Очень даже можно

     Власть пса Уинслоу вовсе не та же власть пса Сэвиджа, что, в свою очередь, приводит к дяде Гиляю, единственному репортеру и журналисту за века существования России, а уже он, насмешник и гурман, отправит к Тарасу Бульбе, но не Гоголя, а другому, сказать короче, такому же, но чутка иначе.
     - Парадигм, товарисци, - объявил на расширенном заседании Союза кинематографистов Московии господин объясняющий и крайне идеологицкий Сурков, твердо глядя своими чорными глазами в переносицу Пикачу, - меняется. Время сейчас новое, потому и пущай вот сделает хоть Бортко Тараса Бульбу.
     Он подал знак питомице, а та, выскочив чортовой куклой за кафедру, зачастила :
     - Поскольку на нашу страну наложены международно репарации, то возвращение оккупированных территорий Украине должно сопровождаться не только выплатой за ущерб, но и новым направлением в искусстве. Предлагаю такой вариант сценария.
     Она закрыла глаза и забормотала, иешиботнически раскачиваясь, пока внимавшие мудрости отцов кинематографисты внимательно слушали и даже, как позорная школота АП и правительства нынешней рашки, записывали, демонстрируя, видимо, пионерскую готовность и государскую чуткость, хотя технологии и позволяли тупо фиксировать бессмысленные речи начальства без напряга писанины.
     - Тарас Бульба был, как известно, полковником реестрового казачества Ржечи Посполитой, подчиненного непосредственно крулю. И вот однажды свершилось : замыслил некоторый круль сотворить из Сейма подобие бешеного принтера, а для слома вероятного сопротивления шляхты призвал верных козаков, как они сами себя именовали на Украйне Ржечи. Ладно. Прикатывает в Варшаву на конике Тарас, с им сыны богатырские, один да еще един. А навстречь им девка ! Голая. Панночка, короче. Молвит тута Остап, что панночка - то помэрла. Андрий в ответ ему режет, что живее всех живых, более того, голая.
    - Как Леля Куриленко ! - восхитился Бортко, вылавливая излишним пряником одобрительный взгляд исподлобья Суркова.
    - А чево это у нас Сурков руководит ?
    Все оглянулись на голос и увидели жида Говорухина, в усах, разумеется, и в говне от всего своего так называемого творчества.
    - Пора бы уже и товарищем Сусловым стать, - прокричал Говорухин, надевая на себя козырный плащик соловьевского Свана. А Бортко, не будет дурен, выложил на стол партбилет и фотокарточку покойных Толоконникова и Евстигнеева. Ну, скажу я вам, шум поднялся. Хорошо, что ворвавшийся на заседание фельд торжественно объявил об очередной сменке парадигма. Так что заседать им всем, сукам рваным, теперь строго Бирюлево, потому как их позорная рашка вполне закономерно скукожилась до размеров именно Бирюлева. А я помяну добром и салом Лесю Рябцеву, много лет тому взад получившую эксклюзив от коалы, так и названный им плагиатом - Бирюлевская звезда.