник.
Лишь ветер тихо шепчет и грустит,
О песнях тех, что помнил каждый миг.

Забытый сад, безмолвный и пустой,
Где эхом лишь тоска поёт теперь.
И солнца луч, как будто бы немой,
Не в силах разогнать печали тень.

И вянут розы, в вазе на столе,
И зеркала тускнеют от печали,
Как будто души бродят в полумгле,
Где раньше мы друг друга обнимали.

Молчанье – как пропасть, как обрыв,
Над нами нависает тяжким грузом,
И каждый вздох – застывший, неживой,
Напоминает о былом союзе.

И сердце бьётся медленно, в тиши,
Лишь эхо от потерянных мгновений,
И не найти покоя для души,
В плену тоски и горьких сожалений.

Умолкли звонкие, весенние ручьи,
Застыла радость в призрачной короне.
В глазах твоих печаль, как у земли,
Что ждёт тепла в томительном полоне.

Быть может, вновь наступит свет зари,
Растает лёд в хрустальном медальоне.
И запоют, как прежде, косари,
А соловьи вернутся в новом тоне.


Иду дорогой пыльной

О, неба синь и облака, как будто волны в море плещут,
Их тень скользит издалека, где чайки белые трепещут.
И ветер в поле шепчет мне, мелодии ушедшего лета,
О дивной, ласковой стране, где сердце ждёт любви ответа.

На горизонте тает дым, как сон, что медленно уходит,
И мир становится другим, когда душа надежду бродит.
Вдали мерцает огонёк, маня в неведомые дали,
Где жизни новый льётся ток, и где печали отступали.

Пусть этот миг останется, как свет в бескрайнем океане,
И в сердце эхом отзовётся, храня воспоминаний грани.
И пусть сквозь годы пронесёт, тот тихий шёпот ветра в поле,
Любовь, что в вечность прорастёт, не зная горечи и боли.

Там солнце луч скользит по крыше, и тени в танце замирают,
И сердце бьётся тише, тише, когда мечты в душе играют.
А море плещет вдалеке, зовёт к себе, маня простором,
И вижу парус на реке, уносит вдаль с собой узором.

И шепчет рожь о чём-то важном, о силе матери земли,
О том, что в мире многогранном, мы корни наши обрели.
О том, что солнце нас согреет, и дождь напоит щедро нив,
Что жизнь, как речка, тихо веет, средь золотых её разливов.

И я стою, вдыхая воздух, наполненный мечтой и сном,
И вижу, как рассвет на звёзды, бросает отблеск золотом.
И понимаю, что мгновенье, ценнее всех мирских богатств,
Когда душа полна стремленья, и чужд ей страх и вечный плач.

Вдали кукушка одиноко, считает годы в тишине,
И эхо вдаль летит далёко, напоминая о весне.
О том, как всё вокруг рождалось, из семени и из любви,
Как мир прекрасно обновлялся, и расцветал в своей дали.

И я иду дорогой пыльной, навстречу новым дням и снам,
В душе храня тот образ милый, что подарило небо нам.
 И пусть он светит ярким светом, сквозь бури жизни и ненастья,
Напоминая, что где-то, нас ждёт безудержное счастье.

И солнце плещется в реке, искрясь, как россыпь самоцветов,
И шепчет ветер вдалеке о песнях прожитых поэтов.
Я чувствую, как жизнь бурлит, переполняя сердце жаждой,
И каждый миг судьба дарит, раскрасив мир палитрой каждой.

Не страшно больше оступиться, упасть и снова подниматься,
Ведь знаю я, что мне есть к чему стремиться, что есть за что держаться.
Любовь, надежда и мечта – три верных спутника в дороге,
Они укажут верно, путь всегда, избавят от тревоги.

И пусть дорога нелегка, терниста и полна преград,
В моей душе горит строка, зовущая вперёд, на свой парад.
Парад побед, свершений, грёз, что оживают на рассвете,
И мир, в котором нет угроз, где радость правит на планете.

Я верю в чудо, в волшебство, в то, что мечты осуществятся,
И этот образ неземной, что в сердце навсегда остался,
Он станет явью, светом дня, теплом, уютом и заботой,
И счастье, что так ждёт меня, наполнит жизнь прекрасной нотой.

Так иду я дорогой пыльной, навстречу ветру и мечтам,
С надеждой в сердце, сильной, стирая грусть по всем углам.
И верю я, что каждый шаг, приблизит к цели заветной,
И счастье – это не мираж, а жизнь, любовью разодета.


Мне кажется

За рекой стремительной судьбы,
Где нет ни брода, ни тропы,
Оставил сердце я навеки,
Где память вечно шепчет сны.

За рекой стремительной судьбы,
Где ветры воют, словно псы,
Я прошлое оставил где-то,
И позабыл твои милые черты.

Воспоминаний бледные листы,
Уносит времени поток густой.
Как осень сбрасывает желтые пласты,
Теряя облик прежний, золотой.

Но иногда, в мерцании звезды,
В случайном отблеске далекой красоты.
Мне кажется, что помню я твои черты,
И слышу голос нежный и простой.

Но это призрак, лишь пустые сны,
И будит ветер, как всегда, суровый,
Злой! Забыты клятвы, рухнули мосты,
И только речка шепчет мне: "Покой…"


Не жди

В час испытаний, средь бушующих дней,
Ты не проси пощады у людей.
Их милосердие – лишь слабый ручей,
В пустыне горя, где бушует змей.

Не жди, чтоб сжалились, уняв печаль,
В сердцах их дремлет зависти вуаль.
Смертных просить – то горечь, то хрусталь,
Надежды тают, ускользая вдаль.

Их состраданье – мимолетный сон,
Забвенье быстро сменит перезвон.
Рассчитывай лишь на свой закон,
И свой клинок, что будет закален.

Когда судьба готовит злую кару,
И сердце боль терзает, словно льдина,
Не преклоняйся низко, в рабском жару,
Пред тем, кто слаб, как скошенная нива.

Когда надежда тает, словно дым,
И мир вокруг темнеет, словно сажа,
С мольбой души, к небесам одним,
Взгляни, где свет и истина укажет.

Не падай ниц пред властью иль деньгой,
Пред ложным блеском, что слепит невольно,
Лишь перед Богом, с чистою душой,
Склонись, прося прощения достойно.

Когда судьба плетет из бед полотна,
И сердце боль сжимает, словно тиски,
Не преклоняй колен пред ликом трона,
Пред властью жалкой, временной, пустой.

Когда надежды гаснут, словно искры,
И мир вокруг становится чужим,
Не жди спасения в земных кумирах,
Лишь перед Богом голову склони.

Пусть буря зла бушует, не стихая,
И горечь слез туманит взор твой вмиг,
Колени гни лишь перед тем,
Кто знает и любит нас, и каждому велик.

В Нем утешенье, сила и прощенье,
В Нем исцеленье ран души больной.
Так стой же прямо, в гордом уваженье,
Лишь перед Богом падай пред собой.

Когда любовь – лишь горький плен души,
И сердце – клетка в мрачной тиши,
Тогда уход, как ветра легкий вздох,
Оставит лишь забытый, меркнущий цветок.

Судьба плетет узоры неземные,
И в них смех с грустью вечно рядом ныне.
Небесный промысел – пути неисповедимы,
В них радость и печаль неотделимы.

Пусть боль сжимает, память жжет огнем,
Всему свой срок под вечным, синим днем.
Взгляни на небо, в звезды устреми свой взор,
И в тихом шепоте услышь небес укор.

И в этом танце света и теней,
Найдёшь смиренье средь скорбных дней.
Любовь – не только мука и беда,
Но исцеленье, что светит сквозь года.


Твой взгляд

Словно шёлк локоны твои вьются на ветру,
Они струятся по плечам, сияют златом.
В них солнца луч нашёл свою игру,
И сердце замирает необъяснимо свято.

Твой взгляд – глубокий омут, полон тайн,
В нём отражается вселенная ночная.
В нём шепчут звёзды сказки древних тайн,
И лунный свет в нём плещется, мерцая.

В нём бездна чувств, что трудно передать,
И глубина, манящая в забвенье.
Он может ранить, может и ласкать,
Даря душе восторг и вдохновенье.

Я утону в них, без страха пропаду,
В очах твоих найду приют заветный.
Пусть это будет вечною бедой,
Но я приму её, мой страж небесный.

Ведь в этом омуте я вижу мир иной,
Где нет печали, боли и страданья.
Лишь ты и я, и звёздный небосклон,
И вечное любви очарованье.

Ты – воплощение мечты, прекрасный сон,
В котором хочется навеки раствориться.
Ты – муза, вдохновляющая в унисон,
И в этом вдохновении хочется забыться.

И даже если это – роковая страсть,
Навек пленён, я не ищу свободы.
Пусть вечно длится сладкая напасть,
В твоей любви – небесные чертоги.

В твоей любви – небесные палаты,
Где арфы ангелов поют так нежно.
Там золото твоих кудрей, луной объяты,
И сердце шепчет сладко нежно.

В твоих очах – вселенная искрится,
И тонет в них душа моя, немая.
Забыв про всё, стремлюсь к тебе, как птица,
Любовь моя, надежда неземная.

Твой голос – словно музыка эфира,
Где каждый вздох – мелодия души,
В твоих объятьях – мир, покой и лира,
Вплетается в безмолвие тиши.

Любовь моя, ты словно фея неземная,
Любимая твоя любовь – как океан без края,
В очах твоих в небесном мире лира.
Ты светлый луч, ты ангел ты моя услада,


Родной мамин дом

Родной мамин дом – тихий причал,
Где детство когда-то играло, звучало.
Сирени куст пышный, как будто венчал,
Всё то, что когда-то нам сердце ласкало.

На старой скамейке, под сенью ветвей,
Мы тайны шептали, мечтая вдвоём.
И шёпот листвы, словно голос тех дней,
Наполнял этот мир и теплом, и добром.

Закат догорал, отражаясь в окне,
И запах сирени кружил, опьянял.
В уютном, родном, дорогом уголке,
Покой и любовь навсегда сохранял.

Мамин старенький дом – светлый маяк,
В бушующем море житейских невзгод.
Здесь радость и грусть делил каждый знак,
Здесь память навечно, как вечный восход.

Пусть серебро искрится в волосах,
То мудрости немеркнущий венец.
Важнее, чтобы в жизненных часах,
Был рядом близкий, любящий человек.

И пусть морщины сетью лягут на чело,
То карта памяти прожитых дорог.
Важнее чувствовать душевное тепло,
Когда усталость сбила с ног.

Пусть годы унесут былую прыть,
И отраженье в зеркале изменится.
Зато останется умение любить,
И настоящим счастьем поделиться.


Эдемский сад

Развеяв дым сомнений, саван горьких обид кромешный,
Прозреет сердце, что вчера еще рыдало в забытьи.
Любви костер, казалось, в вечность канул безвозвратно,
Но в глубине души мерцает слабый свет зари.

Он шепчет нежно о былом, о трепетном дыханье,
И верит робко, что надежды угасанья нет,
Что можно отыскать родник,
где счастье бьет ключом хрустальным,
Вдали от горечи, от тягостной житейской суеты.

И, расправляя опаленные болью крылья,
Взлетит, навстречу утренней звезде, мечтой маня.
Забудет прежние страдания, цепи пыток,
Впитает свет зари, прогонит хмурый плен страданья.

Очистится от ран, залечит сердца нити,
И, устремится в дивный Эдемский сад.
Пусть шрамы прошлых лет –
как звездный знак небесный,
Как память о былом, о мужестве души набат.

О том, что даже в самом лютом, черном мраке,
Горит искра жизни, что прорвется из глуши,
И эта искра – вера в торжество прекрасное,
Что чудо возможно, даже если мир грешит.

Что в каждом сердце дремлет волшебство чудесное,
Что освещает путь, когда вокруг лишь смог.
И, воспарив над пеплом и руиной тленной,
Оставив позади печаль и прошлый рок.

Найдет он свет, найдет свою богиню-музу,
И возродится в новых, светлых он мирах,
Где забыть забвенья не дал Бог!
Где счастье льется чистым серебром в лугах.

Где нежность дарит вдохновение рук и взгляда,
И где он будет вечно юн и силен душой.
И вот, парит он, выше и быстрее с каждым мигом,
Вдыхая аромат свободы и надежды всей волной.

Прощайте, тени прошлого, теперь он зрячий,
И видит горизонты, где нет ни зла, ни лжи.
Симфония вселенной в унисон играет страстно,
С его обновленным, трепетным огнем души.

Он чувствует прилив невиданной силы в сердце,
И каждый взмах крыла несет восторг кругом.
И вот она, богиня, словно сон прекрасный,
Сияет в лучах утреннего солнца нежным огоньком.

В ее глазах – вселенная, в ее улыбке – рай невинный,
И он готов отдать ей сердце безраздельно в плен.
В объятиях нежности, в потоке страсти дивной,
Забудутся все прошлые потери, боль и тлен.


И пусть годы летят

Луна, как свидетельница тайных признаний, тихо скользила по листьям, отбрасывая серебристые блики на танцующих. В каждом движении читалась нежность, в каждом взгляде – искра воспоминаний. Молодые пары, смеясь, подхватывали ритм, а старики, прикрыв глаза, вновь переживали юность, ушедшую, но не забытую. Аромат сирени пьянил, сплетаясь с терпким запахом яблоневого сада, что раскинулся за воротами. Звуки гармони, словно нити, соединяли прошлое и настоящее, создавая неповторимую атмосферу умиротворения и тепла. Казалось, сама природа замерла, внимая этой простой, но такой искренней мелодии жизни. Ветер, ласково касаясь лиц, шептал слова любви и надежды. И в этом тихом танце, под звездным небом, забывались тревоги и печали. Оставались лишь музыка, сирень и сердца, бьющиеся в унисон. Скамья, помнившая тысячи историй, казалось, улыбалась в полумраке, радуясь за тех, кто сейчас, как и когда-то, находил здесь утешение и любовь. Она, словно старый друг, хранила молчание и берегла хрупкий мир, созданный музыкой и танцем. И когда гармонь смолкнет, и последний луч луны скроется за горизонтом, в сердцах останется тепло этого вечера. Тепло сирени, фокстрота и воспоминаний, которые будут согревать душу в долгие зимние вечера. И в семнадцать казалось, весь мир у юных ног, Сердце билось сильней, чем весенний поток. В глазах искры надежд, в душе – пламя любви, И верилось наивно, что счастье – впереди.

Мы писали стихи на коленях тайком,
Под луной назначали свиданья потом.
В наивности чистой клялись вечно любить,
И судьбы свои в одну нить шёлком свить.

Но юность – пора быстротечных дождей,
Уходят кумиры, и меркнет блеск дней.
И первая любовь, как бутон нежных роз,
Не всегда распускается в пламень всерьёз.

И пусть годы летят, оставляя свой след,
Воспоминанья эти – не гаснущий свет.
О той первой любви, что в семнадцать цвела,
И кровь молодую так сильно волновала.

Под сенью старой сирени скамья дремала,
В саду старинном, где тишь и благодать.
Сплетая неспешно историй кружева,
Судьбы сплетались, чтоб радость познать.

И под гармони переливы, у старых ворот,
В лучах заката, что красят небосвод,
Фокстрот закружил, забыв про время бремя,
В глазах любимой – сияла звезда, ярче всех огней.


Сиреневый сад

Сирень у окна – лиловый эдем,
Где детство прошло, скрылось в дымке времен.
Там сказка жила – открой сердце ей, верь и сыграй!
Под сенью сирени, старинная лавка ждала.
Истории тихо, как кружево, нам плела.
Под вздохи гармони у старых ворот,
В объятьях фокстрота кружился народ.
Аромат сирени пьянил и манил.

И память, как птица, в былое взмыл.
В сиреневом царстве, в родимом краю,
Я прошлое в сердце, как святыню, храню.
И каждый цветок, словно тайна живая.
В себе отражает ушедшего края Призрачный след.
Здесь дед в шахматы бился,
А бабушкин голос мне в сказках явился.
Здесь солнце сквозь кроны плело кружева.
 
И хором звучала листвы синева.
Сирень под окном — мой компас нетленный
В то время, где медленно текло мгновенье.
И даже сейчас, в суете городской.
Где жизнь изменилась до неузнаваемости порой,
Я сердцем ловлю, словно эхо вчерашнего дня,
 Сирени прохладу родного двора у меня.
Вдыхаю тот запах, волшебный и юный.

И вижу вновь мир, невинный, безумный.
В сиреневой дымке, как в сказочном сне,
Всё то, что осталось лишь в памяти мне.
И пусть годы мчатся, как вихри лихие.
 И мир преобразился в движенье стихии,
Сирень у окна — якорь преданный мой,
Что к дому родимому тянет душой.
Её аромат — эликсир животворный.

Что лечит от ран и тоски непокорной.
Она — моя крепость, надежная пристань,
Где прошлое вечно, где, правда, вся чиста.
И если однажды, в час скорби глубокой.
Я вспомню сирень у калитки высокой,
То сердце наполнится светом и верой,
Что детство вернётся, распахнутся мне двери.
В сиреневом царстве, в родимом краю.

Я прошлое в сердце, как чудо храню,
И буду хранить, до последнего вздоха.
Любовь к этой сказке, что дарит эпоха,
И словно художник, в палитре души.
Сирень добавляет все новые штрихи,
То нежность рассвета, то сумрак ночной,
То шепот признаний над тихой рекой.
Она – мой хранитель, мой верный маяк,
В мир грез и фантазий, где нет места злу.
 
Где время не властно, где вечен мой край,
Где я – лишь ребенок, играющий в луг.
И кажется, слышу я смех вдалеке,
Под звуки той старой, забытой гармони.
Там бабушка с дедом, танцуют вдвоем,
В сиреневом вальсе, под звездным шатром.
И ветер игриво играет с листвой,
Шепча мне истории, полные любви.

О доме родном, где я был так счастлив,
Где детство мое, словно птица, парило.
И пусть за окном – серый город шумит,
А в сердце моем – сиреневый сад расцветает.
И каждый цветок – это память живая,
О днях беззаботных, что больше не повторят.
Но я сохраню их, как драгоценный клад,
В глубинах души, где они вечно сияют.

И даже вдали, я чувствую запах сирени,
Что к дому родному меня возвращает.
И верю я свято, что в час роковой,
Когда я устану от жизненной битвы.
Сирень у окна, как ангел-хранитель мой,
Раскроет мне двери в забытые миры.
И там, в сиреневом царстве чудес,
Я снова найду свое счастье и радость.

И сердце наполнится светом небес,
И я навсегда позабуду усталость.
И словно сквозь дымку, я вижу лица родные,
Улыбки и взгляды, полные тепла и любви.
И нет больше боли, и нет больше страха,
Лишь вечное лето в сиреневом парке мечты.
Здесь каждый уголок знаком и близок,
Здесь каждая тропинка ведет к дому.

Где ждут меня с радостью и нежностью,
Где я могу быть собой, без всякой тревоги.
Сиреневый туман окутывает землю,
И в этом волшебном свете все преображается.
Прошлое и будущее сливаются воедино,
И время теряет свою власть над нами.
Здесь можно летать, как птица в небе,
Можно мечтать, как ребенок, не зная границ.

Можно любить, без оглядки и сожаления,
И просто быть счастливым, здесь и сейчас.
И каждый вдох – это аромат сирени,
Каждый звук – это мелодия гармонии.
И нет ничего прекраснее этого мира,
Созданного любовью и памятью моей.
Здесь я нашел свое пристанище, свой рай,
Где могу отдохнуть от бурь и ненастий.

Где моя душа обретает покой и умиротворение,
И где я всегда буду дома, в окружении сирени.
И даже когда я вернусь в реальность,
Этот сиреневый сад останется со мной.

Как напоминание о том, что в сердце всегда есть место для чудес и для веры в лучшее. И я буду нести этот свет в мир, чтобы делиться им с другими, чтобы дарить надежду и радость, чтобы каждый мог найти свой сиреневый сад. Солнце начинает медленно садиться, окрашивая небо в еще более насыщенные сиреневые и розовые тона.
      Отражение в озере становится все более призрачным, словно растворяясь в волшебной дымке. Легкий ветерок доносит аромат ночных цветов, и тишина становится еще более глубокой, насыщенной. В этот момент кажется, что мы – часть этого мира, неотделимая от него. Мы – это деревья, озеро, цветы, пчелы, небо. Мы – это любовь, спокойствие и счастье. Когда на небе появляются первые звезды, мы решаем немного прогуляться по парку. Дорожки подсвечиваются мягким светом, и цветы кажутся еще более загадочными. Мы идем медленно, держась за руки, наслаждаясь каждой минутой.
       Мы видим других людей, которые также пришли сюда, чтобы найти свой уголок покоя. Они улыбаются нам, и мы улыбаемся им в ответ. В этом месте нет места для злости и зависти, только для добра и понимания. Перед уходом мы возвращаемся к озеру и бросаем в него несколько камешков. Они падают в воду, создавая маленькие круги, которые расходятся по поверхности. Каждый круг – это символ наших мыслей, наших чувств, наших надежд. Мы загадываем желание, чтобы этот сиреневый сад всегда оставался в наших сердцах, чтобы мы могли возвращаться сюда в любое время, когда нам будет нужна поддержка и вдохновение. Покидая парк, я чувствую, как в моей душе горит маленький огонек. Это огонек надежды, веры и любви.
        Я знаю, что этот свет будет освещать мой путь, помогать, мне преодолевать, трудности и делиться своим счастьем с другими. Ведь каждый из нас способен создать свой собственный сиреневый сад, где царят мир, гармония и любовь. Нужно только открыть свое сердце и позволить красоте войти в него. Возвращаясь, домой, я смотрю на ночное небо. Мириады звезд мерцают над головой, словно бриллианты, рассыпанные по бархатному покрывалу. Каждая звезда – это целая вселенная, полная тайн и загадок.
       Я чувствую себя маленькой песчинкой в этом огромном космосе, но в то же время я осознаю свою уникальность и ценность. Я – часть этого мира, и моя жизнь имеет смысл. Дома я завариваю чашку травяного чая и сажусь у окна. Лунный свет заливает комнату серебристым сиянием, создавая атмосферу волшебства. Я вспоминаю наш сиреневый сад, и мое сердце наполняется теплом. Я знаю, что это место всегда будет со мной, в моем сознании, в моей душе. Я могу вернуться туда в любой момент, когда почувствую потребность в умиротворении и вдохновении. За окном тихо шелестят листья деревьев, рассказывая свои ночные сказки. Я слушаю их, и мои мысли уносятся вдаль, в мир грез и фантазий. Я представляю себя садовником, который заботливо ухаживает за своим сиреневым садом. Я поливаю цветы, подрезаю ветки, удобряю почву.
       Я люблю этот сад всем сердцем, и он отвечает мне взаимностью. Перед сном я закрываю глаза и погружаюсь в мир сновидений. Я вижу себя в сиреневом саду, гуляющим по его дорожкам в окружении любимых людей. Мы смеемся, разговариваем, наслаждаемся красотой природы. Мы чувствуем себя счастливыми и безмятежными. Этот сон – лучшее завершение дня, наполненного любовью и гармонией. Просыпаясь утром, я чувствую себя обновленным и полной энергии. В моей душе по-прежнему горит огонек надежды, веры и любви. Я знаю, что меня ждет новый день, полный возможностей и приключений. И я готов к нему, потому что у меня есть мой сиреневый сад – источник силы и вдохновения.


Путница

Она бродит по рощам осиновым,
В шелесте листьев находит приют,
Ищет в травах ответы незримые,
Где надежды увядшие ждут.

Сквозь туманную дымку рассвета,
Отражаясь в озёрной глади,
Словно призрак забытого лета,
Она бродит в задумчивом саде.

В её взоре – бездонная грусть,
В каждом вздохе – мелодия боли,
И время, кажется, утратило свой бег,
Застыв навечно в этой скорбной роли.

Её очи – два озера сумрачных,
В них луна отражается золотом,
Ищет путника в чащах беззвучных,
Кто разделит печаль в травах душистых.

Не понять ей веселья земного,
Радость кажется призрачной, ложной,
Только ветер – свидетель суровый,
Её тайны хранит из глубин осторожно.

Но в закатном багрянце зарницы,
В тихом шёпоте звёзд над полями,
Промелькнёт огонёк, словно птица,
И надежда забрезжит лучами.

И тогда в сердце усталом забьётся
Отголосок забытых мечтаний,
И душа, что давно уж не рвётся,
Вспомнит вкус позабытых признаний.

В шёпоте трав и прохладе вечерней,
В аромате цветов увядающих,
Ощутится дыхание вечное,
Сквозь мглу будней прозревающих.

И захочется вновь улыбнуться,
Миру этому, хоть и суровому,
И навстречу мечте обернуться,
Словно путник, вернувшийся к дому.

Пусть надежда, как светлячок слабый,
Освещает дорогу тернистую,
Ведь за мраком всегда есть и радость,
И любовь, бесконечно лучистая.

Молчанье гнет

В темнице душ, где свет дневной угас,
И тень вины ползет по лицам ниц,
Взирает рок на наш безумный пляс,
И пепел лжи скрывает суть страниц.

Закована свобода в цепи пут,
И истины слова – как острый нож.
Забыт закон, растоптан честный суд,
В безумии страстей царит лишь ложь.

Душа вопит в безмолвии тоскливом,
Ее мольба сквозь стены не пробьется,
Истерзанная ненавистью дикой.
В клочья изорвана свирепой битвой.

И тени прошлого, как призрачные вороны,
Крадутся в ночь, сквозь пелену забвенья,
Напоминая о былом, где жили троны,
И отзвук славы слышен в дуновенье.

Не властна тьма их память, уничтожить,
Пока хоть уголек надежды тлеет,
И пламя искры жаждет приумножить,
То вечное, что в сердце пламенеет.

И пусть молчат, боящиеся пут,
Но верю я – настанет светлый день!
И разорвет оковы вечный бунт,
Рассеет тьму, как утреннюю тень.

Молчанье гнет, как давящая твердь,
И страх в глазах – немой укор судьбе.
Лишь вера в то, что сможет жизнь прозреть,
Осталась искра в сумрачной избе.

Луна, как призрак, в небесах витает,
Безмолвно зная правду этих лет.
В ее сиянье тайна обитает,
И мрак рассеян, словно лунный свет.

Она свидетель горестей и счастья,
Любовных клятв, предательств и разлук.
Хранит в серебряном своем участье,
Истории, что шепчет старый луг.

В ее глазах печаль и пониманье,
Прошедших дней неслышная мольба.
И в этом тихом, звездном созерцанье,
Находит отклик каждая судьба.


Тоска по родине

И воздух Родины – кристально-синий,
И горький привкус пыли на просёлках родных,
Как зов забытых песен, в сердце вошедший,
Как свет далёких звёзд, в небесах золотых.

Здесь каждый колосок пшеницы – будто награда,
За труд крестьянский, что веками землю хранил.
Здесь тишина полей – лучшая отрада,
И шёпот ветра, что о прошлом говорит.

Вдали церквушка, купола сияют кротко,
И звон колоколов над спящею рекой.
Здесь жизнь течёт размеренно и чётко,
И сердце наполняется любовью и тоской.

Арбат искрится в огнях фонарей,
И прошлое манит, как призрачный дым.
Ушедших эпох вереница теней,
О чём же грустим, о чём говорим?

В тумане дней, как в дымке старой,
Мелькают лица, пепел снов.
И вихрь воспоминаний ярый,
Из заточения рвётся вновь.

Цыганский хор в душе играет,
Тревожит память, будит страсть.
В огне костра любовь сгорает,
И счастья миг не удержать.

Игристый взгляд из полумрака,
И шёпот слов, как летний бриз.
В судьбе затерянной есть знаки,
Что сердце ищет сквозь карниз.

Забытый вальс, луна и звёзды,
И тихий шёпот о былине у костра.
Всё это – грёзы, это – грёзы,
И задушевные песни до утра!

За что же сражались? Теперь не узнать.
В наградах и славе – лишь горечь и тлен.
История – пыль, да людская молва,
И мир ускользает из наших колен.

И в Арбатском закате, в мерцании звёзд,
Искать отраженье в старых глазах,
Где эхо надежд, не сдержавших рост,
Рассеется ветром в холодных полях.

И утро багрянцем вспыхнуло вновь,
Неужто пристанищем чуждый берег.
Родным краям предпочесть нам суждено?
В глазах рябит от блеска чуждых вод,

И солнце здесь печёт совсем иначе.
Тоска по родине в душе живёт,
Как незажившая, болезненная рана.
Здесь пышным цветом жизнь чужая бьёт,

Но сердцу мил лишь край тумана.
Что ждёт нас здесь? Успех иль злая боль?
Раскроет ли объятья чужбина?
В душе смятение, в сердце скорбь,

Здесь лавр и кипарис, а там – берёзы,
Снега, да вьюги, церкви купола….
Здесь солнце жжёт, ласкает, словно грёзы,
А там – тоска, что в сердце пролегла.

Ища приют в забвении мгновений,
Среди теней сомнений и тревог,
Сквозь призму ускользающих видений,
В нас прорастает веры нежный росток.

Пусть сердце бьётся в унисон с мечтами,
Пусть разум ищет истину в словах,
Мы сами пишем жизни нашей драму,
И держим кисть судьбы в своих руках.

И даже если ночь вокруг сгустится,
И путь покажется, тернист и крут,
Надежда, как звезда, пусть в нас искрится,
Ведя вперёд, где новые миры цветут.


Не осуждай

Не я-то — боль, что прячется за маской,
Застывший танец перед зеркальной гладью.
Бессмысленный, никем не увиденный,
Не убегай! Постой, не осуждай…

Она как тень, как призрак сожаленья,
В пустой квартире, где лишь эхо одного.
И в отражении холодного стекла,
Лишь маска боли, что скрывает суть.

Она танцует в сумраке молчанья,
Без зрителей, без музыки, без слов.
Лишь тихий шёпот внутреннего ада,
И крик беззвучный из глубин души.

Не убегай, услышь её признанья,
Взгляни в глаза, где прячется печаль.
Не осуждай за танец отчаянья,
Ведь каждый сам себе и палач, и врач.

Я – эхо прошлого, забытый звук,
В лабиринтах памяти затерянный рисунок.
Я – тень, что следует за солнечным лучом,
Всегда вторая, вечно ни при чём.

Я – тишина, что режет слух острее крика,
Бессонница, что крадёт покой без спроса.
Я – пустота, что заполняет всё вокруг,
И холод, что пронизывает насквозь.

Не бойся прикоснуться к этой ране,
Не отворачивайся от моей печали.
Взгляни в мои глаза, увидь там бездну,
И, может быть, поймёшь, что я – не бесполезна.

Возможно, в этой боли дремлет мощь,
Что крылья распахнёт твоей душе.
И в зеркале судьбы, взглянув в глаза,
Увидишь ты, кем грезил стать всегда.

Не убегай, останься, дай мне шанс,
Открыть тебе секреты мирозданья.
Вместе мы пройдём сквозь тьму и страх,
И найдём путь к свету и познанью.


Берега, Берега

Берега, берега, два края мирозданья,
Меж ними плещет жизнь – река моя.
От колыбели и до скорбного прощанья,
Несёт, теченье вдаль, не уставая.

И каждый миг – лишь капля в этом море,
Мгновенье света, радости и грусти.
То штиль блаженный, то бушуют в горе,
Как будто волны в яростном приступе.

На берегах растут леса и нивы,
Цветут сады и колосятся злаки.
И жизни новые, как помыслы наивны,
Стремятся к свету сквозь земные знаки.

Но берега – то рамки, то границы,
Что держат реку в строгом очертанье.
И заставляют воду торопиться,
Искать проход, смиряясь с увяданьем.

И вот однажды, у последней грани,
Река сольётся с океаном вечным.
И в нём исчезнет, растворившись в тайне,
Забыв теченье, берег свой, беспечный.

Так жизнь людская, в суете мятежной,
Приходит к тишине, к пределу строгом.
В объятьях смерти, будто сон безбрежный,
Находит вечный дом, покой глубокий.

И волны памяти, как шёпот нежный,
О прошлом пронесут сквозь даль столетий.
Но имя сгинет, в Лете белоснежной,
Оставив лишь след грёз, как лучик в лете.

Уйдёт и слава, что казалась вечной,
Развеяться дымом утренней зари.
Останется лишь отзвук бесконечный
В мелодии молчанья и тоски.

В песках времён затеряются лица,
И подвиги забудутся давно.
Но в сердце мира что-то сохранится,
Как семя жизни, что посеяно.

И может быть, сквозь сон тысячелетий,
В ком-то проснётся отблеск той мечты,
И эхо дел ушедших, незаметно,
Напомнит о себе из пустоты.


Там на том берегу

За бурной рекой, что судьбы очертила грань,
Сердце навек, без остатка, я предал тебе.
Там, где теченье времён не остановить,
И брод не найти в этой вечной реке.

На том берегу, где надежды живут,
И песни любви над рекою плывут,
Где юность беспечно смеялась не раз,
И взгляд утопал в глубине синих глаз.

На том берегу – незабудок ковёр,
И ветра прохладного лёгкий узор,
Там время замедлило плавный свой бег,
И каждый рассвет был как новый оберег.

На том берегу, в отблесках звёздных огней,
Душа вспоминает мелодию дней,
И пусть вдалеке этот берег сейчас,
Он в сердце моём, как и прежде, для нас.

Там, за быстрой бурлящей безумной рекой,
Где черёмухи стелются, синим туманом вуали,
Я впервые вкусил дикий мёд твоих губ,
И забыл про тревоги, заботы и дали.

Зашумела река, словно пела мне вновь,
О любви, что родилась под лунным сияньем,
Этот сладкий нектар, опьянивший как кровь,
Был началом безумных, счастливых свиданий.

Черёмуха цветом своим завлекла,
Нас укрыла от мира, в объятья маня,
В тишине только сердца стучали слегка,
И тонули мы в чувствах, друг друга храня.


Вдаль за алою мечтой

Крик чайки  пронзил небесный свод,
О море, близком весть неся,
Где солнца луч, проснувшись, льёт,
На волны свет, как бирюза.

И шепчет ветер о мечтах,
За горизонт что унеслись,
О дальних, сказочных краях,
Где паруса в закат слились.

Волна бежит, песок лаская,
И пенится, у кромки, чуть дыша,
А чайка ввысь, кружась, взмывает,
Свободы и простора полна душа.

Море вернулось гомоном чаек,
Прибоя песней разбудив рассвет.
Сердце, как давний друг, его встречает,
И песня рвётся из груди в ответ.

О, море, море, верным скалам в дар,
Недолгий поцелуй волны несёшь.
Возьми меня в безбрежный свой простор,
Где алый парус реет вдаль, зовёт.

Тоскуют звёзды, жаждут нежной ласки,
Сквозь сумрак вечности к земле стремят свой свет.
Им море шепчет позабытые сказки,
Несёт на дланях синих свой ковчег.

О, море, море, верный друг скалистым кручам,
Ты шепчешь лаской пене кружевной.
Возьми меня, укрой от жизни скучной,
Влекомый вдаль за алою мечтой.

О, море, море, верное скалам,
Ты даришь ласку пенного прибоя.
Возьми меня в безбрежные дали,
Где алый парус жаждет ветра воли.


Не унижай души своей паденьем

Когда душа изранена паденьем,
И в сердце льёт осенний дождь сомненья,
Когда любовь, как братство, предана,
Не жди пощады там, где правит тьма.
У смертных милость тщетно вопрошать,
Им не дано израненную душу понять.

Пусть жизнь терзает люто и жестоко,
И мрак сгустится, словно пелена,
Не преклоняй колен пред бренным роком,
Лишь пред Творцом, душа, смиренно замирай!

И если ищешь ты в судьбе спасенья,
Средь дней, где боль – единственная новь,
Не роняй себя в мольбе смиренной,
Лишь пред Всевышним дух свой преклони.
Любовь яви всем сердцем, откровенно,
Без тени фальши, без земной брони.

Когда любовь – лишь пыточная клетка,
Где сердце мечется, изранено и робко.
И та, что светом озаряла, тенью меткой.
Исчезла в сумраке, оставив лишь осколки.

Смех, слёзы – призрачный узор судьбы нетленной,
В котором сплетены надежда и отчаянье.
Неисповедимы пути небес, во власти бренной,
Лишь эхо чувств, да горькое воспоминанье.

Когда судьба терзает душу в клочья,
И мрак сгущается, не виден свет,
Не преклоняйся ни пред чьей то волей.
Лишь пред Творцом, дарующим ответ!

Ища спасенья в буре дней суровых,
Средь испытаний, боли и тревог,
Не падай ниц пред властью дней не новых,
Колени преклони лишь пред лицом лишь Бога!

И если жизнь отравит душу ядом,
Пред силой зла колен не преклоняй, — лишь пред Богом!
Когда спасенья луч в кромешной тьме,
Ты жаждешь взглядом.

Не унижай души своей паденьем, — лишь пред Богом!
Когда судьба обрушит бремя бед,
И жизнь покажется юдолью скорби вечной,
Пред ликом смертных не склоняйся впредь.

Лишь пред Творцом склони колени ты смиренно.
Коль ищешь ты в жестоком мире спасенья,
И дни твои отчаяньем пропитаны насквозь,
Не унижай души своей паденьем,
Лишь пред Творцом колени преклони.


Где живёт моя любовь

Молю, печаль, хоть на мгновенье,
Оставь меня в тиши покойной!
Дымкой сизой, призрачным виденьем,
К родному очагу лети, воздушной.

Дай сердцу отдохнуть от бремени,
Забыть про горечь расставаний.
Про тени прошлых сожалений,
И боль нелепых ожиданий.

Пусть разум мой, хотя бы на чуть-чуть,
Очистится от дум навязчивых,
И станет вновь свободен путь.
Для мыслей светлых, настоящих.

Я знаю, ты вернёшься непременно,
Твоя природа – вечный спутник,.
Но дай вкусить мне перемену,
В уюте скромном, незабвенном….

Дай ощутить мне новизну,
В тиши обители укромной,
Где память прошлое хранит,
В сиянье нежном и бездонном.

Пусть тишина, как покрывало,
Накроет мир, уставший в битвах.
И счастье тихо прошепчет, что осталось,
Ещё надежда в этих нитях.

Берег мой, явись же предо мною,
 Едва приметной нитью на закате,
Берег мой, зовущий и родной,
О, если б мне к тебе причалить,
Хотя бы в грёзах, хоть когда-нибудь.

И сердце, истосковавшееся вдали,
Наполнилось бы светом и покоем.
Как тихая гавань, после штормовой дали,
Где бьётся о скалы волна прибоя.

Я вижу тени старых тополей,
Что шепчутся о чем-то сокровенном.
И запах трав, скошенных в июле,
Ветром разносится, таким неизменным.

Там ждёт меня забытый старый дом,
Скрипучая калитка и крыльцо.
Где каждая доска мне так знакома,
И помнит рук моих тепло.

Там время замедляет свой полёт,
И жизнь течёт размеренно и плавно,
Там я забуду горечь всех невзгод,
И стану вновь безгрешным и счастливым.

Берег мой, лишь ты один поймёшь,
Как я устал от суеты и фальши,
Как жажду я вернуться, как ты ждёшь,
И утолить души своей печали.

В далёкой дали, за пеленой тумана,
Грибные дожди шепчут у сонной реки.
В саду вишни налились румянцем багряным,
И ветви гнутся к земле в истоме тоски.

В лесах молчат задумчивые поляны,
Лишь эхо бродит, слышно издалека.
Средь трав росистых - нити сарафана,
Что обронила летняя строка.

И тишина, как полотно тумана,
В ней дремлет осень, чувствуя слегка,
Как ветер кружит листья ураганом,
И вдаль уносит времени река.

В душе моей сейчас, как в колыбели, тепло,
Хоть память запорошена снегом давних зим.
Ты, гроза, напои меня до дурмана, но не до гибели.
И снова, словно в последний миг,
я вглядываюсь в небо бездонное…

И небо – словно старый холст угрюмого мастера,
В причудливых облаках, в симфонии серого и синего.
Хранит безмолвно тайны света и ненастья.
И я, песчинка малая, в его объятьях мнимых.

Дай мне испить до дна чашу жизни терпкую,
С привкусом полыни, с горечью утрат нежданных.
Я знаю, что за тьмой всегда рассвет приходит яркий,
И песня птицы в ветвях запоёт, как будто заново.

Я не боюсь ни бурь, ни штормов, ни ветров колючих,
Ведь в сердце моём горит огонь, не знающий покоя.
Он плавит лёд сомнений, рассеивает тучи,
И шепчет мне: "Иди вперёд, не бойся ничего, ты воин!"

И пусть судьба плетёт свои узоры причудливые,
Я приму их, как дары, с благодарностью и верой.
Ведь каждый шрам на сердце – знак победы молчаливой,
И опыт прожитых лет – богатство неоценимое.

Молю, тоска моя, хоть на мгновенье,
Оставь меня, дай сердцу отдохнуть.
Дымкой сизой, призрачным виденьем,
Лети к родному дому, в дальний путь,
Туда, где ждёт меня родимый кров,
Отсюда к дому, где живёт моя любовь.


Предстал я пред Богом сегодня

Предстал я пред Богом сегодня,
С покаянной душой, без прикрас.
Пусть скорбь за грехи преисполнит,
Но страха не ведает час.

В глазах Его мудрость и вечность,
Прощающий взгляд, полон сил.
И чувствую я, как сердечность
Смывает греховный мой пыл.

Не жду оправданий, не требую милость,
Лишь молча, стою пред Судьёй.
Я знаю, что жизнь мне явилась,
Чтоб правду искать в суете людской.

И если в пути оступался не раз,
И если грешил, согрешал,
Прошу, пусть помилует в этот час,
Даруя мне шанс на финал.

На финал искупленья, на светлый покой,
Где нет места зависти и злу.
Лишь вера в душе, как источник живой,
Ведёт меня к счастью и добру.

В церкви древней, в полумраке тихом,
Пред отцом духовным я стою.
Взор ловлю его, уставший, тихий,
И, как свечка, в пламени горю.

Он глядит сквозь толщу лет и боли,
Видит душу, словно на ладони.
И слова текут рекой невольной,
Разбивая лёд в моей истоме.

Повествую о грехах минувших,
О сомненьях, что грызут мне сердце.
О дорогах, что я выбирал, уснувших,
О любви, что не смогла согреться.

Он внимает с мудростью и кротостью,
Не осудит, не прервёт потока.
Лишь молитвой тихой, невесомостью,
Укажет путь к прощению истока.

И в ответ на каждое признанье,
Облегчение нисходит, словно манна.
Исцеляет душу покаянье,
Унося с собой душевную рану.

И выходит человек обновлённый,
Из церквушки древней, просветлённый.
С верой в сердце, духом укреплённый,
К жизни новой, светом озарённый.


Пусть ветер нас с тобой умчит

Закат пылает алым жаром,
И море стонет тяжело.
В глазах девичьих вижу чары,
А сердце бьётся горячо.

В закатных бликах пляшет пламя,
Как будто в танце колдовском.
Огонь играет, между нами,
В мерцанье тихом и густом.

В руках девичьих нежный ветер,
Играет с прядью золотой.
И каждый вздох её приветит,
Прибой, ласкающий волной.

А сердце юное, как птица,
Стремится ввысь, где звёздный свет.
И ей одной лишь тайна снится,
Загадка будущих побед.

Луна багрянцем свет разлила,
И волны бьются о гранит.
"Садись, красавица, в лодку милая,
Пусть ветер нас с тобой умчит!"

Взлетают брызги серебристо,
И крики чаек в вышине.
Над бездной тёмной и искристой,
Летим в безумной тишине.

Где волны с ветром в вечном споре,
И солнца луч пронзает мглу,
Там чайки реют в синем море,
Приветствуя зарю.

И пена белая клокочет,
О скалы мрачные крушась,
И сердце трепетное ропщет,
В восторг безбрежный возносясь.


Разочарован

Не искушай напрасно, не буди,
Во мне былого нежности огня.
Разочарованной душе чужды,
Обольщенья обманчивого дня.

Уж не внимаю я речам уклонным,
И в верность чувств утратил веру я.
Не преклонюсь пред призраком былого,
Сну изменившему, что душу мне томил.

И не предамся больше в плен,
Изменчивым, обманным снам!
Мою слепую боль не тронь,
О прошлом – ни единым словом.

И ты, мой друг участливый, больного,
В его дремотной не буди тиши!
Я сплю, в забвенье нежном утопая,
Забудь виденья призрачной мечты.

Не любовь во мне ты будишь,
Лишь тревоги зыбкий плен.
Сердце мечется, как птица,
Не познав желанный свет.


Сестре к юбилею

Светлана, в день рожденья твой,
Пусть льётся музыка небес!
Наполнится душа весной,
И Бог хранит тебя от бед!

Пусть ангел следует за тобой,
Храня от горя и беды.
Наполнит сердце теплотой,
И сбережёт твои мечты.

Пусть будет радостным твой рай,
Где нет печали и тоски.
Цвети и пой, не увядай,
И дни пусть будут так легки.

Пусть будет полон мир любви,
Где нет ни злобы, ни вражды.
И дни, как бабочки, легки,
Наполнены теплом весны.

Любовь родных хранит тебя,
Оберегая от невзгод.
И жизнь пусть будет, как заря,
Встречает счастье каждый год.


Мгновенье

Не стоит секунды презирать надменно,
Придёт пора – познаешь цену ей.
Она, как пуля, свищет дерзновенно,
Мгновенье, лишь миг средь долгих дней.

Мгновенья, как капли, в годы сжаты,
А годы – в вечность, зыбкую как дым.
И потерялся я в игре теней и даты,
Не ведая, где миг мой стал седым.

Мгновенье — бесценный дар иль жгучий рок,
В нём дремлет мощь, что строит жизни нить.
Как камень, брошенный в стремительный поток,
Судьбы круги он властен сотворить.

Из мимолётных искр соткан дождь,
С небес струится влага сокровенная.
И часто в ожиданьях жизнь пройдёшь,
Того неповторимого мгновенья.

Придёт оно, как влага долгожданная,
Как первый дождь в разгар палящих дней.
А долг свой помнить – вот стезя главная,
От первых искр души до скорбных дней.

Не стоит секунды презирать надменно,
Придёт пора – познаешь цену ей.
Она, как пуля, свищет дерзновенно,
Миг, ускользающий меж прожитых дней.


Поэма Гений и Адина

Часть I

Печальный гений, изгнанник рока,
Брёл, одинок сквозь тьму веков.
И прошлое, что скрылось так далёко,
Явило призрак тяжких, ржавых оков.

В те дни, когда обитель света,
Он озарял, как херувим, чист и тих.
Когда комета, в выси пролетая,
Дарила взгляд улыбкой, полной неги.

Ей нравилось меняться с ним ролями,
Когда сквозь нескончаемый туман,
Влекомый жаждой знания и тайны,
Он вслед глядел бредущим караванам.

В обители покинутых светил,
Где вера грела, и любовь манила,
Он, первенец, блаженно миру мил,
Не ведал злобы тень и грусть уныла.

И не тяготел над разумом его,
Веков бесплодных ряд тоскливый…
Всё множилось, росло, но отчего?
Припомнить не хватало силы.

Изгнанник вечный, он блуждал,
В пустыне мира, сир и гол.
За веком век, как тень, бежал,
Как миг скользит за мигом в дол.

Однообразной тоской звеня,
Над жалкой, бренной властью волочась,
Он зло творил, в нём радости, не зная,
Искусству темному нигде не предаваясь.

Не чуя бремя, не зная пут преграды,
И злоба, как пустой сосуд,
Оставила лишь вкус досады,
В душе, где страсти больше не живут.

И над венцами гор Кавказа,
Презрев земную скорбь и прах,
Изгнанник рая пролетал,
И взор его, тоской объятый,
Встречал Сулак, как лик богатый,
Где вечный снег, как блеск алмаза,
В безмолвной славе трепетал.

И, в бездне черной извиваясь,
Подобно трещине змеиной,
Каньон глубок, таил обитель,
Где Сулак, как львица, мчался вскачь,
Стремительно и неустанно.

В бездонной тьме кромешной затаившись,
Подобно ране, зияющей во тьме, – логово змея.
Излучистый каньон, где Сулак, неукротимый,
Как львица гордая, стремительно течет, бурля.

В бездонной тьме кромешной затаившись,
Подобно ране, зияющей во тьме, – логово змея,
Где ветер воет, с камнем диким сжившись,
И эхо шепчет сказки бытия.

Излучистый каньон, где Сулак, неукротимый,
Как львица гордая, стремительно течет, бурля,
Свободный дух, стихии господин любимый,
Свой путь прокладывает, в бездну вдаль маня.

В его объятьях скалы величаво дремлют,
Храня секреты древних, грозных лет,
Где тени гор над пропастью немеют,
И солнце посылает робкий свет.

И в этом царстве диком и суровом,
Природа властвует, царит покой,
Лишь Сулак бурный, голосом вековым,
Поет  о силе, воле неземной.

И с гривой кудрявой на крутом хребте,
Он рёвом сотрясал ущелья, — и зверь, и птицы,
В лазурной, звенящей высоте,
Глаголу вод его внимали, затаив дыханье.

И тучи в вышине, багряно-золотые,
Пылали отблеском небесного Эдема,
Из чуждых стран манили, как виденье,
В путь северный его сопровождали,
И скалы, словно стража, окружали.

Полны таинственной дремоты,
Над ним склонились дерева,
Следя за пляской позолоты,
Мелькающих валов едва,
И замков башни в дымке тают,
На неприступных, диких скалах.

Сквозь призрачную пелену тумана,
У врат Кавказа, в свой дозорный час.
Стояли исполины, грозной славой,
Земли, где дикость с красотой одной,
Сплелись навеки, в мифе замирая.

Весь мир пред ним, творенье Бога, ниц,
Но дух, надменный и не сломленный,
Презрительным скользнул лишь взглядом строгим.
На челе гордом, неприступном,
Не дрогнул трепет отраженья.

Иной Эдем предстал очам:
Живые краски расцвели.
Дагестанские долины там,
Вдали ковром волшебным легли.

О, благодатный край земли, где счастье зреет!
Тополей стройных взмёт небесный рост,
И ручьи звенят, бегут, искрясь, быстрее,
По дну, где самоцветы бросил щедрый гость.

Меж роз пестрящих, где в тени ветвей,
О соловьи поют, о девах нежных,
Их голосам, исполненным страстей,
Внимает платан в кроне белоснежной.

Плющом густым увиты своды,
Пещер, где в полдень, в час зноя,
Скрывается, таясь от света,
Барс дикий, пламенем объятый,
И шелест листьев, звонкий, нежный,
Как жизни ток, как блеск надежды.

Симфония ста голосов земных,
Дыханье мириадов трав, где жизнь кипит!
И полдень, негой сладко опьяненный,
Росою омыт, как сказочным нектаром,
В объятьях солнца золотого спит.

Ночи, дышащие влагой, словно шёпот тайны,
И звёзды, ярче глаз горянки молодой,
В них чистота и гордость Дагестана,
Лишь зависть ледяная гасит их порой.

Природы блеск в душе изгнанника угас,
И сердце каменело в пустоте бесплодной.
Ни новых чувств, ни вдохновенных сил запас,
Не пробуждался в нём.
И мир, пред ним холодный,
Он презирал с тоской, иль ненавидел злобно.

Взметнулся ввысь громадный дом,
Раскинулся двор вовсю ширь света.
Седой Гений, в муках, потом,
Воздвиг обитель эту.

Трудов и слез он много влил,
В фундамент, кровлю, в каждый камень.
Рабам послушным жизнь вручил,
Чтоб славили его деянья пламень.

Как кисть художника, рассвет скользит,
По склону гор, что в дымке чуть видны.
От замка тень, как саван, вниз ползёт,
Где в камне высечены ступени –
К нему ведут от башни крепостной.

Тропинки вьются к реке игриво,
Где, словно в белом облаке невинном,
Горянка юная, неслышно, робко,
К Сулаку ходит за водой из родника.

Над сонными долами, недвижим,
Громоздился замок, хмурый и немой.
Но нынче пир в его стенах больших –
Звучит Тамур, вино течёт рекой!

Гений дочь свою, юную розу, венчал,
И на пиршество весь свой древний род созвал.
На кровле, бархатом и шёлком изукрашенном,
В девичьем сонме грёз невеста юная почила.

Средь песен звонких и забав игривых.
Досуг течёт. За далью гор туманных.
Укрылся солнца диск, в багряных нивах,
И вечер дремлет в звуках неустанных.

И льются песни, и в ответ,
Гавал взлетает в танце девичьем.
Невеста юная, как яркий свет,
Кружит его над станом гибким, певчим.

То взмыв, как птица, в лёгком танце,
То вдруг застынет, взор маня,
И влажный блеск в её глазах мерцает,
Из-под ресниц, лукавство храня.

То бровь черна как ночь взлетает ввысь стрелой,
То стан свой стройный нежно наклоняет.
Как лебедь белый, в тишине ночной,
И ножка по ковру плывёт, волшебно тает.

И улыбка льётся, как рассвет,
Детской радостью душа согрета.
Но лунный луч, сквозь влажный, зыбкий свет,
Рождает тени призрачного лета.
Едва ли что сравнится с той улыбкой,
Что жизнью бьет, что молодостью дышит.

Клянусь звездой полночной выси,
Заката пламенным лучом,
Востока алою зарёю,
Властитель Руси златоглавой,
Не царь земной – судьбы венец.

Очей таких не знал лобзаний,
Фонтана чувств, что брызжет страстью.
Ни в час томительных мечтаний,
Росой жемчужной, сладострастной.

Стан, не знавший омовений земных!
И ни одна рука, дерзновенно блуждая.
По милому челу, прядь волос черных,
Как эти, прежде не расплетала.

С тех пор, как рай покинул мир скорбящий,
Клянусь, такой пленительной красы,
Под солнцем юга не рождалось чащи,
Не распускалось дивной красоты.

В последний раз она кружилась в танце,
Предчувствуя судьбы зловещий глянец.
Наследница отцовских вольных нив,
Дитя свободы, завтра ждет разрыв.

Судьба рабыни, горестная ноша,
Отчизна, навсегда утраченная, брошена.
Семья чужая, словно тень чужая,
И тайна в сердце, что покой съедает.

Туманила былое свет лица,
Но грация жила в её движеньях.
Изящество во всем, само забвенье,
И простота, пленяющая сердца.

Что, если б Гений, в выси рея,
В тот миг на деву обратил свой взор,
Былых подруг плеяду вспоминая,
С тоской отвёл бы взгляд и тяжко вздохнул…

И Гений зрел…. На миг единый,
Неизъяснимого волненья взрыв.
В себе почувствовал вдруг с силой дивной,
Немой души доселе мертвый риф.
Но звук, как благодать небес, пролился,
И вновь святыни смысл ему открылся —
Любви, добра, нетленной красоты!

В былом блаженстве растворяясь,
Он зрел виденья, словно сны.
Воспоминаний нить златая,
Как отблеск вечной той звезды,
Пленила взор, лишая воли.

Невидимой цепью прикованный вновь,
Он горечь познал, доселе чужую.
И чувство, как эхо далёких снов,
В нём вдруг зазвучало мелодией былою.

Но что же это? Возрожденья свет?
Иль козней шёпот, яд лукавых слов?
В уме, смятённом ответа нет…. Забыть?
— Забвенья не дано судьбой,
Да он и сам не принял бы покров,
Обмана сладкий, мертвенный, пустой.

К закату алых, брачных зорь,
Жених летел, любовью полный.
Коня загнав, как дикий зверь,
К Сулаку мчал он светлому, как волны.

К зеленым берегам пристал,
Сокровищ груз неимоверный.
Ступает тяжело, усталый,
За ним коней лихой отряд.
 
Дорога стелется под ними,
Бубенчиков звенящий ряд.
Властитель Синодала сам,
Ведёт богатый караван.

Тугим ремнем затянут гибкий стан,
Изящной стали сабли и кинжала.
На солнце пляшет искр фонтан,
Ружья насечка, что рука ковала.

Ветер-озорник треплет рукава,
И чоха вздымается волной златой.
Галуном шитым вся она обвита,
Цветными шелками расцветает под луной.

Седло и узда с кистями игриво пляшут,
А конь лихой, в мыльной пене, рвется вскачь,
Под всадником могучим, словно вихрь,
Вперед, в бескрайнюю степную даль.

Бесценной масти, золотой,
Дагестана вихрь степной.
Ушами ловит шёпот ветра,
В глазах испуг, предчувствий мгла.
Хрипит и пятится над бездной,
Где пена скачет, как волна.

Опасен и тернист прибрежный путь!
Навис утёс зловещею громадой,
Справа – реки, бурлящей глубь, не уснуть.
Уж поздно. На вершине снеговой, прохладной,
Угас румянец дня. Туман ползёт густой…
Ускорил шаг, усталый караван.

И вот, у дороги, скорбно-серая часовня…
Здесь прах святого князя предан божьему покою.
Жертва коварства и мести,
Он спит под сенью этой чести.

С тех пор, будь то праздник светлый иль брань,
Куда б ни спешил путник одинокий,
Усердную молитву, словно дань,
Он возносил у часовни высокой.

И та молитва, словно щит незримый,
Хранила от кинжала чужеземца,
Но юный жених, сердцем неукротимый,
Презрел обычай предков, словно бремя.

Его коварным шепотом мечтаний,
Лукавый Гений душу возмущал.
Он в грезах, в сумраке ночных терзаний,
Уста невинные невесты целовал.

Вдруг впереди, как призраки ночные,
Две тени скользкие мелькнули роковые,
И эхом прокатился выстрел злой!..
Привстав на стременах, как витязь бранный,
Папаху, низко надвинув на чело,
Застыл князь, в гордом молчании суров;
В руке блеснул, зловещий и старый, ствол.

Нагайка взвилась змеёй – и, словно степной орёл,
Он ринулся в бой, лишь выстрел грянул снова!
Дикий крик агонии, стон, полный немого зла,
Пронеслись эхом в сумрачной долине –
Недолгой сечей битва та была:
Враги бежали, трусливые, словно призраки ночи!

Всё смолкло; жались кучей кони,
На мёртвых всадников в тени.
Со страхом в степь они глядели,
И в тишине, звеня, одни.
Их бубенцы чуть-чуть звенели.

Богатый обоз разграблен дочиста;
И над телами верующих.
Кружит в ночи хищная птица!
Не суждено им тихого погребения,
Под плитами обители святой,
Где покоится отцов их прах родной.

Не явятся матери и сестры,
В одеждах темных, словно ночи,
С печалью, плачем и проклятьями,
К могиле их из дальних стран!
Но вместо них, заботой полной,
Здесь, у пути, на горной круче,
Воздвигнут, будет крест надгробный.

Весенний плющ, в рост буйный встав,
Как друг, его собой увьёт,
Сплетая зелени наряд;
И путник, сбившийся с пути,
Присев в прохладной той тени,
Найдёт покой от всех забот.

Быстрее серны конь летит,
Как будто в битву, рвётся, хрипит;
То вдруг, скача, остановит бег,
И ловит ухом ветра звук,
Ноздрями воздух жадно вдыхая.

И, оземь вдруг ударив враз,
Звеня подковами лихими,
Взметнув растрёпанную прядь,
Летит, стремглав, не помнясь.

Свободы ветер в гриве бьет,
И сердце бешено стучится,
Лишь только воля вдаль зовет,
Где горизонт мечтой искрится.

Опасность? Что она ему?
Когда в крови бушует пламя,
Когда неведомо кому,
Зачем несётся он упрямо.

Быть может, ищет он покой,
В просторах диких, необъятных,
Иль груз оставил за собой,
Страданий прошлых, неприятных.

Безмолвный всадник на коне лихом!
То мечется в седле, как лист гоним,
То к гриве льнёт поникшей головой.
Уж поводья не держат длани.
В стременах застыла мёртво нога,
И кровь алеет, багряными ручьями,
На чапраке, как росчерк злого рока.

Булатный конь, вихрем взвился,
Из битвы вынес господина,
Но пуля вражья, словно жало,
В грудь господину угодила!

В чертогах таланта – печаль и плач,
Вокруг дома смятенье, людская суета.
Чья лошадь, объятая пламенем мук,
Безжизненно рухнула у железных врат?

Что за безжизненный ездок пред нами?
Он хранит отпечаток битвы, полной драмы,
В складках смуглого лица застыла тень.
В алой крови и меч, и облаченье.
В прощальном, яростном стремленье,
Рука, как вкопанная, в гриве конской в плену.

Недолго ждала, голубка-невеста,
Того, чей взор ясен, как утренний свет.
Сдержал он клятву, как рыцарь чести,
На свадьбу прибыв, сомнений в ней нет.
Но ах! Уж не взмахнет крылами удачи,
Не скачет витязь молодой!

На безмятежный кров семьи,
Как божий гнев, обрушилась беда!
В постели, горьким плачем извлекая стон,
Рыдает бедная невеста, безутешна.
 
Слеза за слезой – жемчужный водопад,
Грудь мечется в мучительном томлении,
И вдруг, сквозь пелену отчаянья,
Волшебный голос над ней возникает в тишине:

Не плачь, дитя! Напрасно льёшь ты слёзы!
Твой горький плач над мёртвым, тихим ложем –
Росой живою на чело не ляжет,
А лишь туманом взор твой чистый множит,
И девственные щёки страстно жжёт.

Он далек, в объятьях вечности сокрытый,
Не узрит тоски, что сердце бередит;
Небесный свет, лучами незабытый,
Теперь ласкает взор, что больше не глядит.

Он внемлет райским голосам,
Сквозь мелочные жизни сны,
И стон, и слезы девы там –
Что значат для небесной стороны?

О нет, судьба земного бытия,
Поверь мне, ангел мой в плоти.
Не стоит и единого мгновенья,
Твоей тоски, что сердце мне щемит!

В безбрежном небесном океане,
Сквозь дымку призрачных шелков, летя,
Созвездий хоровод, в мерцающем баяне,
Лишь вечным безмолвием тайны храня.

В эфирной вышине без края,
Где млечный путь свой свет разлил,
Плывут светила, не играя,
В безбрежном море тихих сил.

В туманной дымке, словно в колыбели,
Их танец вечен и глубок,
Без парусов, без бурной метели,
Неслышен их небесный рок.

Они плывут в безмолвной стати,
В гармонии таинственных орбит,
Как будто ноты в сонной балладе,
Где время медленно летит.

Их хоры стройные мерцают,
В пространстве вечном и пустом,
И тайны космоса скрывают,
В сиянье каждом, золотом.

Средь полей, что вдаль уходят,
В небесах, как сновиденья,
Облака свой танец водят,
Нежной пряжи привидения.

Солнце ласково играет,
В золоте купая нивы.
Ветер шепчет, зазывая
В мир, где дни так молчаливы.

Колокольчики звенят,
Вторя песне жаворонка.
Вдаль дороги все манят,
Где судьба – как потемки.

Ароматом трав дурманит,
И прохладой от реки.
В сердце что-то тихо тает,
От такой простой тоски.

Здесь душа находит волю,
Позабыв про города.
И тоска, что режет больно,
Превращается в года.

В тишине полей бескрайних,
В небесах, где облака,
Словно в сказке нереальной,
Жизнь течет, легка, сладка.

Час прощанья, час встречи мимолетный –
Не ведом им ни восторг, ни скорбь души;
Не манит их грядущее красотой заветной,
И прошлое не бередит, в былом не ищут тиши.

Они — лишь тени на стенах бытия,
Бесстрастные свидетели чужих драм.
Не ведают ни страха, ни огня,
Что в сердце пляшет, словно в клетке хам.

Их взор пуст, в нем нет стремленья ввысь,
И нет тоски по утраченным дням.
Застыли в вечности, где вечный кризис,
Где время — лишь обман, лишь тонкий фантом.

Они проходят, мимо, не касаясь,
Не оставляя след на полотне судьбы.
Их мир — беззвучен, тих, не отражает,
Ни радости, ни горькой ворожбы.

Но в этом безразличии, возможно,
И кроется свобода от оков.
Свобода от желаний невозможных,
От прошлых ран и будущих грехов.

В час, когда тоска терзает душу,
О них лишь вспомни, не забудь;
К земным заботам будь равнодушна,
И безмятежна, словно путник в путь!

Когда сомненья гложут сердце,
И мир вокруг теряет цвет,
Взгляни на небо, будто в дверцу,
Где вечный льется лунный свет.

Оставь тревоги и печали,
Пусть утекут, как талая вода.
В мгновеньях радости, едва ли,
Сравнится грусть с тоской тогда.

Забудь про злобу и про зависть,
Оставь их в сумрачной дали.
Пусть будет в сердце только милость,
И отзовется мир в любви.

И в час, когда судьба сурова,
И испытанья тяжки и строги,
Воспоминанья дарят снова,
Надежду, веру и дороги.

Как только тьма ночная, словно саван,
Окутает Кавказских гор вершины,
Чьи пики спят, истомой сновидений.
Пленённые, в безмолвии глубоком.

Лишь ветер скользнет над седою скалою,
Вздохнет, шевельнув пожухлой травою.
И птичка, что прячется в ней от забот,
В ночной полумгле встрепенувшись, вспорхнет.
Под сенью лозы виноградной, старинной,
Росу небес пьёт цветок жадно, невинно,
И тайной красы распускается в ночь.

Когда луна, серпом червонным прорезав тьму,
Из-за зубчатой гряды возникнет величаво,
И взор свой тайный, полный колдовства, на тебя склонит, —
Тогда я тенью, сотканной из звезд, к тебе примчусь.

До первых проблесков зари я буду рядом,
И на ресницах, шелковистей лепестков,
Расстелю сновидений золототканый ковёр…

Затихли последние отголоски слов,
И эхо звука растворилось в небытии.
Она встрепенулась, взгляд мечется, ловя обрывки снов…
Смятение, что в сердце не вместить, не описать словами.

В душе её бушует ураган: тоска, тревога, страх –
Испепеляющий восторг, что меркнет в этой буре.
Вся гамма чувств вскипела, обратившись в прах,
Душа истошно рвется из оков, моля о воле, о лазури.

По венам разлилось живое пламя,
И голос этот, дивный, неземной,
Ей кажется, звучит, не умолкая, манящий, словно знамя,
Ведущий в мир, где правит лишь любовь, покой.

И вот, пред утренней зарёю,
Сон долгожданный веки смежил;
Но мысль, мятежная волною,
Её покой навек смутил.
 
Привиделся ей гость туманный,
Безмолвный, светом неземным объят,
Склонился к изголовью странный,
И взгляд его, тоской объят,
С такою нежностью глядел,
Как будто о судьбе её скорбел.

То был не небожитель нежный,
В златых доспехах страж безгрешный,
Чей лик, как солнце, мир затмевал,
И нимб лучистый кудри венчал - отнюдь!
Не перевозчик душ из мрачной Леты,
Чей взор пылал злобой неуемной,
В смрадном аду томимый вечно.

Он был подобен вечеру безмолвному,
Когда ни тьма, ни свет не властны взору.
Не день и не ночь в нем зрелись явно, –
Лишь сумрак с рассветом в объятьях дивных!

Часть II

Прошу, отец, забудь про гнев,
Не обвиняй мою Адину!
Взгляни, как льются слёзы вновь,
И сердце ранят, словно жало.

Напрасно женихи толпою
Стремятся из далёких мест.
Невест в Дагестане много, не счесть,
Но мне судьба не быть ничьей женою…

Отец, молю, не гневайся на стон души моей!
Ты видишь сам, как жизнь меня покинула,
Как тень проклятья пала на чело.
Мучителен желаний яд коварный,
И разум грезой полонен навек.
 
Я гибну, сжалься, пощади меня!
Отдай же в тихую обитель, в мир святой,
Свою безумную, несчастную дочь.
Там обрету спасение души,
В молитве Господу изолью всю боль.
 
В земном юдоле радости мне нет…
В священной тишине монастырских стен.
Пусть келья мрачная, как склеп, приют мне даст,
Предвосхищая скорбный мой конец…

И в монастырь глухой, укромный,
Где тишина, как саван, спит,
Ее родные отвезли, словно в омут темный,
И власяницей грубой стан ей обвит.

Но и под сенью черного клобука,
Как пламя сквозь золу, страсть тлеет в ней.
Не усмирить мечту, что так глубока,
И грезы прежние все ярче и сильней.

Ее сердце стучало в унисон былому.
Пред алтарем, в мерцании свечей,
В торжественном хоралов перезвоне,
Знакомый голос, в шепоте молений,
Вновь достигал ее.

Под сводом сумрачного собора,
Виденье милое скользило иногда,
Беззвучно, словно тень от облака,
В тумане ладана и дыма.
Сиял, как путеводная звезда,
Звал вдаль, манил,… но в край, какой?

Среди пологих горных гряд,
Затерян мир обители святой.
В объятьях клена, дремлют, чуть дрожат,
Листы осин под бархатной луной.

Когда туман, как призрак, выползал,
Из недр долин, знобящий и седой,
В окне мерцала, еле-еле, звезда,
Лампадка девы с кроткой красотой.

Вкруг, в сумраке миндальных рощ густом,
Где крестный ряд скорбит немым постом,
Хранителей безмолвных вечных снов,
Звучал хор птичьих, трепетных псалмов.
 
По плитам серым, влажным, словно слезы,
Струились ключики, звеня легко,
И, вырвавшись из-под скалы глубоко,
В ущелье тесном, полные угрозы.
И дружбы, мчались меж цветов, что сном,
Застыли под искрящимся льдом.

На севере, в заревом сиянии Чарундага,
вздымались горы.
Сизый дымок вился из глубин долин,
И муэдзины, обратившись к востоку,
звали на молитву.
Звучный колокольный звон, дрожа,
будил обитель,
В этот торжественный и мирный час.

Когда Дагестанка молодая,
С кувшином стройным за водой,
Тропой крутою ниспадает,
Где гор вершины в синизной мгле.
Светло-лиловые громады,
На небе чистом выплывают,
И в час заката расцветают,
В румянец нежной пелены.

И вот, из тьмы, пронзая ночи полог,
Взлетает ввысь, велик и величав,
Сулак, кавказский исполин, как бог,
В парчовый плащ из снега облачась.

Но, полнясь думой роковой,
Адины сердце – лед немой.
Восторг ей чужд.
Пред ней весь свет,
Одет в зловещий, мрачный цвет.
И все вокруг – лишь боль и мука,
И солнца луч, и ночи мгла.
 
Лишь только сон земли коснулся,
И мгла прохладой разлилась,
Пред ликом чудным преклонившись,
В безумстве ниц она падет,
И плачет в тишине ночной,
Рыданье горькое, немое.

Тревога сердце путника снедает,
И шепчет разум: «То дух гор в тоске!
В пещере сумрачной он цепью страждет!»
И, чуткий слух к теням ночным прижав,
Он коня измождённого торопит вскачь.

Задумчивая Адина, грустью сень обвита,
У влажного стекла, как призрак, замерла.
В мечтах одна, в безмолвии глубоком томима,
Вперила взор в далёкий, дымчатый простор.
Вздыхая, дни и ночи, словно вечность, ждёт,
И голос тихий шепчет: "Он придёт…"

Не зря виденья сон её лелеют,
Не зря его лицо пред ней встаёт,
Глаза тоской бездонною синеют,
И дивной нежностью слова он льёт.
 
Уж много дней душа в смятении томится,
Не ведая причин терзаний злых;
К святым молитва робкая стремится,
Но сердце шепчет лишь одно: о нём,
о нём, лишь о нём.

Измученная вечной битвой,
В объятья ль снов она падет?
Но ложе жжет, и душно, страшно.
Вскочив, как лист, она дрожит,
И грудь, и плечи в жарком пламени.
Нет воздуха, в глазах туман,
Объятья жаждут, ищут встречи.
И поцелуи тают на губах…

В вечернем полумраке, сотканном из теней и грёз,
Дагестанских гор вершины растворились в дымке дальней.
И, древнему обычаю покорный, словно шёлк ветвей,
Божественный дух к обители святой явился тайно.
 
Но долго он, в нерешительности трепетной томясь,
Не смел, нарушить тишину, что словно полог, здесь царила.
И вот уж миг настал, когда казалось, он вот-вот,
Растает, как виденье призрачное, что едва возникло.

Умысел, злобный в сердце тая,
Он бродит, в сумраке, стену терзая.
И каждый шаг, как эхо в ночи,
Рождает трепет там, где лист молчит.
 
Взгляд, воспалённый к окну, вознёс:
Лампада светит, исполнен грёз.
Кого же ждёт она в тиши ночной?
Чья тень желанна ей одной?

И вот, средь тишины глубокой,
Тамур извлек аккорд высокий.
И песни трепетные звуки,
Поплыли, словно горной реки.
 
Разливом слез, что льются мерно,
И нежностью своей безмерной,
Казалось, для земли рожденной,
На небесах благословленной.

Не ангел ли, с небес забытых нитями,
Слетев украдкой, друга навестил?
И песнью прежних лет, как благодатью,
Его терзанья сладко исцелил.

Тоска любви, неведомое прежде,
Впервые гения коснулась вдруг.
В смятении порыв к бегству теплит,
Но крылья, словно в оцепенении, затихли вокруг.

И, о диво! Из глаз, что словно угли погасли,
Слеза скатилась тяжким грузом на гранит…
И по сей день, близ кельи той печальной,
Камень насквозь огнем нездешним опален стоит.
Слезою, что, как пламя, жгуча и красна,
слезою, полною муки неземной!

И вот он входит, жаждой полон,
Любить готовый, без прикрас.
И верит он, что жизни новой,
Настал, заветный, звёздный час.
Неясный трепет предвкушенья,
И страх пред тайной впереди.

Как будто первое свиданье,
Двух душ, что встретились в пути.
Неясный трепет, сладостный и злой,
И страх пред тайной, словно пелена густая.
Как будто в первом таинстве любви слепой,
Две гордые души друг друга узнают, блистая.

То было зловещее предвестье!
Он входит, взор бросает в зал –
И видит: ангел неземной,
Хранитель девы ослепительной,
С челом, сияющим как свет,
Стоит, исполненный покоя.
 
От вражьих козней, с ясной лаской,
Ее крылом своим укрыл;
И луч небесного сиянья,
Вдруг опалил нечистый взгляд,
И вместо шепота любовного,
Раздался тяжкий, грозный глас:

Беспокойный дух, порочный призрак ночи,
Кто дерзнул извлечь тебя из тьмы полночной?
Здесь нет твоих приспешников, теней,
Зло не касалось этой почвы бренной,
Где святость и любовь живут нетленной,
Не оскверняй же путь священный сей!
Кто звал тебя? Ответь!

В ответ лишь злобный дух, презрительно кривясь,
Ухмылкой ядовитой озарил пространство;
И взгляд, пылая ревностью, искрясь,
Разжег в душе клубок старинного коварства.

«Она навек моя! – прогремел он, словно гром, –
Оставь надежды, жалкий, запоздалый!
Явился ты, защитник, ни к чему,
Судьей тебе не быть над ней, как и над злобным мной!»

На сердце, гордыней замутненном,
Я печать самовластья наложил;
Здесь нет святынь твоих, благословенных,
Здесь я один владею, здесь я жив!

И Ангел, в скорби нежной и глубокой,
На жертву, падшую свой взор склонил.
И медленно, взмахнув крылами робко,
В лазури неба тихо растворил.

Но эхо властного безумства долго еще гуляло в опустевших залах души.
Каждый уголок, где прежде робко теплились надежды, теперь был залит холодным светом гордого одиночества. Я наслаждался этой пустотой, как безумец наслаждается своим величием, не видя, что вокруг него лишь обломки и пепел.
     Временами, в тишине ночи, мне казалось, что слышу шепот крыльев, слабый отзвук ангельского вздоха.
Тогда я содрогался, чувствуя, как лед самовластия медленно тает, уступая место тоске и смутной тревоге. Но гордыня вновь брала верх, и я отгонял эти тени, запираясь еще крепче в своей твердыне. Однако даже самая крепкая стена не может устоять перед натиском времени. И однажды, сквозь трещины самовластия, пробился слабый луч света.
Это было воспоминание – далекое, смутное, о тепле и нежности, о жертве, принесенной во имя любви. Я попытался оттолкнуть это воспоминание, но оно было сильнее меня.
Оно росло и крепло, пока не затопило собой все пространство души.
И тогда, в этом ослепительном свете, я увидел, что гордыня моя – не крепость, а тюрьма.
Увидел и ужаснулся.  Ужаснулся своей слепоте, своему безумию.
И в отчаянии простер руки к небу, моля о прощении.
Моля Ангела вернуться и вновь наполнить мою душу светом и жизнью.
      "Адина!" – прозвучал в ответ шепот, словно ветер коснулся струн арфы,
"Я – тень, отброшенная твоим желанием, эхо вопроса, что зреет в глубине души.
Я – ни посланник рая, ни гонец преисподней.
Я – зеркало, отражающее то, что ты сама стремишься увидеть" Адина отшатнулась, ощущая леденящий холод, несмотря на летний зной.
Слова проникали в самое сердце, рождая смутное беспокойство.
Ей казалось, будто она слышит не внешний голос, а отголосок собственных мыслей, доселе скрытых даже от самой себя.
Страх сковал ее, но любопытство оказалось сильнее. "Зеркало? Но что я должна увидеть?
Какую истину ты стремишься открыть мне?" –
прошептала Адина, с трудом сдерживая дрожь.
Она всматривалась в пустоту, пытаясь уловить хотя бы очертания собеседника, но видела лишь танцующие тени листвы, освещенные лунным светом.
       Шепот ответил: "Ты ищешь ответы, Адина. Ищешь путь, который приведет тебя к счастью.
Но истинное счастье не даруется извне. Оно произрастает внутри тебя, из семян смелости и веры. Смотри глубже, Адина, и ты увидишь все, что тебе нужно" И растворился шепот в ночной тишине, оставив Адину наедине со своими мыслями. Слова его звучали эхом, заставляя ее переосмыслить все, что она знала о себе и о мире вокруг.  Начало пути было положено, и теперь только от нее зависело, куда он ее приведет.


Гений: Я – дух, рожденный в вышине,
Свидетель звездных колыбелей,
Искатель истины в тишине,
И сторож вечных колыбелей.
 
Я видел взлет и паденье царств,
Я слышал шепот океанов,
Я знаю вкус запретных яств,
Я помню имена титанов.
 
И вот, судьбой заброшен в тень,
Я встретил блеск твоей красы,
И жажда жизни каждый день,
Во мне теперь лишь из-за тебя росы.

Адина: Безумец! Или ты не знаешь,
Что смерть вблизи твоей ноги?
Здесь страх и мрак все наполняют,
И я – лишь пленница тоски.
 
Не смей любить! Не смей желать!
Здесь не найти тебе покоя,
Здесь только боль, здесь только ждать
Конца мученьям и изгою.

Беги отсюда, дух небес,
Не оскверняй себя страданьем,
Пусть твой свободный дух воскрес,
Вдали от этого терзанья.

Гений: Страданье – лишь души разбег,
Стремленье к свету сквозь ненастье.
Твой плен – не вечный, человек
Способен обрести вновь счастье.
 
Я видел свет и тьму миров,
И знаю силу искупленья.
Твоя любовь – мой свет, мой кров,
Мое единственное спасенье.
 
И если смерть – цена тому,
Чтоб разделить с тобой мгновенье,
Я с радостью пойду во тьму,
За это дивное прозренье.

Гений: Ты смотришь с жалостью глубокой,
В глазах вопрос, и страх, и свет.
Не знаешь ты, что я жестокий,
Что в сердце места дружбе нет.
 
Что я живу лишь вдохновеньем,
И что любовь – лишь миг, виденье,
Которое исчезнет вновь,
Оставив пепел и золу,
И боль, затмившую любовь.

Но ты наивна и чиста,
Ты веришь в искренность мою.
И в этой вере красота,
Которой я боготворю.
Пусть будет так, пусть этот миг
Наполнит сердце, что привыкло
К презренью, к тоске привыкло,
К сомненьям, что грызут мой стих.

Я буду нежен и внимателен,
Твои желанья исполнять.
Но знай, мой ангел, не владею я
Я чувствами, чтоб их давать.
 
Я лишь отражение вселенной,
В которой хаос неизменный,
В которой свет и тьма слились,
Где, правда, с ложью обнялись.

И потому, дитя земное,
Не требуй верности от гения.
Я создан для другого боя,
Для покорения мгновения.
 
Я должен видеть, должен знать,
Все тайны мира разгадать,
И в этой жажде бесконечной,
Я обречен на путь далекий.

Но в этот миг, у ног твоих,
Я счастлив, что ты рядом, здесь.
Пусть этот дар небес, возник,
Ненадолго, но полон весь.
 
Любви, надежды и тепла,
Что ты мне, грешному, дала.
И в этой слабости мгновенной,
Я чувствую себя спасенным.

Я в небесах владел безмерно,
Но в миг, когда узрел тебя,
Познал я горечь, что презренно
Бессмертье дарит, не любя.
 
Мне власть моя вдруг стала в тягость,
Пустой и тщетной, как мечта.
И ангельская светлая благость
Передо мной вдруг умерла.

Я, изгнанный, стою пред вами,
Отверженный от райских врат,
Лишь с вашими очами-звездами
Сравнить теперь я небеса рад.
 
Власть, коей некогда гордился,
Теперь ничто передо мной,
Коль ваш лишь взгляд на мне б склонился,
Забыв небесный мой покой.

Не требую прощенья, знаю,
Что пал я низко пред тобой.
Но, как безумец, я мечтаю
Согреться в ласке неземной.
 
Пусть рок судил мне быть в изгнании,
И свет небесный позади,
Мне ваше лишь одно вниманье
Заменит райские сады.

Я знаю, что грехи мои темны,
И ангелу не к лицу их бремя.
Но взгляд ваш, чистый и невинный,
Может очистить падшее семя.
 
Внемлите же мольбам моим страстным,
И милосердие явите мне.
Тогда во тьме, печальной и опасной,
Зажжется свет, как прежде, в вышине.

Пришло прозренье: не в звоне славы счастье,
Не в золоте мирском, не в царственной власти суть.
А в участии душ, в сердечном соучастье,
И в горестях пути, что можно вместе взгрустнуть.

Ведь что богатство, коли рядом,
Нет глаз, что светятся теплом?
Что вечность, озаренная адом,
Когда любовь покинула мой дом?

И вот стою я, словно путник,
В пустыне ледяной души.
И каждый вздох, как будто спутник,
Мне шепчет: "Счастья не ищи"

Но искра теплится надежды,
Что вновь увижу я твой взгляд.
И сброшу тягостные одежды,
И буду лишь тебе я рад.

Пусть даже время безжалостно мчится,
И молодость останется в былом.
Я буду ждать, пока зарница,
Не вспыхнет над покинутым двором.


Часть III

Адина: Оставь меня, о дух коварный!
Молчи, не верю лести злой… Творец, увы!
Душой уставшей, молиться не могу с мольбой.
Мой разум сумраком объят!
Послушай, ты меня погубишь в муках;
Твои слова – змеиный яд….
Зачем тебе моя погибель, дух лукавый?

Дух коварный: Погибель?
Что ты, Адина, Мне ли желать тебе таких скорбей?
Я лишь стремлюсь избавить от рутины,
От мира, полного пустых затей.

Я вижу боль, что сердце гложет,
Тоску, что душу день и ночь терзает.
Зачем же мучиться?
Я помогу, быть может,
И в мир иной, где радость вечно правит, направлю.

Адина: не верю, нет!
Ты лжец, ты искуситель!
Ты хочешь душу мою в вечный плен забрать.
Уйди! Исчезни! Небесный мститель
Тебя накажет, не дам тебе я власть!

Дух коварный: как груба ты, Адина. Я не стану,
Я, как нежный друг, от горестей избавлю.
Ты просто взгляни в глаза, что не обманут,
И я мир вечной свободы тебе подарю.

Гений: зачем, о дивная? Увы, не ведаю!
Живу я жаждой новой,
С главы, грехами омраченной,
Венец терновый сброшен гордо мной,
И прахом стало все, что прежде свято:
Мой рай, мой ад – в очах твоих объятья.
 
Люблю тебя небесной, дикой страстью,
Какой тебе постичь, увы, не дано:
Всем опьяненьем, безмерной властью,
Бессмертной мысли, что судьбой мне суждено.

Я Сатана иль Ангел, не знаю сам,
Но ты – мой свет, моя путеводная звезда,
Испепеляющая душу, словно пламя,
Что вечно будет жечь, не угасая никогда.

В твоих глазах я вижу отраженье,
Вселенной, хаоса, порядка и любви.
И каждый миг, что ты даруешь мне, мгновенье,
В котором вновь я обретаю жизнь в твоей тени.

Пусть мир вокруг кричит  о невозможном,
Пусть небеса обрушат гнев на наши головы,
Любовь моя – стихия непреложная,
И мысль бессмертная – вот наши оковы.

Я проклят, быть свободным, вечно жаждущим,
Но в этом проклятье – высшая награда,
Ведь лишь с тобой, в безумии парящим,
Я постигаю истины бездонного распада.

В душе моей, из колыбели мирозданья,
Твой образ, словно свет, запечатлен навек,
И предо мной парил он в вечном странствии,
В пустынях звездных, где Эфир – мой кров и брег.

Давно тревожил мысль мою полетом нежным,
Имя твое звучало, как небесный звон,
В дни райской благодати, безмятежным,
Лишь ты одна была утратой, тайной, сном.

О, если б ты могла постичь всей глубиною,
Какое горькое томление грызло, жгло,
Всю жизнь, века без разделенья, предо мною,
И наслаждаться, и страдать – вот вечное число.

За зло не жди ни почестей, ни славы,
За добродетель — лишь короткий миг забвенья,
Лишь вечное томление, любви огонь багряный,
Что в сердце теплится, не требуя прощенья.

И вот, судьба, как вихрь неумолимый,
Низвергла в мир скорбей, печали и тревог,
Где каждый вздох — как крест непостижимый,
Где ложь и, правда, сплетены в клубок.

Но даже здесь, в юдоли унижений,
Твой образ, как маяк, мне путь укажет вновь,
И сквозь туман земных прегрешений,
Я вижу отблеск неземной любви, покров.

И пусть страдаю я, в разлуке истомленный,
Пусть сердце рвется, жаждет встречи вновь,
Я знаю, что в конце пути, мной пройденном,
Найдется место для моей святой любви, любовь.

И в час прощальный, в миг, когда душа
Оставит мир земной, где тлен и бремя,
Когда развеются печали, как мираж,
Я воспарю к тебе, небесное знаменье.

Туда, где вечность дремлет в тишине,
В обитель света, где покой безбрежный,
Прильну к тебе, в божественной стране,
И обрету приют в твоей любви безмерной.

В себе замкнуться, собой томиться,
В бесплодной, бесконечной битве жить,
Без веры в миг, когда мечты свершатся,
Лишь сострадать, но вовсе не любить.

Всевидящим оком взирать, познавать до сокровенных глубин,
В клокочущей ненависти мир и жизнь топить,
Презреньем обесчестить самое естество…
Проклятье Господне – вот удел мой, крест мой, бремя мое.

И с той поры, как прозвучал тот приговор,
Забыты солнца ласки и весны поцелуй.
Природа словно в вечный траур облачилась,
А в сердце – лишь бездонный, леденящий мрак, да пустоты удушье.

И в этой ледяной пустыне чувств,
где эхо минувших радостей навеки погребено,
Я – страж угасших грез,
безмолвный летописец разбитых клятв.
В моем бездонном сердце,
словно змея, клубится и злобно торжествует,
Вся горечь разочарований,
вся жгучая соль презренных правд.
Отбросив милость, предав состраданье,
Я стал изгнанником, сам себе судья и палач.
И каждый луч надежды – лишь муки в назиданье,
Кинжальный вздох во тьме, неотвратимый плач.

Пытаясь убежать от собственной души,
Я строю крепость мрака, где нет места для любви.
Но каждый камень этой крепости – лишь ложь,
И в сердце, скованном тоской, огонь давно остыл.

И вот, в финале жизни, на краю бездонной тьмы,
Я понимаю, что проклятье – это я.
Собой отравлен, собственной судьбы заложник,
И нет спасения в этом мире для меня.

Лазурь безбрежная зияла,
И брачный пир светил играл,
Давно знакомых, но чужих.…
В венцах из золота текли,
И что же? Сердцем вопреки,
Не узнавал ни одного из них.
 
В отчаянье собратьев звал,
Изгнанников, как я, забвенных,
Но слов их, лиц, и злобных глаз, увы!
Не узнавал и сам я в них.

И тень тоски, как саван, пала,
На плечи мне, что жизнь сломала,
И душу, полную тревог.
Я помнил клятвы, помнил лица,
Но в этом блеске, как в темнице,
Я осознал: я одинок.

И музыка, что прежде звала
На подвиги, на битвы славны,
Теперь, как вопль, в ушах звучала,
И каждый звук - удар коварный.
 
Я пил вино, пытаясь заглушить
Всю боль, что в сердце накопилась,
Но лишь сильней тоска стремилась
Меня навек в себя пленить.

Я всматривался в танцы эти,
В мельканье платьев, в смех лукавый,
И видел лишь пустые сети,
Где каждый пойман и несчастлив.
 
И понял я: не место мне здесь,
Среди богатства и веселья,
Где ложь царит, где лицемерье,
И счастья нет, лишь только спесь.

Покинул пир я в час полночный,
Когда луна, как призрак нежный,
Смотрела вниз, печалью полной,
На странника, судьбой извергнутого.
 
Ушел во тьму полей безбрежных,
В объятья леса, в вой волков,
Где тишина, как саван вечный,
Ищу удачу средь холмов.

И в ужасе, крылами взмахнув отчаянно,
Бежал я – куда? Зачем? Не ведомо…
Друзья, что прежде были так желанны,
Отвергли, словно грешника из дома.
Мир стал глух и нем, как будто в коме.

По прихоти слепого теченья рока,
Как утлая ладья, что бурей бита,
Без парусов, без руля, одинока,
Плывет, куда судьба ее закинет.
Как облака обрывок грозовой,

В лазурной, утренней тиши чернея сиротливо,
Не смея пристать ни к земле, ни к ниве,
Летит без цели, словно тень былого,
Бог весть, откуда, и куда – не знаю слова.

И в сердце – лед, и в мыслях – пустота.
Как будто выжгли душу каленым железом,
Осталась лишь одна немая тоска,
По тем, кто предал, и по тем, кто исчез.

Бродил я долго, словно в бреду,
По улицам чужим, незнакомым, серым,
Искал хоть искру жизни я в аду,
Но находил лишь равнодушие с изменой.

Но даже во тьме кромешной, говорят,
Пробивается луч надежды робкий.
И вот однажды, у случайных врат,
Нашел я приют, где мир был кротким.

Там люди простые, с душою открытой,
Приняли меня, не спросив ничего.
И стало сердце, хоть немного, отмытым,
От грязи обид и мрака былого.

Недолго правил я людьми,
Недолго их греху учил,
Попирал все ценности земли,
Всё светлое я очернил.
 
Недолго пламень чистой веры,
Я погасил в их душах вдруг…
Но стоили ли той измены
Ничтожные глупцы вокруг?

И скрылся я в ущельях скал,
Блуждать, как метеор я стал
Во тьме ночей, без дна, глубокой…
И путник, жертвой став жестокой,
Обманут призрачным огнём,
Летел в пропасть вместе с конём,
Взывая в страхе безутешном,
И след кровавый за спиной.
Взвивался в темноте кромешной…
Но скоро мрачный пир страстей,
Не радовал души моей!

И понял я, что власть моя – лишь тень,
Что тьма, что я распространял, – болезнь.
Я думал, что людей я покорил,
Но сам в плену у гордости почил.
 
Их слабость стала зеркалом моим,
В котором я увидел, как раним.
Их глупость – лишь усилье осознать,
Что свет во тьме способен воссиять.

Я проклинал свой выбор каждый миг,
Когда я слышал отчаянья крик.
В ущельях скал, где эхо лишь страх несло,
Моя душа все больше в прах росла.
 
Я жаждал искупленья, но как найти,
Когда все нити оборваны в пути?
И каждый призрак, что в ночи манил,
Лишь горечь и раскаянье хранил.

Но вдруг, сквозь мрак, надежды луч пронзил,
И шепот ветра новое возвестил.
О путнике, что, превозмогая боль,
Взывал не к мести, а к любви одной.
 
Не к свету ложному, что я дарил,
А к истине, что в сердце он хранил.
И понял я, что не все потеряно,
Что шанс на покаянье еще дан.

И я решил, что более не буду тьмой,
Что буду маяком, хоть и сломленной судьбой.
Я стану предостерегать во тьме ночной,
От гибельной тропы, что выбрал я когда-то злой.
 
И каждый, кто увидит мой огонь,
Пусть знает, что за ним – не мрак, а жизнь, не сон.
Пусть помнит о цене, что я заплатил,
За гордость и за грех, что в сердце схоронил.


Часть IV

В свирепой схватке с ураганом,
Когда вздымалась прах столбом,
В одеждах молний и тумана,
Я мчался в небе грозном, диком.

В стихии мятущейся толпе,
Я ропот сердца хоронил.
Бежал от думы, что в судьбе,
И незабвенное забыл!

Что сага скорбных прегрешений,
Трудов и бед людской волны,
Грядущих, прошлых поколений,
Пред болью призрачной, как сны,
Моих непризнанных мучений?
Что люди? Что их краткий век?
Пришли – и вот их больше нет…
Лишь эхо давних песнопений,
Да прах, развеянный вослед.

И я, средь бури и ненастья,
Смеялся дерзко в небеса,
Искал в безумном вихре счастья,
Где страх и боль – лишь голоса.

Но даже в этой круговерти,
Когда казалось, нет конца,
Воспоминаний слабый ветер
Коснулся мертвого лица.

И вдруг, сквозь хаос и смятенье,
В душе зажглась тоска огнем,
Проснулось прежнее стремленье
К тому, что было забытьем.

Я вспомнил теплый свет камина,
Родные лица, тихий дом,
И понял, что в душе хранимо
Все то, что было прежде сном.

И среди гроз, среди стихии,
Я вдруг почувствовал себя,
Не духом бури, но стихией,
Жаждущей света и тепла.

Надежда теплится, суда лишь ждет,
Где милость, может быть, грехи простит.
Но здесь, в душе моей, печаль живет,
И ей, как мне, забвенье не грозит.
В могиле не уснет, не отдохнет!
То змеем льстивым обовьет,
То пламенем испепелит,
То мысль, как глыба, подавит, мглит –
Погибших грез, угасших дней
Несокрушимый мавзолей!

И день, и ночь, без устали, без сна,
Там бдит она, мой вечный страж и пленник.
И нет исхода, и вина полна,
Чаша моя, и горек жизни бренник.

Небесный свет не проникает вглубь,
Где сумрак правит, и воспоминанья.
Клубясь, как дым, окутывают суть,
И прошлое, как вечное страданье.

Там тени бродят, призраки любви,
Предательства и лжи холодный ветер.
И шепчут голоса: "Не жди, не зови,
Тебя не спасет ни друг, ни клеврет!"
И каждый вздох – лишь эхо давних мук,
И каждый шаг – по пеплу и по боли.
И нет спасения, лишь замкнутый круг,
В котором я один, навеки в неволе.

Адина: зачем мне знать твои печали,
Зачем ты жалуешься мне?
Ты согрешил…
Гений: против тебя ли?
Адина: Нас могут слышать!..

ГЕНИЙ: Мы одиноки здесь, вдвоём.
АДИНА: А Бог? Где ж Он?
ГЕНИЙ: Он в горних высях, в небесах!
Земные страсти – прах для взгляда.
АДИНА: А кара? Адский пламень, страх?
ГЕНИЙ: пусть так! В геенне буду рядом!

АДИНА: но вечность – мрак!
И ты со мною? Вдали от света, от надежд?
ГЕНИЙ: на мрак и мрак я свет открою!
В тебе, Адина, мой рубеж.
Я вырву искры из беззвёздности,
Сплету корону из огня,
И в нашей адской неизвестности,
Ты будешь королевой у меня.
АДИНА: О, Гений! В этих жутких фразах
Есть сладость, что пленяет слух.
Но как же мир, в его алмазах?
И птичий щебет, солнца луч?
ГЕНИЙ: Забудь! Мир лжив, он полон скверны.
Здесь только ты, лишь ты одна!
И наша страсть, что вечно верна,
В геенне, во мраке, непомерна.


Адина: Кто б ни был ты, мой гость нежданный, –
Разрушив тишь души моей,
Я с грустью странной, долгожданной,
Внимаю исповеди твоей.
Но если в слове – яд змеиный,
И ложь таится в глубине.… О, пощади!
Какой же ценой, Тебе потребна участь мне?

Неужто к небесам я ближе,
Чем те, кого не встретил ты?
Они прекрасны – это вижу;
Как здесь, их девственность не зрима,
Не тронута рукой судьбы…

Нет! Дай мне клятву, роком данную…
Скажи, – ты видишь боль мою,
Ты видишь грезы несказанные!
Тревога сердце мне терзает…
Но ты все понял, все ты знаешь –
И сжалишься, я верю, ты!
Клянись! От корысти злобной,
Отринь, отринь же сей обет!
Ужель ни клятвы, ни обета
Незыблемого больше нет?..

Адина: и пусть луна, свидетель тайный,
Запомнит трепетный мой взгляд.
Пусть звезды, вечные скитальцы,
Хранят мой исповеди клад.
 
Не смейся, путник, над наивной
Мольбой души, что ищет свет.
Быть может, в этом мире дивном
И для меня надежды нет.

Но я поверю, я готова,
Слепо довериться тебе.
Ведь в голосе твоем суровом
Я слышу отголоски во мгле.
Быть может, это отзвук рая,
Быть может, предвестие бурь.
Но сердце, словно птица злая,
К тебе стремится, словно в дурь.

И если, правда – лишь мираж,
И ложь – единственная нить,
Что свяжет нас, как эпатаж,
То дай мне силы, чтобы жить.
 
Жить с этой болью, с этой тайной,
С надеждой хрупкой на добро.
Ведь в мире, полном тьмы бескрайней,
Любви искать – одно нутро.

И пусть судьба, как ветер знойный,
Развеет пепел прошлых лет.
Я верю, путник мой, невольно,
Ты принесешь мне новый свет.
И пусть обманом, пусть игрою,
Но оживет душа моя.
Я жду тебя, как день с зарёю,
Адина ждет, любя, скорбя.

Гений: Клянусь рассветом мирозданья,
Клянусь закатом бытия,
Позором низкого деянья
И вечным светом торжества.

Клянусь паденьем в бездну муки,
И мигом призрачной победы;
Клянусь тобой, в преддверии встречи,
И тенью скорой, злой разлуки.

Клянусь небесным легионом,
Судьбой послушною моей,
Мечей сверкающим огнем,
Бесстрастных ангелов-врагов;
Клянусь я небом, тьмой и адом,
Земной святыней, и тобой,
Последним, угасающим взглядом,
И самой первою слезой,
Дыханьем уст твоих невинных,
Волной шелковых, темных кос,
Клянусь блаженством лучезарным,
Страданьем, что любовь принес.

Отрекся я от мести стародавней,
От гордых дум навек освобожден;
Пусть яд лести, коварный и отравный,
Умов чужих не тронет больше он;
Я с небом жажду примиренья,
Любить хочу, в молитве обрести спасенье,
В добро лишь верить, сердцем всем.
 
Слезой раскаянья смою я с чела,
Тебя достойного, что светел был когда-то,
Следы небесного, грозного огня –
И мир в неведенье уснет, зачарованный,
Пусть доцветает в тишине, без меня!

О, верь мне: лишь один я в мире бренном
Твою постиг и оценил красу!
Тебя, избрав святыней сокровенной,
Я власть свою к ногам твоим несу.

Любви твоей я жду, как откровенья,
За миг готов я вечность подарить;
В любви, как в ярости, поверь, Адина, —
Неизмерим я, мне лицемерным быть?

Тебя, эфира вольный, дерзкий сын,
В надзвездные края я унесу;
И будешь ты царицей исполинской,
Подругой первой в огненном раю.

Безучастно и хладнокровно,
Взирать ты будешь с высоты.
На землю, где в юдоли скорбной,
Не сыщешь вечной красоты.

Где преступленья, словно тени,
Пляшут в сумраке людских душ,
Где страсти мелкие, как плени,
Лишь тлен, и бренность вносят в куш.

Где не умеют без опаски,
Любить всем сердцем, ненавидеть,
И знают ль люди, что за маски.
Любовь минутная наденет?

Мгновенный крови бурный всплеск,
Что молодость свою являет,
Но время — беспощадный рок,
И страсть, как уголь, угасает.

Кто устоит пред мукой долгой,
Пред искушеньем новизны,
Пред скукой, что тоской негромкой
Разрушит хрупкие мечты?

О нет, не тебе, моя нежная подруга,
Судьбой предначертано иное бремя!
Не увядать в молчанье тесного круга,
Рабой ревнивой, грубой, злобной тени.

Не средь малодушных и сердцем холодных,
Друзей притворных с личиной врага,
В боязнях бесплодных, в надеждах голодных,
И в тягостных, душных трудах без конца!

Печально за стеной высокой, глухой,
Не угасать без бури, без страсти, без муки,
Среди молитв, равнодушно пустых,
Далеко от людей и небесного лика.

О нет, небесное виденье,
Ты рождена для высших сфер!
Тебя иное ждет мученье,
Иных восторгов дивный плен!
 
Оставь земные упованья,
И светлый мир своей судьбе:
Познанья гордые деянья,
Я в дар открою лишь тебе.
 
Толпу духов, послушных телом,
К твоим стопам я приведу;
Прислужниц, сотканных лишь светом,
Тебе, богиня, поднесу.
И для тебя, со звезды восточной,
Я сорву огненный венец!

С цветов ночных росы прохладу соберу,
Ею тебя усыплю, негой упою;
Лучом заката алого, как лентой,
Стан твой обовью, в заре купая.

Дыханьем чистым аромата неземного
Окрестный воздух напою, волшебством полня;
Всечасно дивною игрою звуков нежных
Твой слух лелеять буду, услаждать.

Чертоги пышные воздвигну я для нас ,
Из бирюзы морской и янтаря лучистого;
Спущусь на дно морское за жемчугами,
Взлечу за облака, где звёзды хороводят.
Я дам тебе всё, что есть в подлунном мире, —
Всю красоту земли, все радости и страсти…
Лишь только ты скажи мне: «Я люблю тебя!»

И он коснулся, трепетно горячо,
Устами жаркими ее дрожащих губ;
Соблазна шепот, сладок и тягуч,
В ответ на мольбы измученной души.

Могучий взор, как уголь, ей в глаза!
Пронзал насквозь, во мраке ночи властной.
Над нею, словно рок, он возвышался,
Неотразимый, как клинок кинжала сталь.
Увы! Злой дух справлял свою победу!
Смертельный яд его безумного лобзанья,
В мгновенье ока, сердце ей пронзил.

Разорвал тишину ночную
Крик, полный муки и тоски.
В нем слышались любовь, мольбы,
И упрек, горечью звенящий.
Прощание с жизнью молодой,
Надежды свет навек угасший.

Луна, свидетельница драмы, спряталась за пеленой облаков, словно не желая видеть агонию души, извергнутой в этот вопль.
Ветер, подхватив обрывки звука, разнес их по окрестностям, превращая в призрачные шепоты, будоражащие сон чутких.
Деревья, склонившись в немом согласии, вторили печали, роняя листву, словно слезы.
В этом крике заключалась вся боль мира, все разочарования, все несбывшиеся мечты.
Это был крик человека, доведенного до последней черты, человека, чье сердце было растоптано, а душа изранена. В нем слышалось отчаяние, безысходность, и одновременно - какая-то упрямая, гордая решимость.
Каждый звук пронзал тьму, словно раскаленный кинжал, обнажая не только личную трагедию, но и вселенскую несправедливость.
Он вопрошал небеса, почему так жестока судьба, почему любовь оборачивается предательством, а счастье – горьким пеплом.
Он требовал ответа, хотя знал, что в ответ услышит лишь тишину.
И вот, крик стих.
 Осталась лишь звенящая пустота, да эхо, долго блуждающее между деревьями.
Тишина, словно хищник, вновь воцарилась над миром, поглотив следы былой страсти.
Лишь луна, выглянув из-за облаков, осветила одинокую фигуру, стоящую на краю пропасти, лицом к бездне.
В ее глазах отражался холодный блеск звезд, и в этом взгляде не было ни страха, ни сожаления. Только пустота, бездонная и всепоглощающая.
Последний вздох, и фигура растворилась в ночи, оставив после себя лишь горький привкус разочарования и вечный вопрос: почему?


Часть V

В час, когда полночь сторожила стены,
И мгла клубилась у зубчатых скал,
Один, как тень, дорогой неизменной,
Обход свой старый сторож совершал.
С чугунной доской, тишину рассекая,
Бродил он вдоль обители святой,
И возле кельи, девы юной тая,
Шаг мерный стих, смущенный тишиной.

И руку над доской он занесённой,
В смятении душевном удержал.
Сквозь сонный полог ночи, отдалённо,
Ему почудилось – то ли услыхал…
Двух уст сплетенье, сладостно-греховное,
Крик мимолетный, стон чуть уловим…
И подозренье, дерзкое, неровное,
Проникло в сердце старое, как дым.

Но миг прошел, и тишина окрепла,
Лишь издали, как вздох земли сырой,
Дыханье ветра робко шелестело,
Неся роптанье листвы вековой.
И с берегом, объятым темнотою,
Река горная вполголоса вела.
Беседу тихую, исполненной тоскою,
Как будто вечность в шепот облекла.

Канон святого, в страхе лепеча,
Спешит он прочитать, как заклинанье,
Чтоб наважденье, тьмы зловещей чад,
От грешной мысли отогнать из сознанья.
Крестит себя дрожащею рукой,
Мечтой смятенную истерзанную грудь,
И, словно тень, покинутый тоской,
Он продолжает свой обычный путь.

Как пери дремлющая, нежна,
В хрустальном гробе почивала,
Белее снега и чела,
В саван из шелка облачённая.
Печаль скользила по лицу,
Как тень от ангельских ресниц.
Казалось, сон хранил девицу,
И взгляд лишь ждал, чтоб пробудиться,
От поцелуя иль зари.

Но тщетно луч денницы ярок,
Скользит по векам золотой.
Напрасно в скорби безутешной
Уста родные шепчут ей. Увы!
Печать безжалостной судьбы,
Сорвать не сможет смертный мир.

Ни разу не видел я убранства,
Что так цветами щедро, ярко,
Как Адины праздничный наряд,
Ущелья горного дыханья.
 
Так требует обычай древний,
Чтоб травы, источая сладость,
Её надменно окружали,
И, стиснутые мёртвой дланью,
Прощались с солнцем навсегда.
 
И ничего в её лице
Не говорило о грядущем,
О том, что страсть и упоенье –
Лишь краткий миг пред концом.
 
И были все её черты
Исполнены той красоты,
Как мрамор, холодной, неживой,
Без чувства, мысли и души,
Таинственной, как смерти тень.
Улыбка странная застыла,
Едва коснувшись нежных губ.

О многом скорбном вещали,
Ее внимательные очи:
В них ледяное презренье зрело –
Души, увядшей до поры,
Прощальный шепот разума и тела,
Безмолвное «прости» сырой земли.
 
Напрасный отсвет жизни прежней,
Казалась мертвой, словно тень,
И безнадежней, чем страданья вешние,
Угасший взор ее – печальный день.
Как в час торжественный заката,
Когда, растаяв в море злата,
Сокрылась колесница дня вдали,
Вершины снежные Кавказа, мгновенье
Румяный отблеск сохраняя,
Сияют в сумрачной дали.
 
Но луч тот, полужизни полный,
В пустыне отклика не ждет,
И путника во тьме не проведет
Со своей вершины ледяной!

Толпой скорбящих, словно тень,
Соседи, родичи сошлись.
И, пряди пепла теребя,
В безмолвной муке обожглись.
В последний раз Асмодей вздохнул,

На скакуна, как снег, взлетел.
И поезд тронулся, уснул,
На три дня, три ночи, как предел:
К праотцам, в кости древний ров,
Где ей готов покой и кров.
 
Асмодей, пращур грозный их,
Бич путников, селений вор,
Когда болезнь скрутила вмиг,
И покаянья час пришел.
 
Грехов искупить в муках плен,
Он храм воздвигнуть обещал,
Где ветер скалы обвенчал,
Где только вьюга правит бал,
Где коршун – гость, случайный гений.
И вскоре в снежной мгле Сулака,
Взметнулся храм – молитвы знамя.

И кости злодея, наконец,
Вновь обрели свой скорбный дом;
И стал погостом дикий гребень,
Что облакам знаком:
Как будто ближе к небесам,
Душе теплее заточенье?..
Как будто дальше от людей,
Покой надежней и забвенье.… Но тщетно!
Смертным сновиденья –
Лишь отзвук прожитых теней.

И ветер, вечный пилигрим,
Свистел над брошенным крестом,
Рассказывая горам диким
О деле злом, о роке злом.
О том, как жажда власти черной
Разъела сердце изнутри,
Как предал брат и друг проворный,
Как умер в муках до зари.

И эхо, словно тень печали,
Повторит каждый стон и вздох,
И птицы, крыльями махая,
Сплетут над ним зловещий мох.
 
Не обрести ему покоя,
В земле, где взросла смерть и страх,
Где каждый камень кровью моет
Неумолимый вечный враг.

И даже солнце, луч роняя,
Старалось мимо проскользнуть,
Как будто память сохраняя,
О том, что было не вернуть.
 
О том, как злоба, словно плесень,
Покрыла душу, разум, плоть,
И в этой дикой, жуткой бездне
Навеки суждено гнить.

Но даже там, в земле сырой,
Средь камней, мха и тишины,
Он будет жить, он будет злой,
Во снах пришедший из страны.
 
Где нет надежды, нет прощенья,
Лишь вечный мрак и лед покой.
И смертным тяжкое мученье,
От встречи той, от тени злой.

В лазурной бездне мирозданья,
Средь сонма ангелов святых,
На крыльях, сотканных из злата,
Летел один, неся в объятьях,
Душу грешную от земных вериг.
 
И сладкою речью надежды, как бальзамом,
Рассеивал сомнений горький дым,
И след греха, и муки шрамы,
Смывал слезами, чистыми как херувим.
 
Издалека уж звуки рая,
Как нежный зов, до них неслись, —
Но путь, к свободе преграждая,
Из бездны адский дух вознёсся ввысь.
 
Могучий, словно вихрь бушующий,
Сверкающий, как молнии клинок,
И в гордой дерзости, безумствующий,
Промолвил он: «Она моя! Должок!»

К груди, как к колыбели, прильнула,
Молитвой страх, в душе топя,
Адины трепетная душа.
Судьба, как тать, в ночи кралась,
И призрак встал перед ней снова, но, Боже!
Кто бы мог признать?
Взор злом налился, словно ядом,
Смертельным ядом вечной вражды,
И веяло могильным хладом,
От маски, скованной в тиши.

«Исчезни, дух сомнений мрачных! —
Вещал небесный вестник ей. —
Довольно пир твой злобный длился,
Но час суда неумолим –
И благодать Господня зрима!
Дни искушений миновали;
Земной одежды тяжкий плен,
И цепи зла с нее упали. Узнай же!
Мы давно уж ждали!»

Ее душа, сотканная из света,
Жила лишь мигом боли неземной,
Где мука и восторг сплелись в одно,
Как дар и проклятье вечного полета.
 
Творец, из лучшей ткани мирозданья,
Соткал ей сердце – трепетный орган,
Что в мире бренном места не нашло,
И мир для чувств ее был слишком жалок.
 
Ценой страданий, кровью искупила,
Она сомнений призрачную тень…
Страдала, верила, безумно любила —
И распахнулся для любви Эдем!
 
И Ангел, взор суровый обратив,
На искусителя взглянул с презреньем,
И, крылья в радостном порыве взвив,
Растаял в небе, в звездном озаренье.
 
А Гений, пораженный и сломленный,
Проклял мечты, безумия полны,
И вновь остался, гордый и надменный,
Один в безбрежности вселенной.
Без веры, без надежды, без любви!

Над Сулакской тесниной, где ветер поет,
На каменном склоне, изъеденном временем,
Стоят, словно зубы дракона, обломки былого,
Развалины крепости древней, седой.
Преданья о них, леденящие кровь детворе,
Живут в шепоте гор, в дыхании ночи…
Как призрак былого величия, безмолвный свидетель,
Чернеет громада меж сумрачных крон,
Храня в камнях эхо минувших времен.


Внизу, как на ладони, расцвел аул, пестря красками и оглашаясь звоном жизни. Земля – ковер из изумруда, сотканный весной, – цветет, благоухая негой. И гул голосов, приглушенный расстоянием, робким эхом доносится до стен, где дремлет память веков. Вдали, мерно покачиваясь, звеня бубенцами, караваны плывут сквозь марево времени, словно призраки былого. А Сулак, прорываясь сквозь клочья тумана, яростно клокочет и сверкает, юной силой бьется о камни.

И жизнь, как половодье, землю затопила,
В прохладном блеске дня, в дыханье юной силы,
Природа празднует, ликует и молчит,
Как отрок безмятежный, что сны златые зрит.
Уныл и тих замок старинный,

Век свой, отжив, в былом погрязший,
Как старец нищий, сиротливо,
Забытый негой и участьем.
И лишь когда луна взойдёт,
Из мрака тени оживают:
Тогда их бал, их час пробьёт!
Визжат, спешат, во тьме сверкают.

Седой паук, затворник мрачный,
Прядёт узор сетей прозрачный;
Ящерок изумрудный рой,
На кровле резвится игриво;
И змейка, страх, тая в себе,
Из щели выползает нивы.
 
На камень древнего крыльца,
То вдруг свернется в три кольца,
То лентой вытянется длинной,
И засверкает, словно сталь,
Булат, забытый средь развалин,
Герою, павшему печаль.

Все дико здесь; времен минувших след
Исчез, как сон.
За долгий ряд столетий
Рука судьбы смела их безвозвратно,
И нет ни знака, что напомнит нам
О славном имени Асмодея,
ни о Прекрасной дочери его.
Лишь церковь,
Над пропастью повиснув, словно в небе,
Где кости их нашли последний дом,
Святой хранима властью, в облаках
Плывет, как призрак памяти былого.
 
И у ворот стоят, как стражи вечные,
Из черного гранита исполины,
В плащах из снега; и на них груди,
Вместо доспехов, вечные сияют
Ледники, как негасимый пламень.

И странник, в этот край, забредший, с трепетом
Глядит на эту стражу ледяную,
На церковь, что парит над бездной мрачной,
И сердце замирает в тишине.
 
Он чувствует, как дух минувших дней,
Как шепот древних сказок, обвивает
Его сознанье, словно паутина,
И в памяти всплывают имена,
Что скрыты пеленой забвенья долгой.

Но кто же был Асмодей? Какая тайна
Хранит его прекрасная дочь?
Легенды шепчут о любви трагичной,
О клятве, данной богам в час беды.
 
О жертве, принесенной ради мира,
О проклятии, что пало на их род.
И церковь эта, словно мавзолей,
Хранит их дух от времени и смерти.

Внутри же, в полумраке вековом,
Сверкают золотом иконы древние,
И свечи мерцают, словно звезды,
В тиши молятся призраки святые.
 
Здесь каждый камень дышит стариной,
Здесь каждый образ говорит о прошлом,
И эхо голосов, давно умолкших,
В стенах высоких бродит, не стихая.

И если путник сердцем чист и смел,
То, может быть, увидит он виденье:
Прекрасную девицу, что стоит
В лучах заката, у ворот небесных.
 
И в голосе услышит он Асмодея,
Что из могилы шепчет о надежде,
О вере, что сильнее смерти самой,
О памяти, что вечно будет жить.
Обвалов спящие громады,
Как водопады ледяные,
Застыли вдруг, морозом сжаты,
Нахмурившись, стоят немые.
Там вьюга бродит часовым,
Пыль веков, сдувая с камня,
То песнь тоскливую заводит,
То окликает мирозданье.

И вести издали до слуха
Доносит – о чудесном храме,
Куда спешат, как паломники,
С востока облака толпами.

Но над плитами, где скорбь уснула,
Уж не рыдает ни одна душа.
Сулак угрюмый, как страж бездушный,
Добычу стережет, не дыша.

И вечный ропот поколений
Их вечный сон не потревожит.
Мир скал, молчанием освященный,
В забвенье время уничтожит.

Лишь изредка, как вздох титана,
Земля дрожит под ледяной броней,
И эхо, гулко прокатясь в тумане,
Напоминает миру о былой войне.

И, кажется, что в каждом камне дремлет
История давно минувших дней,
Когда здесь жизнь бурлила, словно пламя,
И голоса звучали всё сильней.
 
Но время – неумолимый разрушитель –
Сровняло с прахом гордые мечты,
И лишь Салак, как вечный укоритель,
Над пеплом возвышается один.

А облака, как призраки былого,
Скользят по склонам, тая в вышине,
И шепчут сказ о храме золотом,
О вере, что пылала здесь в огне.
 
Но храм разрушен, и забыты боги,
И лишь Салак – свидетель этих лет –
Хранит в себе безмолвные уроки,
О том, как бренно всё, что видит свет.

И ветер, словно старый сказитель,
Поёт баллады о былой любви,
О битвах, что гремели здесь когда-то,
О тех, кто кровь свою пролил за мир.
Но мир уснул под снегом и молчаньем,
И лишь Салак – его немой хранитель –
Стоит, как вечный памятник страданью,
Над пропастью забвенья и обитель.

И путник, взор свой, устремив на гору,
Застынет в тихом благоговении пред ней,
Как будто слышит поступь древних воинов,
Как будто видит отблеск прежних дней.
 
И в сердце вдруг проснется жажда к знанью,
Желанье разгадать секреты этих скал,
Узнать о славе, доблести, страдании,
О том, как человек пред роком устоял.

И кажется, что Салак – не просто глыба,
Безжизненная, скованная льдом,
А страж истории, незыблемый и гибкий,
Хранящий память о величии былом.
 
В его молчании – мудрость поколений,
В его суровости – несгибаемый дух,
В его величье – символ возрожденья,
Напоминание о том, что время – друг.

Ведь даже в пепле тлеет искра жизни,
И даже в разрушении есть свой урок,
И даже в тишине звучат укоры тризны,
Напоминая, как был путь далек.
 
И Салак, как маяк в кромешной тьме,
Вдохновляет на подвиги и труд,
Даря надежду, что и в мерзлой земле
Проснутся силы, что к вершинам приведут.

И, может быть, когда-нибудь, вдали веков,
На склонах этих вновь зажгутся огни,
И голоса раздадутся из - под облаков,
И храм восстанет, в вечной тишине.
 
И Салак, свидетель нового расцвета,
Узрит, как мир выходит из оков,
Как возрождается любовь и вера,
И к звездам тянется вновь род людской.

И путник, ощутив прилив той силы,
Что горы щедро дарят всем вокруг,
Забудет о тревогах, что томили,
И обретет в душе надежный круг.
 
Он станет частью этого пейзажа,
Впитает в сердце гордость и покой,
И словно оживет, подобно пажу,
Готовому на подвиг непростой.

И Салак, окутанный туманной дымкой,
Как будто приоткроет свой секрет,
Расскажет о любви, о вере зыбкой,
О том, как солнце дарит нежный свет.
 
О том, как люди, маленькие точки,
Пытаются объять его простор,
Ищут ответы в каждой горной строчке,
И верят, что не зря им дан был взор.

Ведь горы – не бездушные громады,
А вечной тайны дивный пьедестал,
Где расцветают призрачные грёзы,
И дух, блуждая, обретает пристань.

Там время замедляет дерзкий бег,
И мысли, словно горные ручьи,
Смывают бренность суетных помех,
Даря душе жемчужины свои.

И каждый путник, духом воспарив,
В безбрежных далях, словно витязь, дышит,
Влекомый к красоте, что ускользает,
К вершинам неземного совершенства.

И пусть века несутся грозной птицей,
Роняя в прах короны и дворцы,
Салак пребудет, словно вечный жрец,
Храня в себе бессмертия крупицы.

И путник, покидая край чудесный,
Унесет в сердце отблеск этих скал,
Воспоминанье о красе небесной,
И о единстве, что он здесь познал.

И эта искра станет маяком,
Сквозь бури дней укажет верный путь,
Наполнит жизнь неведомым теплом,
Не даст душе навеки утонуть.
 
Он будет помнить запах горных трав,
И шепот ветра в скалах вековых,
И как Салак, свой взор к нему направив,
Дарил ему поддержку в днях лихих.

И, может быть, однажды, в час печали,
Когда сомненья душу обовьют,
Он вновь вернется в горные дали,
Где силы для свершений обретут.
Где тишина, как бальзам, исцеляет,
Где мысли льются чистым родником,
Где эхо гор на зов его ответит,
И станет путеводным огоньком.

Взгляни на гору – мудрость там сокрыта,
В её молчанье – стойкости урок.
Природе доверять, в моменте жить открыто,
Забыв про зависть, злобы тяжкий гнет.

Вдали от суеты, от мелочных условий,
Душа, как горный цветок, расцветет.
Напомнит гора – мы лишь гости, право слово,
На полотне земли, где красок дивный взлет.

Живи достойно, честно, без утайки,
Твори добро – вот истинный завет.
И след оставь свой, светлый и негаснущий,
Чтоб помнили тебя сквозь толщу лет.

Пускай другие ищут звонкой славы,
Власти, что опьяняет и манит,
Он предпочтет Сулака своенравный
И гордых скал незыблемый гранит.

Ведь в этом жизнь – не в призрачном успехе,
А в тишине, где сердце говорит,
В единстве с мощью горной, как с опекой,
И в чувстве, что душа здесь не болит.


Апрель

В апреле – капризном месяце весны.
Что ни утро, то сюрприз, как из волшебного окна,
И погода, словно в танце, озорном,
То осыпает снегом, то обрушится дождём.

Едва наденешь летние сандалии –
Стремишься в сад, где трели соловья.
Но за окном метель свирепо пляшет,
И зимний холод просится опять.

И память дразнит запахом сирени,
И тёплым ветром, шепчущим листве.
Там, в летнем царстве, нет тоски и лени,
Лишь радость жизни в каждом лепестке.

И хочется забыть про злую стужу,
Про лёд на окнах и про снежный плен.
Укрыться в мире, где тепло и душисто,
Где каждый день - как сказочный Эдем.

Но зимний вихрь стучит в окно настойчиво,
Реальность возвращает в свой удел.
И остаётся лишь мечтать о роще,
Где соловей чарует, будто менестрель.

И ждать, когда растают злые чары,
Когда весна прогонит зимний сон.
Тогда забудутся метели и кошмары,
И сад опять наполнится теплом.

А пока, укутавшись в тёплый плед,
Я буду грезить о цветах и птичьих трелях.
И пусть зима бушует неустанно,
В душе моей уже весна, весна.

Не зря весна безумствует сейчас,
В лучах купаясь, к солнцу руки тянет.
Распогодится лето, верю в час,
Когда проказник май нас не обманет.

И звонким щебетом наполнит сад,
Разбудит спящие в дремоте травы.
Вдохнёт в поляны изумрудный наряд,
Забудутся зимы седые нравы.

Распустится сирень, пьянящий аромат
Окутает окрестности душистыми облаками.
И каждый будет этому безумно рад,
Забыв про неудачи ненароком.

Наполнится земля теплом и светом,
Проснутся реки ото льда оков.
И запоёт природа звонким летом,
Даря надежду, радость и любовь.

И в этот миг, когда растает грусть,
В душе весна откроет двери настежь.
И лето станет лучшим, ну и пусть,
Пока лишь май, проказник, дразнит счастьем.


В бескрайнем просторе

Океан вздымает валы исполинской силы,
И крик буревестника режет ночную тьму.
Сердце ликует, рвётся к безбрежной шири,
Песней свободы, рожденной под луной.

О, Океан, влюбленный вечно в скалы,
Ты даришь миг прибоя пенный плеск.
Возьми меня в объятья, вглубь, где скалы,
Где белый парус тает в синей мгле.

Тоскуют звёзды в бездне синей, вечной,
Сквозь лазурь небес, к земле стремясь во мгле.
Океан им сказки шепчет в тишине сердечной,
На ледяных ладонях качая звёзд хрусталь.

Океан, гранитных скал незыблемый хранитель,
Лишь краткий миг являешь нежный свой прибой.
Возьми меня в простор безбрежный, повелитель,
Туда, где горизонт сливается с лазурной мглой.

О, Океан, властитель сумрачных утёсов,
Ты пенным кружевом ласкаешь берега.
В объятья вечности прими меня, о грозный,
Где в синей дымке фрегат несёт свои паруса.

Волна за волной, как шёпот веков древних,
О тайнах великих, что океан хранит.
И в танце игривом, ветров вдохновенных,
Душа оживает, забыв об остовах гранитных.

Искрится на солнце лазурная гладь,
Отражая небес беспредельную высь.
Здесь можно забыть, о печалях страдать,
Лишь чувствовать жизни волшебную кисть.

Здесь чайки парят, словно души поэтов,
Стремясь к горизонту, где небо и воды.
И в каждой их песне – отблеск рассветов,
И вечная жажда свободы простора.

Здесь время теряет свой бег неустанный,
Лишь слышно дыханье океана прибоя.
И кажется мир этот вечно желанный,
Наполненный светом, любовью, покоем.

В объятьях стихий, где свет с океаном сплетён,
Рождается искра, предвестница дивных чудес.
Душа ликует в предчувствии нежданном,
В безбрежной свободе, где страхам нет мест.


И в тишине рождается ответ

Как хрупка нить, что нас с родными вяжет!
Мгновенье – и связь оборвана навек.
Вчерашний близкий – ныне чуждый даже,
И слов тепло – лишь талый, стылый снег.

Когда сомненья душу гложут, словно червь,
И каждый шаг дается будто бы на вес,
Когда надежда тает, словно в мае снег,
И будущего свет меркнет, как осенний лес.

Тогда, возможно, стоит просто отойти,
Оставить позади обузу прошлых дней,
Чтоб в тишине себя потом переплести,
И залечить души израненной своей.

Разорвана нить, что связывала души, —
Чужие мы теперь, и сожжены мосты.
В холодной мгле лишь ветра злые глуши,
И пепел с прошлых дней роняет лепестки.

Стоит, ли слова ронять в сей, миг молчанья?
Ведь речь любая – лишь ручей весенний.
Порой, чтоб выжить, нужно отреченье,
Решенье, что не знает колебанья.

И в тишине рождается ответ,
В безмолвии крепчает дух мятежный.
Слова – как искры, вроде бы полезны,
Но могут сжечь все то, чего в них нет.

Молчанье – золото, когда вокруг обман,
Когда слова теряют свою ценность.
Когда же надо действовать мгновенно,
То звук любой – лишь признак западни.

Поэтому цени момент покоя,
Когда душа свободно говорит.
Когда молчанье – лучший проводник,
Ведущий к истине, а, не доводя до вздоха.


Белые розы

Словно слёзы с небес, утренние росы,
Скользят по бархату белейших роз.
Они безупречны, словно ангелы с небес,
Их аромат – божественен как фимиам.

Как изумруды в бархате листвы,
Росы сияют, трепетны, невинны.
В объятьях роз, что негой опьянены,
Как грёзы, полные дивной красоты.

Их свежесть миру дарит пробужденье,
Скользя по лепесткам, как луч зари.
В них – неба бесконечного движенье,
Снимая с сердца груз свинцовых туч.

И аромат, волшебный, невесомый,
Плывёт, над садом, сладостью маня.
В росинках этих – отблеск не знакомый,
Свет утренний, что будит ото сна.

Их аромат, как музыка без слов,
В душе рождает трепетное эхо.
Он будит память дремлющих садов,
Где детство босоногое промчалось смехом.

Они – посланники тепла и света,
В них нежность утра, звонкость летних дней.
В них мудрость вековая, нежность цвета,
И отблеск самых радостных огней.

Они как символ жизни, возрожденья,
Как обещание, что тьма отступит прочь.
Они несут с собой благословенье,
И дарят миру красоту день в ночь.

Их хрупкость учит нас ценить мгновенья,
Заботиться о том, что так недолговечно.
В них скрыта сила вдохновенья,
И тайна красоты, что правит вечно.


Когда нам плохо

Когда жжёт пламенем в груди,
Мы все кричим, взирая к маме.
В ней видим гавань от беды,
Спасенье в буре, словно в храме.

Её объятья – тихий сон,
Забудем боль и все печали.
Она наш вечный эталон,
Любви, что нам даётся в дали.

Пусть буря страсти унесёт,
В пучину страха и сомнений.
Мамин голос нас спасёт,
Вернёт нам радость из томлений.

Когда душа объята тьмой,
И сердце бьется в клетке боли.
Лишь материнский свет святой,
Рассеет сумрачные роли.

Пусть мир жесток и полон зла,
И путь тернист, и вьюга воет,
Любовь, что мама нам дала,
Вновь силы в нас восстановит.

Когда вокруг лишь мрак и тень,
И сердце сковано тоскою,
Любовь, как лучик в серый день,
Наполнит душу теплотою.

Пусть в жизни шторм и ураган,
И счастье кажется далёким.
Материнский ласковый взгляд,
Направит нас к мечтам высоким.

И пусть судьба порой строга,
И мир несправедлив, порою.
Любовь материнская крепка,
Она всегда пребудет с тобою.


Матерь Божья

Когда в груди бушует пламя страсти,
К небесной деве возносим мы мольбы:
"О, Матерь Божья, дай душе участье,
Услышь молитвы, полное скорби!"

И в тишине, что сердце обнимает,
Надежда робко крылья расправляет.
Как ландыш нежный, сквозь земную твердь,
Она пробивается, даруя жизнь и смерть.

Не в силах устоять пред красотою,
Что светом неземным сияет предо мною,
Я к образу святому устремляюсь,
И в покаянье низко преклоняюсь.

Ведь грешен я, и мысли мои грязны,
И страсти плотские часто безобразны.
Но верю я, что Матерь милосердна,
И к тем, кто кается, душой приветна.

Прошу я сил, чтоб с искушеньем справиться,
И чистым сердцем к Богу обратиться.
Чтоб в вечной тьме не сгинуть безымянно,
А обрести спасение, желанное и странное.

И пусть любовь, как пламя, не сжигает,
Но светом тихим душу согревает.
Пусть Матерь Божья в этом помогает,
И к свету истинному направляет.


На склоне юности моей

Не тщусь я гордый мир пленить игрою,
Но дружбы искренней внимая, зову.
Пред сердцем сокровенным отворю,
Залог, достойный твоего величья.

Благородней чистой красоты душевной,
И призрачной надежды, что в сердце расцвела,
Восторженной поэзии, звучащей вдохновенно,
И мудрости высокой, что разумом светла.

Что ж, да будет так – бесстрастной пусть рукой,
Судьба листает пёстрый калейдоскоп.
Страниц, где грусть сплетается с забавой,
Где простота людская с красотой мечты живут в ладу.

Случайный отблеск дней моих,
Что были полны дум и треволнений,
На склоне юности моей,
Рассудка трезвых размышлений,
И сердца тягостных скорбей.

Нежданный проблеск прошлых лет,
Где мыслей вился хоровод.
Когда юности рассвет,
Рождал тревоги каждый год.

Рассудка звонкий, чистый луч,
Пытался чувства обуздать.
Средь жизненных бушующих излучин,
Чтоб сердцу боль унять, унять.

Но сердце, юное, живое,
Влеклось к мечтам и небесам.
И в буре чувств, порой слепое,
Страдало, верило чудесам.

И вот, на склоне юных лет,
Взгляд, обращая вдаль времён.
Я вижу пройденный свой след,
И горечь прошлых увлечений.

Но в этой горечи, порой,
Есть мудрость, что приходит с опытом.
И пусть уносит вдаль прибой,
Всё то, что стало тяжким скопом.


(Произведение для детей)

Котик бармалей

Собрался Вова в школу,
Стал кроссовки обувать.
Ай-ай-ай, да что за ерунда!
Ой-ёй-ёй, откуда вдруг беда?
Кто написал в ботик мой?
Теперь опоздаю в школу о-ёж-ёй!

Это Мурзик бармалей!
Вот Мурзик, сорванец лихой!
Искали мы его толпой.
Мы его везде искали,
На гардине и на кухне,
В коридоре на шкафу.
Ну, где же Мурзик, хулиган?

Под пледом спрятался проказник,
Пушистый маленький наш праздник!
Сопит тихонько, словно мышка,
И дремлет сладко, шалунишка.

И лапки спрятал, и усы,
Наверно, видит он лишь сны.
Про птичек, мышек и игрушки,
И про хозяйские он плюшки.
И только хвостик выдает,
Что сладко спит наш рыжий кот.

Хвост лениво плетью бьёт,
В дрёме нежной, полусонной,
И усами чуть ведёт,
Словно нитью невесомой.

Прищурив глаз, пытливым взором,
В распахнутое окно глядит.
Мурлыка-плут, домашний вор,
И озорник – таких ещё сыскать!

Вот Вова котика бранит,
За проступок его корит.
"Ах, ты, шерстяной бандит!
Ты в мой, зачем написал ботик?
Ты за это – ай – ай – ай,
Получишь хороший нагоняй!

А котик всё в форточку глядит,
Умывает важную мордашку.
А потом прыг в окно, и был токов!
Ждёт его любовный зов.
Мур – мяу до свидания,
У меня сегодня с Муськой свидание!

Будет вечер, лунный свет,
И романтический дуэт.
Песни нежные, мурчанье в тон,
У Муськи с котиком закон.


Весна

День ликовал, весны дыханьем полный,
Волшебный миг, чарующий сердца.
Деревья в кружевах, как сны безмолвны,
И птичий хор, звенящий без конца!

Сквозь бури бед, сквозь лед отчаянья,
Весна пробилась, торжествуя вновь.
Зима бежала, словно призрак тайный,
В объятья вечной мерзлоты и снов.

Земля плывет в озоновой купели,
Где гомон вод рождает звон ручьев,
И влага, набирая силу в теле,
Вливается рекой в простор лугов.
 
А воздух соткан из нектара меда,
Дыханье лета в каждой капле дня!
Природа, словно щедрая богиня,
Дарует, ароматы, негой полня.

О, весна, как дева юная чиста,
В наряде нежном, светом озаренном!
В делах твоих божественная красота,
Ты ангел мира, негой наполнена!

Ты — вселенная, чьи тайны не раскрыты,
И действуешь по логике неведомой другим.
Всесильна, ты пронзаешь наши души,
Нисходя безмолвно с ясного, безмятежного зенита!

О, весна, ты – дивная симфония любви,
Целительный бальзам для сердца и души,
Архангела Уриила светлый лик,
Несущий людям счастье каждый миг,
И музыки небесной сладость, и поэзии Любви призыв!


У многих ты сидела

У многих ты сидела на коленях,
Внимала звону бубенца коня.
Искала счастья в тех лихих мгновеньях,
А ветер трепетал пряди у костра.

Он ускакал, оставил только тени,
Умчался вдаль, не бросив и прощанья,
И пепел грёз, что ветер размотал.
Теперь твои глаза полны презренья,

Лишь эхо слов, обманчивых, пустых,
В душе твоей обида и страданье.
Как будто мир вдруг стал совсем другим,
И в сердце поселилось увяданье.

Забыты клятвы, ласки и объятья,
Растоптаны надежды и мечты.
Теперь лишь боль, как горькое проклятье,
И пустота взамен былой любви.

У многих ты сидела – Юный Ангел,
Не зная горя, боли и тоски.
Сейчас ты рядом, словно мрачный Ангел,
И сердце рвётся на куски, увы.

Я не держу, и не прошу остаться,
Свободна ты, как ветер степной.
Но помни, можешь возвращаться,
К тому, кто любит искренне душой.


В сиянье дня

Сквозь снег пробивается подснежник,
Напоминая нам, что жизнь сильнее сна.
Пробуждается земля от зимней дрёмы,
Солнце нежно гладит спящие поля.

И в каждой капле талой, что искрится,
Вновь слышится надежды тихий звон.
И сердце радостно трепещет, словно птица,
Предчувствуя весенний перезвон.

Луч солнца будит ото сна долины,
И птичий хор ликует в вышине.
Вновь зеленеют робкие былины,
Весна идёт, ликуя в каждом дне.

Земля вздыхает, сбросив бремя снега,
И ручейки поют про новый лад.
Природа вся от зимнего побега,
Стремится к свету, словно виноград.

Цветы, как искры, вспыхнули повсюду,
И аромат дурманит, словно хмель.
Приветствуя весны живую груду,
Звучит капель, весенняя свирель.

И сердце в унисон со вздохом мирозданья,
Наполнено счастьем и теплом.
Весна – художница, творящая кумира,
В сиянье дня, в лазури голубом.


(Авторская песня)

Когда душа болит

(Куплет 1)
 
Когда жжёт пламенем в груди,
И мир вокруг теряет краски,
Мы все кричим, взирая к Богу,
В надежде на небесные подсказки.

(Припев)
 
В Нём видим гавань от беды,
Приют для сердца утомлённого,
Молим о спасенье,  в храме,
О свете дня, что будет нам дарован.

(Куплет 2)
 
Когда душа болит и стонет,
И разум мечется в сомненьях,
Лишь к Богу взгляд наш устремлён,
В минуты горького забвенья.

(Припев)
 
В Нём видим гавань от беды,
Приют для сердца утомлённого,
Молим о спасенье, в храме,
О свете дня, что будет нам дарован.

(Мост)
 
И пусть дорога трудна и долга,
И испытаний не избежать,
Вера в Бога - вот наша опора,
Что помогает нам восстать.

(Припев)
 
В Нём видим гавань от беды,
Приют для сердца утомлённого,
Молим о спасенье, в храме,
О свете дня, что будет нам дарован.

(Конец)
 
На коленях в храме, в сумраке святом,
Где шепот молитвы сплетается с тишиной,
Ища опору в сердце, утомленном злом,
Находим силу в вере неземной.

И свет надежды, робкий и живой,
Пробьется сквозь завесу покаянья,
В том, кто прощает, милует душой,
Даря душе избавленье от страданья.


(Авторская песня)

Кочевой путь

(Куплет 1)

У многих ты сидела на коленях,
Внимала звону бубенца коня.
Искала счастья в тех лихих мгновеньях,
А ветер трепетал пряди у костра.

(Припев)

Кочевий путь – как вольная река,
Несла тебя сквозь времени пласты.
Любовь и боль, надежда и тоска –
Все видела. Ужели все напрасно?

(Куплет 2)
Мелькали лица, города и страны,
Истории шептали в полумгле.
Забыты клятвы, позабыты раны,
Остался только дым в твоей земле.

(Припев)
 
Кочевий путь – как вольная река,
Несла тебя сквозь времени пласты.
Любовь и боль, надежда и тоска –
Все видела. Ужели все напрасно?

 (Мост)
 
А годы шли, и молодость умчалась,
В глазах лишь отражение костра.
И где та радость, что тебе казалась,
Неугасимым светом до утра?

(Припев)

Кочевий путь – как вольная река,
Несла тебя сквозь времени пласты.
Любовь и боль, надежда и тоска –
Все видела. Ужели все напрасно?

(Концовка)

Однажды пламя догорит дотла,
Умолкнет звон на долгие года.
Лишь тени прошлого предстанут взору,
И в душу скорбь проникнет навсегда!


(Авторская песня)

Цени сейчас

(Куплет 1)
 
Не стоит миг пренебрегать надменно,
Когда познаешь цену прошлых лет.
Он, словно пуля, резок, дерзновенен,
И времени неуловимый след.

(Припев)
 
Цени сейчас сиянье звезд в окне,
Пока горит свеча и сердце бьется.
Ведь завтра может быть уже во сне,
И юность никогда не повторится.

(Куплет 2)
 
Не оттолкни руки, что ищут встречи,
Не пропусти улыбку на лице.
Уходят дни, как тающие свечи,
Оставив только память в сундуке.

(Припев)
 
Цени сейчас сиянье звезд в окне,
Пока горит свеча и сердце бьется.
Ведь завтра может быть уже во сне,
И юность никогда не повторится.

(Бридж)

В погоне за несбыточной мечтой,
Не потеряй реальность под ногами.
Взгляни вокруг, побудь самим собой,
И насладись простыми чудесами.

(Припев)
 
Цени сейчас сиянье звезд в окне,
Пока горит свеча и сердце бьется.
Ведь завтра может быть уже во сне,
И юность никогда не повторится.

(Кода)
 
Не пренебрегай, не пренебрегай,
Каждым мгновеньем жизни, умоляю.
Потом, когда настанет поздний май,
Ты пожалеешь – я точно это знаю.


Изменщица

Ты мне клялась навеки быть моей, лишь моей,
Но вдаль к чужим берегам умчался бриг с тобой.
Ты юна, словно май, и дивно прекрасна собой,
Но, видно, не судьба нам быть вместе, увы, с тобой.

Пускай попутный ветер, надувает парус твой,
Пускай чужие звёзды светят в синей вышине.
Я помню нежный взгляд и шёпот твой ночной,
Но знаю, ты не вспомнишь больше обо мне.

Лети же вдаль, к чужим, далёким берегам,
Забудь о том, что было, между нами.
Пусть шепчут волны нежности ветрам,
И не тревожат сердце больше шрамы.

Оставь же боль у старых берегов,
И якорь брось в гавани надежды.
Пусть ветер свежий, без былых оков,
Тебя уносит вдаль, где мир безбрежный.

Не трогай рук, не нужно слов пустых,
В них ложь одна, как пепел дней былых.
Исчезнет след, растает в дымке зыбкой,
Любовь моя, что стала вдруг ошибкой.

Ты изменщица ты ни верная грешница,
Прощай.… Прощай, я ухожу изменщица.
Не нужно слёз, напрасных ожиданий,
Скоро растает образ твой в моём плену.


Какой отравой душу отравили

Кто знает, что ей шептали в тиши,
За пяльцами, год за годом долгим?
Какие зерна мрака там взрастили,
Какой отравой душу отравили?

Кто знает, что ей шептали в тиши,
Когда ложился сумрак на жилище?
Какие тайны прятались в глуши,
И что за страхи жили в пепелище?

За пяльцами, в плену годов тягучих,
Ткала она узор из нитей тусклых.
В молчании, как колокол уснувший,
Вбирала яд забытых суеверий.

Какие зерна тьмы взрастил тот сад,
В душе заброшенной, где стынет время?
Какие демоны, чей похотливый взгляд.
Ласкал нагие плечи, словно бремя?

Какой отравой душу отравили,
Что светлый лик затмился навсегда?
И взор её, что некогда любили,
Теперь глядит сквозь саван прошлые года.


(Шуточное произведение)

Пусть завидуют мне волки

Сковородку, трубку, скалку –
Я в хозяйстве берегу!
И жену, мою русалку,
Не отдам я, ни гу-гу!

Пусть завидуют мне волки,
В стае злобно пусть рычат.
Я за счастье, без умолку,
Буду биться, как солдат!

Пусть видят смех, веселье, шутки,
И легкость в каждом новом дне,
Но знаю я и незабудки,
Что шепчут грустные во сне.

Пусть твердят, что я рубаха-парень,
Что живу, не ведая забот.
Знаю я и горечь, знаю память,
И как сердце по ночам поёт.

Ведь русалка – не простая баба,
С ней порой непросто совладать.
То тиха, как гладь речного плеса,
То готова бурю  вмиг поднять.

Но люблю её я, без оглядки,
Со всем нравом, с хитростью в глазах.
Ведь она – мой клад, моя загадка,
Моя радость в солнечных лучах.

И пусть  иногда сковорода летает,
И скалка скалиться как пёс. 
Зато дома счастье обитает,
И любви не страшен никакой мороз!


Играя чувствами людей

Ряды наши редеют с каждым годом,
И ветер хлещет в сердце, словно дождь.
Печаль придёт незваной, скорбным плодом,
Когда её совсем уже не ждёшь.

Дни – как странники, бредут в туман времён,
И нам пора, отринув косность быта,
Взглянуть в лицо грядущим переменам.
Ты на краю стоишь, дыханье затая,
Но завтра будет так же, как вчера.
И год грядущий эхом повторит былое.

Прогресс и воля — наш девиз нетленный!
Труд вольный, творчество — вот светлый идеал!
Такие перспективы, братцы, во вселенной,
Такие планы, чтоб мир добрее стал!

Неужели вас вогнали в краску?
Нет, вы побелели, как снега,
Норовят  то скрыться за границей,
То, убежать на острова.

Здесь история древняя, как мир,
Народ, познавший скорбь, но Богом зримый,
Я внемлю тайнам, что хранит эфир,
И два дыханья сплетены в единый ритм.

Ты мечешь, фразы, логики отринув,
Жонглируешь сердцами играючи без чувств.
Встречаешь новый день, рассвет багряный,
В стране без правил, где замки разбиты, стены срыты.

Взметнулся ввысь прогресса новый шпиль,
Разбив устоев хрупкое стекло,
И истины отведав первый киль,
Познал я – наше время истекло.

Несет меня в торопливый поток,
Необычный риторический разнос,
Над перекрестьем тропок и дорог,
Но, вдруг поворот и конечно занос.

Мы еще не знаем, каков будет итог,
От умных, расчетливых, и сильных врагов,
Важен бой, только бой, только шпаг диалог,
Через миг часовой дать тревогу готов.

Мы ходим по земле, а в ушах стоит звон,
Это турман кружит над моей головой,
Не спешите понять это боль, это стон,
Я теперь вспоминаю, что было со мной.

Бессилен день, в небытие канул без следа,
И с горечью шепнёшь ты: "Вот она, судьба…"
Жизнь утекает, словно талая вода,
И облака, как вздохи, шепчут с небосвода.


Белая Акация

Белой акации душистые каскады,
Как снег весенний, они нежны и прохладны.
В них аромат, что слаще шоколада,
И пчёлы в танце кружат ненаглядном.

Их белизна чиста, как обещанье,
Надежды новой, света и тепла.
В ветвях акаций - тихое молчанье,
Где летний ветер шепчет слова.

Под сенью белой хочется остаться,
Вдыхать дурманный, сладостный настой.
И в этих кружевах небесных растворяться,
Забыв про горе, про печаль и зной.

Акация цветёт, пленяя взоры,
И время будто замирает в ней.
В её соцветиях - мечты, узоры,
И отзвук самых радостных затей.

В душе рождаются воспоминанья,
О днях счастливых, беззаботных лет.
Когда под кроной, полной обаянья,
Нам открывался целый белый свет.

И, кажется, что ангелы спустились,
С небес на землю, в этот дивный сад.
В цветах акаций нежно притаились,
И дарят сердцу благостный набат.

И хочется забыть про все заботы,
Растворяясь в этой белой красоте.
Пусть лишь акация поёт мне ноты,
В своей пленительной и вечной простоте.


В этот дивный час

Мы возведём мосты любви,
Мы заново отстроим замки,
Где будут танцевать огни,
И петь нам песни соловьи.

Пусть соловьи нам песни пропоют,
О нежности, что в воздухе витает.
И лепестки пусть розами падут,
Где сердце тихо радостно мечтает.

Сады прекрасные мы разобьём,
Где розы алые цветут для нас.
И в вальсе нежном закружимся вдвоём,
Под мерцанье звёзд в этот дивный час.

Пусть шепчет ветер ласковый слова,
Про чувства, что не знают расставанья.
И кружится от счастья голова,
В плену волшебном, трепетном мерцанье.

Пусть солнце греет лучиком своим,
И отражает свет в глазах любимых.
Тогда весь мир покажется одним,
Для двух сердец, навеки неделимых.


О тайнах леса

В лесном безмолвии изумрудной лужайки,
Где кроны древ сплелись в тенистый кров,
Звучит напев соловья, летящий, яркий,
И места краше не найти средь рощ и снов.

И каждый звук, как жемчуг рассыпаясь,
На нить мелодий нежно нанизал,
И сердце радостью наполнил, забываясь,
О тяготах, что мир с собою привязал.

Здесь пахнет хвоей, влагой и грибами,
Здесь мох укрыл столетние пни,
Здесь шепчутся деревья голосами,
О тайнах леса, ведомых одни.

И лучик солнца, сквозь листву пробившись,
Рисует зайчиков на бархате травы,
И бабочка, к цветку едва склонившись,
Пьет нектар сладкий из его главы.

Вдали журчит ручей, кристально чистый,
Спешит он в реку, полной и большой,
И эхо разнесет по чаще мглистой,
Напев кукушки, звонкий и простой.

В траве высокой бабочка порхает,
Над сонною поляной тишина,
Лишь ветерок листвою тихо играет,
И солнцем золотится глубина.

И затеряется, в лесных дубравах,
В сплетеньях корней, в запахе смолы,
Мелодия ручья, в траве, в оврагах,
Где дремлют вековые валуны.

И в этой тишине, в гармонии природы,
Душа находит мир и обретает вновь,
Забытое блаженство, радость свободы,
И силу жить, и верить в светлую любовь.


Природа

Закат алеет, негой полный,
Пурпурным красит небосвод.
И лес, задумчивый и томный,
В багрянец осени одет.

Река, как зеркало, сверкает,
В ней отражен закатный час.
И птица ввысь легко взлетает,
Прощаясь с солнцем в этот раз.

В полях колосья дозревают,
И ветер шепчет им слова.
Природа засыпает плавно,
В преддверии ночного торжества.

И тишина вокруг царит такая,
Что слышно, как трава растет вдали.
Лишь изредка кузнечик запоздалый,
Свою мелодию выводит из земли.

Вдали, за лесом, гаснут огоньки,
Деревни сонно погружаются в покой.
И сказки шепчут бабушки свои,
Под мерный скрип телеги за рекой.

На небе звезды робко зажигаются,
Сначала робко, по одной, едва видны.
Но вот их блеск все ярче разгорается,
Как будто россыпь алмазов с высоты.

Луна восходит, бледная царица,
Своим холодным светом, озаряя мир.
И тени длинные по полю стелются,
Ночь в свои права вступает не таясь.

И лес, и поле, речка, все молчит,
В объятьях сна, спокойствия и тишины.
Природа, словно в колыбели спит,
Дождавшись новой утренней весны.


России славу возродим

Солнце окрасило мир,
Малиновым светом.
И нивы зашептали златом,
Вьющихся локонов ржи.

Зерно, как солнца отблеск ясный,
Налилось силою земли.
Дарует щедрость он Руси,
В полях бескрайних, златом крася.

Там жаворонок в небе синем,
Поет о счастье и любви.
О крае светлом, милом, дивном,
Где зреют хлебные слои.

И колос каждый, полный, тучный,
Склоняясь, кланяется нам.
Он говорит, как труд могучий,
Дарует радость всем сердцам.

Идет комбайн по полю плавно,
Сбирая щедрый урожай.
И зреет нива величаво,
Как будто ждет небесный рай.

И веет ветер над нивами,
Волнует колосьев шелка,
Вдали деревни купола,
Блестят на солнце, как роса.

Крестьянин потом орошает,
Родную землю, что есть сил,
И в каждом зернышке взрастает,
Любовь к Отчизне, что дарил.

От предков мудрость он вбирает,
Традиций свято чтит устой,
И землю русскую питает,
Зерном, как символ, золотой.

И в каждом доме, в каждом граде,
Хлеб - это символ бытия,
Зерно - то жизни суть в награде,
Для всей России, для меня.

Пусть колосится нива тучно,
И будет щедрым урожай,
Чтоб жили люди мирно, дружно,
Под солнцем, что дарует рай.

И пусть зерно, как солнца искра,
Зажжет сердца теплом своим,
Во имя мира, во имя жизни,
Мы России славу возродим.


О память

О память сердца, ты сильнее логики ума!
Ты выше доводов рассудка моего,
И скорбной памяти темнее.
Твоя же прелесть – зов неумолимый,
В край далёкий, где душа томится мглой.

Я помню слов твоих пленительную ласку,
И карих очей волшебное очарованье.
Я помню локоны власов белые,
Небрежно вьющих на ветру.

Моей несравненной, нежной фее,
Я помню платье – сказочный навес,
Как ты порхала в облике принцессы,
В сиянье очей и россыпи небес.

Твой облик нежный, вечно юный,
Со мной блуждает сквозь миры.
Лик неземной, небесный, чудный,
Во мне рождает свет зари.

Любовью данный мне хранитель мой,
В разлуке – дар, в печали – светлый сон.
Лишь веки смежу – тенью у изголовья,
И сладостью наполнит грустный стон.

Засну ли – склонится над главой,
И негой усладит мой скорбный сон.
О память сердца, ты могущественней,
Чем хладный разум в скорби вечной.

И часто чарами своими,
В страну мечтаний манишь вдаль.
Там, где рассвет багряный льется,
Над рощей, спящею чуть слышно.
И травы шепчутся так пышно,
Где песня соловья несется.

Там нет ни горя, ни печали,
Лишь тихий плеск речной волны,
И образы, что в сердце ждали,
Теперь вдруг явственно видны.

Там замки строятся из света,
И реки льются молоком,
Там феи водят хороводы где-то,
Под звездным, бархатным платком.

Там дружба верная не знает,
Ни зависти, ни злобных слов,
И солнце щедро согревает,
Лучами нежности и снов.

Но стоит лишь очнуться рано,
От этой сладостной мечты,
Как мир реальный, неустанно,
Вновь возвращает к суете.
 
И чары тают, словно дымка,
В суровых буднях бытия,
Но в сердце остается искра,
Надежды светлая струя.

И, вспомнив тот волшебный край,
Где все возможно, все светло,
Ты вновь, душой не унывай,
Стремись туда, где так тепло.
 
И может быть, в один из дней,
Когда судьба благословит,
Ты сможешь вновь, душой своей,
В мир грёз волшебных улететь.


Ты мой ангел хранитель

Когда твой голос нежный слышу я,
В душе моей симфония играет.
Когда ты в платье цвета неба предо мной,
То взор мой полон страсти и любви.

И каждый вздох, как шепот ветерка,
Приносит ароматы дивных роз.
Твоя улыбка – солнца луч вдали,
Растопит лед и прочь прогонит грозы.

Твой взгляд, как лучик солнца золотой,
Проник, сквозь мрак, надежду пробуждая.
И сердце бьется в такт одной волной,
О будущем прекрасном предвещая.

И в каждом жесте – грация и свет,
И в каждом слове – мудрость и участье.
Ты мой маяк, мой жизненный обет,
В тебе нашел я истинное счастье.

А помнишь вечер, первый наш закат?
Багрянец неба, шепот тихий моря…
Тогда судьбой был предначертан взгляд,
Что светом новым озарил просторы.

Твои глаза – два озера любви,
Где отражается небес бездонность.
В них растворяюсь, словно в забытьи,
И ощущаю вечную законность.

И даже в бурях, в испытаниях дней,
Когда терзают душу непогоды,
Твой образ, словно луч среди теней,
Дарует силы, избавляет от невзгоды.

Ты – мой ангел-хранитель, верный друг,
Поддержка в каждом начинанье.
С тобой легко преодолеть любой недуг,
И разделить мгновенья ликованья.

И пусть молчат завистники вокруг,
И шепчут сплетни, словно змеи в чаще.
Для нас с тобой их ядовитый круг –
Лишь пыль под ветром, что ничто не значат.

Ведь наша связь – она превыше слов,
Она в касаньях, взглядах и объятьях.
Она – основа всех земных основ,
И в ней черпаем мы с тобой понятья.

Так будь же счастлива, любимая моя,
Цвети, как роза, нежная и страстная.
Ведь ты – вселенная, ты – жизнь моя,
И в этом счастье наше настоящее.

И пусть года летят, как быстрый сон,
Любовь моя к тебе не знает меры.
Ты – мой кумир, мой вечный эталон,
Сокровище души, бесценный дар Венеры.


Блажен

Прими благословенье, ниспосланное свыше,
И от мирского взгляда отвратись.
В безбрежных песках, где ветер вечно дышит,
О Господе в молитве вознесись.

Пусть зной палит нещадно, иссушая,
И миражи обманчиво манят,
В душе твоей обитель созидая,
Лишь вера светлый даст тебе наряд.

Отринь сомненья, шепот искушенья,
Что жаждою бесплодною томят,
В молитве обретая утешенье,
Где ангелы небесные парят.

В песчаном море, в тишине безбрежной,
Почувствуй силу божью, благодать,
Душой, очищенной от скверны грешной,
Его любви лишь можешь ты познать.

Блажен, чья вера в сердце – словно сталь,
Не дрогнула пред тьмой лукавой ни на пядь.
Блажен и тот, кто с Истиной в ладу,
Чья совесть – компас, не ведущий к злу.

Кто в бурях жизни твердо устоял,
И в искушеньях дух свой не сломал.
Чей разум светел, помыслы чисты,
Тот зрит сквозь мрак небесные мосты.

Блажен, кто милосердие познал,
И страждущим руку помощи подал.
Кто в ближнем видит брата своего,
И не жалеет сердца своего.

Но горе тем, кто алчностью пленен,
Кто правду предает за звон монет.
Кто в роскоши купается один,
И забывает о нуждах других.

Им будет стыд, когда пробьет тот час,
Когда Господь предъявит строгий спрос.
За каждый взгляд, за каждое словцо,
За каждое обиженное лицо.

Блажен, кто помнит о конечности пути,
И каждый миг старается расти.
В добре, в любви, в смирении души,
Чтоб в небесах обитель обрести.

И пусть дорога трудна и терниста,
И испытанья посылаются судьбой,
Но вера, как звезда, сияет чисто,
Укажет путь к обители святой.


Черешневая улица

Вернулся я. Шумят березы белые на Родине моей.
Иду, как в юности, сиреневой аллеей.
Вот и Черешневая улица знакомая.… Но где же тишина?
Ее не узнаю, словно чужая стала она.

Домов высоких, каменных громады,
Взметнулись ввысь, где облака плывут.
И вместо сада - парковки темной взгляды,
Где железа холодные ряды встают.

А помню я, как здесь ручей звенел,
Как соловей в кустах сирени трелью лился.
И каждый дом своим теплом горел,
И каждый житель с радостью делился.

Где баба Маша с пирогами на окне?
Где дядя Коля с песней у двора?
Все будто в заколдованном сне,
Исчезло, словно не было вчера.

Но вот мелькнул знакомый силуэт,
И сердце вдруг забилось горячей.
На лавочке, у старых тополей,
Сидит старушка, сгорбившись чуть-чуть.

Подсел я тихо. "Здравствуй, бабушка!
Не узнаешь?" - спросил ее я робко.
Она взглянула, в глазах промелькнула грусть,
И произнесла: "Ах, это ты, Володька…"

"Да, бабушка, вернулся я домой.
Но что случилось с улицей родной?"
Она вздохнула: "Время, милый мой,
Меняет все, и нас с тобой порой"

"Но люди здесь живут все те же вроде?"
"Не все, мой милый. Многие ушли.
А кто остался, тех заботы гложут,
И радости давно уж не нашли"

Посидели мы в молчании немного,
Смотря, как солнце медленно садится.
И понял я, что Родина – не только дорога,
А память сердца, что навек хранится.

И пусть шумит чужая суета,
Пусть лица новые и темп другой.
В душе моей останется всегда
Черешневая улица, мой дом родной.


Их будут имена звучать

В бездонных синих омутах озёр тону,
В лугах ромашек белых хоровод плету.
Тебя, Россия, сердцем я зову,
Единственной навеки нареку.

Нет счастья выше, радости полней,
Чем жизнь свою с судьбой твоей сплести,
Делить с тобой и бремя скорбных дней,
И в праздниках ликующих цвести.

Нет счастья выше, чем дышать с тобою,
Делить судьбу, и боль, и торжество.
С твоей землей, израненной судьбою,
Встречать рассвет и провожать его.

Не все вернулись, соколы разбились,
Кто жив, кто пал, объятый вечным сном.
Но слава их, как знамя, водрузилась,
Над скорбным ликом родины моей.

Но слава их, как огненное знамя,
Пылает над израненной землей,
Над скорбным ликом родины любимой,
Омытой горькой, кровяной росой.

И стонет Русь, в печали безутешной,
По сыновьям, что землю не спасли.
Но в каждом сердце отзвук их надежды,
О новой жизни, что они несли.

И шепчут ветры имена героев,
Что пали в битве, веру не предав.
Их подвиг светлый, словно луч сквозь горе,
Напоминает: жив народ, восстав!

И встанут новые, сильные душою,
Отвергнув страх и рабскую судьбу.
И понесут знамя, обагрено кровью,
К свободе, к свету, сквозь борьбу.

И возродится Русь, воспрянет снова,
Забудет горечь, слезы и печаль.
И в каждом доме, словно Божье слово,
Их будут имена звучать, сквозь даль.


Он помнит клятву

О, Русь, о, Русь, моя Россия!
В душе навеки ты со мной!
Пути нам долгие открылись,
Нет края краше под луной!

Вдали, за дымкой дней, родные осины,
Вдали, за гранью грёз, родимый край…
Как мать, с надеждой тихой ждёт сына,
Земля моя, заветный отчий рай.

Там, в родном дому, заветном,
Мать у двери ждет, любя.
И солдата сердце бьется,
По родимой стороне, скорбя.

Вспоминая детство босоногое,
Речку быструю, луга в росе,
Шепот леса, песню звонкую,
Что звучала в каждой полосе.

Взор его устремлен в грядущее,
В мир, где нет ни зла, ни войны,
Где солнце светит всемогущее,
И слышны лишь песни тишины.

Но реальность давит тяжким бременем,
Земля дрожит под градом пуль,
И каждый миг, как дар бесценный,
Что вырван из когтей разлук.

Он помнит клятву, данную Отчизне,
Защитить ее от вражьих сил,
И в этой вере, словно в жизни,
Он находит мужество и пыл.

И вот, вперед, сквозь дым и пламя,
Сквозь страх и боль, не зная сна,
Он бьется, словно гордый камень,
За Родину, за мать, за имена.

И пусть надежда еле тлеет,
В душе, израненной войной,
Он верит, что рассвет алеет,
И мир вернется в край родной.

И мать все ждет, застыв у врат родных,
С молитвой, шепчущей на бледных губах.
И верит, сердцем полным упований,
Что сын вернется, вестником весны, в отчий дом.


Воспоминанья

Вдали туманной, зыбкой, нежной,
Где рожь под ветром шепчет сказ,
В краю родном, у насыпи безбрежной,
Ты помнишь обо мне, как в первый раз.

И сердце бьется робко, неустанно,
Как птица в клетке, рвется на простор.
В душе моей, как океан, пространно,
Хранятся чувства, позабыв укор.

Воспоминанья, как звезды в небе ясном,
Мерцают светом сквозь завесу лет.
И образ твой, такой родной, прекрасный,
Рисует память золотой портрет.

Идут года, меняются пейзажи,
Но в сердце ты - незыблемый маяк.
Средь суеты, забот, и жизни блажи,
Твой тихий голос слышу я, как знак.

Пусть расстоянье нас разделяет ныне,
Но нить незримая связала навсегда.
И в час душевной бури, в час унынья,
Твоя любовь – спасительная вода.

И верю я, что в будущем, быть может,
Судьба подарит встречу вновь и вновь.
И сердце вновь забьется, затрепещет,
Безумной страстью, как святая кровь.

Вдали туманной, зыбкой, нежной,
Где рожь под ветром шепчет сказ,
В краю родном, у насыпи безбрежной,
Ты помнишь обо мне, как в первый раз…


Вечный зов

В иллюминаторе – Земля, тоскующая вдали,
Единственная, вечная любовь в мерцающей дали.
А звезды, мнимо ближе ставшие в ночи,
Все так же неприступны, холодны,
Как вечность, далеки.

И в час затмения, когда сердца томятся,
Мы ждем рассвета, видя сны земли.
И в грезах нам не грохот снится космодрома,
Не ледяная синь чужих миров,
А шепот трав, изумрудных берегов.

Сквозь туманную пелену вселенной,
Земной шар в окне корабля — словно сон.
Заката вечернего нежное свечение,
Надеется мать на сына, ждет его домой.

Мы летим путями орбит, где новизна искрится,
Прошит простор метеоров серебром.
Здесь подвиг – песнь, где мужество творится,
И музыка вселенной входит в деловой наш дом.

Сквозь звездный полог, сквозь туманности вуаль,
Где время – лишь иллюзия, а скорость – наш закон.
Мы строим будущее, раздвигая дали,
Наш ум – как лезвие, отточен и силен.

В кабинах светятся экраны, словно очи,
Отслеживая курс, смягчая гравитации порыв.
Здесь каждый член команды – важная часть задачи,
Стремясь к победе, цель свою храним внутри.

И роботы послушны, выполняют четко планы,
Искусственный интеллект – наш верный компаньон.
Исследуем экзопланеты, как древние курганы,
Ищем жизнь, что может быть,
Как отблеск дальних звезд, рожден.

Мы колонизируем луны, астероиды и кольца,
Преобразуем материю, как алхимики мечтали.
Вращаются вокруг нас миры, как солнца донца,
И новые цивилизации в проектах наших встали.

И даже если буря звездная настигнет,
Или черная дыра откроет пасть свою,
Мы не отступим, наше знамя не поникнет,
Мы найдем выход, веру в будущее, храня в строю.

Космос — не грань, а лишь преддверие чуда,
Безбрежный океан, где тайны дремлют во мгле.
Мы — звёздной пыли дети, что, как птицы,
На крыльях стали рвутся ввысь, к мечте!
Творить, исследовать, и звать за горизонты —
Вот нашей миссии священный, вечный зов!


Я часть вселенной

Багрянец утра небо полонит,
В шелках травы дрожит росы алмаз.
Цветеньем нежным взор мой полонит,
Мои луга, леса в сей дивный час.

Проснулась жизнь, отбросив сны ночные,
И птичий хор ликует в вышине.
Лучи скользят, как кисти золотые,
По дремлющей, прохладной тишине.

Река, как лента, вьется меж полями,
И отражает небо, облака.
Над ней туман плывет, как призрак в храме,
И шепчет тайны издалека.

Вдали церквушка белая сияет,
Крестом своим, касаясь синевы.
И колокольный звон легко взлетает,
Разносит весть о новой жизни, о любви.

В саду, под яблоней, в цветении белесом,
Жужжит пчела, нектар благоуханный пьет.
И бабочка, с крылом своим чудесным,
На лепесток ромашки трепетно вспорхнет.

Дыханье трав, земли, родимой запах,
Мне сердце наполняют до краев.
В них мудрость предков, истина в этапах,
И красота, что не опишет ни один из слов.

И в этот миг, исполненный покоя,
Когда вселенная в гармонии поёт,
Забыв про мир, где царствуют тревоги,
Я чувствую души бессмертный взлёт.

И в этот миг, в гармонии вселенной,
Забыв про все тревоги и печаль,
Я чувствую себя душой нетленной,
Частицей мироздания, что дарит мне хрусталь.

Я — часть вселенной, искра мирозданья,
Купель хрустальной чистоты и света,
В ней растворяются мои страданья,
И песнь любви рождается из пепла.


В полях просторных

Заря алеет, солнце златом блещет,
Роса искрится в изумрудной траве,
И в дивном танце, в нежной колыбели,
Цветут поля мои, леса в листве.

Утро проснулось, заря заиграла,
Солнце лучами коснулось земли,
Роса бриллиантом в траве засияла,
Птицы уж песни свои завели.

В полях просторных колосья шумят,
Ветер играет златою волной,
А вдалеке тополя шелестят,
Встречая день долгожданный, родной.

Леса оделись в зеленый наряд,
Пышные кроны ветвями сплелись,
И ароматы цветов здесь парят,
В воздухе свежем, чистом взвились.

Речка журчит, серебром отливая,
Камни целует прохладной струёй,
Красоты мира здесь душу ласкают,
И наполняют сердце покоем.


Здесь черпаю я силы

В свой край родной иду, где нивы золотые,
Как море зрелое, колышутся вокруг.
Там горизонт, в дремучий бор одетый,
Хранит воспоминанья юности моей.

И вот стою, судьбой я окрыленный,
В наряде праздничном, средь юных лет,
Навстречу жизни, солнцем опаленный,
Где брезжит счастья негасимый свет!

Здесь корни вечные мои переплелись,
Здесь предки жили в искренней любви.
Здесь отчий кров и материнский лик,
Здесь юность расцветает на заре.

И шепот нив, и трель лесного дрозда,
И запах меда в солнечном саду –
Все это здесь, и больше никуда,
От этих мест я сердцем не уйду.

Здесь каждый камень помнит поступь ног,
Здесь каждая тропинка – как родня.
Здесь колокольный звон летит с высот,
И славит жизнь, и новый день маня.

Здесь в речке быстрой плещется форель,
Здесь в небе ясном сокол кружит смело.
Здесь сказки детства шепчет старый пень,
И тайны предков бережно хранит село.

Здесь я дышу, здесь я живу, творю,
Здесь черпаю я силы и надежду.
Здесь родину безмерно я люблю,
И с ней навек судьбой своей повенчан.

И даже если жизнь забросит вдаль,
В края чужие, полные чудес.
Всегда меня вернет сердечная печаль,
К родимым нивам, к шелесту берез.


Мы путники

Заброшенные богом русские версты.
Влекут меня дороги грусть и тлен.
Я помню ширь полей, лесов погосты,
Святая, величавая глушь земель.

И пусть дороги эти богом брошены,
И пусть деревни в тишине стоят,
В них дух России, вечный и нетронутый,
Живет, как память, что нельзя предать.

И в каждом поле, нивами бескрайними,
В каждом березовом, дрожащем лесу,
Звучит напев души, такой печальный,
О жизни, прожитой, о времени в плену.

И каждый вдох – как новая страница,
В истории, что пишется веками,
И в каждом миге – вечная зарница,
Что освещает путь пред нашими глазами.

Пусть бури злобные терзают небосвод,
И гром гремит, грозя разрухой скорой,
В сердцах горит неугасимый зов,
К вершинам, где сияют жизни зори.

Мы – путники, блуждающие в вечности,
И каждый миг – бесценный дар судьбы,
В объятьях бесконечной человечности,
Находим отражение своей мечты.

Пусть мир вокруг нас полон противоречий,
И истины кажутся так зыбки и хрупки,
Мы строим мост из веры и любви,
Преодолев все горести и муки.


Не для них

Лишь узкая полоска зори чуть брезжит,
И тихий свет струится золотой.
О, русская земля, равнина безграничная,
Любовь моя, мой край родной, святой!

Словно в серебряной парче, деревья дремлют,
Зимний наряд их сказочен и дивен.
Дороги лентами морозными трепещут,
В лазурь полей, где горизонт недвижим.

Здесь шепчут рощи сказки вековые,
Река несёт прохладу в летний зной.
Здесь предки наши славно воевали,
За честь и веру, жертвуя собой.

Над полем, жаворонок трель выводит,
Звенит коса в руках умелых жниц.
И аромат душистый хлеб выводит
Из печи, согревая вереницы лиц.

Здесь в каждом камне – память поколений,
В берёзе белой – русская душа.
Здесь счастье знать, что ты не одинок средь тени,
Когда в душе бушует кутерьма.

Здесь купола церквей сияют в небе синем,
И звон колоколов плывёт издалека.
Здесь вера в чудо, чистая, невинная,
Живёт в сердцах людей испокон века.

Пусть ветры дуют, грозы надвигаются,
Россия выстоит, как дуб вековой!
Её сыны и дочери сплотятся,
Чтоб защитить свой край родной, святой!

Не для них цветут сады вишнёвые,
Не для них вёрсты лентой измерены,
Не для них дороги наши новые,
И мосты над бездной возведены.

И пусть сияет солнце над полями,
И колосится рожь, даря обильный год.
Пусть будет мир и счастье между нами,
И процветает российский наш народ!


Певчие чародеи

Скажите, люди, вы слышали ли когда,
Как песнь дрозда сквозь сумрак дня лилась?
Не тех дроздов, что в степях поют всегда,
А певчих, чародеев, что для России родились.

Их трели – словно шепот древних рощ,
Где духи леса сказки берегут.
И каждый звук, как серебра лоскут,
На сердце шлет благословенный дождь.

Их голоса – то звонкий ручеёк,
Что меж камней игриво пробегает.
То ветра стон, что в поле завывает,
То тихий вздох, что одиноко тёк.

Они поют о тайнах вечных звёзд,
О мудрости, что дремлет в глубине.
Земли родной, о каждой русской берёзе,
О счастье, что доступно лишь во сне.

Они поют о доблести отцов,
О матерях, что ночи не смыкали,
О братьях, что за Родину пали,
Чтоб мирным был и ясным небосклон.

Их песня – это эхо старины,
Зов предков, что сквозь время долетает.
И в сердце каждом искорку зажжёт,
Что Русь святую в памяти хранит.

Внемлите ж песне дрозда, друзья мои!
В ней мудрости незримый свет искрится,
И истины сокрыты письмена.
Пусть эта песнь, как компас в буре лютой,
Нам верный путь укажет средь житейских лабиринтов.


В лесной глуши, где вечный сумрак дремлет, родился хор – бездонный, серебристый. В его палитре, тонкой, словно трепет, звучат владыки мглы, неуловимые, что правят вечностью в короткий миг искристый. Звуки прорастают дивными цветами: то грустные, то звонко-золотые, то пламенем алеют, то льдинками мерцают. Взлетают к утренней звезде, рассыпаясь радугами в травах росистых. В лесной глуши поют дрозды – для сердца песнь, не для оваций мглистых. Словно диковинные цветы, мелодии расцветают всеми красками чувств: печалью призрачной, радостью лучистой. То пылают жаром до рубинового оттенка, то прохладно-нежно-лазурные, как первый снег. Достигают небесных светил в час рассвета, проливаясь лучезарным дождем на изумрудные луга. В чаще лесной трели льются, соловьи поют для души, а не ради бренного признания. И вот, средь этой симфонии лесной, вплетается мотив души живущей. То шепот тихий, словно вздох больной, то крик восторга, ветром разбуженный. Она, душа, внимает, замирая, вбирая в себя каждый звук и цвет. И в этой тишине, себя теряя, находит истинный, нетленный свет. Вплетаются в хор леса голоса древних духов, что спят под корнями вековых деревьев. Они рассказывают истории о временах, когда мир был молод, когда звезды были ближе, а магия наполняла каждый листок. Их песни тихие, как шелест листвы, но в них – мудрость поколений, эхо давно минувших эпох. И вот, слушатель, завороженный и плененный, стоит в тишине, словно зачарованный. Хор леса проникает в самое сердце, омывает душу, исцеляет раны. Он чувствует себя частью этого огромного, живого организма, частью вечного круговорота природы. Вдруг, хор затихает. Наступает мгновение полной, оглушительной тишины. Лишь изредка, где-то вдали, слышится одинокий крик ночной птицы. Лес замирает, словно в ожидании. И в этой тишине, слушатель слышит свой собственный голос, свой собственный внутренний хор, который прежде был заглушен шумом мирской суеты. И тогда, он понимает. Хор леса – это не просто звуки природы. Это отражение его собственной души, его собственных чувств и переживаний. Это зеркало, в котором он видит свою истинную сущность, свою связь со всем живым на Земле. И с этим новым знанием, он возвращается в мир, уже другим человеком.


И шепчет лес

Роса тиха, как вздох, легла на травы,
И вечер синий опустился нитью.
Сквозь ширь лугов, где дремлют переправы,
Несёт мне ветер запахи, как свитки:

Пьянящий дух скошенной полыни,
И эхо звонкое, далёкое, как сказка,
Девичьих голосов, в мерцающей пустыне,
Где тишина – таинственная маска…

Медовый клевер, мята полевая,
И прель листвы, что в сумраке искрится.
Душа, в истоме тихой утопая,
Внимает, как вдали река струится.

И шепчет лес легенды вековые,
О тайнах древних, скрытых под корой.
Здесь тени бродят, словно часовые,
Храня покой, дарованный природой.

А в небесах, как звёздные алмазы,
Сияют, искры, россыпью светясь.
И лунный серп, задумчивый и властный,
На землю льёт свой серебристый глянец.

И, кажется, что время замирает,
В объятьях ночи, тихой и глубокой.
 Лишь сердце в унисон с природой бьётся,
Вдали от шума, суеты далёкой.

И этот миг, в хрустальной тишине, –
Безбрежность вечности, исполненная сном.
Здесь каждый вздох – молитва в вышине,
И каждый шорох – музыка потом,
Что в сердце льётся трепетным ручьём.


Звезда России

Роса тиха, легла, и вечер синий сник.
Над головой, как вечный оберег,
Сияет мне, сквозь сумрак, дивный лик –
Звезда полей моих, звезда России.

И в тишине полей, где зреет хлеб златой,
Я слышу шепот предков, голоса веков.
Здесь каждая травинка дышит той мечтой,
Что в сердце каждого из нас живет, без слов.

Здесь реки льются, словно серебро луны,
Отражая неба бесконечную красу.
И лес, как страж, хранит родные сны,
О той земле, что я навек в душе несу.

И в каждом колоске, где ветер шепчет сказки,
Я зрю не просто злак, а русской силы суть.
 Душа, как вольный сокол, рвется к свету, в ласки,
Забыв про мир теней, где боль и страсти мрут.

Под трепетный концерт ночных цикад,
Во мне пульсирует родины живое дыханье.
И в звездном хоре, что мерцает невпопад,
Вдруг обретают смысл простые истины, как заклинанье.

Пусть мчатся столетья, как листья в осеннем танце,
Россия, в сердце моем ты навеки пылаешь.
Звезда полей, надежда, вера, светлый глянец,
В тебе родник мощи, что вовек не иссякает.

И я, склонившись ниц пред этой красотой,
Молюсь за мир и счастье на земле родной.
Пусть светит нам всегда звезда над головой,
Звезда полей моих, звезда России, надо мной.


И может быть

И в час, когда средь чуждых мне земель,
Букет простых ромашек я узрел,
В душе воскрес полыни горький дух,
И девичьих речей далёкий звук.

И вспомнилось мне поле золотое,
Где ветер вольный травы колыхал,
И небо, словно бархат голубое,
Над тишиной безбрежно простирал.

Там, у реки, под сенью ив плакучих,
Она плела венок из васильков,
Её глаза – два озера лучистых,
Где плещется рассвет несбыточных миров,
И в глубине мерцают искры чистые,
Как отблески забытых, вещих снов.
 
И смех её, как перезвон хрустальный,
Вплетался в серенаду летней ночи,
Где мир казался дымкой нереальной,
И сном волшебным веял ветерочек.
Пленял своей невинностью святой.

А после – даль, дороги и война,
И городов чужих холодный камень,
В душе лишь тишина, как эпитафия, затих,
Напомнившая о тех лугах зеленых.

И вот, ромашки эти предо мной,
Как весточка из прошлого далёка,
Разбудили память, с грустью неземной,
И сердце отозвалось, как эхо рока.

Я вспомнил все: и запах сена скошенного,
И трепет рук, и первый поцелуй,
И шепот слов любви, произнесённых,
В тот час, когда над нами пел июль.

Теперь же – пепел лишь воспоминаний,
И одиночество, как вечный страж,
Но аромат ромашек, без стеснений,
Прорвался сквозь забвенья крепкий саж.

И пусть твердит рассудок хладнокровно,
Что прошлое ушло, как дым вдали,
Ромашек этих белоснежных скромность,
Напомнила, что где-то ждали, ждали…

И куда б ни забросили битвы меня,
В душе, как святыня, всегда со мной.
Сияла звезда, полей моих сень, –
России звезда, Отчизны родной!

И может быть, когда-нибудь весною,
Вернусь я в край, где память расцвела,
И вновь вдохну полыни аромат покоя,
И обрету, что юность мне дала.


Во все четыре стороны света

Зелёным бархатом раскинулась моя страна,
Во все четыре стороны света, безбрежна и вольна.
Легендами прославлена родная сторона,
Где в дни невзгод, как исполин, нивы жнёт.

И шепчут травы сказы древних лет,
О битвах грозных, о любви нежданной, дивной.
Где в хороводе стройном, словно свет,
Берёзы сплетены, нежны, красивы.
И соловей поёт мотив желанный, томный,
Разливом трелей, наполняя тишину лесную.

В озёрах синих отражается закат,
Пурпурным золотом, касаясь глади водной.
И каждый путник здесь душевно рад,
Найти приют в обители природной.

Здесь реки горные стремятся вдаль,
Прокладывая путь меж скал гранитных.
И звонкий смех детей, как чистый хрусталь,
Встречает день в просторах необъятных.

От севера до юга, от запада к востоку,
Раскинулись поля, леса и горы.
И каждый здесь находит свой исток,
В земле родной, что дарят нам просторы.

Пусть ветры злобно в ярости бушуют,
Смывая в прах и прошлое, и боль.
Но дух народа, словно свет нетленный,
В кромешной тьме укажет верный путь.

Здесь в каждом камне дремлет эхо предков,
В листве деревьев – шепот древних лет.
И сердце наполняется навеки,
Восторгом от земли, где виден свет.

И пусть сияет солнце над полями,
Пусть зреет хлеб на радость всем вокруг.
Моя страна, с твоими сыновьями,
Прославит мир трудом своих могучих рук.


Средь русских далей

Средь русских далей, в тишине полей,
Зажглись рябины алые огни;
В родимой глуши, где дремлет дух степей,
Коснулось сердца эхо старины…

И тихий шепот ветра в волосах,
Как сказка давних, позабытых лет,
Рисует образы в небесных парусах,
Где солнце льет свой благодатный свет.

Здесь каждая тропинка, каждый куст,
Хранит молчанье дедовских молитв,
И колокольный звон, волшебный, густ,
Над золотом некошеных жнив.

И деревянный, покосившийся дом,
С резными ставнями и запахом печей,
Встречает странника усталого теплом,
Рассказывая множество речей.

Здесь время словно замерло вдали,
Забыв про спешку городов и суету,
Лишь звезды в небе яркие, как бриллианты,
Напомнят миру вечную мечту.

И аромат травы, и пенье птиц,
Сплетаются в симфонию одну,
И на лице улыбка от ресниц,
Когда вдыхаешь русскую весну.

Так пусть же длится этот мирный сон,
Где сердце отдыхает от забот,
Где каждый лучик солнца озарен,
И где душа свободно ввысь летит.

Здесь Родина, здесь корни и исток,
Здесь сила предков в каждом лепестке,
Здесь каждый утренний, прохладный глоток,
Наполнит жизнь на долгие века.


(Авторская песня)

Зеленоглазая незнакомка

Куплет 1)
 
В бессонных мечтах мчит меня дорога млечная,
Как тебя мне разгадать, моя загадка вечная?
Милая моя, зеленоглазая первая встречная,
Что ж ты делаешь со мною, бессердечная?

(Припев)
 
Колдовство в глазах, будто звезд сияние,
Ты – наваждение, сладкое страдание.
Брожу в лабиринте чувств, в ожидании,
Твоей любви, как в жаркий день дыхания.

(Куплет 2)
 
Слова твои – шепот ветра в роще тихой,
Улыбка твоя – солнца луч, теплом согретый.
В тебе нахожу и радость, и тревогу дикую,
В плену твоих чар я, навеки запертый.

(Припев)
 
Колдовство в глазах, будто звезд сияние,
Ты – наваждение, сладкое страдание.
Брожу в лабиринте чувств, в ожидании,
Твоей любви, как в жаркий день дыхания.

(Бридж)
 
Может, однажды откроешь мне сердце нежно,
И тьма отступит, станет все понятно.
Но пока живу надеждой этой бренной,
Ведь ты – мой свет, мой сон невероятный.

(Припев)
 
Колдовство в глазах, будто звезд сияние,
Ты – наваждение, сладкое страдание.
Брожу в лабиринте чувств, в ожидании,
Твоей любви, как в жаркий день дыхания.

(Outro)
 
Зеленоглазая, моя загадка вечная,
В бессонных мечтах, любовь бесконечная.



В объятьях вечности

Кони грозового неба,
Мчится крылатый эскадрон.
В вихре звёздной пыли.
Сквозь млечные врата,
Гремит небесный, дикий галоп.

Искры вселенной куются в подковах,
Огонь комет зажигает сердца.
Всадники бури, в плащах из тумана,
Режут пространство, не зная конца.

Сияют клинки, как осколки зарницы,
В глазах их танцует безумный восторг.
Песнь мироздания эхом струится,
Когда их табун совершает прыжок.

Миры проплывают под их копытами,
Галактики рушатся в огненный прах.
Дыханием смерти, словами забытыми,
Ведут они вечный свой мрачный размах.

Властители грома, сыны небосвода,
Бессмертные слуги извечной войны.
Не ведают страха, не знают исхода,
Лишь вечный полет в глубины луны.

Их поступь тиха, словно шепот созвездий,
Но сила удара равна взрыву звезд.
Владыки пространства, боги возмездий,
Несут они хаос и тьму в свой приезд.

Когда отгремит их небесная скачка,
И пыль осядет в холодной дали,
Останется память, как вечная Клячка,
О том, что не все мы на этой Земле.

В целом, строфа воспринимается как размышление о бренности существования, о следах, которые мы оставляем после себя, и о том, что многое может быть утрачено. Я как автор пытаюсь использовать метафоры и контрастные образы, чтобы вызвать у читателя гамму чувств – грусть, ностальгию и даже надежду на то, что память все же останется. Искры мироздания, словно алмазы, рассыпаны в бархате ночи. Каждая из них – рассказ о рождении и гибели, о вечном движении и преходящей красоте. Безмолвные свидетели сотворения галактик, они хранят в себе тайны, неподвластные смертному разуму. Лишь шепот ветра, проносящийся сквозь космические пустоты, уносит отголоски их древних сказаний. В лабиринтах времени, где прошлое, настоящее и будущее сплетаются в единую нить, блуждают души в поисках истины. Отражения минувших эпох мерцают в кристаллах сновидений, напоминая о величии и трагедиях, о взлетах и падениях цивилизаций. В каждом рассвете, в каждом закате заключена частица вечности, зовущая нас к познанию себя и окружающего мира. И в этом бесконечном путешествии сквозь пространство и время, сквозь радость и печаль, мы находим утешение в осознании своей причастности к великой симфонии космоса. Мы – лишь песчинки в океане бытия, но каждая из нас играет свою неповторимую роль в этом грандиозном спектакле вселенной. И пусть свет звезд ведет нас сквозь тьму, напоминая о нашей общей цели – познать себя и найти свое место в вечном танце бытия. В объятьях вселенской вечности, Шёпота звёзд небесных калькад, мчится крылатый эскадрон, В вихре танца звёздной пыли, сквозь млечные врата небесный галоп. Их гривы – зарницы, копыта – кометы, Они – воплощение времени в беге, Сотканные из света и тени, Минуя созвездий сплетенья, В бескрайнем пространстве – их вечный залог. В их глазах – отражение Большого Взрыва, В сердцах – эхо древних галактик, Они – хранители тайн бытия, Свидетели рожденья и смерти миров, Их путь – бесконечен и непостижим. В их сёдлах – всадники в плащах из тумана, Лица скрыты за масками звездной ночи, Они – проводники между мирами, Несущие вести из дальних галактик, Шепчущие правду о тайнах души. Их голоса – это музыка сфер, Льющаяся с небес на землю, Песня о любви и потере, о надежде и отчаянии, Эхо вселенской симфонии. Они скачут сквозь время и пространство, Оставляя за собой след из звездной пыли, Напоминая о бренности сущего, о величии вселенной, И о том, что все мы – лишь часть этой вечной сказки.


Небесные Посланники

Предвестники зари – небесное эхо,
Посланцы грядущего дня.
Стражи врат над млечной рекой,
Их светлый след – в сиянье звездном плена.

Предвестники зари – небес посланье,
Рождают новый день в огне.
Сияют звёзды в ожиданье,
Сгорая тихо в вышине.

Посланцы грядущего дня – луч света,
Что тьму ночную прочь ведёт.
Встречает мир теплом рассвета,
И песнь надежды воспоёт.

Стражи врат над млечной рекой – неслышно,
Стоят на страже тишины.
Их долг велик, их путь нелишний,
Властители небесной стороны.

Их светлый след – в сиянье звездном плена,
Остаток сказочных картин.
Рождает утро вдохновенно,
Средь тысяч древних, вечных льдин.

Искрится небо перламутром нежным,
Встречая солнца первый вздох.
И мир, в молчанье безмятежном,
Вдыхает новый жизни ток.

Проснулись птицы, мир приветствуя,
Своей мелодией простой.
И эхом нежным, повсеместно,
Звучит мотив души живой.

Рассветный бриз ласкает нежно,
Деревьев спящие листы.
И в этот миг, как неизбежность,
Рождаются мечты, мечты…

В лучах зари, в игре теней,
Мир обретает новый лик.
И в хороводе светлых дней,
Забыть нельзя сей дивный миг.

А впереди – простор безбрежный,
Дороги новые зовут.
И сердце верит, робко, нежно,
Что чудеса еще придут.

В безмолвии ночи, когда мир утопает в грёзах, они уже здесь, за тонкой гранью видимого. Незримые кисти рисуют на холсте неба первые мазки акварели, предвещая триумфальное шествие солнца. Их прикосновение едва уловимо, как дыхание ветра на вершине горы, но достаточно, чтобы разбудить спящие цветы и заставить птиц тихонько переговариваться в своих гнездах. Они – мост между тьмой и светом, проводники надежды, тихие обещания грядущего. В мерцании их лучей можно увидеть отражения будущих свершений, неразгаданные тайны, что вот-вот откроются миру. Они – словно страницы ненаписанной книги, где каждая строка – новый день, полный возможностей и вызовов. Стражи врат над млечной рекой, они бдительно охраняют границы реальности, не позволяя хаосу проникнуть в упорядоченный мир дневного света. Их задача – подготовить почву для рождения нового, очистить пространство от теней сомнений и страхов, оставить после себя лишь чистоту и ясность. Их светлый след – в сиянье звездном плена. Даже когда солнце полностью вступит в свои права и зальет землю теплом, отголоски их ночного труда будут жить в каждом лучике света, в каждой капле росы, в каждом вздохе нового дня. Они – невидимые архитекторы рассвета, чья работа лежит в основе всякого начала. Они - вечные предвестники надежды.


Гармония природы

В тенистых дубравах хор птиц голосит,
А из ущелья вода низвергается вниз.
Проснулась лоза, потянулась неспешно,
И жизнь разлилась в красоте безупречной.

Потоки воды серебром заблестели,
И камни в ущелье прохладу согрели.
Лоза оживает, ростки выпускает,
И солнцу навстречу их нежно бросает.

Листва шелестит под дыханьем зефира,
В природе гармония, радость и лира.
Побегами золотыми искрится,
Лоза, словно сказка, на мир мой глядится.

И воздух напоен ароматом весенним,
Звучит переливчатый хор вдохновенный.
Вода, как художник, пейзаж создаёт,
И сердце ликует, и песня поёт.



Сны о небесных скакунах

На быстрых конях поднебесных,
Звёзды несутся по тропам чудесным,
Туда, где зари полотно,
Где тайны хранятся давно.

Их гривы из звездного света,
Их копыта из лунного цвета,
Они легкокрылы, как птицы,
Им ведомы все колесницы.

Они сквозь туманы промчатся,
И в мир сновидений умчатся,
Где грёзы рождаются ночью,
И звёзды мерцают так точно.

Наездники в плащах из мрака,
Глядят на вселенские знаки,
Им ветер поёт свои песни,
О древних богах и о бездне.

Они обогнут все планеты,
И тайны откроют секреты,
На быстрых конях поднебесных,
В просторах, бескрайних, небесных.


И среди этой суеты

В век чумы, где стоглавый пир и пиррова победа – город спит, закованный в вериги расплодившихся застав. И всё же, быть может, воспрянуть против жестокости? И не прятаться, не зарываться в песок, а держать удар судьбы. И горечь утрат, угасание терзают скитальца, не знавшего тепла семейного очага. В предчувствии последних дней – начала конца – планета замерла, росой дрожит на острие крапивного листа.
        Сколько дерзких, тонких, мудрых канули в бездну! Кто-то в ужасе шарахнется, перстом указывая в небо. Ты не ведаешь моих путей… я – твоих… и не жду вестей. Лишь звенящая пустота, между нами, сейчас… каждый тонкий, неровный штрих. Но Лиз твердит – всё это вздор, и друзья не терпят: «Когда же, ну, когда?» Ведь скоротечный час наш догорит… так позвольте мне танцевать для вас, благородный граф! Деревьями прорастали в жизнь, сплетались корни. Говорят, от истинной любви зажжется звезда. Стынет песок на закате, рождаются звёзды. Вдоль горизонта и в небе – облаков мишура. Знаешь, под утро объятья теплее… и смятые простыни о чём-то тихо шепчут… Я хочу прожить так, чтоб потом стыдно было признаться… где я, с кем и когда… Ты левитируешь к главной обсерватории – тебя узнают, и ядовито шепчутся вслед. Что ты хочешь сказать? Может, что-то услышать в отблесках памяти, бликах зеркал? Но воздух всё так же звенит озоном, и Тор заносит молот над моей глупой судьбой.
        Я наслаждался всем – твоим портретом и одиночеством, которого когда-то не знал. Ей милее тоска и пожарищ душная гарь. Если сможешь простить – открой своё сердце, открой! Буду тебе в палящий зной – прохладой, а в диком холоде – спасительной искрой. Обжигают дурные мысли, и ангельский зов к марту… а ты, осень, не гори! Гори, гори!.. А где-то там затаился бесовский притон. Дом на улице смотрит провалами мёртвых глазниц сквозь пылевой налёт прожитых лет. Ливнем льют городские дожди по водосточным сливам в теплую пыль мостовой. И я стою в нелепом июльском зное, и тихо шепчу, как люблю тебя – по слогам. И не покидает чувство, что мы знакомы вечность… случайно завязался разговор. Я жалею сейчас… прости, глуп был… мы недолго живём, наша жизнь так коротка. И шагать не всегда беззаботно, и мы привыкаем к своим неотложным делам. И вот уже слышится цокот лошадиных копыт, смолкающих у подъезда особняка.
         И вот ты встаёшь после расстрела, после смерти, и ревёшь диким голосом по ночам. А кто-то ищет свободы, кто-то роет проходы, кто-то ищет подходы в мир любви и тепла. Не поняв, для неё это больше чем повод жить, а не намёк на секс и холод вечности плеч. И они лежат на кровати, слушая стук сердец. А в сумке у Кэти – два билета в один конец. Поцелуем в тумане где-то в старой Москве ярко звёзды светили и кололи нас вслед. Всё замела метель, завершив этот тесный круг. В последний день зимы вдруг выпал снег.
         И губы шепчут: "Прощай, мой ангел", – в предрассветной дымке вокзала. И кажется, будто в этом прощании – вся бездна невысказанных слов, вся горечь несостоявшихся встреч. А где-то вдалеке, за пеленой тумана, уже маячит новая дорога, новый рассвет, и надежда, робкая искорка, теплится в сердце. Вечер бросает на город багряные отблески заката. На улицах зажигаются фонари, и в их мерцающем свете силуэты прохожих кажутся тенями прошлого. Смех, плач, обрывки фраз – всё смешивается в единый гул, в симфонию жизни, не прекращающуюся ни на миг. И среди этой суеты, в тишине старого парка, двое встречаются взглядами, в которых отражается вся Вселенная. А на берегу моря, под шепот волн, одинокий путник смотрит на бескрайний горизонт.
        В его глазах – мудрость прожитых лет, и печаль о тех, кого уже нет рядом. Он помнит каждую минуту, каждое мгновение, и в его сердце они живы, как и прежде. И пусть время неумолимо бежит вперед, он знает, что любовь и память – вечны. И в тиши кабинета, среди книг и рукописей, поэт пишет свои стихи. Он ищет слова, чтобы выразить то, что чувствует его душа, чтобы передать красоту мира, его боль и радость. Он хочет, чтобы его стихи жили вечно, чтобы они трогали сердца людей, чтобы они помогали им найти смысл жизни. И когда он заканчивает свою последнюю строку, он чувствует, что его мечта сбылась.


(Авторская песня)

Розы сердца моего

(Куплет 1)
 
Розы сердца моего, в осколки разбиты,
Словно хрупкое стекло, безжалостно разбиты.
Боль пронзает насквозь, словно острый кинжал,
И надежды уплывают в неведомый причал.

(Куплет 2)
 
Сад души иссушен, покинут влагой живой,
И в ласковой груди поселился ледяной покой.
Вместо песен любви – лишь ветра вой,
И не слышно больше трели птицы молодой.

(Припев)
 
Разбитое сердце, как будто тюрьма,
Где томится надежда в объятьях сама.
Но верю, настанет рассветный час,
И снова распустятся розы для нас.

(Куплет 3)
 
Темнота окружает, нет просвета вдали,
И слезы горючие, как капли земли.
Но память жива о минувших днях,
О счастье и радости в трепетных снах.

(Куплет 4)
 
И пусть рана болит, нестерпимая боль,
Я соберу осколки, сыграю эту роль.
Восстановлю сад души, напою его вновь,
И встречу новую жизнь, и новую любовь.

(Припев)
 
Разбитое сердце, как будто тюрьма,
Где томится надежда в объятьях сама.
Но верю, настанет рассветный час,
И снова распустятся розы для нас.


Клокотали чёрны вороны

Клокотали чёрны вороны,
Над полем битвы, над погостом.
Их крик, как звон железа звонок,
В ушах гуляет эхом острым.

Клокотали, тьму сгущая,
Над тем, что смертью обожгло.
Где тишина теперь царящая,
И время будто истекло.

Клокотали, пир справляя,
Над телом воина, что пал.
Им всё равно, они не знают,
За что он жизнь свою отдал.

Клокотали, словно души злые,
Что вырвались из ада в ночь.
Их тени в небе грозовые,
Внушают страх и гонят прочь.

Клокотали, весть разнося,
О бренности мирских забот.
Что всё проходит, унося,
Забытый всеми, в вечный грот.


В объятиях природы

Притихли, словно девы в белом,
Берёзки вдоль тропы лесной, несмело.
Застыл ручей, как будто в забытьи,
Лишь ветер шепчет тихие статьи.

И солнце сквозь прорехи облаков,
Бросает тени вдоль лесных оков.
Мох изумрудный, словно мягкий шелк,
Укрыл стволы деревьев на полок.

Грибы, как шляпки сказочных гномов,
Растут меж корней, не зная громов.
Сверкает паутина, как хрусталь,
На ветках ели, что укрыты в даль.

Здесь тишина такая, что звенит,
И каждый звук в ней эхом говорит.
Забудь заботы, путник, на мгновенье,
В лесу найдёшь ты исцеленье.

И вдохновившись красотой простой,
Вернешься в мир с обновленной душой.
Лес – это храм, где правит тишина,
Где дышит мудростью сама природа.

Здесь каждый лист – как нотная струна,
Исполнен таинства, изящества и рода.
Здесь солнце сквозь листву плетет узор,
Как золотая нить из небосвода.

Здесь тишина звенит, как хрустали,
И шепчет ветер песни старины.
Здесь облака, как белые корабли,
Плывут в просторы вечной тишины.

Здесь осень пишет красками свои,
На полотне земли неповторимо.
Здесь птицы улетают в края иные,
Оставив грусть свою неуловимо.

Здесь каждый миг – как дар, как волшебство,
И сердце наполняется теплом.
Здесь ощущаешь жизни торжество,
В объятиях природы, перед сном.


Посвящается Отцу

Отец!.. Ты был мне лучшим из отцов,
Отец!.. Ты был отцом, достойным света,
И память о тебе, как солнце, греет кровь.
Тебя, в зените сил, меня – юнцом.
И обо всём об этом память не забыла.

Ты учил меня прощать чужие прегрешенья,
Не знать корысти, в горе находить искру смеха.
Ты говорил: «Нельзя так, сын мой, жить,
Когда ломится твой стол,
А у соседа лишь крохи до обеда».

Отец! твоя рука вела меня сквозь тьму,
Ты мудрости учил, любви и чести.
Ты был маяком, когда вокруг был мрак,
Ты был скалой во время бурной злости.

И в лабиринтах жизни бренной этой,
Где каждый шаг – то риск, то испытанье,
Твой голос тихий, словно шёпот лета,
Всегда дарил надежду и признанье.

Ты был учителем, наставником и другом,
В тебе искал я искренность и правду.
Когда вокруг бушует злобным кругом,
Несправедливость, зависть и досада.

Твоё терпенье, словно океан бездонный,
Вмещало все ошибки и сомненья.
И вера в нас, как колокол, звон тонкий,
Звучала гимном жизни и стремленья.

Пусть годы мчатся, словно птицы в небе,
Но память о тебе навек пребудет.
В моих делах, в судьбе, в каждом моменте,
Твой светлый образ никогда мы не забудем.
Ты был примером мужества и силы,
И доброты, что мир преображает.




Рыжая девчонка

Златовласая девица, как заря,
На ланитах россыпь звёзд, искря.
Золотых веснушек стая, словно мёд,
Красотой своей сиянье льёт.

В очах небес бездонных отраженье,
В них глубина и тайна бытия.
О, дивный облик, неземное виденье,
Её краса пленила навсегда.

Как солнца луч, сияют локоны златые,
Рассыпавшись по плечам, словно волна.
Игривый взгляд, движения шальные,
В ней жизни искра, светлая весна.

В улыбке нежной – утренняя роса,
Что на лепестках цветов играет нежно.
И в голосе – мелодия небес,
Как будто ветер шепчет о надежде.

Она – загадка, что не разгадать,
Душа, полна неведомых сокровищ.
В ней кротость ангела и дерзость урагана,
И доброта, что мир собою строит.

Её присутствие – как будто свет во тьме,
Как луч надежды в серых буднях мира.
Она – мечта, живущая во мне,
Любовь без края, чистая и сильная.

И каждый миг, проведённый рядом с ней,
Как вечность, полная восторга и тепла.
О, как же счастлив я, что встретил в жизни сей,
Ту неземную, что меня пленила навсегда.


Я шёл на заре

Я шёл босой на заре по влажной траве,
Шёл, омывая ноги в душистой росе.
И небо алело, как будто во сне,
Встречая светило в небесной красе.

И птицы взлетали хором из гнёзд,
Приветствуя утро своими трелями.
Казалось, весь мир был нежен и прост,
Полон грёз несбывшихся, лёгкими тенями.

А солнце, коснувшись верхушек берёз,
Рассыпало злато по кронам игриво.
И мир наполнялся теплом хоть и сквозь,
Прозрачную дымку, легко и красиво.

Я шёл, ощущая прохладу земли,
Что мягко ласкала босые ступни.
И мысли куда-то вдаль утекли,
В просторы свободы, где нет западни.

И каждый был вздох – как песня души,
Наполнен надеждой и светлой любовью.
Вдали, словно эхо, шептали камыши,
Истории вечные, полные кровью.

И вот, горизонт озарился лучом,
Взошло долгожданное солнце лучистое.
И мир заиграл разноцветным ключом,
Предчувствием дня, бесконечно чистого.

Я в этой картине себя растворил,
Забыв о заботах и бремени тяжком.
И новый день с радостью в сердце явил,
В сиянии утра, светлом и важном.


Теперь живу одной тобою

В объятьях грусти безысходной,
В кипящей суматохе дней,
Звучал мне голос незабвенный,
Как эхо прошлых, светлых фей.

Времён чреда умчалась вдаль, как дым.
Страстей, клокочущих безумный шквал,
Развеял грёзы нежные, как сон.
И образ твой, как призрак, стал незрим,
В пучине скорби, где лишь мрак и стон.

Истерзан памятью, унылый странник,
Бреду сквозь жизненный туман.
Померк любви чудесный пламень,
Оставив только дым и шрам.

И вот опять ты появилась,
Как ангел небесной красоты.
И сердце в трепете забилось,
Забыв про горечь и кресты.

Ты пробудила в нём надежду,
На вдохновенье и любовь.
Вернула юности мятежность,
И радость встреч, и счастья новь.

Теперь живу одной тобою,
Твой каждый взгляд, твой каждый вздох -
Вся жизнь, вся радость, вся любовь,
Всё связано навек теперь с тобою!


С чего начинается Россия

С чего Россия начинается?
Где дремлет исполинская ей сила?
С рек, в лазури небесной купающихся,
С лесов, где изумрудная таится былина.

С полей, где нивы дремлют в золоте густом,
И ветер шепчет сказки старины седой,
С берез, что в белом кружевном наряде чистом,
Объять пытаются небесный свод собой.

От стен Кремля, где купола сияют,
Подобно звёздам, в сумраке ночном,
Над лентой дремлющей Москвы-реки.
И с гор Урала, величавой тверди,
Что бури держит, словно щит кованый,
Храня покой земли родной вовек.

С Байкала, цвета снов лазурных,
Где дремлет клад, что тайга бережёт.
С Кавказа гордого, в просторах бурных,
Где с песней эхо над ущельем плывёт,
Где в вышине орёл парит надменно.

С тех, чьи сердца – родной земли частица,
Кто в час невзгод, как сталь, не сокрушим.
С надежды в завтра, что как солнца крик,
Осветит путь, где каждый шаг – как гимн
Отчизне, вечный и живой.

Россия начинается с любви —
С нетленной искры, дремлющей в груди.
С чего она? С того, что вечно свято —
С земли отцов, зовущей, как когда-то,
Как мать зовет, сквозь дальние края,
В просторы сердца, где душа твоя.


Я знаю что судьба неумолима

Часть I

Стою один на берегу в лунной мгле,
И волны бьются в яростном котле,
И, разлучая нас, ревёт прибой,
И синий океан, такой чужой.

Вдали мерцает призрачный маяк,
Как символ веры сквозь кромешный мрак.
А в сердце боль, как ледяной кинжал,
Любви, утраченной печальный шквал.

Она ушла, как утренний туман,
Оставив лишь тоски густой обман.
В глазах солёных слёз горький привкус,
И памяти моей безмолвный уксус.

Я помню смех, и нежный, робкий взгляд,
И летних вечеров душистый сад,
Где клятвы вечные шептали мы вдвоём,
И думали, что вечность обретем.

Но ветер перемен развеял грёзы,
И унёс наши розовые лозы.
В далёкие, неведомые страны,
Где счастья светятся чужие раны.

Я знаю, что судьба неумолима,
И жизнь течёт, как бурная лавина.
Но в глубине души, в потаённом месте,
Храню я образ светлый, чистый, честный.

И пусть ревёт прибой в ночной тиши,
И лунный свет касается души,
Я буду ждать, надеяться и верить,
Что наша разлука сможет умереть.

А может быть, однажды, на заре,
Увижу я твой силуэт вдали.
И сердце вдруг забьётся в унисон,
С мелодией морских ветров и волн.

Но, а пока, стою один на бреге,
И волны шепчут грустную элегию,
О том, как быстротечно счастье наше,
И как судьба порой бывает краше.

Часть II

Она уплывает вдаль, где горизонт,
С небесным сводом слился воедино.
А здесь тоска, как ледяной фронт,
И память, словно старая картина.

И каждый штрих, как трещина в судьбе,
Напоминает о былом величье.
О днях любви, что унеслись к волне,
О клятвах, что забылись в безразличье.

Она уплывает… Вслед за ней мой взгляд,
Как нить надежды, тянется упрямо.
Но ветер рвёт, и нет пути назад,
Лишь эхо слов, застывшее, как драма.

А здесь, в плену отчаянья и грез,
В холодных стенах собственной души,
Растет лишь страх, как одичалый пёс,
И сердце бьётся в тягостной тиши.

Она уплывает, словно сон ночной,
Рассеиваясь в утреннем тумане.
А я останусь здесь, один, с тоской,
Как путник, заблудившийся в бурьяне.

Но где-то там, за кромкой этих вод,
Быть может, есть иная жизнь, другая,
Где боль уйдёт и сердце расцветет,
И солнце вновь увижу, не страдая.

Она уплывает. Пусть же она найдёт
Покой и свет в далёких, новых землях.
А я здесь буду ждать, пока придёт
Рассвет, развеяв сумрак в этих стенах.

И пусть теченье времени рекой,
Омоет раны, залечив обиды.
Я справлюсь с этой болью и тоской,
И встану вновь, хоть и совсем убитый.

На горизонте брезжит новый день,
Несет с собой надежду и прощенье.
Пусть за кормой останется лишь тень,
Воспоминаний горькое крушенье.

Я соберу по крохам свою жизнь,
Как пазл разбитый, сложенный упрямо.
И пусть уйдёт печальная кулиса,
Впуская свет в замёрзшие паромы.

Быть может, она вернётся на закате,
Когда устанет от морских дорог. А может, нет…
И я в своей палате
Начну любви другой свой монолог.

Часть III

И парус бел, как ангел без души,
Он тает там, где небо и вода.
Здесь – ледяная скорбь, здесь – холода,
И память – выцветшая лет картина.

Волна несёт обломки кораблей,
И чайки плачут голосом сирен.
Как будто мир навеки посерел,
И свет погас, оставив только тлен.

Но луч пробьётся сквозь густую мглу,
Надежды проблеск в сердце оживит.
И океан, усмирив свою волну,
Секреты древние свои явит.

Быть может, там, на дне пучины,
Покой найдут забытые мечты,
И в тишине, средь водорослей длинных,
Растут подводные сады красоты.

А может, новый ветер на подходе,
И парус вновь наполнится стремленьем,
К далёким берегам, где ждёт свобода,
Где солнца свет, любви благословенье.

И снова в путь, сквозь бури и невзгоды,
Навстречу неизвестности и страсти,
В стремлении достичь небесной тверди,
И обрести давно утерянное счастье.

И горизонт, расправив плечи сини,
Укажет путь, где звёзды словно искры,
Горят в ночи, забыв про дни былые,
И манят вдаль, к победам и открытьям.

И капитан, с морщинами у глаз,
Взглянув на компас, примет верный курс,
Пусть шторм ревет, и пенится бурунами,
Он знает – цель близка, и скоро взмоют паруса.

Здесь каждый вздох наполнен солью моря,
И каждый луч – надеждой и теплом,
Здесь жизнь кипит, и бьется страстно сердце,
В гармонии с судьбой, отринув зло.

И сказка оживает наяву,
Где каждый миг – возможность стать собой,
Где вера правит, и любовь искрится,
В объятьях бесконечного простора.



Часть IV

И с неприступной кручи скал,
Я в бездну за тобой бросаюсь.
Здесь мир затих, здесь вечный шквал,
И сердца стук вдали теряюсь.

В объятьях ветра, ледяной покой,
Лишь эхо крика, что сорвалось с губ.
Забыты все сомненья предо мной,
Одна лишь ты – мой компас, мой приют.

Здесь гравитация теряет власть,
И время растворяется во мгле.
Я чувствую, как страсть моя – напасть,
Сжигает душу на сырой земле.

Паденье – танец, жертва и стремленье,
К тебе, за грань, оставить жалкий мир.
В том порыве – жизни откровенье,
И торжество любви, что стала пиром.

Все ближе дно, все ближе ты ко мне,
Встречают руки из кромешной тьмы.
Мы будем вместе в этом адском сне,
Где навсегда от мира скрыты мы.

В сплетенье душ, в огне и вечном холоде,
Найдем приют, где нет земных оков.
В бессмертной бездне, в призрачной воде,
Останемся навечно – ты и я, без слов.

Пусть тьма вокруг, пусть нет пути,
В паденье этом, вечном танце,
Лишь знаю я, что обрели,
В любви безумной, нашей гробнице.

Как мотыльки на пламя восковое,
Мы шли навстречу, забыв про небеса.
Оставив мир с его благом покоя,
Где тишина рождает голоса.

И каждый вздох – как эхо приговора,
И каждый взгляд – как лезвие ножа.
Но в этой боли – истина, опора,
В безумии, что крепче крепежа.

Мы – тени, мы – обрывки звездной пыли,
Соединились в вихре страсти злой.
И наши души в пропасть полетели,
Чтобы навечно слиться с тишиной.

Здесь нет ни рая, нет и ада тоже,
Лишь пустота, где эхом бьётся стон.
Но даже в этой леденящей дрожи,
Любовь горит, как вечный Рубикон.

И пусть твердят, что мы сошли с ума,
Что гибель ждёт на дне кромешной тьмы.
Для нас двоих, безумная тюрьма –
Свобода в высшей точке кутерьмы.

Так будем падать, не жалея крылья,
В объятьях смерти, в пепле и золе.
Ведь даже там, где царствует бессилье,
Любовь жива – что в небе, что в земле.

И пусть уносит нас поток забвенья,
Туда, где время потеряло власть,
Где нет ни боли, нет и сожаленья,
Лишь вечный миг, безудержная страсть.

В сплетенье тел, в переплетении судеб,
Находим мы покой среди руин.
Пусть мир осудит, пусть вовек не любит,
Наш странный рай, наш сумрачный Эдем.

Здесь демоны танцуют в полумраке,
А ангелы отводят в страхе взгляд.
Но нам плевать на их небесные знаки,
Ведь в этой бездне – наш священный сад.

И каждый шепот, каждое касанье,
Как клятва верности, что эхом отдаёт.
В безумной любви, в вечном покаянье,
Наша бессмертная душа живёт.


У лукоморья дубравы вековые

У лукоморья дубравы вековые,
Где сумрак дремлет в кружеве ветвей.
Прохлада бродит, призрачно мерцая,
И шепчут тайны позабытых дней.

Здесь эхо сказок бережно хранится,
В стволах корявых, в шелесте листвы.
И время будто медленно струится,
Сквозь вечность молчаливой синевы.

Ручьи хрустальны, словно нити света,
Пронзают тьму, рождая новый звук.
И в каждой капле - отголосок лета,
И тихий вздох отчаявшихся мук.

Там древний камень, мхом поросший плотно,
Хранит предания минувших эпох.
И иероглифы судьбы бесплотной,
Начертаны дрожанием эпох.

Средь веток птицы песни распевают,
О красоте неведомой земли.
И души путников здесь обретают,
Покой и вдохновение в дали.

И в час, когда луна сквозь кроны льётся,
Серебряным сиянием своим,
То лукоморье тайной улыбнётся,
Раскрыв объятья путникам своим.

А тени оживают, словно сказки,
И шепчут заклинанья колдовства.
И мир чудес, лишенный строгой маски,
Являет лик небесного родства.

Здесь каждый вздох наполнен волшебством,
И каждый взгляд откроет новый мир.
У лукоморья – вечный, дивный дом,
Где правит красота, как вечный пир.


Ты говорила странными словами

Я звал тебя, сильней, чем к жизни звал,
Но ты, придя, как дым передо мной, растаяла.
И лишь когда небесный хор устало,
Вернется к нам в тот день, что не познали.

За то, что в чьей-то пряди серебро,
Рассыпалось нежданно, как роса.
Жизнь прожита,
И толстых томов томленье – Судьбы моей неспешные леса.

В ту тишь, где шум машин – как шепот ада,
И вечности осколок – серый камень под ногой…
Как жить теперь? Покажи мне, ради бога,
Как головы мы тянем друг за другом, обессилев и нагой.

Не я? Тогда кто? Вникни, разберись,
Твои слова – как шелест дальней бури,
Так берег обнажается в отлив,
А мы – всадники, навек одеты в шкуры.

Журчанье ручья, птичий перезвон…
Мы топчем падаль в сапогах устало,
Дорог его змеиный горизонт,
И звери с именами, что душа забыла.

Прости, мой верный конь, прости за всё,
На гривах – пена, в мордах – дикий скрежет.
Жизнь – в тисках, ей дышится с трудом,
А ты… ты просто жил и радовался прежде.

Захочется любви, глотнуть свободы,
Как лес рубят безжалостно топорами,
А друга настоящего не сыщешь днём с огнём,
Средь этих мрачных рощ с обугленными стволами.


Два берега судьбы

Берега, два берега судьбы моей,
Разделены рекой неумолимой.
Река времён течёт меж них, звеня,
От колыбели зыбкой до тризны.

На одном берегу – рассвет надежды,
Когда душа светла и безмятежна,
И мир открыт для юного стремленья,
В объятьях грёз, любви и вдохновенья.

Там солнце льёт свой утренний эфир,
И каждый миг – как будто новый мир,
Где нет ни тени горечи, ни страха,
Лишь предвкушенье радостного взмаха.

Другой же берег – сумрачный и строгий,
Испещрённый сетью прожитой дороги,
Где память бережно хранит уроки,
И мудрость смотрит из-под серой чёлки.

Там штормы жизни оставляют знаки,
И в глубине души таятся мраки,
Но светлый опыт, будто компас верный,
Ведёт сквозь бури к истине бесценной.

И между ними, река времён струится,
Неумолимо вдаль она стремится,
Смывая всё, уносит вдаль былое,
И создаёт историю иное.

Тоска по юности, что не вернуть вовек,
И страх пред будущим, что ждёт как мрак и снег,
В воде реки находят отраженье,
Размытое печалью, без сомненья.

Но мост надежды можно возвести,
Из нитей памяти, любви сплести,
Чтоб берега сомкнулись воедино,
И прошлое с грядущим неделимо.

Пусть мудрость зрелости ведёт вперёд смелей,
А юности задор пусть греет душу ей,
И времени река, что так неумолима,
Связующим звеном покажется отныне.
 

В золото багряное облачилась осень

Окрасилась золотая осень в соцветье,
Небо пролилось слезами холодным дождём,
И ветер шалит, как дитя в лихолетье,
Листву унося в свой пустынный свой дом.

Деревья стоят, словно в сказочном сне,
Багряные листья тихонько кружат,
И птиц больше нет на вечерней волне,
Лишь капли дождя по стеклу стучат.

Природа уснула в осенней красе,
Готовясь к зиме, к долгожданным снегам,
И тихо так стало в вечерней росе,
Лишь эхо дождя вторит старым ветвям.

Березы в платьях цвета янтаря,
Кружат листы в прощальном вальсе нежном,
Молчит пернатых звонкая семья,
Лишь дождь стучит по стёклам безнадежно.

Затихло всё в осенней тишине,
Зима близка с серебряной фатою,
И шепчет дождь забытой старине,
Ветвям седым под хмурою звездою.

Поблекли краски лета, их сочные тона сменились меланхоличными оттенками охры и багрянца. Деревья, словно утомленные актеры, сбрасывают свои золоченые одеяния, позволяя ветру разносить шелестящий ковер по опустевшим улицам и паркам. В воздухе повисла едва уловимая грусть, предчувствие скорой зимы, когда природа погрузится в долгий, безмолвный сон.
И дождь… Этот неутолимый плач небес, словно оплакивающий уходящее тепло.
      Капли монотонно барабанят по крышам домов, по обнаженным ветвям деревьев, размывая последние следы летней беззаботности. Они словно стремятся вымыть из памяти яркие воспоминания, подготовить мир к аскетичной чистоте зимних пейзажей. Земля, пропитанная влагой, дышит терпким ароматом опавших листьев и прелой травы, напоминая о цикличности жизни и неизбежности перемен. Реки и озера, утратив свое летнее великолепие, теперь кажутся зеркалами, отражающими серые, свинцовые небеса. Туман, словно призрачная вуаль, окутывает прибрежные рощи и поля, скрывая их в таинственной дымке. В этой атмосфере запустения и увядания есть своя особая, сдержанная красота, которая заставляет задуматься о вечном.
Но среди этой меланхолии пробиваются островки ярких красок, словно напоминая о неиссякаемой жизненной силе. Ярко-красные ягоды рябины, словно драгоценные камни, сверкают на фоне пожухлой листвы. Последние цветы, уцелевшие перед натиском холода, тянутся к солнцу, словно пытаясь задержать уходящее тепло. Именно в этот период природа словно обнажает свою душу, позволяя нам увидеть истинную красоту увядания и преходящести.
       Осень – это время размышлений, самоанализа, когда можно замедлить темп жизни, насладиться тишиной и созерцанием. Это время, чтобы оценить то, что имеешь, и подготовиться к новому этапу, как природа готовится к зимнему покою. Ведь даже в самом мрачном пейзаже можно найти проблески надежды, напоминание о том, что после зимы обязательно наступит весна. И так же, как природа возродится к новой жизни, так и мы сможем обрести новые силы и вдохновение после периода тихой переоценки ценностей. Осень – это не конец, а лишь переход к новому началу. В это время года особенно остро чувствуется связь времен, когда прошлое переплетается с будущим, а настоящее замирает в ожидании грядущих перемен.
        В каждом опавшем листе, в каждой капле дождя, в каждом порыве ветра слышится шепот вечности, напоминающий о неизбежности жизненного цикла. Осень учит нас отпускать прошлое, принимать настоящее и с надеждой смотреть в будущее, подобно тому, как природа готовится к зимней спячке, чтобы весной возродиться с новой силой.  Прогуливаясь по осеннему лесу, словно погружаешься в мир грез и воспоминаний. Под ногами шуршит ковер из опавших листьев, воздух наполнен ароматом грибов и влажной земли, а солнечные лучи, пробиваясь сквозь обнаженные ветви деревьев, создают причудливые тени на земле. В этом умиротворяющем пейзаже легко забыть о суете повседневной жизни и погрузиться в созерцание окружающей красоты.
В такие моменты особенно ценишь тепло домашнего очага, уют кружки горячего чая и задушевные разговоры с близкими людьми. Осень – время, когда хочется проводить больше времени в кругу семьи и друзей, делиться воспоминаниями и строить планы на будущее.
       Это время, когда можно позволить себе замедлиться, отдохнуть от бешеного ритма жизни и насладиться простыми радостями. И пусть осенняя меланхолия окутывает мир своей грустью и умиротворением, в ней есть своя особая красота и очарование. Осень – это время, когда природа готовится к зимнему сну, а мы, люди, готовимся к новым свершениям и переменам. Это время, когда можно отпустить прошлое, принять настоящее и с надеждой смотреть в будущее, зная, что после зимы обязательно наступит весна.


Воспоминанья

Я помню взгляд твой нежный и родной,
И локонов волну влекомую ветрами.
Как летний дождь, что шепчет над травой,
И песню старую, что пели вечерами.

Воспоминанья – как искры от костра,
Что в памяти моей пылают неустанно.
Твои черты, движения, слова…
Всё это – клад, сокрытый в сердце рьяно.

Мы шли по полю, рожь вокруг цвела,
И солнце золотило наши лица.
Любовь, как бабочка, легко порхала,
Меж нами, в тишине, где счастье длится.

Но время мчится, словно бурный поток,
Всё унося с собой, не оставляя и следа.
И лишь в душе, средь жизненных дорог,
Тоска по прошлому живёт всегда.

И в звездной выси, бархатной и темной,
Ищу твой лик, пленительный и нежный.
В безмолвии ночном, как эхо, внемлю.
Я голосу, что в сердце отзывается безбрежно.

Как океан безбрежный, чувств моих поток,
Сквозь годы пронесу, в душе храня, любя.
Твой нежный взгляд и локонов волну,
Вовек не позабуду я.


В саду воспоминаний

В саду воспоминаний брожу один,
Твой образ вижу сквозь туман и дым.
Твой голос нежный, как весенний бриз,
Теперь лишь эхо давних лет и грез.

Твой смех, как музыка, в душе звучал,
А взгляд глубокий сердце покорял.
Но время мчится, словно горный поток,
Оставив лишь печали горький сок.

Быть может, ты и вправду знак судьбы,
Намек, что счастье так легко разбить.
Иль лучик света в темной полосе,
Что ненадолго улыбнулся мне.
 
И пусть сейчас ты далеко, не здесь,
В моем ты сердце навсегда живешь.
Как солнца луч сквозь серые дожди,
Ты светишь мне, надежду пробудив.


Её плющит от завести и злости

О, Боже, какая низость!
Её корёжит зависть лютой злости.
Не троньте душу, не смакуйте боль,
Завидовать так мерзко, грязно, злобно.

И словно тень, крадётся по пятам,
Пытаясь уколоть, задеть словами.
Её удел - шипеть из-под куста,
Плести интриги, сеять смуту.

Зависть – змея, что точит кости,
Съедает душу, словно плесень.
И в этой жгучей, чёрной пустоте,
Себя лишь продолжает хоронить.

О... Боже, какая пошлость,
Её плющит от зависти и злости.
В чужом успехе видит подлость,
Забыв о собственной гордыне.

Пусть злобно шепчет, сети плетет коварно,
Ей в удел – лишь гниль безмолвной, тихой мглы.
А я иду вперед, дорогой лучезарной,
Не тратя миг на звон пустой хвалы.

Ни солнце ей не мило, ни цветы –
Всё блекнет в сумраке чужого блеска.
В вине, отравленном горчичной завистью,
Топит она безмолвный крик молитвы.

Пускай же злоба гложет их сердца,
Пусть яд её клубится в вечной мгле.
Моей душе, исполненной добра,
Не страшен вой их зависти слепой,
Пусть корчатся в бессильной злобе злой.

Я восстану – выше гор, сильнее бури,
Пройду сквозь скорбь, что тропы их пронзает.
Жизнь – мой алмаз, что светится в лазури,
И эту искру мрак не запятнает.

Ни пора ль вам преобразиться,
С души согнав унылый сплин?
Пускай же зависть станет искрой,
Чтоб к новым целям воспарить.
И каждый миг, огнём горящим,
Упорством личным озарить.


Тупая мания величья

В её глазах  – короны блеск,
В речах – вещаний громкий треск.
Она – центр мира, ось всего,
И нет ей преград, ни одного.

Её слова – закон, незыблем он,
И каждый шаг – как царский трон.
Она видит в каждом лишь слугу,
И гнёт их всех под тяжестью тугу.

Но нет в ней мудрости, ни силы духа,
Лишь пустота, что рвётся из уха.
Она строит замки из песка,
И верит в них, как в чудеса.

Её величье – лишь мираж,
Тупая мания, пустой кураж.
Она сама себя возносит на пьедестал,
И сама же в пропасть с ним упала.

И пусть гремит её пустой глагол,
И пусть толпа ей поёт хвалу,
Она– лишь актриса на сцене бытия,
Играющая роль, что не её.

И в этой роли она теряет суть,
Забыв, что жизнь – не только путь
К вершинам славы, к блеску глаз,
Но и к себе, что прячется от нас.


Черноокая

А я умчу в табор до зари,
Где с цыганами ночь прогорит в любви.
Костры в ночи, как звёзды, запоют,
И песнь цыганки сердце мне пленит.

Как вихрь степной, цыганка пляшет,
И звёзд алмазных рой ей с неба машет.
Пленила песня, словно колдовство,
И сердце в клочья – вот её дары, вот торжество.

И гитара всё звенит, не умолкая,
Шестиструнная, как сердце, говорит.
Дорога вдаль кочует, вдаль маня,
А вольный ветер в степи нам ворожит.

Цыганка пляшет вихрем, вольным ветром,
И звёзды смотрят с неба, словно очи.
Пленила песня колдовским припевом,
Разбила сердце в клочья среди ночи.

Черноокая, к тебе взываю я,
Взгляни – в огне любви душа моя!
А цыганка в ответ, как эхо давних лет:
"Кочуем мы, а ты, какой же масти, мой валет?"

Цыганка пляшет, вихрем вольным взвившись,
И звёзды, словно очи, с неба льются.
Пленённый песней, я навек смирился,
С разбитым сердцем, что уж не очнётся.

Цыганочка, кличь меня в ночь луны,
Подари мне миг безумной любви.
В омут глаз твоих, знаю, навек кану,
Ночь одну с тобой в сердце сохраню.
За тобой в степь без оглядки уйду,
Счастье краткое в объятьях найду.

А цыганка пляшет — вихрь свободы, дикий,
И звёзды, будто очи, в небе ясном.
Пленила песня, чарами обвита,
И сердце разбила вдребезги моё навеки.


Богиня Жизни Жива

Из лона вечного, где мирозданье зреет,
Ты души множишь, в явь земную шлёшь.
И жизнь творишь, сияньем мир алея,
В сердцах живых — Твоя нетленная любовь.

Восславим светлое Начало,
Источник жизни, мудрости земной!
Богине Живе песнь любви звучала,
Благословляющей наш мир святой.

Из глубины веков, из звездной пыли,
Рождалось всё: и горы, и моря.
Она дышала негой тихой лилии,
И в каждом зернышке – святая искра.

Плела узоры трав на луговине,
Вплетала солнце в золото волос.
И в каждом шепоте березовой долины,
Звучал ее всесильный, вечный голос.

Богиня Жизни, Мать всего сущего,
В ее руках – рассвет и сонный мрак.
Она хранит огонь очага жгучего,
И исцеляет боль душевных драк.

Пусть колосятся нивы золотые,
Под щедрым солнцем, полные зерна.
Пусть льются песни, светлые, простые,
Во славу Живы, что добром полна.

И пусть любовь, как вечный дар небесный,
Сердца людские светом озарит.
Пусть каждый день, как праздник, будет честным,
И Живы сила каждого хранит.

Она – в дыханьи ветра, в пенье птицы,
В журчании ручья, в шелесте листвы.
Она – сама Весна, что к нам стучится,
И дарит миру новые мечты.

Так восславим же. Живу, Мать-Богиню,
За щедрость, мудрость, свет и доброту!
Пусть вечно длится песня лебединая,
Во славу Жизни, Правды, Красоту!


Пьянят ароматы

От зимней истомы воспрянув едва,
Лоза пробудилась, робко дыша.
Весне распахнула объятья свои,
И к грезам златым потянулась вдали.

В лазури небесной, играя лучами,
Запели синицы, щебечут грачи.
Природа ликует, встречая весну,
Взмахнув изумрудным платком с плеча.

В долинах проснулись забытые травы,
Их нежный покров украшает ручей.
Подснежник, как ангел, явился из снега,
Смущенно склонившись пред властью лучей.

Сады расцветают, дурманящим цветом,
Пьянят ароматы, кружат в голове.
И пчелы, жужжа, собирают нектар,
В усердном труде, забывая о сне.

А в рощах березы, стройны и белы,
Застенчиво шепчут о тайнах любви.
И ветер, игривый, ласкает их ветви,
Под нежные песни весны-королевы.

И люди, забыв про тревоги и стужу,
Встречают с улыбкой рассвет золотой.
Весна пробуждает надежду и веру,
В мечты, что казались навек погребенной.

Так пусть же ликует душа и поет,
Встречая весну, что несет обновленье.
Пусть каждый почувствует жизни полет,
В волшебном и светлом ее проявленье.


Елена прекрасная

Жива легенда о Елене,
Как шрам от ран былых времён.
В судьбу Приама вплетена,
Собой, ознаменовав закланье.

Трои, чья жизнь оборвана! Драма!
Ты, искра, что зажгла костёр,
В котором Илион сгорел дотла,
Греческим пламенем объят.

Она, как призрак красоты нездешней,
Взирала с башен обречённых стен,
На битвы грозные, на ярость бешеную,
Где гибли храбрые герои взамен.
 
За взгляд один, за право обладать ею,
За блеск волос, за шепот сладких слов,
Что сеяли раздор, вселяли бремя,
И превращали смертных в диких псов.

И Ахиллес, герой неуязвимый,
Пред нею пал, сражён стрелой судьбы.
А Гектор, Трои страж неукротимый,
Принял бесславную погибель от руки.
 
Героя греческого, мстителя Атрида,
Что жаждал кровью смыть позор любви.
Разрушить город, выжечь до пепла видом,
Всё, что напоминало о той, кто в нём жил.

И конь троянский, хитростью рождённый,
В чреве своём таил погибель град,
Во тьме ночной, обманом окружённый,
Он стал могилой, жертвой злых услад.
 
И плач вдов, и крики матерей безутешных,
Наполнили эфир, пронзая тишину,
И пепел Трои, словно прах надежды,
Развеян ветром, в память про войну.

Но имя Елены, сквозь века летя,
Живёт в легендах, в песнях и стихах,
О женщине, что мир перевернула,
И в чьих глазах горел роковой пожар.
 
Она – причина бед, источник вдохновенья,
Загадка вечная, что будоражит кровь,
Елена Прекрасная – символ искушенья,
И вечной красоты, и гибельной любви.

Легенда о Елене продолжает жить,
Напоминая миру о слепой любви.
О том, как красота способна погубить,
И как война рождается из зависти.





Меня пока не призывай

О, Господи, как мимолетна жизнь земная,
И ветер судьбы так жаждет мой огонь задуть.
Молю, не призывай меня на смертный одр,
Пока мой свет кому-то нужен в этом храме.

И вижу я, как нивы золотые,
Под солнцем зреют, колос наливая.
Но кто их сжать сумеет в дни лихие,
Когда рука крестьянская слабеет, увядая?

И кто научит мудрости детей,
Чтоб не забыли предков славный путь?
Кто разожжет в сердцах огонь идей,
Чтоб процветала Русь, минуя муть?

Не время мне еще покинуть мир,
Не все посеяно, не все взращено.
Не выпит до конца сей жизни пир,
Не все грехи мои еще искуплены.

О, дай мне сил, Господь, еще немного,
Чтоб пользу принести земле родной.
Чтоб вымолить прощенье у порога,
И с чистой совестью обрести покой.

Когда же час мой все-таки настанет,
Прими меня в обитель вечной мглы.
Пусть имя скромное мое не канет,
В пучине забвенья, средь людской молвы.


Пусть же этот миг продлится

Звонкий птичий гомон льётся,
Сквозь листву пробившись, в сад.
Там, где солнце тихо ждётся,
Цветов дивных аромат.

Ветерок играет нежно,
Задевая лепестки,
И в душе поёт надежда,
Уводя от суеты.

Шепчут травы что-то тайное,
Речка вдалеке блестит,
Мир, загадочный и славный,
В каждом миге говорит.

Стрекоза над лугом пляшет,
Бабочка летит вослед,
Сердце радостью трепещет,
Позабыв про всякий вред.

В этом царстве умиленья,
В тишине и красоте,
Нахожу я вдохновенье,
В каждой новой простоте.

Здесь стираются все грани,
Между явью и мечтой,
И душа, как птица в стане,
Обретает свой покой.

Пусть же этот миг продлится,
Сказкой вечною в душе,
Где любовь моя хранится,
В самом тихом вираже.


Ангел не даст тебе скитаться

Да пребудет ангел зоркий твой,
Храня от зависти людской.
Вниманьем чутким окружая,
В пути незримо помогая.

И сквозь всю жизнь, как страж благой,
В ночи укажет путь прямой.
От бурь и горестей спасает,
Любовью сердце наполняет.

Пусть ангел очей, не отводя,
Присмотрит за тобою.
Пускай всю жизнь хранит тебя,
Прикрыв от бед собою.

И в час, когда сомненья тень,
Закрасит горизонт души.
Пусть вера станет словно день,
Рассеяв сумрака тиши.

Когда же радости волна,
Нахлынет, сердце опьяня.
Пусть ангел этот, как струна,
Напомнит: счастье – суть огня.

Что нужно бережно хранить,
В себе лелеять и растить.
И миру благодарно дар нести,
В любви и в бессмертном танце жить.

Пусть в трудный час, когда гроза,
Обрушит шторм на твой причал.
В его очах увидишь нежный взгляд,
Что не предадут в трепетной тиши.

Они покажут верный путь,
Сквозь бурю, мрак и злую тьму.
И дадут силы, чтоб шагнуть,
Навстречу свету и добру.

И пусть, когда придет пора,
За грань земного бытия уйти.
Ангел не даст тебе скитаться,
В обитель вечности укажет путь.


В пучине мрака

В эфире треск, как будто злобный бес,
Рация в руках, надежды жгучий пресс.
"Первый, первый!" – крик в пустую тьму,
Но в ответ лишь тишина, как на войне в плену.

"Что за чертовщина?" – шепчет он в отчаянье,
Искра злости в сердце, словно покаянье.
"Рация исправна" – голос вдруг возник,
Исаев слышит, но вокруг лишь мрак возник.

Предчувствие беды, как тень в ночи скользит,
А может, генерал в бою сейчас горит?
Титана в страхе, "Что с ним, вдруг, стряслось?"
Алладжан рявкнул: "Не смей, отбрось!"

Элиан в сомненьях, взор его померк,
Неужели здесь сигнал навек заперт?
Стены-великаны, два, а может, три,
Похоже, из этой дыры нам не уйти.

Он ощутил, как холодок ползет по коже,
Не от сырости пещерной, но от мысли гложущей.
Ведь сколько дней они уже здесь, взаперти,
Пытаясь, ключ найти от этой западни?

Напарник его, Гектор, сильный и прямой,
Сейчас лишь тень была от мощи той былой.
Он бьется в истерике, что толку от нее?
Когда надежда, словно дым, уходит все слабее.

Элиан вздохнул, пытаясь, разум обуздать,
Ведь паника – злейший враг, ее нельзя пускать.
Он оглядел внимательно, в последний, может, раз,
Все трещины и выступы, где прячется рассказ.

В пучине мрака, где царит раздор,
Где безысходность – вечный приговор,
Вдруг огонек пробился сквозь туман,
Как луч надежды, словно талисман.

В душных залах, где тьма клубилась злобно,
И страх сковал сердца холодной дрожью,
Вдруг проблеск света, слабый и неровный,
Затеплился надеждой невольной.

Средь стен высоких, сумрачных и влажных,
Где эхо лишь тоску напоминало,
Увидел путник луч, едва отважный,
Как будто солнце в бездну заглянуло.

И в тишине, исполненной отчаянья,
Забыв про боль, усталость и сомненья,
Вдруг воскресла вера в покаянье,
И свет зовет из мрачного плененья.

В кромешной тьме, где страх и мрак царили,
И надежды луч давно уже погас,
Вдруг искры свет вдали глаза узрели,
И в сердце вновь огонь любви зажёгся в нас.

Сквозь пелену отчаянья и боли,
Сквозь лабиринт из сумрачных теней,
Огонь мерцает, словно луч свободы,
Зовет нас к свету из глубин ночей.

"Гектор, смотри!" - звучит призыв отважный,
В нем вера, сила, жажда новых дней,
"Там что-то есть! Не может быть напрасным,
Мученье наше в этой мгле теней!"

И с новой силой, с верой в свет далекий,
Мы устремились к искре той во мгле,
Пусть путь тернист, пусть враг жесток и строгий,
Но свет надежды не даст сгинуть нам во зле.

И, может быть, за гранью той мерцанья,
Нас ждет не выход, а лишь новый плен,
Но в этот миг, в порыве ликованья,
Мы верим в чудо, и встаем с колен.


Все мы едины и равны

В безмолвии нахожу отраду,
Где легче быть самим собой.
Встречать рассвет один я выйду,
Наполнив душу тишиной.

И птичьих трелей нежным хором,
Разбудит лес, стряхнув свой сон.
Забуду горести и споры,
В тот миг, когда я поглощен.

Сияньем солнца сквозь деревья,
Что золотом ложатся на траву.
Здесь обретаю я смиренье,
И чувствую, как заново живу.

Ручей журчит, поёт тихонько,
Про тайны леса вековые.
И сердце бьется ровно, звонко,
Вдали от суеты мирские.

Вдыхая воздух полной грудью,
Наполненный смолой сосны.
Я ощущаю, как, по сути,
Все мы едины и равны.

Пусть шум машин и крики улиц,
Останутся за гранью этой.
Здесь я один, как вольный путник,
И ощущаю зов рассвета.

И в этой тишине глубокой,
Находят отклик все мечты.
И разум чистый, одинокий,
Заполнит светлые черты.

Я возвращусь в мир обновленным,
С покоем в сердце и душе.
И навсегда благословленным,
За этот миг в лесной глуши.


Я ухожу

Я ухожу, и на прощание шепчу:
"Прощай, любить тебя не обещаю!"
Не знаю, гибну, я иль ввысь лечу,
В безумия блистательные дали.

Останутся лишь отголоски слов,
Разбитых чувств осколки ледяные.
Метелью скроет след моих шагов,
И мысли станут призрачно немые.

Но где-то там, в бездонной тишине,
Останется мерцать воспоминанье.
О том, как ты улыбалась мне,
Как таяло сердечное страданье.

И пусть судьба разводит нас навек,
Пусть время заметает наши тропы,
Я буду помнить твой прекрасный лик,
И шепот нежности, что был мне дорог.

Прощай, любовь, несбыточная мечта,
Прощай, надежда, тающая зыбко.
В душе моей останется тоска,
И эхо чувств, что бьются слишком шибко.

Я ухожу, и взгляд мой тонет в дымке,
В туман грядущего, зовущий в неизвестность.
Пусть путь тернист, пусть в нём укрыты риски,
Но я найду в нем смысл, души желанный.


Бережно храню я образ твой,

Из нитей снов и фраз мы сплели любовь,
Твой мир – мой мир, шептала ты тогда.
Я думал, что в тебе – моя стезя,
Но почему же так? Где луч надежды?

Истлели дни, как старые мосты,
Что рухнули под натиском дождей.
Остались лишь обрывки пустоты,
И эхо позабытых прежних дней.

Я помню все: закаты у реки,
Твой смех, что раздавался в тишине.
И робкие касания руки,
Что рисовали сказку на луне.

Но что случилось? Где тот перелом,
Что разделил нас, будто океан?
И почему любовь – не вечный дом,
А лишь мираж, обманчивый дурман?

Я собираю осколки прошлых лет,
Пытаясь склеить то, что не вернуть.
Ищу в словах потерянный ответ,
Но слышу лишь безжалостную муть.

Наверно, так бывает – у любви,
Есть свой предел, и время ей подвластно.
И мы, как корабли вдали,
Рассеялись в тумане безучастно.

Но в сердце бережно храню я образ твой,
Как отблеск гаснущей, далёкой, звезды.
И пусть судьба развела нас в дали земной,
В моей душе ты будешь вечно, как небесные сады.


В городском соду

В городском саду, где смородина цветет,
Весна танцует в платьице изо льна.
И аромат плывет, как сладкий сон,
Где майский день искрится у окна.

Жужжат пчелы, как маленький оркестр,
Мелодия их льется из края в край.
В листве изумрудной шепот нежный, теплый,
Как будто шепчет мне волшебный май.

И в этой симфонии красок и неги,
Где солнце льёт свой золотой елей,
Вуалью нежной душу укрывая,
И ароматом счастья опьяняя.

Лишь смородина, как песня расцвела,
Даря душе небесную вуаль.
И ароматом нежным обожгла,
Разлив по сердцу радости хрусталь.

Как будто кисти ангелов сплелись,
И на ветвях рубины заалели.
В них капли солнца нежно припеклись,
И о любви небесной прозвенели.

И в каждой ягодке – живая сладость,
Напоминает о лете золотом.
Забыта горечь, прочь ушла усталость,
И счастье наполняет тихий дом.


Забытый сад

Пепел слов, как призрачная пыль времен,
В безмолвном вальсе кружит предо мной.
Разбитых вер осколки, ожиданий звон,
Осыпались дождем в круг, навек немой.
 
На зыбком бреге возводили замки грез,
Не чуя поступи неистовой грозы.
И вот, когда надежды свет погас,
Лишь эхо прежних клятв мне душу ранит.

Забытый сад, где расцветал нарцисс,
Пожух, увял, и больше не манит.
Потерян компас, сбился ориентир,
В лабиринте боли я один.

Но где-то там, за пеленою мрака,
Мне чудится далёкий, слабый свет.
Быть может, заживет былая рана,
И сгинет тьма, и я найду ответ.

Я забуду прошлое, отпущу печаль,
И в новый мир открою тайну-даль.
Я соберу осколки, склею сердце вновь,
И встречу новую, настоящую любовь.


О... Боже дай мне время

Жизнь наша – лишь миг в круговороте лет,
Сто лет проживи – всё равно промелькнет.
Не бойся ни стен, ни затворов тугих,
Презренье к злату в сердцах у бедных лишь миг.

Узрев его блеск хоть единожды раз,
Вмиг позабудешь презренье в тот час.
Ослеплены счастьем, теряем мы речь,
Пред золотом меркнет и доблесть, и честь.

Когда юным парнем беспечным я был,
Кудри были мои как смоль черны.
Теперь же их опалил зимы морозный пыл,
И серебром виски запорошило.
Где прыть моя, и молодецкая сила?

Бывало, ломал я буйные рога степным быкам,
И ныне силушка моя еще крепка.
Но с годами я мудрее стал,
И нрав мой стал спокойней, величавей.

Я странствовал по зыбким перепутьям,
Где выбор, словно тень скользил вдали,
И жизни горький эль, с безумным чувством,
До дна испил, хоть жажда не прошла.

Я не горюю в череде бессмысленных томлений,
Ведь жизнь не для тех, чья суть пуста,
Кто в шутках прячет скорбь, кто ищет развлечений,
Не ведая, как истина проста.

То озарит рассветом, то поглотит мгла,
Но я молю, о Боже, дай мне время,
Чтоб в жизни этой я все успел сполна,
Пока горит надежды тонкий пламень.
 
Пока душа стремится к небесам,
Не дай мне утонуть в забвенья яме,
Позволь пройти по лунным небесам,
Увидеть мир в его красе нетленной,

И ощутить восторг, что бьёт ключом,
Чтоб не остаться тенью незабвенной,
И  след оставить в памяти людской,
И песнь сложить о красоте вселенной.


Черемуха душистая

Как чарующи в России вечера,
Когда вдали гармонь поёт протяжно,
И дым костра, как лёгкая игра,
Вплетается в молчанье лунной стражи.

Как сладострастны в России вечера!
Волга дремлет, волны шепчут нежно,
И месяц, полным талером сверкая,
Покоится на бархате небес безбрежном.

В садах черёмуха в кипенье кружевном,
И соловей, пленённый ароматом,
Изводит трели над зеркальным прудом,
Где счастье льётся с каждым лепестком.

И разговоры тихие, в тени аллей,
О вечном, будущем, о трепетной любви.
И свет далекий, от родных огней,
И соловей, в тени листвы лесной,
Из сердца льёт рулады золотые.

В душе ликует трепетный восторг,
Любви предчувствие, как утренний рассвет,
Когда черёмуха в кипенье кружевном стоит,
И воздух сам надеждой юной, майской дышит.

(Авторская песня)

Земля наша колыбель

(Куплет 1)
 
Завершен полет сквозь звездную вуаль,
 И позади космическая даль.
Нас ждет Земля, как сказочный Грааль,
Домой корабль мчит, нас возвращая.

(Припев)
 
К родным просторам несемся мы,
Встречать рассветы, дышать свободой.
Сияет мир из вечной тьмы,
Маня теплом и отчей природой.

(Куплет 2)
 
Вдали Земля – лазурный самоцвет,
В сиянье утра, словно в забытьи.
Тоска по дому – шелковый браслет,
Зовет назад, в родимые просторы.

(Припев)
 
К родным просторам несемся мы,
Встречать рассветы, дышать свободой.
Сияет мир из вечной тьмы,
Маня теплом и отчей природой.

(Куплет 3)
 
Прощай, безбрежный космос ледяной,
Обитель тишины, где эхо дремлет.
Мы совершили подвиг неземной,
И сердце каждого, как факел, пламенеет.

(Куплет 4)

Земли тепло, как солнечный коралл,
Лучами греет души, воскрешая.
Забыт тот долгий путь и страшный шквал,
Нас ждет семья и верные друзья.

(Куплет 5)

Оставив позади туманности тени,
Галактик спирали, и комет паденья.
Мы помним моменты, как светлые звенья,
И опыт бесценный, что дали стремленья.

(Припев)
 
К родным просторам несемся мы,
Встречать рассветы, дышать свободой.
Сияет мир из вечной тьмы,
Маня теплом и отчей природой.

(Бридж)
 
Прощайте, звёзд мерцающие нити,
Просторы света, что навек открыты!
Земля зовет, где правда в муках зреет,
И новый взлет дух жаждою лелеет.

 (Outro)
 
Земля, наша колыбель, к тебе несемся мы,
И трепет встречи в сердце бережно храним.
Домой вернулись! Вновь полны надежды, сил,
И космос вечный в сердце сохраним,


Мы возвращаемся домой

Завершен полет сквозь звездную вуаль,
И корабль мчит, домой нас возвращая.
Вдали Земли лазурная эмаль,
Манит, в объятья, нежностью дыша.

В безбрежной тьме, где звёзды в танце стынут,
Её лишь лик он в сердце бережёт.
Сквозь мрак и хаос, в вечность неуклонно,
Где имя милой – путеводный свет.

И в долгих странствий бесконечной веренице,
Черкал в журнале, позабыв про сон,
О ней, одной ей, лучезарной девице,
Чей свет далёкий в душу был занесен.

Воспоминанья в памяти живут,
О чуждых мирах, о битвах в пустоте,
Где искры света в вечности плывут,
И космос шепчет о своей мечте.

Ностальгия сердце полонит,
По запаху травы, по пенью птиц,
По ласковому ветру, что звонит,
Среди родных, знакомых лиц.

Мы возвращаемся, полны надежд,
Что мир Земли нас примет, как своих,
Что не исчезла нить былых надежд,
В водовороте дней лихих.

И вот она, родная атмосфера,
Встречает нас теплом и тишиной,
Забыты страхи, горе и химера,
Мы дома, дышим полной грудью, всей душой.

Пусть космос ждет нас снова, вдалеке,
Но здесь, на Земле, наш приют и кров,
Где звезды светят ближе, налегке,
И где любовь венчала нас навеки.

Сквозь звездной пыли призрачную ткань
Завершен полет, предел кислорода.
Земля – священный, долгожданный Грааль –
Встречает нас из ледяного брода.

Домой летит корабль, судьбой храним,
Сквозь вечность, в колыбель тепла и света.
И растворяет космоса глубин,
Бескрайность в радость близкого рассвета.

Земля, наш колыбель, к тебе несемся мы,
Сквозь звездный мрак, к родной твоей красе.
В сердцах храня восторг предчувствия весны,
Вернулись мы домой, к небесной полосе!

И с этой верой в нас, с победой впереди,
Мы космос пронесем, как пламя, сквозь года.
В объятьях Родины, что ждет нас впереди,
Любовь к вселенной не умрет уж никогда!


Я вижу

Пусть я парю в безбрежном мирозданье,
Горя, как одинокая звезда в ночи.
Я – луч надежды, путеводный свет заблудшим,
Скитальцам, бредущим в беспросветной мгле.

И в этом танце вечном, бесконечном,
Сквозь время, и пространство пролетая,
Я наблюдаю за людским мученьем,
И тайны мирозданья познаю, мерцая.

Вокруг меня спирали галактик кружат,
Туманности плетут свой дивный узор.
И в этой красоте, непостижимой разуму,
 Я чувствую себя песчинкой, но не покорной.

Я вижу, как рождаются и гаснут миры,
Как бури страстей кипят в сердцах людских.
И слышу шепот ветра, эхо вечной игры,
Где жизнь и смерть сливаются в единый миг.

Но даже в этом хаосе вселенском,
Есть искра разума, что вечно ищет свет.
И я, как маяк, дарю надежду тем, кто в плену,
Кто жаждет истины, кто ждет ответ.

Пусть боль и страх окутывают души,
Пусть мрак сомнений гложет изнутри.
Я здесь, я рядом, я не дам вам рухнуть,
Я буду светом, пока горит внутри.

И пусть мой путь нелегок и тернист,
Пусть одиночество сжимает сердце в тиски.
Я знаю, что мой долг – светить, дарить искру жизни,
Ведь в этом и есть смысл моей звезды.

Так пусть же льется свет мой сквозь века,
На землю, на моря, на города.
Я буду вечностью, я буду маяком,
Пока жива хоть капля мирозданья.


Искал я истину

Скитался долго я по землям чуждым,
И отчий кров забылся мной совсем.
Как лист осенний, ветром гонимый,
Не знал покоя, я был всегда один.

Встречал я лица, полные печали,
И смех беспечный, что лишь боль скрывал.
Видал я замки, что в веках стояли,
И нищих хижины, где голод пировал.

Пыль дальних стран въелась в мои одежды,
А солнце жгло, не ведая пощады.
Искал я истину, искал надежду,
Среди обмана и пустой бравады.

Бродил по рынкам, где торгуют ложью,
И слушал песни менестрелей грустных.
В глазах усталых отражалось прошлое,
И путь мой долгий, полный бедствий лютых.

Но в сердце теплилась искра желанья,
Увидеть снова родины просторы.
И сквозь туман, сквозь боль и ожиданье,
Я шел к земле, где дышат мои горы.

Здесь реки льются, словно серебро,
Здесь лес шумит, как в детстве убаюкивал.
И позабыто все былое зло,
Лишь тихий шепот: "Здравствуй, край родимый!"


Вечный странник

Бескрайний космос, синь бездонной ночи,
В душе скитальца – воля, ветра зов.
Но в сердце – грусть, тоска по чем-то очень,
Давно утерянном, и взор глубок, суров.

Он видел звезды, их холодное мерцанье,
И сквозь туманности летел его корабль.
Он покорял пространство, расстоянья,
Искал ответы в вечной звездной ряби.

Но что-то гложет, словно старый шрам,
Напоминает о забытых берегах.
Где плеск волны, где неба синий храм,
Где дом родной, утонувший во снах.

Он помнит шепот матери, теплый взгляд,
И запах хлеба, свежего, земного.
Теперь лишь эхо, призрачный парад,
Лишь отголоски прошлого былого.

Корабль летит, пронзая пустоту,
Вперед, к неведомым, далеким галактикам.
Но сердце рвется к родному очагу,
К простым моментам, ставшим драматичным.

Быть может, там, за гранью всех миров,
Он обретет утраченное счастье.
Избавится от тягостных оков,
И в сердце утихнет бушующее ненастье.

Но пока он скиталец, вечный странник,
В безбрежном океане звездной ночи.
Хранит надежду, словно ценный камень,
И ищет дом, где сердце успокоится.


Осенние астры

Сад облетевший – печальный скелет,
Увядших красок блекнущий след.
Лишь астры поздние, в стылой красе,
Напрасно грезят о юной весне.

И ветер, путник в плаще из листвы,
Бродит устало средь мертвой травы.
Он шепчет сказки о лете былом,
О солнце жарком, о небе голубом.

Сквозь голые ветви, как в темном окне,
Виднеется небо в осенней тоске.
Там облака, словно старые птицы,
В далекие страны спешат удалиться.

А в старом пруду, под слоем листвы,
Заснули кувшинки, забыв о любви.
И только лягушка, печально вздохнув,
В холодную воду ныряет со скукой.

Но даже в увядании есть свой покой,
Своя тишина и особый настрой.
Природа готовится к долгому сну,
Чтоб с новой весной расцвести наяву.

И я, наблюдая за этим уходом,
В душе ощущаю некую свободу.
Свободу от страсти, от бурных тревог,
И тихую веру в грядущий восход.

Осенние астры – печали немые,
Безмолвно кусты их стоят, как в тоске.
Смиренно качаясь, поникли главою,
Припав к остывающей, поздней земле.

Их лепестки, тронуты первым морозом,
Утратили яркость былого огня.
Лишь бледный отсвет, как памяти проза,
Напоминает о днях сентября.

Средь жухлой травы, под свинцовым навесом,
Они дожидаются белого сна.
И шепчут друг другу о лете чудесном,
О солнце, что щедро светило тогда.

А ветер, осенний скиталец печальный,
Срывает листву с обнаженных ветвей.
И кажется, шепчет он сказкой прощальной,
О времени счастья, что стало ничьей.

Но даже в увяданье есть своя прелесть,
В смиренном прощании с жизнью земной.
И астры, познавшие горечь и зрелость,
Нам мудрость даруют своей тишиной.

И в этой печали, прозрачной и чистой,
Есть отблеск надежды на новую жизнь.
Что после зимы, под лучами лучистыми,
Пробудится вновь и взметнется ввысь.


Она ждет письма

Ветер, у калитки беззаботный,
Не тронет пряди каштановых кудрей.
Она стоит, задумчива и кротка,
Встречая отблеск уходящих дней.

Опавший лист устлал мой сад, как саван,
Багрянец осени в безмолвии померк.
И тишина, звенящая, лукаво,
Не скроет в сердце спрятанную боль.

Ее глаза, как озера ночные,
В них отражен и лунный тихий свет,
И те мечты, что кажутся чужими,
И ожиданий долгих горький след.

Она ждет письма, весточки заветной,
Что принесет надежду и тепло.
В душе ее, как пламя, незаметно,
Любовь горит, упрямо, тяжело.

А вдалеке, за кромкой леса темной,
Он, вдалеке, ведет свой долгий бой.
И каждый вздох, и взгляд неугомонный,
Наполнен лишь только мыслью об одной.

О той, что ждет у старенькой калитки,
Вдыхая запах прелой листвы.
О той, чьи волосы, как солнце слитки,
Пленяют сердце из любой дали.

И скоро он вернется, без сомненья,
Пройдет сквозь бури, холод и войну.
И встретит взгляд, исполненный терпенья,
И скажет тихо: "Я к тебе вернулся".

И ветер, у калитки ласковый и нежный,
Запутается в локонах ее опять.
И счастье вновь, безбрежное, безбрежно,
Наполнит мир, где так умеют ждать.


О летних днях

На этой улице мальчишкой беспечным,
Гнал голубей по крышам в облака.
И здесь, на этом самом перекрестке,
Любовь пленила сердце на века.

Аллея лип, что шепчут мне преданья,
О летних днях, ушедших без следа.
И звон трамвая, вечное признанье,
О том, что жизнь – прекрасная игра.

Вот старый дом, где бабушка пекла,
Пирог с малиной, пахнущий теплом.
Где сказки на ночь тихо мне шептала,
И детство растворялось сладким сном.

Закат алеет, красит горизонты,
Воспоминаний трепетных волна.
Здесь каждый камень,
Каждый уголок знакомый,
Хранит души моей святые имена.

И пусть года летят неумолимо,
Меняя лица, города, пути.
Я знаю, сердцем буду я хранимым
Той улицей, где счастье смог найти.


Пусть говорят

Не доверяю больше сладким звукам,
Где обещаний льется водопад.
Бессмысленны свидания и муки,
Мое же сердце – неприступный град.

И башни гордые вздымаются надменно,
Окна бойниц смотрят в дальнюю тоску.
Забыты песни, что звучали вдохновенно,
Теперь лишь ветер воет на мосту.

Нет, не сломить стены мои слезами,
Не подкупить улыбкою простой.
Я выстрадал свободу, между вами,
И отпустил иллюзий рой пустой.

Пусть шепчут о любви, о вечном счастье,
Я видел ложь, скрывающую яд.
Теперь живу в холодном беспристрастье,
Где нет пути ни в рай, ни в ад.

И, если кто-то постучится робко,
Не ждите, не открою, все равно.
Моя душа – не золотая коробка,
Ей суждено молчать в своем кино.

Пусть говорят, что я жесток и мрачен,
Пусть обвиняют в черствости меня.
Зато я знаю, что мой выбор значим,
И эта крепость – защита для огня.

Огня души, что чуть не угасала,
В объятиях лживых, сладостных речей.
Теперь он тлеет, тихо и устало,
Но не погаснет от пустых ночей.

Так пусть же длится эта оборона,
Пока не станет явью новый день.
Быть может, где-то там, за горизонтом,
Растает лед, и отступит тень.


Напоминая о былой красе

Пыль взовьётся дымкой на тракте старом,
Где мы скитались в росах луговых,
И на рассвете, призрачным фантомом,
Малиновый, заунывный звон затих.

И эхо странствий в сердце замирает,
Как тихий шёпот утренних долин.
Душа тоскует, прошлое лаская,
Средь верениц покинутых картин.

А солнца луч, пронзая мглу густую,
Скользнёт по травам, влажным от росы.
И память оживит мечту былую,
В которой мы так молоды, просты.

Вдали мерцают купола церквей,
Напоминая о былой красе.
И ветер гонит стаи журавлей,
В небесной, неземной полосе.

Пыль оседает, день вступает в силу,
А в сердце – грусть о прожитых днях.
И тишина, что краше всякой были,
Звучит молитвой в полевых огнях.


Вестники рассвета

Сквозь дымку сна и полудремы зыбкой,
Вдруг льется звон малиновый и гибкий…
То — вестники рассвета, в час росистый,
Бубенчиками в травах серебристых.

Проснулось поле, вздрогнуло от света,
И шепчет рожь молитвы нараспев.
Вдали кукушка, песенкой согрета,
Считает годы, что судьбой отмерены.

А над рекой туман клубится лениво,
Как будто дух, из древности веков.
И солнце льет свой луч благочестиво,
На мир, от пут холодных снегов.

Вот птицы стаей взмыли в поднебесье,
Кружатся, в танце, радость вознося.
И, кажется, что нет прекрасней места,
Где умиротворение находит вдруг душа твоя.

И запах трав, и терпкий аромат земли,
Вдыхаешь жадно, полной грудью пьян.
И слышишь, как жужжат вокруг шмели,
И видишь, как цветет в саду бутон тюльпан.

Проходит время, в суете теряясь,
Но этот миг, как ангел, посетивший нас,
Навек в душе навечно оставаясь,
Наполнит сердце светом в самый трудный час.