3. Слабое звено...

Полагаю, мало кто из нас мечтает, чтобы некто, даже самый порядочный и родной, имел возможность покопаться в наших мозгах. Даже с целью помочь. И не только потому, что там, как и в иных шкафах, хранятся сплошные скелеты.

Просто есть вещи, которые принадлежат только самому себе. Пусть речь идёт всего лишь про мысли. Или про то, что случилось давным-давно и изменению не подлежит.

В этом смысле иметь мужа-психолога чревато. Но иногда его профессиональная направленность - спасение для запутавшегося человека. Особенно если речь идёт о малыше. Не случись этого, была бы беда. С моей Анькой.

В общем, сели мы тогда на кухне и поговорили. Женька мне все рассказал. Как заметил, что девчушка его сторонится, что началось это ни с того ни с сего. Аккурат после крепкой дружбы. С общими игрушками и любимыми сказками. Что короткая детская память, бывает, блокирует демонстрацию нелюбви к отчиму, но она быстро возвращается. Что это явно тяготит ребёнка. Что психика его страдает...

Другими словами, напугал меня до смерти. И я сразу поняла, что моя девочка попала под чье-то неразумное влияние. Которое рушит её здоровье и грозит серьёзными неприятностями. Мой психолог подтвердил материнские опасения.

— Думай, — говорит, — мама, кто может Аню настраивать таким образом...

Я замолчала. Дочка мало с кем общается. Имеются обитатели детского сада, где мало кому есть дело до нашей семьи. И Игорь. Отец родимый. Только он может объяснять ребёнку про чужого дядю. Который так плох, что нельзя с ним дружить...

Злость захлестнула меня яростной волной. Глазам стало горячо и больно. Как он смеет ставить свои нелепые родительские амбиции во главу угла? Рисковать психикой маленького человека? Культивировать негативные чувства? И все тому подобное...

Я схватилась за телефон. Евгений твёрдо вынул его из моих рук. Дескать, это только наши предположения. Надо бы разобраться...

И мы начали жить в условиях тактической разведки. Когда исследование и преодоление препятствий, ориентирование и маскировка, правильное поведение в ближнем поиске и дальнем дозоре, своевременные объяснения и формирование стереотипов поведения дают возможность нивелировать зло.

Я до мелочей продумывала наше возвращение из детского сада вечером. Утром, к счастью, полусонную Аньку мучить вопросами не стоило. Все равно б не ответила. А на обратном пути мы с ней играли в разные игры. Типа вопрос-ответ. Со всеми, с кем она за день беседовала. Сценки такие ставили...

Все шло ровно, пока не появился "воскресный" папа. Игорь повёл Аню в детский театр. Вернулась она из культурной обители нервная и раздражительная. Демонстративно обошла Евгения стороной, буркнула мне невнятный ответ на вопрос про спектакль. Ужинать отказалась. Дескать, в кафе с папой заходили...

Демонстрация недовольства домашними продлилась и позже. Аня не захотела, чтобы сказку на ночь читал ей не только Женя, но и я. Отвернулась к стенке и засопела. Я посидела-посидела, да и ушла. Напуганная состоянием своего чада донельзя...

Надо было что-то срочно делать. Потому что милый, добрый, приветливый ребёнок стремительно превращался в надутого, злобного и неприятного человечка. Вот так, на пустом месте отец делал из него монстра. Ради того, чтобы дочь любила только его?

Так это вряд ли. Нелюбви только дай волю. Она захватит все отношения вокруг. Медленно, но верно...

В общем, я позвонила виновнику наших переживаний тем же вечером:

— Игорь, к сожалению, я вынуждена отказать тебе в следующих встречах с Аней. В силу твоей природной и культивированной несдержанности и эгоистичности, на ребёнка плохо действуют поставленные тобой воспитательные эксперименты.

Боюсь, что ваше общение приведёт к беде. Уже ведёт. Девочка плохо спит, неважно ходит в детский сад, испытывает трудности в коммуникабельности и становится несчастной.

Я не могу позволить тебе лишить моего ребёнка детства...

Встреч не ищи. Буду сразу же обращаться в полицию. Там вспомнят и похищение Ани и соответствующие заявления от моего имени.

В суд идти тоже, полагаю, бессмысленно. По поводу узаконенных встреч. По той же самой причине...

Я понимаю, что ты со своим характером не смиришься с моим ультиматумом и начнёшь действовать. Наплевав на интересы ребёнка и лелея свое эго. Я не допущу. Чего бы мне это не стоило...

Игорь молчал. Но слушал. Он явно понимал, в чем я его упрекаю. И эта тишина в трубке казалась мне диким грохотом. Впереди был ужас...