Дайте миру шанс Часть 4 ТЗ ОЭУ гл. 12

Счастье. Нужно быть счастливым. Еще одно клише цивилизации. Можно стать счастливым, ненадолго. А вот быть счастливым у кого-то получилось? Встретить абсолютно счастливого человека в нашем мире, все равно, что встретить единорога. Если спросить у человека, счастлив ли он, он вспомнит какие-то события, моменты. Если же он скажет, что счастлив, то он сейчас в том самом моменте. Увы, он скоро кончится.

Счастье. Все очень просто. Хорошо было в детстве, но ты уже не ребенок, хорошо быть молодым, но с каждым годом ты стареешь, хорошо быть здоровым, но здоровье не навсегда, хорошо иметь дом, и, если его нет, ты о нем мечтаешь, хорошо поговорить и увидеться с родителями, но порой это невозможно…. 

Эти моменты, события, не поставить на паузу. Они запасены впрок – это твой опыт, твой стержень, твоя сила, способная противостоять всем трудностям и невзгодам.  Счастливым не нужно казаться, оно либо есть сейчас, либо было, либо будет. Будь самим собой, в счастье ли, в несчастье. Жизнь – это тоже всего лишь момент.

Джеф не плакал. По крайне мере уже давно. Он почти забыл, как это делается. Он, наверно, и не умел. Оптимист, это не только про характер. Все мог перевести в шутку. Даже смерть принимал, как должное. Все мы умрем, что тут такого? Эгоистично плакать только потому, что у тебя не будет кого-то близкого. Может, ты уже надоел ему, и это был лучший способ свалить от тебя. Рано, мог бы пожить…. К чему все эти бесполезные рассуждения? Успел что-то, не успел… Какое ваше дело? Это не ваша жизнь и не ваша смерть. Вот так Джеф воспринимал такие моменты все это время. «Мы похожи», - однажды сказала ему Лорейн, когда заметила это его качество. Конечно похожи, а как иначе?

Лорейн… Откуда она здесь взялась? Вроде бы охрана не должна была пускать посторонних. Да какое теперь это имеет значение. В таком хаосе уже никто не обращал ни на кого внимания. Не выказывая признаков никакого страха и брезгливости, она бросилась обнимать и тормошить огромного Шона, достаточно навязчиво, в то время, как его руки безжизненно свисали, как плети.

Все вокруг суетились, бегали, кричали, а для Джефа время остановилось.  Шона больше нет. Джеф должен был следить за процессом изготовления вакцины, но теперь ему было все равно. Все получится, он был уверен, ведь в этом был уверен Шон. Все эти действия: изготовление, перевозка, вакцинирование гибридов -  обычная рутина. Даже то, что все это ради человечества его не радовало.

 Ведь он представлял, как они вместе будут радоваться, когда пожнут результаты их трудов, бессонных ночей, проб и ошибок. Если бы он не был одурманен скорой победой, он бы заметил, что что-то не так, что Шон слишком серьезен и сосредоточен, что что-то скрывает. Догадался бы, что он принял такое кардинальное решение и Джеф помешал бы ему. Слава затуманила ему глаза, и ничего сделать он просто не успел.

Шон…. Это был даже не друг. Мало того, что он всегда принимал его таким, какой он есть – лысым коротышкой, нелепым и влипающим в разные дурацкие ситуации, это был компас, рядом с которым он всегда знал, что делать и в каком направлении двигаться. Он снова покинул его, и теперь уже навсегда.

- Джеф, ну сделай же что-нибудь, - вывел его из оцепенения пронзительный голос Лорейн. На ее лице блуждала глуповатая улыбка, взгляд был непонимающим.

« Она еще не осознает,» - понял Джеф. Чтобы собраться с духом, он медленно подошел к ней, положил ей руку на плечо, скрупулезно осмотрел Шона. Тот вообще не изменился. Джеф не поверил бы, но прошедшие судороги,  практически белый цвет кожи, отвисшая челюсть, да и отсутствие реакций говорили сами за себя. Понизив голос, он произнес:
- Он мертв, Лорейн.

Она осуждающе покачала головой:
- Ты же гибридолог и знаешь, что это невозможно.

Он был сосредоточен и рассудителен, и, несмотря на внешнюю растерянность, уже приспособился к новой реальности, как и знал, что произошло.

- Специфический норадреналин гибридов очень быстро восстанавливает их клетки. Его организм израсходовал его весь на восстановление кровяного баланса. Мы получили крови больше, чем даже было необходимо. Теперь  на восстановление тканей его просто неоткуда взять.

Она странно смотрела на него, словно во что бы то ни стало что-то должна сделать, но не зная, что именно.
- Это ничего не значит. Они восстанавливаются даже из пепла. Я видела, как его расстреляли ракетой «воздух-земля», но он выжил, - вспыхнула она.

- Мутантный ген быстроты у него доминантный. Он убежал и  просто не попал под удар, - не согласился он с ней.

Ее словно захлестнула волна негодования:
- Нет, это неправда! Этого не может быть. Я не верю! Все это чушь!

Джеф лишь отрицательно качал головой, не то, чтобы, так рьяно не соглашаясь, просто сам не веря в произошедшее. Тут она жадными глазами впилась в Шона.

- Разве ты не видишь? – опять закричала она.

Трудно было понять, куда конкретно она смотрит, она скользила быстрым критическим взглядом по его огромному телу. Джеф не ответил, он лишь слушал и смотрел, она пугала его своим категоричным неверием.

- Я видела однажды его в таком состоянии. Я несколько раз думала, что он мертв. А сейчас разве ты не видишь?  От него совсем нет запаха. Он жив.

Последние слова прозвучали, как угроза. И действительно, трупного запаха не было. К удивлению, не было и запаха Шона, так свойственно ему, но это как раз и говорило об обратном.

- Шон предупреждал меня, что его тело не будет разлагаться. Гибриды стерильны, поэтому ни грибы, нм бактерии, ни вирусы не вредят им. Чтобы избавиться от его тела, он сказал мне пустить в его кровеносную систему кислоту. Только так можно  свернуть белки в его тканях. У нас разработан протокол на такой случай.

Он вдруг умолк, мучительно осознавая, сколько сил и моральных, и физических ему потребуется. Ему еле хватило духу рассказать об этом.
 
 - Ты это сделал? – в ужасе воскликнула Лорейн, приняв его молчание за недосказанность.
Ее лицо приняло неприятное, даже вызывающее выражение.

- Нет, конечно, - перебил он с неприкрытой досадой, - не думай, что мы вместе так решили. Он все решил в одиночку. Я не ожидал, Лорейн. Сам не ожидал. Если бы я знал, мы бы придумали что-нибудь другое, - тут он вспомнил, какие другие варианты несли риски и тяжело вздохнул, - думаю, что придумали бы.

Лорейн положила ладонь на лоб Шона. Тело холодное. Даже ледяное. Широко распахнутые глаза затянуло матовой пленкой. Ей все казалось, точнее, это было какое-то чувство, что это был не спонтанный поступок, так почему же он сделал все так безмолвно и равнодушно, словно самоубийца.

- Он не мог так поступить. Не сказал. Не попрощался.  Неужели и я для ничего не значила и он даже не вспомнил обо мне?!

Джеф поразился, с какой упорной, молчаливой настойчивостью она способна скрывать свою любовь. Шон гибрид и не испытывал никаких чувств, но даже сама мысль ее пугала.
- Все, что он произнес с последним вздохом, чтобы я берег тебя, - тихо произнес Джеф, без намека на нежность, но Лорейн тут-же вспыхнула, почти отскочила от него:
- Зачем он так сказал? Он что думал… Что ты и я?! Что мы вместе? Почему?

 Теперь то он понял, какую оплошность совершил. Но выкручиваться не стал, а решил сказать правду. Тем более время и место было подходящее.
- Потому что он все знал. Он гибрид, они это чувствуют. Кроме того, он долго общался с отцом.

Он улыбнулся, но улыбка получилась не грустная, а сентиментальная, отчего она разозлилась еще больше.

- Разве я давала тебе повод думать, что я люблю тебя?... При чем тут мой отец?

Напротив, с лица Джефа не сходила все та же улыбка, сразу обнаруживая, что он действительно влюблен в нее, несмотря на все ее недостатки.  Возможно ему и не стоило быть столь прямолинейным, но он так долго обдумывал, как ей все рассказать, что уже едва ли мог сохранять это в тайне.
- Это наш отец. Он и твой, и мой.

Только что грозная Лорейн вдруг спала с лица, медленно осела на подставленный Джефом стул, выпила протянутый стакан воды короткими, жадными глотками и впилась в него глазами с настойчивым любопытством. Джефу ничего не оставалось, как продолжить:   
- Ты была слишком маленькая и мать тебе не рассказала. У твоего отца была другая семья. Был я и Агата. Знаешь, в детстве я ненавидел тебя, ведь ты отобрала у нас отца. Потом почти забыл о твоем существовании. Потом гибриды. И я понял, что ты и Агата, единственные родные люди, что у меня остались. Вернее, Агата. Это она захотела, чтоб я разыскал тебя. Я пытался, писал тебе, ты не отвечала… а потом получилось, как получилось.

Казалось, от такого обилия невероятных событий и известий можно сойти с ума, но Лорейн поразительно держалась.

- Теперь ты все знаешь, - продолжил Джеф, -  знаешь, почему я так к тебе отношусь. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.
 
Она вдруг с силой обняла его, умоляюще зашептала.
- Джеф, обещай, мне…Я прошу тебя только об одном. Этот ваш протокол. Его нужно отложить.

Джеф отстранился, взглянул на нее. Глаза его задорно заблестели.
- Я столько раз из-за тебя нарушал протоколы, что уже сбился со счета.