Детектив. Глава 7 и 8

Глава 7

Хоть Вите и мечталось побыстрее попасть в комфортную городскую квартиру со всеми удобствами, а не растапливать печь и спать на протёртом диване с выпирающими пружинами, он прекрасно понимал чувства Зинаиды Ивановны. Её отчий дом теперь будет стоять пустым, без хозяина.

Пожелав Вите и Наташе спокойной ночи, в последний раз тётя Зина забралась на печку и сладко заснула. Будто вернулась обратно в беззаботное детство.

Утром к ним постучалась Софья Николаевна.
– Вы же сегодня уезжаете? Я вот пирожков напекла. Давайте чай попьём, и в дорогу себе возьмёте.
Наташа вскипятила чай, помогла мужу пододвинуть стол к дивану, и маленькой компанией они расположились вокруг него.
– М-м-м! Какие вкусные пирожки! – похвалил Витя.
– Да, такие только в русской печи получаются. В духовке уже не то. А про покупные вообще молчу, – и Софья Николаевна махнула рукой.
– Я сразу мамины пирожки вспомнила, – подтвердила Зинаида Ивановна. – Вкуснее в жизни не ела. Как мы со Стёпой их уплетали!
– Стёпа и мои пирожки уважал, – кивнула Софья Николаевна.
Повисла неловкая пауза. Тётя Зина склонилась к чашке и медленно помешивала давно растворившийся сахар. Наташа с Витей переглянулись. Витя судорожно думал, как разрядить обстановку, но тут снова заговорила Софья Николаевна:
– Зина, ты не обижайся. Знаю: никогда я тебе не нравилась. Но Стёпу я искренне и очень сильно любила. И всё, что делала, это было от сердца. Поверь мне и прости, если есть за что.
Тётя Зина посмотрела на неё, по щекам катились слёзы. Софья Николаевна тоже заплакала, и они обнялись, потонув в своём общем горе и забыв давние недопонимания.
– Ой, – всплеснула руками Софья Николаевна. – Я опять в который раз забыла! Вот же ж. Что за память? Я никак не принесу Стёпину посуду. Помните, я говорила, накануне беды он у меня ужинал? Сейчас принесу.

– Ну что тут у вас? – спрашивал Геннадий Иванович, пожимая Вите руку. – Выходной день. А вы меня беспокоите.
– Да мы и сами уже собирались уезжать, – оправдывался Витя, – Но…
– У нас кража! – выпалила Софья Николаевна.
– Час от часу нелегче, – вздохнул следователь. – Давайте всё по порядку.
Он внимательно выслушал Софью Николаевну и подытожил:
– Вас не было дома минут сорок. Дверь вы на замок не закрыли.
– Я почти никогда не закрываю, только если в город еду, – кивнула женщина.
– Украдены чашка, тарелка Степана Ивановича, его портсигар.
– Да, дарила ему на 45 лет в том году, с гравировкой. Он им часто пользовался. В тот вечер он отчего-то нервничал. Вот по рассеянности и забыл. А тарелку и чашку я обещалась как высохнут принести, да не случилось уже.
– Странный набор для похищения… Миша, отпечатки снял?
– Да, Геннадий Иванович.
– Ну всё тогда. Поехали. Хоть полдня выходного отдохнём.
У самой машины следователя догнал Витя:
– Вы же помните, я говорил про девушку, которая на кладбище розу забрала? Наверняка это она украла посуду.
– Разберёмся, – сурово ответил Геннадий Иванович и сел в машину.
– Вот же ж тихая деревенька, а отдохнуть в законный выходной не даёт, – пробурчал он помощнику и прикрыл глаза в надежде подремать по дороге.


Глава 8

– Фамилия, имя, отчество.
– Корнева Дарья Михайловна.
– Дата рождения.
– Седьмое ноября 1994 года.
– Что вы делали седьмого ноября этого года?
– Убила Стёпу, – девушка заплакала.
Геннадий Иванович многозначительно посмотрел на Мишу и продолжил:
– Вы имеете в виду Баркова Степана Ивановича?
– Да, – выдавила Дарья.
– Попейте воды и продолжим. Вы понимаете, что сознаётесь в убийстве человека?
Девушка кивнула и задрожала.
– Почему вы совершили это преступление?
– Из ревности. Поняла, что он с соседкой мутит. Она ещё к воротам подошла, когда мы приехали к нему. Меня и накрыло.
– Прям вот так взяли и выстрелили в, как я понимаю, любимого человека?
– Да.
– Почему не в соседку?
– Не знаю. Плохо помню. Говорю ж: накрыло.
Дарья смотрела в пол.
– Хорошо. Это вы забрали цветок с могилы убитого?
– Да. Он подарил мне его, а я обронила, когда убегала. После похорон дождалась, когда все уйдут. Подошла проститься со Стёпой. Смотрю: моя роза лежит. И не смогла удержаться. Взяла на память. В ящике стола храню, – по лицу вновь потекли слёзы.
– Мы пробили машину, на которой вы уехали с кладбища. Она не ваша.
– Да, двоюродного брата. Взяла, пока на работе был. До кладбища недалеко, гаиш… сотрудников ДПС по дороге не бывает, – Дарья посмотрела на следователя. Слёзы высохли. Голос был твёрдым. – Да брат не против, всегда разрешает. Это не угон.
– Ну угон по сравнению с убийством – так, книжная пыль.
Дарья отвернулась к двери.
– Где взяли пистолет и куда спрятали после преступления?
– Да он всегда в бардачке у Стёпы лежал. Я первый раз испугалась, когда увидела, а он объяснил, что на охоте не раз выручал именно пистолет, – девушка опомнилась, замялась. – А после убийства в лесу в болото выбросила. Недалеко от моего дома.
– Давайте подытожим. Седьмого ноября вы приехали вместе с Барковым Степаном Ивановичем к нему домой. Увидели соседку, приревновали, открыли бардачок, выстрелили в возлюбленного и убежали, пистолет выбросили.
– Да, ездили подтверждать ресторан на вечер. У меня ж День рождения как раз был… Стёпа вышел, подошёл к калитке поздороваться с ней, с соседкой то есть. Это было невыносимо! – девушка практически закричала, Геннадий Иванович поморщился. – Я взяла пистолет из бардачка, Стёпа вернулся к машине, открыл мне дверь, и я выстрелила.
– Посуду Степана Ивановича шестнадцатого ноября тоже вы украли?
– Посуду? – Дарья заелозила на диванчике. – Посуду? Да. На память взяла. Мы не так долго со Стёпой встречались, чтоб что-то осталось. Вот роза да чашка.
– С тарелкой, – напомнил Геннадий Иванович.
– С тарелкой, – растерянно проговорила девушка.
– И что ещё вы выкрали из дома Софьи Николаевны?
– Что ещё? – Дарья судорожно соображала. – Блюдце?
– Вы у меня спрашиваете? – усмехнулся следователь. – Вот подписка о невыезде и ступайте. Вызовем, когда понадобитесь.
Девушка удивлённо посмотрела на Геннадия Ивановича, на Мишу:
– Вы меня не арестуете?
– Пока нет. Идите-идите, не задерживайте.
– Вот так номер! – Миша откинулся на спинку стула и сомкнул руки за головой.
– Да уж. Зато сама пришла. Искать не пришлось.