Тоже мальца ржавый

                Елене Ландер
     - Значится, так.
     Поджарый и верткий, словно поросячий хвост, сначала даже пугавший меня своей общесоюзной популярностью, решительно отодвинул Бортника и заорал, яростно нажиливая побагровевшую шею :
     - Так, я не понял, мы чево тута собрались - то ? Понтами друг друга валить лошадиными ?
     Встал со своего кресла усатый бивень, режиссер. Подошел к Высоцкому и твердым голосом заявил :
     - Вы Владимсеменыч, у себя дома или на концерте орите. Здесь я царь и Бог.
     Сплюнул презрительно под ноги Высоцкому и вернулся в кресло, откуда негромко, устало сказал :
     - Мотор.
     Я шагнул в кадр. И тут же получил пинок под зад.
     - Он же молодой ! - закричал режиссер, вскакивая. - Дайте же шанс ему, кто знает, может, именно его роль затмит всех вас, великих.
     Серенький и шустрый громко фыркнул.
     - Ну уж нет, - произнес он, ероша ладонью седоватый бобрик волос, - мой Промокашка всем сто очков вперед даст.
     Режиссер объявил перерыв. На час. Я ткнулся в трейлер Ткач, но она заорала из - за двери, что голая. Пошел к Бортнику. И обалдел. На кушетке сидел Высоцкий, оскаленный, злой. Затянув зубами ремень, качал локтевую вену, а Бортник терсился рядом, держа в ладони стеклянный шприц. Десятку.
     - Чево тебе ? - буркнул Высоцкий, не отпуская ремня. - Видишь, лечится человек.
     Я показал жестами, что и сам нуждаюсь в лечении. Бортник, ухмыльнувшись, протянул мне чекушку андроповки.
     - Лечись, - бросил он, протягивая шприц Высоцкому.
     Я прямо из горла захмелился. Нашел в кармане ириску, зажевал, блаженно отпыхиваясь. В трейлер заглянул режиссер.
     - Все в порядке, Владимсеменыч ? - невинным голосом поинтересовался он.
     - Ништяк, - прохрипел облегченно Высоцкий, отпуская ремень и вдвигая поршень в стеклянное тело шприца.- Щас вот только курну на приходе.
     Бортник, вытащив из кармана никогда не виданную мною пачку явно импортных сигарет, воткнул одну в губы Высоцкого, тут же щелкая китайской зажигалкой.
     - Камель ? - хрипел Высоцкий, жутко закатывая как - то побелевшие глаза.
     - Бонд, - реготнул Бортник, поворачиваясь к режиссеру. - Сей момент, товарищ Говорухин. Он курнет не снимая ботинок.
     Говорухин рассмеялся, а потом сказал почему - то мне :
     - Курим Бонд, е...м блондинок, зато ходим без ботинок.
     Через пять минут мы выдали на съемочной площадке такое, что сделало нас всех навсегда бессмертными.