Псалмы Давида живут

Псалмы Давида: Мидраш о возвращении, памяти и душе Израиля

Автор: раввин Михаил Салита

Священные тексты не похожи на обычные книги. Их не пишут чернилами, они как будто впитывают дыхание тех, кто произносит их столетиями, и отзываются в сердцах каждого нового поколения так же живо, как и в дни, когда впервые прозвучали. Техилим — Псалмы Давида — относятся именно к такой категории текстов: они не стареют, не тускнеют, не теряют силы. Уже три тысячи лет они остаются источником света, в то время как вокруг них рушились империи, исчезали языки, менялись эпохи, а еврейский народ продолжал свой путь через изгнания, рассеяния, боль и обновление.

Когда-то Псалмы сопровождали каждого еврея так же естественно, как дыхание. Но XX век — особенно страны Советского лагеря — попытался разорвать эту естественную связь. В СССР, Украине, Белоруссии, Молдове, Прибалтике, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, бывшей Югославии — религия была высмеяна, синагоги закрывались, молитва запрещалась, а еврейское сердце приучали к молчанию. К этому добавился Холокост — рана, чьё эхо не стихает. Мы потеряли миллионы. Исчезли общины, где Техилим звучали как дыхание поколения за поколением. Многие, пережившие катастрофу, вышли из неё с болью, которую иногда легче было заглушить атеизмом, коммунизмом, социализмом, чем молитвой.

И всё же — самое главное в другом. Еврейский народ как целое не утратил эту нить. XX век пытался разорвать её — но не смог. Сегодня Псалмы Давида читают ортодоксальные евреи, хасиды, модерн-ортодокс, консервативные и реформистские общины; сефарды и ашкеназы, бухарские, грузинские, кавказские, йеменские евреи; простые израильтяне, которые называют себя светскими. В трудный час Техилим открывают даже те, кто считает себя далёким от религии. А если открыть любой дом престарелых в Израиле — там обязательно найдётся потрёпанный сборник Псалмов. Эта связь не оборвалась. Она только затаилась и ожила заново.

Когда я говорю о разрыве, я не говорю о чужих людях. Я говорю о своей семье. У меня есть дядя, который сказал: «В синагогу? Не при этой жизни». У меня есть родственники, которые кушают свинину и покупают её «на сейле», не считая это чем-то постыдным. Один мой друг детства, живущий в Израиле, с гордостью рассказывает, что ест свинину, и не считает это проблемой. Многие из тех, кого я люблю, выросли в мире, где Псалмы Давида просто не существовали в сознании. Когда я впервые начал ходить в синагогу, мне говорили: «Ты туда кушать ходишь». Они не из злобы — они просто выросли без языка святости.

Но несмотря на это — я вернулся. И я не один. Сегодня мы живём в эпоху возвращения. Люди возвращаются через Хабад, через реформизм, через модерн-ортодокс, через Израиль, через Америку, через Германию, через общины, через раввинов, через Шаббат-стол, через Йом-Тов, через традиции, через песни, через открытую дверь синагоги. Даже если еврей приходит в синагогу ради еды — в этом уже есть начало святости. Душа приходит раньше сознания. Так начинается путь бааля тшува — возвращающегося. Так начинается дыхание, которое возвращает еврея к его источнику.

И великий учитель тшувы — царь Давид.
Даже будучи царём, пророком, воином, поэтом, Давид не боялся говорить о своей слабости, о страхах, о боли. Он плакал перед Богом. Он просил прощения. Он открывал сердце, не прикрываясь титулом. Он понимал, что духовная высота не в том, чтобы не падать, а в том, чтобы вставать снова. Наши мудрецы учат: «Гордых Всевышний прижимает к земле, а смиренных поднимает». И если Давид — праотец Машиаха — смирял себя и раскаивался, то что говорить о нас, простых людях? Но в этом-то и сила: если тшува возвысила царя, то тем более поднимет каждого из нас.

Есть ещё одна тайна Псалмов Давида. Даже если часть псалмов была записана левитами, певцами Храма, сынами Кораховыми и другими авторами — они всё равно называются Псалмами Давида. Не потому, что он написал каждое слово. А потому, что всё писалось в его свете, в его мелодии, в его дыхании, в его духовном пространстве. Они писали под его влиянием, под его вдохновением, под его огнём. И их скромность была так велика, что никто не посмел назвать себя «соавтором» Давида. Они понимали: источник — он. И они понимали величие царства, от которого исходит Машиах.

А главный знак того, что эта книга действительно от Бога — в том, что она победила всё. Рим пал. Греция исчезла. Ассирия и Вавилон превратились в строчки учебников. Языческие пантеоны стали мифами, поэзией, археологией. Но Псалмы Давида читают. Читают в Еврейском народе, читают в христианстве, признают в исламской традиции как часть древнего пророческого наследия. Читают на свадьбах и похоронах. Читают больные, читают роженицы, читают солдаты, читают старики, читают дети. Читают в радости и в отчаянии. Читают в Израиле, в Америке, в Эфиопии, в Европе, в Австралии — везде, где живёт еврейское сердце.

Три тысячи лет — и ни одна молитва мира не превзошла силу Псалмов Давида.

Почему?
Потому что в них — искры Божьи.
В них — дыхание шхины.
В них — живая душа Израиля.

И пока Техилим звучат, пока хоть один еврей произносит слова Давида, пока эта книга остаётся с нами — жив Израиль. И приближается Машиах. И связь между поколениями, которую пытались разорвать — снова становится целой.