Наверное, я тебя люблю. Письмо от мужа

Привет, Саша. Прости, что пишу.

Знаю, ты не очень все это любишь.

Пишущий человек для тебя это что-то отжившее. Ручкой по бумаге. У… большой палец вниз.

Но иначе как… не знаю. Между нами километры. Да и номера твоего у меня нет. То есть был. Я когда мы расстались, все мосты сжег, ну и твой номер тоже. В ведре с письмами, подарками, амулетами. Такой отвратный пластиковый смрад.

Можно было у дочки новый взять, но вышло бы очень подозрительно. А я не хотел никого пугать. Она же такая натура. Тонкая. 

Признайся, только честно.

Думала, не напишу? Да, расстались мы с тобой эпично.

До сих пор у меня от твоего маникюра царапины на щеке, гематома в паху, и рубец на ноге. Так красиво ты мне нож воткнула в ногу. Жаль фотографа рядом не оказалось. Зато оказался наш котик. Василий сразу кровь почуял, прибежал, слизывать.

Ты всегда любила кровь. В мясном цеху работала. Когда мы с тобой на танцах познакомились, ты меня так обхватила, что я сразу в плен сдался. Не знал я тогда, что ты дояркой работаешь. Думал, что ты учительница. Походка у тебя была тогда такая… учительская.  А ты мало того, что коровам сиськи дергала, так и сама потом их к продаже готовила. 

Как ты легко с курицей справлялась. Я ее как котенка зову, а ты… секунда и она по двору без головы бегает.  А с коровой… не позавидуешь.

Решила, что я дуться буду? А что мне будет?

Я напротив тот вечер очень часто вспоминаю. Смеюсь! Как мы поругались из-за чего… немытой посуды. Ты сказала, что это мое дело, что я скорее баба, чем мужик. А во мне что-то надорвалось, капнуло в последней раз по темечку, я и стал собираться. А потом уже нельзя было остановить…

Обиделся? Да, было, но если подумать, на что я обижаюсь. То, что ты меня назвала мягким и нежным существом, нуждающимся в бережном отношении?

Все правильно. Таким я уродился. Ничего не поделаешь. Меня мама одна воспитывала. Вот я получился таким. А ты меня пыталась переделать. Но из этого ничего не вышло.

Я же не обучаемый. Но если ко мне ласково, через три добрых слова, то я на многое способен. Сам даже не догадываюсь на что. 

Надеялась, что я забуду ваш адрес? А я запомнил и написал.    

Пять лет прошло. Много-мало. Поседел, постарел. Но сдал, конечно. Не тот студентик в кожаном пиджаке, что к тебе подкатил. Что же я тебе такое сказал? Да, стал читать  стихи. Есенина. Вы помните, вы все конечно помните… А ты… ничего я не помню. 

А я помню, это было 22 августа. В твой день рождения. Ты решила отпраздновать свой праздник в клубе. А тут я нарисовался. Айн, момент. В какой-то сад залез, ромашек нарвал и еще мяту с мелиссой, темно было. Собака лаяла. Но на адреналине подфартило. Провожал потом.

Ты мне так, что я удивительный. Что никогда таких, как я не встречала. Интеллигентный, городской. Кто кого охмурил еще надо поспорить. А я все читаю. Потом Пушкина. А ты мне, не выделывайся, я уже никуда не денусь. Типа, расслабься. Твоя прямота меня тоже зацепила. Че, напрягаться, когда уже химия произошла.   

Сегодня 22. Я ушел 23-го. 

Не знаю, как твои годы, но мои это путешествие Одиссея.

Первое время было тяжело. Я же не знал куда идти. Кому я нужен? С чемоданом, на эмоциях. Ноги сами принесли в церковь. Как говорится, все дороги ведут в храм. Этого я никогда не понимал, а тут столкнулся с проблемой лбом. Там оказалось тоже не все так гладко.

Святой Илия мне так сурово сказал. «Иди домой!». Я ему, не могу, не уживаемся, он купи цветы, продукты, ну такой психолог, я ему не поможет. Ладно, дал в итоге телефон. Позвонил. Дали в церковной библиотеке пару ночей пожить. Там ни света, ни отопления, ни че го. Один стол и коврик для йоги. На нем и устроился. Простыл.

Потом я был в приюте. Там все назойливы. Они почему-то все считают, что мы должны держаться друг за друга, делиться последней рубашкой. Я им, мужики, я тут временно. Смеются. И еще там такой смрад, тушите свет,… а они этого не замечают. Им привычно. И  я подумал, что я ведь тоже могу превратиться в того, которому это привычно. Меня это быстро отрезвило.

А потом я снял угол у одной старушки при храме. Пожалела, видит, что я замученный, болеющий, кашлял как чахоточный. Она с меня почти денег не брала. Только просила, чтобы я иногда нашему приходу помогал. Я с удовольствием. Там у них есть социальная служба. Помощь беженцам, погорельцам. Им с одеждой, едой, приспособиться к новым реалиям. Вот я и бегал по городу как сайгак.   А по вечерам она меня ужином угощала. Счастливое время. Правда…

Не терпится спросить? Как в личном? Семья у меня... была. С этой старушкой. Хотя она не такой старушкой оказалось. Всего на пять  лет старше. Уверовал. До этого я все с религией не мог определиться, а тут моя Поля мне помогла.

Не то, чтобы я верю, что там кто-то есть, но жить по-христиански мне понравилось. Все кругом такие добрые, внимательные. Не осуди, не клевещи. И моя Поля она же с рождения с богом.

Сидим мы с ней по вечерам, а она мне Евангелие читает. И мне так от этого спокойно.

Мне в детстве мама Андерсена читала. Про Дюймовочку, Русалочку, про девочку, которая замерзла в рождественскую ночь. Бог для меня как добрый старик из сказки. Как Оле-Лукойе, дядюшка Римус или тот старичок-боровичок из сказки «Морозко», способный сделать из человека медведя и обратно.

Но с ней я тоже долго не прожил. Я встретил Настю. Она в ста метрах от храма в магазине работала. Снимала комнату. И что мне в ней понравилось то, что она жила сегодняшним днем. Ни на что не копила. Все, что зарабатывала, тратила в один день. Какой-то в ней был авантюризм. Задор. Если с Полей я уже к жизни загробной готовился. Прими меня… с ней было спокойно… то здесь была сама жизнь.

Как же мы с ней танцевали, каблуки отбивали, как мы пели. До хрипоты. Однажды даже в участок загремели. На фонарь полезли: она на один, я на другой. Чтобы что? Да мы тогда мало вопросов задавали. Зачем мы это делаем. Просто делали. И все. 

Но неожиданно она получила письмо с родины о смерти мачехи. Она поехала и … так и не вернулась. Что-то или кто-то ее задержал. Такую женщину никуда нельзя отпускать одну.

А я встретил Нелю. Она оказалась очень обеспеченной дамой. Работала в министерстве сельского хозяйства в экономическом отделе. Бывший муж, утонувший на Байкале, оставил ей дом, две квартиры, две машины и солидный счет.

И я стал жить, как никогда не жил. Мне же никогда не хватало. Все впритык, в долгах, постоянно во всем отказывая себе. А тут я могу позволить себе все. Пойти в любой ресторан, на любой концерт в вип-ложу, поехать в любую точку мира.

Неля была очень занятой. Ее никогда не было дома. И чтобы мне не скучать, она записала меня на фитнес, английский язык, бизнес-школу. И требовала, чтобы в квартире была идеальная чистота.   

Знаешь, я начал водить. Помнишь, у меня всегда страхи были. И плавать тоже.
Ни одного страха не осталось. Я так злился на маму, что она все эти страхи в наследство оставила. Говорила, что после смерти отца.

А тут у меня почти нет страхов. Да, правда когда выйду на балкон. У нас 23 этаж. Пять комнат, два балкона. Выйдешь на один, холодок по спине, на второй - слеза подступает. А так все спокойно. Красота.

Там такой вид. Зрение улучшилось. Оно же у меня всегда было ни к черту.

Правда, не привык я к такой жизни. Я, например, люблю старые бумажные книги, чтобы при этом бумага была пожелтевшая. А Неля – говорит, нечего пыль разводить, если хочешь бумажные, можно купить. Но новые – это совсем другое. Они и пахнут иначе, в них нет какой-то истории.

Или ну, не люблю я смотреть телевизор. А Неля любит, чтобы постоянно что-то звучало. Два телевизора, радио, кофемолка, соковыжималка, пылесос по комнате патрулировал. Все грохочет… Я не против, ПОСЛУШАТЬ, ПОСМОТРЕТЬ, НО не все же сразу.

Ездили в Испанию. Я был на корриде. Только знаешь, кроме пыли, жары, потных испанцев, криков и сердечной боли не помню. А на Мальдивах через день становится скучно. Да, песочек, водичка, еда без меры… но когда все доступно становится малоинтересно.

Я же привык, что к тому, что недоступно, мы идем долго. Как в детстве я мечтал о велике, то два года я его ждал. Два года он мне снился. А сейчас можно любой. И не хочется.

Мы же с тобой только один раз в Сочи ездили. А потом каждое лето на дачу к теще. Вот и отдых. Я не думал, что можно по-другому. Неля предлагала мне съездить на Мадагаскар. А я думаю, может не надо. Есть же и в Подмосковье неплохие условия.

Вот бы дочка поехала и увидела все то, что я вижу. Я даже предлагал Неле взять с собой. Может говорю, возьмем еще кого… но Неля не очень детей любит. Детей у нее нет. Не любит она когда дети плачут. Хотя дома шумно. Вот бы вместо кофемолок дети кричали «Мама, хочу йогурт!»   

С дочей мы, конечно, общаемся. Каждое утро пожелание доброго дня, а вечером сладких снов.

Она сейчас такая стала. Видел ее парня. Нахальный видок, скажу тебе. Пригласи его в гости, посидите, поговорите. Разузнай, серьезные у него намерения или где?

Почему он обнимает разных девушек? Или у них сейчас это норма?

Ты знаешь, я это не приемлю. Когда у мужчины женщина, а он с другими рисуется. Это же неуважение прежде всего к женщине.

Я вообще однолюб. Всегда им был. Для меня новые отношения возможны только после того, как закончились предыдущие. Когда я ушел в ту ночь, я думал, что это точка.

Я не про штамп в паспорте. Да, мы еще женаты. Так и не развелись. Никто не хотел этим заниматься.

Мы же договорились, что как только кому понадобиться развод, то сделаем это быстро. А что? Дочка выросла, нас ничего не тормозит.

Только… я все хочу сказать, только не знаю как. Очень непросто, когда столько лет прошло. Столько всего было. Мыслей, осознаний. Время диктует свое.

Но ладно, ты, в конце концов, можешь и не читать мое письмо. Увидишь, что от меня и, не читая, в клочья. Или сожжешь. Нет, скорее на мелкие кусочки.

Поэтому бояться нечего.

Я вот что думаю…

Я живу сейчас, и каждый день себя спрашиваю, а мне нравится, как я живу. Все ли меня устраивает?

Неля хорошая, бесспорно,  только Поля была лучше. Настя конечно лучше Поли. Но у них нет того, что есть у Нели. Возможности. Но зато есть свобода, время… 

Ты мне давала эту свободу. Да, ты была невозможной временами, но чаще не трогала меня. Я мог гулять, ходить в музеи, работать там где нравится. Понятно, что ты нервничала. Тебе не хватало денег, мечтала о хорошей жизни. Но я тебе не мог этого дать. 

Ты понятно стареешь. Лучше не становишься, но я вижу тебя другой. Ты становишься степенной, более спокойной. Меняются ценности. И наши отношения достигли того момента… Да, ты не ослышалась. Наши отношения.

Теперь о главном.

Я хочу вернуться. Не знаю. Может быть, у вас найдется уголок для меня?

Я хочу извиниться, что был не прав. Что многое бы изменил, но что сейчас успеешь. Мы уже не молодые.

Но последние годы тоже хочется пожить.

Дочка создаст семью, а мы останемся.  Вопрос, с кем?

Обещаю, быть рядом. Мыть посуду, полы, вешать картины, чистить сифон в раковине, пылесосить… что еще. Я готов научиться многому. Потому что пришло время.

Может быть, твое время еще не пришло, или ушло. Я допускаю, что опоздал, ты думала так, однажды, но сейчас живешь в другом измерении, выбрав для себя другую цель.

Но я надеюсь.

Потому что, наверное, я тебя люблю.

Тут мой адрес. Пиши на него. Я ушел от Нели и временно базируюсь в той холодной библиотеке.

Наступает осень. Ночи холодные. Но я надеюсь, что ты мне быстро ответишь.

Целую. Твой Миша.