Выжить Глава 3

Глава 3
Охотница

Они шли по лесу уже почти месяц. За всё время своего путешествия они не встретили ни одного живого человека, лишь изредка натыкаясь на следы погибшей несколько лет назад цивилизации. Каждый раз, разглядывая огромные по своим размерам мосты или вышки, они с трепетом осознавали, что люди, жившие ранее в этих краях, были невероятно могучи, умны и умелы. Иными словами, описать то, что они видели, не представлялось возможным.
Натыкаясь в очередной раз на какое-то величественное строение, они осматривали его, обсуждали, строили предположения, фантазировали и восхищались возможностям, которые позволили людям построить подобное творение.
- Как думаешь, что это могло быть? – спросила Мира.
- Не знаю. – Ответил Амир. - Меня всё чаще тревожит совсем другой вопрос. Как можно было, обладая подобными знаниями и возможностями, ввергнуть мир в такое запустение?
Несколько раз они выходили на территорию небольших городков или селений, в которых было не больше десятка-двух домов. Все эти населённые пункты были покинуты людьми уже много лет назад. Дома по большей части обветшали. Их двери и окна покосились, стёкла вывалились или были выбиты. Внутри зданий всё истлело, поросло плесенью, рассыпалось в труху. Огороды, дороги, сады заросли. Порой, если растительность была слишком густой, мимо таких заброшенных селений можно было пройти, даже не заметив их наличие.
Изредка в старых магазинах им удавалось найти какие-то консервы или долгохранящиеся полуфабрикаты. В одной из квартир, где они останавливались на ночлег, Амир нашёл настоящий пистолет. Он лежал в ящике письменного стола, в красивом деревянном ящике. Там же обнаружились две обоймы и коробка с патронами. Оружие мальчик, конечно же, забрал, так как в мире после катастрофы передвигаться без оружия есть явное самоубийство.
Конечно, им пока никто не встретился, но ожидать, что за столько лет хаоса и беззакония в людях осталось хоть что-то человеческое, может только глупец.
- Далеко нам ещё идти? – спросила как-то Мира. – Мы вообще знаем, куда идём?
За время их путешествия девочка заметно исхудала. Ей тяжело давался этот поход. Поначалу она много плакала и часто звала папу. Но со временем, видимо, поняла, что теперь они с братом остались совсем одни, и, смирившись, успокоилась. Её мысли заняли другие заботы и дела.
- Я не знаю, малышка. – Ответил ей брат. – Отец не говорил про расстояние. Он указал лишь направление и ориентиры. Ты же знаешь, мы вместе читали его записи.
Мальчик извлёк из кармана потёртый армейский компас и, откинув крышку, посмотрел на показания стрелки. Как и всегда, спустя несколько секунд стрелка указала на север, а мальчик повернул компас таким образом, чтобы выровнять его по азимуту 200 градусов.
- Мы просто должны идти в том направлении. – Уверенно произнёс Амир. – Если верить записям отца, наша задача – добраться до некой горы, похожей на морскую волну.
- Ты раньше видел волны? – спросила у него сестра.
- Мы оба их видели, - ответил мальчик. – Помнишь, мы читали сказку о царе Салтане, и там были картинки. «Ты, волна моя, волна! Ты гульлива и вольна; Плещешь ты, куда захочешь, Ты морские камни точишь, Топишь берег ты земли, Подымаешь корабли — Не губи ты нашу душу: Выплесни ты нас на сушу!» - процитировал Амир.
- Я помню. – С лёгкой улыбкой подтвердила Мира.
Они оба замолчали, видимо предаваясь далёким воспоминаниям.
Сегодня они шли уже довольно долго, покинув своё очередное ночное убежище. Лес вокруг, как и всегда, был наполнен только ему одному понятными звуками и запахами. Пели птицы, скрипели ветви деревьев, шумела листва. В земле копошилась всевозможная живность. То и дело откуда-то издалека доносился то ли вой, то ли стон.
Вдруг мимо них промчался олень. Дети даже не успели толком испугаться, но инстинкт подсказал, что нужно срочно укрыться. Они спрятались за корнями поваленного ветром дерева и тут же увидели её.

***

Олень оказался очень шустрым и очень смышлёным. Каждый раз, как только Ирбис подкрадывалась к нему на уверенный выстрел из лука, животное неким непостижимым образом ощущало надвигающуюся опасность. Олень тут же срывался с места и, вытворяя резкие уклончивые манёвры, бежал в ближайшие заросли, туда, где было побольше зелени.
Чем именно руководствовался этот быстроногий житель леса, оставалось только догадываться, и Ирбис уже начала подозревать в такой сверхъестественной прозорливости что-то неладное.
После глобальной катастрофы многие животные, особенно те, что раньше жили в городах, сильно изменили свои повадки и поведение.
Говоря «сильно», это не простая форма преувеличения. Поскольку порой даже безобидная с виду кошка могла без какой бы то ни было причины напасть на зверя в разы больше, крупнее и сильнее её самой. Известны и случаи нападения на людей.
Почти у всех животных, как успела подметить Ирбис, резко, иногда спонтанно пропадало чувство страха и инстинкт самосохранения. Так что в большинстве случаев та же кошка, нападая, например, на собаку, предсказуемо погибала, но, если смотреть на это со стороны, она даже не осознавала этого.
Олень же в данном случае, наоборот, словно бы удвоил своё природное чутьё, и, как уже начинало казаться Ирбис, предвидел угрозу и словно понимал, как и когда нужно от неё укрыться.
Усматривать в этом некое проявление разума было бы невероятно, но сейчас именно эта безумная мысль мелькнула в голове охотницы. Требовалось предугадать действия жертвы, и сделать это нужно было очень быстро, поскольку с каждым разом, как Ирбис подкрадывалась к своей потенциальной добыче, действия и реакция оленя усиливались.
Охотница в очередной раз проследила направление движения животного и осторожно, мерным, едва слышным шагом двинулась следом.
Олень в очередной раз обнаружился на опушке леса. Преследуя его, Ирбис довольно прилично отдалилась от воображаемых границ своих охотничьих угодий, и сейчас немилосердно корила себя за подобную неосторожность. Однако, охотничий азарт и всё возрастающее стремление заполучить столь желанную добычу бесконтрольно брали над ней верх.
На этот раз, словно и не замечая опасности, животное неспешно срывало с веток листву и, медленно пережёвывая, смотрело куда-то в одному ему ведомую даль. Ирбис быстро, словно рысь, взобралась на нижнюю ветку довольно безобразной и кривой сосны и, бесшумно достав из колчана стрелу, установила её на ложемент своего тактического лука. Она отточенным движением вскинула оружие и, в долю секунды захватив оленя в точку прицела, выдохнула и отпустила тетиву.
Стреляла она всегда хорошо. В десять лет уже была кандидатом в мастера спорта, а в двенадцать уже мастером. В их доме даже была отдельная стена, увешанная медалями и наградами, завоёванными в горячи стрелковых соревнованиях. Отец очень гордился своей дочкой, и всегда, до самого последнего дня своей жизни Ирбис чувствовала его поддержку. Он был для дочери не просто отцом – он был наставником, благодаря которому она стала тем, кем хотела быть на самом деле.
А когда отца не стало, её внутренний мир рухнул. Девушка больше не брала в руки лук, до того момента, пока не рухнул мир внешний.
Её стрела достигла цели за доли секунды. Она вошла в самое сердце оленя, столь точно и стремительно, будто уже давно истомившись и изнемогая от жажды крови. Но прошла секунда, за ней другая, третья, пятая, восьмая, а олень даже не пошевелился. Он всё так же продолжал стоять на месте, мерно и неспешно пережёвывая сорванные листья, а стрела, выпущенная Ирбис, уже должна была остановить его сердце.
- Какого чёрта? – не сводя взгляда с оленя, произнесла охотница.
Она медленно слезла с ветки и осторожно начала приближаться к животному. С каждым шагом её сердце стучало всё сильнее, а в душе крепла и росла какая-то непонятная тревога.
Охотница приблизилась к своей добыче уже совсем близко, как вдруг олень исчез. Он словно растворился в воздухе в тот неуловимый миг, когда Ирбис моргнула. Оглянувшись, она осознала, что стоит в пелене очень густого тумана, окутывающего её с ног до головы, и этот туман с каждой секундой становился всё плотнее и гуще, словно бы обретая некую форму. Он медленно, словно с трудом, поднимался от земли, как разбуженный зверь, злой и голодный, готовый броситься и разорвать того, кто осмелился потревожить его сон.
Резкий выброс адреналина заставил охотницу сделать попытку развернуться, и ей это почти удалось, но в последний момент туман сорвался с места и мгновенно поглотил женщину, окутав плотной непроницаемой пеленой. Ирбис мгновенно закрыла глаза, рукой зажала нос и плотнее сжала губы. С каждой секундой она ощущала всепоглощающую силу, с которой это жуткое нечто обволакивало её тело. В глазах Ирбис всё помутнело. Она ощутила слабость, в голове поплыли разноцветные круги. Температура вокруг неё стала резко изменяться. Вот только что Ирбис ощущала повышенную влажность, как вдруг её пронизал резкий колючий холод, а в следующую секунду резко окатило кипятком. Это было похоже на то, как будто она ошпарилась горячим паром. Ирбис стало дурно. Теряя сознание, охотница поняла, что это её последний миг жизни. Её руки и ноги сдавила сильная, ломающая боль. Остатки разума, всё ещё удерживающие её в сознании, были готовы сорваться на крик, но Ирбис понимала, что делать этого нельзя, иначе конец. Лёгкие, требующие воздуха, рвались сделать вдох, и тело сотрясли предсмертные судороги. Что-то чужое, злое и холодное сдавило её грудную клетку, а потом рвануло так сильно, что ей показалось, будто это душа вылетела из бренного, усталого тела.
«Зря я так далеко ушла»: только и смогла подумать она.

***

- Ну и тяжеленная же! – сдавленно произнёс незнакомый, молодой ещё совсем голос.
- Ага, - вторил ему совсем детский. – А с виду такой тяжёлой не казалась.
Ирбис встрепенулась. Она хотела быстро вскочить на ноги и выхватить из-за голенища сапога нож. Но на деле у неё получилось лишь нелепо дёрнуться и что-то невнятно простонать.
- Очнулась, - вновь произнёс молодой мальчишеский голос. – Хорошо, что очнулась. Откачивать не придётся.
- Я боялась, что она погибла, - девочка говорила с испугом. – Не люблю покойников.
- Много ты видела покойников? – подтрунил над ней мальчик.
- Не много. – словно оправдывалась девчушка. – Но того, помнишь, в подвале? Он был страшный.
- Этот сам покончил с собой, поэтому и страшный. – проговорил мальчик.
- Долго нам её ещё тащить? – задала вопрос, резко меняя тему, девочка.
- Давай вон до той сосны и хватит. Тот белый туман вроде отступил.
- Неприятный такой туман. Мне даже сперва показалось, что он живой. А что это вообще такое было? – девчушка уже явно устала, и её голос звучал натужно.
- Понятия не имею, - ответил ей мальчик. – Отец ничего про это не рассказывал. Но я с тобой соглашусь, мне тоже показалось, что он живой.
- Вы кто такие? – с трудом выговаривая слова, спросила Ирбис.
У неё раскалывалась голова, словно по ней ударили чем-то тяжёлым. К горлу подступала тошнота, а в глазах всё плыло. Немного поразмыслив, что было невероятно трудно, женщина пришла к выводу, что состояние, которое она сейчас испытывает, больше напоминает дикое похмелье. Во рту тут же всё пересохло, словно подтверждая осмысленный секунду назад вывод.
Ребятишки замерли и перестали тащить беспомощную женщину.
- Мы мимо проходили. – Попытался отовраться парнишка.
- Не бойтесь меня. Я детей не обижаю.
Ирбис медленно приходила в себя. Она с трудом открыла глаза и потратила несколько минут на фокусировку размытого зрения.
Осмотревшись, поняла, что время движется к вечеру, и что вернуться в своё укрытие она сегодня уже точно не сможет.
Осторожно пошевелив руками и ногами, поправила одежду. Головная боль начинала понемногу стихать, но всё ещё доставляла мучения. Уперевшись руками, охотница приподнялась и села, прислонившись спиной к ближайшему дереву.
Перед ней и в самом деле стояли двое детей. Мальчик – подросток лет двенадцати – тринадцати. Светловолосый, стройный в телосложении, рослый не по годам, с очень ярким, выразительным взглядом голубых глаз. Рядом с ним, совершенно противоположная ему, стояла девочка. Она пряталась за брата, но любопытство брало над ней верх, и она всё норовила рассмотреть Ирбис получше. Она была темноволосой, с завязанными в простецкую косичку волосами. Карие глаза обшаривали Ирбис словно радар. Ей было не более шести. Оба ребёнка смотрели на женщину настороженно, но страха как такового она в их глазах не увидела.
- А вы кто такая? – задала встречный вопрос девчушка.
- Ваш папа не говорил вам, что отвечать вопросом на вопрос невежливо?
Ирбис достала из поясного подсумка маленькую бутылочку и, открутив крышку, опустошила её одним глотком.
- Мы просто проходили мимо, когда увидели, что вам нужна помощь. – Ответил мальчуган.
- Как удачно, что вы проходили мимо в места, где уже лет двадцать никто не ходит, - съязвила Ирбис.
- Ага, - немного запоздало подтвердила девочка, поддерживая слова брата. – Брат зацепил вас кошкой, и мы вместе вытащили вас из этой, - она замялась, подбирая слова.
- Аномалии. – Подсказал ей мальчик.
- Да, из аномалии. – Быстро повторила девочка.
Брат? – своим вопросом Ирбис явно вывела ровный диалог ребятишек из колеи. Ребята быстро переглянулись, поздно осознавая, что сказали что-то лишнее.
- Значит, ты утверждаешь, что он твой брат? – Ирбис с трудом поднялась на ноги. Живительный витаминный элексир делал своё дело. Он уже начал действовать, и женщина чувствовала себя гораздо лучше.
- Она мне названная сестра. – Строго и даже немного резко ответил мальчик. – Мы не знали наших родителей, поскольку нас вырастил и воспитал другой человек. Меня зовут Амир, а мою сестру – Мира.
- Понятно. – Ирбис кивнула.
- Вы так и не ответили на наш вопрос. Кто вы такая? И что это был за живой туман, который вас поглотил?
Тут Ирбис поняла, что имеет дело не с безродными лесными дикарями, которые кроме своего мизерного желания набить брюхо и животной всепоглощающей их похоти ничего не желают знать. А с детьми, взрослыми не по годам и получившими достойное и весьма строгое воспитание. Сейчас, присматриваясь к ним, она видела, что эти дети были здоровы, сообразительны и довольно неплохо одеты. Их одежда несла на себе следы качественной починки и была отлажена прочными, ровными, крепкими строчками и стяжками. На их ногах была надёжная, удобная обувь, а в рюкзаке за спиной мальчика явно имелось всё, что могло потребоваться для долгого, трудного путешествия. Ирбис могла поклясться, что за пазухой у мальчугана даже спрятан пистолет. А ещё у Амира на поясе висел до боли знакомый охотнице нож.
- Я Ирбис. – Она протянула пареньку свою правую руку. Он неуверенно пожал её, но крепко, по-мужски. - Этот нож тебе дал отец? – отпуская руку парня.
Мальчик бросил быстрый взгляд на своё оружие.
- Да, - ответил он. – Это нож моего отца.
Женщина едва заметно улыбнулась, но тут же в её душу ворвались тревога и страх.
- А сам он где? – задала она свой следующий вопрос. В глубине души охотница надеялась, что парень сейчас расскажет о том, что вскоре они доберутся до некоего секретного места и наконец-то встретятся с ним после долгой разлуки.
- Он погиб, - сухо ответил Амир.
Ирбис склонила голову на грудь и исподлобья взглянула на паренька.
- Вашего отца звали Тамерлан?

Продолжение следует...