Фамилия Ч. XVI. Без названия вы - никто

Слева сборный герб фамилии де Симони – Десимон (Unio Armorum Gentis de Simoni). В центре – половинки гербов Священной Римской и Российской империй, которым служили представители фамилии. Слева направо, сверху вниз гербы де Симони - Десимон: (1) из Сиены; (2) из Феррары и из Генуи; (3) фон Штернфельс – жены Пьетро Десимона; (4) Козмиан – жены Франца Десимона; (5) Десимона и его жены (6)  фон Мензенкампф. Справа – родословная роспись де Симони – Десимон почти за 200 лет.
***

Без названия вы - никто. Без точного названия, вы - ни то ни сё. Наша фамилия вся в шрамах. Мой дед – Леонид Викторович Де-Симон (так писалась его фамилия до 1917 г.), геройский офицер Первой мировой войны, проливал кровь за Россию, пять лет отбыл ссылку на Дальнем Востоке с 1930 по 1935 г. и погиб рядовым смертью храбрых в бою в 1943 г. в составе штурмового инженерно-сапёрного батальона (ШИСБ), за что был посмертно награждён орденом Отечественной войны[1]. Согласно статуту ордена, он должен был быть передан семье погибшего. Будучи уже военным пенсионером, мой отец пытался получить хоть какие-нибудь сведения о своём отце, но ничего вразумительного Подольский архив МО в 70-е годы ему так и не сообщил. Никто не был заинтересован копаться в пыльном архиве ради неизвестного рядового ШИСБ.

Позже, в наше время, оказалось, что в списках награждённых дед значился под фамилией Десимов [2] (ещё одно свидетельство формального отношения к человеку, пусть даже по ошибке неизвестного писаря). И мог ли мой отец формально по бумагам доказать, что дед являлся его отцом, если свидетельство о его рождении родители сознательно «потеряли», исходя из того, что оно могло испортить ему жизнь в Советском Союзе, тем более в накануне злополучного 1937 года, ведь в нём было записано, что он – Де-Симон и родился в селе Де-Симон? И это со всей очевидностью свидетельствовало о его «сомнительном», далеко не пролетарском, происхождении. Социально-политическая обстановка, в самом широком смысле, требовала отказаться от прошлого, что отразилось и на нашем родовом имени.

Наш пращур – Десимон Андрей Францевич заслуженно попал в Русский биографический словарь под таким вариантом фамилии, хотя воспитывался в Пажеском корпусе и служил в Л.-Гв. Преображенском полку как де Симон [4](именно такой вариант фамилии он унаследовал от отца). Время было руссофильское при Николае I и его сыне Александре II.

Отец Андрея Десимона — Франц фигурировал в разных документах: как Десимон, Деессимон (в Лб.Гв. Уланском полку) [5]; как Симони (в бумагах Лб.Гв.Дворянской роты) [6]; и наконец как де Симон (в списке Георгиевских кавалеров и последнем послужном списке)[7] ; хотя был похоронен под именем Десимоний [8]. Кроме того, его сын — Константин в списках Георгиевских кавалеров первоначально записан как Десимов [9], а другой сын Александр носил фамилию — Десимони [10]. Разное время, разные обстоятельства и разные варианты фамилии. Чему тут удивляться?

Первый наш российский предок - Франц в 1796 г. был принят в Российскую службу поручиком во время 2-ой российско-австрийско-турецкой войны с фамилией Десимон. Такая фамилия существовала в графстве Горица и Градишка с 1750-х г.[11], а, возможно, и раньше. Основателем её являлся доктор права Пиетро Десимон, судья[12] . Его сыновья Джованни, а также Франц (1766–1845), которого в разное время писали Франческо, оба доктора права[13] . Но что интересно, сын последнего — Мориц одно время упоминался в исторических документах как Десимони и даже совершенно несуразно - фон Десимон[14], но впоследствии вернулся к приобретенному отцом в Священной римской империи имени Десимон фон Штернфельс (с присоединением фамилии матери его отца), а сын Джованни — Франц (1773–1818) стал в России Францем Егоровичем Дессимоном. Время приспосабливало фамилию к обстоятельствам порой непростой жизни, то сокращая её, то разукрашивая другими дополнениями. Так было.Строго говоря, фамилия Десимон — некоторое сокращение, вольное и произвольное преобразование от родового имени — де Симони, путём присоединения приставки «де» (из) к имени и лишения фамилии окончания «и» (указывающего на множественное число, с буквальным переводом — принадлежащих к потомкам некого стародавнего родоначальника Симона).

Занимаясь изучением фамилии в столетний период с 1650 по 1750 гг., документально можно обнаружить два центра распространения родового имени Де Симони = Десимон (Десимони) на севере Апеннинского полуострова — это графство Бармио и графство Горица и Градишка, что не могло не свидетельствовать об их родстве. В самом деле, зачем искать родственников Ивановых за тридевять земель, если в соседнем селе живут Ивановы. Других подобных «центров витолокации» этой фамилии в указанное время нет, что несомненно подтверждает их пространственно-временную связь. Семьи, как известно, из ничего не образуются, хотя и могут возникать в разных местах, но для этого необходимы определённые причины. В них и попытаемся разобраться. Начнём с Бармио на том основании, что жизнь семьи в указанный период там зародилась раньше и, следовательно, предшествовала жизни в Горице и Градишке.
Для этого следует остановиться на семье доктора медицины Джованни Баттиста де Симони и Марии Анжелы Терезы, урождённой Альберти.[15] Заметим, если свидетелями древнего дворянства Марии являлся весь род Альберти, прославленный в Бармио с XIII века, то пришлый для города доктор медицины Джованни доказывал своё благородство безупречным поведением и славным именем де Симони.
Да, перед его именем писали nobile. Да, у него имелся диплом, выданный 26 июня 1686 г. императором Леопольдом I о возведении его деда – Джованни Баттиста в рыцари Священной Римской Империи[16]. Хотя, как показала жизнь, диплом не был своевременно подтверждён и на территории Габсбургов для крючкотворцев-чиновников превращался в «бумажку», и являлся просроченным и недействительным документом, как оказалось, не соответствующим статье III, первого параграфа Постановления о Регламенте дворянства от 29 апреля 1771 года[17].

Это подтверждается тем, что Альберто Де Симони (младший сын доктора медицины Джованни Баттиста) в течение 31 года (1786-1817) добивался официального признания его дворянства, пожалованного императором Леопольдом I в 1686 году, но только по истечении более тридцати лет его признали вновь дворянином, но уже с другим гербом[18]. Нечто подобное произошло и с сыном его брата – Францем (сыном Пиетро) Десимон, который вновь в 1799 г. получил титул рыцаря S.R.I. с присоединением фамилии его матери фон Штернфельс с дарованием имперского герба с тремя золотыми шестиконечными звёздами на лазоревом поле и такого же цвета льва с высунутым красным языком в золотом поле[19].

У Роберта Descimon (Децимон), французского историка (фамилию которого в русском переводе представляют почему-то как Десимон), директора в EHESS (высшей школе социальных наук), специалиста по социальной истории Франции XVII веков, известного своими исследованиями дворянства и абсолютизма, прочитал такую мысль: раньше благородным (nobile) считался тот, кого окружающие считали таковым, а в Новое время дворянином становился тот, кого удостаивал этого титула король или император. Не секрет, что у каждого времени свои правила.

По сему многим из Десимонов в исторический период Нового времени приходилось самостоятельно заслуживать дворянский титул своими успехами в социальной среде, а их потомственное благородство нередко не признавалось из-за отсутствия соответствующей "бумажки". В этой связи уместно привести высказывание одного из профессоров Савойской дворянской академии в 1767 году, предостерегавшего своих учеников от толкования дворянства как обладания дворянской грамотой и поиска доказательств благородства в пыльных архивах. "Представьте себе, что архив сгорел, и чем вы завтра отличите себя от плебса, которого сегодня презираете?"[20] – спрашивал он. Невольно напрашивается ответ: благородство определяется не "бумажкой", но соответствующими благородными достоинствами, знаниями, умениями и способностями, имеющими решающие значения для достижения успеха в обществе на любом уровне на благо своей страны.

В семье доктора медицины Джованни Баттиста и Марии Анжелы Терезы было пятеро сыновей, одним из которых был Пиетро. После окончания иезуитского колледжа в Бармио он отправился изучать право в один из университетов. Если судить по подобному пути его младшего брата – Альберто, который, возможно, повторял его путь, сначала он обучался на юридическом факультете Инсбрука (со Швейцарией Бармио традиционно поддерживал тесные связи), затем завершил образование в университете Зальцбурга (в монархии Габсбургов), а затем по обстоятельствам, о которых я уже рассказывал, обосновался в Горице и Градишке, положив начало фамилии Десимон, хотя его внуки и правнуки при определённых обстоятельствах возвращались к родовому имени предков - де Симони.

Возвращаясь к началу. Без названия вы – никто. Без точного названия вы – ни то ни сё. Без знания своих предков вы – Иван-родства-непомнящий. Что ж в этом хорошего? Фамилия является идентификацией личности, служащая для определения человека в границах семьи и общества, позволяет определить их культурную и национальную принадлежность. Хранение информации о её происхождении позволяет узнать, откуда предки произошли, чем занимались, какой имели статус. Соотношение родственных фамилий позволяет проследить родственные связи людей разных родов. Изучение истории семьи в самом широком смысле воспитывает трогательное чувство единения со своими дедами и прадедами, бабушками и прабабушками, в том числе и далёкими предками. В заключение хочется повторить: «Чем дальше видишь назад, тем устойчивее линия вперёд» [21].

Продолжение следует