Восход Химеры

Дисклеймер (Официальное Предупреждение)

Книга «Восход Химеры» является художественным произведением в жанре научно-фантастического триллера.

Все персонажи (в том числе Лев Коробейников , Ирина/Майор Светлова , Доктор Семёнов ), события, места действия (включая Москву , Таймыр , Красноярский край ) и организации («ГЕФЕСТ» , «Грифон» , «Химера» ) являются вымышленными.

Любые совпадения с реальными лицами, действующими или существовавшими, организациями, проектами, научными теориями или политическими событиями являются случайными.

Изложенные в тексте теории о климатическом оружии , глобальном заговоре , системах космического наблюдения, а также о создании и погружении в «Искусственную реальность/Кокон» являются авторским вымыслом  и не имеют под собой доказательной научной или фактической основы.

Автор и Издательство не несут ответственности за возможные неверные интерпретации содержания читателями, а также за любые действия, предпринятые на основе изложенных в книге теорий.

ВНИМАНИЕ: Произведение содержит сцены насилия , употребления алкоголя , ненормативную лексику и темы, связанные с катастрофическими сценариями, которые могут быть неприемлемы для некоторых категорий читателей.

-------------------------------

ГЛАВА 1. СИНОПТИК ДЛЯ БЕЗДОМНЫХ

Дождь в Москве - это не погода. Это состояние души. Серая, промозглая, безнадёжная. Именно такое состояние и было визитной карточкой Льва Коробейникова.

Капли с размазанным светом фонарей стекали по стеклу его балкона-лоджии, заваленного стопками пожелтевших научных журналов и схемами, которые уже давно не имели никакого смысла. Лев приложил лоб к холодному стеклу, наблюдая, как внизу, на мокром асфальте, отражается неон вывески «Аптека». Ему всегда казалось, что этот отражённый мир - куда более честный. Кривой, размытый, но без прикрас.

В руке он сжимал почти пустой стакан. Не элегантный бокал для коньяка, как у тех, о ком он писал, а простой гранёный, из сервиза, доставшегося от бабушки. Внутри плескалась дешевая водка, она была ему по карману. Он сделал последний глоток, ощутив знакомое жжение в горле и разливающуюся по венам тяжёлую теплоту.

«Ну что, Лёва, пора выходить на связь с народом», - пробормотал он себе под нос и, пошатываясь, направился к своему рабочему столу.

Компьютер, монитор с потёртым антибликовым покрытием, клавиатура, на которой стёрты буквы «А», «С» и «Enter». Его командный центр. Его крепость и его тюрьма.

Он ткнул пальцем в кнопку включения, и системный блок отозвался утробным гулом. Пока система загружалась, его взгляд упал на единственную рамку на столе. На выцветшей фотографии он, лет десяти, с отцом на фоне огромного радиотелескопа. Отец, блестящий астрофизик, смотрел в камеру с уверенной улыбкой. А сам Лёва - с восторгом и обожанием. Тогда он ещё верил, что Вселенная полна гармонии и разгадываемых тайн.

Теперь он знал, что Вселенная - это гигантская, равнодушная машина, а тайны, которые действительно имеют значение, прячутся в грязных подворотнях земной политики.

Он зашёл на свой блог «Атмосферный фронт». Статистика, как всегда, была удручающей: пара десятков постоянных читателей, тролли да несколько ботов. Но сегодняшний пост должен был всё изменить.

Он положил пальцы на клавиатуру и начал печатать, с каждым словом входя в раж.

«КЛИМАТИЧЕСКАЯ ВОЙНА УЖЕ ИДЁТ. И МЫ ПРОИГРЫВАЕМ.
Ваш ураган в Майами и наша аномальная жара в Сибири - звенья одной цепи. Всё просто, как три копейки. Над нами висит не просто спутниковая группировка. Это - «ГЕФЕСТ». Оружие, способное перераспределять потоки энергии в атмосфере. Кому выгодно? Тем, кто сидит на нефти и газе. Тем, кто решает, у кого будет урожай, а у кого - голод. Они играют в богов, а мы - их подопытные кролики...»

Он писал ещё минут сорок, смакуя каждый абзац, подкрепляя свои «доказательства» украденными когда-то из архивов НИИ схемами и графиками, которые мог понять только он сам. Закончил, залил в блог и откинулся на спинку стула, чувствуя прилив дешёвого адреналина. Катарсис.

Ответ не заставил себя ждать. Первым пришел комментарий от постоянного тролля под ником «Академик в запасе»:
«Коробейников, ты бы лучше водку меньше пил. А то уже про инопланетян начнёшь скоро»

Лев фыркнул и потянулся за бутылкой, чтобы налить себе очередную порцию забвения. Но его прервал тихий щелчок - звук нового сообщения в зашифрованном мессенджере. От одного-единственного контакта. «Стратосфера».

Сообщение было коротким, как выстрел:
«Молот упал. Координаты: 69.4512 с.ш., 88.3211 в.д. Таймыр. Бери вещи. Выходи в эфир. Они уже в пути.»

Лев замер. «Молот» — это кодовое слово, которое они со «Стратосферой» придумали на случай самого невероятного сценария. Падения одного из тех самых «спутников-убийц».

Сердце заколотилось где-то в висках. Он посмотрел на свой блог, на насмешливый комментарий, на стакан с водкой. Всю его жизнь - всю эту жалкую пародию на борьбу - кто-то только что взял и выстрелил в неё из гигантской рогатки.

Он не был сумасшедшим. Он был прав. И от этой мысли стало до оцепенения страшно.

Резко встав, он опрокинул стакан. Прозрачная жидкость растеклась по схемам климатического оружия, смывая чернила, превращая формулы в бессмысленные кляксы.

Лев Коробейников не знал, что делать. Но он знал, что должен ехать. На Таймыр. Навстречу дождю, который шёл не с неба, а из космоса.

ГЛАВА 2. БЕГСТВО ПО МОКРОЙ СПИРАЛИ

Он действовал на автомате, с той протрезвляющей ясностью, которая накатывает лишь в моменты полного ****еца. Мысли вихрем проносились в голове, но руки были точны и быстры.

Первым делом - сжечь бумаги. Не все, только самые старые, с расчётами отца. Он швырнул их в раковину, облил дешёвым одеколоном и поднёс зажигалку. Языки пламени жадно лизнули бумагу, высветив на мгновение его осунувшееся лицо в темноте кухни. Пахло палёной теорией и тоской.

Потом - собрать «тревожный чемодан». Старый армейский рюкзак: ноутбук, блок питания, паспорт, вся наличность - двадцать тысяч рублей и зарядное устройство. Из еды шоколадка и пачка сухарей. Из оружия только тяжёлый фонарь и складной нож, подарок отца с выгравированными созвездиями Большой Медведицы. Иронично.

Из окна своей пятиэтажки на окраине Москвы он увидел, как во двор въехали два чёрных внедорожника без номеров. Из них быстро, без суеты, вышли люди в тёмной гражданской одежде. Движения выверенные, каменные лица. Не полиция. Не Нацгвардия. Те, кто похуже.

«Уже здесь. Как они так быстро?»

Адреналин ударил в голову, смывая последние остатки опьянения. Лев выдернул SIM-карту из телефона, разломал её и спустил в унитаз.

Они уже стучали в дверь. Не в звонок, а именно стучали - тяжёлые, мерные удары, от которых дребезжала вся хрущёвка.

- Коробейников! Открывайте, полиция!

Лев отступил вглубь квартиры, к балкону. Его спальный район был панельным муравейником. Соседний балкон был в полуметре. Год назад он заметил, что замок на двери у соседа-алкаша сломан. Наблюдательность - единственный его талант.

Он перелез, сердце колотилось где-то в горле. В квартире соседа пахло перегаром и грязными носками. Хозяина не было. Лев, не задерживаясь, выскользнул в подъезд и побежал вниз, по лестнице, не пользуясь лифтом.

На улице его обдало холодным дождём. Он натянул капюшон и быстрым шагом, не бегом, пошёл прочь от дома. Через плечо увидел, как у его подъезда стоят те самые внедорожники.

Он шёл час, меняя направления, заходя в магазины и выходя чёрными ходами. Он был как загнанный зверь, чувствующий клетку на всём горизонте. Москва, всегда казавшаяся ему бесконечной и равнодушной, вдруг сжалась до размеров мышеловки.

Наконец, в заброшенной промзоне, у старой котельной, он остановился, прислонился к мокрой кирпичной стене и попытался отдышаться. Нужно было подумать. Как добраться до Таймыра? На самолёт без документов - верная поимка. Поезда - слишком долго и контролируемо.

Он достал старый, не отслеживаемый смартфон, купленный когда-то на всякий случай, и подключился к открытому Wi-Fi у ближайшего кафе. Зашёл на форум сталкеров и дальнобойщиков - место, где можно было найти неофициальные пути.

И тут его взгляд упал на новостную ленту. Заголовок бил в глаза:

«В КРАСНОЯРСКОМ КРАЕ УПАЛ НЕИЗВЕСТНЫЙ ОБЪЕКТ. ВВЕДЁН РЕЖИМ ЧП»

Под заголовком - смазанное фото, сделанное, видимо, на телефон: густой лес, и среди деревьев - тёмный, идеально сферический объект, наполовину ушедший в землю. Ни обломков, ни парашюта. Только гладкая, блестящая поверхность, отражающая всполохи прожекторов.

Это был не спутник. Ни одна страна в мире не делала спутников такой формы.

Его «конспирологическая» теория, которую все высмеивали, оказалась правдой. Но правда была куда страшнее, чем он мог предположить.

Внезапно телефон завибрировал. Неизвестный номер. Лев сжал аппарат в потной ладони. Принял вызов.

- Слушаю, - его голос прозвучал хрипло.

- Коробейников? - произнёс женский голос. Резкий, чёткий, без эмоций. - Если хотите остаться в живых и узнать, что на самом деле упало на Таймыре, слушайте внимательно. Через два часа на Рижском вокзале, у третьего вагона электрички на Тушино. Будьте там. Одни. И отключите эту старую хрень в кармане, она вас не спасёт, а лишь помешает.

Щелчок. Гудки.

Лев медленно опустил телефон. Холодный пот стекал по спине. Они не только знали, где он был полчаса назад. Они знали, что у него в кармане. Прямо сейчас.

Он посмотрел на свой рюкзак, на тёмный переулок, на огни города. У него не было выбора. Только путь вперёд, в кромешную тьму, которая только что обрела голос.

ГЛАВА 3. СТАЛЬНЫЕ КРЫЛЬЯ ДЛЯ ПРЕДАТЕЛЯ

Рижский вокзал встретил его гулким эхом и запахом влажной одежды и дешёвого кофе. Лев стоял у третьего вагона пригородной электрички, сжимая в кармане рукоять ножа. Мысль, что за ним наблюдают прямо сейчас, сводила с ума.

Рядом с ним к стене прислонилась женщина. Лет сорока, строгое лицо, короткая стрижка, практичная ветровка. Она не смотрела на него, будто просто ждала свой поезд.
- Не оборачивайся, - тихо сказала она. Голос был твёрдым, без колебаний. - Иди к выходу на улицу. Серая «Тойота». Сядешь на заднее сиденье.

Она оттолкнулась от стены и пошла, не оглядываясь. Лев, сжав зубы, последовал за ней.

«Тойота» ждала точно там, где было сказано. Лев открыл заднюю дверь и сел. Внутри пахло кожей и каким-то химическим очистителем. Женщина села рядом с ним. Машина тронулась.

- Кто вы? - спросил Лев. - «Стратосфера»?

Женщина усмехнулась, коротко и сухо.

- «Стратосфера» мёртв. Его вычислили вчера вечером. Успел передать сигнал только тебе.

Льва бросило в холод.

- Мёртв? Как?

- Неважно. Теперь твоя очередь. Меня зовут Ирина. Я - бывшая. Из той же конторы, что и охотники за тобой. Только я уволилась. По собственному желанию.

Она посмотрела на него оценивающим взглядом.

- Ты наступил на больную мозоль, Коробейников. Очень больную. Твои теории про «ГЕФЕСТ» - детский лепет. Но ты случайно угадал кое-что более серьёзное. То, что падает с неба - не наше.

Машина выехала на пустынную трассу. Ирина молчала, глядя в окно. Лев смотрел на её профиль. Лицо, высеченное из гранита. В нём читалась усталость, но не слабость. Усталость долгой войны в тени.

- Куда мы едем? - наконец спросил он.

- В аэропорт. Но не в тот, откуда все летают.

Через сорок минут они свернули на грунтовую дорогу, ведущую к заброшенному ангару на окраине аэродрома. В ангаре стоял небольшой частный самолёт - «Сессна», старый, но ухоженный.

- Поднимайся, - приказала Ирина, открывая дверь.

- И куда я лечу? - Лев не двигался с места.

- В Норильск. Оттуда на вертолёте - ближе к месту падения. У нас есть окно в двенадцать часов, пока там бардак и пока они не перебросили тяжёлую технику.

- А почему вы мне помогаете?

Ирина остановилась на ступеньке и обернулась. Её глаза в полумраке ангара казались абсолютно чёрными.

- Потому что ты - единственный, кто это увидел. И единственный, кому они не поверят. Идиот-конспиролог, чьи слова легко опровергнуть. Идеальный свидетель. Тебя должны были либо убить сразу, либо дискредитировать. Решили убить. Я против.

Она вошла в самолёт. Лев, всё ещё не веря в реальность происходящего, последовал за ней.

Через час они были в воздухе. Лев смотрел в иллюминатор на удаляющиеся огни Москвы - города, который только что пытался его поглотить.

Ирина сидела напротив, достав планшет.

- Вот что мы знаем, - она протянула ему устройство. - Объект сферический, диаметр примерно три метра. Материал неизвестен. Не отражает радар, не излучает тепло. Все попытки взять образцы неудачны. Реакция на приближение... нестандартная.

- Какая? - Лев сглотнул.

- Лучше один раз увидеть.

Она включила видео. Качество было плохим, снято с дрона. Тайга. Среди деревьев - тот самый чёрный шар. К нему медленно приближалась группа людей в защитных костюмах. Внезапно поверхность шара заколебалась, словно вода. Из неё вырвался тонкий луч света. Он не был похож на лазер - он был извивающимся, живым. Луч коснулся первого человека. И человек... рассыпался. Не взорвался, не сгорел. Он просто рассыпался на мириады мелких частиц, как песчаный замок.

Лев отшатнулся от экрана.

- Что это, чёрт возьми, было?

- Мы называем это «эффектом распада», - холодно сказала Ирина. - Ни тепла, ни радиации. Просто... аннигиляция материи на каком-то фундаментальном уровне. Физики с ума сходят.

Она выключила планшет.

- Теперь понимаешь, с чем имеешь дело? Это не оружие. Это нечто, перед чем наша наука - детские кубики. И те, кто послал этот шар... они уже здесь. Среди нас. И они не хотят, чтобы мы это узнали.

Самолёт летел в кромешной тьме. Лев смотрел в стекло иллюминатора, где отражалось его бледное, испуганное лицо. Он бежал от одних теней, чтобы столкнуться с другими. Гораздо более древними и безжалостными.

Он думал, что ищет правду. Теперь он понимал - правда ищет его. И догоняет по пятам.

ГЛАВА 4. ЗОНА МОЛЧАНИЯ

«Сессна» приземлилась на заснеженной полосе в предрассветных сумерках. Не Норильск, а что-то похожее на заброшенный военный аэродром - ржавые ангары, покосившиеся вышки и ни души. Кроме одного человека у старого «Уаза».

- Вали быстрее, - бросила Ирина, выпрыгивая из самолёта. - Пока «соколы» не вышли на след.

Лев последовал за ней, проваливаясь в снег по колено. Мороз ударил в лицо, заставляя его протрезветь окончательно. Водитель «Уаза», коренастый мужчина в оленьей дохе, молча кивнул Ирине и тронулся с места, едва они захлопнули двери.

- Это Геннадий, - представила Ирина. - Лучший проводник по Таймыру. И молчун.

Геннадий хрипло крякнул, что, видимо, было знаком согласия. Машина рванула вперёд, уходя в белую мглу.

Они ехали часа три. Сначала по разбитой дороге, потом по грунтовке, а потом и вовсе без дороги - Геннадий вёл «Уаз» по каким-то ему одному ведомым приметам. За окном проплывала бескрайняя тундра - снежная пустошь, где небо сливалось с землёй в одно молочно-белое полотно.

- Связь уже не ловит, - констатировал Лев, глядя на экран телефона.

- И не будет, - отозвалась Ирина. - Мы в зоне радиомолчания. Официально - из-за магнитных аномалий. Неофициально... они глушат всё на сотню километров.

Внезапно «Уаз» резко затормозил. Геннадий вышел, обошел машину и что-то внимательно рассматривал на снегу.

- Что там? - спросил Лев.

- Следы, - коротко бросила Ирина, тоже выходя. - Не наши.

Лев присоединился к ним. В снегу отпечатались странные следы - не сапог, не животных. Они напоминали треугольные оттиски, расположенные по кругу, будто кто-то ставил на снег треногу.

- Это что, техника? - удивился Лев.

- Не знаю, - честно ответила Ирина. Её лицо стало ещё суровее. - Таких я не видела.

Геннадий что-то пробормотал на своём языке и показал рукой вперёд, к тёмной полосе леса.

- Говорит, это недалеко от места падения, - перевела Ирина. - Пешком отсюда.

Они двинулись вперёд. Геннадий шёл первым, бесшумно ступая по снегу. Лев с Ириной - следом. Мороз крепчал, и каждый вдох обжигал лёгкие.

Через полчаса ходьбы Геннадий остановился и поднял руку. Они вышли на опушку. И замерли.

То, что они увидели, не укладывалось в голове.

На поляне, окружённой почерневшими от жара деревьями, лежал тот самый чёрный шар. Он был именно таким, как на видео - идеально гладкий, без единого шва или отверстия. Но это было не самое странное.

Вокруг сферы, на расстоянии примерно пятидесяти метров, снег... исчез. Земля была голой, чёрной, и от неё исходил лёгкий пар. И всё в пределах этого круга было покрыто инеем причудливой формы - кристаллы складывались в сложные, почти математические узоры, похожие на фракталы.

- Радиация? - первым нарушил молчание Лев.

- Нет, - Ирина смотрела на портативный детектор. - Фон в норме. Но температура... Минус семьдесят. Прямо у границы. Эффект криокамеры.

Внезапно Геннадий испуганно ахнул и отступил назад. Лев посмотрел туда, куда показывал проводник.

На границе чёрного круга, там, где кончался снег, стояла фигура. Высокая, худая, в тёмном одеянии, развевающемся на ветру. Лица не было видно - только тень под капюшоном.

- Кто это? - прошептал Лев.

- Не знаю, - голос Ирины дрогнул. - Но это не наш человек. И не их.

Фигура подняла руку - длинную, бледную, со слишком гибкими пальцами. Она не указывала на них, а словно чертила что-то в воздухе.

И в этот момент Лев почувствовал это. Не звук, не вибрацию. А давление. Глубоко внутри черепа. Словно чья-то чужая мысль пыталась проникнуть в его сознание.

«Уходите»

Это был не голос. Это было знание, возникшее из ниоткуда.

- Вы... слышите? - с трудом выговорил Лев.

Ирина кивнула, её лицо побелело. Геннадий перекрестился и отступил ещё дальше.

«Они идут. Они уже близко. Уходите, если хотите жить»

Фигура медленно опустила руку и отступила в тень, растворившись среди деревьев, будто её и не было.

Лев стоял как парализованный, глядя на пустое место. В ушах звенела тишина, а в голове эхом отзывалось это беззвучное предупреждение.

Они пришли за ответами. Но нашли лишь новую, куда более страшную загадку. И поняли, что находятся в игре, правил которой они не знали.

ГЛАВА 5. ПРЯМОЙ КОНТАКТ

Тишина после ухода фигуры была оглушительной. Давление в черепе исчезло так же внезапно, как и появилось, оставив после себя лишь лёгкий шум в ушах и чувство глубочайшей опустошённости.

- Что это было? - голос Льва прозвучал сипло и неестественно громко в мёртвой тишине тайги. - Она... оно... говорило с нами?

- Не говорило, - Ирина медленно опустила пистолет, который инстинктивно выхватила. Рука у неё дрожала. - Вещало. Прямо в сознание. Такого... такого я не встречала.

Геннадий что-то быстро и испуганно бормотал, крестясь и показывая пальцем в сторону, где исчезла фигура. Потом решительно развернулся и пошёл прочь.

- Он говорит, что это дьявол, и мы все умрём, - без всякой интонации перевела Ирина. - И что он уходит.

- А мы?

Ирина посмотрела на чёрный шар, на испаряющуюся землю вокруг него, потом на Льва. В её глазах была тяжёлая, каменная решимость.

- Мы не можем уйти. Я не могу. Я двадцать лет жизни отдала, чтобы найти хоть что-то подобное. И теперь, когда это передо мной... - Она сделала шаг вперёд, к границе мёрзлой зоны. - Нужно попробовать ещё раз.

- Ты с ума сошла?! - Лев схватил её за руку. - Ты видела, что этот луч сделал с человеком!

- Тот луч был защитной реакцией, - Ирина вырвала руку. - А это... это было предупреждение. Иное. Возможно, попытка коммуникации. Нужно понять логику.

Она осторожно ступила на чёрную землю. Лёд под её ботинком затрещал. Лев замер, ожидая, что она рассыплется, как тот человек на видео. Но ничего не произошло.

- Температура падает, - сказала она, глядя на детектор. - Минус восемьдесят. Но... терпимо. Иди за мной.

Лев, преодолевая животный ужас, шагнул за ней. Холод обжог лёгкие, словно он вдохнул стальные опилки. Они медленно двинулись к сфере.

С каждым шагом давление в голове возвращалось, но теперь это было не слово, а поток образов. Вспышки незнакомых созвездий. Вид на Землю из космоса, но очертания материков были другими. Лица... не люди. Вытянутые, с большими тёмными глазами. И чувство - бесконечной, вселенской тоски.

- Ты... видишь? - с трудом выговорил Лев, чувствуя, как его тошнит от этого наваждения.

- Вижу, - Ирина шла, как лунатик, не сводя глаз со сферы. - Это не атака. Это... память. Чужая память.

Они остановились в трёх метрах от объекта. Вблизи он был ещё более внушителен. Совершенно гладкий, без единой царапины. Он не отражал свет, а словно поглощал его, являясь воплощённой пустотой.

«Зачем вы пришли?»

Мысль пронзила сознание, ясная и холодная, как лезвие.

Ирина застыла, потом медленно подняла руку, показывая на себя и Льва, а потом на небо.

«Мы... ищем правду»

«Правда вас убьёт. Ваш разум не готов»

«Мы готовы рискнуть»

На поверхности сферы вдруг возникло свечение. Не яркая вспышка, а мягкое, пульсирующее сияние, исходящее изнутри. Оно вырисовывало контуры - не механизма, а чего-то органического, сложного, словно нервная система или грибница.

«Мы - Наблюдатели. Мы были здесь до вас. Мы видели, как вы рождались из праха»

Образы сменились: динозавры, вымирающие от падения астероида. Ледниковый период. Первые люди у костра. Войны. Ядерные грибы.

«Вы - дети катастрофы. Вы несёте в себе семя самоуничтожения. Мы ждали. Надеялись. Но вы не меняетесь. Цикл подходит к концу»

- Какой цикл? - вслух спросил Лев, но в ответ получил лишь новый вихрь образов.

Планета, охваченная пламенем. Океаны, кипящие от жара. И чёрные тени, скользящие между звёзд, приближаясь к Земле.

«Санитары. Они придут очистить сад. Ваше время истекло»

Свечение в сфере погасло. Давление в голове исчезло. Лев почувствовал, как подкашиваются ноги. Он стоял лицом к лицу с вестником конца человечества. И этот вестник не был враждебен. Он был... безразличен. Как садовник, констатирующий гибель сорняка.

Ирина медленно опустилась на колени, уставившись в чёрную поверхность шара.

- Значит, правда, - прошептала она. - Мы не одни. И мы... обречены.

В этот момент снаружи зоны, у опушки леса, раздались выстрелы. Затем рёв моторов и крики на русском.

- Быстро! Оцепить периметр! Никого не выпускать!

Ирина резко подняла голову. В её глазах снова вспыхнул огонь.

- Войска, - она вскочила на ноги. - Нас накрыли. Беги! - она рванула прочь от сферы, таща Льва за собой.

Они выбежали из зоны обжигающего холода прямо в объятия спецназа. Солдаты в белых маскхалатах уже окружали поляну.

- Стоять! Руки за голову!

Лев поднял руки. Его взгляд упал на сферу. Она снова была просто чёрным, безжизненным шаром. Хранителем страшной тайны, которую они теперь несли в себе.

Они нашли ответ. И этот ответ был смертным приговором для всего человечества.

ГЛАВА 6. КОРИДОРЫ БЕЗВОЗВРАТА

Их скрутили с профессиональной, безличной жестокостью. Колени ушли в ледяной снег, холодные пальцы в перчатках впились в затылок. Лев видел, как Ирина пыталась поймать его взгляд, но солдат грубо ткнул ей дулом автомата в спину.

- Никаких разговоров!

Их подняли и повели к краю поляны, где стояли два бронированных вездехода с затемнёнными стёклами. Перед посадкой Ирина резко дёрнулась, крикнув Льву:

- Запомни! Код «Химера»! Скажешь, когда…

Удар прикладом в спину оборвал её слова. Её втолкнули в один вездеход, Льва - в другой.

Салон был тесным, без окон. Пахло металлом и потом. Двое солдат в масках молча сидели напротив, стволы нацелены в его грудь. Лев пытался дышать глубже, но воздух казался густым и тяжёлым. «Код «Химера»... Что это значит?»

Через полчаса тряской езды машина остановилась. Двери распахнулись, и его вытолкнули наружу. Он оказался в огромном ангаре, но не самолётном. Сводчатый потолок из предварительно напряжённого бетона уходил ввысь на добрых пятьдесят метров. Повсюду стояла строительная техника, а в центре зияла глубокая шахта, похожая на вход в метро, но гораздо шире. От неё веяло запахом смазки и камня.

- Двигай, - один из солдат толкнул его к грузовому лифту.

Спуск занял несколько минут. Давление в ушах нарастало. Когда двери открылись, Лев увидел не туннель, а... город. Или его подобие.

Перед ним простирался огромный подземный зал, освещённый холодным светом светодиодных панелей. Повсюду стояли модульные здания в несколько этажей, соединённые переходами. По «улицам» сновали люди в одинаковой серой форме. В воздухе висел гул генераторов и приглушённые переговоры по рациям. Это был целый подземный комплекс, скрытый в вечной мерзлоте.

Его привели в одно из зданий и втолкнули в маленькую комнату без окон — четыре голые стены, стол и два стула. Дверь захлопнулась, щёлкнул тяжёлый замок.

Лев остался один. Тишина давила на уши громче, чем рёв мотора. Он сел на стул, пытаясь осмыслить происходящее. Образы, переданные сферой, снова всплыли перед глазами. «Санитары... Цикл...» Его тошнило от осознания.

Неизвестно, сколько прошло времени - час, два, - когда дверь открылась. Вошёл мужчина в строгом, но гражданском костюме. Не военный. Чиновник. Он поставил на стол металлический чемоданчик и сел напротив.

- Лев Игоревич Коробейников, - произнёс он, сверяясь с планшетом. Его голос был ровным, без эмоций. - Бывший аспирант МФТИ, автор блога «Атмосферный фронт». Обвиняетесь в шпионаже, распространении заведомо ложной информации и проникновении на режимный объект.

- Я не шпион, - хрипло сказал Лев. - Я... мы... нашли нечто важное. То, что касается всех!

- Меня зовут Полковник, — мужчина проигнорировал его слова. — Я представляю специальную комиссию. И я предлагаю вам сделку.

Он открыл чемоданчик. Внутри лежали шприц-ручка с прозрачной жидкостью и стопка документов.

- Вы получаете инъекцию. Особый наркотик пролонгированного действия. Без побочных эффектов. Он мягко сотрёт вам последнюю часть памяти. За это время мы доставим вас в безопасное место, обеспечим новыми документами и работой. Далёкий, тихий город. Вы забудете обо всём, что видели.

- А если откажусь?

- Тогда, - Полковник отложил шприц и достал из чемодана пистолет с глушителем, - мы забудем о вас. Официально вас здесь не было. Ваше тело не найдут.

Лев сглотнул. Пистолет смотрел на него чёрным бездушным глазком.

- А Ирина? Что с ней?

- Майор Светлова находится под стражей. Её судьба зависит от вашего выбора.

«Код «Химера»...»

Слова Ирины прозвучали в памяти как удар тока. Это была не просьба. Это был приказ. Последний шанс.

Лев медленно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Полковникову.

- Химера, - произнёс он.

Лицо чиновника исказилось. Спокойствие сменилось на мгновенную, животную панику. Он резко отодвинулся от стола, словно Лев стал заразен.

- Что вы сказали? - его голос дрогнул.

- Код Химера, - повторил Лев, не понимая, но видя эффект.

Полковник вскочил, схватил чемоданчик и, не сказав больше ни слова, выбежал из комнаты. Дверь снова захлопнулась.

Лев остался один в полной тишине, с бешено колотящимся сердцем. Что он только что сделал? Что это за код, способный одним словом обратить в бегство высокопоставленного офицера?

Минуту спустя дверь снова открылась. Но теперь на пороге стояла Ирина. Её форма была помята, на лице виднелся здоровый синяк, но в глазах горел знакомый огонь.

- Идём, - коротко бросила она. - Пока они не опомнились.

- Что происходит? - Лев выскочил в коридор. - Что это за код?

- Это не код, - она повела его быстрым шагом по лабиринту серых коридоров. - Это название. Название проекта, о котором знают единицы. Проекта по борьбе с тем, что мы видели. Те, кто нас схватил - «Грифон». Они считают, что объект нужно уничтожить. А «Химера»... мы считаем, что нужно попытаться понять. И использовать.

Она остановилась у неприметной двери с биометрическим замком. Приложила ладонь.

- Мы только что перешли из-под ареста «Грифона» под защиту «Химеры». Поздравляю, Коробейников. Ты только что выбрал сторону в войне, о которой человечество даже не подозревает.

Дверь открылась, и их встретил ослепительный белый свет. Лев шагнул в неизвестность, понимая, что точка невозврата осталась далеко позади.

ГЛАВА 7. ПРОЕКТ «ХИМЕРА»

Белый свет оказался не светом рая, а светом операционной. Слепящие лампы, хромовые поверхности, запах озона и антисептика. Лев зажмурился.

- Расслабься, не будем резать, - услышал он голос Ирины. - Стандартный карантин.

Когда зрение адаптировалось, он увидел, что они находятся в круглом помещении, напоминающем дезактивационный отсек. С потолка опустились манипуляторы с сканерами. Лазерные лучи прошлись по их телам.

- Следов внедрения не обнаружено, - раздался механический голос. - Психоэмоциональный фон: повышенный. Рекомендована седация.

- Отклоняем, - чётко сказала Ирина. - Приоритет - доклад.

Стена перед ними бесшумно раздвинулась. Лев ахнул.

Они стояли на балконе, нависавшем над огромным подземным комплексом, уходящим вниз на сотни метров. Это был не просто бункер. Это был целый научно-исследовательский институт, встроенный в толщу скалы. Десятки этажей, соединённых прозрачными переходами. Внизу, в огромных ангарах, стояли образцы техники, не похожей ни на что земное - изогнутые корпуса, странные двигатели, конструкции, напоминающие скелеты гигантских насекомых.

- Добро пожаловать в «Химеру», - сказала Ирина. - Единственное место на Земле, где пытаются украсть огонь у богов.

Их встретил высокий, сутулый мужчина в белом халате поверх военной формы. Очки в толстой оправе, седая щетина.

- Доктор Семёнов, научный руководитель проекта, - представилась Ирина.

- Майор Светлова, ваш доклад я уже прочитал, - Семёнов пожал ей руку, затем внимательно посмотрел на Льва. - А это и есть наш «провидец»? Тот, кто получил прямой контакт?

- Я... не знаю, - растерянно сказал Лев.

- Знаете, - Семёнов повернулся и пошёл, делая знак следовать за ним. - Вы просто не осознаёте масштаб. То, что вы пережили - это не просто телепатия. Это прямая интервенция в нейронные сети. Наблюдатели не разговаривают. Они... загружают.

Он провёл их в лабораторию, где в центре на амортизаторах висел тот самый чёрный шар. Вокруг него суетились учёные, снимая показания с датчиков.

- Как он здесь оказался? - поразился Лев.

- Мы его переместили, пока «Грифон» занимался вами, - пояснил Семёнов. - Они хотели его уничтожить. Глупцы. Это всё равно что пытаться уничтожить океан.

Он подошёл к монитору, где вились странные графики.

- То, что вы приняли за предупреждение о «Санитарах» - это не совсем так. Это был отчёт. Отчёт о нашем прогрессе к точке невозврата.

- Каком прогрессе? - не понял Лев.

- В самоуничтожении, - холодно сказал Семёнов. - Наблюдатели фиксируют ключевые параметры цивилизации: потребление энергии, уровень энтропии, когнитивную связанность вида. Мы приближаемся к порогу. «Санитары» - это не карающая рука. Это... система перезагрузки. Автоматическая функция Вселенной.

Лев с ужасом вспомнил образы гибели планеты.

- И мы ничего не можем сделать?

- Можем, - Ирина подошла к одной из странных машин. - Мы можем их обмануть.

Она положила руку на корпус аппарата.

- «Химера» - это не проект по защите. Это проект по мимикрии. Мы изучаем технологии Наблюдателей, чтобы создать поле, которое скроет Землю от их сенсоров. Сделает нас «невидимыми» для системы перезагрузки.

- Вы хотите спрятать всю планету? - Лев не верил своим ушам.

- Нет, - Семёнов снял очки и протёр их. - Только её разумную часть. Мы создаём кокон. Искусственную реальность, в которой человечество сможет существовать, пока не перерастёт свою саморазрушительную природу.

Лев смотрел на чёрный шар, на учёных, на фантастические машины. Всё это было похоже на безумие. Но не большее, чем то, что он видел в тундре.

- А почему вы мне всё это рассказываете?

- Потому что, Лев Игоревич, - Семёнов снова надел очки, и его глаза стали двумя бездонными бассейнами, - ваш контакт был не случайным. Наблюдатели выбрали вас. Ваше сознание... совместимо. Вы - ключ, который может помочь нам настроить мимикрию. Без вас «Химера» обречена на провал.

Лев почувствовал, как пол уходит из-под ног. Он пришёл сюда как пленник, а оказался... последней надеждой человечества.

Где-то в глубине комплекса завыли сирены. Ирина вздрогнула.

- «Грифон». Они нашли нас.

Семёнов обменялся с ней взглядом.

- Время вышло. Готовьтесь к переходу.

- К какому переходу? - спросил Лев.

- К тому, ради которого всё это затевалось, - Ирина взяла его за руку. - Мы погружаем «Химеру» в кокон. Прямо сейчас. А ты, Лёва, будешь нашим проводником в темноте.

ГЛАВА 8. ПОГРУЖЕНИЕ В КОКОН

Рёв сирен слился в один оглушительный вой. По всему комплексу «Химера» замигал аварийный свет, окрашивая и без того бледные лица ученых в багровые тона.

- Системы «Грифона» взломали наш периметр! - доложил техник, его пальцы летали по голографической панели. - У нас минуты!

Доктор Семёнов, казалось, не разделял всеобщей паники. Его спокойствие было ледяным и пугающим.

- Активируйте протокол «Ариадна», — распорядился он. — Все операторы на места. Майор Светлова, ваш отряд обеспечивает безопасность в секторе «Дедал». Господин Коробейников - со мной.

Ирина метнула на Льва быстрый взгляд - смесь тревоги и решимости - и скрылась в хаосе бегущих людей. Льва же Семёнов схватил за локоть и поволок вглубь комплекса, к лифту, который умчал их ещё на несколько уровней вниз.

- Вы сказали, что я - ключ, - пытаясь перекричать грохот, сказал Лев. - Что это значит?

- Это значит, что ваша нейробиология обладает уникальной лабильностью, - не замедляя шага, ответил Семёнов. - После контакта с Артефактом ваше сознание синхронизировалось с его матрицей. Вы - живой проводник. Без вас поле мимикрии не стабилизируется. Оно коллапсирует и разорвёт разум всех, кто находится в коконе, на куски.

Лифт остановился, и они вышли в помещение, больше похожее на сердце звездолёта. В центре, под куполом из чёрного стекла, пульсировала сложная конструкция из света и металла - тысячи переплетающихся нитей, собранных вокруг кресла, напоминающего стоматологическое. От него отходили жгуты кабелей, уходящие в пол.

- Нейроинтерфейс, - коротко пояснил Семёнов. - Вы сядете туда. В момент погружения ваше сознание станет якорем, который удержит нашу искусственную реальность от распада.

- А что будет с моим сознанием? - Лев с ужасом смотрел на кресло.

- Теоретически, ничего. Практически... - Семёнов пожал плечами. - Мы не проводили таких экспериментов на людях. Но альтернатива - смерть. Или хуже.

Внезапно свет погас, и на несколько секунд воцарилась тьма, нарушаемая лишь аварийными прожекторами и тревожными голосами. Затем основное освещение вернулось, но теперь по всему комплексу пополз треск - звук ломающегося камня и рвущегося металла.

- Они здесь! - раздался чей-то крик из радиосвязи. - «Грифон» прорвался в шахту лифта!

- Времени нет, - Семёнов толкнул Льва к креслу. - Садись!

Почти парализованный страхом, Лев позволил усадить себя в кресло. Холодные ремни автоматически обхватили его грудь и запястья. К голове придвинулся шлем, усеянный датчиками.

- Что мне делать? - его голос дрожал.

- Ничего, - сказал Семёнов. - Просто помни, кто ты. Помни себя. Это твой якорь. Всё остальное... сделаю я.

Он отошёл к панели управления. Лев видел, как его пальцы вывели сложную последовательность команд. Где-то наверху раздался взрыв, с потолка посыпалась пыль. Дверь в операционную с грохотом выломали.

В проёме, в клубах дыма, стояли солдаты «Грифона». И первым был Полковник, его лицо искажено яростью.

- Семёнов! Останови систему!

Но было поздно.

Семёнов нажал последнюю кнопку.

Мир взорвался болью.

Белый, абсолютный, всепоглощающий свет пронзил Льва, выжигая зрение, слух, осязание. Он не чувствовал тела, только чистое, невыносимое существование. Мысли спутались, воспоминания всплывали и рассыпались, как песок сквозь пальцы. Он видел лицо отца у телескопа. Чёрный шар в тайге. Глаза Ирины. И всё это тонуло в огненном водовороте.

«Помни, кто ты»

Голос Семёнова? Его собственный? Он не знал.

«Я — Лев... Лев Коробейников...»

Это было единственное, за что он мог ухватиться. Его имя. Его идентичность. Камень в бушующем океане небытия.

И тогда боль отступила. Свет смягчился. Он не открывал глаза - глаз больше не было. Но он начал «видеть».

Он парил в пустоте, и вокруг него медленно, как космическая туманность, начинала формироваться новая реальность. Проступали контуры улиц, зданий, силуэты людей. Мир собирался заново, и его сознание было тем магнитом, вокруг которого кристаллизовалась эта иллюзия.

Где-то на краю его восприятия он почувствовал другое присутствие. Древнее, безразличное, наблюдающее. «Они» видели это. Видели, как человечество прячется в скорлупу, которую само для себя создало.

И в этом новом, рождающемся мире, под искусственным солнцем, Лев Коробейников понял страшную правду.

Он не просто якорь. Он - тюремщик. И его собственная тюрьма.

Он навсегда останется здесь, в этой прекрасной лжи, чтобы спасти тех, кто обречён на правду.


ЭПИЛОГ. УТРО

Тишина.

Не та тишина, что была в тундре - живая, наполненная ветром и скрипом снега. Это была тишина вакуума. Идеально откачанная, стерильная.

Лев открыл глаза. Он лежал на узкой кровати в небольшой, но уютной комнате. Утреннее солнце падало через жалюзи, рисуя на полу полосатые узоры. Он встал, подошёл к окну. За ним был типичный спальный район. Люди шли на работу, дети играли в парке. Всё было мирно, привычно, правильно.

Слишком правильно.

Он помнил всё. Взрыв. Боль. И тот последний приказ собственного разума - «Помни, кто ты». Он помнил себя. Но мир вокруг был иным. Он чувствовал это каждой клеткой своего существа, которое больше не было полностью его.

Он был якорем. Сердцем системы. Той самой «Химеры», которая теперь скрывала остатки человечества в этой... симуляции. В этой идеальной, вечной тюрьме.

На кухне ждал завтрак. Кофе был идеальной температуры. Тосты - идеально хрустящими. Он знал - стоит ему только пожелать, и на столе появится что угодно. Он был богом в этом картонном раю. И самым главным его узником.

В дверь постучали. Вошла Ирина. Та самая - с холодными глазами и шрамом на брови.

- Доброе утро, Лев, - её голос звучал ровно. Слишком ровно. - Как ты спал?

- Что снаружи? - спросил он, не поворачиваясь от окна. - Что с реальным миром?

- Реального мира больше нет, Лев. «Грифон» проиграл. «Химера» активирована. Мы - последние.

- А «Санитары»?

- Они пришли. И ушли. Они не нашли того, что искали. Мы для них мертвы. Победа.

В её голосе не было ни торжества, ни радости. Только пустота. Та же пустота, что была у Наблюдателей.

Лев посмотрел на своих соседей в парке. Они улыбались, разговаривали. Они были счастливы. Они не знали, что их радость, их любовь, их сама жизнь - всего лишь сложная программа. И что он, Лев Коробейников, бывший неудачник-конспиролог, - дирижёр этого вечного, бессмысленного карнавала.

Он был прав. Он нашёл величайший заговор. И стал его главным инструментом.

- Нам нужно проверить стабильность сектора семь, - сказала Ирина, открывая папку. Её глаза были ясными, пустыми и абсолютно спокойными.

Лев кивнул. Он подошёл к стене и провёл рукой по поверхности. Материал расступился, открыв панель управления. Тысячи потоков данных, миллионы жизней, пойманных в золотую клетку иллюзии.

Он был прав. Он был ключом. Он спас человечество.

Он обрёк его на вечность в самом совершенном кошмаре - в мире без боли, без страданий, без риска. В мире без души.

Где-то в глубине системы, в самых её потаённых архивах, лежала память о чёрном шаре в тайге, о древних звёздах и о безразличных глазах Наблюдателей. Память, которую он хранил. Один.

Лев Коробейников сделал глоток идеального кофе, взял папку из рук Ирины и погрузился в работу по обслуживанию вечного сна человечества.

Снаружи, в ненастоящем мире, светило ненастоящее солнце. И это было самым страшным, что он мог себе представить.