Город и горожане. Часть 18

***
Поезд пришёл вовремя. Большой чемодан (старый не вмещал и половины вещей, поэтому был заменён), больший рюкзак и сумочка стояли с Дарьей на перроне, пока Артём не дошёл до их дружной компании.
- Привет, Чурка! Рад тебя видеть. Дай угадаю: тебе нужна помощь в дотаскивании этого всего до дома, и ты только поэтому и звонила и пугала страшной смертью от любопытства, - этот «гадкий утёнок» убрал пухлость, отрастил бородку, постригся аккуратно и превратился в красивого мужчину, с которым было приятно быть рядом. То есть, находиться, конечно.
- Привет, Хрюша. Конечно, мне нужна твоя помощь, но не только в этом. Как же тут холодно, - Дарья отвыкла от местной погоды и натянула кофту на пуговицах, которую до того повязала на пояс, - поехали сначала к тебе.
- Не получится - я теперь на севере города живу, далековато - этак я на работе в конце дня появлюсь, - улыбка озарила красивое лицо, - а в метро ездить, пока, нельзя.
- Что случилось?
- Зашли двое, с рюкзаками. Один положил рюкзак на ленту рентгеновской стойки досмотра, пока отвлеклись на её писк, хозяин рюкзака куда-то исчез. Взрыв, стойка – в клочья, народ – в панике, второй – спокойно проходит турникеты, ждёт, пока состав начнёт двери закрывать, кидает туда портфель, сам садится на встречный и уезжает в неизвестном направлении. Сто пятнадцать то ли пострадавших, то ли погибших.
- Часто такое?
- Хватает. В последнее время – стабильно, минимум раз в неделю. Один случай повеселил: охрану метро обязали проверять все сумки. Утро, все на работу едут, час пик, охрана старается… А сканер один. Народу набилось – кубометрами мерить в пору! Один в метро зашёл, с пакетом тяжёлым, почти до толпы дошёл, развернулся, мол не пойду я толкаться, и вышел из метро.  Без пакета тяжёлого. Кого взрывом не разметало, того толпа размазала. И охрану, которая о безопасности заботилась…
— Значит, на такси поедем, уговорил. Ты так об этом говоришь, словно это игра какая-то. Словно, не всерьёз.
- А ты прикинь, при том, что творится, переживать ещё… Гикнуться можно, а таких на работу не берут. Вот тебе и вариант – сдохнуть от голода гикнутым, потому что серьёзно смотрел новости.
- Умеешь ты ситуацию вывернуть. Смотри: я сейчас в ЕРУ еду, потом хочу с тобой и Марком встретиться. Если всё получится, на выходные за город вырвемся, а сегодня кофе попьём, но после ЕРУ. Можешь оба чемодана забрать и рюкзак, на сохранение? Не хочу я с ними в лапы начальства попадаться.
- Да без проблем: говорил же, что помощь в перетаскивании до дома нужна, просто не думал, что моего, - Хрюша скорчил обиженную моську, - Ну ничего, я же не возникаю, что мне за это не платят…
 - Хорош прибедняться, - она достала из рюкзака конверт, - дома развернёшь – медалька, как и обещала. А ещё… приедем – покажу. Прикинь, ты мне даёшь имя этой бабульки от телефона, а я ни отследить не могу, ничего. Звоню я туда внахалку. Там опешили, понятно. Здрасти, говорю, я – Ольга, папочку потеряла… В общем, нормальный мужик оказался, так он мне рассказал такое! Слушай. Пропавших не похищали, они на самом деле в эти лагеря подготовки сами ездили, объясняли, как живут и учили своим навыкам. Сапёры – будущих сапёров, хирурги – хирургов. Там, в лагерях, готовили еврозоновцев победнее к предстоящей войне. Разные специальности, профессии, задачи. Короче, обучаемые из Европы, приезжали в отпуск в эти лагеря, или исчезали на какое-то время, потом появлялись. Если задача несложная, можно и за отпуск научиться. В учителях не только террсияне, но и еврозоновцы. Ну хорошо, думаю, а почему вы, террсияне, тайком да молчком уезжаете? Искать же будут. А на заднем фоне мысль: пропавших еле нашли, да и то, благодаря случайным людям. Выяснилось: они друзьям говорили, что уезжают, но миссия секретная и никто знать не должен – предатели везде быть могут. А находили их для вербовки подпольные кружки, которые и в Террсии подпольные, так что о них никто не знает, а они работают. Я выяснила как там всё работает, то есть устроено… Не так. Я знаю две разные системы общественных отношений: нашу и террсийскую. Сходства, недостатки обеих… Короче, привезла я СК, который тебе показывала. На нём – всё путешествие: фотографии, записки, заметки, соображения, документы, телефоны… В папке «Избранное» лежат лекции, которые специально для меня записал голосом профессор один, Волькер, из ША. А, вот и приехали.
Дарья вышла из машины и, велев таксисту подождать, открыла чемодан и достала сумку со своим СК и велела хранить как зеницу ока, пока не вернётся. Порывшись немного, она достала сумку и протянула Хрюше:
- Не надо меня собственноручно душить, я привезла тебе циферок для любования! И медалька настоящая!
- Не верю своему счастью! Как ты это вывезла?
- Забыл? Я же в разведке работаю! Ладно, езжай. Закончу здесь – позвоню. Смотри, береги там вещи, я с собой только чип банковский взяла и телефон. А там ещё Марку подарки. Ладно, не будем прощаться.
Поднявшись на пятый этаж и выйдя из лифта, шпионка по привычке пошла налево – в офис. Одумавшись, вспомнила, что идти нужно на поклон к начальнику отдела.
Начальник сидел в шикарном огромном кресле, так что чуть коленки из-под стола не торчали. Пузо он положил на колени и прикрыл пиджаком, не рассчитав, что посетители, которые должны были сесть на дешёвые низкие стулья, чтобы стол был у них на уровне горла, прекрасно это пузо видели снизу. Противный он был тип, а стал ещё гаже: Дарья уже опытный боец и людей повидала, и его бояться перестала. Он раньше, когда на задание отправлял, вселял жуткую боязнь. Сейчас же, она смогла посмотреть на него по-другому. Почему-то вспомнился Сергей.
-Добрый день, Михаил Леонидович. Я приехала. «И отчёт привезла», — она протянула несколько машинописных листов начальнику.
- Привет. Давай, посмотрим, - минут пятнадцать он изучал листы, потом поднял взгляд, - Что за чушь? В смысле – бабла ввалить? Охренела, что ли?
- Смотрите…
- Смотреть вертухай будет, а ты мне быстро объясни: что это всё значит? Ты, кажется, условия договора не выполнила…
- С чего бы это? Мы договорились, что я предоставляю отчёт. А написано там следующее: дайте людям (работягам) жить по-людски, и они будут действовать по-людски. Дайте им крышу, врача и учителя и они горы свернут. То, что вам не понятно написанное, вовсе не говорит о том, что я договор не выполняю.
- Повторяю: мне нужен другой отчёт, в котором я бабки забираю, а не раскидываю, - этот навозный жук мог вызвать только отвращение, почему она раньше боялась его? – Короче, ты условия не выполнила, бронь я снимаю, тебе предлагаю отработать те деньги, что ты потратила на операцию, включая стоимость обучения. Присядь и подумай. У меня есть для тебя прекрасное место, чтобы заработать: подпишешь контракт на год или два и отправишься загорать в разведывательно-штурмовой роте. Как раз долг выплатишь и брату поможешь в институт поступить. Сто двадцать пять тысяч в месяц.
Во-первых - «до» ста двадцати пяти, во-вторых – если ты не далее ста метров от «передовой» (которую можно переносить куда угодно), а в-третьих – день гибели рабочим не считается. Обман в каждом слове! Как и весь он.
- Слушай, Марка Никкей можно в армию забирать. Что, прямо туда? Мне пофиг, - он положил дорогущий позолоченный телефон на стол, - ну и что, будешь в штурмроте работать? Помнишь, в договоре написано, что итоговую полезность определяю я, как и степень выполнения задачи, будучи заказчиком?
Улыбка светилась на этой роже, которая продала свою принадлежность к роду людскому за блестящий телефон и бриллиантовое кресло. Серьёзно, разве естественно для человека радоваться тому, что обманул соплеменника ради своей выгоды? Неужели свойственна человеку неудержимая улыбка от унижения себе подобных?
В любом договоре есть мелкий шрифт…
Она уже не видела и не слышала ни окриков Михаила Леонидовича, ни его угроз, ни бывших коллег, которые пытались с ней поздороваться. У неё есть план, у неё есть цель, у неё есть мечта.
- Хрюша, сейчас я к тебе Марка отправлю, пусть подождёт у тебя, пока я приеду. Ты на прежнем месте работаешь? Хорошо. Не по телефону. Всё расскажу при встрече.
Внутри всё кипело. Ладно, она: виновата, не прочитала условия. Но ребёнка-то – за что? Да ещё и с такой ухмылкой… Посмотрим ещё.
- Привет, брат. Быстро собирай вещи и езжай к Артёму. Помнишь, где он работает? Нет, не называй адрес, — это не паранойя, просто незачем это знать тем, кто сейчас с ним в одной комнате, - Езжай и жди меня там. Скоро буду.

 
***
Яшка прогуливался, глазея на витрины, как в детстве. Интересно, ему эти ценники с обилием нулей так же безразличны, как тем, кто это всё покупает? У него на счету (выйдя с ночной смены проверил) было 1984 евролиры, 88 евроценталов. Из этих витрин он мог купить, разве, булавку, на которой ценник висит, а ему ещё нужно умудриться прожить до аванса, который через неделю будет. Он услышал знакомый голос. Или почудилось? Это был голос его, Яшки, первой любви. В пятом классе он без памяти влюбился в смугленькую девочку, у которой были непослушные волнистые чёрные волосы. Когда он рассказал об этом папе, тот вышел из себя и всыпал ему ремня, велев забыть об этой инородке раз и навсегда: если он ещё раз заикнётся о ней, то познакомится с пряжкой ремня. Яшка два дня не мог ни есть, ни сесть нормально, и сейчас слышал её голос. Следом, он услышал взрыв, что в последнее время было не редкостью и, сразу за этим увидел входные двери ЕРУ, вылетающие и сминающие припаркованные машины. Взрыв был такой силы, что снёс открытые створки вместе с куском стены. Он метнулся ко входу и увидел у колонны фигурку, скрючившуюся в нелепой позе: руки и ноги были неестественно выгнуты. Это была она - та, чей голос он пронёс через годы. Вызов амбуланции стоит тысяча пятьсот евролир. Яшка пошёл прочь, пока не налетели репортёры и разведчики, и не обвинили его в случившемся, запытав до полусмерти, выбивая признание.
 
***
- Будь добр, позвони бегом этому уроду с Ближнего Востока, который террористами занимается, - Михаил Леонидович стряхивал пепел сигары, которую нервно курил, прямо на толстый ковёр, - и ласково поинтересуйся, какого хера он творит?
- Он говорит, что не понимает, о чём разговор, - послушный помощник передавал слова босса дословно, - и не желает говорить в таком тоне.
- Тогда передай этому козлу, что за его террористов, устроивших взрыв в вестибюле ЕРУ, отвечать будет он лично. Я с этим дебилом самое страшное сделаю – лишу финансирования и его верные воины, братья по вере, порвут на тряпки голыми руками так, что судить за терроризм будет нечего!
- Он говорит, что не имеет к этому взрыву никакого отношения…
- В смысле, мать его, не имеет? – Михаил скорчил такую страшную рожу, что помощнику хотелось провалиться сквозь кресло, - А кто имеет? Ладно, кто у нас ещё террористов поставляет? Хрен с ним, а кто ба-бахи делать может? Вот ему и звони.
Помощник не успел набрать номер, когда Михаилу позвонил крупный предприниматель, выписывающий премии некоторым сотрудникам:
- Привет, родной. Слушай, у нас произошло небольшое недоразумение: что-то прорвало в туалете, в вестибюле ЕРУ. Вопрос первый: ты не знаешь, кто это мог быть? Понял. Вопрос второй: эта мелочь, ведь, не испортит наших отношений? Да я понимаю. Дай мне немного времени, и они будут заживо освещать вход – каждый из них. Не переживай, всех найду и решу в досудебном порядке.
Он засмеялся удачной шутке и развалился в своём кресле.
Телевизор в кабинете начальника отдела самопроизвольно, через треск и шипение, переключился на канал со статичным изображением человека на стуле перед журнальным столиком. Изображение ожило и заговорило:
«Здравствуйте, дорогие граждане Еврозоны. Мы два года готовились к этому дню. Я – представитель Боевого Крыла Новой Демократической Партии и обращаюсь к наиболее влиятельным и богатым гражданам Еврозоны: сегодня вы видели первый выстрел в Освободительной Войне. Мы забираем власть у вас, тех кто продаёт всё и всех. Не для денег или славы, во имя спасения народа. К сожалению, господа, мы не собираемся спрашивать у вас разрешения забрать власть. Нам необходимо построить всё по уму. Систему, которая будет учитывать интересы большинства. Взрыв в холле штаб-квартиры Разведуправления – только начало. Возможно, именно ваша дача, господин министр, выиграет в лотереи и будет уничтожена. Почувствуйте себя на месте народа, который пытается выжить и угадать кого пошлют на убой сегодня, а кого – завтра. Итак, Народно-Освободительную Войну, прошу считать открытой! Дорогие граждане, если вы работаете в государственном учреждении или прислуживаете богачу, лучше возьмите выходные на ближайший месяц – возможно именно ваше место работы станет следующей целью…»
Телевизор показывал новости про достижения Еврозоны: войска освободили стратегически важный гипермаркет; возможно, скоро учёные найдут способ запустить гражданский лайнер на орбиту, президент заявил, что Террсию необходимо будет освободить…