Петля-4

Предисловие: в 2023 году я сделал «вялую» попытку написать серьёзное произведение на тему фантастики (с оттенками фэнтази) в исторических реалиях нашего прошлого. Меня воодушевляла тема открытий советскими учёными новых граней науки. Мне хотелось добавить к этому фантастической художественности, которая не перечёркивала бы реальность той эпохи, а дополняла её. Этот рассказ должен был стать частью цикла фантастических историй советской эпохи.


Борис Александрович Громов сидел в приемной начальника 9-го отдела управления КГБ СССР службы охраны руководителей партии Устинова Владимира Ивановича. Интерьеры здания на площади Дзержинского не отличались разнообразием. Большие дубовые двери, местами протертые красные ковровые дорожки, стулья у каждого кабинета и чем-то постоянно занятые секретари. Обычному человеку заблудиться тут проще простого. На что и был расчет.
Многие боятся этих стен. Многих до сих пор охватывает ужас при входе в здание Комитета государственной безопасности. Не удивительно, ведь в прошлом отсюда выходило лишь половина зашедших. Но сейчас все иначе — на улице 1957 год середина апреля. Оттепель.
В свои 42 года Борис Александрович успел дослужиться до начальника Почтового Ящика №113 или НИИ Савина. Это уберегло его и семью от репрессий. Поэтому стены КГБ не вызывали у него подобный страх.
Но сегодня был особенный день. Сегодня Громов слегка нервничал. Он привык работать с 4-м отделом управления по секретно-политическим делам. Начальником, которого был его старый друг Федор Петрович Харитонов. Можно сказать, он был их человеком.
Со стороны было сложно заметить его переживания. Еще со студенческих времен, он выработал железную осанку, это придавало ему лишнюю статусность и важность среди возрастных коллег. Изучая индийские практики, он приучил себя к ровному дыханию, что помогало при стрессовых ситуациях скрыть волнение.
В стиле одежды профессор предпочитал строгие современные костюмы. Сегодня на нем был его любимый темно-серый костюм тройка, за которым он стоял в очереди больше полугода.
От ковра на полу пахло ветхостью, хотя старым он совсем не выглядел. Профессор от скуки разглядывал узоры на нем и невольно стал считать похожие силуэты, не заметив, что делает это вслух.
Досчитав до 123, профессор вынуждено остановился, так как по коридору уверенным шагом шел мужчина. Его форма была чисто выглажена, мощные плечи слегка растягивали ее. К его руке был пристегнуть дипломат с кодовым замком.
Мужчина, поглядывая за профессором, постучал в дверь кабинета и не дожидаясь ответа исчез за ней.
Спустя минуту мужчина вышел из кабинета. Посмотрев на профессора, он спокойным, но твердым голосом пригласил его в кабинет:
— Борис Александрович, проходите.
От коридора кабинет отделяли две массивные дубовые двери. Обе открывались во внутрь и очень плотно закрывались. Это давало дополнительную шумоизоляцию и создавало сложность для оперативного выхода из помещения.
«Убежать от КГБ не так-то просто» — посмеялся про себя Громов, проводя взглядом по косяку двери. «Даже, если оперативно выскочить, в коридоре тебя будут ждать оперативники».
— От нас не убежишь — будто бы прочитав мысли сказал, круглолицый и слегка полноватый генерал-майор, протягивая руку. — Рад личному знакомству. Устинов Владимир Иванович.
— Моя любопытность, часто выдает меня. — ответил Громов, понимая, что его собеседник крайне проницательный и внимательный специалист.
«Один ноль не в мою пользу» — добавил он про себя.
Сев на один из 6 стульев у большого стола, Борис Александрович решил не брать слово первым, а подождать, что скажет Устинов. Это даст ему преимущество в дальнейшей беседе.
Генерал-майор спокойно обошел свой стол и не торопясь начал зашторивать окна. Кабинет медленно погружался во мрак. Громов спокойно оглядывал кабинет.
На столе генерала не было ничего кроме настольной лампы и дипломата, который профессор увидел еще в коридоре.
Громов знал, что в нем лежат документы и отчеты по проделанной им работе. Он сам их передал в 1-ый отдел КГБ, где им был дан гриф Особой важности. Доступ к ним могли получить лишь пара человек в этом здании.
— Прошу простить, военная привычка. — произнес Устинов, продолжая зашторивать окна, погружая кабинет в глубокую темноту.
— Понимаю вас. Я сам привык к полумраку, — ответил Громов, продолжая размышлять.
Шутка ли, но при передачи этих документов в 1-ый отдел, он лично уже не мог их забрать, так как не имел соответствующего допуска. Видимо, 9-ый отдел в лице Устинова всерьез интересуется его научной работой.
Генерал зашторил последнее третье окно из-за чего Громов вовсе перестал видеть своего собеседника. Но это продлилось не долго, так как резко включенная настольная лапка, осветила стол и самого Громова.
Устинов сел за стол, соединив ладони в районе живота. Все в его позе говорило о его холодном и спокойном рассудке. Спустя полминуты молчания он медленно перегнулся в сторону профессора.
— Борис Александрович, — на глубоком выдохе начал генерал, — Вы догадываетесь для чего были вызваны в этот отдел?
— К сожалению, нет. — спокойным голосом ответил профессор.
Генерал Устинов улыбнулся, и даже слегка крякнул.
— Странно, вы же занимаетесь нашим будущем. Неужели, вы не знаете о чем будет наш разговор?
— Ни как нет. — неожиданно для себя самого по-военному ответил Громов. Теперь он начинал нервничать, так как генерал очень профессионально выводил его на эмоции. Устинов не открывая секретного дипломата, по-видимому уже знал, чем занимается профессор Громов.
— Я шучу, Борис Александрович. Вы же не волшебник или монах из лавры какой-нибудь. Мне докладывали о вашей репутации на должности Начальника П.Я. 113. Харитонов из 4-го отдела больше часа убеждал меня в вашей преданности Социал-коммунизму, партии и государству в целом.
Произнося это, Устинов внимательно следил за каждой морщинкой Громова. От этого тому становилось все более не по себе.
Громов знал, что его друга Федора Петровича Харитонова переводят с должности начальника 4 отдела. Тот получил награду «Почетного сотрудника Госбезопасности» и теперь будет работать в Румынии старшим советников КГБ.
— Скажите, Борис Александрович, вы партийный человек?
— Да. В ином случае я не смог бы работать начальником П.Я. 113.
— Ну да, ну да. — слегка растягивая слова, как бы согласился Устинов. — А так бы в партию не вступили?
Громов, понял, что сказанул лишнего, но оправдываться было еще хуже, поэтому он решил спросить в лоб.
— Владимир Иванович, я давно работаю на должности начальника НИИ Савина. С Федором Петровичем Харитоновым мы знакомы очень давно. Еще до его назначения начальником 4-го отдела КГБ. Простите за прямоту, но с Вашими методами я знаком. 3 года уже хожу по этим кабинетам. Федя... Простите, Федор Петрович, меня предупредил, что 9-ый отдел интересуется моей работой. Так давайте сразу приступим к делу, раз у вас ко мне есть вопросы.
Устинов внимательно слушал профессора откинувшись на спинку кресла и соединив ладони на груди. И как только профессор закончил, он, слегка улыбнувшись, сказал.
— Борис Александрович, расскажите, чем вы занимаетесь на посту начальника НИИ Савина?
Собеседник не переставал удивлять Громова. Что за глупый вопрос. Мало того, что Устинов прекрасно знает о нем все, чуть ли не с рождения, так еще и в чемоданных документах все было изложено самый подробным образом. Стоило сначала ознакомиться с ними, а уже потом задавать вопросы.
— В мои обязанности, как начальника Научного Исследовательского института Савина входит разработка и создание оборудования связи для военной, космической и бытовой отраслей. В моем подчинении работают...
— Борис Александрович. — спокойно перебивает его Устинов, — Я говорю, про вашу работу над Петлёй-4. Меня это интересует.
— Вам с самого начала рассказать?
— Да, будьте так любезны.
— В начале войны, исследовательской группе под началом Егора Павловича Савина, в которой я состоял, было поручено создать уникальную машину связи. Одними из ключевых задач были: свести к нулю возможность перехвата данных, а также...
— Эти подробности можно опустить. — снова перебил его Устинов, — Давайте к первому прототипу Петли?
— Ведя работу над своим проектом, нам было разрешено обмениваться опытом с группой Тихомирова, которые разрабатывали ракетные ускорители.
— Дальше, дальше. — снова поторопил Устинов.
— В составе группы Тихомирова были научные данные по так называемым космическим коридорам. Один из таких, по их мнению, располагался на темной стороне орбиты Луны.
— Про космические коридоры поподробнее, пожалуйста.
— Это в двух словах не объяснишь. — замешкался Профессор.
— А вы постарайтесь. — чуть разведя ладонями, попросил Устинов.
— Эти коридоры соединяют разные временные потоки. Мы в нынешнем времени, можем через них взаимодействовать с прошлым или будущим. Коллеги из группы Тихомирова обнаружили их случайно и видели в этом свою выгоду, а мы увидели свою. Первые прототипы…
— Давайте опустим разработки прототипов и неудачные запуски образцов, и сразу поговорим о Петле-3. — попросил Устинов.
— Изучая эти коридоры, нами была разработана машина связи, которая использует их для получения и передачи текстовой информации. Лишь 3 серия смогла отправить и получить зашифрованное послание.
— Поясните, почему вы заявили начальству об удачном испытании за день до самого испытания. — перебил профессора Устинов. В этот момент разговора его лоб сильно напрягся, а брови нахмурились. Генерал снова наклонился ближе к Громову.
— Тут нет подвоха, товарищ Устинов. Дабы испытание не сочли обманом, содержание послания знал лишь наш начальник Егор Павлович Савин. За день до главного испытания мною и Иванченко был проведен тестовый запуск Петли-3. На котором передатчик уловил сигнал и принял текстовую шифровку. Иванченко дешифровал послание.
Устинов еще больше нахмурил брови. И слегка махнул рукой, дабы профессор продолжал.
— Мы получили слово в слово послание Савина. — закончил Громов, — Таким образом стало ясно, что грядущий запуск пройдет успешно. И надо сказать, он и правда прошел успешно. Со временем мы выработали расписание, по которому отправляли себе в прошлое инструкции и данные по работе, в ответ из будущего мы получали новые данные, которые позволили усовершенствовать Петлю-3 до четвертой серии. Петля-4 может отправлять послания примерно на месяц назад. Но мы уверены, что это не придел.
Устинов снова облокотился на спинку стула. Потом встал и начав прохаживаться взад и вперед, помахал рукой Громову, что бы тот продолжал.
— Данные передаю лично я, шифрует их оператор Петли-4 Остриков. Сама Петля работает круглосуточно, да бы не пропустить незапланированный сигнал. Полученные данные, я передают в 1-й отдел КГБ.
Устинов остановился у окна и немного отодвинув плотную штору, посмотрел на улицу. В кабинете повисла тишина. Были слышны лишь часы, которые показывали ровно 12:30.
Чуть помолчав, генерал, сказал:
— Товарищ Громов. Я человек простой и в науке несилен. Поэтому опираюсь на свой опыт и интуицию. В моей профессии важны железные факты. Мы серьезно интересуемся вашими возможностями... Точнее возможностями вашего изобретения. Но лично я не верю в ее работоспособность. Уж простите, если обесцениваю вашу работу.
Подойдя к столу, Устинов перевесился через него в сторону профессора.
— Я хочу лично убедиться в работоспособности Петли-4. Понимаете? Сейчас я задумал секретную фразу. Которую вам не скажу. Но лишь пока.
Профессор молча смотрел на своего собеседника. Устинов оттолкнулся руками от стола и обходя его, продолжил:
— Вы так или иначе узнаете эту фразу. От меня или от своей машины. И если вы не глупец, то сразу отправите ее самому себе, дабы доказать мне, что не занимаетесь в стенах научного института, прости Господи, ненаучной деятельностью.
Громов молчал. Он смотрел на отражение стен в лакированном столе. Часы на стене громко тикали, показывая 12:37.
— Да, вы правы. Только я уже как два дня знаю вашу фразу.
— Что? — удивился генерал.
— «Второе первым, а первое во вторую очередь». Именно эту фразу Петля-4 получила два дня назад с подписью, «Ов Устинов 17 апреля 1957 12:37».

2023 г.