Информационная война, как апологетика Зла6

Часть 6

Информационная война, как апологетика Зла

В предыдущей части этой работы Мы с Вами отмечали то, что «по первому впечатлению, мною как бы систематизируются и последовательно развиваются далее взгляды плеяды социальных изследователей: - Кортеса, Шмитта, Юнгера, близкого друга и во многом единомышленника Карла Шмитта, Эволы, Вейнингера и т. д.

Но это совсем не так, в Сущности! Эти мыслители так и не смогли покинуть политическое поле системности «общепринятой» догматики идеологического иудаизма. Их объединяет Сущая внутренняя мировоззренческая материалистика иудаистики, хотя внешне они пытаются от нее избавиться! Тот же Шмитт , как и все остальные социологи, в своем теологическом заблуждение не увидел материалистичность и дегенеративный, ущербный реализм любых религиозных и общечеловеческих «учений». Они прекрасные аналитики критического толка, но вот с их поисками выхода из этого идеологического тупика господства финансовой либералистики у них прямо беда. Их коллективная изследовательская мысль в расовом плане осталась в линейном «этическом поле». Высокая Эстетика расового Типологического Духа, в противовес интернационалистике, у них проявлялась лишь фрагментарно, а не системно. Она оставалась вне расовой культурологии и имела характер лишь этнофизиономической национальной антитезы.

Так Шмитт был восхищен политической проницательностью Доносо Кортеса в вопросе понимания сущности либерализма. Он отмечал:-

«Его интуиция в духовных вопросах, - писал он, - зачастую ошеломительна. Примерами этого является определение буржуазии как «класса дискутирующего» и вывод о том, что его религия - это свобода слова и печати». Шмитт видел в этом стремление буржуазии уйти от ответственности и принятия решения. Здесь децизионистские представления Кортеса и Шмитта пересекаются, соединяясь в единое целое.

Дискуссия в буржуазном классовом обществе превращается не только в политический метод либеральной политики, но и становится метафизической основой либерализма. Таким образом, «его сущность - это переговоры, выжидательная половинчатость с упованием на то, что, может быть, окончательное столкновение, кровавую решающую битву можно будет превратить в парламентские дебаты и вечно откладывать посредством вечной дискуссии». Стремление отказаться от ответственности принятия решения и дезавуировать его политическим обсуждением, в котором решение растворяется, так как не имеет властной, авторитарной основы ответственности, приводит к ослаблению властного начала, что представляется крайне опасным в ситуации социальных трансформаций и социальных потрясений. «Класс, который переносит всю политическую активность в говорение, в прессу и парламент, не соответствует эпохе социальных битв».

Вот прямо здесь, в оценке «дискуссий», как методологии  либеральной политики и метафизической основой либерализма, показательна глубокая пропасть между линейным мироощущением Шмитта, как и иных консерваторов, с моими мироощутительными выводами о Сущности Истории Народов в Типологическом, созидающе Культурологическом Духе и ее Великоруском расовом смысле. Как и Сути Русской Истории в частности.

Они видят дискуссионную методологию либералистики спекулятивно сравнительно, как выжидательную половинчатость, как трусливый метод ухода от ответственности за принятие «властных решений». А я качественно постулирую «феномен» явления «либеральной дискуссии», как методологию свирепой войны иновидовой человекообразной, человеконенавистнической дьявольщины, идеологически направленной против единственного Абсолюта Нашего с Вами Божественного Мiра, его природной расовой Космологии и Космогонии и Сущности Типологии  Мировых Культур Имперских Народов. Явственно ощущаю конкретную идеологическую и практическую войну либерального клана против Человека Социально Созидающего, против его природной социальной типологической деятельности, как и личной властной и хозяйственной самодеятельности, в том числе и против его природного расового культурологического творчества!

Здесь типичный пример подобной свирепой информационной войны сегодняшний «социалистический переговорный» Китай. Он предельно свирепый и безжалостно-аморальный в своей внешней мировой колониально-финансовой экспансии в среде народов мира. Как то замалчивается, забывается просоветскими и «демократическими политологами» то, что именно в Китае 3 тысячи лет назад были отмечены первые попытки его «империй» в построение «социализма», что приводило к дикому внутреннему террору тогдашней власти против «архаичного» смешанного китайского народа. Эти первые идеологические попытки «строительства социализма», Нам с Вами наглядно показывают некую природную роботоподобную составляющую «коллективного безсознательного» народного духа внутренней интернационалистики типичного китайца-простонародца.

Отметим, что на закрывшемся съезде компартии Китая было демонстративно произведено показательное для всей страны условное «убийство берии», когда перед подведением итогов съезда из зала показательно силой вывели прежнего «либерального» руководителя Китая сидевшего рядом с «товарищем си», а тот демонстративно даже не шелохнулся.

Вот и сам Шмитт и К так и не смогли сделать последний шаг к расовому типологическому, культурологическому Сущностному мироощущению, подойдя к нему вплотную. Это их беда, не вина. Они в методологии и системности своих психосоциологических изследований, оставались в поле плоской материалистической точки зрения «эволюционной линейки смены формаций». Где догматически признавалось, что само ветхозаветное иудохристианство это религиозная мистика «библейского еврейского народа», а «вселенские соборы» духовное движение христианских мистиков по осмыслению его Основ и коллективистской выработки его догматики.

Но с моей точки зрения ветхозаветное иудохристианство, как религиозное мировоззрение и церковное «учение», есть наркотический интердикционный туман дьявольщины «мировой интернационалистики», наброшенный человеконенавистнической иновидовой животной дьявольщиной на мир народов. Его главная цель очевидна, вызвать в народах мира полный догматический разрыв с прежними природными Жизненными Традициями Народов Мiра, с  их «солнечной» мистикой. Методология была примитивной, но действенной, террористическое внедрение в Среду Народов уничтожительного представления их природной мистики, как «язычества», в образе «дремучей отсталости» всех скопом их убеждений и Жизненных Традиций! А «вселенские соборы» есть практическая методология идеологического обоснования догматов этой мировоззренческой иудаистики.

Убежденность Шмитта и К в том что: -

«В условиях европейских революций, атаки на монархическую власть со стороны разрушительных сил они считали методологией необходимой для спасения власти и государства есть путь утверждения диктатуры. Для них диктатура была средством обеспечения общественной безопасности в условиях чрезвычайной ситуации. Шмитт и К полагали, что государство на основе законности в состоянии обеспечить порядок, если подданные прислушиваются к закону и следуют ему, но если одной законности недостаточно для обеспечения порядка, тогда диктатура должна спасти государство» - разрушительна по Сути.

В этой программной тираде Шмитта и К нет главного природного типологического расового Духа «коллективного безсознательного» имперских народов. Развенчал эту ущербную мировоззренческую позицию великоруский правовед Иван Ильин в работе «Наши задачи», где обозначил все приоритеты грядущего Русского Воскресения. Ильин постулировал то вечное, что диктатура в этом плане, как освобождение от иновидовых и инорасовых пут государственной жизни Русского Мiра по возвращению России на свой Русский Имперский Путь, есть явление временное. Она может и должна носить исключительно «лечебно-санитарный» антилиберальный имперский характер для Русского Народа и Семьи Имперских Народов. Ее конкретная длительность и есть продолжительность этого «инкубационного периода», с чем я полностью изначально солидаризуюсь с Великоруской типологией прозрений Ивана Ильина.

Наиболее наглядно на эту проблему можно разсмотреть через призму Сущности «коллективного безсознательного» великоруского расового типологического художественного творчества. Здесь надо отталкиваться от того, что само изобразительное творчество есть художественная абстракция, как метод выражения своего расового типологического, либо интернационалистско-космополитического духа. На художественном поле отражаются ассоциации и ретроспекции художника в его расово типологическом, либо интернационалистическом смысле. Синкретизация ассоциативного и ретроспективного мировосприятия здесь, в русле художественной типологии, не только возможна, но она просто необходима, а вот синкретизация расовой типологии и интернационалистики возможна лишь в области скрытого «партизанского» спекулятивного духа паразитизма псевдохудожественной либералистики. Вот на этом последнем  псевдосинкретическом поле и появляются: - толстовщина с чеховщиной и суворинщиной, «черные квадраты», «летатлины» и «герники», маяковщина с горьковщиной и псевдовоенной симоновщиной, бондаревщиной, и стаднюковско-астафьевщиной. А завершается все это закономерно итоговыми бодряческими активистскими советскими партийными «живописцами дейнеками» вкупе с соцреалистическими «крокодильскими кукрыниксами» и «россиянско-патриотическими» фотошопами «глазуновщины».


Глава кубанской художественной школы Сергей Воржев, мой друг с молодости, мощью своего художественного природного дара, как и всем своим творчеством, отразил синкретизацию ассоциативности и ретроспективности на художественном полотне. Отразил в полной мере типологической классики своего творчества. Классика его художественных абстракций, типа серий полотен: - «Екатеринодар уходящий», «Улетевшая птица Кубань», с покрытыми камышом хатами «хутора Соленый» на берегу Кубани, казачьими фантазиями серии «Марапацуца», здесь же рядом серия «Станичники» с казачьей вольницей непременно «дерущей песняка». Все скопом они отражают гармонию Бытия ассоциацитивного и ретроспективного мировосприятия его местного кубанского и великоруского (его родители родом из великоруской Бутурлиновки В.М.) расового типологического художественного духа, как и его огромного художественного таланта.

Сережа был типичным станичником до краснодарской ВУЗовской  учебы на худграфе. Он с рождения впитал в себя дух станичника варениковца, где весь жизненный быт станицы был связан с рекой Кубань. Там лишь редкий станичник казак не был закоренелым рыбарем. Его фантазии казачьих «неопознанных летающих объектов», серии «Марапацуца», с казачьим «экипажем» снаряженным атрибутами казачьего быта и рыбарства, высоко эстетичны культурологически. Фантазии абстракций «летающих» полотен Шагала политическая безплодная, бледная этическая тень Высокой Эстетики подобного культурообразующего великоруского типологического творчества.

Живописное поле полотна «тайная Вечеря» другого кубанца Павла Бабенко отражает расовую типологию по своему, уникально безлюдно. Да и человек, если он там есть, лишь антураж духа картины.

В этом ином расовом культурологическом смысле в типологии их знаковых работ, однотипны, как и Эстетически Типологичны в расовом мироощущение их авторов это: - живопись Ван Гога, Гогена (показательна здесь его картина - «Кто мы? Откуда пришли? Куда мы идем?»; в ней нет и следа материалистического духа самого внешнего запроса картины В.М.), малых голландцев,  Дюрера, Рембранта, Врубеля (наглядно показательны здесь его «модернистские» росписи витражей киевских храмов, как протест против иудохристианской софистики В.М.), Корина, Воржева и Бабенко и т. д.

 Тот же Павел Бабенко полотном «Тайная вечерь» не задает вопросы, а отражает неприятие инорасовой мистики на поле Духа своего Типологического Бытия. Его где то эпатажное поведение и поэтика есть тот же протест против догматических оков либералистики. Пока еще массово не осознано величие полотен Константина Великороса (Васильева) и Андрея Шишкина. Творческий великоруский Дух Константина Великороса-Васильева его полотен «Москва 1941» и «Человек с Филином» это великая гармония художественного расового Духа Русского Мiра, в их гармоничном слиянии мироощущения духа почвенности ВОВ в ассоциации и ретроспекции Великоруской Культурологии.

Другой знаковый кубанский художник, медальер Михаил Скворцов, вкупе с Сергеем Воржевым сдвинули с руководста Союзом художников Кубани прежнее соцреалистическое руководство Союза. А сам Скворцов стал первым руководителем новой волны художников «перестроечного» времени. Он же стал и первой жертвой либеральной информационной, антитрадиционной, антихудожественной войны. Тогда через Союз Художников РФ в великолепный выставочный зал Краснодара (как нам завидовали тогда участники кубанских выставок художники многих иных регионов, у них в областных центрах не было и подобия такой выставочной площадки В.М.) стали проталкивать масштабную выставку работ Глазунова, чье имя тогда вовсю раскручивали перестроечные либералы. Но ничтожную, скрыто русофобскую цену «фотохудожества» Глазунова ведущие художники Кубани осознавали уже явственно.

И Скворцов на заявку проведения выставки работ Глазунова ответил официальным письмом, что план мероприятий выставочного зала утвержден Союзом и согласован с администрацией города и края, владельцами распорядителями выставочного зала, и он менять его не имеет права. Последовал новый приказ и новый отказ Скворцова, с той же мотивировкой. Выставка работ Глазунова тогда состоялась в Доме культуры ЖД. Мы скопом с художниками пошли на ее открытие. Сказать то, что все мы были разочарованы мало, просто все ведущие кубанские художники еще раз убедились, что Глазунов политический околохудожественный проходимец и только. А сам Михаил Скворцов, десантом Союза художников РФ, вскоре был смещен со своего поста руководителя Союза художников Кубани. Михаил Скворцов, как и Сергей Воржев, в полной мере воплотил свой художественный талант в педагогике. Он многолетний руководитель детской казачьей художественной школы в своем родном Мезмае. А Воржев основал свою художественную школу-мастерскую в Краснодаре на принципах классики художественных мастерских старых мастеров.

Вспоминаются веселые суматошные компании первой художественной мастерской Сергея Воржева и Михаила Скворцова на арендованной ими в складчину квартире. Это было время становления творческого Духа наших твоческих и человеческих Личностей. По мере оформления его мы все более достаточно для себя дистанциировались друг от друга, встречаясь по дружески лишь время от времени. Ведь Русское (творческое) Сердце всегда одиноко! Вспомним Юрия Кузнецова: -

Завижу ли облако в небе высоком (1970)

Завижу ли облако в небе высоком,
Примечу ли дерево в поле широком —
Одно уплывает, одно засыхает...
А ветер гудит и тоску нагоняет.

Что вечного нету — что чистого нету.
Пошёл я шататься по белому свету.
И поле широко, и небо высоко
Но русскому сердцу везде одиноко...

Иное дело «либеральное общечеловеческое сердце» оно всегда стремиться к стайности и организации центров своей либеристической бесовщины. Бесовщину одного из главных центров этой советской «творческо-союзной»  системности, ЦДХ и его московского ресторана, «дома грибоедова»,  в романе «Мастер и Маргарита» в главе 5 «Дело было в Грибоедове», наглядно показал Михаил Булгаков. Булгаков мастер образного литературного портрета и все герои его произведений, как и события с их политическими тенденциями легко узнаваемы и типологически системно показательны: -

 – А сейчас хорошо на Клязьме, – подзудила присутствующих Штурман Жорж, зная, что дачный литераторский поселок Перелыгино на Клязьме (Переделкино В.М.) – общее больное место. – Теперь уж соловьи, наверно, поют. Мне всегда как-то лучше работается за городом, в особенности весной.

– Третий год вношу денежки, чтобы больную базедовой болезнью жену отправить в этот рай, да что-то ничего в волнах не видно, – ядовито и горько сказал новеллист Иероним Поприхин.

– Это уж как кому повезет, – прогудел с подоконника критик Абабков.

Радость загорелась в маленьких глазках Штурман Жоржа, и она сказала, смягчая свое контральто:

– Не надо, товарищи, завидовать. Дач всего двадцать две, и строится еще только семь, а нас в МАССОЛИТе три тысячи.

– Три тысячи сто одиннадцать человек, – вставил кто-то из угла.

– Ну, вот видите, – проговорила Штурман, – что же делать? Естественно, что дачи получили наиболее талантливые из нас...

– Генералы! – напрямик врезался в склоку Глухарев-сценарист.

Булгаков и в цифрах знаковый духовидец. Он показывает ничтожное количество властно-избранных, немногих претендентов стоящих в условной очереди на избранность и огромное остальное простонародное болото, огульно мечтающее по шариковски: -

- а что там думать, надо отнять и поделить.

Сегодня они же бредят возвратом в «ссср».

А вот у Булгакова и показательная дьявольщина ежедневного быта «дома грибоедова»: -

 И ровно в полночь в первом из них что-то грохнуло, зазвенело, посыпалось, запрыгало. И тотчас тоненький мужской голос отчаянно закричал под музыку: «Аллилуйя!!» это ударил знаменитый Грибоедовский джаз. Покрытые испариной лица как будто засветились, показалось, что ожили на потолке нарисованные лошади, в лампах как будто прибавили свету, и вдруг, как бы сорвавшись с цепи, заплясали оба зала, а за ними заплясала и веранда.

Заплясал Глухарев с поэтессой Тамарой Полумесяц, заплясал Квант, заплясал Жуколов-романист с какой-то киноактрисой в желтом платье. Плясали: Драгунский, Чердакчи, маленький Денискин с гигантской Штурман Джорж, плясала красавица архитектор Семейкина-Галл, крепко схваченная неизвестным в белых рогожных брюках. Плясали и свои и приглашенные гости, московские и приезжие, писатель Иоганн из Кронштадта, какой-то Витя Куфтик из Ростова, кажется, режиссер, с лиловым лишаем во всю щеку, плясали виднейшие представители поэтического подраздела МАССОЛИТа, то есть Павианов, Богохульский, Сладкий, Шпичкин и Адельфина Буздяк, плясали неизвестной профессии молодые люди в стрижке боксом, с подбитыми ватой плечами, плясал какой-то очень пожилой с бородой, в которой застряло перышко зеленого лука, плясала с ним пожилая, доедаемая малокровием девушка в оранжевом шелковом измятом платьице…

Михаил Булгаков всегда и везде точен в показательных деталях антикультурной дьявольщины советской действительности в литературного полотна своих произведений. Вот и в детали сатанизма грибоедовского бала «плясала красавица архитектор Семейкина-Галл, крепко схваченная неизвестным в белых рогожных брюках»  Булгаков показал антикультурную дикость быта той советской творческой интеллигенции. Рогожные брезентовые брюки, брезентом накрывали грузы и заодно из куска выходила рабочая одежда, коя одевалась поверх и после работы могла быть брошена грузчиком где попало, или джинсы по современному, как мода перекочевали с спецробы портовых грузчиков, тех же одесских биндюжников, в Америку, как рабочая одежда. А когда Европа начиталась американско-индейских сказок Майн Рида и Фенимора Купера стали модной одеждой, "брендом" демократических плебеев. Здесь советские плебеи, в том числе и советская творческая тусовка, были в лице неизвестного в рогожных брюках «впереди Европы всей». Детальное литературоведческое прозрение глубин творчества Булгакова еще впереди. А сегодня пока сегодня господствует и наглядна антикультурная пошлость режиссерского взгляда примитивного плебея Бортко, да и тот сюжет он буквально слизал с одноименной постановки "Собачье сердце" италянского киноэкрана.


Показ Булгаковым подобной советской социалистической системности безпощадный приговор той простонародной советской власти и ее партийно-стайной Сущности ее общественности и разных паразитических «творческих союзов». Вот почему вся скопом плебейская «советская творческая интеллигенция» однозначно без раздумий определяла Михаила Булгакова сатанистом. Их отвратительное иудино ренегатско-иудаистское коллективное «личико», как и гнусные роли в политическом обслуживание советской власти проглядывали мерзко и явственно.

 Прозревали немногие!

О них здесь не упомянутых Мыс Вами поговорим подробней в следующей части данной работы. Так великий русский социолог XX века Б.Ф. Поршнев фактически утверждал Вечное в Народной Социальности. Сам Поршнев тогда не ощущал и не предполагал, какой мощный системный удар наносит он своими пророческими мировоззренческими открытиями по всем либеральным паразитическо рабовладельческим идеологическим штампам «измов» и самому либеральному клану Мировых Глобалистов, Ростовщиков.

Вот тогда в своей изследовательской практике Поршневым был взят на вооружение методологический универсальный принцип «двух инверсий», много позже сформулированный им так: -

«Последовательный исторический взгляд (расово типологического наднационального изследователя В.М.) ведет к выводу, что в начале истории все в человеческой натуре было наоборот чем сейчас, и ход истории представлял собой перевертывание (гармонии классического социального расово типологического равновесия, как ее природного В.М.) исходного состояния. Но этому последнему предшествовала, и к нему привела, другая инверсия: -

 «перевертывание» животной натуры в (Божественную В.М.) такую (гармонично классическую В.М.), с какой люди начали историю».

Вся данная Нам с Вами от Создателя античная классика социальной жизни и прозрениями Антиков, типа Аристотеля и прочих, Нам с Вами была заложена в человеческую Природу самим изходным  Божественным Гением. А современная социальная «демократическая» наука и ее бизнес-индивидуалистика это противоестественное сатанистское искажение Божественной Жизненной Гармонии Мира, а не «закономерная эволюционная историческая линейка смены формаций».

А вот великоруский тип пророческой Мысли Юрия Селезнева носит уже осознанный русский расовый характер: - «Иду на Вы». Вот цитаты из его выступления на дискуссионном поле в ЦДЛ декабря 1977года: -

«Мы живем в такое время, когда все более насущными становятся слова Пушкина: «Уважение к минувшему – вот черта, отличающая образованность от дикости». Жалок народ, для которого прошлое не существует. История, в том числе и древнейшая, не просто давно прошедшее вчера, но важнейшее звено живой связи времен: «тронь в одном месте, как отзовется вся цепь».

Сегодня идет война. Третья мировая война идет при помощи гораздо более страшного оружия, чем оружие атомное или водородное, или даже нейтронная бомба. Русская классическая литература, сегодня становится едва ли не одним из основных плацдармов, на которых разгорается эта Третья мировая идеологическая война, и здесь мира не может быть. Пока мы не осознаем, что эта мировая война должна стать нашей Великой Отечественной войной за наши души, за нашу Со-Весть, за наше будущее,  в этой войне мы не победим».

Помните «либерала по духу и крови» писателя духовидца Юрия Домбровского. . В фойе этого ЦДЛ его и убила, забила до смерти, «группа неизвестных лиц» (формулировка следственного материала В.М.) из андроповских «органов» политической полиции. Он после нескольких тюремно-лагерных отсидок возвратился в Москву и поэтически показал либеральный «трактир», булгаковский «дом грибоедова», ЦДЛ: -

И вот таким я возвратился в мир,
Который так причудливо раскрашен.
Гляжу на вас, на тонких женщин ваших,
На «гениев» в трактире, на «трактир»,
На молчаливое седое зло,
На мелкое добро грошовой Сути,
На то, как пьют, как заседают, крутят,
И думаю: - как мне не повезло!

Павел Бабенко спрашивает меня, зачем, в каком смысле, я сравниваю его полотно и «общепринятый шедевр» росписи «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи?

Но эти работы просто несопоставимы по масштабу и творческим замыслам и их воплощению, так что никакого спекулятивного сравнения здесь быть не может. «Общепризнанность гения» Леонардо да Винчи здесь не играет никакой роли. Да она и эфемерна в ее политической, иудохристианской конкретике, как все «религиозное» творчество «общепризнанных гениев» эпохи Возрождения.

С началом эпохи Возрождения начался политический процесс безнравственного «цивилизационного» одичания народов Европы под идеологическим прессом иудохристианства! Так путь к либерально-социальным «классовым» революциям был открыт! И эти «партизански» скрытые до поры до времени процессы, не замедлили проявить себя эпохой Реформации Англии XVI века.

Олег Куваев в своем посмертном романе «Правила бегства» задал Нам с Вами вечный великоруский типологический расовый вопрос. Сам роман  Куваева «Правила бегства» начинается с жизнеутверждающих вопросов расовой психосоциогии, как поиска симфонии, вечно ускользающего глубинного Смысла духовного Бытия и материалистического бытия Русского Народа. Людям свойственно смешивать эти два разнородных явления в жизни человека социального и этим способствовать своим вечным неустроенностям личной и социальной жизни. Здесь жизни, как своей, так и окружающих людей, и остального общества, и мира. Олег Куваев сразу ставит перед всеми Нами вопрос ребром: -   

«Древний вопрос»

«Мечтали ли вы стать, к примеру, бродячим фотографом?

Я мечтал. Бродить по деревням с ящиком древнего «Фотокора», с расхлябанной треногой. Рассаживать в красном углу избы инвалидов войны, женщин с кирпичными от загара лицами и торжественно вымытых пацанов. «Внимание, снимаю… раз, два, три, спасибо».

В полуденный час на опушке можно лечь на траву и мечтать. Можно мечтать о бессмертии. Ты умрешь, а сработанные тобой фотографии будут висеть на стенах.

Я не случайно сравниваю фотографов, работавших по деревням, с иконописцами. Вы все видели, те непомерно увеличенные, заретушированные до степени символа, фотографии на деревенских стенах. Вдумайтесь: разве это не есть иконы начала XX века?

Лица на тех фотографиях …прямым ходом могут быть зачислены в святцы! Ибо они соблюли главное условие святости – отдали жизнь не за себя, за – Вечное, идею (Природное, от Создателя, Русское Предназначение; именно за Предназначение, идея – мимолетно временное; но так тогда написать было нельзя не пропустили бы в печать В.М.), в конце концов, – за друга своя. Но до того, как умереть не за себя, они прошли через муки голода, усталости, неверия – через все, что объединяется словом страдание. Я верю, что (именно поэтому В.М.) это иконы.

Еще думать… а почему вы, собственно, тот, кто сейчас есть? Может быть, ваше место в сферах таинственных…  Я думаю, что каждому среднему индивидууму свойственна мечта о побеге. В другую ситуацию, другой антураж, в другое занятие.

А из тех, что свернули с торной дорожки, лишь редкие достигают цели. Большинство застревают в путанице тропинок. Посему я сформулировал для себя первое правило бегства: -

«убегая, оглянись на то, что оставил. Будущее знать не дано, но то, что бросаешь, тебе известно. Оглянись и подумай. Из наших поступков и намерений складывается то, что мы называем «анкетные данные». Думали ли вы о том, что мы живем в двух мирах – реальном и бумажном?

Итак, второе, сформулированное мной правило бегства: если не нравится то, что тебя окружает, если ты решил изменить жизнь, (то) видимо, единственной задачей должно быть установление гармонии, между тобой и твоим бумажным двойником».

Вот так начинается роман «Правили бегства». Здесь Олегом Куваевым была поставлена ребром Русская Наднациональная мироощутительная расовая проблема. Эта Вечная Задача нашего Мира, поставлена фактически, интуитивно, не отдавая себе в этом отчета, духом добраться до истоков психологии Бытия Народов, его Природной Сущности и Типов: - Имперского и Интернационально-Космополитического.

 «Бегство на Севера в советское время, это калька давнего бегства русского старообрядчества с XVII века от государственного преследования либеризованых системно россиянских властей. XX век это вторая волна внутренней и внешней эмиграции русского народа от его полной жизненной безперспективности  при той «советской власти на «материке» Россия, «ссср». Но тогда был исход в государственное «небытие» русского верующего народа, а в «советское время и сегодня, этот процесс создания условий подобного «бегства», при государственном атеизме, носит открыто антирусский, антиимперский характер. Осуществляется эта многовековая перманентная «гибридная» война против Духа Русского Имперского Мiра множеством разных методов.

Так что Рулев и «рулевы», Возмищев и «возмищевы», а с ними и Русский Мiръ, выпили до дна ту горькую чашу той жизни, которую им обеспечила та «советская» система государства. И какая разница была ли это система «социалистической демократии», либо нынешней «свободной демократии». И пока в России не вернуть Русский Народ на его законное место хребта государства в государственной системе России, «правила возвращения» не восторжествуют. А они восторжествуют, в свое время. Восторжествуют обязательно!».

А теперь давайте реально посмотрим, что же мешает Нашему с Вами Русскому Мiру возвращению на природные круги своя? И что конкретно надо для этого сделать? И как конкретно это сделать? Вот примерно круг вопросов, на которые надо бы ответить.

Мы живем в больной стране, больной жутким разрушительным духом «марксизма-ленинизма». И если он не проявляется наглядно повсеместно, то это не значит, что он иссяк или проходит. Только этим духом социальных миражей «всеобщего благоденствия» и «вечно живо-мертвого марксизма» и держится нарост либеральной «демократии» на нашем Русском Теле. Зловоние «ленинизма» накрыло Русский Мiръ с 1917 года.

Здесь надо понимать, что никакие условные «абрамовичи» не являются подлинными хозяевами, награбленных в России «приватизаторами», денег. Они назначенные распорядители денег. Нет, они то могут конечно тратить их по своему усмотрению. Но тут либеральным кланом предусмотрено то, что если подобный «абрамович», либо сойдет с ума, либо попадет под чье то чужое силовое влияние, и начнет «своевольничать» с финансами, то эти деньги будут в момент конфискованы теми же глобалистами.

Ни о каком суверенитете нашей власти и государства в условиях подобного финансового рабства и говорить не приходится. Ни, о внутреннем, ни, о внешнем. Там правда ситуация сложней и во многом зависит от боеспособности наших ВС и реальной угрозы применения термоядерного оружия. Если оно,конечно, изначально со времен иуды Горбачева, не взято внешним руководством «демократов» под контроль извне.

То, что натворили с Россией «марксисты», и жуткие последствия дурмана «марксизма-ленинизма» и «мировых горизонтов светлого будущего», миражи коего неизчислимыми человеческими и иными жертвами приходится расхлебывать Нам с Вами сейчас. Суть политических «миражей» гипнотического сатанизма  трагическими строками описал русский поэт-пророк Александр Башлачев. Сроку жизни коему, в Нашем с Вами Русском Мiре, было всего 27 лет.

 ГРИБОЕДОВСКИЙ ВАЛЬС

В отдаленном совхозе «Победа»
Был потрепанный старенький «ЗИЛ».
А при нем был Степан Грибоедов,
И на «ЗИЛе» он воду возил.

Он справлялся с работой отлично.
Был по обыкновению пьян.
Словом, был человеком обычным
Водовоз! Грибоедов Степан.

После бани он бегал на танцы.
Так и щупал бы баб до сих пор,
Но случился в деревне с сеансом
Выдающийся гипнотизер.

На заплеванной маленькой сцене
Он буквально творил чудеса.
Мужики выражали сомненье,
И таращили бабы глаза.

Он над темным народом смеялся.
И тогда, чтоб проверить обман,
Из последнего ряда поднялся
Водовоз Грибоедов Степан.

Он спокойно вошел на эстраду,
И мгновенно он был поражен
Гипнотическим опытным взглядом,
Словно финским точеным ножом.

И поплыли знакомые лица...
И приснился невиданный сон -
Видит он небо Аустерлица,
Он не Степка, а Наполеон!

   Он увидел свои эскадроны.
   Он услышал раскаты стрельбы
   Он заметил чужие знамена
   В окуляре подзорной трубы.

   Но он легко оценил положенье
   И движением властной руки
   Дал приказ о начале сраженья
   И направил в атаку полки.

   Опаленный горячим азартом,
   Он лупил в полковой барабан.
   Был неистовым он Бонапартом,
   Водовоз Грибоедов Степан.

   Пели ядра, и в пламени битвы
   Доставалось своим и врагам.
   Он плевался словами молитвы
   Незнакомым французским богам.

   Вот и все. Бой окончен. Победа.
   Враг повержен. Гвардейцы, шабаш!
   Покачнулся Степан Грибоедов,
   И слетела минутная блажь.

На заплеванной сцене райклуба
Он стоял, как стоял до сих пор.
А над ним скалил желтые зубы
Выдающийся гипнотизер.

Он домой возвратился под вечер
И глушил самогон до утра.
Всюду чудился запах картечи
И повсюду кричали "Ура!"

Спохватились о нем только в среду.
Дверь сломали и в хату вошли.
А на них водовоз Грибоедов,
Улыбаясь, глядел из петли.

Он смотрел голубыми глазами.
Треуголка упала из рук.
И на нем был залитый слезами
Императорский серый сюртук.

И здесь сразу выплывает, Наша с Вами, общая «больная» тема! Тема глобальная! Тема наших детей, молодежи и юношества! Что Мы с Вами Русское Общество сегодня даем нашему грядущему поколению? То ли это Сущностно? Достаточно ли нынешняя жизнь дает пищи, чтобы, Наше с Вами, подрастающее поколение выросло настоящими людьми Русского Мiра, борцами за его имперское процветание? Что Мы с Вами можем сделать для становления Русского Имперского природного Духа Наших с Вами детей и внуков?

Выпив гигантскую дозу гипнотического яда «марксизма» и «демократии» погибла Россия, как Монархическая Империя либерального типа. Но остались Мы с Вами Русский Народ, нарождающийся из поколения в поколение с природным великоруским духом. И надо надеяться, что не все приняли смертельную порцию этого мертвящего «марксистско-ленинского»  «демократического» идеологического гипноза. Наше с Вами будущее, это Наши с Вами дети, и они, брошенные Нами, сегодня ищут самостоятельную дорогу в «сетях». И давайте не торопясь посмотрим, что они там находят? И можем ли Мы с Вами своей нынешней жизнедеятельностью в чем то им помочь выйти на верную природную великорускую культурологическую имперскую дорогу? Это и есть наша единственная задача в условиях нынешней операции денацификации!