Потерянная картина

    Соединив упражнение получился рассказ.

  Подсвечивая смартфоном, я зашёл в тётин Машин сарай. Сделал пару шагов и, правда, упёрся в шкаф. В ночной тишине чуть не оглох, открывая его с громким скрипом. На верхней полке лежало полотно картины без подрамника, аккуратно развёрнутое. Об этом я прочёл в её письме. Что было на картине, невозможно было увидеть из-за слоя пыли.
Я достал из кармана платочек и стал убирать пыль с полотна.
Чем больше открывалось изображение, тем сильнее дрожь пробирала меня.
Это был тот шедевр, о котором писали лет десять назад, потом забыли, посчитали потерянным. Но он, благодаря моей тётушке, есть.
У меня затряслись руки, да вдобавок захотелось чихнуть, хотя я старался не пылить. Чтобы не чихнуть на картину, я отвернулся в сторону. Чих получился громкий, смачный. После него я услышал, как какая-то птица замахала крыльями. Посветил: в полуметре на спинке кровати сидела курица, белая, обыкновенная, которую я явно разбудил.
Посветил по сторонам. В этом сарае мы с курицей из живых были вдвоём.
Сарай был забит разными устаревшими вещами. За курицей увидел детский трамвай, как настоящий, он стоял на старом ящике, которые пчеловоды называют ульем.
Чтобы дать курице спокойно спать, я взял полотно и вышел из сарая. Потряс немного, свернул и положил в тубус. Получается, я ей всё же не до конца поверил, когда в магазине покупал его.
Я сел в машину. Теперь можно к художнику ехать... Сердце колотилось в груди, как пойманная птица. Неужели это правда? Неужели я держу в руках то, что считалось безвозвратно утерянным? Тётя Маша, моя тихая, незаметная тётушка, оказалась хранительницей настоящего сокровища.
Дорога до мастерской художника, известного своим острым глазом и любовью к загадкам, показалась вечностью. Каждый поворот, каждый светофор – всё замедляло время. Я представлял себе его реакцию, его изумление, когда он увидит это полотно.

Наконец, я подъехал к знакомому дому с обшарпанной дверью и окнами, затянутыми пылью. Я знал, что художник, Иван Петрович, не любит суеты и предпочитает работать в уединении. Но сейчас я не мог ждать.
Дверь была приоткрыта, и было слышно, что кто-то тихо пел. Не решившись постучать, но набравшись наглости, я вошёл. Тут же замер. Это была мастерская художника Ивана Петровича. Картины стояли на полу, висели на стене. В ярко освещённом центре мастерской стоял хозяин — художник. Он тщательно прорисовывал каждую деталь, уделяя особое внимание тому, как свет отражается от металлических эполет на плечах изображённого им полководца.

На мольберте слева стоял портрет какого-то военного XVIII века. Справа...
Справа — большая фотография в полный рост женщины. Художник пытался соединить на картине прошлое и настоящее. У него отлично получалось: на картине образ женщины был изображён как «Незнакомка» со знаменитой картины художника Ивана Крамского, которая сидела рядом с полководцем в ретро автомобиле на фоне Аничкова моста.

— Вы что-то хотели? — громко произнёс Иван Петрович. Я даже вздрогнул, засмотревшись на его работу.

— Да! Извините... Здравствуйте!
— Здравствуйте! — он повернулся ко мне. На картине было его лицо и лицо женщины с фотографии.
— Вы круто рисуете.
— Вообще-то у нас говорят «пишем». Спасибо! Так что вы хотели?
— Иван Петрович, это я, племянник Марии Ивановны, — сказал я, стараясь говорить спокойно, хотя голос предательски дрожал. — Я приехал по делу. Очень важному делу.
Он внимательно посмотрел на меня, потом на тубус, который я крепко сжимал в руке. В его глазах мелькнул интерес.
— Марии Ивановны... Да, помню. Что за дело такое важное, что ты в такую ночь ко мне пожаловал?
— Иван Петрович, — начал я, продолжая держать тубус, — моя тётя, Мария Ивановна, оставила мне кое-что. Она сказала, что это очень важно. И я... я нашёл это.
Я аккуратно достал полотно из тубуса. Пыль, которую я стёр в сарае, уже не была видна, но всё ещё ощущался лёгкий налёт времени. Я развернул картину перед ним.
Иван Петрович замер. Его глаза расширились, а дыхание перехватило. Он медленно подошёл ближе, его пальцы дрожали, когда он осторожно коснулся края холста.
— Не может быть... — прошептал он. — Это... это же "Забытый рассвет"! Я думал, она навсегда потеряна. Как... как ты её нашёл?

Я рассказал ему всё: о письме тёти Маши, о ночном визите в сарай, о курице, которая оказалась неожиданным свидетелем. Иван Петрович слушал, не перебивая, его взгляд не отрывался от картины.

Когда я закончил, он долго молчал, погружённый в свои мысли. Затем он поднял на меня глаза, в которых теперь горел огонь.

— Твоя тётя была удивительной женщиной, — сказал он наконец, его голос звучал глубоко и торжественно. — Она не просто хранила эту картину, она понимала её ценность. И теперь ты, её племянник, принёс её мне. Это не просто полотно, молодой человек. Это история. История, которая была почти стёрта временем.

Он снова повернулся к картине, его пальцы скользили по гладкой поверхности.

— Видите эти мазки? Эта игра света и тени? Это не просто техника. Это душа художника. Он хотел передать нечто большее, чем просто пейзаж. Он хотел передать ощущение надежды, пробуждения после долгой, тёмной ночи. И он это сделал. Но мир был не готов принять эту надежду. Или, возможно, боялся её. — Иван Петрович вздохнул. — Я искал её много лет. Следы вели в никуда. Думал, что это просто красивая легенда, сказка для искусствоведов. А она была здесь, рядом, в сарае у твоей тёти. Как же так?
— Она писала в письме, что это её секрет, — ответил я. — Что она верила, что однажды кто-то сможет её увидеть и понять.

— И она была права, — кивнул художник. — Ты смог. И теперь мы сможем показать миру то, что было скрыто так долго. Эта картина — не просто шедевр. Это послание. Послание о том, что даже в самые тёмные времена рассвет неизбежен. И твоя тётя, Мария Ивановна, была его хранителем.

Он посмотрел на меня с новой искренностью и продолжил:

— Спасибо тебе. Ты сделал для искусства нечто неоценимое. Теперь эта картина снова оживёт. И я помогу ей в этом.

В его глазах я увидел не только восхищение, но и решимость. Я понял, что моя миссия только началась. Я принёс не просто картину, я принёс ключ к разгадке тайны, которая была забыта, но теперь готова вновь засиять. И я был рад, что именно мне выпала честь стать частью этой истории.

  Картина И.И.