Звёздный путь валькирии Революции 8 Пропагандистка

Фото - А.М.Коллонтай, предреволюционные годы.


Предыдущая ч.7 "Новая страсть" - http://proza.ru/2025/11/24/1032



        ЗВЁЗДНЫЙ ПУТЬ ВАЛЬКИРИИ РЕВОЛЮЦИИ. Ч.8 ПРОПАГАНДИСТКА


По счастливому совпадению время поездки новой пассии Шурочки Петра Маслова совпало с приглашение и её на очередной съезд социал-демократической партии Германии.

Здесь по рекомендации Карла Каутского и Розы Люксембург она знакомится с Карлом Либкнехтом, Кларой Цеткин и Августом Бебелем. Круг её знакомых революционеров расширился, многие из них стали для неё не только товарищами "по делу", но и личными друзьями.

Можно было утверждать, что она окончательно вошла в высшие эшелоны европейской социал-демократической элиты.

Но всё равно, главную радость ей в той поездке доставило близкое общение с Масловым.

"Морально всё то, что служит делу освобождения пролетариата" - писала Александра в своих революционных статьях. Она служит этому освобождению, стало быть, всё, что было в её интересах, автоматически становилось и в интересах рабочего класса.

А что, очень удобная позиция! И до неё все вершители людских судеб говорили примерно так.

Разрыв с Дяденькой (Александром Саткевичем) был неизбежен. Эта многолетняя связь, вероятно, уже и его тяготила. Потому он отпустил её со словами, как и когда-то бывший муж: "Поступай, как знаешь. Лишь бы было лучше тебе".

Маслов переезжает по работе в столицу, в Петербург, что облегчило возможность их встреч. Но страсть экономиста не походила на любовь полковника Саткевича. Он смертельно боялся всякой огласки, оттого тайные свидания с ним никакой радости Шурочке не приносили.

Но тут подоспели новые приглашения в Германию, Александра без труда устроила себе мандат петербургских работниц на очередной конгресс Второго Интернационала.

Личное опять прекрасным образом  сочеталось с общественным. В конгрессе принимали участие Ленин, Троцкий, Плеханов, Луначарский, Литвинов. Люди, без тесных контактов с которыми Александра, при всей своей известности, не могла бы стать товарищ Коллонтай!

О том, как к ней в этой среде относились, можно судить по строкам письма Луначарского жене: "В числе гостей имеется в пух и прах разодетая Коллонтайша".

Своей подруге Зое Александра писала о соратниках: "умный, как всегда, Ленин... блестящий фейерверк мыслей (о Троцком)...отягощённый своей эрудицией Луначарский..."

Маслов путешествовал по Германии с рефератами и лекциями, она писала статьи для пролетариата о том, какой прекрасной будет жизнь после  победы мировой революции:

"... красивые особняки в садах, оборудованы всей современной техникой... каждый живёт сообразно своим индивидуальным склонностям, вкусам..."

Маслов, будучи учёным, признавал лишь язык науки, а не лепет мечтателей и утопистов, и подтрунивал над этой наивной восторженностью юной гимназистки.

Но это не мешало ему любоваться своей "Коллонтайкой", которая для него была не учёным и не писателем, а женщиной, страстной и нежной.

Возвращение в Петербург окунуло Александру в семейные проблемы, требующие разрешения. Сыну Мише исполнилось 14 лет, и дальнейшее пребывание его в одной квартире с гувернанткой и прислугой было невозможно.

Отец Миши, полковник Владимир Коллонтай, предложил поселить сына у себя. Александра не возражала, это было выходом из положения, тем более, что её мысли были далеки от семьи. Пора было принимать какие-то решения в отношении их будущего с Масловым.

Но опять вмешалось провидение. Одна из её книг "Финляндия и социализм", вызвавшая громкий скандал, попалась на глаза какому-то высокому чину, усмотревшему в ней не только крамолу, но и призыв к вооружённому восстанию.

А это уже подпадало под Уголовный Кодекс. Началось следствие.

Однако, оказавшись и под следствием, в ожидании вполне вероятного ареста, Коллонтай продолжала агитационную работу. Которая пришлась ей по вкусу ничуть не меньше, чем сочинительство.

Её ораторский дар проявлялся полнее всего при общении с совсем незрелой и едва начинавшей тянуться к знаниям массой. В хорошо подготовленной аудитории ей не хватало аргументов и эрудиции, чтобы передать глубину мысли.

Их, аргументов, не было потому, что не было и самой глубины. Её суждения элементарны, выводы лежат на поверхности, идеям не хватает парадоксальности.

Зато среди тех, кто значительно меньше по уровню знаний выступающего перед ними, кому нужны простейшие, легко доходящие до сознания мысли, она чувствовала себя как рыба в вое.

Легко зажигаясь сама, она столь же легко зажигала и публику. Будучи в состоянии равно овладеть вниманием как огромного зала, так и группкой людей, собравшихся в прокуренной тесной комнате.

Естественно, эта бурная деятельность Коллонтай не могла остаться без внимания власть придержащих. Находясь под следствием по обвинению в совершении одного преступления, она совершала ещё и другое - публично агитировала против существующего строя. Потому могла быть арестована в любой момент.

Заметив за собой слежку, Александра стала готовиться к тайному бегству за границу. Друзья-подруги готовили для беглянки заграничный паспорт на другое имя.
Через некоторое время поезд мчал её к финляндской границе. Несмотря на фальшивый паспорт, всё обошлось.

Думалось, пройдёт несколько недель, пусть даже месяцев, и она, как бывало уже множество раз, вернётся в Петербург. Но недели и месяцы растянулись на долги восемь лет разлуки...




По материалам исследований Аркадия Ваксберга.

Продолжение следует.