Две луны. 9. Богини Верхнего мира

Только в автобусе на Московию я почувствовал, как болят раны, нанесенные мне бонхедами.
Прежде чем покинуть поляну, я потушил костры – чтобы не было лесного пожара. Трупы нациков оставил лежать – как лежали. Будет пожива лисам и хорькам. «Боны» принесут пользу хотя бы в качестве мясца на корм зверькам.
Теперь моей задачей было добраться до дому. Обнять Тию и Бхайми.
Меня мутило. Как будто лишь сейчас я осознал: там, в лесу – я убил двадцать четыре человека. А если прибавить четырех бонхедов, которых я порешил в придорожной столовой – будет двадцать восемь трупов.
Я закрывал глаза – и видел искаженные от ужаса физиономии нациков. Мне слышались отчаянные вопли и приглушенные хрипы чертовых расистов. Меня тянуло блевать.
Боже, до чего тяжко убить человека. Даже если ты знаешь: этот человек – отморозок, гниль, вонючий фашист. А я раздавил не одну гниду – а почти три десятка. Я не сомневался: мертвые националисты будут теперь преследовать меня в снах.
Я решил: обо всех своих похождениях расскажу Бхайми и Тие. Девушки меня – конечно – поймут. И на душе у меня станет легче.
Я не палач. Я ангел справедливости и возмездия. Те двадцать четыре «бона», которых я оставил разлагаться в лесу – на радость охочим до падали хвостатым и пернатым – были дрянными людишками. Да и как не дрянными могут быть субъекты, поднявшие флаг со свастикой?..
Эти поганые нацики избивали дворников-таджиков. Унижали людей за «не тот» разрез глаз или цвет кожи. Не исключено: насиловали восточных девушек – таких, как Тия и Бхайми, как Айжан. Я своего рода «санитар природы». На поляне общества я вырвал с корнем почти три десятка сорняков – мешавших расти цветам.
Я понимал: я прав. Но от этого мне не становилось сильно легче. Вдобавок ныли раны.
Когда я сошел с автобуса – меня шатало, как моряка, под ногами у которого танцующая палуба. Еще предстояло ехать на метро.
Мне повезло: в вагоне электропоезда нашлось свободное место, чтобы сесть. Я подпирал руками голову. И был близок к потере сознания.
После метро – снова автобус. До пригорода. Салон был полон – мне пришлось стоять, держась за поручень. Мне казалось: если разожму пальцы, выпущу поручень – не только повалюсь на стоящих рядом пассажиров, но и соскользну в черную бездну, откуда не вынырнуть.
Наконец – наш пригород. Я не мог порадоваться ни ясному солнышку, ни бирюзовому небу, ни гоготу уток на озерце; ни дородным котам, играющим на зеленой сочной траве, среди белых и желтых одуванчиков.
Я еле переставлял ноги. Скорей бы добраться до квартиры. Тии и Бхайми – наверное – нет дома. Они в это время на работе. Бедные мои девочки!.. Что они подумали, когда вчера я не вернулся домой?..
Я попытался ободрить себя мыслью: ничего – доберусь до постели, посплю пару часиков и буду как огурчик. Пожарю картошку с колечками лука и консервами «мясо цыпленка». Схожу в магазин за вишневым и апельсиновым соком. Когда девушки придут – накормлю красавиц вкусным обедом. Потом будем пить чай, шутить и смеяться.
О трупах нациков в лесу – можно будет временно забыть. Но когда я соберусь с духом – я обязательно расскажу Тие и Бхайми о своем «мистическом чутье», о прочих сверхспособностях и о всех моих «богатырских подвигах».
Я открыл дверь квартиры. На пороге – от слабости – чуть не упал. Уперся рукой в стену. Навстречу мне выпорхнули Бхайми и Тия. Они были дома.
- Заходи, заходи, золотой!..
Девушки подхватили меня под руки.
И тут я почувствовал, что моя усталость – это придавивший меня неподъемный валун. Красавицы дотащили меня до постели почти волоком. Уложили на белоснежную простыню. Тия стянула с меня штаны, а Бхайми – рубашку. Я был в эту минуту беспомощнее младенца.
- Боже, какие раны!.. – воскликнула Бхайми.
- Сейчас будет немного щипать, – сказала Тия, доставая вату и какой-то флакончик.
- Девушки, я должен многое вам рассказать… – прохрипел я.
- Мы знаем, дорогой. Знаем, –Бхайми погладила меня по волосам. – Ты расскажешь… потом. Сейчас тебе надо отдохнуть.
Тия промыла прозрачной жидкостью из флакончика мои царапины и раны. Я почувствовал легкое жжение. Тия заклеила мои раны пластырем:
- Так-то лучше, милый.
Бхайми поднесла к моим губам стакан какого-то настоя – распространяющего густой запах.
Девушки точно подготовились встречать меня – героя с поля сражения. Как кстати оказались у них под рукой и флакончик с лекарством, и пластырь, и кружка с травяным настоем. Да и постель была свежая – видать, только высохшая после стирки.
- Я… я… Со мной много всего произошло… – предпринял я попытку все же рассказать девушкам о своих похождениях.
- Не говори ничего, – Тия приложила пальчик к моим губам. – Тебе сейчас надо расслабиться и поспать. Расслабиться я тебе сейчас помогу…
Тия (она была в платьице до колен) проворно сняла трусики, задрала подол и села мне на бедра. Она начала совершать движения вверх-вниз – так что скоро я возбудился. Тогда Тия ввела себе мой член и взяла быстрый темп. Губы ее были полуоткрыты, волосы растрепались, взгляд затуманился.
- Ахх… – застонала она, выгибая спину.
В эту минуту и я достиг разрядки.
Мне стало запредельно хорошо. Действительно: удалось расслабиться. По телу прошли волны, от которых размягчались мышцы.
- Теперь поспи, – нежно сказала Бхайми, поцеловав меня в лоб. – А я и Тия будем по очереди дежурить у твоей постели.
Я послушно закрыл глаза.
Я думал: накатят совсем свежие воспоминания о бойне в лесу, нарисуются перечеркнутые ужасом рожи бонхедов – и я не смогу уснуть. Но я ошибся: сон накрыл меня мягким одеялом. Спал я без сновидений. Точно исчез из мира.
Очнулся я – судя по наполнявшей комнату мгле – посреди ночи. Я – конечно – узнал сидящую у моей постели Бхайми.
- Ну как, дорогой?.. – тихо спросила красавица. – Тебе лучше?..
- Д-да… кажется… – неуверенно отозвался я.
- Сейчас, мой хороший.
Бхайми неторопливо разделась, взобралась ко мне на постель и приникла губами к моим губам.
Мое сердце загремело турецким барабаном.
Не прерывая поцелуя – я перевернул Бхайми на спину. И вошел в девушку своим затвердевшим членом. Она охнула. А затем обвила руками мою шею. Я долбил Бхайми; пронзал, как копьем. А она – постанывая – совершала встречные движения. Я кончил и – довольный, как наевшийся сметаны кот – отвалился от Бхайми.
- Прекрасно, дорогой, – сказала Бхайми, вставая с постели и поправляя волосы. – А теперь спи.
Спал я долго и крепко.
Когда я проснулся – к кровати был придвинут столик, на котором давал пары ароматный кофе в фарфоровых чашечках; на блюде – бутерброды с сыром и колбасой.
Тия и Бхайми сидели – и смотрели на меня.
Я приподнялся.
- Ты хорошо выспался, дорогой?.. – ласково спросила Тия.
- Хорошо… – выдохнул я. И сел – по-восточному – скрестив ноги. – А теперь – я думаю – нам надо поговорить…
Мысленно я прикидывал, как поубедительнее донести до девушек невероятную правду. Что со мной – в последнее время – происходят поразительные вещи. Что какая-то неведомая сила выталкивает меня из дому. И я – как Зорро, Робин Гуд или Рустам – совершаю блистательные подвиги.
Я защитил пожилую женщину от Вора. Обратил в бегство агрессивную толпу футбольных фанатов. Спас мусульманских подростков от воинствующих православных христиан из САГ. И – наконец – умылся кровью почти трех десятков нацистов, слетевшихся в лес на шабаш.
- Мне многое надо вам рассказать… – промямлил я, так и не придумав, как именно поведу свой поистине фантастический рассказ.
- Мы знаем, – сказала Бхайми.
- Да, мы знаем, – подтвердила Тия. – Знаем все, что ты можешь рассказать.
- И про то, как ты внезапно обрел богатырскую силу, – стала перечислять Бхайми. – И про то, как не дал Вору ограбить пожилую даму…
- И что ты вынул души из двадцати восьми националистов – нам тоже известно, – подхватила Тия.
- Мы знаем даже про Айжан, – обольстительно улыбнулась Бхайми.
- Но как?.. – ошарашенный, выдохнул я.
При упоминании Айжан я ощутил, что покраснел, как свекла. Я ведь целовал Айжан. Считается ли, что я изменил двум своим милым лунам?..
- Рассказывать должны мы с Бхайми, – сказала Тия. – А ты попробуй нам поверить.
Я смотрел на девушек – плохо соображая.
- Наша встреча с тобой не была случайна, – начала Бхайми. – Листовки с нашими портретами были не для кого-то – а для тебя. Мы хотели, чтобы – глядя на эти листовки – ты загорелся мечтой сблизиться с нами. Потом ты нашел нас в коммуналке. Это тоже было подстроено нами. В нашей власти было предвидеть каждый твой шаг…
- Говоря начистоту, – сказала Тия, – Бхайми и я – существа из Верхнего мира, решившие вмешаться в твою жизнь.
- Я не понимаю… – едва ворочая языком, произнес я и тряхнул головой, как укушенный слепнем конь.
Бхайми улыбнулась:
- Лучше начать – как это говорится – с яйца. Или от истока. Древнеримский философ Лукреций Кар говорил, что во Вселенной есть области, населенные счастливыми обитателями – богами. Так вот: мудрый римлянин – в общем – не погрешил против истины…
- Верхний мир – и есть такая область, – тоже сияя улыбкой, сказала Тия. – А я и Бхайми – как бы это пафосно ни звучало – богини. В нашем Верхнем мире нет старости, болезней и смерти. Там живут вечно юные девушки, коротающие время в тенистых садах…
- И вы способны вмешиваться в дела нашего – грязного земного мира?.. – хрипловато спросил я.
То, что говорили Тия и Бхайми казалось сказкой для наивных детей. Но я как-то сразу, легко поверил своим красавицам. В конце концов: с тех пор, как я впервые увидел девушек раздающими листовки у метро – со мной произошло столько удивительных вещей!..
- Способны, – сказала Бхайми. – Но понемножку. – Не в наших силах раздуть пламя мировой социальной революции или предотвратить ядерную войну. Но устроить судьбу отдельного человека…
- Устроить судьбу отдельно взятого человека – в вашей власти?.. И вы решили позаботиться обо мне?.. – чуть ли не с горячими слезами спросил я.
На сердце потеплело. Из миллиардов людей – насекомыми снующих по лицу Земли – Тия и Бхайми выбрали меня.
Тия с нежностью дотронулась до моего плеча:
- Да. Мы решили помочь тебе.
- Из нашего Верхнего мира мы можем наблюдать за вашей Землей, как в телескоп, – объяснила Бхайми. – И можем улавливать ваши мысли и чувства – как радиоволны. Так мы нашли тебя…
- Ты сигнализировал во Вселенную: «Я хороший, честный парень, мечтающий о подвигах», – сказала Тия. – Какое-то время мы наблюдали за тобой. Ты не представляешь, насколько больно – будто ржавую иголку в сердце загоняешь – было видеть, как над тобой измываются одногруппники.
- Но мы убедились, – сказала Бхайми, – что ты – всему вопреки – сохранил чувство собственного достоинства. Ты терпел обиды. Даже побои. Но ты не стелился перед хулиганами. Не лебезил. Не превратился в трусливого подхалима…
- И эта твоя тетрадка с историями и стихами… – нежно глянула на меня Тия. – Это свидетельство того, что ты живешь напряженной духовной жизнью. Такое не могло нас не привлечь…
- И мы решили спуститься к тебе на Землю, – сказала Бхайми. – Дать тебе вкусить счастья. Ведь нет для юноши большей радости, чем любовь двух сказочных красавиц. Не так ли?..
Бхайми лукаво мне подмигнула.
- И еще мы одолжили тебе немного наших «божественных» чутья и силы, – сказала Тия. – Мы знали: ты не употребишь их во зло…
- Я убил двадцать восемь человек… – прохрипел я.
- Ты убил не невинных овечек, а нацистов, – положила мне руку на плечо Бхайми. – Каждый из этих молодчиков замарался скверными делами. Такими, как избиения людей; даже изнасилования и убийства. Ты сделал мир чище – выметя железной метлой немного двуногой мерзости.
Мы помолчали.
- Вы останетесь со мной?.. – робко спросил я.
- Сожалеем, – ответила Тия. – Мы не можем долго оставаться среди людей. Нам придется вернуться в Верхний мир.
Еще на минуту повисла тишина.
- Я знал, – понурился я. – Так часто бывает в сказках. Прекрасная дева из иного мира – ночь, месяц, год проводит с земным молодцом… а потом возвращается, откуда пришла…
- Сказки сложены умными людьми, – склонила голову Бхайми.
- Да. Нам придется с тобой расстаться, – грустно подтвердила Тия. – Но – прежде чем уйти – мы сделаем тебе царский… нет – даже божественный подарок.
- Мы покажем тебе наш Верхний мир, – сказала Бхайми. – Поверь: ты не забудешь этого никогда.
- Но… как такое возможно?.. – растерянно спросил я.
- А как, – улыбнулась Тия, – возможно, что забитый студент технологического колледжа, терпевший насмешки и издевательства хулиганов-сокурсников – вдруг оказался богатырем?.. Защитником слабых?.. Борцом с неонацистской нечистью?.. Просто доверься нам.
- Просто доверься нам, – повторила за Тией Бхайми. – Ты обретешь такой волшебный опыт, который всю твою жизнь будет согревать тебе сердце.
- И как же… мы перенесемся в Верхний мир?.. – все еще с сомнением спросил я.
- О, это совсем легко!.. – ответила Тия. – Просто возьми нас за руки и закрой глаза.
Я пожал плечами.
Все трое – мы взялись за руки. Сплели пальцы. Было так приятно своими пальцами ощущать нежные пальчики девушек!..
Я зажмурился. А дальше произошло нечто с трудом передаваемое словами.
Бесплотным духом я взлетел в небеса. Как бы выскользнул из тесного скафандра мяса, костей и сухожилий. Я не видел, но четко ощущал по правую руку от себя – Бхайми, по левую – Тию. Более свободные и счастливые, чем птицы – мы плыли в синеве.
Я глянул вниз.
Под нами простирался – насколько хватало взгляда – восхитительный пейзаж. Бесконечные зеленые луга. Купы деревьев. Извилистые голубые прожилки рек. Ослепительно белые дворцы. Там и сям сновали крохотные – как муравьишки – животные и люди.
Эта чудесная картина обладала удивительным свойством. Стоило мне пристальнее посмотреть на какую-либо ее деталь – как эта деталь разрасталась до естественных размеров. Я мог разглядеть каждый красноватый плод – под тяжестью которого гнулась гибкая ветка стройного деревца; каждый изумрудный листок. Алый, синий, желтый, белый цветок на лужайке.
Так прекрасно было обозревать этот райский сад, где журчали прозрачные ручьи и выводили мелодичные трели соловьи!..
Всюду взгляд мой находил смеющихся девушек. Любая из них была маленьким солнышком. В просторных – похожих на кимоно – узорных одеждах, красавицы гуляли по кипарисовым аллеям. Срывали с деревьев плоды. Плели гирлянды из цветов. Играли в шахматы, устроившись на берегу ручья. Или кормили ручных косуль.
 Косуль было множество. Они бродили здесь и там – тонконогие, изящные, с маленькими рогами. Совсем не боящиеся девушек – косули сами тянулись за угощением.
Взгляд мой проникал за стены дворцов. В уютных покоях на пестрых коврах и подушках сидели обворожительные красавицы. Бренчали на арфах и на каких-то неизвестных мне музыкальных инструментах. Пели на неведомом языке.
Созерцание Верхнего мира – этого подлинного рая – доставило мне непередаваемое блаженство. Мне хотелось вечно птицей кружить над тенистыми садами. Превратившись в легкий прохладный ветерок – обвевать лица девушек, гладящих косуль. Впивать ушами нежное звучание арф…
О, я был полон восторга!..
- Открой глаза, милый, – услышал я голос Тии.
Я послушно открыл глаза – и снова оказался в нашей студии. Улыбаясь – на меня смотрели Тия и Бхайми.
- Ну как?.. – спросила Бхайми, кладя маленькую ладошку мне на грудь. – Тебе понравилось?..
- Это было… было восхитительно… – выдохнул я. – Я точно побывал в раю… Я хотел бы – вместе с вами – остаться там навсегда.
- Жаль, что это невозможно… – грустно заметила Тия.
- Теперь… вы покинете меня?.. – спросил я.
- Да. Мы должны вернуться в Верхний мир, – ответила Бхайми.
Левой рукой я взял руку Тии, правой – руку Бхайми. У меня задергался кадык. На глаза навернулись слезы.
- Я… я буду помнить вас…
- Мы знаем, – отозвалась Тия.
- И мы постараемся сделать так, чтобы расставание было для тебя как можно менее болезненным, – сказала Бхайми.
- Но как?.. – изумился я.
- Поверь: девушкам такое по силам, – ответила Тия.
Она – не торопясь – разделась. И – совершенно обнаженная – села рядом со мной на постель. На нежном смуглом личике Тии играл румянец. У меня – конечно – широко распахнулись глаза и раздулись ноздри. Я погладил похожую на два плодика грудь Тии. Меня охватило сладкое томление.
- Не спеши, милый, – с нежным смехом сказала Бхайми.
Она тоже оголилась и опустилась на постель.
Мое сердце так и застучало: «тук-тук!..» – разгоняя горячую кровь по венам. Две обнаженных красавицы, до которых ты можешь дотронуться рукой. От чего еще так закружится голова?..
А девушки – тихонько посмеиваясь над моим волнением – принялись… ласкать друг друга. Сидя одна напротив другой – они обменивались поцелуями. В губы, в грудь… В глаза… Даже в бритые подмышки. Сплетали руки друг у друга на шее.
От такого зрелища я все сильнее возбуждался. Точно жидкий огонь струился по моим жилам.
Наконец Бхайми повалила Тию на спину. И страстно приникла губами к губам подруги.
Тут уж я не смог утерпеть. Сбросив трусы – я вошел в Бхайми твердым удлинившимся членом.
- А-а-ах!.. – только застонала она.
После нескольких сильных резких толчков – я бурно финишировал. Лег на спину – перевести дух.
- Я… могу и дольше… – как бы оправдываясь, сказал я.
- Мы знаем, милый, – с улыбкой ответила Бхайми.
Я восстанавливал дыхание минуты полторы.
Тия взобралась на меня – и стала тереться о меня, как большая кошка. От этого я быстро снова возбудился.
Я сел. Положил Тию на спину. Тия закинула ноги мне за шею. Я начал жестко долбить девушку – чуть ли не ревя динозавром от удовольствия. Тия закрыла глаза. А с ее алых полуоткрытых губ – лились горячие стоны. Черные локоны красиво разметались по белоснежной простыне…
Я еще по разу сошелся с Бхайми и Тией. Я был в ударе – а девочки были просто огонь. В каком-то диком самозабвении отдавались мы радостям плотской любви. Пока – полностью выжатые – не растянулись на постели. Посередке – я, слева – Тия, справа – Бхайми. Одной рукой обнимая Тию, а другой – Бхайми, я закрыл глаза и бумажным корабликом заскользил по волнам сладких снов…
Мне снилось: я, Тия и Бхайми – держась за руки – гуляем по тенистым садам Верхнего мира. Срываем цветы и играем в догонялки. Гладим ручных косуль. А потом – под сводом белого дворца, на широком ложе – наслаждаемся любовью. Стискиваем друг друга в объятиях и теряем счет поцелуям…
Я будто снова совершил путешествие в Верхний мир, в компании дорогих моему сердцу красавиц…
Я очнулся – и не сразу понял, где нахожусь. Надо мною белел потолок. Я перевернулся на бок. На столике, придвинутом к кровати – стояло блюдо с бутербродами и фарфоровые чашечки, из которых мы пили кофе.
На чуть скомкавшейся постели я лежал один. Тии и Бхайми не было. Я понял: они вернулись в свой Верхний мир.
Последнее, что подарили мне девушки – это головокружительный секс, после которого мне снились чудесные сны. Мне до сих пор было так хорошо, такое сладкое я испытывал послевкусие –
что я совсем не чувствовал тоски. Хотя и понимал: Бхайми и Тию мне никогда больше не увидеть.
Я поднялся с постели и прошелся по студии. В голове немножко шумело. Я налил кофе с молоком в фарфоровую чашку – и опрокинул себе в глотку.
Тия и Бхайми – две моих луны – канули за горизонт. Что мне теперь делать?..
«Придется утроиться на работу, – подумал я лениво. – Надо же оплачивать аренду жилплощади. И чтобы оставалась денежка на хлеб с докторской колбасой».
О, Тия!.. О, Бхайми!..
Появление двух красавиц в моей жизни было подобно волшебному сну в короткую летнюю ночь. Точно и впрямь две луны взошли на темное небо моего существования – а затем скрылись за клубящимися тучами.
Я расстался с моими кудесницами.
Мои богатырские чутье и силу Бхайми и Тия тоже – очевидно – забрали с собой. Я больше не чувствовал в себе способность разогнать сборище футбольных фанатов или неонацистов; даже просто навалять какому-нибудь хулигану-громиле.
И все равно: я был лучше, чем до встречи с красавицами.
Я больше не был хлюпиком, придавленным опекой чересчур властных родителей – за меня решающих, «что такое хорошо» и «что такое плохо». Ни забитым студентиком технологического колледжа – как блохастый кот получающим ботинком по животу от жестоких одногруппников. Никто теперь не кинет мусор мне за шиворот.
Я в состоянии зарабатывать себе на жизнь. Платить за съемные квадратные метры. Можно сказать: я самый счастливый человек на земле.
В самом деле. Кому еще повезло в течение месяцев делить кров с двумя прекрасными девушками?.. Мы ели ананасы и кур гриль. Играли в шахматы и занимались сексом. Такие умопомрачительные удовольствия не снились даже пророку Мухаммеду в мусульманском раю!..
Я поквитался со своими обидчиками: Вором, Псом и попом Гаврилой. А рыжий Адольф – тот аж напрудил в штаны. Такой страх я внушил треклятому упырю.
Я еще раз торопливо обошел студию – как тигр тесную клетку. Выпил вторую чашку кофе. Заел бутербродом с сыром.  Что мне делать сейчас – когда я проснулся без Тии и Бхайми?..
Я подумал немного. Вдохнул – выдохнул. Взял телефон – и набрал номер Айжан.