Цепочка добра

  Когда мы приехали в новую страну обитания, я почти сразу же пошла учиться в Бьюти Скул. Orange Beauty School –  так называлась специализированная школа с полным курсом обучения на парикмахера,  маникюриста, и на косметолога.  Времени на учёбу отводилось  не много и не мало: десять месяцев. После окончания курса необходимо было сдать экзамен и получить разрешение – лайсенс – на работу.

  У меня были талантливые руки и огромное желание получить именно эту профессию парикмахера, хотя в джуйке* меня настойчиво отговаривали и пытались увлечь бухгалтерским учётом, или, на худой конец, стать программистом, проча безбедное будущее. Но от участи программиста меня толково отговорила подружка: - «Хочешь головную боль и ломоту в плечах?» Я испугалась и программистом не стала. А бухгалтерия – это ведь такое скучное дело! Выбор был сделан и я пошла в Школу Красоты.

  Машины у меня тогда не было. Да и водить я ещё не умела. А хозяйка школы (и наша главная учительница) Мисс Мария жила по соседству со мной. Узнав, что у новой студентки нет своего транспорта, она стала заезжать за мной каждое утро на своей машине, пока через пару месяцев я не приобрела собственную. По дороге мы подбирали ещё одну студентку из наших, новоприбывших, и мы все вместе ехали в школу.

  Для меня это было огромное доброе дело, но чувствовала я себя неловко.  Конечно, я понимала, что она не просто так возит меня в школу.  Ей не хотелось потерять ученицу и её деньги за обучение. Поэтому я старалась унять стыд и не переживать, что даром еду в машине. В то, «безлошадное» время, главным было то, что мне не надо идти пешком к остановке автобуса, которая была довольно далеко от дома, и платить за проездной билет, хотя бы за один конец: обратно я возвращалась автобусом. В то время у нас каждый цент был на счету, ведь работал только мой муж, пока я училась и приобретала новую профессию, отказавшись от мысли продолжить карьеру музыканта. А билет на автобус стоил  не пять копеек, как в родном городе. Тогда это была мелочь, которую не принимали во внимание. Здесь же, даже один доллар казался мне тогда сокровищем, с которым трудно расстаться.

  Сориентировала меня на эту профессию моя свекровь.
«Всегда при деньгах будешь»,  –  обещала она со знанием дела.  – «Я видела, как они пачками считают доллары после конца работы!». Моя свекровь жила на социальном пособии и вечерами немного подрабатывала в парикмахерской. Другими словами, мела полы и мыла бутылочки после краски. И ей казалось, что лучше заработка, как у парикмахеров, не сыскать. А про тяжкий их труд, нестерпимый запах химикатов, которые используются для краски волос, и ацетона для снятия лака на ногтях, ничего не сказала. Мне самой предстояло с этим познакомиться и потом ещё долго страдать от приобретённой аллергии.

  Но дело было не только в деньгах. Да и не такие уж большие они были, как оказалось.

  Мне чуть ли не с детства нравилось возиться с волосами. Я сооружала себе  разные причёски, стригла детвору во дворе и даже красила хной волосы моей маме. А когда вышла замуж и водила своих детей в парикмахерскую, то с любопытством наблюдала за работой стилистов, незаметно набираясь секретов их мастерства.

  Я не люблю оставаться в долгу. Долг платежом красен  –  известная мне с детства пословица. И когда через десять месяцев я окончила эту школу, то решила отблагодарить добрую мисс Марию за то, что она какое-то время бесплатно возила меня в школу. Кроме того, я испытывала большую благодарность к моей учительнице за то, как тепло и участливо она ко мне относилась. Я полюбила её всей душой.

  В ювелирном магазине я купила тоненький золотой браслет. Браслет был не дорогой, хотя для меня в то время это были большие деньги. Однако, вместо ожидаемой радости, моя благодетельница страшно удивилась подарку: «Неужели действительно золотой?»  –  спрашивала она,  с сомнением рассматривая  украшение. Видно было, что она никак не могла поверить в то, что недавно прибывшая эмигрантка способна потратить деньги на дорогой подарок. Похоже, это был первый случай в её практике.

  Покачав головой в знак неодобрения, Мисс Мария приняла мой подарок, попеняв мне при этом, что платить за доброе дело совсем не обязательно.

  Ох, как мне стало неловко! Я обидела свою учительницу. Но почему? Что я сделала неправильно? Ведь подарок был от чистого сердца! Она заслужила его! В её обязанности входило учить меня, а не возить в школу бесплатно. Эта мысль не давала мне покоя.

  Я долго размышляла над этим случаем, пока не вспомнила другой, случившийся в первые же часы после нашего прибытия в Америку.

  Ли – так звали эту уже немолодую седую женщину в синем берете,  – везла нас из аэропорта Джорджа Кеннеди в Нью Джерси. Мы сидели с ней на высоких сиденьях в большом автомобиле: она за рулём, я рядом. В машине были наши жалкие пожитки, которые мы привезли из родного дома: узлы и чемоданы. Во второй машине, которая следовала за нами,  сидела вся моя семья во главе со свекровью, встретившей нас в аэропорту и организовавшей наш приезд.

  Дорога заняла больше двух часов по переполненным машинами скоростным хайвеям**. Был самый час пик, когда люди возвращались после работы.

 Чтобы не было скучно, я вовсю болтала с ней по-английски. Она спрашивала, я отвечала. Ну, программка обычная, школьная. Как зовут? Откуда приехали? Где училась английскому? И так далее...

  А за окном - вечер, но уже темно. В Америке очень рано темнеет зимой. В пять вечера уже чернота на улицах.

  Несёмся мы по какой-то скоростной дороге. И вот, прямо передо мной, выплывает чудо заморское, громадный висячий мост через Гудзон. Красавец!  Сверху, над вторым ярусом, свисают гирлянды огней,  как на новогодней ёлке! (Позже я узнала, что здесь нет новогодних ёлок. Только рожденственские). Эта красота навсегда врезалась в мою память. Больше ничего примечательного по дороге я не заметила.

  На мой вопрос, что это за мост, моя сопутчица сказала его название и добавила, что он назван в честь итальянского мореплавателя Джованни да Верразано. Но я тогда не запомнила. В ту же минуту забыла. Иностранное имя ничего мне не говорило. Теперь, конечно, уже хорошо знаю. Верразано! Вот что это был за мост. Сколько раз мы проезжали по нему за прожитые годы... Бесчисленное количество раз!

  Автострада продолжала свой бег вперёд, но после часа в пути, наши машины ловко свернули направо, на дорогу,  освещённую красными габаритными огнями впереди едущих машин. И вот мы уже мчимся по верхнему ярусу двухэтажного моста. Ещё через час – мы прибыли к месту нашего нового жительства.

  Потрясённая тем, что совершенно незнакомая женщина проделала такой далёкий путь специально для того, чтобы помочь нам, я спросила, как я могу отблагодарить её. На что она ответила: «Делай другим то, что я сделала для тебя и твоей семьи».

  Для меня это был урок на всю жизнь.

  В то время, в начале и середине 90-х, был громадный приток эмигрантов. Они приезжали со всех уголков необъятной страны советов. И каждый раз, когда Ли обращалась к нам с просьбой встретить приезжающую семью и помочь обеспечить их всеми необходимыми вещами, мы ни разу не отказались.  Мой муж, наш старший сын и я, садились в машину и ехали по адресам, которые давала нам Ли по телефону.
 
  Американцы среднего достатка, и побогаче, предпочитают жить в собственных, отдельно стоящих домах. Обычно, это двух, или трёхэтажные постройки с гаражом, с хорошо ухоженым газоном перед домом, и участком земли с другой стороны, где в тени деревьев стоит деревянный стол для пикников и играют их дети. В этих домах, мы забирали ставшие ненужными старые вещи, которые добросердечные американцы, посещавшие ту же синагогу, что и Ли с мужем Стейнли, отдавали для новоприбывших эмигрантов. Там было всё: от ложек с вилками – до постельного белья и одежды. Все вещи в хорошем состоянии. И только мебель мы не могли забрать. Габариты нашей машины не позволяли. Тогда мы звонили другим знакомым эмигрантам, с которыми познакомились ещё во время учёбы в джуйке, у которых были машины-грузовички. И ни разу не встречали отказа. Так, по цепочке, мы передавали друг другу огромное доброе дело, которое в своё время получили сами от американцев-волонтёров***. Они приходили в джуйку и помогали учителям в обучении английскому языку, занимаясь персонально со студентом. Другие волонтёры, в начале нашей жизни в Америке, возили нас к врачам и оплачивали счёт из своего кармана, когда у нас ещё не было медицинской страховки. Семья Ли Сол приглашала нас и другие семьи эмигрантов на еврейские праздники, приобщая к новому и до того неизвестному нам образу жизни верующих иудеев.

  Я не знаю, как во всём мире, но в Штатах случается, что человек кроме себя оплачивает счёт за следующего посетителя в кофейне или кафе.
 
  Так происходит цепочка добра. Даже не за спасибо. А потому, что это нужно людям. Всем, без исключения.
 
  Тот, кто не ожидает благодарности, никогда не будет разочарован. Этот мудрый афоризм я прочла однажды внутри китайского печенья.

  Однако, умение быть благодарным являет собой благородство души.

  Наверно, вопрос только в том, каким образом это сделать. Наверняка, не деньгами и не золотом. Я так думаю.

 джуйка* - Джуйка (от англ. Jewish Family and Children Services), это сокращение, которое используют для некоммерческих организаций, помогающих еврейским эмигрантам в США.
 хайвей** - высокоскоростная магистраль, которая соединяет города, регионы и штаты.
 волонтёры*** – бескорыстная помощь.

14 мая, 2005г. – 21 ноября, 2025г.