Самая древняя краска

САМАЯ  ДРЕВНЯЯ  КРАСКА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. Лет сколько-то назад, когда я еще брала уроки рисования и живописи (сейчас-то мне учиться нечему и не к чему, я и так ужас какая ученая), - так вот, в те незабвенные времена мне была присуща склонность злоупотреблять коричнево-золотисто-желтой краской, имеющей красивое греческое название  ОХРА. Как она называлась до греков, я не знаю, подозреваю, что просто  коричневая или просто желтая.

Мой учитель, с поверхностным интересом следивший за моими попытками стать настоящим, то есть обученным по принятым нормативам художником, вежливо советовал мне обратить внимание также на другие цвета радужного спектра. Но меня было не унять.

В моей коробке с принадлежностями для рисования до сих пор валяются на дне почти нетронутые наборы высохших  АКВАРЕЛЬНЫХ  КРАСОК,  с полностью израсходованной коричневой. Ради этой так быстро кончающейся краски мне приходилось покупать новые наборы. Моих рисунков того времени сохранилось не много, в основном наброски, но по ним видно, с каким упорством я повторяла одно и то же: густо-коричневые контуры фигур, заполненные тем же цветом, но в размытом светленьком варианте. 

ЧЕЛОВЕК,  придя в этот мир, развивается по общей однотипной схеме, при этом повторяя путь развития  ВСЕГО  ЧЕЛОВЕЧЕСТВА  в целом. Только человечеству, чтобы эволюционировать до сегодняшнего состояния, потребовались десятки тысяч лет, а ребенок все это проходит экспресс-методом, за месяцы и годы, поскольку в него уже заложено то, что наработали предыдущие поколения. 

Предок человека мыслящего (по-научному  «ПРЕСАПИЕНС») оставил в обжитых им пещерах  РИСУНКИ  (вернее, каракули, но это были первые рисунки), соответствующие возрасту двухлетнего современного ребенка, то есть горизонтальные и вертикальные линии, которые затем становятся более упорядоченными, а еще позднее переходят в круги, то есть первые фигуры. Это еще далеко не творчество, но уже совместная работа руки и мозга (вы ведь в курсе того, что уроки рисования в детском саду и младших классах школы служат именно для активизации мозговых процессов, не правда ли?).

Затем для медленно вырастающего из младенчества человечества прошли еще какие-то там двадцать-тридцать тысяч лет (что для детей нашей эпохи составляет эквивалент лет в пять-семь), и вот на скальных поверхностях появилась  ПЕРВОБЫТНАЯ  ЖИВОПИСЬ,  которая порой удивляет нас и фантазией своих творцов, их способностью к обобщениям (человекоподобные фигуры со звериными головами, например), а также их – уже – очевидным  МАСТЕРСТВОМ. 

Ученые сомневаются, что оказалось проще освоить нашим предкам, скульптуру или рисунок, но, поскольку тут мнения все равно разнятся, а я веду речь о рисунках, то будем говорить об этом. Древние пользовались, разумеется, тем, до чего могли дотянуться, так что первобытные рисунки выполнены углем (костры) и глиной (под ногами и вокруг). То есть они рисовали  ОХРОЙ, самой древней краской человечества.

ОБРАЗОВАНИЕ  каждого человека, особенно на начальном этапе, не должно быть узко-специализированным, иначе он не узнает чего-то, что позволит ему лучше понять свою собственную природу (не лишнее знание, как по мне). Упустив, видимо, некоторые детали из  УРОКОВ  ИСТОРИИ  в средней школе, я только позднее догадалась, что, переживая свой охряно-коричневатый рисовальный период, я проходила раннюю стадию художественного становления по обще-человеческой кальке. Во мне глухо бормотали гены того хомо сапиенса, который сидел на полу в дымной пещере, закрашивая контуры нарисованного им оленя разведенной глинистой массой. Может быть, поэтому я, приступая к рисованию, испытывала тогда что-то вроде священного трепета, смешанного с восторгом. Ибо  ТВОРЧЕСТВО  есть высшая ступень развития, и счастлив тот, кто на нее ступил.       

И как же мне нравились эти названия, звучавшие, словно музыка: охра, умбра, сиена… Все эти краски были природными (а как иначе), теперь они получаются химическим путем, хотя им присваиваются прежние имена.

ОХРА – краска в широком диапазоне от светло-золотистой до темно-коричневой. В ее основе - пигмент, добываемый из различных глин, цвет которого обусловлен содержанием железа, марганца и т.п.  Уже упоминалось, что название этой краске дали греки, и оно переводится с греческого как бледно-желтая. 

СИЕНА – желто-коричневый пигмент, одноименен городу Сиена в Италии (то есть в дело вступают итальянцы, грекам на подмогу, так сказать). В переводе с итальянского - «красная земля», в связи с цветом местной глинистой почвы, из которой этот пигмент и добывался.

УМБРА – пигмент все из той же глины, дает строго коричневый цвет. Название тоже итальянское, от региона Умбрия (центр – город Перуджа).

Пигменты получали путем промывания и высушивания породы (упрощенно), а затем использовали по назначению, с добавлением чего-либо еще: вода, клей, мед, мел/белила, яичный желток  (АКВАРЕЛЬ,  ГУАШЬ,  ТЕМПЕРА).

К этой же коричнево-желтой палитре примыкает  СЕПИЯ,  еще одна природная краска, но не минеральная – органическая. Она изготавливалась из чернильных мешков головоногих  МОЛЛЮСКОВ  – кальмаров, осьминогов и прочих каракатиц (сепия на латыни это, кстати, и есть каракатица). Если кратко, исходный материал требовалось высушить, перетереть, очистить щёлоком/ кислотой и примешать смолу.

В акварельной технике данная краска известна своим характерным неярким оттенком. Если говорить приземленно, то похоже на следы от чайной заварки (или, к примеру, вы кофе пролили). Если прибегнуть к возвышенному слогу (а я склоняюсь именно к нему), то результат применения сепии следует определить как  ВОЛШЕБНО-ДЕЛИКАТНЫЙ  сдержанно-коричневатый. Сепией также называется техника графического рисунка с добавлением коричневатых (охряных) оттенков акварели.

Сепия первоначально имела распространение в  СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ,  что и не удивительно (каракатицы водятся не повсеместно, но там они водятся). Чертежи и рисунки Леонардо да Винчи, к примеру, выполнены именно сепией. Карл Брюллов оттенял сепией рисунки, сделанные пером, в своей тетради с итальянскими зарисовками.

Сепия так всем полюбилась, что с началом развития  ФОТОГРАФИИ  теплый коричневатый цвет изображений переняли мастера этого нового направления изобразительного искусства, проводя «сепирование» фотографий с помощью сульфидов (серосодержащих соединений). Помимо  ЭСТЕТИЧЕСКОГО  ЭФФЕКТА  данный метод предохранял снимки от выцветания. В результате появилось убеждение, что  ВИНТАЖНЫЕ  фотокарточки всегда коричневато-желтоватые (другие просто не сохранились).

Затем дело, конечно, оказалось поставлено на поток. Во времена максимального распространения черно-белой фотографии я, помнится, приобретала для своей домашней фотолаборатории специальную фотобумагу  «БРОМПОРТРЕТ»  (эмульсионный слой: серебро плюс хлор плюс бром). Готовые снимки имели вид  СЕПИЕВОГО  ТОНИРОВАНИЯ  - красиво и благородно.

И, собственно, к чему я веду. С одной стороны, речь все о том же - о корнях, о процессе познания мира и в нем себя, и этот процесс не должен прерываться и останавливаться никогда. С другой же… да мне просто приятно говорить о красках и рисунках. Для меня всегда будут звучать музыкой эти названия – СЕПИЯ,  УМБРА,  СИЕНА,  ОХРА. 
(19.11.2025)