Рогнеда. Глава десятая

 - 10 -

 

 - Что ты об этом думаешь? – В ранних осенних сумерках медленно бредя по дороге из школы к дому, спросила Малаша задумчивую одноклассницу.

 

Но ответить Рогнеда ничего не успела. Навстречу им из-за поворота вынесся растрёпанный, с горящими от волнения глазами, Буядар:

 

- Быстрее, Неда, - запыхавшись от долгого бега, прокричал поравнявшись с девочками младший брат Рогнеды, - бежим скорей домой!

 

- Да что случилось-то? – Ещё на нервах от недавнего разговора, начала терять терпение Рогнеда.

 

- Рсуляк вернулся.

 

*  *  *

 

Дома царила праздничная кутерьма. Полупринарядившаяся мать, чуть ни в одной исподней юбке, зато в серьгах и запястьях, что «на выход», сияла глазами и радостно и бестолково стискивала в объятиях возвратившегося среднего сына. Отец, улыбаясь во всю приять, стоял невдалеке, ожидая своей очереди поприветствовать своего второго любимца. И только Микуля, сидя за столом и сцепив тяжёлые кулаки, глядел куда-то вдаль. Вихрем ворвавшись в избу обогнав младшего брата, Рогнеда с радостным визгом бросилась на шею своему любимчику-среднему брату, невольно оттолкнув мать. Счастливая Рамая даже ничего не сказала дочери, лишь показав той неуловимым для остальных движением бровей, дескать, давай заканчивай обниматься и ступай помогать мне накрывать на стол. Рогнеда, также без слов понявшая маму, кивнула и, ещё раз звонко чмокнув куда-то в подбородок выросшего и возмужавшего брата, бросилась помогать матери с трапезой.

 

Радостный Рсуляк, с неохотой отпустив свою проказницу-сестрицу на кухню, повернулся к отцу, который заключил сына в крепкие мужские объятия. Хлопнула входная дверь, и опережая одна другую в горницу ввалились, оповещённые соседями о доброй для всей их семьи вести, обе замужние сёстры. Причём старшая – Катьяра – с гугукающим малышом на крутом бедре, а средняя – брюхатая Матряна – с держащимся за её подол крепким румяным карапузом. Наконец вся семья была в сборе, и отец, получивший от Рамаи знак, что всё готово, широким радушным жестом пригласил всю семью к столу. Его зятья – мужья Катьяры и Матряны должны были присоединиться к праздничному застолью позднее.

 

Весело гудящая родня с шутками-прибаутками, как у них исстари было заведено, стала рассаживаться за стол. Каждый из домочадцев старался сесть поближе к новоприбывшему. И только Микуля, всё так же недвижно сидевший за отчим столом, просто немного подвинулся, освобождая брату место возле себя.

 

Ах, каким же увлекательным показался Рогнеде рассказ среднего брата! Думается… не только ей одной. Вся семья, затаив дыхание буквально налету ловила каждое слово Рсуляка, который и до отъезда слыл в селе затейливым рассказчиком, а уж вернувшись из долгих дальних странствий – и вовсе. Даже похныкивающая до того малышня и та затихла, вслушиваясь в речи молодого человека. И, пусть младшая ребятня не понимала, о чём тот сказывал, было заметно, что задорный, ласкающий слух тембр голоса весёлой тональности пленил и детский слух. Да и невесёлый последнее время Микуля кажется немного ожил: с братским теплом глядя на Рсуляка, он нет-нет, да и расплывался в широкой улыбке, время от времени с одобрением покрякивая в крепкий кулак и похлопывая среднего брата по могучему плечу на самых захватывающих моментах его рассказа. В каких далях только не побывал молодой человек, чего только не повидал на своём пути! Дошёл даже до самого океана, увидеть который далеко не каждому удавалось. В своих похождениях юный путешественник перенял и не одно ремесло, как издавна заповедано каждому юноше. Никогда неунывающий средний сын Рамаи и Фрола сумел получить и квалификацию корабельных дел мастера да плотника, и ловкого плетенщика снастей, и даже бондаря и смоляника*.

 

А подарков-то подарков сколько перепало родным от щедрот молодого человека! Матери полушубок из серебристого меха лисобары**. Отцу небольшой лёгкий, но крепкий топорик с затейливой вязью на рукояти. И поленьцев рубануть, и сучья обстругать, при случае и недоброго человека припугнуть. Старшему брату большой охотничий нож в ножнах тиснёной кожи с лезвием из неведомого сельчанам голубоватого, поблескивающего тёплым светом, металла. Младшему брату игрушечный деревянный клинок, тоже с затейливым рисунком по рукояти в сафьяновом чехле. Рогнеде – в скором девице на выданье – роскошный сарафан на вырост, весь расшитый цветами невиданными, ещё и каменьями кой-где украшенный. Ярко лазоревый – в цвет глаз сестрёнки – из гладкой шелковистой, также неизвестной в их краях, ткани. Даже старших сестёр не забыл заботливый юноша, хоть и не принято одаривать замужних… Пусть мужья о том заботятся. Обеим – по одинаковой парюре*** из чернёного метала с яркими изумрудного цвета камешками… не то, чтобы шибко дорогими – однако, видно: не вовсе безделушки-то украшения. И ещё мешок неразёванный**** на лавке остался. Не иначе как с дарами будущей невестушке.

 

Ай, да завидный будет жених – думали родители с улыбкой и гордостью взирая на своего возмужавшего, с обветренным лицом, крепыша-сына.

 

Ближе к позднему вечеру подтянулись и оба зятя, завершившие повседневные дела, и семья в полном составе продолжила праздновать глубоко за полночь. Пока сомлевшие малыши не заснули на руках у матерей, и даже Рогнеда с Буядаром начали клевать носами. Наконец Фрол, увидев, что и среднего сына с дороги уже давно клонит в сон, и держится тот лишь на собственной силе воли и недюжей выносливости, не желая огорчить родных, собравшихся за столом в его честь; хлопнул могучей ладонью по столу так, что ополовиненные в который раз стаканы задребезжали, и молвил:

 - Всё, родные, всем спать! Завтра, всё назавтра.

 

 

С утра пораньше, пока домашние спали после полночного застолья, Рогнеда, стараясь никого не разбудить, тихонько собралась и улизнула из дома. Девочка собиралась сбегать до начала уроков в школу, чтобы отпроситься с занятий у Метраны на сегодня. Она рассчитывала, что возвращение домой среднего брата будет для учителя достаточно уважительной причиной для того, чтобы ей пропустить школу. На самом деле, Рогнеда не выспалась да и уроки со всей этой празднично-радостной суетой сделать забыла. А с недавнего времени она себе не позволяла подобного. Однако, получилось иначе. Не успела девочка переступить порога школы, как навстречу ей вышла преподавательница, одетая как и всегда с иголочки, словно и спать не ложилась. Хотя… кто ж знает: спят ли метеры вовсе? Ожидавшая, что ей придётся стучать в кабинет учителя и ждать, когда та встанет и откроет ей, Рогнеда вздрогнула от неожиданности и… забыла, зачем собственно она явилась так рано.

 

Метрана улыбнулась, глядя на любимицу и, ничего не говоря, повела её к себе в комнату. И только усадив девчушку на тот же, что и вчера пуфик, и велев прислуживающей ей женщине принести им обеим утренний, крепко сваренный густой ароматный напиток, метера обратилась к Рогнеде:

 

- Я знаю, дитя, почему ты явилась сегодня пораньше… - И учитель заговорщически подмигнула девочке.

 

Неда не успела ничего ответить, отпивая в это момент принесённый ей нектар, удивительно крепкий и бодрящий, вместе с тем одновременно и успокоивший мысли, мельтешащие в голове: вопросы по поводу вчерашнего предложения, сомнения и предвкушения новой неизвестной ранее жизни, сулящие девочке – если она согласится – невиданные перемены. И вообще… следует ли соглашаться? Ах, да она ведь вовсе не за этим сегодня явилась так рано в школу…

 

- Ты сможешь потом вернуться к жизни в миру и даже стать женой и матерью. – Словно уловив смятение Рогнеды, ласково проворковала Метрана, также отпивая маленький глоток горячего напитка из своей чашечки.

 

- А… нельзя наоборот? – Толком не сознавая, что она говорит, выпалила Рогнеда. И поспешила добавить. – Ну, то есть… могу я сначала пожить жизнью обычной женщины, вырастить детей. И потом уже пойти учиться дальше на метеру.

 

Странно взглянув на свою ученицу, женщина покачала головой:

 

- Нет, так не получится. Посмотри на свою мать. В своё время Рамая подавала большие надежды. И я даже предлагала ей тоже стать метерой. Однако, она отвергла моё предложение. Видишь, что теперь с ней стало? Она практически всегда недовольна… Не просто же так срок жизни у обычных людей определён.

 

Девочка не верила собственным ушам: как так? Её мать? Рамая? Тоже могла стать метерой! Почему же она отказалась? Ой…  да ведь если бы мать согласилась, тогда… тогда бы не было братьев, сестёр, её самой – Рогнеды… их бы некому было родить? Или она что-то не так понимает?

 

Потрясённая Неда взглянула на своего учителя. С губ девочки были готовы сорваться сотни вопросов. Но Метрана снова её опередила, промолвив:

 

- Поговори с матерью сама – на сегодня я снимаю с тебя запрет ни с кем, кроме Маланьи не обсуждать нашу вчерашнюю тему. И… да. – Видя, что девчушка уже поднимается с пуфа, оставив недопитую чашку, добавила. – На сегодня я освобождаю тебя от уроков. Можешь провести время с родными… с возвратившемся братом.

 

И не дав возможности Рогнеде ответить или спросить, откуда метера успела узнать о том, что Русляк вернулся, если они вот только вчера расстались вечером здесь в школе, и она не верила, что метера ещё с кем-то могла успеть пообщаться… женщина быстро покинула помещение, легко и бесшумно скользнув за дальнюю портьеру.



-----------------------------------

Смоляник* - смоляных дел мастер.

Лисобара** - средних размеров хищник, обитающий в северных регионах. Нечто среднее между земными лисой и барсом.

Парюра *** - гарнитур женских украшений, выполненный в едином стиле и цвете, состоящий из двух и более предметов. Обычно включает: кольцо, серьги. В дополнение идут браслет, диадема и/или колье.

Неразёванный**** (устаревш.) – неоткрытый, непочатый, неразвязанный ненадёванный.

 

 Продолжение скоро....