Когда спор заходит слишком далеко

Пыль клубилась под подошвами ковбойских сапог, когда Клинт, 44-летний фермер с лицом, изрезанным морщинами, словно пересохшая земля, вышел из бара "У Сэма". Внутри было душно от табачного дыма и дешевого виски, а снаружи – прохладный вечерний воздух, пахнущий скошенной травой и надеждой на хороший урожай.

С ним вывалились и его коллеги: здоровяк Бад, чья ферма славилась своими быками, и тощий, вечно подтрунивающий над всеми, Джимми. Они только что закончили обсуждать цены на кукурузу и перспективы нового трактора, но разговор, как это часто бывало после пары стаканчиков, перешел на более животрепещущую тему: куриц.

"Я тебе говорю, Бад, моя Бесси несет по яйцу каждый день! Без выходных!" – горячо доказывал Клинт, поправляя свою поношенную шляпу.

Бад хмыкнул, сплевывая на землю. "Да ладно тебе, Клинт! Ты что, никогда не видел курицу? Ни одна курица не может нестись каждый день. Это против природы!"

"А вот и может! – упрямо стоял на своем Клинт. – Я сам видел!"

Джимми, до этого молча наблюдавший за перепалкой, вставил свои пять центов: "Давайте посчитаем. 365 дней в году, минус, скажем, месяц на линьку… Получается, ну, 330 яиц в год – это максимум, что можно выжать из курицы".

"330? Да ты что, Джимми, совсем с ума сошел? – возмутился Клинт. – Мои несушки дают все 400, а то и больше!"

Спор разгорался. Голоса повышались, жесты становились все более размашистыми. Клинт и Бад стояли друг напротив друга, словно два быка, готовые к схватке. Джимми, как всегда, подливал масла в огонь своими язвительными комментариями.

Внезапно, Бад, чье лицо покраснело от выпитого и от ярости, выхватил из-под куртки старый, ржавый револьвер. Все замерли.

"Я тебе сейчас докажу, сколько яиц может снести курица!" – прорычал он, направляя оружие в воздух.

Раздался оглушительный выстрел. Птицы, спавшие на деревьях, с испугом взлетели в небо. Клинт и Джимми отшатнулись, в ужасе глядя на Бада.

Бад, словно опомнившись, опустил револьвер. Его лицо выражало растерянность и стыд.

"Я… я не хотел…" – пробормотал он, но было уже поздно.

Вдалеке послышался вой сирены. Вскоре к бару подъехала полицейская машина. Шериф, толстый мужчина с усталым взглядом, вышел из машины и, не говоря ни слова, приказал всем троим поднять руки.

Клинт, Бад и Джимми, все еще ошеломленные произошедшим, послушно выполнили приказ. Их обыскали, надели наручники и посадили в полицейскую машину.

Пока их везли в участок, Клинт с грустью посмотрел на Бада.

"Ну и дурак же ты, Бад, – пробормотал он. – Из-за каких-то куриц…"

Бад ничего не ответил. Он смотрел в окно, на проплывающие мимо поля и фермы, и, наверное, думал о том, сколько яиц он теперь пропустит, сидя за решеткой. А Джимми, сидящий между ними, тихонько хихикал, предвкушая, как он будет подшучивать над ними обоими, когда их выпустят. Ведь даже в тюрьме спор о курицах, наверняка, не закончится...