Вера

Глава 32

Голос прокурора, четкий и уверенный, все еще звенел в ушах Веры. Каждое слово, произнесенное им, казалось, было пропитано ядом обвинения. Она посмотрела на адвоката. Тот сидел, низко склонившись над столом, и делал вид, что внимательно изучает какие-то документы. Его пальцы машинально перелистывали страницы, но Вера знала — это всего лишь маска. Она слишком хорошо изучила его за эти месяцы, чтобы не заметить, как напряжены его плечи, как нервно подрагивают пальцы. В груди у неё что-то оборвалось. Она вдруг отчётливо поняла: всё кончено. Прокурор построил своё обвинение так искусно, что даже самый непредвзятый судья не сможет не признать её виновной. Зона. Грязь, холод, чужие люди, запах несвежего белья и хлорки. Её ждёт зона. Вера почувствовала, как к горлу подступает ком. Она с трудом сглотнула, стараясь не выдать своего состояния. Ей казалось, что решение судьи уже готово. Оно предрешено. Она проиграла. Проиграла эту битву за свою свободу, за свою жизнь. И теперь ей оставалось только ждать приговора, который, она знала, будет суров.

Адвокат словно рентгеном просканировал её лицо, безошибочно уловив ту едва заметную перемену в выражении глаз, которая говорила больше любых слов. Он видел, как постепенно гаснет огонёк надежды в её взгляде, как плечи опускаются под тяжестью безысходности, как пальцы нервно сминают край платка. Медленно, почти ритуально, он наклонился к ней, и его дыхание на мгновение согрело её холодную щёку. Его голос, обычно сухой и официальный, сейчас звучал непривычно мягко, почти шёпотом:

— Вера, послушайте меня внимательно… Его губы почти касались её уха, и от этого интимного жеста по спине пробежал неприятный холодок. Но в его словах было что-то такое, что заставило её замереть, затаить дыхание и прислушаться.— Даже если мы сейчас услышим то, что нам не понравится, будет апелляция, мы будем бороться. Потом есть УДО, и мы обязательно этим воспользуемся. Главное, не падать духом, на вас смотрит мама и дочь, вам надо быть сильной.

Последние слова повисли в воздухе, словно невидимая нить, связывающая их судьбы в этот напряжённый момент. Она посмотрела на маму, на плече которой лежала Лена, и кивнула адвокату

– Вы правы, никогда не надо сдаваться.

– Вот это мне нравится больше.

Её последнее слово, было коротким, она просила снисхождения ради своих детей, которых ей еще надо вытаскивать. Её дети... Они были ее слабым местом, ее ахиллесовой пятой, той нитью, которая все еще связывала ее с жизнью

– Прошу вас... – слова давались ей с трудом, застревали в горле колючей проволокой. – Ради детей... Они ни в чем не виноваты. Они не должны страдать за мои ошибки. В этих словах заключалась вся боль матери, готовой на все ради своих детей.

В глазах судьи промелькнуло что-то похожее на сочувствие, но долг был сильнее человеческих чувств. Когда Вера села на свое место, адвокат ее похвалил

– Молодец, все сделала, как учили.

И вот теперь они ждали приговор. – Встать, суд идет! – сказала секретарь.

– Провозглашается приговор – сказал обыденным голосом судья. Суд исследовал материалы дела, допросив свидетелей и подсудимую, и, пришел к выводу о доказанности факта, что именно Михеева виновна в смерти Королькова, и квалифицирует ее действия по статье *** части *** УК РФ, умышленное убийство, при назначении наказания суд учитывал характер и степень опасности содеянного, личность подсудимой, которая впервые привлекается к уголовной ответственности; личность потерпевшего и его неправильное поведение, которое способствовало вовлечению в наркоманию детей подсудимой и считает необходимым назначить наказание в виде реального лишения свободы. Оснований для применения условного наказания и снижения низшего предела приговора, суд не усмотрел. На основании изложенного, руководствуясь УК РФ, суд приговорил: Веру Васильевну Михееву признать виновной и назначить наказание в виде шести лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, меру пресечения оставить прежней – содержание под стражей. Прошу садиться, – размеренно произнёс судья, и его голос эхом отразился от высоких сводов зала.

Но Вера не могла пошевелиться. Шесть лет… Это звучало как приговор не только для неё, но и для всего зала, который ещё мгновение назад казался наполненным надеждой. Прокурор, стоявшая у стола с обвинительным заключением, застыла с выражением нескрываемого изумления на лице. Её губы слегка приоткрылись, словно она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Она не могла поверить в такой исход. Зал наполнился гулом перешёптываний. Присутствующие переглядывались, не в силах осознать произошедшее. Кто-то из родственников подсудимых тихо заплакал, а кто-то, наоборот, напрягся, словно готовясь к борьбе.

Вера стояла, будто окаменев. Её глаза были широко раскрыты, а руки бессильно повисли вдоль тела. Шесть лет… Это было больше, чем она могла себе представить. Больше, чем она была готова принять.

- Но как же так? – пронеслось в её голове. Все доказательства, все свидетельства, вся её защита – всё казалось настолько убедительным. И вот теперь… Шесть лет. Шесть долгих лет, которые предстояло провести вдали от дома, от семьи, от привычной жизни.

Судья, словно не замечая всеобщего смятения, продолжал объяснять, почему именно такой приговор, но его слова до Веры доносились как сквозь толщу воды. Она слышала только своё бешено колотящееся сердце и собственное дыхание, которое становилось всё тяжелее с каждым произнесённым словом. В этот момент время словно остановилось. Шесть лет казались вечностью, и Вера не знала, как ей пережить эту бесконечность.

– Подсудимая, вы возложили на себя функцию палача, если каждый гражданин будет сам совершать суд, мы докатимся до того, что у нас общество придет к первобытно-общинному строю. В последнем слове вы просили спасти детей, но когда вы были на свободе, вы не предприняли ничего, чтобы отгородить детей от этого Королькова. Вы не сделали ничего, поэтому такой приговор. Вы его можете обжаловать в течение десяти суток. Вам приговор понятен?

– Да – коротко ответила Вера.

Когда ее уводили, она услышала крик мамы

– Вера!

– Мама, дождись меня, я обязательно вернусь, Лена, не оставляй бабушку и забирайте Лешу домой.

Адвокат подошел к родственникам, как мог, успокоил и сказал об апелляции.

– Мы будем поддерживать связь

– Хорошо, спасибо вам – ответила Татьяна Дмитриевна.

Продолжение