Новая стена между Россией и Западом

         9 ноября 1989 года между ФРГ и ГДР пала Берлинская стена. Вместе с ней пал «железный занавес» между социалистическим лагерем и капиталистическим лагерем. Пали  символы отгораживания и противостояния капитализма и социализма. Перестали говорить, что на одной стороне мировой системы капитализм, на другой стороне социализм. С одной стороны, мировая система социалистическая, с другой стороны, капиталистическая.
         Причиной падения стены между капиталистическим лагерем и социалистическим лагерем стала начатая в 1985 году конвергенция.
         В 1990-х начатое сближение капитализма и социализма продолжилось. Следовательно, должно было продолжиться сближение их идеологий, противоположных друг другу в философской части в том, что одна была материалистической, а другая идеалистической. По крайней мере, так проповедали об этом советские марксисты.
         Кроме того, одна идеология отстаивала социальное равенство, вторая идеология - социальное неравенство. Равенство и неравенство в экономической части идеологий заключалось в том, что при социализме соблюдался эквивалентный товарообмен, а при капитализме он нарушался. И это обстоятельство раскрывало, что равенство связано с соблюдением традиционной логики в мышлении, а неравенство – нет. И вот эти противоположности составных частей и источников обозначенных идеологий надлежало преодолеть в теоретической, значит, в методологической части их конвергенции. Нужно было разобраться со старым мышлением, прежде чем объявлять о новом мышлении.
         В свою очередь, это означало, что сближение – конвергенция противоположных социальных систем должна была вначале произойти в духе, а затем уже в социальной материи, если верить, что сознание первично и определяет бытие. То есть вначале должно было произойти сближение материализма и идеализма, поскольку большевики свою идеологию объявляли материалистической, а западную буржуазную идеологию идеалистической.
         Вышло же всё наоборот, так как задумавшие конвергенцию реформаторы пошли путём проб и ошибок, поскольку верили, что наступившее новое бытие определит по-новому общественное сознание. Они не подумали, что в выбранном ими методе ошибка – ключевое слово, означающее непреднамеренное заблуждение, случившееся в данном случае на практике и требовавшее осмысления от слова мысль, мышление.
         Надо сказать, об ошибке в «новом мышлении», провозглашённом идеологом конвергенции М.С.Горбачёвым, не было ничего сказано, её там как бы не было, но на практике она неожиданно проявилась. Россию на равных не приняли в складывавщуюся ранее веками западную буржуазную рыночную социальную систему, в рай для «золотого миллиарда», так сказать, в элизиум на земле. Ну а предложенное место в преисподней, так сказать, в тартарии или, как выразился бывший президент РФ Д.Медведев, в «прихожей» Запада российской элите не пришлось по душе. Концепция Большой Европы от Лиссабона до Владивостока осталась только на словах, интеграции ЕС и СССР не произошло. Получилось, что Запад не принял «нового мышления» М.Горбачёва, не захотел или не смог по-новому мыслить и жить.
         Старая западная буржуазная идеология, мысль определила место России в по-западному устроенном мире, и мысли, не совпав, разошлись, разведя Россию и Запад по разным сторонам.
         В результате вот таких неожиданно сложившихся  обстоятельств уже для России возникла необходимость в кратчайшие сроки проделывать путь, начатый в феврале 1917 года и брошенный в октябре этого же года, на который, кстати говоря, у Европы ушли века. В России задумали выстраивать социальную систему такую же, как на Западе и в то же время альтернативную ей.
         Альтернативность данной системы заключалась, во-первых, в «многополярности», ведь когда не стало СССР, мир оказался однополярным, с одним центром принятия решений в Вашингтоне, в США. Во-вторых, она заключалась в равенстве (независимости) полюсов, а не делилась дихотомически надвое, противопоставляя центр периферии, цивилизацию варварам, колониям. В результате альтернативный мир предполагался не чёрно-белым, а пёстрым, эклектико-плюралистичным, состоящим из множества разных или уникальных в культурном смысле цивилизаций.
         В общем, сложилось так, что на месте павшей стены между Востоком и Западом начала выстраиваться новая стена, по-другому разгораживающая их. Начали конкурировать между собой две социальные системы, одинаковые, с одной стороны, разные, с другой стороны.
         Одинаковость или тождественность, так сказать, равенство их должно было состоять в использовании одного и того же, буржуазного капиталистического способа производства, основанного на господстве частной собственности на средства производства.
         Неравенство же должно было выражаться в культурном разнообразии, а не в делении территорий прилегающих к полюсам на отсталые, бедные, зависимые и передовые, богатые, независимые.
         Данное обстоятельство исчезновения социализма с идеей социального равенства из практики конвергенции наводило на мысль, что первоначально, в 1980-х конвергенция капитализма и социализма виделась иначе, так, чтобы в итоге можно было сказать, что в обществе социальное неравенство уравновешено социальным равенством. В нём есть и то и это, а не одно только социальное равенство, или одно только социальное неравенство.
         Однако то, что в качестве примера М.Горбачёв упоминал социал-демократический «шведский социализм», это вызывало сомнение, наводя на мысль, что  в большевистской власти в СССР завелись меньшевики. Ведь шведский социализм своим существованием устранял такой метод борьбы с социальным неравенством, как ликвидация буржуазной собственности по рецепту К.Маркса. 
         В общем, в 1990-х переродившаяся в меньшевистскую элита России, «новые русские», распрощавшись с идеей сближения социализма и капитализма, пожелали сближения только с западной элитой, которая не пожелала признать её равной себе, значит, равенства. Конвергенции элит не произошло – рухнуло веками на Руси пестовавшееся западничество. Началось возрождение почвенничества, патриотизма и оголтелая русофобия в ответ со стороны Запада.         
         Подбирая брошенную и забытую всеми проблему сближения, или единства  двух противоположностей, социализма и капитализма следует сказать следующее. Для начала нужно социальную проблему перевести в научную проблему, то есть в сферу мышления и логики. По крайней мере так советует наука социология.
         Делая это «задним числом», можно начать с определений, что есть равенство и неравенство. Для этого стоит обратиться к Философскому словарю, в котором можно обнаружить, что под равенством надо понимать равенство между двумя количественными характеристиками или между двумя вещами одной и той же природы.
         Поскольку ранее античные философы эклектики утверждали, что нет двух одинаковых вещей, то становится ясно, что выше обозначенное определение равенства из Философского словаря дано оппонентами эклектиков, монистами или унитаристами.
         Ведь если унитаристы рассматривали множества вещей со стороны их количества, допустим, как ряд единиц 1,1,1… , то эклектики рассматривали эти множества со стороны качества, как ряд букв а,б,в… .
         Унитаристы были представителями арифметической философии, а эклектики были представителями алгебраической философии. Ведь в алгебре фигурируют не конкретные числа, а буквенные символы.
         Также в Философском словаре отмечается, что понимание равенства не однозначно, имеет место полисемия. Одни мыслители, к которым относится французский революционер Гракх Бабёф, считали, что равенство (справедливость) состоит в том, чтобы дать поровну: равно, значит поровну (ana). Другие мыслители, как античный философ Аристотель, например, считали, что справедливо дать каждому по потребности. Третьи вместе с основоположником учения о коммунизме К.Марксом мыслили дать каждому по заслугам, то есть пропорционально.
         Идея пропорционального равенства уводит нас к философии античного философа Эмпедокла, впервые предложившего идею пропорциональной смеси разных стихий Logos mixseos и понятие порции как единой, универсальной меры для разных качеств, названной в последующем универсальным эквивалентом, которым стало служить золото, золотой стандарт.
         Ну, а это изобретение позволяет нам материальное положение индивидов соизмерять их доходами, дифференциацией доходов. И вот такое пропорциональное равенство людей выявляет их реальное неравенство. Но никто, тем не менее, не осмелился сказать, что равенство есть неравенство. Вероятно, поэтому в Философском словаре написано, что «равенство является источником неравенства в материальном положении людей». Также «источник есть то, что даёт начало чему-либо, место, где что-либо рождается, появляется».
         То есть можно думать, что если источник порождает что-либо, то его можно считать причиной.
          Однако в философии под причиной понимается «явление, которое лишь при определенных условиях порождает другое». [1]
         То  есть речь пошла о причинной обусловленности, когда при определённых условиях одно явление, называемое причиной, порождает другое, называемое следствием.
         В то же время, считается, что «условия, вызывающие изменение чего-либо или появление нового явления это фактор». А фактор – синоним причины.
         И речь, таким образом, стала идти о причинной (каузальной) обусловленности, о детерминизме и факторном анализе, раскрывающим, что условия это не причина. Но без надлежащих условий причина не актуализируется. То есть они, условия и причина, только в комплексе порождают что-либо.
         И если «равенство - источник порождающий неравенство», то оно есть одновременно и условие и причина его. К этому можно добавить, что логически капитализм не сможет появиться раньше социализма. Реально же это нонсенс, так как социализм появился позже капитализма.
         Тем не менее, в логике «неравенство является логическим следствием равенства как достаточного условия для него, поскольку явление, обстоятельство, непосредственно порождающее, обусловливающее другое явление это причина».
         Равенство и неравенство в формальной логике связаны подчинительным союзом «если, то», импликацией. Поэтому если не будет равенства, то не возникнет и неравенства, если не будет социализма, то не появится и капитализм.
         Таким образом, мы подобрались к тому, что появление капитализма до социализма на практике, так как ему предшествовал феодализм, является примером нарушения формальной или традиционной логики, историческим примером действия кривой логики.
         В общем, в логике допустимо сказать, что равенство является причиной, а неравенство следствием, или, что А причина Б. При этом нельзя утверждать, что А есть Б, ведь причина в следствие не превращается. Значит, они не тождественны, хотя связаны, а не разделены непроходимой пропастью, как взаимоисключающие (аннигилирующие) противоположности. Ну а поскольку причина первична, следствие вторично, то они разделены временем и в то же время им связаны, что парадоксально.
         По поводу парадоксов мышления советский философ Э.В.Ильенков  написал следующее: "Стремление мышления к созданию единой, целостной теории естественно и неискоренимо. Оно не может и не хочет удовлетвориться простым агрегатом, простым нагромождением частных обобщений, а всегда старается свести их воедино, увязать друг с другом с помощью общих принципов. Законное стремление. Но, решая указанную задачу, мышление, в точности соблюдающее все без исключения правила и нормы логики, всё же с трагической неизбежностью приходит к противоречию (парадоксу)." [2,с.75]
         Противоречие, это когда, согласно диалектике, мысль развивается в свою противоположность, так что можно сказать А есть Б. Но причина не развивается в следствие, она его вызывает. При этом не принято говорить, что причина и следствие находятся по разные стороны, что между ними стена, хотя они разделены, но не пространством, а временем, не имеющим сторон. Время перетекает из будущего в настоящее и затем в прошлое.
         Ну а, в целом, здесь стоит сказать, что разделение мыслей придумано для того, чтобы не допускать в уме одновременного существования противоположных, взаимоисключающих мыслей, парадоксов – амбивалентного мышления. Как бы в соответствии с этим на практике, в реальности не допускается одновременного, неразделённого существования социализма и капитализма. Они могут существовать только раздельно, по разные стороны так называемого «железного занавеса».
         Здесь мы натыкаемся ещё на один парадокс: в логике капитализм не может появиться без социализма, но между ними нет единства. Когда он появляется при социализме, между ними есть только борьба на уничтожение в нарушение диалектического закона единства и борьбы противоположностей. Этот закон допускает одновременность и борьбы и единства, тогда как по традиционной логике возможна либо борьба, либо единство. Реально же между социализмом и капитализмом была только война.
         Так же вот ересиарх Арий во время старого, как мир богословского спора утверждал, что Бог-Сын не един Богу-Отцу, так как было время, когда Его не было.
         Дело в том, что есть правило, что «об одной и той же вещи, в одном и том же отношении нельзя одновременно утверждать что-либо и отрицать». Оно обнаруживается в высказывании античного философа Аристотеля. И оно, это утверждение, как бы разрешает «об одной и той же вещи, в одном и том же отношении в разные моменты времени утверждать что-либо и отрицать» - "обозначать в разные моменты противоположное". Дело в том, что одинаковых моментов нет из-за текучести времени. Тем не менее, они все одинаковы, как один перечисляемый момент, 1,1,1… . Они, моменты, и одинаковы и неодинаковы, хотя «в одну воду нельзя войти дважды». Фраза принадлежит древнегреческому философу Гераклиту Эфесскому (ок. 554–483 до н. э.), известному другим выражением panta rei, всё течёт.
         «Обозначая в разные моменты разные (взаимоисключающие) понятия" (мысли), говоря вначале равенство, потом неравенство, мы отрываем их друг от друга, разрывая мышление».
         Советские психиатры М.О.Гуревич и М.Я. Серейский считали, что «разорванность мышления характерна тем, что между отдельными представлениями разорваны связи при сохранении грамматической формы, так что люди говорят нелепости при формально осмысленной речи». [3, с. 44]
         Также они утверждали, что «бред обычно относят к расстройству мышления, которое делает его нелепым по содержанию. По форме это расстройство относят к «кривой логике» [3,с.385].
         Получается, что между материалистическим представлением и идеалистическим представлением разорваны связи, мышление философов разорвано, поскольку утверждается, что А не есть Б. И это разрывается, надо сказать, именно традиционное мышление с традиционной логикой, порождая неразрешимый «основной вопрос философии». Вот что интересно.
         В то же время нелепо утверждать, будто материя есть дух, А есть Б, это как бы бред и кривая логика нетрадиционного мышления.
         Ну, а «кривая логика,- утверждали М.О.Гуревич и М.Я. Серейский,- заключается в склонности паранойяльных лиц пренебрегать действительностью [3,с.385], игнорировать фактические предпосылки и доказательства, что приводит к заключениям и выводам, лишённым логического обоснования». [3,с.385].
         Пренебрежение действительностью, таким образом, становится признаком паранойи – ошибки. В то же время в действительности, которой нельзя пренебрегать, например, имеет место наличие добавленной (прибавочной) стоимости в коммерческой цене товара. Получается, что «лишённой логического обоснования» «справедливой ценой», преднамеренной в ней ошибкой, паранойей нельзя пренебрегать.
         В результате появляется вопрос, всё-таки, чем нельзя пренебрегать, реальностью, или традиционной логикой?         
         Также они, М.О. Гуревич и М.Я. Серейский, считали, что «нелепость ошибки суждения указывает на то, что реальное  (факты) здесь уживается с надуманным».
         А если у ошибки нет нелепости, как в случае расчёта коммерческой цены, ведущей к неэквивалентному товарообращению, нарушению традиционной логики на практике, тогда что должны думать мы? Надуманное стало реальностью? И можно сказать: надуманное, думы есть реальность, мышление есть материя, понятие есть вещь? Решён основной вопрос философии?
         В общем, мы пришли к тому, что, бывает, надуманное (придуманное) не уживается с реальностью, при бреде, например. Бывает, надуманное (придуманное) уживается с реальностью, в мифах, например. Бывает, надуманное (прибыль и погоня за ней) становится реальностью, при капитализме, например.
         Социализм и капитализм были придуманы разными людьми, использующими разную логику и мышление. При этом социализм, уничтожив погоню за прибылью просуществовал недолго, в отличие от капитализма, сохранившего погоню за прибылью. Победа капитализма в борьбе с социализмом в 20-ом веке ознаменовала то, что из двух противоположностей, равенство, или неравенство, традиционная логика, или кривая логика  люди во власти выбрали неравенство и кривую логику. При этом они в своём мышлении использовали не конъюнкцию, а дизъюнкцию, считая, что третьего не дано. То есть они по своей прихоти, то использовали традиционную логику, то её нарушали.
         И если принять, что по этой причине не состоялось сближение социализма и капитализма, то чем объяснить тогда то, что не состоялось сближение, единство западного капитализма с российским капитализмом? Почему между ними идёт война, если не из-за того, что западная элита не желает допускать равенства с российской элитой? Она против любого равенства, даже между капиталистами? И если это так, то утверждение, что равенство является источником неравенства ошибочно.
         Между равенством и неравенством была возведена стена. И она проходила в мышлении, в первую очередь. Когда стены не стало, равенство оказалось под запретом. Социальное неравенство стало аксиомой, а социальная реальность неполной в свете теорем австрийского математика Курта Гёделя, опубликованных 1 декабря 1931 г.
         Считается, что теоремы Курта Гёделя (1906-1978) о неполноте являются общепризнанным достижением математической мысли XX века, заложившим фундамент математической логики.
         В учении Гёделя аксиоматическая система для полноты требует противоречия, то есть неравенство в ней требуется уравновесить равенством.
         Благодаря Гёделю мы начинаем понимать, что социализм и капитализм являются половинками одной социальной системы. Вопрос только в том, как их совместить на практике, ведь первая попытка оказалась неудачной.
         Осуществиться же эта идея на практике сможет, если в теории признается, например, что за равенством капиталистов стоят и капитализм, как коммерческий расчёт с погоней за прибылью, и социализм, как равенство доходов капиталистов. При этом все являются капиталистами и величина прибыли для всех одна.
         Если посчитать это предложение утопией, можно предложить более сложную систему и более обоснованную систему. Но это отдельная обширная тема.
 
Бблиография
1. См.: Философский словарь под ред. И.Т.Фролова. М. 1981. с. 295; Спиркин А.Г. Основы философии. Учебное пособие. М. 1988. с. 168.; Введение в философию. Учебник для высших учебных заведений. Т. 2. М. 1989. с. 129 и др.
2. Ильенков Э.В.  Диалектическая логика. М., 1974.
3. Гуревич М.О., Серейский М.Я. Учебник психиатрии. – М.: Медгиз, 1947. – 438 с.