Сказка о Мастере, который услышал тишину

В большом доме с видом на озеро жил Писатель. Не просто писатель — живой классик. Его книги переводили на десятки языков, критики разбирали каждую фразу, а молодые авторы подражали его стилю. Казалось, он достиг всего.

Но чем громче звучала слава, тем тише становился в его душе источник, из которого он пил. Фразы, отточенные до блеска, ложились на бумагу мёртвым узором. Герои говорили правильные слова, но в них не было дыхания.

На одном из литературных вечеров к нему подошла женщина. Не поклонница — коллега, переводчица с редким даром понимать не слова, а то, что между них спрятано.

— Ваша последняя книга... — начала она.
—Блестяща? — с лёгкой усталой усмешкой закончил он.
—Пуста, — мягко сказала она. — Как раковина, из которой ушло море.

Он хотел возразить, но встретил её взгляд — спокойный и бездонный, как то самое озеро перед её домом. И понял: она права.

— Что же делать? — спросил он, и в голосе его впервые за много лет прозвучала неподдельная усталость.

— Напишите мне письмо, — сказала она. — О чём-то простом. О том, как пахнет дождь за вашим окном. О первом снеге. О тишине, которая мешает спать. Без метафор. Без стиля. Просто.


Он сел за свой антикварный письменный стол, где были написаны все его великие романы. И не смог написать ни строчки. Все слова казались ему слишком красивыми, слишком литературными, слишком чужими.

Тогда он отложил дорогую ручку, взял простой карандаш и вышел в сад. Сел на скамью и стал писать на обороте счета за электричество:

«Сегодня утром на озере был туман. Я вспомнил, как в детстве мать стелила на кровать свежее бельё. Оно пахло точно так же — чистотой и обещанием нового дня. Мне пятьдесят семь лет, а я до сих пор ищу этот запах...»


Он отдал ей этот клочок бумаги. Она прочла и сказала только:
—Вот теперь вы написали не книгу. Вы написали жизнь.

Их отношения не стали романом. Им не нужно было это. Но с той поры Писатель изменился. Он перестал бояться простых слов. Его новые тексты стали короче, тише, в них появились паузы — те самые, в которых и рождается подлинное чувство. Он перестал спорить с графоманами, чтобы доказать свою правоту.

Критики заговорили о «позднем периоде», о «минимализме Мастера». А он просто научился слышать тишину. И понял, что самое важное — не вписать себя в историю литературы, а услышать, как за окном шумит дождь, и найти точные слова, чтобы описать этот звук. Самые простые слова. Самые нужные.

И его главная книга была ещё впереди. Он знал это. Потому что впервые за долгие годы снова чувствовал — внутри шевелится что-то живое.

Тогда он сел и стал писать. Так появилась его первая сказка. Он назвал её «Сказка о Трёх Масках и Великой Стихии»

(продолжение следует)