Спасибо, но нет

Так уж получилось, что источником жизненных сил для меня служит не жажда успеха или страх смерти какой -нибудь, а, как ни странно, дух противоречия. Стоит мне только заметить нечто усиленно и принрудительно навязываемое, неважно в какой области, идеологии либо культуре, как сразу срабатывает автоматический тормоз, причем так быстро, что я даже не всегда успеваю его осмыслить: стоп! Это нужно ИМ, значит, это не нужно и вредно НАМ.

Так было всегда, сколько себя помню. А поскольку помню я себя лучше всего в советские времена, так как бОльшая часть жизни прошла при разнообразных генеральных секретарях ЦК КПСС, то дух противоречия мой любимый и единственный проявлялся тогда в сфере льющейся из всех дыр коммунистической пропаганды с примкнувшим к ней военнно-патриотическим воспитанием, советской литературе, музыке так называемых "вокально-инструментальных ансамблей", то есть людей, что-то поющих в сопровождении неких инструментов, и много чего еще.

Срабатывал дух этот абсолютно безошибочно, громко включая мантру "раз это нужно ИМ, значит, не нужно НАМ".

Имелась, как всегда, обратная сторона. Если какое-то явление в той же сфере культуры или идеологии было запрещено или, хотя бы, не поощрялось, мой домашний домовой "дух противоречия" ставил на проигрыватель другую виниловую песню: раз это не нужно ИМ, значит, МЫ просто обязаны запрещенное найти и качественно изучить и освоить. Иначе НАША жизнь будет неполна, и в чем-то МЫ рискуем уподобиться ИМ.

Запрещено было, или, скажем так, не поощрялось, в СССР все, что касалось западного образа жизни: рок-музыка, в первую очередь, мода, кино и литература, во вторую. Существовали, тем не менее, многочисленные щели и проколы в ржавом железном занавесе, сквозь которые западная культура орошала советских подростков мощным дождем. Не последнюю роль тут играло, конечно радио, или самиздат.

Помню, как на меня вышли неведомо как некие мусульмане и попросили размножить коран. Я был так молод, что даже не заподозрил, ну вот откуда они взяли, что у меня есть такая возможность, и не предположил чекистскую подставу.
Приятель, сидевший в подвале ведомственной типографии на страшной, огромной, стозевной и лайяй копировальной машине ЭРА, за бутылку отпечатал пять экземпляров священной книги. Их я и отдал просителям. Меня не арестовали, все обошлось. Смею надеяться, что и я внес скромый, крошечный, но собственный вклад в мусульманское возрождение.

Одним словом, юность прошла в коллеционировании виниловых дисков западных лейблов и скупке потертых и дырявых джинсов. На новые денег не было, да и цель купить именно такие не ставилась.

Аллея на центральном проспекте им. В.И. Ленина с поливными газонами и удобными даже по современным понятиям скамейками тогда у нас называлась "Бродвей". Думаю, подобный Бродвей имелся в любом городе.
Аллея эта делилась на три части автодорогами. Потому "Бродвеев" тоже было три: первый Брод, второй, и Брод третий. То, чем там занимались, у нас называлось "сижу на Броду". Так полагалось отвечать на вопрос:
- Что делаешь?
- Сижу на Броду.

Самый престижный был первый Брод. Второй Брод был так себе, а вот Брод третий, напротив Пединститута он тогда находился, сидящим на первом Броду представлялся неведомой черной дырой, посетителями которого были, скорее всего, некие страшные гопники, но это неточно.

Дух противоречия, естественно, переместил меня с первого на третий Брод. Там кучковались две могучие окололитературные группировки, собиравшиеся подальше от мажоров с первого Брода. Одна цитировала наизусть романы Ильфа и Петрова, другая "Мастера и Маргариту". Я был вхож в обе, и до сих пор могу все это цитировать, только смысла нет.

Дух противоречия влиял и на семейные отношения. Так, я мог объявить папе:
- Пап, вот смотри. Ты вузовский преподаватель. Мы живем в трехкомнатной квартире впятером, и больше у нас ничего нет. Точно такой же по статусу профессор университета в США живет в двухэтажном коттедже. У них на семью из пяти человек минимум две машины. Это из скромности. Могли бы купить и больше, зарплата позволяет.В ответ папа грозился сдать меня в КГБ, но не выполнил.

Дух противоречия никогда не давал сбоев и уберег меня от множества ошибок, не смертельных, конечно, но их пришлось бы впоследствии стыдиться. Да и сейчас он продолжает делать тоже самое.

Однако, вышел один прокол. В СССР не поощрялось православие. Дух противоречия включился на полную мощность и на автомате объявил: ИМ это не нужно, а НАМ необходимо!

Я стал почитывать всякие религиозные книженции, православных философов там, Бердяева типа Флоренского самиздатских, Мережковского "Христос и Антихрист", жития святых дореволюционных изданий в кожаных переплетах, они сразу, вот честно, показались какой-то несвязной чепухой.

Но мантра-то играет! ИМ не надо, а МЫ-то не такие!
Добрался до библии. Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его... Впечатление такое же тяжелое, говоря упрощенно.
Но дух противоречия-то зудит: Это ты дурак и не понимаешь! Раз запрещено, значит, это клево!

Хорошо, говорю сам себе. Раз так, не буду спорить с организмом, он не простит и может отомстить. Пойду посмотрю, как это самое православие выглядит, скажем так, в материале. Что нам буквы на бумаге. Это было давно. Нам бы глянуть, как сегодня...

Сегодня - это середина 70 годов прошлого века. Захожу в Казанский собор. На меня сразу же шипят бабки, замотанные в платки. Очень много бабок. И все как одна шипят.

Не понимаю, что именно я нарушил. Я же все-таки до этого сакраментального визита что-то читал... Ну джинсы. Это же не трусы. Волосы длинные, говорите... А у Иисуса была стрижка под бокс, так я понимаю?

Шипят. Чувствую, надолго я тут не задержусь. Оглядываюсь по сторонам, чтобы составить общее впечатление. Мало того, что пахнет, мягко, говоря, ладаном, так еще и по стенам намалевана совершенно кошмарная живопись кистей самых бездарных членов Союза Художников СССР, каких только можно представить, изображающая в ядовитых цветах страдания за веру каких-то страстотерпцев.

Включил заднюю передачу и очень медленно и печально, чтобы невзначай не оскорбить чувства верующих, вырулил из Храма Божия обратно на свет Божий.
Нееее, сообщил своему руководящему и направляющему Духу противоречия. Так дело не пойдет. Ваше православие не запрещено, а просто угнетено. Вона имеется аж целый действующий храм, где шипят и дышат ладаном. Места им там вроде бы хватает. Спасибо, но нет.

И немедленно увлекся другим запрещенным в СССР направлением: телепатией, ясновидением и телекинезом. Стал как сумасшедший предсказывать будущее, читать мысли на расстоянии и тасовать карты Зенера. Жизнь снова вошла в нормальную колею