За всё в жизни надо платить

      Старая, залатанная во многих местах, видавшая виды клетчатая сумка висела у мужчины на плече. А вот одежда на нём была хоть и не новая, но чистенькая: тёмные спортивные штаны, синяя олимпийка, серая кепка на голове. Сначала я передёрнула плечами: фу, опять бомж роется на помойке. Но мужчина повернулся и стал крошить найденный хлеб голубям. Птицы тут же копошились, ворковали, клевали крошки и не улетали. Надо же, даже не боятся. Я выбросила в контейнер мусор и хотела быстро уйти. Мужчина обернулся. Я пристально вгляделась в его черты, едва не потеряв дар речи от удивления, и с трудом вымолвила:
-Ольга Ивановна, это Вы?
-Я, а Вы кто?
Я назвалась и спросила: «Вы меня не помните?» На что она ответила, что хотела бы вспомнить, но не может, быстро повернулась и чуть ли не бегом бросилась от помойки. От неожиданности я даже не успела спросить, где её найти. Удручённая такой встречей, я поехала на дачу, стала там работать и всё вспоминала моменты, связанные с этой женщиной.
     Она уже много лет работала в школе, когда я, молодая учительница, пришла в новый коллектив после педучилища. Мы работали в две смены в одном кабинете. Ольга Ивановна одевалась так красиво, что я порою удивлялась, где она во времена страшного дефицита достаёт такие импозантные вещи. Всё оказалось просто. Её муж, Юра, работал у нефтяников и по бартеру получал то, чего нам и не снилось. Наша Ольга Ивановна щеголяла в модных сапогах-казачках на высоком каблуке, носила яркие очень красивые платья и костюмы, а шубы и куртки меняла одну за другой. Коллеги шушукались: вот ведь как везёт женщине: и муж достался непьющий, богатый, хороший, и большую квартиру ему дали, и два сына – красавца подрастают - не жизнь, а малина. Насколько была счастлива Ольга Ивановна, было понятно по её звонкому смеху, едким шуткам, уверенной походке и по необузданному кутежу в праздники.
       В коллективе принято было собираться у коллег, кто пригласит к себе на праздник. А приглашали те, кто уже встал на ноги, со своей квартирой, обстановкой, где можно было уместиться за большим столом. И вот впервые в жизни там я увидала пьяную женщину, а тем более учительницу, как же так? Мне сначала было странно, удивительно и даже забавно, ну, перепила она, ладно, отведём домой, да и только. А потом коллеги сказали, что Ольга Ивановна всякий раз поступает так, не считает это зазорным, и никто ей не указ. Ну да ладно, пьяная проспится, а дурочка – никогда, а она была далеко не дурочкой, на то и списывали. Посудачим  да и живём дальше.
      С нею было интересно. Ольга Ивановна знала много анекдотов, хорошо их рассказывала, мы от души смеялись. В нашем деле она была дока, именно поэтому у неё в параллели всегда был весьма приличный класс. Она давала очень добротные, продуманные показательные уроки и для молодых специалистов, и для студентов педучилища. Её приятно было слушать: поставленная речь, лёгкое, доступное объяснение, вовремя показанные наглядные пособия - всё на своём месте. Поговаривали, что Ольге Ивановне уже прочат звание, понимали, что заслуженно.
       На новоселье мы приехали к ней всем нашим дружным коллективом. Осмотрели комнаты красоты неописуемой. Восхищались и радовались за коллегу. Быстро сориентировались, накрыли стол из привезённых продуктов, поздравляли, шутили, смеялись. Было очень хорошо, а подарок наш, ковёр, Ольга Ивановна тут же постелила на пол. Мы думали, что хоть одна из нас определённо счастлива, такую квартиру муж отхватил, любят друг друга, дети хорошие, значит, только жить да радоваться.
      Всё пропало в один миг. Совершенно неожиданно Юра, муж Ольги Ивановны, умер от инфаркта. Сказать, что женщина изменилась – ничего не сказать. Она просто потерялась. Сначала одни слёзы, потом, после похорон, спиртное без меры. Мы понимали, насколько ей тяжело, что свою страшную боль женщина глушит водкой. Осунулась до неузнаваемости, ужасный макияж, губы, обведённые помадой за их пределами, помятые вещи, грязная обувь. А когда она даже не вышла на работу, просто её заменили, поговорили с нею, утешали, как могли, но тщетно. Коллега стала появляться на работе с глубокого похмелья. Ученики даже отворачивались от неё, вот как ощущали пары водки и пива. Стали жаловаться родителям, пошла цепная реакция. Слухи быстро дошли и до директора школы. Он вызвал её для разговора, увещевал, доказывал, просил, но и только. Всё повторилось через неделю. Ольгу Ивановну уволили, хорошо хоть по собственному желанию. Себя женщина больше не нашла. А поскольку у неё уже была ленивая пенсия, так на работу она никуда и не устроилась. Поговаривали, что как только приносят ей пенсию, она мигом в магазин, и пока дети не отберут оставшиеся рубли, та всё держит на спиртное.
      Долгое время мы и не видели Ольгу Ивановну, даже не знали, где она, что с нею, как дальше повернулась её судьба, а тут, будьте - нате, помойка.
      Прошло, наверное, года два после этой встречи, и совсем недавно мы были на юбилее у одной моей приятельницы. Там я увидала женщину, очень похожую на Ольгу Ивановну. Разговорились. Оказалось, это её двоюродная сестра. Вот как мир тесен. Я спросила про Ольгу, где она и как. На что женщина указала пальцем в небо и зло выпалила: «Там!» Я удивилась, почему так жестоко. Та едко сказала: «За всё в жизни надо платить». Потом продолжила:
-Родственники её возненавидели, когда стерва Ольга оставила своего бедного жениха в деревне и нашла богатого в городе. А брошенный парень, с год промаявшись, видно, любил её очень сильно, ушёл в армию, а после попал  в Афганистан по своей собственной воле да там и погиб. А в это время Ольга в городе устраивала свою жизнь и создавала семью. Никогда она после замужества не бывала в деревне, а тут, видите ли, приехала. Чего вдруг? Ну, собрались все, рады гостье, накрыли стол, сидим, разговариваем. А она напилась так, что рассорилась со всеми присутствующими дальними и близкими родственниками, обозвала их нищебродами и, показывая на свои ярко накрашенные ногти, орала, что они её мизинца не стоят, как она в городе хорошо устроилась, и сколько они свой навоз ни таскают, до неё сроду не дотянутся. Оплёванные таким отношением гости разошлись, уже не встревая в бесполезную перепалку, а пьяная Ольга повалилась на диван, проспалась и рано утром укатила к себе в город. Больше она в деревне и не появлялась.
    Рассказчица заключила: так что всё, что с нею произошло – это божья кара. А потом продолжила:
-Нашли Ольгу, маленькую, похожую на пацанёнка, так она исхудала, свернувшуюся в клубочек, недалеко от помойки. А рядом ходили и ворковали голуби. Видно, после очередной пьянки сердце и не выдержало, даже не успела раскрошить птицам корку хлеба, те выклёвывали крошки из её руки.
     Позже, обдумывая этот разговор, я вновь и вновь возвращалась к мысли: человек действительно подобен двуликому Янусу – в каждом есть и свет, и тьма. Но столь разительный контраст… Врагу своему не пожелаешь такой участи. Но, видимо, каждая монета найдёт своего человека, и правда остаётся неизменной: за всё в этой жизни приходится платить.