Эффект наблюдателя

Марина не могла вспомнить, когда в последний раз так нервничала. Она, не переставая, разглаживала идеально ровную ткань блузки. До назначенного времени оставалось семь минут. За окнами приёмной падал мокрый снег, превращаясь на асфальте в вязкую серую кашу.

Символично. Сорок два года и вот я, такая же размокшая масса несбывшихся возможностей.
Мама говорила: первый снег приносит перемены.

Три недели назад Марине позвонили с предложением участвовать в тестировании новой программы. Она решила, что это розыгрыш. Но любопытство пересилило. После собеседования, подписания горы документов и бесконечных медицинских проверок она думала уже только об этом.

Ночью её преследовали обрывочные сны: детский смех, руки, тянущиеся к ней, чей-то голос. Марина просыпалась с мокрыми от слёз щеками - и не могла объяснить, откуда эта боль.

- Марина Сергеевна? - раздался голос из кабинета. - Проходите, пожалуйста.

Доктор Озеров, руководитель программы, - невысокий подвижный человек с живыми глазами. Говорил быстро. Слова едва поспевали за его мыслями.

- Хочу подчеркнуть: технология экспериментальная. Главное, что вам нужно знать: это не фантазия и не симуляция. Это реальная ветка вашей биографии, возникшая в тех точках, где выбор менял вашу судьбу.

- И у меня будет именно та точка? Та, о которой я говорила?

- Да. Ваш развод. Точнее, момент, когда вы могли его предотвратить.

Озеров задумался. И продолжил:

- У части испытуемых возникают ощущения присутствия. Как будто они находятся под наблюдением.

Он впервые внимательно посмотрел на неё. - С вами не происходило ничего необычного?

Марина вспомнила. Детский смех из снов. Мгновения у зеркала, когда казалось, что в отражении что-то не так.

- Нет, - соврала она. - Ничего такого.

- Хорошо, - кивнул Озеров. Но в его взгляде промелькнуло сомнение. - Уточните ещё раз момент выбора.

- Пятнадцать лет назад. Я… я не нашла в себе сил его остановить.

- И вы уверены, что дело было только в гордости?

Марина задумалась. Андрей стоял в дверях с чемоданом, а она так и не смогла выдавить «останься». Слова застряли где-то между упрямством и страхом быть отвергнутой. Потом пришла «нормальная жизнь». Только она жила с ощущением, что где-то есть другая Марина - та, что тогда не промолчала.

- Да, - тихо ответила она.

***

Подготовка напоминала одновременно медицинскую процедуру и странный ритуал. Белая комната, кушетка, оборудование, тонкие провода с датчиками. Озеров сам закреплял их на висках и запястьях.

- Ещё раз основные правила, - сказал он, настраивая аппаратуру. - Не пытайтесь вмешиваться в ход событий той реальности. Вы наблюдатель, а не участник. Погружение здесь длится час, но там вы можете прожить до трёх дней. И самое важное: если станет тяжело, произнесите кодовую фразу - мы сразу вернём вас.

- «Синяя дверь», - повторила Марина.
- Хорошо. Готовы?

Она кивнула, чувствуя, как сердце колотится о рёбра.

- Тогда начинаем обратный отсчёт. Пять, четыре, три…

 Кабинет растворился.

***

Марина открыла глаза в квартире, которая одновременно была её - и не её. Тот же вид из окна, но шторы другие: бордовые вместо синих. Те же книжные полки, но другие книги. На прикроватной тумбочке - фотография с Андреем.

Её предупреждали, что первые минуты в параллельной ветке особенно дезориентируют, но никакой инструктаж не мог подготовить к этому. Собственное тело казалось и родным, и чужим одновременно.

Она осторожно поднялась и подошла к зеркалу. Другая стрижка, чуть более округлые щёки. И - что казалось почти невероятным - ни следа седины.

Из ванной донёсся плеск воды, а затем голос. Настолько знакомый, что у Марины на миг перехватило дыхание.

- Марин, ты проснулась? Я сварил кофе!

Она стояла, боясь даже пошевелиться. Все прожитые годы, все попытки забыть - ничто не подготовило её к тому, что его улыбка осталась прежней.

- Ты в порядке? - он подошёл ближе, всматриваясь в её лицо.

- Да… не выспалась, - выдавила Марина, пытаясь взять себя в руки.

- Ничего удивительного. Три ночи сидеть над проектом - не всякий выдержит.

На столе лежал открытый ноутбук. На экране светилась презентация: «Архитектурный проект реконструкции исторического квартала. Руководитель: Марина Северцева». Её имя - под жизнью, которую она не прожила.

- Я должна ещё раз пройтись по материалам, - пробормотала она, пытаясь выиграть время.

- Конечно, - он поставил перед ней чашку и легко поцеловал в макушку. - А я пока разбужу Соньку, а то в школу опоздает.

Соньку?

Марина застыла. У них был ребёнок. В этой жизни у неё был ребёнок.

Она медленно опустилась на стул, чувствуя, как слабеют колени. На холодильнике, среди магнитов и записок, висела фотография девочки лет двенадцати - с его глазами и её улыбкой. Идеальное слияние их черт.

***

Следующие два часа пронеслись, как в водовороте. Марина плыла по течению чужой жизни, позволяя телу двигаться на автопилоте. Она впитывала запах тостов, звонкие шаги по коридору, мягкие утренние голоса.

Девочка - София, Сонька - смешливый подросток с копной вьющихся волос и умным взглядом.

Они жили в просторной квартире недалеко от центра. Здесь Марина была успешным архитектором со своей студией, Андрей - преподавателем в университете.

Она училась подыгрывать: отвечать уклончиво, кивать в нужных местах, смотреть внимательно, будто вспоминая.

Когда Соня убежала в школу, а Андрей стал собираться на работу, Марина наконец выдохнула - появилось время прийти в себя.

- Не переживай, ты всех покоришь, - сказал Андрей, обнимая её перед уходом.

Марина закрыла глаза. Она не думала, что счастье может быть таким оглушительным. Эта жизнь была именно той, о которой она позволяла себе мечтать только в самые тёмные ночи.

Пискнул ноутбук. В почте - десятки писем о предстоящей презентации. Проект был серьёзный. С почерком, который она когда-то пыталась развить, но сдалась.

Среди файлов - папка «Я». Свадьба - не та скромная, а камерная, тёплая. Рождение Сони. Отпуска: море, горы, города. Праздники. Случайные счастливые дни. Её пальцы дрожали. Все эти моменты существовали рядом, пока она шла другой дорогой.

Телефон зазвонил, вырывая её из оцепенения. На экране - «Лиза».

- Привет, ты готова? - бодрый женский голос. - Заеду через полчаса.

- Да, конечно, - ответила Марина, отчаянно пытаясь понять, кто это.

- Ты какая-то странная. Нервничаешь перед выступлением?

- Немного, - призналась Марина. - Но я справлюсь.

- Ещё бы! Ты столько лет к этому шла.

Лиза оказалась энергичной женщиной с короткой стрижкой - партнёр по студии. Всю дорогу она рассказывала о деталях. Марина составила картину: они боролись за крупный городской контракт, и сегодняшний день решал многое.

- Не давай Бережному себя сбить, - сказала Лиза, паркуясь у бизнес-центра. - Он обязательно полезет в цифры. Прорвёмся?

- Разумеется, - сказала Марина, чувствуя, как поднимается паника.

«Синяя дверь», - мелькнуло в голове. Но её удерживало желание увидеть, чем всё кончится и страх вернуться туда, где её никто не ждёт.

 ***

Конференц-зал был полон: представители администрации, инвесторы, журналисты. Марина стояла перед ними и ощущала странное раздвоение - страх и одновременно уверенность, будто внутри неё работала та, другая.

Когда она начала говорить, слова потекли легко. Фразы складывались сами, тело помнило каждую цифру.

- Мы не просто реконструируем здания, - говорила она. - Мы возвращаем городу его историю.

Вопросы последовали жёсткие - особенно от седого мужчины, которого Лиза назвала Бережным. Но Марина отвечала уверенно, даже сдержанно-остро, удивляясь самой себе.

В какой-то момент она поймала взгляд Лизы - и увидела там растущее восхищение.

Когда всё закончилось, люди окружили её: пожимали руки, обменивались визитками.

Лиза сияла, почти подпрыгивая от восторга.

- Ты их сделала, - шептала она. - Ты их просто сделала!

Марина улыбалась - и впервые за долгие годы почувствовала себя на своём месте.

***

Дома её встретила тишина.
Марина медленно прошлась по квартире. На стенах: фотографии, Сонины награды. В кабинете она нашла ежедневник.

Пролистав страницы, сложила мозаику этой жизни: встречи с клиентами, родительские собрания, заметки о дне рождения Андрея, список книг для Сони. Одна из них лежала в столе.

В нижнем ящике альбом с набросками. Её рукой - здания, парки, интерьеры. Марина перелистывала альбом и вдруг заметила фотографию между страницами.

На снимке - она и Андрей, а между ними пожилая женщина с тёплыми глазами.

Мама.

Её мама, которая умерла двенадцать лет назад. Здесь она была жива.

Голова закружилась, и Марина прислонилась к стене. Эта реальность дарила ей всё, о чём она когда-либо сожалела.

***

Входная дверь хлопнула, и по квартире прокатился звонкий голос:

- Мам, ты дома? У меня пятёрка по физике!

Марина подняла голову. Соня ворвалась в комнату так живо, так естественно, словно никаких альтернативных реальностей не существовало. Вьющиеся волосы, рюкзак, блестящие от гордости глаза.

- Соня, солнышко! Поздравляю! - она обняла дочь, вдыхая запах шампуня и тёплого детского воздуха.

- Я решила задачу, которую никто в классе не смог! - Соня сияла. - Учительница сказала, что у меня аналитический склад ума, как у тебя.

- У меня есть кое-что для тебя, - тихо сказала Марина, сама удивляясь, как легко это прозвучало. Она протянула книгу.

Глаза Сони распахнулись.

- Новый роман! Но он только вышел! Откуда ты узнала?

- Материнское чутьё, - улыбнулась Марина.

Эта девочка - такая настоящая, такая своя - была частью её.

***

За ужином они говорили обо всём: о школьных задачах, о новом проекте Андрея, о планах на выходные. Марина слушала их голоса, наблюдала за жестами, запоминала мельчайшие движения.

- Кстати, твоя мама звонила, - сказал Андрей между делом. - Приглашает нас на дачу в субботу. Говорит, клубника поспела.

Марина резко подняла глаза. Её мама. Ждущая их на даче, среди грядок и клубники.

- Что-то не так? - осторожно спросил Андрей. - Всё хорошо, - поспешно ответила Марина. - Просто устала немного. Конечно, поедем.

***

Ночью, когда Соня уже спала, а Андрей принимал душ, Марина вышла на балкон. Город мерцал под ней, словно рассыпанные по асфальту звёзды. Всё происходящее казалось сном - слишком прекрасным, слишком невозможным, чтобы быть правдой.

Андрей вышел следом, сел рядом и накрыл её руку своей.

- О чём задумалась? - спросил он мягко.

- О жизни, - честно ответила Марина. - О том, как одно решение может всё изменить.

Он кивнул.

- Помнишь, как ты отказалась от предложения финансовой компании? Иногда я думаю: что было бы, выбери ты другой путь.

- И что было бы?

- Кто знает, - он пожал плечами. - Но я рад, что ты выбрала архитектуру. Это твоё призвание, Марина. Ты создаёшь не здания - ты оживляешь мечты.

Он помолчал и добавил:

- Ты сказала тогда: «Я не хочу однажды проснуться и понять, что прожила чужую жизнь».

Андрей обнял её.

***

Утро началось с привычной суеты: завтрак, сборы Сони в школу, обсуждение планов на день. Когда Андрей и Соня ушли, Марина взяла телефон и, собравшись с духом, нажала вызов.

- Доброе утро, доченька! - раздался в трубке знакомый до боли голос.

Голос, который Марина не слышала двенадцать лет. Она закрыла глаза.

- Мама… - только и смогла произнести.

- Что случилось? Ты плачешь?

- Нет… нет. Просто… - Марина вытерла слёзы. - Просто захотелось поговорить. Как ты?

- Прекрасно! - тепло ответила мама. - Клубнику собираю. Для вас. Приедете?

- Обязательно приедем! Они поговорили несколько минут: о погоде, о здоровье. Обычный разговор матери и дочери.

Когда мама попращалась, Марина долго сидела, сжимая телефон в руках.

***

- За нас! - Андрей поднял бокал.

Они сидели в уютном ресторане. Соня была с ними - гордая, оживлённая, рассказывающая о своих школьных проектах.

- Ты сегодня какая-то особенная, - сказал Андрей, когда Соня убежала к аквариуму с экзотическими рыбками. - Словно светишься изнутри.

- Правда? - Марина улыбнулась, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. -

Знаешь… - он чуть наклонился. - Я всегда говорил себе, что тот день был поворотным моментом в нашей жизни.

- Какой день? - осторожно спросила она.

Андрей взял её руку.

- Когда я собрал чемодан, а ты меня остановила. Мы тогда стояли на грани. Мы могли всё потерять. Иногда я думаю, что было бы, если бы ты тогда промолчала. Как бы сложилась наша жизнь?

***

Ночью Марина стояла у окна спальни. Сколько ей ещё оставалось в этой реальности? Час? Меньше?

Она медленно вышла в коридор. Тихо, почти бесшумно, прошла по квартире, касаясь вещей кончиками пальцев, впитывая их память. Детские рисунки Сони, аккуратно сложенные в папку. Книгу с загнутыми уголками страниц, которую они читали вместе.

В кабинете она заметила дневник - свой дневник. Она открыла последнюю запись: «Иногда мне кажется, что я живу взаймы у какой-то другой версии себя. Что где-то существует Марина, которая не нашла в себе сил остановить Андрея в тот день. Счастлива ли она?»

Марина захлопнула дневник, будто обожглась.
Они обе чувствовали друг друга.

Она вернулась в спальню и легла рядом с Андреем. Он пошевелился во сне и прижал её к себе. Марина закрыла глаза, вдыхая его запах, ощущая тепло, ощущая дом - настоящий дом.

«Синяя дверь», - подумала она.

Но не произнесла.

***

Когда Марина открыла глаза, рядом никого не было. Белые стены лаборатории. Тусклый свет приборов. В дверях встревоженное лицо доктора Озерова.

- С возвращением, - сказал он, аккуратно снимая датчики. - Как вы себя чувствуете?

Марина молчала. Её взгляд был устремлён куда-то сквозь него - в ту реальность, из которой её только что вырвали.

- Вы провели там почти три дня, - продолжал Озеров. - Это больше, чем мы рекомендуем.

- Я… хотела увидеть всё, - сказала Марина. Её голос звучал чужим.

Озеров нахмурился. - Марина Сергеевна, эмоциональная реинтеграция после погружения может быть очень сложной.

Марина не слышала его. Единственный вопрос бился в висках:

- Могу я вернуться туда?

Он замер. На лице проступило тяжёлое, неохотное понимание. - Технически… да, - произнёс он медленно. - Но я категорически не рекомендую повторное погружение. Риск потери реальности слишком высок.

- А разве они не настоящие? - в её голосе прозвучал вызов. - Вы говорили: это не симуляция.

- Существующая - да, - мягко ответил он. - Но не ваша.

Марина закрыла глаза. Её пальцы сжались в кулаки.
- А я? - прошептала она. - Что, по-вашему, должна теперь делать я?

Озеров вздохнул.

- Жить свою жизнь.

***

Дома Марина долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя следы другой жизни. Потоки горячей воды стекали по коже, но не приносили облегчения. Её тело двигалось автоматически - оно ещё не вернулось.

Потом она механически разбирала рабочую почту, готовила ужин, складывала вещи. Привычные действия отдавались пустым эхом внутри. Между ней и реальностью возникла толстая стеклянная перегородка. А тоска становилась всё тяжелее.

Вечером Марина не выдержала. Нашла в социальных сетях страницу Андрея. Они не общались много лет. Он был женат. Двое детей. Счастливые фотографии семейных поездок. Улыбка - спокойная, уверенная - без тени потери. Он построил свою жизнь без неё.

Марина медленно подошла к окну. Тот же город. Та же улица. Но всё было блеклым - выцветшей копией.

Телефон зазвонил, когда сумерки уже легли на дома плотным серым слоем. На экране - номер Озерова.

- Марина Сергеевна, - его голос звучал официально, почти чуждо. - Вам нужно приехать завтра к девяти утра. Есть результаты дополнительных анализов.

- Каких анализов?

- Стандартная процедура. Завтра всё обсудим.

Что-то в его тоне заставило её похолодеть.

***

- При подготовке к погружению мы проводили диагностику, - начал Озеров, глядя в монитор.

Он замолчал на секунду.

- У вас обнаружено поражение иммунной системы. Ранняя стадия.

Она застыла.

- Это опасно… - голос прозвучал хрипло. - Насколько?

- Настолько, что в обычной клинике диагноз установят через год, когда будет уже поздно.

Озеров поднял взгляд:

- Но для вас - это не приговор. У нас есть протокол лечения. С очень хорошими результатами. Но откладывать начало не рекомендую.

Марина судорожно глотнула воздух.

- Вы давно знали? - спросила она, уже понимая ответ.

- Подозрения были, - он выдержал паузу. - Любое эмоциональное потрясение могло сорвать эксперимент. И подтолкнуть вас к… нелинейным решениям.

- «Нелинейным» - это каким?

- Любым. Он посмотрел на неё внимательнее:

- Мы должны были минимизировать риск.

- А как она?

Озеров ждал этот вопрос.

- У нас нет доступа к её данным. Но есть модель.

Марина смотрела ему в глаза.

- Та «я» тоже больна?

- Вероятность - высокая.

Она закрыла глаза: Андрей, Соня, мама с клубникой. Жизнь, которая казалась счастьем.

- Её вылечат?

- Нет.

Марина вцепилась пальцами в подлокотник.

- Но я могу хотя бы предупредить?

- Как? - спокойно спросил Озеров. - Даже если бы смогли, для их медицины «та Марина» - здоровая женщина.

Он на миг улыбнулся - без радости:

- Мы не имеем права вмешиваться. Ни по протоколам, ни по здравому смыслу. Последствия - катастрофа.

И добавил:

- Не только для той Марины. Для её мужа. Для ребёнка.

- Но я же вмешивалась, - она повысила голос. - Я там была. Я говорила с ними. Меняла что-то.

- Нет. Это вам показалось, - он покачал головой. - Вы были не режиссёром. Даже не актёром. Зритель.

Озеров говорил спокойно, почти сухо:

- Линия той ветки существовала и без нашего эксперимента. Вы не могли выйти из коридора событий. Никаких самостоятельных действий.

В горле пересохло, мозг искал решение:

- Значит, - сказала она медленно, - если я соглашусь на лечение здесь…

- Вы спасёте свою жизнь.

- А там? -

Марина пыталась угадать ответ по губам.

Озеров выдержал паузу.

- Там всё пойдёт своим ходом, - произнёс он наконец.

- Моё лечение здесь поможет ей?

Она не отводила взгляд.

- Нет.

Марина попыталась что-то сказать, но не смогла.

Озеров подвинул стакан с водой и сел напротив.

Теперь он смотрел на Марину.  Ровным, твёрдым и как ему всегда казалось успокаивающим взглядом:
 
- После того как мы произвели замеры той линии её позиция определилась. К сожалению заряд противоположен вашей ветке.

Она не поняла ни одного слова.

- Эффект наблюдателя, - добавил Озеров вставая.

Неожидано Марина почувствовала, что всегда знала ответ:

- Мне надо отказаться от лечения?

Он резко выпрямился.

- Нет. Ни в коем случае.

Озеров сделал шаг ближе:

- Вы - это вы. Здесь. Сейчас. Ваша жизнь - не гипотетическая. Не вероятностная. Настоящая!

Он снова смотрел ей прямо в глаза:

- Вы не можете нести ответственность за все версии себя.

Марина отвела взгляд и прошептала:

- Но она же тоже живая.

- Да, - кивнул он. - В той ветке!

И выдохнул:

- Если попытаетесь жить за всех сразу - вы не спасёте никого!

Он произнёс последние слова особенно чётко:

- Это будет вашим выбором!

Марина поднялась. Она стояла секунду. Потом ещё.
А затем сказала:

- Хорошо.

Озеров поднял глаза.

- Хорошо - что?

Марина смотрела прямо, без дрожи, без истерики - страшно спокойно:

- Хотя бы одна из нас выживет.