Социально-политическая база ельцинизма

Крушение СССР резко усилило влияние западных стран, особенно США, на российскую экономическую политику. В этих условиях эффективные реформы следовало начинать с превращения государственных предприятий в полноценные рыночные субъекты. По мере проведения справедливой приватизации государство могло бы наделять новых собственников необходимыми полномочиями, включая право формирования цен. Такой подход позволил бы избежать резкого роста цен, галопирующей инфляции и невиданного обнищания населения.
Логика реформ в посттоталитарном государстве была продемонстрирована отцом «экономического чуда» в ФРГ Людвигом Эрхардом: сначала — демонополизация экономики, затем — приватизация. И лишь по мере формирования рыночного сектора государство постепенно отменяло контроль над ценами. Например, либерализация цен на энергоносители в ФРГ была проведена только к началу 1960-х годов.
Однако в России поступили ровно наоборот, поскольку планы режима не включали создание эффективной экономики и повышение благосостояния граждан.
Псевдолиберализация и её последствия
«Либерализация цен» по Гайдару не имела ничего общего с подлинным реформированием экономики. Отмена государственного контроля в условиях монополистической, полугосударственной экономики, где не сформировались рыночные субъекты, привела лишь к невиданному взвинчиванию цен, разрушению экономического уклада и разорению большинства граждан. Это лишало их возможности участвовать в экономических реформах и ускоряло расхищение государственного капитала новым правящим слоем.
Приватизация по Чубайсу стала распределением государственной собственности среди номенклатуры, чьи представители по своему происхождению и профессиональным навыкам не были способны стать эффективными собственниками. Невиданные возможности для обогащения получили теневой и криминальный капитал. Результатом стал затяжной период перераспределения собственности, в ходе которого значительная часть производительных сил оказалась парализованной. Большая часть общества была отстранена от так называемой «народной» приватизации.
Криминально-воровскую сущность этой политики признал её автор А. Б. Чубайс:
«Мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они её и получили. Именно это предотвратило кровь… А так они её взяли с легитимными процедурами. И это, как это ни смешно, придало некоторую политическую стабильность».
К этому слою добавились приближённые: комсомольский молодняк, будущие олигархи. Таким образом, правящий слой «номенклатурного капитализма» 1990-х формировался через «легитимные» процедуры, закрепившие криминальный характер передела собственности.
Чубайс лгал, утверждая, что такой подход «предотвратил кровь». Напротив, приватизация вызвала перманентный передел собственности, сопровождавшийся убийствами предпринимателей, расстрелом парламента в 1993 году и чеченскими войнами. Легитимировав всероссийское преступление, власть совершенствует методы захвата собственности: рэкет 1990-х трансформировался в рейдерские атаки чиновников и силовиков, осуществляемые уже «по закону».
Цена дилетантизма
Реформаторы-дилетанты, с высокомерием отвергавшие альтернативные варианты, запустили разрушительный механизм, не задумываясь о его последствиях. Как признавался сам Чубайс, они занимались исключительно экономическими проблемами, игнорируя социальные, ментальные и миграционные последствия своих действий. При этом они отдавали себе отчёт, что их политика может привести к гуманитарной катастрофе с миллионами жертв.
Итоги десятилетия «реформ»
Что приобрела Россия за десятилетие радикальных реформ?
• Ничтожные доходы бюджета: Форсированная приватизация принесла в казну меньше 9 млрд долларов — в 12 раз меньше, чем получила Боливия.
• Социальная катастрофа: Обвальное падение уровня жизни, среднемесячная зарплата в 183 доллара, теневая экономика, составляющая 25% от официальной, 3,5 миллиона бомжей, 1,2 миллиона проституток, 5 миллионов беспризорников.
• Разрушение потенциала: Утрата научных направлений, депопуляция, коррупция, ставшая угрозой национальной безопасности.
Были разрушены отечественное производство и наука, треть наиболее дееспособных научных кадров уехала за границу. Россия превратилась в сырьевой придаток с деградирующим населением, впервые со времён войны столкнувшись с сокращением численности населения.
Психология власти: Ельцин и его окружение
Основные психологические установки Бориса Ельцина сформировались карьерой партаппаратчика. Его качества — раболепие перед вышестоящими, жёсткость к нижестоящим, аппаратные интриги, идейная беспринципность — в полной мере проявились в новой реальности. Быстро сменив коммунистические лозунги на демократические, Ельцин сохранил большевистские методы: стремление разрушить до основания и построить новую утопию. На этом фоне он обошёл своего более нравственного конкурента, Горбачёва, не решавшегося так же открыто игнорировать законы.
Каждая победа Ельцина, достигнутая путём манипуляций, вербовки противников и попрания норм, наносила удар по основам российской государственности.
Формирование новой правящей коалиции
После развала СССР команда Ельцина приступила к созданию социально-политической базы режима. Из всех возможных вариантов реформ был выбран тот, что способствовал формированию узкого класса избранных — верной опоры власти.
Новая номенклатура сложилась из альянса «бывших» (партийно-комсомольского актива) и новоявленных «демократов». Чиновники всех рангов создавали коммерческие структуры, получавшие через них же льготы, передавали родственникам земли и недвижимость. Серьёзный первоначальный капитал можно было получить только через связи с коррумпированной бюрократией.
Режим не вёл борьбы с организованной преступностью, создав для криминального капитала благоприятные условия. Экономика искусственно удерживалась на этапе торгового и финансового капитала, где инвестиции в производство были самоубийственными, а сверхприбыли приносили спекуляции.
Таким образом, логика реформ диктовалась шкурными интересами правящего слоя, стремящегося к быстрому и необратимому обогащению за счёт национального достояния.
Идеологическая обслуга
В слой приближённых была допущена предварительно обездоленная интеллигенция — в обмен на пропагандистское оправдание режима. Журналисты за раболепную службу получали «сытые хлеба». Большая часть творческой интеллигенции служила вековечным догмам «ордена русской интеллигенции»: слово «русские» было неприличным, а «патриотизм» объявлялся «прибежищем для негодяев». Часть гуманитарной «элиты» продалась за право демонстративного «свободомыслия» на неполитические темы, многие — за возможность участвовать в лавочном бизнесе. Режим культивировал безответственный образ жизни среди молодёжи, а силовые структуры фильтровались по принципу личной верности.

В результате необольшевистские реформаторы принудили народ ненавидеть слова «демократия» и «либерализм», поскольку социально обездоленные и национально униженные люди неизбежно отбрасываются в мировоззренческие крайности, противоположные лозунгам, под которыми их обманули. Таким образом, «отцами» всплесков шовинизма и экстремизма в России по праву можно считать Ельцина, Гайдара, Чубайса и их окружение.